Текст книги "Мозг и удары судьбы. Как запрограммировать свой разум на устойчивость к любым испытаниям"

Глава 1. Основы мышления

Наша жизнь – это то, во что ее превращают наши мысли.

Марк Аврелий

Прежде чем писать о позитивном и негативном мышлении, стоит сначала рассказать о памяти. Не волнуйтесь, не будет лекции по биологии, но я хочу и должен кое-что уточнить.

Что такое наша память?

В народе слово «память» означает способность запоминать то, что осталось в прошлом.

Иногда люди, вышедшие из комы после серьезной аварии, теряют память. Это может произойти и в том случае, если мозг вообще не пострадал. Иногда потеря памяти может зайти настолько далеко, что стираются не только воспоминания о каких-то событиях, но и базовые навыки. Приходится, как маленьким детям, заново учиться самым простым вещам, таким как есть, глотать или хватать.

Итак, что происходит, когда воспоминания внезапно покидают нас? И как вообще они возникают?

Долгое время ученые считали, что память функционирует так же, как хранилище фотографий. Точная копия того, что мы пережили, хранится где-то в многочисленных извилинах нашего мозга. Всего несколько десятков лет назад ученые предположили, что воспоминания хранятся в виде белковых молекул.

Сегодня известно, что все намного сложнее. Хотя исследованы еще не все способности и возможности мозга, многая информация кажется достоверной. Итак, мозг состоит из почти 100 миллиардов нервных клеток, называемых нейронами, которые связаны друг с другом в гигантскую сеть. И хотя эта связь довольно прочная, но она меняет свою форму на протяжении всей жизни.

ДАЖЕ В ПРЕКЛОННОМ ВОЗРАСТЕ, ПРИКЛАДЫВАЯ СООТВЕТСТВУЮЩИЕ УСИЛИЯ, МОЖНО ВОЗДЕЙСТВОВАТЬ НА НЕЙРОННУЮ СЕТЬ.

С помощью электрических импульсов отдельные клетки «общаются» друг с другом через химических посредников. Современная техника считывает эти импульсы, поэтому сегодня ученые в значительной степени единодушны в вопросах изучения мозга.

Так вот, память можно представить как огромный ящик с различными отделениями для мест, форм, цветов, понятий (таких как «добро», «зло», «сексуальность» и так далее). Наши воспоминания хранятся как огромная головоломка, рассортированная по цветам и формам. В случае необходимости память обращается к этим частям и собирает нужный пазл. При этом возникающие пробелы – утерянные части – заменяются правдоподобными аналогами или образами, которые имели бы смысл на основе нашего жизненного опыта. Мозг «изобретает» заполняющие части на основе другого соответствующего опыта.

Таким образом, мы можем представить розового слона с желтыми точками и зеленым бантом на голове, хотя вряд ли кто-нибудь из нас когда-либо видел подобное. И я уверен, что сейчас вы видите перед собой такого слона – ведь все мы знаем, как выглядит слон, розовый цвет и желтые точки. Да и зеленый бант тоже где-то видели.

В дополнение к картинкам мы сохраняем еще и звуки, чувства и запахи – и их оценку. Слово «собака» у одного человека вызывает восхищение и картинку милого щенка перед глазами, а другой человек обливается потом, потому что в детстве его укусила соседская такса.

Воспоминаниями можно манипулировать: иногда они не просто исчезают с течением времени, как выцветает старый плакат, а кардинально меняются без нашего ведома.

Помните, где вы были, когда рухнули башни-близнецы в Нью-Йорке? Это было настолько значительное событие, что почти каждый из нас имеет приблизительное представление о том, что он или она делал в тот момент. И твердо убежден, что было именно так.

В большинстве случаев это уже невозможно проверить. Я говорю «в большинстве случаев», потому что существует исследование на эту тему. Сразу после катастрофы были опрошены люди в Нью-Йорке и других городах США на тему того, где они были в тот момент и что именно делали. Интервью были засняты на видео. Затем респондентов попросили предоставить подтверждение своим словам, например, билет на поезд, в театр и т. д. Десять лет спустя те же люди были опрошены снова – многие рассказали совершенно другие истории. Например, сразу после теракта был опрошен пострадавший, находившийся в тот момент в Нью-Йорке, который десять лет спустя был уверен, что находился со своей матерью в Лос-Анджелесе. Все были удивлены, обнаружив, что дела обстояли совершенно иначе и у них не сохранилось никаких воспоминаний о том, что каждый из респондентов рассказывал в интервью. Они, вероятно, тоже не поверили бы в столь значительные различия, если бы не услышали самих себя на записи и не увидели бы доказательства своих историй.

