Текст книги "Хроника детства маленькой женщины"

Как оказалось, разрешение на поцелуй и приглашение на чай были взаимно связаны.

Когда я вернулся домой и пересказал жене странную историю про пакет, который наша малышка не решалась никому доверить и про её неожиданное приглашение на чаепитие, Людмила объяснила: «Я положила в пакет несколько кусков торта, и сказала об этом перед их уходом, Даша, видимо, намотала информацию на ус, вот и контролировала свой торт до самой квартиры». Только теперь мне стало понятно её неожиданное приглашение на чай.

Почти тут же позвонил Кирилл. Рассказал, что когда они вошли в квартиру, Дарья вдруг поинтересовалась: «А где дедя?» Когда ей сказали, что «дедя» пошел домой, она спросила: «А с кем же я буду пить чай?» Думаю, ей был нужен не столько чай, и даже не «дедя», сколько торт. Меня она держала в уме исключительно на случай «артиллерийской поддержки». Даша прекрасно знала, что, попроси она дома чай, ей, скорее всего, откажут. Какой может быть чай перед сном? Дадут компота или воды. Если бы я согласился зайти к ней в гости, то чаепитие, во-первых, наверняка бы состоялось, и, во-вторых, уж точно не обошлось бы без торта. А если деду, уже как гостю, по идее обязательно бы предложили торт, то и Даше наверняка перепал бы кусочек. Поэтому разрешение на прощальный поцелуй у двери оказалось заурядной попыткой завлечь меня в квартиру.

Все мы смотрим кино и знаем, как это бывает: сначала романтический поцелуй при прощании, затем невинное предложение заглянуть на чашечку чая…

Я был восхищен этой классической женской уловкой: надо же так просчитать ситуацию в свои два с половиной года!

«А я не хочу по расчёту, я по любви хочу…»

Аннотация к книге «Домоводство для девочек: Энциклопедия домашнего хозяйства и рукоделий» открывается безапелляционным утверждением: «Любая девочка мечтает стать похожей на свою маму – гостеприимную, умелую и рачительную хозяйку. Каждая мама стремится воспитать себе помощницу и передать ей свои женские секреты и премудрости домоводства».

Здесь, что ни слово, то, как говорится, «мимо кассы». Далеко не каждая мама – «гостеприимная, умелая и рачительная хозяйка». И далеко не каждая мама обладает премудростями домоводства. К сожалению, немалая часть современных мам вообще не обучены никаким премудростям, включая домашние. И вообще, дети чаще учатся не тому, чему их пытаются учить, а тому, что наблюдают в окружающей семейной жизни. И основные событий, которые происходят вокруг неё, связаны с кузней.

Когда мы с женой в очередной раз навестили Дарью, она познакомила нас с новой игрой. Игра заключалась в том, чтобы на крючок-магнитик маленькой удочки поймать одну из пластмассовых рыбок, которые вращались вокруг нарисованного озера и время от времени открывали рты. Надо было лишь умудриться попасть крючком-магнитиком в рыбьи рты. У Дарьи терпения на то, чтобы дождаться, когда очередная рыбка «схватит» крючок, не хватало, и она всякий раз насильно засовывала крючок прямо рыбе в рот. Когда мы с помощью такой ударной ловли выудили всю рыбу, я предложил: «А давай из этой рыбы приготовим обед? Часть рыбы поджарим на сковороде, а из другой части сварим уху?».

Дарью идея заинтересовала. Она тут же извлекла из ящика свою игрушечную электрическую плиту, нашла игрушечные сковороду и кастрюлю, «налила» в неё воду и принялась игрушечным ножом чистить пластмассовых рыбок.

После того, как вся «вычищенная» рыба оказалась на сковороде, мы приступили к приготовлению ухи. Своим игрушечным ножом Дарья «нарезала» морковку, а заодно – гулять так гулять – яблоки, торт и арбуз. Морковку она клала в кастрюлю с «ухой», а торт и ломтики арбуза раскладывала по крохотным тарелочкам. Вскоре уха была готова и мы «отведали» Дарьин шедевр с большим удовольствием. А когда «поджарилась» рыба, Даша аккуратно разложила и её всем по тарелочкам – маме, Людмиле, мне и себе. Притом, что рыбу она не ест, за исключением сухой воблы и слабосоленой семги.

