Текст книги "Жизнь колдуна. Книга вторая"

Рассказ двадцать первый. Взрыв

Тимофей свернул с главной улицы в переулок и внезапно ударил по тормозам. Стоящий по правую руку дом неожиданно охнул и из его окон грязными облачками взвилась пыль и полетели осколки.

«Твою мать!» – рыкнул Колдун, выскакивая из салона машины. Люди на тротуарах ошалело смотрели на последствия разрушения и строили версии:

– Наверное, газ взорвался!

– А может, террористы?

– Они бы на что-нибудь поважнее нацелились!

Тимофей остановился и сосредоточился. Энергетика здания была ровной. Ничего не собиралось обрушаться и ломаться и он, обежав дом, заскочил в подъезд.

На четвёртом этаже явственно пульсировала беда. Колдун одним махом взлетел по грязным ступенькам, взялся за ручку запертой двери и замок послушно щёлкнул. В квартире ничего не было видно из-за пыли и дыма. Что-то горело на кухне, но Тимофей, краем сознания отметив, что возгорание не сильное, промчался в комнату. В углу под кусками гипсокартона и свалившимся шкафом виднелась фигура человека. Колдун протянул руки и обломки медленно и аккуратно поднялись в воздух, послушно перелетев в сторону.

На полу лежала женщина с маленьким ребёнком на руках. Тимофей внимательно оглядел энергопотоки и вздрогнул. Мать была в тяжелом состоянии, но жива, а вот младенец уже не дышал. Его аура погасла и уже ничего нельзя было сделать. Колдун сморгнул слёзы, застилающие глаза, осторожно переложил неподвижное тельце и занялся женщиной, исцеляя, восстанавливая и сращивая сломанные кости. Когда на лестнице послышались шаги, молодая мать открыла глаза и уставилась мутным взором на Тимофея:

– Где мой сын? – Колдун скорее уловил мысль, чем расслышал шёпот и покачал головой:

– Прости!

Женщина выдохнула:

– Он мёртв? – крик был тихий, но вместе с тем оглушительный. Колдун повторил:

– Прости, – и, переместившись на энергетический уровень, незамеченным вышел из дома.

Спустя несколько дней он отыскал спасённую им женщину в больнице и пробрался в палату в обход медперсонала, стянув по пути халат.

Больная лежала на койке, неподвижно глядя в окно. Когда Колдун подошёл, она тихо повернула голову и уставилась на гостя яростным взглядом:

– Ты! – глухо сказала женщина. – Ты! Зачем ты меня спас? Зачем? Я хотела умереть вместе с моим сыном! Зачем ты это сделал?

Тимофей стоял молча, растерявшись, не зная, что ответить.

– Я специально открыла газ! Я хотела сдохнуть! А теперь всё только хуже! Будь ты проклят!

– Ты хотела убить своего сына? – неверяще спросил Колдун.

– Да! – рявкнула собеседница. – И я его убила! И сама хотела умереть! – добавила она.

– Господи! – попятился Тимофей. – Да как ты могла? Что он тебе сделал?

– Он сын этой сволочи… – заорала женщина и закашлялась, – …что меня бросил!

– Ты убила своего ребенка из-за того, что от тебя ушел какой-то урод? – заорал Тимофей, глядя на женщину ополоумевшими глазами.

– Да! – взвизгнула та в ответ. Колдун помрачнел:

– Тогда хорошо, что я тебя спас, – вдруг сказал он.

– Что? – вытаращила на него глаза собеседница.

– Ты будешь жить и мучиться, расплачиваясь за свои грехи! – рявкнул Тимофей. – Думала ребёнка угробить и спокойно на тот свет отправиться? А вот шиш тебе! – он сунул ей под нос трёхпалое сооружение и добавив, – проститутка! – вылетел из палаты.

Приехав домой, он долго сидел на диване, таращась в угол и не думая ни о чём. Ксюшка заваривала ему успокоительные травки и тормошила. Нажарила его любимого мяса и звала есть, но он не реагировал, а когда, наконец, всё-таки посмотрел на жену, она услышала его шёпот:

– Как такое может быть, Ксюшка, а? Он же маленький, а она взяла его и убила! Просто потому, что её бросил какой-то козёл!

