Текст книги "Белый свет"

Мартин был непоседливым ребенком, но с самого детства он стал в себе развивать и полезные качества. Ребенок никак не мог понять, в чем его особенность, поэтому осмотрительность и наблюдательность стали одними из его главных козырей по жизни. Что Мартин думал о любви? Да ничего, он не верил в это пустое, по его словам, слово. «Есть такое слово – “ложь”, но оно звучит мерзко. Поэтому оно взяло себе псевдоним “любовь”», – эти слова, им придуманные, часто приходили в гости в его голову.

Элен была полной противоположностью Мартину. Она была более усидчивая, прилежно занималась, позволяла себе кое-где вытворить какую-нибудь выходку, но после первого упрека от взрослых тут же прекращала. Она всегда на себе чувствовала испытывающий взгляд Мартина. «Ну же, попробуй, посмотрим, на что ты способна. Ты это не можешь? Как? Даже не попробуешь? Ты такая трусиха! Не стоит себя уважать после такого», – такие мысли приходили Элен в голову в такие моменты. Бывало, в детстве она после неодобрительных слов и взглядов Мартина находила себе укромное местечко и бесшумно поливала пол своими маленькими девчачьими слезками, позволяя себе совсем редко тяжело всхлипнуть.

Вся семья уселась за стол. Старший член семьи, почтительных лет мужчина по имени Астрос, произнес приветствие всем своим родственникам, особенное внимание получил, конечно же, Мартин. Тот лишь шевельнул уголками губ и расширил игривые глаза.

Астрос был уже достаточно медлительным человеком, его движения, запоздавшие мысли выдавали преклонность лет, однако громовой голос добавлял его персоне почтительности в глазах семьи. Астрос понимал этот факт о своем голосе и охотно пользовался им, получая удовольствие, что еще может поддерживать свою значимость в глазах окружающих. Когда он начинал говорить, все люди в ту же секунду прекращали свои неоконченные беседы, споры и обмен комплиментами. Астрос начинал улыбаться, облизывая свои быстро сохнущие губы, и начал вступительную речь:

– Итак, мои дорогие братья и сестры, как нам сообщил Мартин, этот день настал. Грядет последняя фаза нашего противостояния с непокорными людьми, ушедшими в горы, леса, болота от наших глаз. Они думают, что могут победить, и эту надежду им дает та книга, что предвещает приход воина из прошлого. Так вот, он пришел. В Москве, откуда к нам прибыл Мартин, – произнося эти слова, Астрос невольно склонил голову перед ним и продолжил, – случилось внезапное происшествие: этот человек устроил бойню в Главном Штабе города. Число погибших Уважаемых слуг 12, с их стороны погиб один юноша, предположительно, сын предводителя Сопротивления. Что ж, господа, надеюсь, этот удар наконец сведет их лидера в могилу и ослабит силы неверных. Как нам известно, пришельцу из прошлого удалось уйти с нападавшими. Думаю, сейчас они также обсуждают его таинственную личность, свалившуюся на наши головы пусть и не совсем неожиданно, но достаточно неприятно. Отныне мы должны усилить натиск на всех наших подвластных территориях, никакой пощады, пусть узрят жестокость бога за неповиновение.

– Докладываю о состоянии дел в Багдаде, – обратился к Астросу Бехруз, двоюродный брат Мартина, вставший из-за стола и застегнув пуговицу на плаще. – Мои войска успешно наступают вглубь поселений противника. Их отступление идет по всем фронтам. Число раненых и убитых с их стороны с каждым днем увеличивается. У них есть один элитный отряд, возглавляемый Никоном, который упорно сопротивляется, но даже им не удастся долго продержаться против нашей мощи. Победа близка!

Со своего места поднялась Арсин – мать Мартина и Элен, на вид и характером строгая женщина, бойкая и крикливая, если кто-то перебивает ее. Исключение составлял только сын, которому она мало что могла возразить. Под ее руководством находился Иерусалим. Звонким голосом она начала свою речь:

– Террористы построили себе очень мощные укрепления. Все попытки выдавить их оттуда пока не принесли желаемого результата. Неделю назад погиб их вожак, пока нам неизвестно, кто занял его место. Их тактика ведения войны еще не изменилась, поэтому мы готовим очередное наступление через два дня. Мной будет задействовано свыше пятисот солдат. Я уверена, что нас ожидает впереди только победа.