«Обед» удался на славу, и внучка продемонстрировала нам, что она не только отменный кулинар, но и радушная хозяйка. Даша искренне радовалась каждой «съеденной» ложке ухи, заботливо подкладывала каждому по кусочку рыбы, угощала фруктами.

– А теперь мы будем пить чай! – провозглашает наша маленькая хозяйка. Дарья раздает каждому из гостей блюдечко с чашечкой и маленькие пластмассовые ложечки. Поскольку к чаю полагаются сладости, Даша раскладывает по тарелкам кусочки «торта», вручает каждому по «конфете», после чего «наливает чай» и, «прихлебывая» его, сама же и восхищается: «О, как вкусня!». Мы тоже «пьем» чай и благодарим нашу заботливую хозяйку. Даше приятно, хотя она старается этого не показывать, и бдительно следит, чтобы все гости были сыты, и никто не вышел из-за стола голодным.

Среди гостей на чаепитии всегда присутствуют и ближайшие Дарьины друзья – плюшевые Мишка и кошка Мурка. Их она тоже угощает «конфетами», а затем в порыве нахлынувших чувств нежно обнимает свою кошку, хотя по-прежнему использует свою любимицу в качестве подставки, когда изображает из себя «билилину». А на днях, едва познакомившись с фломастерами, Даша тут же разрисовала Мурку как бенгальского тигра и очень гордилась своим произведением.

После чая, убрав посуду, Дарья наводит порядок на столе и вокруг него.

Чувствуется, ей очень нравится чувствовать себя хозяйкой. Причем, для неё это даже не игра, а естественное стремление души – участвовать во всех хозяйственных процессах, которые происходят в семье.

На днях я наблюдал, как Кирилл после работы привез домой несколько тяжелых пакетов с продуктами, Даша по привычке бросилась их распаковывать прямо у порога и всякий раз, прежде чем отнести на кухню очередную упаковку, спрашивала:

– Папа, это как называется?

– Гречка…

– Мама, – кричит Даша в комнату, где в это время находилась Оксана, – сями (она по-прежнему говорит «сями» вместо «смотри»), папа гречку принес.

– А это как называется? – следует очередной вопрос.

– Соль…

– Мама, сями, папа соль принес…

И так продолжалось до тех пор, пока содержимое всех пакетов не перекочевывает из прихожей на кухонный стол. И все это с бурей восторга, который превращает доставку продуктов из магазина в маленький праздник. Несмотря на то, что эта процедура повторяется два-три раза в неделю, Даша с одинаковым энтузиазмом спешит к отцу на помощь. Иногда в магазин за продуктами ходит Оксана. Разумеется, вместе с Дашей. Войдя в магазин, Дарья сразу берет бразды правления в свои руки: «Мама, давай папе пива купим? А сыр у нас есть?»

Дарьина любознательность простирается на всё, что её окружает. Она уже самостоятельно включает фотоаппарат, делает снимки, правда, не всегда удачные, зато легко просматривает отснятые кадры, увеличивая или уменьшая масштаб полученного изображения. Людмила поражается, даже она пока не научилась так легко управляться с фотоаппаратом, как её внучка. Её уже тянет к планшету и смартфону. Легко управляется с телевизионным пультом.

Но по-прежнему самый главный источник информации для неё – мультипликационные фильмы. Когда я называю их фильмами, она всегда поправляет: «Это не фильмы, а мультики», считая фильмами лишь игровое кино. Дарья легко запоминает тексты песен, глубоко сопереживает своим сказочным героям. Последнее время я часто слышу от неё песню царевны Забавы из мультфильма «Летучий корабль»:

Я не хочу, не хочу по расчету,

А я по любви, по любви хочу

Свободу, свободу, дайте мне свободу

Я птицею ввысь улечу…

Я наблюдал, как наша малышка смотрела этот мультик. Сцена, где царь-отец навязывал дочери богатого жениха против её воли, произвела на неё неизгладимое впечатление. Чувствовалось, Даша была целиком и полностью на стороне Забавы, решившей отдать сердце не «денежному мешку», на чем настаивал отец, а тому, кто построит для неё Летучий корабль.