– Тише, милый, тише! – Аксинья гладила его по голове. – Это же их выбор, их жизнь! Что мы можем? Помнишь, Ангел говорил, что мы спасаем только тех, кто сам этого захотел! Этому малышу лучше было умереть, чем жить с такой мамашей, по-моему!

Колдун печально покивал головой:

– Да, наверное, ты права, но всё равно, этот взрыв он… он… понимаешь, он не в доме – он у меня внутри! Меня просто вдребезги это разнесло, Ксюшка! – он притянул к себе жену, уткнулся головой ей в живот и заплакал. Аксинья гладила его по голове и шептала, что всё будет хорошо.

Рассказ двадцать второй. Дождь

Путь из города был не близкий. Тимофей вглядывался в дорогу сквозь пелену просто-таки тропического ливня. «Дворники» работали вовсю, но толку от этого было мало, также, как и от фар.

«Твою мать!» – бормотал Колдун: «Да что ж это за прорва такая?».

Внезапно, свет вырвал из темноты фигуру бредущего по лужам человека. Тимофей нажал на тормоз и приоткрыл окно:

«Эгей, мил-человек!» – окликнул он пешехода, продолжавшего мерно шагать: «Далеко путь держишь? Может, подвезти?».

Мужчина остановился, повернул голову и уставился на Колдуна сумрачным взглядом отчего тому стало немного не по себе. Он вгляделся получше и тихо охнул – пешеход был гостем из загробного мира. Помолчав, Колдун спросил:

– Может помочь тебе чем? – на что собеседник замогильно ответил:

– Я не тебя жду! – и опять замолчал.

– А кого? – немного приободрившись продолжил допрос Тимофей.

– Того, кто меня жизни лишил, – пояснил мертвец.

– А вдруг он сюда больше не приедет? – поднял брови Колдун.

– Приедет! Убийца всегда ищет свою жертву! – послышалось сквозь дождь.

– Ну-ну! – покивал Тимофей. – Только чего ты погоду-то такую жуткую выбрал? Чтобы пострашнее было?

Призрак чуть сдвинул капюшон, открыв бледное худое лицо и ответил:

– Я умер в дождь.

– А-а! – понял Колдун. – Так может тебе всё-таки помочь?

По лицу собеседника прошло некоторое подобие улыбки и он ответил:

– Не нужно! Я знаю, кто ты такой! Возьмёшься помогать и не дашь мне этому душегубу отомстить. Лучше уж я сам! – закончил он и, отвернувшись, побрёл дальше вдоль трассы.

«Эх, жизня поломатая!» – погрустнел Тимофей: «И вот что теперь делать? Уехать – совесть не даёт. Всё ж таки моя область – страдальцам помогать, неважно живым или мёртвым. А не уехать – придётся тут, в экую страсть, по улице шляться, суетиться. Ну, чего уж теперь!» – Колдун подрулил к обочине, заглушил мотор и, съёжившись, вылез под ливень. Догнав призрака, он потащился рядом с ним, раздумывая, как бы повежливее того разговорить:

– А тебя как звать-то? – выдал он, наконец. Тот безразлично ответил:

– При жизни звали Семёном.

– Очень приятно, а я Тимофей, – представился Тимофей. Семён кивнул, но не остановился.

– И долго ты тут бродишь? – снова спросил Колдун. Призрак поднял брови:

– Пока дождь идёт! – пояснил он.

– Да нет, я имею в виду, когда ты умер? Год, два, пять назад? – перефразировал Тимофей.

– Не знаю, – пожал плечами собеседник. – Я дни не считаю. У меня есть цель и я к ней иду!

– А может тот, кто тебя сбил этого не хотел? Случайно получилось? – закинул удочку Колдун.

– Не начинай! – одёрнул его Семён. – Мне дела нет, случайно-не случайно! Он меня жизни лишил, остановился, тело моё в лес отволок. Даже в яму не бросил! Так оставил! Вот и поплатится!