– Блестящая речь, мама, – демонстративно похлопал в ладоши Мартин.

Арсин, закончив то, что хотела сообщить, присела обратно на свое место, предоставив очередь следующему докладчику. Им был дядя Мартина, Лукас. Его толстые усы начинали покрываться сединой, но глаза были задорно-веселыми, как у молодого парня, у которого еще вся жизнь впереди. Он аккуратно встал, улыбнулся Мартину и рассказал о делах в Кушинагаре:

– Последнее наше сражение произошло у реки, где армия противника понесла ощутимые потери. С тех пор их вылазки в наш замечательный город прекратились, должно быть, они собираются с силами, или, я не исключаю, половина их бойцов решила сдаться, тем самым опустив моральный дух остальных солдат. – Тут Лукас еле слышно посмеялся, погладив свой ус. – По нашим данным, их всего осталось чуть более трехсот человек, включая детей и стариков. Можете рассчитывать, что в ближайшие два месяца мой город будет праздновать победу.

Следующим выступал отец Мартина. Это был низкорослый мужчина, выглядящий молодо, наверное, его аккуратные усы так его молодили. Стройный, с застенчивым взглядом, сжимая кулаки от волнения, он встал, кашлянул два раза, чтобы привлечь внимание. Его звали Жак.

– Город Варанаси вчера одержал решительную победу. Мы уничтожили их логово, все непокорные перебиты, а те, кому удалось уйти, их где-то несколько десятков человек, укрылись в непроходимых лесах. Примерно сотня человек сдались и приняли наш белый свет. Теперь мы можем спокойно наслаждаться райской жизнью. У меня все.

– Городу Абу-Даби ничего не угрожает. После уничтожения разрозненных очагов восстания наш город процветает. Население увеличилось, количество продуктов увеличилось, в наших экспериментальных лесах находящиеся под угрозой исчезновения животные стали расти в численности. У нас больше нет угроз и опасностей. Люди живут хорошо, каждое утро они впускают в свои души бога, и бог их одарил своей лаской.

– Твой юмор вынуждает меня плакать, Джек.

– А ты его не слушай, раз он тебе не нравится, Мартин. Мне вот твои выходки тоже не по душе.

– Так встань и выйди отсюда, – сказав это, Мартин указал пальцем на дверь.

– Нет, я сюда прилетел не лично к тебе, хоть ты и избранный, а рассказать о делах на доверенной мне территории. И в отличие от тебя, я уже давно расправился со своими врагами.

– Смотри, как бы они не застигли тебя врасплох, – засмеялся Мартин.

– Вы оба, прекратите! – накричал на них Астрос, стукнув ладонью по столу, что даже некоторые тарелки рядом с ним затряслись, но, к его счастью, не разбились и не перевернулись.

Астрос отчитал Джека, еще одного двоюродного брата Мартина. У Джека часто бывал острый язык, даже Мартину иногда доставалось, но он заметно отставал от него в высокомерии. К старшим относился почтительно и лишь в крайних случаях позволял себе говорить то, что думает.

Мартин тоже выслушал от Астроса пару неприятных слов, на которые решил не отвечать. Он перевел взгляд на следующего выступавшего, одетого в коричневый смокинг. На его руках были темные тонкие перчатки, рядом со стулом была трость. Это был отец Джека. Два года назад он пережил нападение и отделался ногой. После того момента он бросил всю свою армию на поиски террористов, их быстро нашли и казнили. Выживших не было, горы трупов долгое время разгребали Уважаемые слуги. Теперь на том месте вырос новый лес, и ничего уже не напоминало о Сопротивлении. Было это в Каире.