Все морально-этические нормы, которые несли в себе советские мультики, сегодня неизбежно подвергаются переосмыслению. О какой любви поёт царевна Забава, если готова выйти за того, кто построит для неё Летучий корабль? То есть, расчетливая царевна по своим нравственным качествам оказывается ничуть не лучше венценосного папаши?

А кто претендент на руку и сердце Забавы? Трубочист (хорошо ещё, что не дурак) Иванушка – человек, судя по его профессии, не имеющий никакого отношения ни к судостроению, ни к воздухоплаванию, что не может не натолкнуть на подозрение, что сюжет мультфильма был позаимствован из современной бизнес-среды. Поскольку в «подрядчиках» у трубочиста Иванушки, как нередко случается в нашей действительности, каким-то невероятным образом оказалась такая странная личность, как Водяной, живущий в окружении «подружек – пиявок, да лягушек», не имеющий мозгов («внутри меня – водица»), который вдобавок никогда в жизни не покидал пределов своего болота. Тем не менее, именно Водяной получает «подряд» на строительство Летучего корабля.

Апофеоз этой странной истории, по которой в Москве недавно поставили даже мюзикл, – единение двух сердец под романтическую песню, где присутствует столько желанных для девичьего слуха слов – любовь, свобода и полет, – и уже как-то не до смысла, только до сопереживаний. Но именно сопереживания, а не смысл, нередко оставляют глубокий след в девичьем сердце. Порой, на долгие годы.

Пройдет шесть лет и Даша, всегда мечтавшая о своем доме, где рядом с ней жили бы собачка, кошечка и хомячок, о которых она давно мечтает и которым давно придумала даже собственные имена, вдруг заявит, что когда вырастет, купит себе яхту с бассейном. На этой яхте она и станет жить и путешествовать по разным странам. С кем, Дарья не уточнила, хотя мне известно имя этого счастливчика…

Ну, чем не Летучий корабль, спустя годы воскрешенный в сознании? Здесь тебе и любовь, и свобода, и бесконечный полет под парусами в штормящем море…

«Давай кашлять по очереди»

В декабре мы с женой собрались в санаторий и перед отлетом навестили Дашеньку, которая опять приболела.

– Можно я тебя в щечку поцелую?

– У меня температурка, ты можешь заразиться.

Это был скорее предлог, чем причина. А когда мы вернулись из санатория, Даша уже болела всерьез. Когда мы пришли к ней в гости, малышка, что бывало с ней редко, полулежала у Оксаны на коленях и почти не реагировала на окружающих. Ни один из подарков – красивое платьице, тунику, модную вязаную шапочку и милые маленькие перчатки (во времена нашей молодости в стране не существовало такого разнообразия детских вещей, которые как магнитом притягивают всегда, стоит зайти в магазин детской одежды), ее почти не заинтересовал. Наша малышка хрипло кашляла, почти не спала по ночам, и ей, конечно же, было не до подарков.

Оксана рассказала, что ночью, когда температура у Даши скакнула под сорок, даже пришлось вызывать скорую помощь. Когда врач, сделав ей укол, собрался уходить, Дарья спросила: «Мама, а можно я поцелую доктора?» Доктор, конечно, был польщен, и Даша уже в прихожей все-таки послала врачу воздушный поцелуй. Наверное, после укола она сразу почувствовала небольшое облегчение и испытала естественное чувство благодарности к своему спасителю.

В первые годы жизни Дарья довольно часто простывала, но как бы ни страдала от кашля или насморка, стойко переносила свои недуги. Помню, когда я спрашивал по телефону, как она себя чувствует, Даша всегда отвечала: «Нормально!», несмотря на температуру. Видимо наличие температуры она не считала для себя отягчающим обстоятельством, ради которого стоило менять привычный уклад жизни и отказываться от игр. Но когда частота недомоганий за короткий период времени начала зашкаливать, медицинский фактор стал оказывать своё влияние и на характер её игр.

