Текст книги "Признания бессовестной карьеристки"

Понедельник, 13 января

Последние несколько часов вдали от культуры. На вокзале мать в слезах протянула мне прощальный подарок – дешевенький брелок в форме силосной башни. Как только предки повернули к выходу, сунула бесполезный подарок в рюкзак ничего не подозревающему попутчику.

Вторник, 14 января

Вернулась в Лондон и направилась прямиком в эдвардианский особняк Франджипани. Я не поклонница стриженых газонов, но лучше уж Примроуз-хилл, чем самодельное святилище Элизы в Камдене или кальвинистский домик моих родителей в Барнсли.

Франджипани, истинная филантропка, не потребовала с меня арендной платы, а сказала, что будет рада помочь бездомным, Лично я подозреваю, что на самом деле ей не с кем оставить Лестера, исключительно дорогого и редкого китайского мопса, которого я только что обнаружила перед входной дверью.

Еще Франджипани попросила брать деньга из толстой пачки на кухне – расплачиваться с уборщицей-македонкой и садовником-китайцем. По-моему, держать садовника – глупая расточительность; лично я не собираюсь плескаться в исполинском бассейне или прогуливаться по газонам, подстриженным маникюрными ножницами.

Немедленно уволила садовника – пусть иммиграционная служба выдворяет его обратно на родину. Уборщицу, впрочем, в последнюю минуту решила оставить. Ради такой чести – ишачить на знаменитую колумнистку (и будущую великую писательницу) – она согласилась выполнять всю домашнюю работу за полцены.

Среда, 15 января

Приятно провела утро: бродила по десяти спальням, четырем ванным, двум кухням и бальному залу, шарила в ящиках и на полках, пытаясь вычислить капитал отсутствующей подруги.

Дошла до жести миллионов фунтов (и это еще обойдя не весь дом), поняла, какая я нищая, и поехала в «Макдоиалдс» обедать. Ужаснулась (но ничуть не удивилась), увидев, что за прилавком нервно ежится мой старый враг Себастьян. Мы люди взрослые, разумные, поэтому он не плюнул мне в куриные наггетсы, а я не стала слишком громко смеяться над его сеточкой для волос. Поговорили на тему, которая интересует обоих: какая я успешная и какой он неудачник.

Потом в качестве наглой взятки он подсунул мне лишний пакетик горчичного соуса, а я в благодарность назвала адреса трех рекламных агентств, которые (точно знаю) не собираются в ближайшее время брать новых сотрудников.

Четверг, 16 января

Почти не сплю, и все из-за проклятого мопса. Охотно бы от него избавилась, но Франджипани, видимо, заранее предусмотрела такую возможность и предупредила все местные собачьи приюты, чтобы Лестера у меня не брали.

Делить постель с жирным мопсом, который постоянно портит воздух и тянет одеяло на себя, – вроде бы небольшая плата за проживание в шикарном особняке, но я не позволю, чтобы какой-нибудь кобель наваливался на меня посреди ночи и громко сопел в ухо – разве что он прежде наденет мне на палец обручальное кольцо.

Пятница, 17 января

Проверила почтовый ящик Франджипани и убедилась, что британская почта и впрямь способна справиться с непростой задачей – переадресовать корреспонденцию. Нашла открытку от Каллиопы: она сбежала из Алжира, направляется в Штаты и ехидно благодарит за то, что я не сообщила в Британское посольство о ее похищении.

Обвинение совершенно необоснованное: я не поняла, что ее последняя открытка была завуалированным криком о помощи. Не мудрено, поскольку ближневосточная цензура вымарала слова «заложница», «выкуп» и «отвратительная кормежка».

Следующее ведро помоев вылила на меня литагентша, когда я позвонила узнать, как продвигается книжка, С риском потерять процент от будущих шедевров она мягко укорила меня за внезапное исчезновение.

Видимо, для издательского мира две недели – огромный срок, и в мое отсутствие литагентша вынуждена была самостоятельно принять несколько «ответственных решений». А именно: согласилась с художником, что название будет крупнее фамилии автора; с редактором, что можно выбросить наиболее увлекательные и живописные постельные сцены; с издательницей, что я – самый трудный автор на их жизненном пути.