Следующей выступала Глэдис, хорошо сохранившаяся для своих 45 блондинка. Она приходилась тетей Мартину и младшей сестрой Арсин. Доклад ее был короткий, но суть была все в том же: повстанцы повсюду отступают и терпят поражение за поражением. Произнесла она это так безэмоционально, что у Мартина сложилось впечатление, будто ей абсолютно плевать, сохранится ли Стамбул под знаменем их семьи.

Далее вставали и садились руководители Лхаса, Барселоны и Ангкора. Все говорили одно и то же разными словами, но все акцентировали внимание на том, что скоро они одержат победу. Астрос похвалил их и попросил садиться, затем он сам встал и громко обратился к сидевшим за столом. Он командовал в Ватикане.

– Друзья мои, мне радостно слышать о ваших успехах на своих местах. Позвольте и мне поделиться своими. У меня есть заклятый враг, Арнольд. Неделю назад наши войска сразились, но ни одна сторона не перевесила другую. Я отнял жизни у многих его солдат, но и он погубил многих моих. Мне даже пришлось увеличить штат Уважаемых слуг на треть, чтобы задавить его количеством. Завтра я дам ему бой, если хотите, можете остаться и сами понаблюдать за результатами. Больше мне сказать нечего.

– Я не останусь, – возразил Мартин.

Присутствующие не были удивлены. Все, кроме Мартина, выразили согласие остаться в Ватикане еще на день. Астрос сел, поблагодарив всех гостей, и посмотрел уставшими глазами на Мартина, ожидая его выступление.

Члены семьи разразились бурными аплодисментами – один Мартин хлопал противоположно в такт остальным членам семьи, выказывая пренебрежение к Астросу. Молодой человек и сам не знал, почему Астрос ему больше всех не по душе. Наверное, потому что он самый старший и он командует остальными, разъясняя им стратегию всей семьи. Сидевшие поблизости посмотрели на него, хотели было что-то сказать, но не решались. Мартин продолжал рукоплескания даже после того, как остальные прекратили.

– Хорошо, – начал Мартин. – В нашей семье принято утверждать, что пришелец – символ плохих перемен для нас. Это не так. Мне нравится мысль, что его появление – это начало конца. Начало конца нашей многовековой борьбы за абсолютное лидерство на планете, борьбы, унесшей жизни миллиардов. Во многом мы преуспели, мы последовательно выполняем свои планы шаг за шагом. Но я не могу понять, когда речь заходит об этом пареньке, ваши самодовольные лица наполняются злостью, от ваших физиономий исходит нервный тик. Почему вы его так боитесь? Вы забыли, кем мы являемся, какая мы семья? Что ж, прекрасно, тогда стоит вам напомнить о нашем величии, добытом нами столетиями. Воин из прошлого, я пока не могу называть его по имени, официально вовлекается в мой план, наблюдайте шоу.

Никто из присутствующих не понял смысла сказанного, один даже приподнялся и пытался уточнить, но Мартин обескуражил его поднятой выше плеча рукой, зажавшейся в кулак. Мартин часто произносил непонятные слова, можно сказать, что это был очередной его спектакль. Он считал всех остальных слишком глупыми, чтобы раскрывать им свои настоящие планы. А планы у него были внушительные, от предвкушения он медленно обводил языком нижнюю губу. Увидев официантку, идущую в коридоре по своим делам, он подбежал к ней и уточнил:

– Ты готова?

– Да, я всегда готова, – горела счастьем молодая девушка.

Они прошли в верхнюю спальню, Элен заметила, как он держит ее под руку. Увидев Элен, Мартин резко провел двумя пальцами от виска, а губами нарисовал овал в виде буквы «О».

Глава 5

Солнце уже было высоко над горизонтом, когда из-за валуна показались три тени. Андрей вспомнил этот валун и задержал на нем взгляд. Он внимательно осматривал его, словно пытался что-то понять, будто какая-то разгадка лежит на поверхности его ума и стоит приложить еще чуточку усилий, и все встанет на свои места.

– Андрей, что с тобой? – осведомился Сэм.

– Ничего, воспоминания… На этом валуне я истекал кровью, когда попал сюда.

