Текст книги "Связи"

Глава 4

– Что-то я уже не уверена, что нам стоит это делать.

У Джулии огромные напуганные глаза, и она то и дело теребит помолвочное кольцо – которое так и норовит соскользнуть с пальца. Ну, лучше уж кольцо, чем волосы. Теперь, когда она перестала постоянно их трогать, они смотрятся относительно нормально.

Самолет выезжает на взлетную полосу, и она вцепляется в руку сидящего рядом брата, закусывая губу и жмурясь. Пять дней подготовки было явно маловато, хотя они успели засветиться на первых полосах светской хроники, и «случайно» попасть в объектив папарацци, когда Грэхам сделал ей предложение, стоя на коленях в самом популярном курорте Испании. Они даже дали пару интервью, в которых журналистам было крайне интересно, как им удавалось скрывать свои отношения столь долгое время, как все это началось и не беспокоятся ли они о том, как отреагируют их родители.

Грэхам отвечал уверенно, светясь счастьем и любовью, и даже язвил не так много как обычно, и Джулия только закатывала глаза – Оскар ему точно дали бы, узнай люди правду. Сама же она старалась уходить от наиболее неудобных вопросов: «Вы не беспокоитесь о возможных проблемах с будущими детьми?», «А у вас в детстве не было психологических травм?». Такая семейка уже одна большая психологическая травма, хотелось ответить ей, но Найт очень быстро и уверенно вступал тогда, когда она уже была готова все испортить.

– Джулс, мы уже в самолете. И мы уже летим в Вену. Стоило столько времени следовать плану и притворяться, чтобы в итоге ничего не получить?

Стюардесса приносит им по бокалу красного вина, и Джулия выпивает свой едва ли не залпом – похоже, она начала понимать, почему братец так много пьет – с ума сойти можно на трезвую голову. Грэхам осторожно сжимает ее ладонь, скользя пальцами по кольцу – белое золото, один, но довольно большой и редкий бриллиант, и она выдыхает, сползая чуть ниже по креслу.

– Слушай, я еще никогда не спрашивала… зачем тебе так сильно нужен этот титул? Не думаю, что ты ввязался во все это из-за наследства – у тебя денег и без него хватает.

Она разглядывает брата, чуть прищуриваясь – несмотря на то, что эти пять дней они жили в одном номере, им удавалось избегать разговоров на личные темы. Либо Грэхам занимался делами, либо они обсуждали детали их «отношений», либо распивали шампанское и общались с прессой. И Джулии совсем немного жаль, что ей не выпадало шанса немного приблизиться к пониманию мотивов брата, к тому, чтобы понять, какой же он на самом деле. Иногда ей казалось, что она вообще не знает его настоящего, учитывая, как быстро он менял интонации и выражения лица, в зависимости от того, с кем они говорили. Ей очень хотелось верить, что наедине с ней он все-таки бывал сам собой. Ну, хоть иногда.

– Потому что владелец сети отелей – это одно, а владелец сети отелей – граф Австрийский, это совсем другое. Хотя… – Грэхам делает паузу и смеется. – Кого я обманываю? Я хочу этого – вот и все причины. Я всегда получаю то, чего хочу.

Грэхам выглядит так, словно титул уже принадлежит им, и Джулс не может не завидовать брату. Ей очень не хватает такой уверенности в себе и своих способностях. Захотел – получил, все просто, верно?

Найт откидывается на спинку сидения, пролистывая последние новости, и двигает к Джулии планшет, показывая фотографии тех, кто уже прибыл в Вену на прощание с герцогом Генри Шенбрунном, главой самой влиятельной аристократической семьи Австрии.

Она разглядывает снимки, читая подписи к ним, и качает головой – некоторые выглядят уместно, а вот другие… Ей все еще не верится, что они оказались дальними родственниками этой семьи, и что сейчас они на самом деле летят в самое сердце Австрии, чтобы получить титул. Да, ради такого можно и помучиться немного, братец прав.

Хотя, если на то пошло, то ей даже немного совестно. Она может понять мать семейства, Элизабет, главным требованием которой было, чтобы те, кому достанется титул и часть наследства, непременно состояли в отношениях. Ей наверняка нужно, чтобы род не прервался, а учитывая слухи, которые ходят о ее старшем сыне – Ричарде, вполне возможно, что прямой наследник у нее будет только один – внук от старшей дочери. Которая, кстати, успела засветиться в парочке не самых приятных скандалов. А еще в громком бракоразводном процессе, после которого ее уже бывший муж уехал в Марокко, нести в страны третьего мира беспроводную связь.

