Текст книги "Кольца Анаконды"

7

Ночь прошла спокойно, спал я крепко, а комната, что мне отвели понравилась, она была комфортной хоть и была не большой: кровать, шкаф для одежды, столик с зеркалом и туалет с умывальником.

Когда я часов в девять спустился на террасу, то там уже сидел Стив и пил кофе.

– Присоединяйтесь, в этом доме нет общего завтрака, утро у всех наступает по-разному.

– Ясно, когда проснулся тогда и утро.

– Именно, – улыбнулся он. – Мое началось давно, наливайте кофе, еще не остыл.

Я налил себе кофе, намазал тост маслом.

– Рано просыпаюсь, хоть и ложусь поздно, передачи обычно идут вечером.

– Но вам же это нравиться.

– Конечно, иначе ушел бы давно. Но специфика работы накладывает свой отпечаток, даже на лице.

– Твоя специфика тебя доконает, отдыхать нужно, – раздался от двери голос Фила. Он подошел к столу и сел рядом со мной. Принесли свежий кофе.

– А где остальные? – спросил Стив.

– Есть захотят, придут.

Вскоре к нам присоединились остальные. Разговор велся на нейтральные темы. Около полудня я стал собираться в обратный путь.

– Жаль, что рано уезжаете, – сказал Фил. – Но я думаю, еще увидимся, вы не откажетесь встретиться со мной и еще кое с кем из искусствоведов.

– Буду рад новым знакомствам.

– Вы были в Вашингтоне? Нет, – отреагировал он, когда я отрицательно покачал головой. – Тогда договоримся о встрече там.

– Про меня не забудьте. Вы интересный собеседник, – подал голос Стив.

– Ну, как я вас могу забыть.

Я вообще никого не собирался забывать. Стив мог быть полезен, общался он на самом верху, умен и может масштабно мыслить, скажем, континентально. Брукс на прощание пожелал удачной дороги, а женщины поведали, что теперь они тоже будут рады меня видеть.

– Конечно, теперь у вас есть дело – лишить человека свободной жизни. Почему вам так плохо, когда мужчине хорошо? – заявил Стив.

Машина отвезла меня до станции, и к вечеру я был дома. Майклу я не говорил, где и с кем буду проводить выходные, а то еще будет мучатся и плохо спать от ожидания чуда. Чуда я не ждал, а он да.

На другой день началась обычная текущая работа. Я не ждал звонка от Брукса быстро, не тот уровень. Если даже они вскользь обсудили меня, то вопросы, которыми он занимался, не позволяли вот так просто привлекать человека к сотрудничеству, не проверив его, а уж тем более иностранца. Пусть проверяют. За свои документы я был спокоен – столько лет являюсь гражданином Франции, диплом тоже подлинный, а некоторые временные выпадения из бизнеса, если понадобиться я смогу объяснить.

Прошло около месяца, и мне позвонила Кейт, я тогда находился у заказчика в фармацевтической компании, и сообщила, что меня просят позвонить в Вашингтон в приемную сенатора Брукса. Я записал телефон, но звонить не стал, с чужого телефона этого делать не надо, и только на другой день из офиса я набрал переданный мне номер. Услышав женский голос, который известил меня, куда я звоню, назвал себя и через минуту меня соединили с Бруксом.

– Спасибо, что позвонили. Как у вас загрузка?

– Хватает.

– Вы могли бы приехать ко мне.

– Послезавтра.

– Хорошо, тогда жду вас к 14—00. Пропуск будет заказан.

Короткий сдержанный разговор. Когда появился Майкл, с утра он принимал экзамены в университете, я известил его, что еду в Вашингтон.

– Ну, вот и дождались, – радостно сделал он вывод. – А к кому? – И когда узнал, кто меня ждет, потер руки. – Все, Жан, начинается клев. Рыба пошла крупная.

– Не радуйся раньше времени.

– Ну, да, будут они просто так время терять на тебя, значит, есть что-то у них на примете.

Я был согласен с Майклом, но промолчал. Если пригласили, значит, планы у них уже есть, вот только насколько реальны. Я перенес назначенные встречи, и на другой день после обеда выехал в Вашингтон. Кейт заказала гостиницу, не далеко от Конгресса. Я счел нужным приехать раньше, выспаться.