Когда мы с женой пришли навестить её, к ней заглянула участковый врач. Едва увидев доктора в дверях, Даша тут же сбегала на кухню, нашла чистую тарелочку, чайную ложечку и положила на стул перед врачом. А потом, встав перед ней, без напоминаний задрала футболку, оголив грудь.

– Ну, прямо ангел, а не ребенок, – сказала доктор.

После ухода доктора Даша сразу же взялась за лечение своих «зверей», а когда вернулся с работы Кирилл, – за отца. С игрушечными больными было не так интересно, молчаливые «звери» не реагировали на исцеляющие процедуры юного Айболита. Другое дело – отец, который мгновенно выздоравливал, стоило «доктору» заглянуть ему в рот и послушать сердце. Однажды, растроганный заботой «доктора» Кирилл приобнял дочурку и ласково похлопал её по попе.

– Папа, так нельзя, я же доктор, – смутилась Даша.

Вот и пойми этих женщин: то «можно я поцелую доктора», то не гладь меня по попе. Ведь ласку отца тоже можно было расценить, как благодарность за «лечение». Но, видимо, Дарья уже начинает понимать разницу между вполне объяснимыми поцелуями от благодарного «пациента» и явно непристойными заигрываниями «больных» с «медицинским персоналом».

Но как ни бодрилась наша малышка, чувствовалось, ей пока далеко до полного выздоровления. И самое ужасное, что мы были не в состоянии ускорить его. Даже при помощи «шаманства».

– Даша, – обратился я к внучке, – я сейчас пойду домой и все твои болезни заберу с собой, чтобы выбросить их на помойку.

Перспективой волшебного выздоровления наш народ, особенно его женскую половину, трудно оставить равнодушной. Заинтересовала она и Дарью. Малышка послушно улеглась на живот, и я начал поглаживать её по спине, приговаривая: «Уходите, болезни от Даши, уходите…» Так когда-то я «прогонял» болезни у маленького Васеньки – нашего первого внука. И он так же, как и Даша, замирал, очевидно, веря в эти минуты в эффективность моего колдовства.

На другой день Людмила сделала настой шиповника и боярышника в большом китайском термосе и, прихватив по пути в супермаркете пару бутылок клюквенного сока, я направился навестить нашу больную. Но, к своему удивлению, застал Дашутку, в соответствии с рекомендациями врача, в спортивной форме – трусиках и носочках. И только измученный взгляд, и временами клокочущий кашель выдавал ее состояние.

– Дедушка, давай играть на полу, – Даша слезает с дивана, занятого игрушками, и привычно хлопает ладошкой по ковру, мол, присоединяйся. И когда я послушно располагаюсь рядом, интересуется: «А тебе не больно?» Чтобы так спросить, надо было осознать мой уже далеко не юный возраст и сообразить, что играть на полу дедушке, наверное, не очень-то комфортно. Под словом «больно» она подразумевала «удобно», но слово «удобно» для неё еще незнакомо и она спросила так, как спросила, и только за этот вопрос я готов был её расцеловать.

– Ты будешь одевать гусеницу? – спрашивает Дашечка. Я не сразу догадываюсь, о чем идет речь, пока малышка не вытаскивает из вороха своих игрушек уже знакомую мне игру. Это деревянная доска с нарисованной на ней большой гусеницей, все тело которой испещряют вырезы, предназначенные для деревянных вставок с обозначением букв русского алфавита. Мы собирали гусеницу и раньше, но я никогда не слышал этого выражения – «одевать гусеницу».

Пока мы подбираем разные буквы, я на каждую из них пытаюсь услышать от Дарьи знакомые ей слова и всякий раз слышу один и тот же ответ: «Не зняю». Это «не зняю» звучит на протяжении всей игры, пока мы не доходим до буквы «п».

– Даша, а какое слово начинается с буквы «п»?