Джулс так погружается в свои мысли, что не замечает, как самолет идет на снижение, и они, наконец, приземляются в Швехате, аэропорту Вены. Она была здесь всего раз до этого, но обычным, регулярным рейсом, и сейчас ей кажется, что она попала в немного другой мир.

Один из плюсов частных самолетов в том, что пассажирам не приходится ждать багаж, и они выходят в зал прилета, оглядываясь в поисках таблички с их именами – Шенбрунны предоставляют транспорт всем прибывающим, но только родственники, разумеется, будут размещаться в поместье до самого приема.

– Извините, уступите дорогу, у нас раненый.

Джулия оборачивается, слыша вежливый, но немного раздраженный голос мужчины, и виновато улыбается, давая пройти – судя по всему, это врачи или санитары, потому что следом за мужчиной люди везут каталку с лежащим на ней человеком, а мужчина продолжает расчищать им путь сквозь толпу.

– А Вы вообще знаете, что по нормам вы не имеете права возить кого-то из стран третьего мира рядом с нормальными людьми?

У Грэхама раздраженный голос, и Джулия коротко касается его руки, пытаясь остановить – впрочем, безрезультатно, потому что он делает шаг к мужчине, чуть приподнимая голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Джулия сразу же замечает, какая у них разница в росте, и еще, как круто выглядит тот, кому Найт решил высказать свое недовольство.

Длинные светло-каштановые волосы, смуглая кожа и тонкие черты лица, линии татуировок и шрамов, выглядывающие из-под футболки – ладно, наверное, не стоит вот так пялиться, да?

– А Вы знаете, что по правилам перевозки раненых из зоны военных конфликтов останавливать членов Красного Креста может только уполномоченный врач в зоне карантина? Извините, но на врача Вы мало похожи, так что дайте пройти.

Мужчина проходит дальше, игнорируя возмущенного Найта и помогая своим коллегам довезти больного до дверей, а их окликает человек с табличкой.

– Мистер Найт? Мисс Найт? Пройдемте, машина уже ждет.

По дороге Джулия ловит руку Грэхама, сжимая его ладонь, и качает головой, когда замечает, что мужчина, который так не понравился Найту, на секунду задерживает на них взгляд. Мда, а она еще гадала, почему у брата не складываются отношения с людьми.

Глава 5

Поместье Шенбруннов оказывается невероятным, настолько роскошным, что даже Грэхам любуется летним садом, фонтанами и раскинувшимся на огромной территории дворцом, забыв принять свой обычный чуть презрительный я-видел-и-не-такое вид. Но вся эта красота не может отвлечь Джулию от мыслей о том, как пройдет первая встреча с родственниками. Разумеется, Шенбрунны уже знают о… ну, о них – это и было изначальным планом, но одно дело позировать перед фотографами и водить за нос папарацци, а совсем другое говорить об этом с людьми. К тому же – с родственниками, пусть они и не были знакомы до этого дня.

– Уверен? Может, ну его, этот титул?

Джулия смеется, слишком нервно, чтобы принять ее слова за обычную шутку, и Грэхам поворачивается к ней, касаясь пальцами ее щеки, чуть поглаживая, и смотрит, внимательно и немного насмешливо, а потом качает головой, закатывая глаза.

– Как будто ты не хочешь стать графиней, Джулс. А познакомиться с самым известным психотерапевтом Европы?

Теперь настает очередь Джулии закатывать глаза. Ну да, познакомиться с Ричардом Шенбрунном, который, по какой-то невероятной случайности, оказался их родственником – это уникальная возможность, учитывая, что этот человек при жизни стал легендой в современной психотерапии. Как он смог добиться такого успеха? Почему никогда не прибегал к имени семьи, чтобы проложить себе дорогу в такой сложной сфере?

– Ладно-ладно, не стоило мне рассказывать тебе про свою стажировку в клинике. Все по плану?

Знакомство проходит куда лучше, чем Джулия ожидала – отчасти потому, что их встречает только Элизабет – герцог уже слишком слаб, чтобы вставать с постели, а его дети занимаются приготовлениями к приему. И герцогиня не выглядит шокированной или недружелюбной.