– Откуда? – включился в разговор Сэйвир, тяжело кряхтя, видимо, заметно уставший после ночного приключения.

– Из другой Москвы. Нуу, это длинная история, – замялся Андрей.

– А ты с юмором. Путь у нас еще долгий, но, укрывшись в более безопасном месте, мы могли бы сделать привал и внимательно выслушать тебя.

– Хорошо, – дал свое согласие Андрей. – А как такой большой камень мог оказаться тут? Уж слишком он необычный.

– Тут ты прав, парень. Это все проделки этих, кто возомнил себя хозяевами природы.

– Вы про Мартина и Личных Приближенных? Зачем им камни такие создавать?

– Ах, юнец, какой же ты глупый все-таки! Ну не глупый, но своими догадками перебиваешь того, кто пытается тебе рассказать все как есть. Молодость – энергии много, а контроля мало, следовательно, и результаты у вас плачевные.

– Ну все, все, Сэйвир, ты его уже достаточно потрепал словами, – остановил его Сэм.

– Ну ладно, мы, старики, с годами становимся только добрее, – улыбчиво произнес Сэйвир.

Ох, как же Андрей ненавидел нравоучителей! Эти всюду сующие свой нос, докапывающиеся до любого твоего действия, в каждом из которых они обнаруживают кучу ошибок, в которых ты тяжко виноват, поэтому тебя ждет наказание в виде громких криков с ругательствами. Вот они, нравоучители, во всем правые, а ругаются. Более того, такие люди обычно после выступления сразу же увиливают, не дожидаясь аплодисментов или, скорее, ответного ора. Андрей верил, что такие люди – самые настоящие неполноценные люди, и вместо жалости к таким испытывал отвращение. Оно выливалось в потоке эмоциональных слов, содержащих большие кусочки ненависти с подливой неприязни к таким «неполноценным» людям. Указания, что нужно делать и как поступать, он терпел только от мамы с папой, так как это родители, а семья – нечто священное, и от офицеров в части, среди которых некоторые были те еще мерзавцы, но последним парень, понятное дело, ничего не мог возразить. Не хотел же он отправляться в дисбат, где понятие «личность» мало кому знакомо! Случай с Сэйвиром был не так страшен, хотя и тут он был готов сказать что-то колкое, но воздержался, понимая, что сейчас они те, кто может просветить его еще больше относительно творящихся тут дел.

– Помимо войны с простыми людьми, кто не пожелал жить под властью излучения, семья Мартина занимается экологическим оздоровлением планеты. Если рассматривать их дело с этой стороны, то они приносят пользу, однако все не так просто…

– Тут ничего не просто! Не удивил, старик!

«Да, я это сделал», – торжествовал Андрей.

Сэйвир сделал вид, что не заметил наглую выходку и продолжил:

– Парень, ты заметил, какие тут деревья высокие? В твоем мире, наверное, они поменьше были? Или, когда ты очнулся на этом большом валуне, ты не видел странных животных? Или привычных тебе животных, но ведущих себя уж очень непривычно? Короче, они там у себя что-то неправильно нахимичили, и теперь какая-то гадость распространяется по всей планете. Природа цветет, но она становится странной, иногда даже пугающей. Один Царь зверей чего стоит!

– У вас тут львы развелись? Ничего себе!

– Парень, ты меня достаешь! Хватит перебивать!

– Прости! – признал свою вину Андрей.