– Эва как! – покачал головой Тимофей. – Это, конечно, не комильфо! – прибавил он. – А знаешь что, Семён? – помолчав, снова затеялся Колдун. – Давай я твоё тело найду и похороню. И батюшку позову, чтобы всё, как полагается. Может ты и успокоишься, а?

Призрак резко остановился:

– Чего же ты меня успокаиваешь, Колдун, а не его наказываешь? Убийцу жалеешь? – прищурился он. – Может он знакомый твой, а?

– Ну, чего ты взъерепенился? – покачал головой Тимофей. – Откуда я знаю, кто тебя порешил? Просто хочу помочь, чтобы ты смог прошлое забыть и переродиться.

– Не хочу я ничего забывать! – процедил собеседник. – И тебе лучше ехать подобру-поздорову!

Тимофей стоял, моргая от капель дождя и думал. Он видел в энергетике приведения, как прошли последние минуты его жизни. Белобрысый, нескладный парнишка, сидящий за рулём недорогой иномарки. Удар. Скрип тормозов. Бесцельная беготня и долгий путь, который тот преодолел, таща мёртвое тело подальше в чащобу. Это не было просто физически тяжёлой работой. Это была дорога от человека к бездушному хищнику, прячущемуся внутри внешне безобидного паренька. И сейчас, спустя время, этот хищник окреп и выпустил когти, превратив добродушного в прошлом человека в циничного отморозка, способного на всё. Спасать такую сволочь Колдуну не хотелось. Но смотреть на блуждающего призрака и не попытаться помочь он не мог. И потому, оставив Семёна на дороге, Колдун, взяв из машины лопатку, спустился по насыпи и побрёл в мрачный, чёрный, замерший лес.

Побродив меж деревьев и насквозь промокнув, Тимофей всё-таки вышел к останкам. Кости были уже белыми и от одежды остались одни клочья. Видимо, авария случилась очень давно. Колдун постоял немного и взялся копать могилу.

Похоронив то, что осталось от Семёна, Тимофей прикатил от дороги камень, заменив им памятник. Вернувшись, он забрался в автомобиль и, развернув, поехал обратно к городу.

Проскочив его окраинами он домчал до маленькой деревушки с церковкой и спустя несколько минут барабанил в ворота отца Сергия. Долго не открывали. Наконец, послышались оханье и шаги, и в калитку выглянул сам священник:

– Кто там?

– Это я, Тимофей! – поздоровавшись назвался гость.

– Да ты что, тёмная душа, людям спать-то не даёшь! – возмутился хозяин. – Да ещё в такую погоду!

– Прости, Божий человек! – повинился Колдун. – Дело срочное!

– Ну, пошли, – вздохнул отец Сергий, смирившись и заторопился в тепло.

Тимофей, войдя на кухню, выложил все подробности про Семёна. Священник крестился и таращил глаза, потом закивал:

– Надо панихиду отслужить, Тимофей, – пояснил он. – А потом на могилу съездить, землю освятить. Я сейчас диакона позову!

– Вот и ладно, – довольно подобрался поближе к печке Колдун. – А я пока погреюсь.

Отец Сергий хмыкнул и, велев проснувшейся супруге отпоить гостя горячим чаем, ушёл. Тимофей, которому принесли старый халат и полотенце, переоделся, напился чаю и задремал на лавке у печи.

Утром его растолкал сам хозяин и, велев одеваться и выходить к машине, ушёл на улицу. Одежда Колдуна была заботливо просушена, только в обуви осталась сырость. Он быстро собрался и выскочил во двор.

Ехали молча. Священник и диакон переглядывались, потом старший решился задать вопрос Тимофею:

– А ты, тёмная душа, в полицию-то не станешь сообщать?

– Не… – покачал головой Колдун. – Его никто не искал. Едный, как перст, что в жизни, что в смерти. А убийца свою долю сам найдёт, долго не пробегает!

– Уж не ты ли поможешь? – покосился на него отец Сергий.