Они представляются, коротко рассказывают о себе, и миссис Шенбрунн кивает с легкой улыбкой, вежливо провожая их к парадному входу и распоряжаясь, чтобы слуги отвели их в приготовленные покои. Она также сообщает им, что ужин будет ровно в семь – таким тоном, что даже если у Джулии и были мысли сказать, что они устали с дороги, то она оставила их при себе.

– Невероятно. Черт, Грэхам, мы на самом деле это сделали!

Джулия повисает на нем, едва они оказываются в комнате, и Найт обнимает ее в ответ, наклоняясь ближе, чтобы выдохнуть:

– Джулс, здесь даже у стен уши. Не сболтни чего-нибудь лишнего.

Девушка мрачнеет и кивает – он прав, было бы глупо проколоться на мелочи, проделав такой большой путь – они уже в Вене, в летней резиденции Шенбруннов. Здесь нужно быть еще внимательнее, чем в Барселоне или в Лондоне, здесь они будут под наблюдением круглые сутки.

– Как думаешь, за ужином соберутся все?

Она отходит к окну, разглядывая открывающийся на самом деле фантастический вид, и чуть поводит плечами – несмотря на то, что за окном тепло, здесь, в поместье, отчего-то весьма прохладно – хотя, может это просто ее лихорадит от нервов.

– Думаю, да. Наследники, сын Кэтрин, возможно, даже ее бывший муж. Вероятно, еще кто—то из близких друзей герцога – хотя, этот ужин, насколько я помню, только для родных.

Грэхам стягивает пиджак и рубашку, падая на постель, а потом поворачивается на живот, подпирая подбородок руками, и приподнимает голову, чтобы поймать взгляд Джулии.

– Нам стоит подготовиться. И, кстати, раз уж прием только в субботу, завтра я поеду на встречу с потенциальными инвесторами. Справишься сама?

– Ты издеваешься? С какими инвесторами, Грэхам?!

Джулия смотрит на него как на сумасшедшего и трясет головой, пытаясь придать лицу как можно более суровое выражение, но получается только смесь испуга и недовольства. Приехать в столицу Австрии, к умирающему герцогу, закрутив эту аферу с титулом и помолвкой… и отправится на встречу с какими-то дурацкими инвесторами – в этом весь Найт. Работа-работа и ничего кроме работы.

– Я не останусь здесь одна, Грэхам, даже не думай! Я же… ты слышал мой акцент, да? Я же двух слов связать не смогу! Да и что я буду… И почему ты не сказал мне заранее?!

Найт поджимает губы и встает, подходя к ней, чтобы зажать ей рот ладонью, и теперь она смотрит на него возмущенно, а потом пытается укусить его ладонь, прижимающуюся к ее губам. Грэхам смеется, так заразительно, что она не может сдержаться и подхватывает смех – наверное, они совсем рехнулись, раз вообще пошли на такую авантюру, но сейчас ей на мгновение становится легче.

– Ну что, ужинать с наследниками престола?

Спрашивает Грэхам, когда они заканчивают смеяться, и Джулия кивает, переводя дыхание – похоже, спорить с братом нет смысла – он как был эгоистичным и думающим только о себе, так им и остался. Разве это новость? Интересно, если она запрется в спальне на весь день, и не будет выходить даже к обеду – это будет совсем невежливо?

Она достает из чемодана платье – белый лиф и черный подол, Оскар де ла Рента, кружева и тонкий шелк – сама она никогда бы не купила ничего подобного, но шоппинг с Грэхамом изменил ее привычный взгляд на эту процедуру.

Девушка стягивает брюки и топ – переодеваться в присутствии брата все еще немного неловко, но им приходится и спать в одной постели, и целоваться на публику, так что места для смущения остается все меньше. Она оборачивается, ловя взгляд Грэхама, который стоит чуть поодаль, разглядывая ее, и закатывает глаза, бросая в него рубашку.

– Ты в одних брюках пойдешь впечатлять родственников?