– Папа, – неожиданно отвечает Дарья.

– Прорвало, – говорит Оксана, которая, сидя рядом за компьютером, прислушивается к нашим диалогам. Хотя, когда мы «проходили» букву «м», Даша про маму почему-то не вспомнила.

– Молодец, – я беру Дашу на руки, и она вдруг закашливается. А следом за ней и я, во мне тоже ещё «сидел» бронхит, которым я обзавелся в санатории.

– Дедушка, давай кашлять по очереди, – строго предлагает внучка, которой не понравился наш необычный «дуэт». Возможно, она полагала, что коль скоро в доме один по-настоящему больной, и это Даша, то когда она кашляет, всем остальным этого делать не стоит, а то получается, что её вроде как передразнивают. А это, по меньшей мере, неуместно.

Перед уходом домой я снова «снимал» с Дарьюшки болезни, намереваясь «выбросить» их на помойку. А на следующий день мы с Людмилой сами слегли с простудой. Очередная волна болезни, которой, казалось, мы уже сполна переболели в санатории, накрыла нас с головой.

Через несколько дней позвонил Кирилл. Поговорив с мамой, которая все еще температурила, он пригасил к телефону Дашу. Я взял трубку.

– Дашечка, – ты прости, что мы не можем тебя навестить, наверное, не все твои болезни удалось донести до помойки, вот они теперь и к нам с бабушкой прицепились. Ты будешь нас лечить?

– Нет, – строго ответила Даша, – я сейчас лечу жирафа.

Она уже, к счастью, начала выздоравливать, но память о недавней болезни подвигла её задуматься о профилактике здоровья своих игрушечных зверей. Нам оставалось лишь дожидаться своей очереди.

«А что такое стюдель? Это продукт?»

Наступил 2013 год. Подарок Дарье лежал под ёлкой – поющая и пританцовывающая змея – символ очередного года по восточному календарю. Змея исполняла детскую песенку, но так громко, что Даша испугалась. С удовольствием танцевавшая под песни других игрушечных зверей, змею она в руки в этот вечер так и не взяла. Поиграли немного в шашки и домино. Малышка продемонстрировала свои успехи в математике: считает уже до 12.

А когда сели за новогоднее чаепитие, угостили её штруделем с орехами, такой пирог она ещё не пробовала. Перед уходом домой Людмила отрезала ей кусок штруделя, завернула его в фольгу и уложила в полиэтиленовый пакет. С этим пакетом и с невысохшими слезами на глазах (трехдневные праздники в гостях у друзей и знакомых родителей не прошли даром) Дашутка направилась в прихожую. Она отдала пакет маме лишь на тот момент, когда надевала куртку. Но, едва руки оказались там, где положено, тут же напомнила: «А где мой продукт?» Ей объяснили, что её «продукт» называется штрудель, и она очень смешно повторила: «стюдель».

Через несколько дней я снова купил штрудель, на сей раз яблочный. Вечером Людмила позвонила Кириллу и даже сумела поговорить с неожиданно разговорившейся Дашечкой. Не любительница долгих телефонных разговоров на сей раз она во всех подробностях рассказала бабушке о том, как в настоящий момент «лечит» папу. Взяв у жены трубку, я тоже немного поговорил с внучкой, а в конце разговора сообщил, что купил штрудель и хотел бы угостить Дашечку.

– Мама, – радостно закричала Дарья, – дедушка подарил мне «стюдель». – После чего последовал недоуменный вопрос, обращенный к Оксане. «Мама, а что такое стюдель? Это продукт?»

Это был, пожалуй, первый на моей памяти случай, когда Даша забыла название пирога, который, к тому же, ей очень понравился.

Память у неё – дай бог каждому. Когда я читаю ей какую-нибудь книжку, она всегда «читает» её вместе со мной, хотя читать ещё не умеет. А читаем мы следующим образом: Даша кладет себе на колени книжку, открывает и начинает водить пальчиком по строчкам, точно «попадая» в текст или цитируя по памяти знакомые ей стихи, поскольку знает их наизусть.