– Зачем мне? – хмыкнул Тимофей. – И без меня всё устроится!

Проводив сынов церкви к могиле, Колдун отошёл в сторону, чтобы не мешать и, внезапно, вновь увидел Семёна:

– Что, Колдун, всё-таки не отстал? – спросил призрак, улыбнувшись.

– Прости! – потупился Тимофей. – Мне тошно смотреть было, как ты маешься!

– А мне полегчало! – вздохнув, признался Семён. – Прямо груз какой-то исчез.

– Вот и славно! – обрадовался Колдун.

– Ну, что, спасибо! – посмотрел ему в глаза призрак. – Может в следующей жизни свидимся, прощай! – добавил он и исчез.

– Прощай! – сказал в пустоту Тимофей и вернулся к могилке.

Спустя неделю, сидя в обнимку с Аксиньей у телевизора, Колдун внимательно присмотрелся к сюжету «Вестей». Белобрысый, нескладный мужичок на тёмной старой иномарке не удержался на трассе – авто вылетело и перевернулось. Всё это заснял идущий следом автомобиль с регистратором. Дорога на видео была сухой, ровной и прямой.

О знакомстве Тимофея и отца Сергия можно узнать в книге «Жизнь Колдуна» рассказ «Еретик».

Рассказ двадцать третий. Сумасшедший ученый

Колдун медленно приходил в себя. В голове стояла муть, в глазах двоилось, а во рту был гадкий привкус железа. Мысли вяло оформились в ругательство:

«Твою мать, это что за кульбиты?».

Он с усилием поморгал и попытался оглядеться, несмотря на жуткую слабость во всем теле. Помещение было низким, темным и сырым.

«Подвал что ли?» – с усилием подумал Тимофей. Он, по привычке, попробовал проверить энергетику окружающего пространства, а заодно и свою, но тонкий мир не отозвался и вместо привычных потоков его окружила звенящая пустота.

«Однако, помер!» – предположил Колдун и вздохнул: «Эх, жизня поломатая, как ты быстро закончилась-то!».

Где-то недалеко скрипнула дверь. Тимофей огромными усилиями повернул голову, заметил чей-то силуэт и долго приглядывался, пока не разглядел маленького, тщедушного мужичонку в затертой тройке, но без галстука.

– Здрав буди, мил-человек! – прохрипел Колдун и пришлец, прислушавшись, тоненько засмеялся:

– И ты здравствуй, добрый молодец! Как себя чувствуешь?

– Плохо, – пожаловался Тимофей. – Где это я?

– Ты в моей лаборатории! – жизнерадостно ответил тот. – Я тебя сюда заманил, помнишь?

Колдун напряг память. Он был дома, когда в ворота постучала какая-то старуха. Сбивчиво и непонятно она объяснила, что ее сын нездоров и ему нужна помощь. Тимофею бабка не понравилась, он чуял какой-то подвох в ее словах и поведении, но решив, что все как-нибудь обойдется, самонадеянно вывел «Чероки», чмокнул в щечку жену и Филипку и, усадив рядом клиентку, помчал по указанному адресу. Последним, что Колдун помнил, была ручка двери, за которую он взялся, чтобы зайти в дом.

– Помню, – шепотом ответил Тимофей владельцу лаборатории. – И зачем я тебе сдался? – уточнил он. Ученый опять захихикал:

– Я, друг дорогой, изучаю все необычное, сверхъестественное, паранормальное, понимаешь? – вдохновенно развел он руки.

– Понимаю, – чуть кивнул Колдун. – И много наизучал?

– Много! – не стал скромничать тот. – Вот, например, железо – оно вытягивает из колдунов силу, верно? – уставился он на Тимофея через очки.

– Верно, – согласился пленник. – И что?

– Я сумел усилить это свойство в металле! – выдал собеседник. – И испробовал на тебе, поставив ручку на дверь из этого материала. Ты за нее взялся – и адью!

– Понятно, – отозвался Колдун. – И что ты теперь со мной делать будешь? – поинтересовался он.

