Текст книги "Социология"

Фикх, или мусульманское право, делится на две части: первая указывает мусульманину, какой должна быть его линия поведения по отношению к себе подобным (мусульманианам); вторая перечисляет обязательства по отношению к Аллаху (ибадат).

Мусульманское право (фикх) действует в основном лишь в области личного статуса и семейных отношений, т. е. в области семейного, наследственного права, дарения и некоторых других институтов. Другие права, в частности вещные, в области торгового права, обязательства, регулируются нормами не мусульманского, а рецепированного права, которое может быть континентального или англосаксонского происхождения.[91]91
  Кнапп В. Крупные системы права в современном мире // Сравнительное правоведение. М., 1978. С. 233.


[Закрыть]

Многие ученые подчеркивают еще одну важнейшую особенность. Мусульманское право – фактически есть доктринальное право, т. е. продукт толкования, разъяснений норм основных источников мусульманского права учеными-юристами мусульманами.

В заключение хотелось бы обратить внимание на то, что мусульманское право, как бы мы его не интерпретировали, выступало и продолжает выступать важнейшим социальным институтом в мусульманском обществе, играя при этом главным образом роль инструмента консолидации общества, упорядочения повседневной и преимущественно репродуктивной жизнедеятельности. При этом для западного исследователя мусульманские правовые системы остаются во многом непознанными и потому непонятными, а значит, чужеродными.

Признаки общества

Итак, мы обозначили, правда далеко не в полной мере, составляющие общества, которые можно рассматривать в качестве его характеристик (признаков). Подчеркнем, что предметом рассмотрения выступало общество в смысле «национальное государство» (общество в смысле «человечество», «мировое сообщество» будет рассматриваться в следующих разделах). И в классической, и в современной социологии общество как национальное государство выступает едва ли не основным предметом. Очевидно, что общество в этом смысле допускает его анализ в интересах выделения универсальных характеристик (наличие норм, социальных институтов и др.), что, конечно, не может исключать подход к обществу с точки зрения обнаружения в нем специфических (региональных) характеристик. Выше шла речь об универсальных характеристиках более или менее современного общества. И в этом направлении ученые обращают внимание на отличительные признаки современного общества:

– совокупность людей, проживающих на определенной (исторической) территории, границы которой четко обозначены;

– общение (совокупность общественных отношений) на основе традиций, обычаев, культурных ценностей, выработанных в процессе исторического развития (сосуществование в рамках общества различных культур, культурных ценностей возможно, но при определенном приоритете культурных ценностей титульной нации);

– язык;

– производство товаров, услуг, их распределение и потребление;

– воспроизводство новых членов, взамен выбывших, их социализация и защита от опасностей.

Одной из последних идей, овладевших нашим обществом и серьезно сказавшихся на его развитии, был марксизм. Это учение выдавалось как единственно научное. Такой постулат исключал какую бы то ни было серьезную критику основных положений учения. Сегодня отношение к марксизму в нашей стране меняется, многие его положения даже для приверженцев марксизма не кажутся столь бесспорными и убедительными. В конце концов это не первое и не последнее учение, которое в самом себе содержало возможность опровержения. Для нас важно обсудить несколько положений названной доктрины, в интересах раскрытия темы. В частности, методологический принцип, требовавший от исследователя обращать основное внимание к базису общества. В основе такого требования лежит представление о базисе как основном творце социальной жизни в обществе. Считалось, что только из базиса можно почерпнуть самое ценное и верное знание буквально обо всех сторонах жизни общества.

Конечно, экономические условия жизнедеятельности людей могут влиять и влияют на состояние социальной среды в обществе. Это почти аксиома. Однако марксизм, в особенно его российская модель, истолковывает это положение своеобразно. Во-первых, определяющее начало экономической жизни было настолько гипертрофированно, что возник, а затем и приобрел статус центрального методологический принцип, в соответствии с которым политическая, правовая, духовная жизнь общества в конечном счете всегда определяются базисными (производственными) отношениями. Сегодня вряд ли кто будет спорить, что при таком подходе происходит очевидная недооценка других материальных носителей базисных отношений в обществе – культуры, политики, права, морали и др.

