Текст книги "Основы философии"

Получившее распространение в теоретических исследованиях о человеке тезисное определение «Человек есть тайна» представляет собой переведенную на философский язык народную мудрость «Чужая душа – потемки». В советский период в монографической литературе, посвященной раскрытию сущности человека, доминировало ясное и четкое положение из небольшой работы молодого Маркса, направленное против фейербаховского понимания человека. Дело в том, что философия Фейербаха была в свое время очень популярна в Германии, поскольку в центр своих исканий он поставил человека. Не случайно тот же Маркс называл её «антропологическим материализмом».

Для Фейербаха человек – чисто природное существо, только высокоразвитое, приобретшее в ходе эволюции духовно-нравственный мир, который проявляется в его сознании, чувствах, моральных ориентирах, в религиозных верованиях. Ни о каком влиянии на человека общественной среды, социальных условий существования Фейербах не писал. Для него вся история человечества – это история непрерывного развития и смены религиозных верований, питающих мир моральных ценностей, а они – подлинные двигатели истории. Возражая против подобных концепций подхода к человеку, Маркс писал: «Религиозную сущность Фейербах сводит к человеческой сущности. Но сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность общественных отношений».

Сравнивая фейербаховский и марксовский подходы к определению сущности человека мы видим, что оба автора взяли крайние стороны человеческой сущности, абсолютизировали их, положили в центр своей социальной антропологии: Фейербах абсолютизировал биофизиологическое начало в человеке, Маркс – социальное; в его анализе общественная социальная среда буквально «штампует» человека по своему образу и подобию, формируя соответствующий тип личности. Но тогда становится непонятно, почему сам Маркс, выросший и воспитанный в буржуазно-бюргерской среде, запускает самый крупный снаряд в голову буржуазии; почему сын тверского губернатора М. Бакунин оказался на баррикадах Праги и Дрездена в период буржуазных революций в Европе, или почему сын дослужившегося до дворянского чина разночинца, прикупившего для своей семьи небольшую деревеньку под Симбирском, становится первым коммунистом планеты? Примеров «выламывания» из социальной среды её представителей можно привести множество, но одинаково веские возражения можно привести и против положений Фейербаха. Из них наиболее «авторитетным» будет такое: почему при одинаковой биофизиологической природе духовность конкретных индивидов так разнится между собой? Вероятно потому, что без воспитания и образования никакой духовности не получится?

Маркс в своем анализе абсолютизировал социально-экономические условия, доминирующее влияние существующих общественных отношений, но опустил наличие в человеке духовно-психологического, разумно-волевого начала, которое пробивается сквозь пресс социальной среды, а именно на этом построен весь «антропологический материализм» Фейербаха. Можно заключить, что подлинную картину раскрытия человеческой сущности можно получить в процессе синтеза этих двух взаимоисключающих концепций.

При раскрытии человеческой «тайны» следует исходить из признания наличия в нем трех взаимовлияющих компонентов: общего, особенного и единичного. Общим в каждом человеке выступает то, что он является представителем рода человеческого, несет в себе характерные признаки как животного, так и социального происхождения; особенным будут выступать его социально-этнические и профессионально-деятельные особенности, которые уже значительно усложняют общее; единичным оказываются конкретные признаки человека, вытекающие из его неповторимых индивидуальных особенностей, определяемых его внутренними душевно-духовными признаками, конкретной социально-бытовой средой, характерным профилем профессиональной деятельности, материальным положением, определяющими мотивами жизнедеятельности. Если общее и особенное в каждом человеке поддаются относительно объективному анализу, то специфическое для каждого индивида единичное остается тайной за семью печатями. Отсюда исследователи человеческой сущности и начинают вести речь о «человеке как тайне».

Но эта «тайна», а признать её существование следует, имеет, тем не менее, возможность её земного объяснения, поскольку именно внутренний мир человека оказывается «зеркалом и эхом всей Вселенной». Он формируется под влиянием больших и малых эмоционально-психологических потрясений разных уровней, будь они естественно-природными, общественно-социальными или межличностными (при этом не обязательно негативными). Окружающий нас мир полон закономерного и случайного, причем это присутствует не только в природе, но и в обществе. Например, жители средних широт знают, что летом случаются дожди, а зимой идет снег. Но в дни совершения этих естественных явлений они воспринимаются большинством людей эмоционально, с удивлением и с обстоятельными разговорами. Здесь закономерность выступила как случайность, поскольку о дне и часе дождя или снега, их интенсивности никто людей не предупредил (порой даже и синоптики). Различной будет и реакция каждого на эти явления.