– О-о! – завел ученый глаза под лоб. – У меня куча идей! Я впервые поймал колдуна такой силы! И если я сумею перехватить ее источник…

– …сможешь захватить мир! – криво улыбнулся Тимофей и попробовал сесть. Ему это удалось с третьей попытки, но голова при этом закружилась так, что он чуть снова не потерял сознание.

– Тише, тише, – поддержал его под локоток тюремщик. – Не напрягайся! Береги силы, ты мне еще пригодишься! – с ехидством лыбился он.

«Чтоб ты сдох, курва разэтакая!» – ругнулся про себя Колдун, вспомнив любимое выражение дядьки Мишани.

Ученый между тем бегал вокруг Тимофеевской лежанки, перетаскивая колбы и какие-то жутковатые на вид инструменты.

– Ты меня препарировать собрался? – полюбопытствовал Колдун.

– Пока нет! – рассмеялся владелец подвала. – Может быть позже! – жизнерадостно объявил он. Тимофей разглядывал железные браслеты, соединенные попарно, на своих руках и ногах. От них по телу растекался жуткий холод и смертельное бессилие.

«Это мне, наверное, за щеню прилетело!» – хмуро подумал он: «Браслеты, что силы лишают. И заточение, хоть не в дровянике, но все же… Правда, я-то девку кормил, а этот хлюст сам-то засох».

– Эй, хозяин! – позвал он ученого. – А ты мне перекусить не дашь?

– Нет! – покачал тот головой. – Это один из опытов, чтоб источник силы твоей узнать! От голода ты начнёшь энергии больше потреблять и я, с помощью приборов, засеку, откуда ты ее берешь!

– Ты что, совсем больной? – вяло разозлился Колдун. – Какой источник? Мне жрать надо, а-то я в твоем подвале и загнусь!

– В лаборатории! – надменно поправил больной.

– Да один хрен! – махнул рукой Тимофей, брякнув наручниками.

– А второй опыт проведем прямо сейчас! – зловеще выдохнул псих и взялся пристегивать к таращившему глаза Колдуну провода и какие-то колбы. Когда он подключил все это к аккумулятору, Тимофей закрыл глаза. Боль обожгла все тело, выворачивая наизнанку и скручивая нутро. Колдун захрипел и потерял сознание.

Когда он снова пришёл в себя, в подвале, сиречь лаборатории, никого не было. Колдун долго пытался сесть, потом пополз по лежанке и, не удержавшись, рухнул на пол. Глухо застонав, он попробовал подняться, но смог только перевернуться на спину. Из глубины его сознания поднялся мысленный крик:

«Ксюшка, помоги мне!» – он пытался отправить его своей жене и, потратив последние силы, тихо отключился.

Время сливалось в его голове в кошмарный липкий комок. Сумасшедший ученый появлялся из ниоткуда, водружал упорно ползущего к выходу Колдуна на лежанку, подключал свои приборы и мир взрывался болью, гася сознание. В те редкие минуты, когда Тимофей мог связно мыслить, он звал жену ибо больше надеяться ему было не на что. Он не знал, сколько времени прошло – день, неделя, месяц? И почти перестал надеяться, когда однажды, во время подсоединения ученых прибамбасов его мучитель насторожился.

За дверью раздался негромкий шум. Тимофей тяжело повернул голову и попробовал сфокусировать взгляд. Внезапно дверь распахнулась с такой силой, словно в нее врезался таран. На пороге стояла Ксюшка с дымящимся помповиком в руках.

Ученый уронил на пол колбу и хотел заорать, когда супруга Колдуна, передернув затвор, направила ствол на тюремщика и нажала курок. Выстрелом того отбросило к стене по которой он и сполз. Откуда-то сверху послышались торопливые шаги и в подвал по лестнице скатилась Лерка.

«Тимоша!» – выкрикнула Аксинья и бросилась к Колдуну. Валерия подбежала к столу и, найдя среди всякого барахла ключи от наручников, принялась торопливо стаскивать их с обессиленного Тимофея.