Конечно, для таких явлений есть веские причины, которые можно объяснить с помощью психологии. Но нам это не нужно. Моя цель – дать понять, что ужасы «страшной реальности», в которой мы иногда чувствуем себя беспомощными, на самом деле могут быть смягчены силой наших мыслей.

Пожалуйста, не поймите меня неправильно: я ни в коем случае не выступаю за то, что нужно заставлять себя верить в «искусственные» воспоминания, чтобы чувствовать себя лучше. Но немного изменив точку зрения, вполне возможно избавиться от страха перед сложной ситуацией и быстрее вернуться к удовлетворению и уравновешенной жизни. Помните пример про собаку? Можно попробовать снять сопутствующее переживание «боли» и «страха», связанное с образом четвероного друга, и если не заменить его полностью чем-то более приятным, например, тихими шажочками маленького щенка, то хотя бы дополнить положительными чертами, например, похожестью таксы на милую сосиску.

Но что же такое мысли и откуда они берутся?

В обычной жизни «мысль» часто используется как синоним «идеи». «Мне просто пришла в голову мысль…» или «У тебя не возникали мысли о…» – каждый из нас когда-нибудь слышал или произносил эти фразы.

Это употребление подразумевает, что мысли каким-то образом проникают в наше сознание и там мы можем с ними взаимодействовать. Они кажутся податливыми, потому что благодаря мыслительному процессу мы можем выполнять задания и превращать подсказки в варианты, вопросы – в ответы, проблемы – в решения…

Вы уже понимаете, что все не так просто с точки зрения нейробиологии. Мысли возникают не только тогда, когда мы их как бы «заказываем», но и провоцируются всеми возможными стимулами окружающей среды. Запах, который напоминает о чем-то или отталкивает. Картинка, которая привлекает внимание и мгновенно вызывает ассоциации. Вкус блюда, который напоминает о счастливых моментах детства и вызывает образ улыбающейся бабушки. Мысли возникают даже во сне.

Когда ученые изучают работу мозга и заглядывают в нашу голову с помощью новейших технологий, то видят серию химических реакций, которые становятся измеримыми и видимыми в определенных областях мозга в сжатые сроки. Так можно заметить причинно-следственные связи, поскольку одни и те же стимулы вызывают схожие паттерны на изображениях, получаемых датчиками.

Это невероятно увлекательная область науки, в которой проводится много исследований. Что именно происходит в наших головах – в строго научном и в переносном смыслах, – изучено еще очень плохо. Но то, что зона влияния химических процессов – связь нейронов друг с другом – не ограничивается только мозгом, считается достоверным.

Мы это чувствуем, хотя не знаем подробностей: наши мысли влияют на наши эмоции – и меняют их. Когда мы плохо себя чувствуем, то склонны видеть все в негативном свете и быть пессимистичными. В следующий раз, когда вы будете работать над задачей, которая вам совсем не нравится, прислушайтесь к себе: какие мысли проносятся у вас в голове? Насколько вы уверены, что справитесь с задачей вовремя или наилучшим образом?

И наоборот, мы чувствуем себя лучше, когда нам удается остановить карусель мыслей в голове и сосредоточиться на более позитивных аспектах. Если вы будете думать не о том, как закончить вышеупомянутое задание («Я никогда не успею это доделать» или «Это слишком сложно для меня, я не знаю, смогу ли это сделать»), а о том, как его правильно начать, вы сразу почувствуете себя лучше. Хотя задача сама по себе не изменится. Более подробно эта тема будет рассмотрена в следующих главах. Прежде всего мы поговорим о том, как «преобразовать» негативные мысли конструктивно, чтобы они больше не мешали. Просто игнорировать или гнать их прочь – не самые продуктивные варианты.

Меня в этом вопросе интересует то, что мысли оказывают на наше тело заметное влияние, которое можно почувствовать и измерить.