Чего они ждали, яростно подумала я, швыряя телефонный аппарат в стеклянную дверь. Творческой личности положено быть немного неуравновешенной.

Суббота, 18 января

Застряла между вражескими окопами у черта на куличках и проклинаю час, когда, пойдя на поводу у Себастьяна, ввязалась в дурацкие военные игры.

Наивно поверила, что мой лютый недруг предлагает мировую. Утром он позвонил поблагодарить за адреса рекламных агентств, которые я ему давеча дала. Потом спросил, не хочу ли я поиграть в пейнтбол, а то у них не хватает игроков. Не хотелось принимать протянутую Себастьяном оливковую ветвь, но решила поехать – вдруг встречу мужиков, которых не испугает сильная женщина.

Первые сомнения в мирных намерениях Себастьяна закрались, когда стало ясно, что мы в разных командах. Не стала рисковать и расстреляла его в упор до начала игры, пока он только натягивал пулезащитный комбинезон. Как только бывшего никчемного арт-директора вертолетом увезли в больницу, началось ужас что: эти полоумные обормоты, его дружки, принялись со всей дури палить в меня.

Вернулась в особняк под вечер, вся в синяках. Лестер очень обижен, что я до сих пор не вывела его на прогулку. Зловредный мопс нарыл ям в безупречно ухоженных газонах и раскопал все цветочные клумбы.

Воскресенье, 19 января

Привязала Лестера к антикварной чугунной вешалке. Подлый пес обслюнявил сандалии от Маноло Бланика, которые я подарила себе на Рождество (потому что никто другой не удосужился). В полном отчаянии позвонила Теддингтону как единственному знакомому эксперту по содержанию домашних животных (у него на складе как-то завелись крысы). И на тебе, трубку берет его бывшая муза! Говорит, он в больнице: прыгал с дельтапланом в Дувре и врезался в особо неподатливую скалу. ПосколькуТеддингтон никогда не отличался спортивными наклонностями, думаю, эта сумасшедшая выходка – последняя надежда вернуть бывшую пассию, доказать, что он настоящий мужчина, а не типичный современный слюнтяй.

Не без угрызений совести отказалась навестить его в больнице. Слушать Теддингтона, у которого появился законный повод для нытья, – выше моих сил. И потом, он наверняка в одной палате с Себастьяном, а я слышала, что родственники охраняют моего врага день и ночь – не хватало только нарваться на сцену из «Крестного отца».

Понедельник, 20 января

Встала пораньше, чтобы не пропустить час пик. Выпустила Лестера из дома. Выкатила на проезжую часть теннисный мячик и нечаянно оставила ворота открытыми.

Вторник, 21 января

Лестеру мало, что вчера по его вине перед домом Франджипани столкнулись пять автомобилей (все в лепешку). Сегодня он подгрыз ножку у дубового антикварного стола пятнадцатого века и, что хуже, едва не укусил меня, когда я била его по голове собачьей миской веджвудского фарфора. (Хотя миска была совсем не тяжелая, потому что пустая – я все забываю купить еду.)

Надеюсь отыскать отзывчивого ветеринара, который положил бы конец моим страданиям.

Среда, 22 января

Не нашла понимания у ветеринаров, поэтому нечаянно срезала Лестеру именные бирки с ошейника и неосторожно спустила его с поводка рядом с зоомагазином по пути к Кингс-Кросс, где собиралась встретиться с Фебой.

Еле узнала старую подругу в белокуром парике, полихлорвиниловой мини-юбке и сапогах-чулках.

Промаявшись десять лет в любовницах, Феба окончательно разочаровалась в людях и решила: коли спать с женатыми, то не за бесплатно.

Обменялись опытом и прикинули: если бы я брала деньги за все услуги, оказанные мужской половине человечества, то давно могла бы завлечь юного красавчика альфонса вместо всех тех нищих маразматиков, которые за мной увиваются.

Четверг, 23 января

Кстати, о нищих маразматиках: позвонил бывший. В отчаянной попытке вычеркнуть меня из сердца и найти работу он уехал в Австралию и работает экскурсоводом на молодежном туристическом маршруте (ума не приложу, как его туда взяли: ему за сорок, чему свидетельство – солидное брюшко).

Однако, видимо, из сентиментальности он периодически звонит по мобильному и отключается сразу, как я возьму трубку, – наверное, проверяет, что я не развлекаюсь с другими мужчинами.