– То-то и оно. В твоей Москве не водились львы? Хотя, это не важно. Потому что я имел в виду не льва. Царь зверей этого льва прикончит как жалкого детеныша, и его рев будет напоминать жалобный писк. Это животное появилось в этом лесу десять лет назад, с ним мне приходилось сталкиваться дважды. Я первым заметил этого зверя, под моим командованием тогда была группа из пяти человек, достаточно опытных бойцов, немного старше вас, года на два-три. Наш лидер дал нам задание добыть продовольствие для нас в городе. Мы выдвинулись, как обычно готовые к опасностям дикого леса. Но к этому мы оказались не готовы… Перед нами возникло черное, с неровной шерстью чудовище, его высота была больше четырех метров, а туловище вытягивалось в длину шесть метров. Его красные глаза были наполнены ненавистью, будто моя команда была причиной всех его страданий в детстве. Одним взмахом своего хвоста он откинул двоих моих ребят к дубу, один ударился головой и сразу погиб, другой еще ворочался от ран, не в силах встать. Я достал из кармана свой клинок и запустил поганой твари в морду, но мне удалось лишь поцарапать его нос, но даже это привело его в бешенство. Затопав на месте своими огромными лапами, он двинулся на нас, громко рыча. Одного человека он задавил, другого отшвырнул лапой – тоже насмерть. Остальные побежали в страхе назад, но одним прыжком чудовище оказалось перед ними. Они громко крикнули, но их визг ужаса и боли был коротким. Не прошло и минуты, как он расправился со всей моей командой. Я остался один. Он посмотрел в мои глаза – ненависть продолжала исходить из них. Я побежал, он бросился за мной. Деревья задерживали его, мешая пройти и давая мне поразмыслить, что мне может помочь помимо бега. Ничего путного не было, оставалось перебирать ногами, пока силы еще не покинули. Но меня резко оттолкнуло вперед. Я приземлился на свой ранец, перевернулся несколько раз. Из лица и рук сочится кровь, сил встать нет, желания тоже. Смирение со смертью овладело мной – никогда не ожидал от себя такого. Я неподвижно лежал и ждал, когда чудовище схватит меня и разорвет на части. Но он что-то опаздывал, тогда, подняв голову, я осмотрелся – никого. Убийца моих друзей пощадил меня – почему? Для меня это до сих пор загадка.

– Это ужасно, – еле вымолвил Андрей.

– Не то слово, не пожелаю тебе встретиться с ним. Это сущее зло, лесной дьявол, рожденный убивать. Во второй раз он снова мне попался, год назад, я был готов к встрече. Тогда со мной был только один напарник, но я снова потерпел поражение. Моему другу не повезло. Я сражался с чудовищем луком и стрелами, наконечники некоторых были смазаны ядами, другие я поджигал и запускал в глаза зверю. Все, чего мне удалось добиться, – отступление. В нашем лагере ходит молва, некоторые тоже видели его, потрясенные ужасом и не желавшие больше выбираться из укрытия. Тела других товарищей были найдены истерзанными в разных уголках леса, по разрушенным деревьям было понятно, кто убийца. Сотня Мартинов менее страшна, чем это его создание. Я уверен, это очередной побочный продукт их «благородной» цели.

– То есть ты хочешь сказать, что прислуги Мартина сами не ведают, что творят?

– Да, они ведь под излучением, – подтвердил Сэйвир. – Ты чувствовал прикосновение бога?

– Да, я был вчера утром на главной площади. Все эти люди, и это чувство… Оно блаженно!

– За один раз оно не успело заковать тебя в свои цепи. Пожил бы ты в городе, скажем, неделю, выполняя все, как делают другие, ты бы уже не стоял тут, а со страхом в глазах клеймил нас грешниками и еретиками. Самое главное действие белого света заключается не в получении легкости в душе и наслаждения. Вся беда в том, что он ослабляет мыслительные способности человека. Проще говоря, человек становится говорящим орудием труда.

– Да, я могу подтвердить твои слова. Но под излучение я попал дважды. Во второй раз Личный Приближенный попросил сесть меня в какое-то кресло рядом с соленоидом, ну, большим цилиндрическим стержнем с проводами. Он сказал, что все это делается для проверки моей мозговой активности, но, как я и сам понял, он просто подверг меня очередной дозе, – заключил Андрей.

– Значит, в Штабе уже известно, что ты по определению не можешь быть местным. Но и у нас тебя никто не видел. С другой Москвы, говоришь? Тогда ты расскажешь свою историю на следующем привале, а пока надо убираться подальше вглубь леса, мало ли, какой хвост будет гнаться за нами, – сделал предложение Сэйвир, с которым все согласились.