За последние 20 лет в этой области было очень много исследований, что привело к появлению новых дисциплин, таких как нейрокардиология. Я не специалист, да и тема очень сложна, но общая суть заключается в том, что нейроны есть не только в головном мозге. Недавние исследования показали, что в сердце тоже есть нервные клетки, которые реагируют на настроение.

Когда мы расстраиваемся, злимся или испытываем более сильные негативные эмоции, например, шок, после особенного тяжелого переживания, наше сердцебиение становится нерегулярным, вплоть до нарушения сердечного ритма. И наоборот, сердцебиение сразу приходит в норму, когда мы находимся в позитивном, примирительном и ориентированном на людей настроении.

Проводились клинические испытания, в ходе которых испытуемым показывали изображения и фильмы с тревожными и отталкивающими сценами, что приводило к резкому увеличению частоты пульса.

Затем испытуемым предлагали подумать о тех, кому они благодарны или к кому испытывают любовь и привязанность. После этого сердцебиение довольно быстро успокаивалось.

Сегодня известно, что сердце содержит клетки, которые выделяют нейротрансмиттеры (посредники между нейронами), такие как адреналин и дофамин. Когда-то считалось, что они вырабатываются только в мозге. Кроме того, совсем недавно обнаружили, что сердце вырабатывает и окситоцин. Доказано, что этот гормон участвует в процессах общего познания, укрепления отношений и в построении доверия и дружбы. Что особенно интересно: сердце вырабатывает такое же количество окситоцина, что и мозг.

Конечно, мы не можем «думать» сердцем. Но наши мысли влияют на сердцебиение и выработку гормонов хорошего самочувствия. А они связаны с нашей способностью устанавливать и поддерживать значимые отношения с людьми.

ПРАВЫ ТЕ, КТО ГОВОРЯТ, ЧТО «ИМЕТЬ СЕРДЦЕ ДЛЯ ДРУГИХ[2]2
  Дословный перевод фразы – Herz für andere haben (нем. «Проявлять сочувствие к другим») – Прим. пер.


[Закрыть]» – ВАЖНАЯ ЧАСТЬ СЧАСТЛИВОЙ ЖИЗНИ. ИЛИ ЧТО ЛЮБОВНОЕ ГОРЕ МОЖЕТ БУКВАЛЬНО «РАЗБИТЬ СЕРДЦЕ».

Хотя существование мыслей можно представить довольно просто, общий процесс мышления – настоящая наука. И, строго говоря, не одна. Можно взглянуть на это философски («Я мыслю, следовательно, я существую»), можно измерить мозговые волны, можно провести психоанализ и изучить модели мышления, усвоенные в детстве, – и все же очень многие вопросы остались бы без ответа.

Без сомнений можно утверждать только одно: человек – единственное живое существо на Земле, способное по-настоящему думать о самом себе. Когда происходит то, что мы называем «мышлением», в сознании не просто возникают образы. Нервные клетки начинают невероятно сложное взаимодействие, которое оказывает влияние на весь организм.

Многие из возникающих процессов восходят к ранней истории человечества. Когда надвигалась опасность, гормоны стресса заставляли нас либо защищаться изо всех сил, либо убегать как можно быстрее. В то время опасность была довольно очевидной: пожар, наводнение или дикое животное, для которого наши предки были лишь звеном в пищевой цепи. Когда древние люди попадали в беду, гормоны стресса заставляли их проснуться и перенаправляли энергию в мышцы, а менее важные функции организма отключались. Так все работает и по сей день. Когда мы по-настоящему испытываем стресс, то не чувствуем голода, часто страдаем нарушениями сна и расстройством пищеварения.

Сегодняшний мир намного сложнее, и риск утонуть, оказаться в огне или не убежать от голодного саблезубого тигра довольно мал. Стресс, который мы испытываем, чаще всего имеет «невидимые» причины, такие как новые знакомства, экзамены или переживания из-за денег. Для тела причина не имеет никакого значения. В нем так же, как и миллионы лет назад, выделяются гормоны стресса, которые оказывают все тот же эффект на тело, что и при побеге от хищника.