Несмотря на вулкан энергии, постоянно бушующий в её маленьком тельце, и привычку заниматься несколькими делами сразу, она довольно усидчива. Сама сосредоточенность, когда рисует или работает с пазлами – мгновенно находит необходимые фрагменты картины и мне, взрослому, за ней порой не угнаться.

Скоро ей исполнится три года, и я подумал, что пора не торопясь подыскивать подходящую площадку для реализации её интересов и способностей. Учитывая тот факт, что в кружки и секции сегодня набирают детей уже с трех лет, пытаюсь понять какие из них могли бы заинтересовать Дарью.

– Дашенька, а чем ты хотела бы заняться – художественной гимнастикой или спортивными танцами?

– Я буду дома сидеть, – не раздумывая, отвечает Дарья. И я понимаю, что глупее вопроса с моей стороны было трудно придумать.

Дарья занимается дома всем, что душа пожелает. Хочет, танцует, хочет, носится по комнатам или прыгает на кровати. Вопрос о предпочтениях – «заниматься художественной гимнастикой или спортивными танцами» для ребенка, которому только-только ещё исполнится три года, – всё равно, что предложение филологу выбрать между молекулярной биофизикой и химическим синтезом. Предложение «заниматься танцами» – из той же категории. Как можно «заниматься танцами», если ребенок и так танцует. Просто танцует и всё, а никак не «занимается танцами».

Пока я соображал, как подобраться к волнующей меня теме выбора того самого главного увлечения в её жизни, Дарья продолжала поражать меня новыми открытиями. На сей раз в литературном творчестве. Подзарядившись поэзией от признанных детских классиков, она вдруг выдала свое, сокровенное: «Кушка, кушка, калакушка и селекали капушки…» Это была полная абракадабра, но главное в рифму, и когда я, восхищенный, попросил ее прочитать эти бессмертные вирши еще раз, чтобы увековечить исторический факт в своём дневнике, она повторила их слово в слово. Видимо, это было и впрямь что-то своё, «выстраданное».

– Ты, оказывается, и стихи сочиняешь. И буквы уже знаешь. И считать умеешь. У тебя столько талантов. И за что я тебя больше люблю, даже не знаю?

– А ты купишь мне велосипед? – вопросом на вопрос ответила малышка. Причём тут велосипед, подумал я, когда речь идёт о любви? Но, поразмыслив, понял логику загадочной женской души. Вопрос «за что» для Дарьи все равно что «занятия художественной гимнастикой», он требует предварительного осмысления, а вот оставшуюся часть фразы – «я тебя люблю» каждый представитель прекрасного пола в наш меркантильный век понимает однозначно: всякая любовь чего-то да стоит.

Ещё минуту назад я был уверен, что хорошо понимаю женщин. Были у меня и давно сложившиеся представления о любви. До того самого момента, пока я не услышал про велосипед.

«Поймай меня, дружок!»

Чем старше Дарья, тем интереснее с ней общаться. Едва переступив порог нашей квартиры, она пожаловалась бабушке: «На улице холодно, я вся замёрзла». Но ручки, как выяснилось, после того, как её извлекли из комбинезона и сняли варежки, были теплыми и ножки в валеночках – тоже. А ярко-пунцовые щеки нашей любимицы лучше всяких слов подтверждали, что мороз ей просто к лицу.

– Ты подойди к зеркалу и посмотри, что сделал мороз с твоими щечками. А говоришь, замерзла.

Дарья послушно подошла к зеркалу и, похоже, осталась довольна «работой» мороза. Впрочем, её щечки с милыми ямочками на щеках и без мороза – вне конкуренции.

Мы только вернулись из леса, где она осваивала снегокат. Пока я вез её до опушки, она была послушным пассажиром, но когда мы подъехали к большой поляне на пригорке со спуском к речке, слезла с сиденья и решительно взялась за веревку: «Хочу кататься» – сказала Дарья и пошла к горке, с которой шумно скатывались дети на санках, ледянках и снегокатах.