В социально-экономической сфере жизни общества азбучным является положение, что богатство общества, состояние качества жизни во многом определяются степенью и интенсивностью развития материального производства. Для владельца дачного участка это положение является стихийно осознанной аксиомой, но когда дело доходит до производства общественного, тут для коллективного сознания эта аксиома не работает (коллективная беда современного российского общества: бегство из сферы материального производства при одновременном «перепроизводстве» кадров управленческо-чиновничьего профиля, финансистов и адвокатов). Недостатки состояния нашей российской экономики мы воочию замечаем только, когда оказываемся «за бугром» и начинаем вечное «вот у нас – вот у них». Разница большая! Но мы не имеем представления о степени интенсивности труда в условиях утвердившейся на Западе «тейлоровской» системы, будь то материальное производство или интеллектуально-управленческая деятельность. Отсюда идут все потоки материального изобилия. Так что если желаем жить «как у них», – давайте дружно работать «как у них». В теории мы в основном об этом знаем, но движение к стремлению воплощения пока не выходит за «столбы дачного участка». Индивидуальный человек в мир «Мы», где пребывает каждый из нас, вносит и в основном сохраняет свое неповторимое «Я», которое превращает общество в единство многообразия, бесконечность индивидуальностей в едином общежитии.

Широчайшим примером человеческих индивидуальностей выступает зрительный зал во время спектаклей или концертов, когда те же номера, репризы и шутки порождают самые различные реакции зрителей, вплоть до противоположных. Но одно дело спектакль – искусственное действие, и совсем другое дело – трагедийные жизненные ситуации (война, пожар, стихийные бедствия и др.). Но даже в этих, казалось бы, объединяющих людей событиях индивидуальное «Я» обязательно проявит себя.

В человеке, начиная с младенчества, начинает формироваться индивидуальное рационально-логическое и духовно-нравственное личностное сознание, на которое, по мере вписывания в разные социальные общности (школьный класс, студенческий коллектив, рабочее место на предприятии, служба в армии и др.), на индивидуально-личностное начинает наслаиваться социальное, причем гармония между этими двумя уровнями сознания индивидуального «Я» не всегда получается. Потому педагоги и психологи доказывают важность семейной атмосферы в воспитании будущей личности, а также наличия в семье уважительного отношения к традициям, будь они семейно-бытовыми или профессиональными. Ребенку, имеющему пусть и смутные представления о своем будущем и его особенностях, легче будет вписаться в конкретную социальную среду, не произойдет жесткая ломка складывавшегося в детстве духовного стереотипа.

При всей важности для формирования духовно-нравственного «Я» социальной среды и конкретных условий проживания и деятельности, на уровне подсознания все, полученное в детские годы, продолжает оставаться и выступает «корректировщиком» эмоций и поведения во взрослой жизни. Исследуя этот порог «стыка» социального и досоциального, философы, психологи и психиатры сообща стремятся раскрыть «тайну бытия человеческого», поскольку с позиций вульгарно-материалистического взгляда на человека («совокупность общественных отношений») многое непонятно в его поступках и мотивах действий.

Тысячелетия, начиная от древнейшего анимизма и заканчивая поздним средневековьем, эту неведомую сторону человеческих особенностей объясняли мистически понимаемой «душой». Античные философы пытались понять и объяснить душу либо на путях материалистического подхода к раскрытию сущности человека, рассматривая «душу» как особую комбинацию особых по форме и сочетаниям «атомов» (Демокрит, Эпикур), либо видели в духовном частичку внематериальной вечной идеи, которая откололась от неё и «на время» приняла образ человека. В период европейского средневековья все споры о душе прекратились. На место проблем пришла религиозно-догматическая ясность: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Быт., 2:7).

В Новое время многие философы, а вместе с ними врачи и физиологи изломали много копий, чтобы доказать, что ничего божественного в человеческой природе нет и быть не может, а источником души и духовного вообще выступает человеческий мозг или другие внутренние органы тела (вплоть до желудка). В XIX веке были экспериментально получены первые результаты, позволившие направить исследования в материалистическое направление. Работы по исследованию природы духовного велись как на Западе, так и в России. Открываются центральная нервная система и решающая роль мозга в мыслительно-познавательной и духовной деятельности. Русский физиолог И. П. Павлов, опираясь на работы И. М. Сеченова, завершает период многовековых исканий открытием рефлекторной природы сознания и духовно-психической деятельности, решающей роли коры головного мозга в этом процессе. Разделив все присущие человеку рефлексы на два вида: безусловные (родо-видовые) и условные (индивидуальные, формирующиеся в коре головного мозга под влиянием меняющейся предметно-человеческой обстановки и угасающие, как только обстановка меняется; с изменением окружающего предметно-человеческого бытия на месте угасших формируются новые условные рефлексы, позволяющие человеку адекватно отразить изменившуюся среду).