Да, за такой реакцией стоят мыслительные процессы. Сама по себе встреча, предстоящий экзамен или просроченный счет не опасны. Они не могут нас съесть, сжечь или утопить. Не могут оставить нам даже синяка. Но наши мысли делают их серьезной опасностью. Мы реагируем так же, как наши предки, и пытаемся спрятаться от проблемы или порвать счет. Но поскольку от таких вещей нельзя ни убежать, ни напасть на них, остается третий автоматический рефлекс каменного века: замереть. Только с веками он эволюционировал в прокрастинацию, которая только усиливает первоначальный стресс. Этот рефлекс не требует нашего участия. Просто страха нет, желания заниматься нужной задачей тоже нет. Хочется как-то отвлечься. Например, посмотреть телевизор.

Но и это природный механизм защиты. Своего рода автопилот, который позволяет «привычным» процессам протекать практически самостоятельно. Таким образом ценная энергия, необходимая мозгу для сосредоточенного мышления, не тратится впустую на несущественные задачи. Например, мы инстинктивно знаем, как завязывать шнурки. А в это время наши мысли составляют дальнейший план. На автопилоте проходит и дорога домой с работы, по которой мы ездим вот уже десять лет. Знакомо? В какой-то момент вы сидите в машине перед воротами гаража и удивляетесь, что уже приехали. Просто последние километры вы проехали, размышляя над какой-то особенно сложной проблемой, а тело действовало как бы само.

Наш мозг постоянно занят: он делает за нас «ненужную работу», выявляя закономерности в окружающей среде и выдавая организму автоматические инструкции к действию. Цель такой механизации все та же – выжить. Построение карьеры и ведение полноценной жизни не входят в программу каменного века, которая до сих пор «установлена» у нас в головах. Для создания и использования таких автоматических паттернов мозгу достаточно простых сигналов, которые сохраняются в памяти в связке с определенными эмоциями и действиями.

Например, если я попрошу вас сейчас подумать о собаке, какая картинка придет вам в голову? Каждому своя. «Конечно, – скажете вы. – В одной только Германии есть миллионы собак».

Однако причина в другом. Сигнал «собака» немедленно вызывает в мозге бешеную активность нейронов. Из всех хранилищ эмоций, переживаний, мест, отношений и прочего выбирается то, что наиболее точно соответствует ситуации. Когда я был еще маленьким мальчиком, у нас с братом были особые отношения с соседской таксой. Вот почему у меня в голове возникает ее образ при слове «собака». И если передо мной окажется пес, я буду очень рад и попытаюсь его погладить. Другой человек, возможно, когда-то работал почтальоном, и у него совершенно другой опыт взаимодействия с собаками, поэтому он перейдет на другую сторону улицы.

Таким образом, мышление – это не какие-то категории, а конкретные, очень индивидуальные переживания и вещи.

Есть ли у нас вообще свобода воли?

Ответ: да. И это было научно доказано профессором Джоном-Диланом Хайнсом, работавшим в Центре вычислительной нейробиологии им. Бернштейна, Берлинском университете и Берлинском центре передовой нейровизуализации в Шарите. Эксперимент Хайнса показал, что, хотя наше подсознание зависит от вышеупомянутого автоматического распознавания образов и подсказывает нам «готовые» решения, мы можем в любое время их изменить.

Пока испытуемые играли против компьютера, считывались сигналы ЭЭГ[3]3
  ЭЭГ – электрическая активность мозга, измеряемая по колебаниям напряжения на поверхности головы.


[Закрыть]. Задача была проста: если на экране появлялся зеленый сигнал светофора, нужно было нажать ногой кнопку, которая приводила в движение машину в игре. Результаты измерения мозговых волн первой части эксперимента были загружены в компьютер.

Во второй части этот компьютер запрограммировали переключать светофор на красный, как только мозговые потоки испытуемых показывали, что движение ноги («начало движения») неизбежно.

Результат был неожиданным: все без исключения испытуемые смогли прервать «подготовленное» движение и принять другое решение.

«Наш эксперимент показывает, что, хотя мозг подготавливает действие, мы, по-видимому, можем вмешаться в этот процесс в любой момент и отменить решение, которое наш мозг бессознательно принял за нас», – заключил Джон-Дилан Хайнс после эксперимента.