Я знал эту горку, на том же снегокате её осваивал в своё время маленький Вася. Не забыл и о сюрпризах, которые таил широкий и на первый взгляд безопасный пологий спуск, когда-то сам катался здесь на лыжах. В середине этого спуска были две невидимых под снегом горки в виде трамплина и когда на них попадали санки, то нередко они внезапно взлетали из-под седока.

Решив не рисковать, я выбрал другой маршрут, в стороне от широкого спуска. Правда, совсем безопасным его тоже нельзя было назвать. На середине пути здесь росли несколько берез, и пройти весь маршрут, можно было лишь с помощью двух виражей. Посадив Дарью впереди, я уселся сзади, и мы вместе съехали почти до самой речки. Причем, Дарья сама управляла снегокатом, легко объехав опасные деревья. Тащить снегокат в гору она мне не позволила. С большим трудом, упираясь валеночками в рыхлый снег, пыхтя от напряжения, она сама вытянула снегокат на горку. И мы съехали ещё раз.

– А теперь я сама, – сказала Даша и решительно уселась на сиденье.

– Подожди, – попросил я. – Я спущусь к деревьям и буду тебя страховать. Поедешь, когда я дам тебе знак, хорошо?

Спустившись к деревьям, я занял такую позицию, которая позволяла в случае опасного развития событий перехватить снегокат. Однако юный экстремал и сам прекрасно справился с горкой. Дарья лихо пронеслась мимо меня, заложив оба виража возле берез, как опытная гонщица. Причем, на её лице я не заметил ни тени волнения или страха.

И вновь – самостоятельный подъем в гору, и очередной стремительный спуск. А потом в качестве награды за проявленное мастерство я покатал её по заснеженной алее вдоль опушки.

– Даша, а где наш дом, видишь?

Но со стороны леса наш дом она не узнала. А когда я показал на возвышающуюся над деревьями 24-этажную башню, сразу предложила: «Пойдем к тебе в гости».

В гости она в последнее время любит ходить больше, чем гулять по улице. Хотя еще полгода назад прогулки доставляли ей несравнимое удовольствие, и она совсем не торопилась возвращаться домой. Я догадываюсь почему: в прогулках есть какое-то однообразие, которое не дает выхода её энергичной изобретательной натуре. И если в теплое время года прогулки ещё как-то можно было сочетать с играми в детском городке, то с чем их сочетать зимой, она пока не знает. Я – тоже. И таких пособий по развлечениям маленьких детей зимой, кроме катания на санках с горки, никто пока не придумал. Поэтому мы сочиняем развлечения (или отвлечения?) по ходу движения.

Чтобы ещё немного погулять на свежем воздухе, я решил повести Дарью к дому кружным путем. Обнаружив на дереве кормушку, вокруг которой суетились синички и воробьи, мы вместе насыпали в неё семечки, которые я предусмотрительно захватил перед прогулкой. Немного понаблюдали за птицами, которые оказались рады непредвиденному угощению. А потом, отыскав палку, Даша принялись рисовать на снегу что-то похожее на ежика или божью коровку, но это занятие ей быстро наскучило. А поскольку сидеть на снегокате ей было также неинтересно, как и бесцельно гулять по заснеженной дорожке, Дарья снова вспомнила про «гости».

Она не была у нас около месяца. Войдя в квартиру и покрутившись у зеркала, Даша привычно обошла свои подзабытые «владения»: достала из большой коллекции в книжном шкафу понравившийся ей колокольчик, потом заглянула в гостиную. Что удивительно, если еще пару месяцев назад в ее ритуал обязательно входили танцы с заводными поющими зверьми (она расставляла их по кругу, включала сразу всех, умудряясь различать в этой какофонии какой-то ритм), то на сей раз на своих «партнеров» даже не взглянула.

До трехлетия Даши остается меньше двух недель, и её взросление мы ощущаем буквально по дням. Она уже сама надевает комбинезончик и валеночки. Изменилось её отношение и к нашим совместным играм. В последнее время ей больше нравится «Космический бой», который в свое время очень любил маленький Вася. Но если Василий познакомился с этой игрой где-то в четыре-пять лет и играл в неё по всем правилам, то Даше пока больше нравится строить заборы из красных и белых фишек, которыми мы отмечаем «попадания» и «промахи». В очередной раз она соорудила целых пять рядов таких «заборов».