Примерно одинаковые экономические условия в одном случае могут иметь для людей одну логику развития, в другом – другую. Можно обнаружить массу примеров, когда поступки людей не только не вписывались в логику экономических условий, но и прямо ей противоречили. Во-вторых, как показал опыт общественно-политического развития нашей и других стран социалистического лагеря, подобная методология оказалась весьма податливой и слабо защищенной от политических спекуляций. Более того, она стала удобным для этого инструментом. Именно с ее помощью достоинство и права одной части общества (пролетариата) обосновывались за счет другой (буржуазии, интеллигенции).

Логика материализма в марксизме была приспособлена в угоду идее, согласно которой основным содержанием базиса является пролетариат и его отношения в процессе материального производства. Нужно сказать, что прямым следствием упомянутого вывода явилась очевидная политическая спекуляция. С одной стороны, активным и перспективным экономическим, политическим, социальным началом базиса признавался пролетариат, который, как теперь известно хотя бы из нашего опыта, никакой реальной властью не обладал. Реальная власть функционировала в рамках так называемых надстроечных общественных отношений. Именно через эти, а не базисные отношения, определялось практически все, в том числе и то, какой быть экономике, в какие производственные отношения пролетариат может вступать, а какие не должен иметь вовсе.

Однако существовали и продолжают появляться иные объяснения социальных явлений. Одно из них основано на подходе к обществу, личности, государству как к величинам самостоятельным, имеющим собственное содержание и потенциал. В таком качестве между ними возникают самые различные отношения и зависимости, в рамках которых они с тем или иным успехом добиваются желаемых целей.

Способность устанавливать отношения (или уклоняться) связывается при таком подходе не с какой-то посторонней силой, а с уровнем самостоятельности, активности каждой из рассматриваемых величин (диалога). Способ партнерства или конфронтации общества, государства, личности выливается в тот или иной облик страны, уровень ее социально-культурного, экономического, политического, правового развития.

Характер взаимоотношений указанных выше сил обычно начинает проявляться по мере того, как обозначается реальный иерархический порядок, в котором общество, личность и государство занимают определенные позиции (на это влияют, конечно, и некоторые иные силы, например, церковь, но в данном случае основное внимание уделяется рассматриваемым силам).

Если первичной величиной в иерархии является личность, а общество и государство служат делу ее развития, то строй такой страны, ее философия, идеология, культура будут носить один оттенок. Если же в качестве исходной величины, занявшей в иерархическом строе первую позицию, выступает государство, то это уже будет иной тип сообщества. Иным будет и характер взаимоотношений между государством и остальными величинами. Наконец, если заглавной величиной становится общество, то складывается третий тип социальности со своими порядками, в чем-то несхожий с первыми двумя. Предложенный подход требует и определенного взгляда на содержание рассматриваемых величин.

Обратимся к обществу. От чего зависит наша безопасность? – спрашивал еще Луций Анней Сенека. И отвечал: от взаимных услуг. Только обмен благодеяниями делает жизнь удобной и дает возможность защищаться от оскорблений и неожиданных напастей. Какой удел выпал бы роду людскому, если бы каждый жил отдельно, сам по себе?

П. И. Новгородцев писал: «Каждый народ, образовавший из себя духовное целое, имеющий свою историю, свою культуру, свое призвание, носит в себе живую силу, которая сплачивает воедино его членов, которая из этих атомов, из этой пыли людской делает живой организм и вдыхает в него единую душу».[92]92
  Новгородцев П. И. Сочинения. М., 1995. С. 361.


[Закрыть] Э. Дюркгейм подчеркивал: «Теоретик в состоянии доказать, что человек имеет право на свободу, но какова бы ни была ценность таких доказательств, достоверно то, что эта свобода стала реальностью только в обществе и посредством общества».[93]93
  Привод, по: Арон Р. Указ. соч. С. 390.