Они пошли по истоптанной тропе, поднимая слои земной пыли в воздух и растаптывая росшие по краям тропинки дикие травинки. Запах лесной свежести доставлял большое удовольствие путникам, Андрей неосознанно даже сделал короткую паузу, чтобы вкусить этот непривычный ему аромат. Такой свежести не было в его части или на даче. Как он уже заметил, в новой Москве было мало машин, так что нетрудно догадаться, что теперь природа портится меньше из-за неутолимой человеческой потребности в комфорте. Пения птиц он сегодня не слышал, только какое-то насекомое поблизости издавало немного раздражительный треск.

– Чудесное место, не правда ли? – воскликнул Сэм.

Андрей молча с ним согласился. Он задавался вопросом, как такая дивная красота может быть на перекрестке двух огней? Умиротворение, которое он здесь ощущал, никак не вписывалось в его представление о прифронтовой зоне. Нежные лучи желтого солнца ласково опускались на землю, обволакивая своим теплом все живое, что обитало в этом густом лесу.

– Думаю, тут можно сделать привал, – распорядился Сэм, почесывая свое ухо.

Все трое тяжело опустились на травянистую землю. Андрей ощутил такую боль в ногах, что он был уверен, что в ближайшие два часа точно не встанет. Сэма и Сэйвира такие мысли не посещали, но им было интересно узнать побольше о новом товарище, поэтому охотно согласились использовать подвернувшуюся слабость Андрея в качестве передышки.

– Рассказывай, боец, – сказал Сэйвир.

Андрей поглядел вдаль на солнце, потом перевел взгляд на Москву, еле видневшуюся в проблесках между ветвями деревьев, раскрыл рот, пытаясь начать как можно лучше и набираясь воздуха. Сэм присел поближе, его томила жажда узнать, что же такого с ним произошло, с этим чудаковатым парнем, свалившимся на их головы. Это единственный Уважаемый слуга, на которого он не посмотрел с ненавистью, а наоборот, с ребяческим любопытством, чувствуя, что они скоро сдружатся. Сэйвир, как человек, переживший немало на своем веку и повидавший многое, уставился на новоиспеченного бойца то ли Сопротивления, то ли отряда Уважаемых слуг. Он еще мало доверял парню, хотя какая-то доля теплых чувств проскользнула сквозь его окованное льдом сердце. Он не хотел размышлять и предлагать самому себе версии о том, как этот парнишка тут появился, его заботило нечто другое, поэтому он с вниманием решил выслушать юнца, а затем сделать вывод, враг он лично ему или нет.

– Я из Москвы, но не этой Москвы, я из другой Москвы. – Начало было ужасным, как это сам понял Андрей, но Сэм и Сэйвир не были на допросе, и у них было уж явно больше терпения, чем у отслуживших значительный срок следователей во внутренних органах, привыкших оказывать давление для придания скорости чистосердечному признанию.

– Ну, и какая Москва другая? – иронично вопрошал Сэйвир.

– Моя Москва, мой мир… В ней много жителей, как постоянных, так и приезжающих на заработки, повсюду гудят машины, но они чаще стоят на дороге, попусту расходуя бензин, чем едут. Там много высоких домов в разных уголках города, а не как у вас, одна высотка и лачуги. Каждый день люди куда-то спешат, одни на работу, другие на учебу, садясь на метро или на электричку, если живут в области, третьи еще по каким-то своим делам. Мегаполис, одним словом. Это мой дом. И, как я выяснил из разговора с Личным Приближенным, этот город существовал несколько столетий назад на вот этом месте. – Андрей указал пальцем вдаль в сторону города, откуда они убежали прошлой ночью.

Сэйвир и Сэм посмотрели друг на друга широко раскрытыми глазами, потом повернулись к Андрею. На лице Сэма зажглась детская радость, а вот лицо Сэйвира, наоборот, было охвачено ужасом.

– Так вот ты какой… Ты пришел! – с увеличивающимся восторгом произносил Сэм.