В назначенное время я был в приемной сенатора и меня сразу провели в его кабинет, в котором кроме него было еще двое. Он представил меня им, но их представлять не стал. Ну, нет, так нет, – подумал я. Один был небольшого роста, плотного телосложения, другой ничем примечательным не выделялся, так средний внешний вид. Но я отметил его цепкий взгляд. После обмена дежурными любезностями, я разместился за столом, напротив них, и Брукс спросил:

– Мы обсудили возможность вашего участия, как консультанта по некоторым вопросам, что могут представлять интерес для компаний, ведущих бизнес в Европе и Азии. Вы недавно в Америке и у вас свежий взгляд, как говориться не замыленный. Я уже спрашивал, но, повторите, сколько лет вы занимаетесь прогнозированием?

– Около двух лет.

– Не много для серьезной работы. А раньше, чем занимались?

– Давайте говорить откровенно, насколько это возможно. Вы наверняка навели обо мне справки. Но отвечу. У меня был разный бизнес, но мой опыт жизни и ведения бизнеса, позволил мне быстро адаптироваться в этом направлении и набрать ту весовую категорию, которую я сейчас имею. У меня есть отзывы о некоторых европейских компаний.

Брукс улыбнулся: – Возможно, вы правы.

– Оставим возможность для других.

– В каких странах работали? – спросил плотный.

– Это смотря по каким вопросам. Работал в разных, но если вы имеете ввиду по текущей работе, то в близлежащих от Испании.

– Знаете языки?

– Несколько, без них трудно. Я от природы способный.

– И самоуверенный.

– Уверенный, если быть точнее.

– Хорошо, – снова вступил Брукс. – Коротко можете сказать о действиях США и ее отношении к другим. Интересно ваше мнение.

– Вы хотите, чтобы я сказал, что вам будет приятно услышать или то, что я думаю?

– А есть разница?

– Конечно. Приятно для вас, чтобы положительно оценивать ваши действия, и как следствие получить выгодный заказ. Я зарабатываю деньги. А что думаю, может вам не понравиться.

– А вы попытайтесь объединить.

– Не получиться. По двум причинам. Первая – я дорожу своей репутацией и вторая – меня не сильно беспокоит потеря потенциальных денег. На жизнь мне хватает. Они лишними не бывают, но я не ставлю все на кон ради них. Что касается моего мнения. Ваш принцип «разделяй и властвуй» требует больших финансовых затрат. Вы считаете, что продавить свои интересы легче договариваясь с мелкими странами и слабыми, забывая, что договариваться придется с большим числом, что сложнее.

– Мы не собираемся договариваться.

– Куда вы денетесь. Везде же не пошлешь танки и самолеты. Надо оценивать перспективу развития ситуации в регионе, что вас интересует. Вы, конечно, это делаете, даже не сомневаюсь, но у вас много ошибок. Вы, порой, создавая хаос, пытаетесь им управлять, а хаосом управлять нельзя. Нельзя получить быструю выгоду, без ущерба для себя в будущем. Как бы высокопарно не звучало «будущее – в настоящем». Интересно? – спросил я в конце.

– Пока не очень, – выдавил из плотный.

– Так вот, это конечно не берд, но что-то похожее, – улыбнулся я. – Я не думаю, что вы всегда, подчеркиваю всегда, настаиваете, чтобы все делалось по-вашему, что вы порой так простодушны и наивны. Да, ваш народ дружелюбен, я говорю о простом народе, иногда кажущийся беззаботным, чрезмерно разговорчивым.

– А вот это уже интереснее.

– Конечно. Только наивные думают, что вы не просчитываете свои решения и поступки. Не может страна достичь мощи на простоте. Да, вы не единственная страна в этом мире и вынуждены считаться с мнением других. Конечно, если вам очень уж хочется потрясти мир, то и силу стараетесь показать, но во главе всего стоит расчет, стоят деньги. Я когда работаю, прорабатываю несколько вариантов, потому как если один начнет буксовать, то надо делать корректировку. Я иногда не понимаю ваших действий, как и ваших компаний. Но, чтобы разговаривать предметно, надо знать цель, и думать, как ее достичь. В компаниях свои правила игры, здесь шаблонов нет, поэтому у меня есть работа.

Я замолчал. Мои собеседники сидели и внимательно слушали меня. Ничего нового я им не открыл, им важно было на меня посмотреть, почувствовать, узнать ход моих мыслей, умение говорить, логически мыслить. Узнать, что я могу можно только на деле.