[Закрыть]

Казалось бы, уже сказанного вполне достаточно для того, чтобы раз и навсегда сделать выбор в пользу общества, его только положительной оценки. И если не ошибиться, то по меньшей мере обречь себя на неведение относительно всей палитры свойств этой социальной силы. Общество может стягивать индивида узами традиций и условностей, гнет общества методичен и может быть тотальным, освободиться от него сложно и дорогого стоит. Общество может явить себя и в образе толпы, яростной и неудержимой в своей стихии. Насильники, хамы, стяжатели и убийцы – тоже лик общества. Известный французский мыслитель А. де Токвиль полагал, что суверенитет общества всегда следует смягчать.[94]94
  Токвиль Алексис де. Демократия в Америке. Кн. 1. М., 1992. С. 61 и сл.


[Закрыть] Безоглядная ориентация на общественные ценности приводит к диктату коллективистских устремлений над индивидуальными.

Таким образом, общество является величиной отнюдь не одноцветной и его потенциал далеко не всегда выражается положительным знаком. Особенно если иметь в виду интересы отдельной личности. Поэтому в некоторых проявлениях общество сдерживать просто полезно. Однако кто и как должен решать эту задачу? В поисках ответа обратимся к государству.

Термин «государство» также неоднозначен и используется в нескольких значениях. В обыденной речи о государстве говорят как о стране, т. е. обществе. Другое значение этого понятия – группа должностных лиц, основным занятием которых является управление обществом. Это значение охватывает также и систему государственных органов и учреждений. Государство полезно рассматривать и в динамике – как результат определенной деятельности самих людей. Тогда оно предстает как живой организм, созданный усилиями самих людей в интересах поддержания порядка во всех областях общественных отношений, в том числе и в сфере прав человека.

Будучи созданным, государство, как это уже хорошо известно, постепенно обретает собственное дело и интересы, самостоятельность, которые могут проявляться в различной степени и направлениях. Но основная идея этого социального института лучше всего выражается понятиями власти, управления. О неоднозначном утверждении этой идеи свидетельствуют различные формы государства, в первую очередь политические режимы. Полиформность государства может быть объяснена местом государства в системе отношений: «общество – личность – государство». На государство существует, по меньшей мере, два различных взгляда. В соответствии с первым, государство (правовое государство) является органом, утверждающим в обществе определенный порядок. Такому взгляду совершенно чужда мысль о том, что государственное дело не имеет отношения к душевной жизни человека.[95]95
  Новгородцев П. И. Указ. соч. С. 360.


[Закрыть] Государство предстает как безусловно положительная социальная величина. Гегель, Кант, Новгородцев, Бердяев – вот лишь несколько ярких мыслителей, пристально вглядывавшихся в социальный потенциал государства. Например, Н. А. Бердяев писал, что всякий раз, когда свергается иерархический строй, когда хотят освободить личность от всякой дисциплины государства и культуры, поднимается звериный хаос, истребляется личность, убивается образ человека.[96]96
  Бердяев Н. А. Философия неравенства // Русское зарубежье. Власть и право. Л., 1991. С. 52.


[Закрыть]

Однако всегда находились ученые, которые беспощадно обнажали иные свойства государства. Видный американский политический деятель, автор знаменитого памфлета «Права человека» Т. Пейн считал государство злом и утверждал: чем оно слабее, тем лучше и для общества и для личности. Вильгельм фон Гумбольд, немецкий государственный деятель и лингвист, основатель Берлинского университета и автор непревзойденной гуманистической концепции высшего образования полагал, что чем большее действие оказывает государство, тем более схожим становится не только все воздействующее, но и все, находящееся под его воздействием.

Государство более чем какая бы то ни было иная искусственно созданная организация попадает обычно в плен социальной иллюзии о всеобщем равенстве. Полагая, что равенство возможно в некотором абсолютном смысле, что оно всегда и везде желательно, государство начинает насаждать эгалитаризм, т. е. порядок, при котором происходит последовательное нивелирование людей, выравнивание их по низшему ранжиру (выравнивание в нищете), поскольку выравнивание всех по высшему ранжиру в принципе невозможно (невозможно, чтобы каждый играл на скрипке как Н. Паганини, чтобы все были президентами и пр.).