– Даша, а зачем тебе столько заборов?

– Чтобы петушок сидел и кукарекал, – не задумываясь, отвечает моя любимица, хотя подозреваю, что это чистый экспромт. Услышав знакомое слово, она, возможно, вспомнила нашу деревню, где мы с ней наблюдали на заборе соседского петуха.

В последнее время ей понравилось играть в прятки, поэтому интеллектуальные игры, как и прежде, мы перемежаем со спортивными. «Прячется» она бесхитростно – залазит под стол или убегает в спальню, и когда я иду её искать, неожиданно выходит из укрытия, а иногда громко объявляет о своем местонахождении. Похоже, ей хочется, чтобы её как можно быстрее отыскали и это желание я связываю с уже известным мне Дарьиным опасением остаться вдруг где-то забытой или потерянной.

Пока мы играем, возвращается с экскурсии Юля. Она побывала с классом на кондитерской фабрике и принесла торт, который приготовила там своими руками. Торт выглядел вполне магазинным: «Тебе случайно не предлагали пойти после школы на фабрику?» Оказалось, предлагали. Более того, объявили её работу лучшей среди сверстников, и Юля, сообщая об этом, светилась от гордости.

– Если тебе так понравилось, то почему бы тебе действительно не пойти работать на кондитерскую фабрику. Вот закончишь какой-нибудь пищевой колледж…

– А что, разве такие колледжи есть? – искренне удивилась Юля.

В последнее время мы часто фантазируем с Дашиной старшей сестрой насчет её будущей профессии. Мне хочется, чтобы у девочки, наконец, появилась какая-то цель в жизни. Она уже заканчивает шестой класс, но со своими увлечениями, помимо поклонников, пока не определилась. Современная школа в этом плане, увы, не помощник.

В том же шестом классе в забытом богом маленьком туркменском городке Кизыл-Арват, где в то время служил мой отец, нас, школьников, обучали и столярному, и слесарному делу. И хотя в итоге я выбрал для себя другую профессию, хорошо помню гордость от собственноручно изготовленной отвертки, деревянную ручку для которой я также сам выточил на станке.

Не решает проблему профессиональной ориентации и система дополнительного образования, которая в наше время дала путевку в жизнь многим поколениям детей. В последние десятилетия эта система едва дышит на ладан. После того, как учреждения дополнительного образования отдали на откуп местным безденежным властям, многие станции юных натуралистов и юных техников, как и десятки многочисленных кружков по интересам, дружно канули в Лету. А оставшиеся от «реформ» учреждения и вовсе «оптимизировали». Сегодня, правда, их пытаются реанимировать за счет создания центров для одаренных детей, но подобные центры создаются лишь в крупных городах, а чем занять ребят в провинции? Или там нет одаренных? Впрочем, и в крупных городах проблему занятости детей отдельными центрами тоже не решить. Никакой центр в силу разных причин не способен вместить даже малую толику желающих. А куда податься миллионам «неодаренных»? Таким, как Юля, а в будущем и Даша, если она не определится со своим профессиональным выбором до окончания школы. Наверное, поэтому меня так заинтересовало возможное «кулинарное» будущее Дашиной сестры. Почему бы и нет? Прекрасная профессия для женщины.

Едва Юля покидает комнату, как Даша стремительно стартует следом.

– Поймай меня, дружок! – кричит моя подружка, но я спешу не за ней, а к блокноту с ручкой. О «дружке» я слышу впервые. Бегает Дарья, надо признать, профессионально, такое ощущение, что технику бега ей поставили в легкоатлетической секции сразу после того, как она научилась ходить. «Дружку», конечно, никак не поймать свою подружку, зато после такой немотивированной разминки у меня появляется повод вернуться к интеллектуальным занятиям. Лучший способ сменить тему – сделать какое-то неожиданное предложение, способное сразу заинтересовать мою партнёршу.