Учение Павлова о наличии в сознании двух видов рефлексов (за что ему была присуждена Нобелевская премия) объяснило многое, но не всё. Эта теория обратила на себя внимание австрийского невропатолога и философа Зигмунда Фрейда, который четко разграничил природно-данное и социальное в сознании, разделив все сознание на сознательное и подсознательное (хотя о наличии подсознания писал и Павлов, но не рассматривал его как особое состояние). Фрейд заострил на этом внимание, сделав подсознательное, природно-биологическое в сознании его главным, определяющим элементом. Рационально-понятийный блок в сознании, формирующийся под влиянием социальной реальности, он определил как само сознание.

Новизна подхода Фрейда к сознанию заключается в том, что он рассматривал природно-биологическое в сознании как его определяющую часть, диктующую свою «волю» рационально-понятийному блоку сознания. Итогом исследований Фрейда явилась разработка им новой отрасли медицины – психоанализа, призванного объяснить истоки психических отклонений, ведущих к деградации личности. Психоанализ Фрейда противоречил теории Павлова, согласно которой поведенческой основой социальной жизни является условно-рефлекторная деятельность коры головного мозга. Однако почему у разных людей поведенческая реакция на адекватную ситуацию бывает разной? Теория Павлова хорошо объясняет такие явления в сознании, как запоминание, доминантное состояние определенной зоны коры головного мозга, творческое возбуждение, даже гениальность. Но почему к этому способны не все? Почему один человек вдали от Родины заболевает ностальгией, а другой хорошо приспосабливается к любой ситуации, лишь бы было хорошо? Почему один человек влюбляется раз и на всю жизнь (как это было, например, в жизни И. С. Тургенева), а у другого «любовь до гроба» держится лишь до встречи с новым представителем противоположного пола?

Фрейд своей теорией подсознательного пытался преодолеть эти и подобные затруднения. Для него подсознательное – это природные психофизиологические инстинкты, сформировавшиеся в человеке в ходе длительной эволюции. Они не имеют какой-либо социальной детерминированности, а определяются теми порывами и влечениями, которые призваны обеспечить наше биофизиологическое выживание (инстинкт жизни, инстинкт опасности, половой инстинкт и др.). Согласно Фрейду, вся человеческая жизнедеятельность определяется не сознанием, а подсознательным в сознании, которое, в свою очередь, руководит сознанием – следовательно, нашей жизнедеятельностью. Среди всех вложенных в нас природой инстинктов инстинкт продолжения рода («либидо» – половой зов) является самым сильным, влияющим на все остальные инстинкты и определяющим их. Им определяется наше практическое поведение в реальной жизни, а индивид превращается в социальную личность только с наступлением периода половой зрелости. С этой вехи вся общественная жизнь, деятельность индивида характеризуется как «сексуальное соревнование», выступающее внешне как повышенная деловитость в её самых разнообразных проявлениях, при этом проявляя внимание к совершенствованию своих половых особенностей: желание быть самым красивым, самым знаменитым, самым влиятельным, самым остроумным, самым богатым и др. – все это для того, чтобы привлечь к себе внимание представителя противоположного пола и тем самым выиграть «сексуальное соревнование». С угасанием свойства «либидо» угасает и личностная активность, поскольку исчезает потребность становиться социально значимым индивидом, т.е. личностью.

Психоанализ Фрейда, его учение об определяющей роли подсознательного заставили ученых-психологов и философов обратить внимание на новые нюансы человеческой природы, вытекающие из качественных особенностей каждого индивида. Доминирующая роль либидо в социальной характеристике личности серьезной наукой не была принята, но его наличие и важность пришлось признать, а вместе с ним и наличие целой области подсознательного в человеческом сознании и влияние самого этого «подсознательного» на психику человека. Именно с позиций учения о наличии подсознательного удается объяснить многие «стихийные» порывы личности, которым порой невозможно дать рациональное объяснение.

Но в целом положение Фрейда о ведущей роли природно-дочеловеческого, его примате над социальной составляющей личностной духовности осталось без поддержки серьезной наукой. С подобной трактовкой человека ни философия, ни человечество вообще согласиться не могут: согласиться – это значит признать, что сотни тысячелетий эволюции двуногому существу ничего не дали, кроме измененной морфологии. Вся социальность превращается в случайное наслоение, которое может быть сметено случайными раздражителями. И тогда все осмысленное, духовно-нравственное уйдет на задворки сознания, а наружу выступит природно-животное, агрессивно-защитное. Признать именно это «тайной» человека – это все равно, что перестать считать человеком клиента психиатрической больницы и подвергнуть его уничтожению: он не заболел, а вернулся «домой», в дочеловеческое состояние. В подробном изложении психоанализ Фрейда усложнен, запутан, но главная идея ясна: жизнь человека в обществе – это постоянное подавление «голоса», настоящего «рева» подсознания, зажатого нормативами социального общежития. Этот голос говорит о постоянной половой неудовлетворенности человека, а социальные нормы и ценности выступают для индивидуальной природности настоящими оковами. Здесь – корни постоянной агрессивности человека и его готовности к вандализму.