Если не отвечать Грэхаму сарказмом, то можно сойти с ума, и Джулия еще учится находить правильный баланс. Найт фыркает, все еще глядя на нее, и девушка изо всех сил старается не краснеть – в конце концов, она же не совсем голая, а то, что он смотрит на нее… вот так – ничего не значит, это же Грэхам, он автоматически оценивает окружающих на сексуальную привлекательность. Она скользит взглядом по его спине, когда он наконец отворачивается, и закусывает губу – линии татуировок на светлой коже выглядят невероятно красиво: черные, перепончато-когтистые крылья на спине. Джулия все-таки отворачивается, наконец застегивая платье, и дожидается брата у двери, чуть вздрагивая, когда он коротко касается ее плеча.

– Готова?

Она кивает, хотя ей очень хочется запереться в комнате и не притворяться перед незнакомыми людьми, и не поддерживать светские беседы, но Грэхам прав в одном – они уже здесь, и бежать нет смысла. Остается только дойти до конца и вернуться домой с титулами и новыми знакомствами, и извлечь максимальную пользу из этой авантюры.

Глава 6

Ужин проходит чинно и неторопливо, так, как ему и полагается проходить в таких семьях – не то, чтобы Джулия была знатоком в подобных вещах, но она проштудировала несколько книжек про аристократические устои высшего света и правила поведения во всех возможных ситуациях. Хотя, теперь она может с уверенностью сказать, что теория разительно отличается от практики.

Грэхам выглядит так, словно он каждый вечер обедает с императорской семьей, в меру шутит, в меру язвит, с легкостью парирует неловкие вопросы и задает ответные, и Джулия в какой-то момент ловит себя на том, что любуется братом. Они не виделись семнадцать лет, и сейчас он совсем другой, словно незнакомый человек. Если все продолжится в таком же духе, она может поверить в то, что они обручены и на самом деле собираются вот-вот пожениться.

Сама она оказывается немного не готова к тому, что вокруг все держат спину и двигаются плавно и грациозно, и разодеты так, словно только что с обложки журнала. Кажется, стоит сказать спасибо Грэхаму за то, что ее черно—белое платье от де ла Ренты может занять достойное место среди этих нарядов. Ее удивляет, что их обоих так быстро принимают в семью: герцог, который все же спускается к ужину, вернее, его вывозят в кресле, чуть улыбается им, и Элизабет обнимает ее и Грэхама, коротко и быстро, но при этом тепло и по—родственному.

Когда подают десерт, Джулия замечает, что только она и Ричард выбирают тройной шоколад, и чуть вздрагивает, когда Грэхам легонько толкает ее коленом под столом. Она пыталась найти предлог, чтобы заговорить с Шенбрунном весь вечер, и сейчас, похоже, даже братец считает, что это хорошая возможность. Найти общий язык на почве десерта – да, это очень на нее похоже, и время подходящее – все заняты негромкими разговорами.

– Ричард, откройте мне тайну, в Австрии везде готовят такой божественный тройной шоколад, или это фирменный десерт Шенбруннов, и за ним скрывается какая—то тайна?

Он улыбается самыми уголками губ и наклоняется к ней – благо, они сидят как раз напротив друг друга, и им не приходится нарушать приличия. У него ярко—зеленые глаза, такие, что Джулия не может перестать разглядывать их, хотя это уже выходит за рамки, и она все же заставляет себя моргнуть и отвести взгляд. Не стоит смотреть на него вот так, во—первых, это неприлично, а во—вторых, еще не хватало случайно разрушить их с Грэхамом легенду из-за такой ерунды.

– Наш повар готовит этот десерт уже чуть больше тридцати лет, в этом его тайна.

У Ричарда приятный, глубокий голос, и Джулия улыбается, кивая и отправляя в рот кусочек – да, это неприлично, кушать в процессе разговора, но, судя по тому, что Ричард тоже тянется к своей тарелке, не одна она не может устоять перед шоколадным соблазном.

– Но в Централе этот десерт по—прежнему лучший в мире.

Ричард продолжает, и Джулия немного недоуменно ловит его взгляд – похоже, она пытается принять желаемое за действительное или переборщила с вином за ужином. Он ведь просто рассказывает о том, где можно отведать этот торт, верно, он же не приглашает ее….

Видимо, она молчит слишком долго, потому что чувствует, как Грэхам еще раз толкает ее коленом и, когда она не реагирует, сам вступает в разговор.