Пятница, 24 января

С превеликой неохотой и только на радостях, что ему пришлось пережить тяжелейшую операцию по пересадке селезенки взамен порванной при неудачных занятиях дельтапланеризмом (и откуда во мне такая кровожадность?), согласилась встретиться с Теддингтоном в «Энгус Стейкхаус» на Оксфорд-стрит.

Не обращая внимания на доносящееся из кухни жалобное мычание и на то, как Теддингтон неаппетитно вынимает изо рта куски рогов и копыт, плюнула кровью в официанта, который понял мое слово «слабозажаренный» как «еще заметно дышащий». Потом, не слушая жалобы Теддингтона на музу (которую ничуть не растрогали его воздушные подвиги), потащила его в соседнее кафе – пусть закажет более удобоваримый источник гемоглобина. Там ко мне пристал какой-то америкашка – думал, я угощу его пивом только за то, что он спутал меня с Камерон Диас.

Суббота, 25 января

Вынуждена была встать ни свет, ни заря, чтобы попасть в церковь – исключительно ради Анжелиной свадьбы. Удачно пропустив скоропалительную помолвку и скомканный девичник, думала заодно проманкировать торопливой церемонией и поспешным угощением в китайском ресторанчике. Однако в последний момент решила пойти: все-таки я свидетельница. Пусть на Анжелиной свадебкой фотографии будет хоть одно приятное лицо.

В церкви все пошло наперекосяк, особенно когда Анжелин папаша поймал жениха, бежавшего почему-то не к алтарю, а к выходу. Под конец исключительно нудной церемонии Анжела разрыдалась – думаю, не столько от полноты чувств, сколько от того, что жених, говоря «да», украдкой бросал на меня страстные взгляды.

Разочаровала подружек невесты, поймав букет. Должна признаться, это было несложно: я в лайкровом мини-платье оказалась куда проворнее, чем они в своих викторианских оборках.

Воскресенье, 26 января

Очередной докучный звонок от бывшего, который по-прежнему развлекает туристов в Австралии. Впрочем, думаю, на этот раз он позвонил ненамеренно, потому что не заметил, как я сняла трубку. Скорее всего, мобильник лежал у него в кармане и кнопка повторного звонка нажалась сама собой. В итоге мне пришлось два часа слушать, как он пыхтит, поднимаясь на Айерс-рок, прежде чем у мобильного сели батарейки. Предпочла бы не слушать, как он совершает смертельное для человека такой комплекции восхождение, но трубку не вешала – у моего бывшего тарифный план с низкой абонентской платой. Можно надеяться, что каждая минута обошлась ему примерно в сто фунтов.

Понедельник, 27 января

Характерная история – впервые в этом году купила продукты в магазине и тут же вынуждена была спустить их в мусоропровод: прочла в женском журнале, что продукты длительного хранения содержат консерванты, вызывающие преждевременное старение.

Похоже, придется обходиться свежими фруктами, овощами и собачьим кормом (который зазря стоит в буфетной с тех самых пор, как шесть дней назад трагически пропал Лестер).

Вторник, 28 января

После совершенно отвратительного завтрака вынуждена была мчаться в аэропорт – забирать тяжелобеременную Анжелу. Она в полной истерике: вынуждена была прервать медовый месяц на Тосса-дель-Мар. Уверена, она застукала милого за извращенным занятием – покупкой маек местного производства.

Прожив в счастливом браке три дня и две ночи, Анжела уже подумывает о разводе. Говорит, что Оболтус, быть может, не идеальный муж. Хотелось ответить: «О чем ты, милочка, думала, когда он на первом свидании затаскивал тебя в свой драндулет?»

Мужественно удержалась от дешевых попреков, сочувственно посопела, отвезла Анжелу домой и сказала, что всегда готова прийти на выручку ей и будущей крошке. Думаю, что ничем не рискую, – наверняка к концу недели они с Оболтусом помирятся.

Среда, 29 января

Попробовала собачий корм. Теперь понимаю, почему Лестер вечно ходил по дому с такой кислой миной.