Современная цивилизация – это общая характеристика состояния всех сторон жизни данного общества, его материально-производственной и духовной сфер, всех сторон социального бытия. В суммарном виде её можно определить как развитое состояние качества жизни, сложившееся на базе высокоразвитого производства. К достижению такого уровня стремится приблизиться и Россия. Современную цивилизацию характеризуют не только материально-технические достижения, но и размывание былого четкого размежевания общества на классы, слои, социальные прослойки. Наблюдается резкая мобильность в общественном положении каждого индивида. Жизнь идет так, как её характеризуют слова из «дворового» романса начала XX века:

 
«Судьба играет человеком,
Она изменчива всегда:
То вознесет его высоко,
То бросит в бездну без стыда…»
 

Мог ли в начале восьмидесятых увлеченный «американской мечтой» австрийский юноша Арни мечтать о том, что он из простого, но честолюбивого и упорного юноши, превратится в губернатора богатейшего штата США Арнольда Шварценеггера? Но этот случай – единственный на миллион мечтателей; чаще получается наоборот: жесткая конкуренция; условия состояния «борьбы всех против всех», вытекающие из самой сути рыночных отношений и свободной конкуренции цен и товаров, выдавливают на улицу несостоявшихся «губернаторов» и «президентов». Но не следует приписывать это только условиям США: для конкретных Ивановых и Смитов мир господства товарно-денежных отношений необычайно суров, но иным он и не может быть в силу своей природы: так конкретный индивид платит за достижения цивилизации.

Цивилизация, раскручивая маховик научно-технического прогресса, создала горы богатств, которые выступают как достижение всего общества, но не индивида, поскольку в громаде машин, строений, промышленных конгломератов, научно-технических достижений потерялся вклад конкретного человека. Если дикарь мог похвастаться перед сородичами созданным лично им луком, топором, удачно подобранной мотыгой, то строитель-корабел лишь в условном смысле может сказать, что этот корабль сделал он, тогда как в действительности его вклад мог состоять лишь в сотне заклепок или в километре сварных швов. Это противоречие современного производства, когда утрачивается, нивелируется индивидуальность производителя, выступает новой формой отчуждения в мире современной цивилизации. Громада «ноосферы» подавляет человеческую единицу своими джунглями произведенного.

Молот цивилизации диктует человеку свой ритм труда и отдыха, требует от него максимального профессионализма в ущерб другим сторонам. Машины и техника вообще освобождают человека от части физических нагрузок, но резко повышают нагрузки интеллектуальные и нервно-психические. Если спавшее с оси телеги колесо в худшем случае повредит лишь вознице, то выпавшая из-под вагона скорого поезда колесная пара станет трагедией для сотен пассажиров. Техника освободила человека от напряженного труда, оставив ему только нажатие кнопок. Но природа миллионы лет лепила его морфологию и физиологию также и для того, чтобы физические нагрузки в разумных пределах оставались. Сегодня человек, чтобы не зачахнуть вовсе, ударился в занятия физкультурой и спортом.

Все это прекрасно, но только искусственно. Инфаркт миокарда – болезнь цивилизованных обществ. Физическое здоровье сегодня оказалось на втором месте по востребованности, сегодня обществу нужны знания, грамотность, мобильность мышления, общая и профессиональная культура и многое, подобное этому. Даже имеющаяся подготовка за 10 лет устаревает, требуется её пополнение или перемена деятельности. Единичный человек уже не в состоянии увидеть, познать, понять всё то, что накопило человечество в своем нарастающем расширении всех элементов материального и духовного бытия. Человек из элемента цивилизации превращается в элемент при цивилизации. Это противоречие между цивилизованным обществом и индивидом продолжает нарастать. Сегодня обществом востребованы хорошие слесари, токари, грамотные инженеры, агрономы, адвокаты, министры и президенты. Но ни одно общество, ни одна фирма, ни один профессионально-производственный коллектив не издал клич: требуется хороший человек! Цивилизации, будь она даже трижды гуманной и человечной, требуется не человек во всей сумме своих индивидуальных качеств, а востребованным становится человек-роль. Нарастающее сегодня стремление к самоизоляции и «социальному бродяжничеству» (заиметь свой дом, свою дачу, отдельный вход в доме, совершить круиз – и как можно дальше) – это ответ индивида на неизбежный пресс современной цивилизации.