– Я предлагаю сейчас взять тайм-аут, – нарушил молчание Брукс. – Скоро начнется сезон отпусков. Мы еще обсудим, и если придем к согласию, то вам позвонят компании, но принимать решение будут они, привлекать вас к сотрудничеству или нет.

– Это я понимаю, но также и понимаю, что многое зависит от вас, как преподнести.

На этом наша встреча закончилась, четвертый ее участник так и не сказал ни слова. Интересный субъект.

– Что скажете? – спросил Брукс.

– Субъект интересный, но мне он интересен в другой области, – произнес тот, что сидел во время разговора, молча.

– Это понятно. Вот и посмотрим.

– Можно привлечь не допуская до главного. Свежий взгляд полезен, а он как я понял, бывал там, где у нас есть интересы.

– Значит, пусть поработает. Выждем немного, а потом пусть поступит предложение.

– Смущает то, что он быстро входит в контакт и не боится говорить прямо, – с сомнением произнес непримечательный.

– Это твоя работа во всех сомневаться, – ответил Брукс. – Ты же проверял его. А что говорит прямо, так он имеет право, чего ему бояться?

– Проверял, чист. Даже знакомство с Филом случайно. Не люблю я случайности, но факт есть факт.

В тот же день я вернулся в Нью-Йорк. Было уже поздно, и я проехал домой. Войдя в квартиру, принял душ, включил кондиционер, так как за день квартира прогрелась, достал из бара мартини, налив на два пальца в стакан и положив в него кубик льда, сел в кресло.

Итак, первый реальный контакт состоялся. Теперь надо было снова ждать, хотя вероятность продолжения велика. У них были свои первоклассные специалисты, но Брукс был прав, что работая в одном направлении постоянно, перестаешь замечать мелочи, чего я себе позволить не мог. Я всегда внимательно слушал, замечая взгляды, жесты. Мне постоянно приходится анализировать все и всех, чтобы не потерять нить, при этом, не раскрывая себя, не задавая лишних вопросов, понять суть.

На другой день я рассказал Майклу о результатах встречи; он все понял и мы включились в рабочие будни.

8

Лето заканчивалось. Последние его дни были чудесными – тихими и спокойными. Над городом кротко сияло лазурное небо. Я ежедневно, еще с весны, по утрам гулял в парке, иногда даже и вечером. Я приучал возможных наблюдателей к своим привычкам, чтобы притупилось зрение. Гуляя, встречал часто одних и тех же лиц, с которыми даже стал здороваться. У меня были любимые места, где иногда сидел на скамейке, любуясь природой. Золотые краски покрыли кроны деревьев, и только когда придут первые морозы, их яркость померкнет, и время наложит свой тоскливый отпечаток на природу. Пока еще этого не было – я наслаждался.

За время, прошедшее со времени встречи с Бруксом, я съездил на неделю отдохнуть на океан. Не могу сказать, что я бездействовал, я собирал информацию о компаниях, людях. Общался строго по текущей работе. Привлекать даже потенциального человека к сотрудничеству не входило в мои обязанности, для этого существуют другие, на основании моих данных. Моя основная задача была – информация. Потенциальных носителей секретных материалов я выделял особо. Я начал работать и накапливая передавать информацию.

По устоявшейся привычке я дома ничего не хранил. Иногда посещал библиотеку, где на компьютере зашифровывал данные и отправлял, при этом не работал с одного и того же. Письма были обычные, никакой аббревиатуры. Ее наличие привлекает внимание. Просто переставлял слова, предложения и кто мог, тот понимал смыл. Иногда передавал записи через тайник. В этом случае я делал записи дома, но всегда их тут же убирал в магнитный контейнер и оставлял в нужном месте. Лично с курьерами не встречался. Личный контакт – слабое звено разведчика, каждый может притащить хвост и подставить другого «не засвеченного». Пустые контейнеры, которые я забирал, были безобидны. Обычная система безличных контактов с использованием тайников. Тайники были не только в парке, но и в крупных универмагах. Я, как и во Франции, имел несколько тайников и иногда оставлял информацию, в каком месте лежат данные.

И вот в один из дней мне позвонила Синди – жена Фила, и пригласила к ним в загородный дом.

– Что за повод?

– Лето заканчивается, – грустно произнесла она.

– Но наступает замечательная осень.

– Вот и разберемся. Так вы приедете?