Четверг, 30 января

Проснулась в холодном поту: услышала в ночной телепередаче, что женщинам после тридцати пяти приходится довольствоваться мужчинами по вызову, вечеринками «для тех, кому за…» и кошками – а у меня на все это страшная аллергия.

Помчалась к доктору Амуру и сказала, что у меня женские проблемы. Тот, превратно истолковав диагноз, который я себе поставила, достал резиновые перчатки и гинекологическое зеркало. Пришлось объяснить, что у меня проблемы совершенно иного толка: психосоматическое расстройство на почве сексуальной подавленности, поскольку я уже некоторое время не предавалась бешеной страсти с представителем противоположного пола.

Подозреваю, что красавчик доктор охотно удовлетворил бы меня здесь и сейчас, однако он проявил похвальную выдержку и назвал адрес известного психолога в Блумсбери.

Выяснив, что психолог – разведенный и разговорчивый мужчина, вышла от врача слегка окрыленной: по крайней мере, мне будет на ком попрактиковать женские чары.

Пятница, 31 января

Зла, как черт. Выбросила на ветер несколько сот долларов, только чтобы выслушать от очкастого зануды, что причины моих любовных неудач – в эгоцентричной самовлюбленности. Хотелось спросить: «А чего бы иначе я стала сюда переться и сидеть у вас шесть с половиной часов?»

Решила заручиться мнением незаинтересованной стороны и позвонила брату Бигллсу в Сенегал, где тот по-прежнему травит с самолета посевы. Когда я, наконец, сделала короткую паузу – перевести дыхание, Биллс признал, что у меня действительно есть привычка монополизировать беседу, и подтверждение тому – счета за наши с ним телефонные разговоры.

Суббота, 1 февраля

Решила вести новую жизнь до тех пор, пока заарканю своего Ромео. Вошла в «Кафе де Пари», подсела к первому же мужику, который бросил на меня заинтересованный взгляд, прикусила язык и стала слушать, как он рассказывает о себе.

Кончилось тем, что я заснула в кафе.

Воскресенье, 2 февраля

Решила излить мои любовные горести Теддингтону в «Карете и лошадях».

Теддингтон щедро плеснул мне «Абсолюта» в пол-литровую кружку и, не успела я открыть рот, спросил, нельзя ли в моей колонке продернуть его недругов. Я взяла за правило не писать о социальных несправедливостях, чтобы не показаться пристрастной. В итоге чуть не поперхнулась водкой, торопясь выпить ее одним глотком – боялась, что горе-литератор, услышав отказ, вырвет у меня кружку.

По счастью, Теддингтон сильно заторможенный и цедит слова в час по чайной ложке, так что я успела выпить и эту порцию, и еще несколько, прежде чем он изложил суть дела. Наконец грохнула об стол кружкой из-под водки и коротко ответила, что не стану писать о его контрах с медицинской страховой компанией – у меня есть дела поважнее, но рада слышать о начавшейся продолжительной тяжбе – по крайней мере у него, не останется времени на дурную прозу.

Понедельник, 3 февраля

Похмелье такое, что не могу шевелиться, а уж тем более – идти и знакомиться с мужчинами.

Вторник, 4 февраля

Вечером отправилась с Фергюсоном на вечеринку «для тех, кому за тридцать», замаскированную под конкурс бальных танцев неподалеку от площади Пиккадилли. Фергюсон в перьях и блестках выглядит ужасно, но я, так и быть, составила ему компанию, потому, что он снова без партнера. (Прежняя любовь – Форест, тот самый, который увлекается эзотерикой, отменил визиты горничной, после того как Фергюсон, протирая каминную полку, нечаянно тронул его целительные кристаллы.)

Как только вошли в зал, сгрузила Фергюсона другому гомику, а сама решительно направилась в угол, где стояли гетеросексуалы. Выбор, честно скажу, был невелик, но я все-таки ухватила дядечку с самой густой перхотью и поволокла танцевать. Абсолютно не ведая о феминизме и равноправии, мой партнер попытался вести. Последовала короткая борьба, в результате которой он оказался на лопатках, а я – к разочарованию дядечки – отнюдь не пала ему на грудь.