Итак, основания полагать, будто государство – именно та сила, с помощью которой можно сдерживать нежелательные проявления общества и личности, конечно, есть. Однако очевидно, что и само государство должно быть ограничено в некоторых своих устремлениях.

Обратимся к третьей величине. Достаточно представительной выглядит линия исследователей (ученых, писателей, поэтов), обсуждавших злое начало в человеке. Согласно Макиавелли, человек сам по себе ни плох, ни хорош, но скорее склонен к тому, чтобы стать плохим.[97]97
  Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. СПб., 1994. Т. 2. С. 314.


[Закрыть] Папа Бонифаций VIII, вступая на папский престол, пишет Монтень, вел себя лисой; став папой, показал себя львом, а умер как собака.[98]98
  Монтень М. Опыты. Кн. 2. М., 1991. С. 5.


[Закрыть] С человеком, писал Ницше, происходит то же, что и с деревом. Чем больше он стремится вверх, к свету, тем глубже простираются корни его в землю, вниз, во мрак и глубину, к злу.

Л. Франк подчеркивал, что силы корысти и эгоизма, являющиеся силами разъединения людей, общие для всех людей; именно в силу того, что все люди, обладая одинаковой природой, одинаковыми потребностями, хотят одного и того же, но каждый для себя самого, и происходит борьба между людьми.[99]99
  Франк Л. Духовные основы общества. Введение в социальную философию // Русское зарубежье. С. 226.


[Закрыть]

Человек имеет склонность жить в обществе, и в этом состоянии он чувствует себя более человеком, он видит, что силы его здесь развиваются. Но он имеет и большую склонность к уединению. У него есть это противообщественное свойство делать все по-своему. В этом отношении он со всех сторон встречает препятствия, также как и сам оказывает противодействие другим. Вот это противодействие и побуждает его силы, заставляет его преодолевать свою косность и добиваться известного положения между другими, утверждал Кант и настаивал на том, что зло присуще человеку от природы.

Вместе с тем человек добр, великодушен, исследователи отмечают в нем ум, искренность, волю, мужество, сострадание. «Нет на свете ничего интереснее человека, настоящего, живого человека, созданного природой, историей (или Богом). Но природное (или Божье) творчество необычайно тонко, сложно, узор его не для всех уловим».[100]100
  Гиппиус 3. Живые лица. М., 1992. С. 43.


[Закрыть]

Комментарий автора, какие выводы следовало бы сделать, завершив достаточно беглый анализ основных актеров на исторической арене общественного, государственного и индивидуального развития? Наиболее важным здесь представляется то, что все три обозначенные выше величины (силы) способны проявлять и проявляют разные свойства. Общество, личность и государство вовсе не безобидные величины и вся история человеческого существования может быть представлена как бесконечные попытки какой-то из них уйти из под контроля, стремление усилиться за счет других с тем, чтобы над ними возвыситься. Н. А. Бердяев в этой связи писал: «Реальность государства и реальность личности находятся во взаимодействии, они воздействуют друг на друга и нуждаются друг в друге, но могут и сталкиваться, и из столкновений их могут рождаться трагические конфликты. Государство может преступать пределы, предназначенные ему богом, и попирать реальности другого порядка. Тогда начинается болезненный процесс в жизни государства и ему грозят большие потрясения. Но и личности, общественные группы, целые общества могут преступать свои пределы и посягать на реальность государства. Тогда также происходят болезненные процессы в жизни общества и государства. Нередко болезненные процессы этих порядков бывают связаны друг с другом. В революционных движениях и революциях личности, общественные группы и государства выходят из своих пределов и нарушают иерархический строй и лад».[101]101
  Бердяев Н. А. Указ. соч. С. 56.