«Мы тебя слышали!» – плакала жена: «Но тихо и не могли понять – откуда! Гоняли на машине туда-сюда, стараясь определить, где сильнее звучит… потом еще два дня искали этот дом. Эта сволота…» – зыркнула она на труп: «…все энергоканалы перекрыл! Кое-как нашли! А там, наверху, еще старуха на нас драться кинулась. Я и ее порешила!» – угрюмо выдала Ксюшка, обнимая оживающего супруга. Тот, несмотря на жуткую слабость и боль, пригляделся к своей свирепой жене и тихонько захмыкал.

– Ты чего? – всполошилась Аксинья.

– Ну, ты у меня суровая! – прохрипел он, улыбаясь.

Супруга заметно смутилась и замолчала.

– Чего с трупами-то делать будем? – вступила в разговор Лерка.

– Давайте наверх выйдем, – предложил Тимофей. – Отдышусь маненько, потом решим. У вас еды с собой нет, случайно? – с надеждой спросил он.

– Есть, Тимоша! – закивала головой Ксюшка. – Я полную «Ниву» набила продуктами на всякий случай!

– Наш человек! – похвалил Колдун и, опершись на плечи женщин, поковылял по лестнице.

Наверху оказался обыкновенный деревенский дом. Крашенные половицы, печка, тюлевые занавески и вязанные из разрезанных тряпок половики.

– Надо же! – изумился Тимофей. – А жили вроде, как люди!

– Вот именно – «вроде как»! – буркнула Аксинья.

Усадив мужа на кухне, они, вдвоем с Леркой, натаскали полный стол еды и Колдун смог, наконец, утолить голод, мучавший его все эти дни.

Когда силы вновь ощутились и энергия разноцветными сполохами закружилась вокруг, он поднялся и снова спустился в подвал, куда его отважные боевые подруги успели перетащить труп старухи и положить рядом с ученым.

Тимофей оглядел лабораторию и увидел стопы тетрадей с записями. Он протянул руку и бумага вспыхнула. Огонь медленно пополз по стенам, уничтожая все на своем пути. Когда пламя стало подбираться к телам, Колдун развернулся и вышел.

Они не спеша выбрались из дома и упаковались в «Чероки», бросив на заднее сидение помповик. Лерка забралась за руль «Нивы».

Из подвала дома, стоящего, подобно Тимофеевской усадьбе, отдельно в лесу, шел дым и вырывались языки пламени. Когда обе машины вырулили из ограды, строение охнуло, затрещало и стало медленно оседать, погребая под собой лабораторию сумасшедшего ученого и его тело.

Колдун молча рулил домой, поглядывая в зеркало заднего виды и следя, чтобы Лерка не отставала. Потом спросил:

– Долго я… – он запнулся, – …отсутствовал?

– Сегодня восьмой день! – всхлипнула Ксюшка и погладила его по щеке.

– А Филипка где? – посмотрел он на супругу.

– У дядьки Мишани, – отозвалась та. – Он как раз за травой приехал от зубной боли, когда мы тебя искать собрались!

– А помповик? – кивнул на заднее сиденье Тимофей. – Откуда?

– Это же Григория!* – воскликнула Ксюша. – Он от тебя отбиваться себе купил и всей деревне растрепал! Я к нему пришла, а он глаза выкатил от страху и про оружие забыл! Только мычит: «Я ж Катьку не трогал боле!». Ну, я ему травок заварила, чтоб не помнил ни шиша, оружие взяла и, Лерку забрав, за тобой поехала…

– Эва как! – покачал головой Колдун. – Жестоко так Григория-то подставлять! – покосился он на жену.

– Да кто его подставляет? – махнула рукой Аксинья. – Трупов нет! Дома нет! Помповик можно почистить, назад вернуть – он и не вспомнит!

Эх, жизня поломатая! – приобнял супругу Колдун. – И чего бы я без тебя делал, а, Ксюшка?

– Цени! – фыркнула супруга и они рассмеялись.

* О конфликте Григория и Тимофея можно узнать в книге «Жизнь Колдуна» рассказ «Развод по-тимофеевски»