Среда, 5 февраля

Сижу в позе лотоса посреди склада в Камдене и бросаю испепеляющие взгляды на Элизу – она сказала, что тут самое место знакомиться с мужиками. Надо было сообразить, что мужчина, который занимается йогой, вряд ли бросит меня на капот своего «БМВ» и замучает любовью, прежде чем вытащить пухлый бумажник. Кроме того, решительно не понимаю, как можно расслабиться, сидя на холодном жестком полу с риском заработать грыжу и геморрой.

Четверг, 6 февраля

В последней отчаянной попытке избежать одинокой старости направилась в рабочий паб на окраине города вместе с удачливой шлюшкой Фебой. Заведение, объяснила она, старомодное, чисто мужское, так что от мужиков придется отбиваться моей сумочкой «Прада». И впрямь наше появление было встречено гробовой тишиной. Хотелось бы думать, что все смолкли от восхищения, хотя, полагаю, здешние посетители просто никогда не видели женщину в платье из натурального волокна. А может быть, дело в Фебе, которая теперь везде ходит с плеткой и в черной маске на молнии.

Мы взяли по пиву (на просьбу о банановом дайкири бармен сделал непонимающее лицо), и мужчины возобновили разговор. Когда один из них начал ругаться и немного увлёкся, другой ткнул его локтем в бок и попросил «не выражаться, потому что здесь дамы». Конечно, приятно видеть, что на окраинах Лондона еще жива рыцарская учтивость, но слово «дамы» неприятно резануло мне слух – в нем слышится явная дискриминация по возрасту.

Пятница, 7 февраля

Вооружилась ведерной банкой корректирующей жидкости и весь день замазывала год рождения в паспорте и водительских правах.

Процесс прервался, когда позвонил один из семи телефонов Франджипани. Филантропка сообщила, что вернется раньше намеченного, поскольку умасливать аристократических родственничков в Гонконге – слишком большая плата за долю в наследстве.

Новость, мягко говоря, привела меня в легкую панику. Чуть не слиняла в ночи, представив, в какую ярость придет Франджипани, узнав, что я уволила садовника, подумываю переманить уборщицу-македонку и сплавила с глаз долой Лестера – мопса настолько породистого, что кредит на покупку дома брали под залог его родословной.

Суббота, 8 февраля

Подделка документов сильно затруднила мою личную жизнь, поэтому решила использовать свою популярнейшую газетную колонку в качестве персональной службы знакомств. Увы, мне пишут исключительно отчаявшиеся психи – непонятно почему, ведь я стараюсь выставить себя в самом привлекательном свете.

Единственный нормальный воздыхатель за всю эту неделю – Фрэнк из Финчли. Пишет, что ему семьдесят, он пенсионер и экономит на леденцах, чтобы покупать «Лондонский сплетник» и читать о моих юношеских безумствах.

Написала строгий, но дружеский ответ, что не заинтересована в знакомстве, если только он не похож на Шона Коннери или не застрахован на семизначную сумму.

Воскресенье, 9 февраля

С утра пораньше вышла охотиться на мужчин. Направилась в Гайд-парк, расставила хитрый проволочный силок и стала ждать, когда какой-нибудь пузатенький бизнесмен – любитель побегать трусцой – рухнет к моим ногам и будет вынужден свести более близкое знакомство. За полдня улов составили две старушки и пудель… Утратила всякий охотничий азарт и ушла домой.

Понедельник, 10 февраля

По-прежнему не готова безропотно превращаться в старую деву и собираюсь за отмеренный мне краткий срок отыскать спутника жизни. Особенно остро почувствовала эту необходимость после встречи с Софи в баре «Ночная кошка».

Вежливо выслушивала жалобы на горестную участь одинокой лесбиянки, потом не выдержала и грубо ответила, что не вижу поводов для беспокойства: если верить статистике, количество одиноких женщин старше тридцати пяти оставляет ей огромный простор для выбора.

Вторник, 11 февраля

Последние остатки самоуважения разбились вдребезги.

Сегодня утром бывший заявился абсолютно не таясь и без всякой аппаратуры для внешнего наблюдения. Стоял перед дверью со всей гордостью и бесстрашием, на какие способен взрослый дядя, одетый только в кожаные ковбойские штаны и собачий ошейник. Насколько я сумела понять (а надо сказать, из-за пышных усов речь его стала довольно неразборчивой), за время пребывания в Австралии его мужская дружба с одним из туристов переросла в нечто большее, и мне с этой стороны больше опасаться нечего. В итоге заявление, которое я недавно отнесла в полицию, лишилось всякого смысла и грозит не столько подчеркнуть мою желанность, сколько сделать меня предметом насмешек.