– С удовольствием. Не присылайте машину, я от станции доберусь сам.

– Тогда ждем вас в субботу с утра.

Ну что же, подумал я, когда разговор был закончен, лишними подобные встречи не бывают.

В субботу от вокзала я добрался на такси до усадьбы Моррисов. Едва машина подъехала, как дверь открылась и на пороге возникла Синди.

– Очень приятно, что вы выполнили мой маленький каприз и приехали.

– Такие капризы выполнять приятно.

Обменявшись любезностями, она попросила отнести служащего мои вещи в ту же комнату, где я и был раньше, а меня пригласила на веранду. Когда мы вошли, то на веранде, кроме известных мне лиц: Стива и его жены Марты, сидела еще одна женщина.

– Познакомьтесь – это Жан. Вы знаете всех, – обратилась она ко мне, – кроме Риты. Это наша подруга.

Теперь я понял, что меня пригласили для знакомства. Ну как же! Мужчина и один, не порядок. Интересно, они долго подбирали кандидатуру или меня для нее? Судя по ее лицу, она тоже не знала, что будет приглашен мужчина, и все это промелькнуло в одно мгновение, но я успел его поймать. Рита сидела в плетеном кресле, но я заметил, что ростом она была не маленькая. На вид ей можно было дать от тридцати до сорока; когда она улыбнулась, то легкие морщинки сообщали, что она старше, чем когда лицо было спокойным. Уже потом я узнал, что ей тридцать семь. У нее были волнистые каштановые волосы, свободно спадающие на плечи, легкий загар, карие большие глаза, чувственные губы, высокая грудь под тонкой кофтой. Джинсы обтягивали ее ноги, и даже не знатоку было понятно, что они стройные. Во всяком случае, можно смело сказать, что такую женщину мужчины замечают сразу, хотя мужчины всегда обращают внимание на крайности: либо красота, либо уродство, среднего они не видят.

– Будем знакомы, – произнес я, и расположился в кресле напротив нее. – А где Фил?

– Он на работе, но скоро будет, – ответила Синди. – Кстати, Жан, а как ваша фамилия?

– Марше.

– Она как-то переводиться?

– Рынок.

– Ого! И что там на этом рынке? – смеясь, спросил Стив.

– У меня контрабандный рынок, – придав голосу таинственность, сообщил я им. – Там есть почти все.

– Почему почти?

– Душа все не вмещает.

– А любовь там есть? – спросила Марта.

Я вздохнул: – Любовь товар штучный, ее купить нельзя.

– А продать? – задал вопрос Стив.

– Не знаю, – ответил я, смеясь. – Никто не предлагал.

– А если предложат?

– Так ведь чтобы что-то продать, надо это иметь. Но я плохой торговец, даже если и будет не смогу продать.

– Это кто тут не умеет продавать? – услышали мы голос Фила. Он стоял возле двери.

– Да вот, Жан, говорит, что плохой торговец, – сообщила ему Синди.

– Это он плохой! Не уверен. Свои мозги он очень даже неплохо продает.

– Извини, Фил, уточнение. Мозги на вынос не продаю, только мысли. А вообще разговор шел о любви.

– Ну, тогда этот товар может прийти в негодность со временем. Ты как считаешь, Джесси? – обратился он к жене Брукса, которая стояла сзади него вместе с мужем.

– Ну что вы стоите, проходите, – не дала ответить ей, предложила Синди.

Они прошли и расселись на свободные кресла.

– Я считаю, что если товар испортился, то он с самого начала был негодный, с гнильцой. Как думаешь, Рита?

До этого Рита не вступала в разговор, и с интересом слушала диалог.

– Ну если ты имеешь ввиду мой опыт замужества, то соглашусь, – улыбнулась она, детской приветливой улыбкой, но глаза смотрели на меня.

– Рита, а почему ты, отвечая, смотришь на Жана? – ехидно спросил Стив.

– Не старайся Стив, не покраснею от твоего вопроса, не на шоу. А смотрю потому, как разговор зашел о рынке любви.

– Ну да, сейчас мы договоримся, о цене. Если есть спрос, значит должно быть и предложение.

– Хватит. Иначе залезем в болото, из которого не выберемся, – предложила Синди. – Так почему бокалы пустые? Фил!

– Да, что-то увлеклись темой. Жан что будете?

– В прошлый раз пил бурбон, но мой любимый напиток красный мартини.