Андрей был удивлен такой реакции товарищей, его лицо покрылось туповатостью ничего не понимающего неуча, окруженного умными детьми, каждый из которых кричит: «Эврика!» Парень закряхтел, тогда Сэм успокоился, готовый продолжать слушать историю. Сэйвир почесал подбородок, его удивлению не было предела, уж слишком он прожил много лет, чтобы верить в такие вещи.

– Мое имя Андрей, родился и вырос в Москве, не в этой, – на всякий случай он уточнил этот факт, хотя это вовсе не требовалось. – В восемнадцать лет был призван в армию и отслужил один год. По возвращении домой, не дойдя несколько метров, я непонятным образом оказался на том валуне, на который я вам указал на пути сюда. По моим подозрениям, в меня ударила молния.

Андрей прервал свой рассказ, обнаружив еще более дикое изумление на лице Сэма, нежели прежде. Сэйвир, уже успокоившись, продолжал слушать, не оборачиваясь по сторонам, все его внимание стало сосредоточено на этом новоиспеченном товарище.

– Итак, очнулся я здесь, вся одежда была выжжена, так что эти лохмотья уже мало ее напоминали. Остановил рану подручными средствами и последовал по направлению к городу. Пытаясь перейти через хрупкий мост, я потерпел фиаско, но обнаруженное мной на дне тело очень испугало меня. Я понял, что это труп, но его одежда была целой. Тогда я совершил поступок, от которого мурашки до сих бегут по моему телу. Я снял с покойника его форму и надел на себя. На мою удачу, если так можно сказать, она оказалась мне по размеру. И вот в поисках ответов я отправился дальше в город.

– Ты крут, парень, – не переставал восхищаться Сэм. – То есть тебя перенесла молния во времени, ты встал, раздел убитого нами Уважаемого слугу и спокойно пошел дальше?

– Ну, с твоих слов это звучит жутковато, но ты прав, да. Все было именно так, – резюмировал Андрей.

– Интересная история, – поделился комментарием Сэйвир, горизонтально прислонив указательный палец к своим влажным губам.

– Ну, и что случилось дальше? – не унимался Сэм.

– Я вошел в город, думал, что просто где-то заблудился, хотел узнать, как он называется, подошел с таким вопросом к первой попавшейся мне женщине. Она, видимо, раскусила, что я ненастоящий Уважаемый слуга, но, к моему везению, плотность населения тут очень маленькая.

– А сколько человек живет в твоей Москве? – просто так спросил Сэм, из маленького любопытства.

– Более десяти миллионов, – улыбнулся Андрей, а слушавшие вновь поразились, на этот раз громадными цифрами.

Андрей уже не удивлялся реакции Сэма и Сэйвира. Вообще, он хотел привить себе привычку больше ничему не удивляться, все равно ему предстоит столкнуться еще с кучей непонятных ему вещей. Сэм и Сэйвир, по-видимому, тоже были не прочь перенять ее, так как на этот раз их физиономии с большими глазами и широко открытыми ртами быстро растворились, приняв серьезный вид.

– А сколько человек тут живет? – поинтересовался в свою очередь Андрей.

– В городе примерно десять тысяч жителей плюс обслуживающий персонал из Уважаемых слуг, и Личных Приближенных около восьмисот человек. Ах, да, еще Мартин, так что еще плюс один.

– Негусто, – почти шепотом промолвил Андрей.

– У нас в Сопротивлении всего не более шестисот человек, теснящихся в темных пещерах, деля малые запасы продовольствия между собой. Андрей, сейчас мы отведем тебя туда, и ты лучше своими глазами все это увидишь, – продолжил Сэйвир.

– Да, мне необходимо получить ответы на все вопросы.

– Эти ответы ты получишь, наш лидер ответит тебе на них, расскажи только, как ты оказался в Главном Штабе.

– Ну, я это знаю, – хотел вступиться за него Сэм, но получил упрек от Сэйвира.

Сэм замолчал.