– Ричард, если Вы будете так любезны, составите завтра компанию Джулс в городе? Как раз сможете посетить Централь. У меня, к сожалению, назначены несколько деловых встреч в Бадене.

Джулия поворачивается к нему, искренне надеясь, что на ее лице не написано «я убью тебя прямо сейчас». Хотя, надо признать, за ту неделю, что они провели в Барселоне, она еще ни разу не слышала, чтобы брат так учтиво говорил хоть с кем—то. Уверенно и все еще чуть надменно, да, но при этом – невероятно учтиво, словно он учился этому всю жизнь.

– Ричард, не слушайте моего… жениха.

Она запинается, едва автоматически не сказав «брата», но это было бы слишком неловко – говорить друг о друге как о брате с сестрой, когда все вокруг знают, что они помолвлены. Кажется, только сейчас она полностью начала осознавать, насколько восприятие этой семьи и вообще Высшего света отличается от ее собственного. С момента их приезда она не поймала на себе ни одного презрительного или неодобрительного взгляда.

– Вы вовсе не обязаны показывать мне город…

– Я с удовольствием составлю Вам компанию, Джули. Жаль, что Вы не сможете отправиться осматривать Вену с нами, Грэхам.

В разговор вмешивается сестра Ричарда – Кэтрин – вот уж кто не понравился Джулии с первого взгляда – и девушка переводит дыхание. Кажется, ей потребуется время, чтобы осознать тот факт, что завтра она проведет весь день с человеком, с которым мечтала познакомиться уже лет пять, и наверняка сможет поговорить с ним о его работе и различных открытиях, которые произошли в области психотерапии.

Ужин заканчивается на приятной и теплой ноте, несмотря на то, что герцог чувствует себя хуже. Врачи дают ему всего пару дней, и его семья держится просто невероятно для таких ужасных новостей. Джулии очень хочется верить, что это не потому, что они ждут не дождутся, когда можно будет начать делить наследство.

Они с Грэхамом возвращаются в свою комнату, и Джулия падает на постель, даже не разуваясь, и жмурится, потирая глаза – да, макияж размажется, но, в конце концов, Грэхам ее брат, а не жених.

– Я думала, что умру прямо там.

Она устало выдыхает, подползая к подушкам и откидываясь на них, а потом улыбается, потому что Грэхам присаживается рядом и трется как кот о ее руку, чтобы она помассировала ему виски.

– А мне кажется, что все прошло как нельзя лучше. У нас отличная семья, как оказалось, Джулс.

Она кивает, скользя кончиками пальцев по лбу брата, и тот довольно стонет, прикрывая глаза и вытягиваясь на постели, и девушка не сдерживается – наклоняется и целует его в растрепанную макушку.

– Зачем ты встрял с этим дурацким предложением, а? Не уверена, что проводить день с Ричардом – это хорошая идея.

Найт фыркает, запрокидывая голову так, чтобы видеть ее лицо, а потом заводит руку назад, чтобы притянуть девушку к себе и быстро поцеловать в губы – до этого они целовались только для камер или на мероприятиях, и сейчас она замирает, неуверенно целуя его в ответ, а потом быстро отстраняется. Это неправильно: реагировать вот так, зная, что это все лишь игра и обычное поведение Грэхама, но сдержаться сложно. В конце концов, в отличие от брата, она не целуется с кем попало чуть ли не каждый день…

Интересно, а что, если этот сложившийся о Найте стереотип любителя поразвлечься не так уж и верен? В газетах не так часто появлялись какие-то пикантные подробности о его личной жизни, максимум то, что его видели вместе то с одним, то с другой, но это вряд ли может являться доказательством его-либо.

– У тебя очень дурацкие способы менять тему, знаешь?

Грэхам кивает, отодвигаясь, чтобы раздеться до белья, и забирается под одеяло рядом с сестрой, пока она стягивает с себя платье – де ла Рента не заслужил такого обращения, это точно, но она бросает его на пол, просто потому, что ей лень вставать.

– Ты справишься, Джулс. К тому же, я отлично знаю, что если бы ты не провела с ним хоть несколько часов наедине, ты бы потом страдала всю дорогу домой и еще лет десять.

– Ты меня семнадцать лет не видел, откуда такие познания?

Она бормочет, проваливаясь в сон, и слышит, что Грэхам отвечает что-то, но уже не улавливает, что именно.