Но хотя последнее слово остается за нашим сознанием, точка невозврата все же существует: если переключение светофора в эксперименте происходило менее чем за 200 миллисекунд до команды нажать на кнопку, испытуемые больше не могли остановить движение.

Для ученых это стало приятным сюрпризом, поскольку они доказали, что люди гораздо хуже контролируют свое подсознание, чем считалось раньше. И большинство из 60 000–70 000 ежедневных мыслей – неосознанные или негативные.

Что это значит конкретно для нас?

Теперь, прежде чем вы начнете излишне беспокоиться о совершенно обыденных вещах, давайте еще раз взглянем на взаимосвязь.

То, что мы называем «мыслями», то есть скоординированный запуск импульсов между нейронами в головном мозге, происходит с каждым человеком примерно 60 000–70 000 раз в день, включая сон. Большая часть из них, а именно 98 %, носит бессознательный характер и связана с повторением того, что мы уже знаем. То есть только 2 % касаются новых знаний.

К этому следует добавить, что 70 % всех мыслей связана с нейтральными, второстепенными вещами. Эти мысли помогают нам завязывать шнурки, пользоваться кофеваркой в полусне по утрам и находить дорогу домой вечером, когда мы чувствуем себя рассеянными после работы. 27 % всех мыслей – негативные, вплоть до по-настоящему разрушительных. И только 3 % всех мыслей – позитивные.

Обычно.

Как показал эксперимент, описанный выше, мы оказываем большее влияние на наше подсознание, чем считалось ранее. Так что не нужно бездумно использовать «программы каменного века», которые имели смысл во времена мамонтов и саблезубых тигров. Можно активно работать над своими реакциями на стимулы из окружающей среды.

Мысли оказывают очень сильное влияние на наше самочувствие и действия. В свою очередь, наше поведение формирует наш социальный образ, реакцию общества на нас и то, что мы можем от него получить. Будь то родители или родственники, коллеги, начальник или вторая половинка. Речь идет не о каком-то заклинании, благодаря которому жизнь внезапно становится совершенно другой. Мы говорим об изменении своих шаблонов мышления, которое действительно оказывает очень сильное влияние на качество нашей жизни, поддающееся измерению и проверке. И процесс этот не быстрый.

Мысли характеризуются прежде всего двумя признаками: осознанностью и целенаправленностью. Под последним подразумевается свойство нашего мозга упускать из виду значения известных фактов и связывать обнаруженные закономерности.

В детстве мы сначала учим отдельные слова, которые обозначают очень конкретные вещи. Мама, папа, бутылка, ложка или принцесса Лилифи. Обобщение по категориям происходит намного позже. А еще позже понимание абстрактных взаимосвязей между отдельными категориями. Уолди из детства – это соседская собака и/или домашнее животное (категории). И при этом потенциально злобное существо (эмоциональная связь почтальона из предыдущей главы) или забавный товарищ по играм (моя связь). В зависимости от этой связи по-разному будут оцениваться все существа, попадающие в категорию «собака» и/или «домашнее животное».

И вот с этого можно начать. Мозг способен снова и снова переоценивать категории, созданные в течение нашей жизни, придавая им новое значение.

Именно об этом и пойдет речь в следующих главах. Я покажу, как можно отслеживать зачастую бессознательные процессы, которые придают негативный оттенок нейтральным мыслям. Как и где подсознание обычно оказывает критическое влияние на ситуацию. И что мы можем с этим поделать.

Глава 2. Почему вы никогда не должны оставлять свои мысли без присмотра

Нас беспокоят не сами вещи, а наше представление о вещах.

Эпиктет

Большинство людей думают, что негативные чувства возникают из-за других людей или внешних обстоятельств. Это не так. Мы «никогда не оказываемся в чьей-то власти», и никто не может «взять нас на мушку». На самом деле сам человек – источник своих чувств.

Всего несколько лет назад у меня была аллергия на утверждения, что я слишком негативно отношусь ко всему. Люди считали, что я обо всем думаю плохо. Излишне усложняю себе жизнь. Мой начальник придерживался того же мнения и на ежегодных встречах с коллегами регулярно призывал меня проявлять больше энтузиазма. Но тогда я не понимал, что он имел в виду, и даже всерьез задавался вопросом, действительно ли с начальником все в порядке и справляется ли он со своей должностью.