– Все свои, ухаживайте за собой и дамами сами, – предложил Фил.

Я посмотрел на Риту, понимая, что должен уделить ей внимание, и делать это мне было приятно.

– А вы что будете?

– Тоже что и вы.

– Предлагаю перейти на «ты».

– Хорошо.

Минут пять все занимались наполнением бокалов.

– Держи, Александр, – обратился Фил к Бруксу, – а то сидишь задумчивый, весь в делах. Дела не уйдут.

Брукс действительно сидел задумчивый, и я не был уверен, что он вообще слышал наш разговор. Александр взял стакан с виски и кивнул в знак благодарности.

– Верно, Фил. Дела не уйдут, но это пока их не решишь. Куда же мне мысли деть?

– Да загони их куда-нибудь.

Я третий раз видел Брукса, но никак не мог найти с ним общий язык. Мой опыт помог мне иметь много ключей, чтобы открыть человека, но вот в этот раз такого ключа у меня не было.

– Он вообще в последнее время весь в думах, – пожаловалась Джессика. – Ладно, хоть пошел мне навстречу и приехал сюда.

– Ну что ты такое говоришь, – ответил он. – Всегда есть сложности, но извини, дорогая, я постараюсь исправиться.

– Надолго ли, – вздохнула Джессика.

– Так, что сидим? Предлагаю развлечься и пойти пострелять по тарелкам, – предложил Фил. – У меня есть замечательная машинка. Иногда практикуюсь.

– Что в воздух палить, – проворчал Стив.

– Ну не по людям же? Пошли, пошли.

Фил позвал своего служащего, и тот быстро все организовал. Зрители разместились в двух шагах от стреляющего. Первым стрелял Фил, и надо отметить не плохо, больше попаданий, чем промахов. Затем он отдал ружье Бруксу, тот не стал отказываться, так как обещал жене на время забыть о работе. Стрелял он тоже прилично.

– Что значит опыт, – похвалил Стив.

– Ну, теперь ты, – протянул он ему ружье. Стив вздохнул и приступил. Стрелял он отвратительно, ни разу не попал.

– Это тебе не языком работать, – съязвил Брукс, – тут зоркий глаз нужен и твердая рука.

– Это вы там у себя языками работаете, а руку набили, ставя подписи, – парировал Стив.

– Жан, попробуете? – предложил Фил.

– Если можно потом.

– Дай мне, – заявила Синди. Стрелять она не умела, но важен был процесс и реплики зрителей. Отстрелялись все женщины не важно, кроме Риты, она пару раз попала.

– Ну, теперь вы покажите нам, как стреляют европейцы, – подал мне ружье Фил.

Отказываться было нельзя. Промазать я не мог, учитывая, что Брукс и Моррис знали технику стрельбы и сразу бы заметили, что я нарочно. Я взял ружье – это была вертикальная двустволка. Прикинув ее на вес, я поводил ей, по направлению предполагаемого движения тарелок. Когда определился, то кивнул служащему. Еще раньше, когда стреляли другие, я определил время задержки. Первый выстрел был пустой, я пристреливался. Но потом, тарелка вылетела и, не долетев до максимума высоты, разлетелась. Сзади я услышал одобрительные возгласы. Так было еще пару раз, а потом я разбил тарелку уже почти на выходе из машинки. Опустив ружье, я оглянулся.

– У вас почти нет мертвой зоны, – констатировал Фил. – Реакция мгновенная, а дабл-трэп знаете что такое?

– Мишени, летящие параллельно и подаются одновременно.

– Сможете?

– Попробую.

Я попал оба раза.

– Не хотел бы я вызвать вас на дуэль, – заметил Стив. – Легче самому сразу застрелиться.

– Жан, вы поражаете. Занимаетесь бизнесом и не плохо, как полагаю, разбираетесь в искусстве, отлично стреляете. У вас есть недостатки? – спросила Синди восхищенно.

– Конечно, есть, иначе был бы женат.

– Не думаете, их у женатых мужчин так много, но, к сожалению, об этом узнаешь только после замужества.

– Какие бы у него не были недостатки, у него отсутствует главный – глупость, она в их число не входит.

– Продолжайте, Стив, – попросил я его.

Все засмеялись, а Фил спросил:

– Где вы так научились стрелять?

– Еще в юности любил стрелять, но не брал в руки оружие давно, думал разучился, но руки помнят.