– Мне на пути попались прекрасные люди, которые с теплом встретили и приняли меня. Они впустили меня в свой дом, накормили, напоили, оказали мне всяческую любезность, какую только можно вообразить. Они мне и сообщили, что люди, носящие эту форму, работают в Главном Штабе, и один из мужчин, Максим, пообещал отвести меня туда на следующий день. Наступило утро, – о свидании с Катей Андрей решил умолчать, – и мы пошли куда-то в очень важное место, на главную площадь в центре города, как я понял. И тут зажегся этот свет… – Андрей взял паузу, вспомнив те ощущения, которые удалось ему пережить, оказавшись поглощенным сиянием этого света. – Я чувствовал себя так хорошо, так прекрасно…

Сэм оборвал его речь едким замечанием:

– Наглая ложь, да и только.

Сэйвир кинул на него укорительный взгляд и, долго колеблясь, отругать его или нет, все же не смог удержаться:

– Ты всегда был лишен всякого такта, Игорь был в этом плане умнее тебя.

Сэм нахмурил брови, но ничего не ответил. Ему очень не понравилось очередное его сравнение с Игорем, но, вспомнив, как они его оставили истекшего кровью там, в цитадели зла, как он это внутри себя чувствовал, он погрузился в грусть.

Андрей замолчал, опустив свой взгляд. Его пальцы задрожали, он до сих пор не смог до конца переварить мысль, что Игоря нет. Еще вчера они с ним познакомились при странных обстоятельствах, вечером подружились, а уже ночью его смерть разлучила их. Несправедливо, так он думал в глубине своего сознания. Сэйвир понял, что своим замечанием расстроил атмосферу, и сделал неуклюжую попытку извиниться:

– Сэм, ты прости меня. Не стоило мне этого говорить.

– Все нормально, – отозвался Сэм.

Сэйвир в полсилы похлопал парня по плечу, затем встал и спросил, все ли готовы идти дальше. Ответ был положительный.

– Тогда полностью лучше расскажешь на нашей базе, хорошо?

– Да, конечно, – подтвердил Андрей.

Они направились дальше в гущу леса, зелени по сторонам становилось все больше, трава выше, а скрученные острые ветки все ниже, что лучи дневного светила не могли проникнуть сквозь них. Темнота окружила их. Путники осторожно проходили сквозь все появляющиеся на их пути препятствия, хотя Андрей несколько раз поцарапал свою макушку по невнимательности. Да и Сэм один раз не избежал такой боли. Каждый раз, когда Сэйвир слышал глухой стук или шорканье, он оборачивался и в широкой улыбке обращался к своим товарищам:

– Эх, молодежь!

Андрей, слыша его слова в свой адрес, виновато улыбался, а Сэм, надув щеки, опустил глаза и пошел дальше. Даже сейчас, когда Игоря нет, он снова всех подводит. Эти мысли не давали ему покоя, поэтому с каждой новой оплошностью он обещал себе, что это не повторится. «Вот только еще один раз, и я не подведу», – твердил себе Сэм. Как часто неуклюжие люди повторяют себе это?

Вдали послышалось пугающее рычание. Сэйвир остановился и вытянул указательный палец вверх, давая знак остальным. Андрей испугался, Сэм принял решительный вид, стараясь показать, что вот он я, со мной вы будете в безопасности. Тем не менее гадкие звуки приближались. Кто бы это ни был, по режущим сердце звукам можно было понять, что этот зверь настроен крайне недружелюбно.

– Мы его поджарим? – спросил разрешения Андрей.

– Нет, огнеметы в лесу использовать запрещено, лес достаточно сухой, все ветки плотно прилегают к веткам других деревьев, дожди льют очень редко в это время года, поэтому даже самый малый огонь может вызвать большой пожар, который уничтожит здесь все живое. Это будет большая трагедия. К слову, в вопросах сохранения леса мы и наши враги в Москве полностью единодушны.

– Хм, даже у самых заклятых врагов есть точки соприкосновения, – задумался Андрей.

– Я уберу его ножом, – объявил Сэм, выступая вперед приближающимся звукам зверя. Среди высоких стеблей показалась темная точка, увеличивающаяся в размерах. Андрей заметил его страшные глаза, страх уже сковал его, дыхание участилось.