[Закрыть]

Обычным следствием нарушения иерархии и лада общественного строя является усиление одной из рассматриваемых величин. Постепенно все большая роль в сдерживании этих сил стала переходить к тому, что мы сегодня называем правом. При его посредстве мощь государства старались соотнести с силой общества, а последнюю – с возможностями отдельной личности в интересах их уравновешивания. Очевидно, не только в интересах общего порядка, но и в целях гарантии саморазвития каждой из них. Именно в этом можно усматривать основное назначение права в обществе, которое реализуется посредством установления круга прав и обязанностей рассматриваемых сил, согласования порядка их использования и защиты в случае посягательств. При помощи права обозначаются границы полномочий, за которые не должна выходить ни одна из этих сил. В противном случае к нарушителю должно быть применено организованное в масштабах общества принуждение в интересах общей пользы и потерпевшей стороны.

Право начинает обретать черты подлинного фактора социального развития тогда, когда с его помощью удается активизировать социальный потенциал общества в целом. В зависимости от установившегося типа социальности (соотношения между обществом, личностью, государством) активность права может концентрироваться, например, на том, чтобы обозначить, гарантировать и защищать ту или иную меру самостоятельности, автономии и свободного усмотрения человека, границы его безопасного существования.

Но регулятивный потенциал права может быть направлен в первую очередь на закрепление, гарантию, защиту коллективистских форм жизнедеятельности. Опыт, однако, свидетельствует, что в этом случае потенциал права проявляется в крайне незначительной степени (приоритетными оказываются другие нормативные регуляторы – религия, традиции, обычаи).

Важное направление действия права – закрепление процессов дифференциации в обществе, т. е. стимулирует возникновение неоднородных, самостоятельных, в какой-то степени автономных образований, способных противостоять посягательствам на их самостоятельность. Это оказывается возможным в силу того, что право: а) обозначает границы самостоятельности данной группы, организации, определяет меру ответственности всякого, кто посягнет на статус автономного образования; б) определяет цивилизованные, легитимные формы взаимодействия между автономными образованиями и разрешения возникающих между ними споров, конфликтов. В этой связи будет уместным привести мнение, согласно которому развитию личности в обществе способствует не однородное и выравненное состояние общественной среды, а дифференцированное и сложное, поскольку дифференциация общества не обратно, а прямо пропорциональна дифференциации личности.[102]102
  Бердяев Н. А. Указ. соч. С. 56.


[Закрыть]

Как говорилось выше, дифференциация общественной жизни – отличительная черта современных обществ, служащая созидательным условием личной свободы. Только в обществе, где коллективное сознание утратило свою навязчивую непреклонность, индивид может обладать определенной самостоятельностью суждений и действий. В этом индивидуалистическом обществе основная проблема теперь состоит в поддержании минимума коллективного сознания, при отсутствии которого органическая солидарность повлечет за собой общественную дезорганизацию.[103]103
  Арон Р. Указ. соч. С. 326.


[Закрыть]

Право может служить инструментом реализации намерений и интересов людей на основе согласования и определенного выравнивания упомянутых интересов и намерений, оно поддерживает чувство надежности и уверенности в гражданских отношениях, гарантирует соблюдение договоров, хотя, конечно, не может определять их содержания. Право позволяет, в той или иной степени, защищаться от произвола государственной и общественной власти, разумеется, в той мере, в какой общество и государство признают себя связанными законом.

Являясь инструментом сознательной и волевой деятельности людей, право способно служить не только отдельному индивиду, помогая ему стать или пребывать величиной сравнительно самостоятельной и потому свободной и независимой, но также другим главным силам, действующим на арене истории: обществу, государству, человечеству в целом. В таком качестве оно не может не выступать ценностью, ориентация на которую позволяет отлаживать и поддерживать человеческие отношения на определенном (цивилизованном) уровне, а также сохранять равновесие между основными и совсем непростыми реалиями любой социальной действительности.

Все большее число ученых говорят о том, что примерно с середины XX в. постепенно утверждается направление действия права, в котором основной акцент ставится не на обеспечении формального равенства в обществе, а на гарантии определенного уровня индивидуальной свободы и автономии в обществе, включая и сферу пользования социально-экономическими свободами.