Не говорить же им, что стрельбе «флэш» меня учил испанский террорист Мигель. Реакция у меня уже была не та, но опыт еще не пропал.

Я отдал ружье служащему и снова все направились к веранде. Рядом со мной шел Александр Брукс. Я еще раньше заметил его внимательный взгляд, когда повернулся после стрельбы, но он тогда промолчал.

– Удивлены? Вызываю подозрения? – поинтересовался я.

– Почему так решили?

– Заметил ваш взгляд.

– Теперь уже нет.

– Почему теперь?

– Способность анализа, принятие разумных решений. Для этого надо иметь твердый и спокойный характер, который позволяет сконцентрировать внимание на нужном вопросе или объекте. Вы же даете консультации взвешивая, продумывая.

– Наводили справки?

– А вы как думаете?

– Я не думаю, я размышляю. Но в моих рекомендациях я придерживаюсь правила: высказывать мнение на возможное развитие событий, а решения принимает заказчик.

– Страхуетесь?

– Нет, но я всегда готов подключиться и помочь, если развитие ситуации вдруг пошло иным путем. Я не Бог. Это он создал мир и определяет ход развития событий, я только умею думать, за что благодарен ему, но не могу думать за него, а уж тем более спрашивать. Все равно не ответит.

– Это верно.

– А хотелось бы?

– Конечно, а вам нет?

– Нет. Если ответит, то я становлюсь ему обязан, а я не хочу.

– Что никому ничем не обязаны? – удивился Брукс.

– Ну что вы, но свои обязательства я еще могу выполнять перед людьми, а вот перед ним – вопрос. Кто знает, что он захочет.

– Он бескорыстен.

– Надеюсь, что так, только почему порой столько жертв бывает в мире. Судя по вашему направлению работы, вам приходится искать компромиссы, чтобы избежать жертв, когда сталкиваются интересы компаний на чужой территории, а за их спинами стоят государства.

– Именно так, я не сторонник жестких мер.

Мы уже подходили к террасе. Впереди рядом с Джесс шла Рита, и я мог по достоинству оценить ее фигуру. Брукс поймал мой взгляд и произнес:

– Красивая женщина.

– Красивая, – согласился я, – но надо ли все это было делать.

– Догадались? – ухмыльнулся он.

– Обижаете, я еще могу думать. Думаю, она тоже поняла, для чего нас обоих пригласили.

– Наших женщин не переделать.

– Да и не надо, постоянство хорошо, но иногда утомляет, как вас например.

Мы уже вошли на террасу и сели рядом.

– Это как понимать?

– Сейчас вы другой, а вот раньше были молчаливы. Присматривались?

– Нет, но ближе общаюсь с человеком, когда его дольше и лучше знаю.

– Узнали?

– Нет, конечно, но сегодня увидел твердую руку мужчины. Я думаю, что мы сможем найти общий язык в разумных пределах.

– Пределы установите сами, а я постараюсь понять.

– Вот потому и возможно, что вы еще способны понимать и можете предлагать не стандартные решения.

– Вы знаете больше, чем надо, но меня это не беспокоит.

– Всегда?

– Почти. Вы же не поверите в утвердительный ответ.

Брукс засмеялся: – Это верно.

В это время нас позвали обедать. Мое место разумеется оказалось рядом с Ритой. Когда все расселись, то я наклонился к ней:

– Раз мы здесь оба поодиночке, то предлагаю после обеда погулять.

Она повернулась ко мне: – Ты хочешь поведать мне о своем богатом душевном мире?

– Боже упаси! Это ужасно скучно, я не могу принести тебя в жертву своему эгоизму и нарсицизму.

– С чего такая щедрость?

– Жаль красоту, кто тогда будет спасть мир.

– Договорились, – улыбнулась она уголками губ, – иначе мир рухнет.

– Лучше к твоим ногам.

Обед прошел в общей беседе. Стив иногда рассказывал случаи из шоу, которые остались за кадром. После обеда мы с Ритой пошли по лужайке к лесу. Я понимал, что надо что-то рассказывать, развлекать, искать общие точки интересов. Так потихоньку разговорились. Я узнал, что она разведена, у нее есть дочь, работает в рекламном агентстве, но материально обеспечена за счет отца, у которого приличный бизнес. Я так и предполагал, иначе как бы она попала в этот круг. Это я сыграл на интересе. О себе же поведал, чем занимаюсь, чем увлекаюсь.

– Теперь понятно, почему ты вхож сюда.

– Почему?

– Фил интересуется искусством, а где он найдет бесплатного специалиста.

– Я на него не работаю.

– Но не отказываешь в консультации.

– Это было один раз.

– Ему хватило и одного раза, чтобы понять, что ты ему интересен. Ты недавно в Америке, и возможно не понял, что здесь отношения строятся на интересах, выгоде.

– Так везде.

– Здесь это особенно явно. Отношения мужчин и женщин не исключение. Женщины оценивают мужчин с точки зрения крепкости стояния на ногах. Душевное присутствует, но не так часто.

– Неужели так плохо? – засмеялся я.

– Не совсем. Кстати, если ты найдешь с Филом и Александром общие интересы, то у тебя хорошие перспективы в работе. Надолго приехал?

– Как получиться, меня ничто и никто не держит.

– Это плохо.

– Это с какой стороны смотреть. Но это моя жизнь, я к ней привык, а менять привычки, – пожал плечами, – не факт, что будет лучше. Так, я хотя бы знаю, что ожидать.

– И здесь прогноз? Нельзя жить по расписанию.

– Согласен, но в моей жизни много экспериментов, так что размеренной ее не назову.

Пока мы шли по лесу, Рита собирала букет из листьев, в чем я ей помогал, подбирая цвета.

– Ты и в этом разбираешься.

– Я увлекался китайским искусством, хотя это ближе к японскому.

– Ты страшный человек!

– Я знаю, потому и один.

– Теперь верю, – подарила она мне улыбку.

Когда мы вернулись, то все сидели в библиотеке: кто читал, кто играл в карты, Джесс сидела за фортепьяно. Увидев букет из листьев, Синди восхитилась:

– Какая красота, давай поставлю в вазу. Я не удивлюсь, если Жан приложил к этому руку.

– Ты права, Синди, его руками и был собран букет.

– Если ты будешь так меня хвалить, то я начну думать, что у меня действительно нет недостатков.

– Не обольщайся, Жан, – произнес с усмешкой Стив. – Если их у тебя нет, то женщины их придумают.

– Спасибо, Стив, это несколько успокоило меня.

– Не суди по себе, – заметила Марта. – Тебе их даже придумывать не надо.

– Дорогая, я забочусь о тебе, чтобы ты не напрягалась, отыскивая их.

Так разговор шел в шутливой форме. Затем Фил пригласил меня в кабинет, где мы обсудили вопросы по картинам. В дальнейшем несколько раз я встречался с его знакомым искусствоведом, что и вылилось в конечном итоге в частную коллекцию.

Уже ложась спать, я анализировал уходящий день. Он был очень полезен, особенно более близкое знакомство с Бруксом радовало. Доверять он мне полностью не будет, но важно, что пошел на контакт в общении, а значит можно не сомневаться, что предложения от компаний будут. Я также наделся, что в общении с ним или его представителем, по работе можно будет получать информацию, хотя напрямую передавать ее в Центр было опасно, так как их разведка не дремлет и можно попасть под подозрение первым. Я мог передавать направления деятельности для других, чтобы они разрабатывали тему, но не исключал возможных аварийных ситуаций.

На другое утро, когда спустился к завтраку, то обнаружил, что Брукса нет.

– Он уехал, – пояснила Джесс. – Что-то там на работе. Он просил извиниться перед всеми.

Если в выходные такая необходимость, значит что-то серьезное. Какая у него проблема? Тогда этот вопрос интересовал меня мельком, но вскоре я стал участником событий.

После обеда Рита спросила меня: – Ты приехал на поезде? – и, не дождавшись ответа, предложила: – Могу подвезти тебя до Нью-Йорка.

– Я даже не буду сопротивляться.

– Только в этом случае?

– Когда нет насилия.

– Не будет.

Она нравилась мне, и я не видел повода отказываться от дальнейшего общения. По дороге домой, я поинтересовался:

– Ты поняла, почему я был здесь?

– Конечно, – усмехнулась она, – как и я. Я бываю у них, но в этот раз они меня уговаривали, так как обычно я воскресенье провожу с дочерью.

– Не жалеешь?

– Пока не о чем.

Она подвезла меня до дома. Мы договорились о встрече в следующую пятницу. Так в моей жизни появилась женщина.