Одно утешение: бывший поклялся, что смена ориентации связана не с нашим четырехлетним романом, а с более ранней детской травмой, когда его заставляли смотреть голливудские музыкальные комедии.

Бывший ушел в голубую даль, я бросилась звонить Ферпосону, но тот вместо моральной поддержки только спросил телефон моего бывшего.

Среда, 12 февраля

В тщетной попытке поднять себе настроение обошла книжные магазины на Черинг-Кросс-роуд, представляя «31/2 минуты» на их полках. Только время зря потеряла.

Четверг, 13 февраля

Тоска перешла в глубочайшую депрессию после визита Анжелы: ока заявилась без звонка, грохнула на стол заявление о разводе и сказала, что, поддавшись на мои уговоры, решила дать Оболтусу пинка, поэтому мне и вести ее в роддом, когда придет срок.

Пятница, 14 февраля

Валентинов день

Исключительно скудный урожай в этом году. Одна завуалированная угроза смерти от Себастьяна в виде траурного венка (видимо, он так и не забыл пейнтбольной шутки – вот злопамятный!) и одна алая роза на лобовом стекле автомобиля. Поскольку тайные воздыхатели, как правило, оказываются либо уродами, либо психами, я протянула поперек лобового стекла колючую проволоку с запиской: «Еще раз оставишь тут мертвые растения – пеняй на себя».

Покуда я готовилась выйти на ночную охоту с подругой по несчастью Элизой, позвонила перекати-поле Каллиопа. Сказала, что ее временно приютила в Нью-Йорке ассоциация молодых христианок, и еще, что исколесила Азию, Ближний Восток и Европу, но так и не нашла, кто бы захотел с ней переспать.

Убийственная новость. Если в путешествии через полмира никто на нее ни разу не покусился, где уж мне поймать счастье, фланируя взад-вперед по Кингс-роуд.

Суббота, 15 февраля

Во второй половине дня выпихнула из постели дюжего жеребца-бармена и отправилась в Сохо – бывший босс пригласил на обед в недорогой ресторанчик. Надеется заманить меня обратно в агентство – Церберша, которая теперь исполняет мои обязанности, стала вести себя как настоящий творческий работник, то есть запросила немыслимую оплату.

С ужасом узнала, что в основном зале не курят – дымить пожалуйте в бар. Перебралась туда вместе с тарелкой, оставив шефа в одиночестве за накрытым на двоих столиком. Общались на расстоянии при помощи жестов: он десятью пальцами показывал, сколько собирается мне платить, а я фигурой из трех отвергла это предложение.

Воскресенье, 16 февраля

Благодетельница Франджипани вернулась из Гонконга, застала в особняке полный бардак (я как раз ногтями отскребала корректирующую жидкость от антикварного лакового стола) и любезно предложила поселить меня на месяц в «Хилтоне» – пока отыщу себе жилье. Приступ щедрости объяснился просто: хоть двоюродная бабка Амелия, вопреки ожиданиям, и не сыграла в ящик, зато Франджипани за время недолгого визита сумела-таки подцепить холостого банкира. У него три ювелирных магазина в Лондоне и шикарная гостиница на острове недалеко от Квинсланда.

Услышав все это, подумала было затребовать еще более фешенебельный отель, но вовремя сдержалась. Боюсь, когда Франджипани узнает, что Лестер вовсе не в ближайшем собачьем косметическом салоне, где ему делают очередную лицевую подтяжку, мне придется довольствоваться ночлежкой.

Понедельник, 17 февраля

Проснулась и узнала, что Франджипани заботливо сложила мои чемоданы и заказала такси до отеля.

Номер не ахти, зато мини-бар глубокий и вместительный. Коридорный, наверное, несколько удивился, когда я с ходу принялась прыгать на кровати, проверяя пружины, – вдруг ко мне ночью заглянет какой-нибудь гость мужской разновидности.

Вторник, 18 февраля

Утром открываю глаза и слышу, что со мной рядом тихонько посапывает Элиза. В первый жуткий миг подумала, что поддалась плотским соблазнам нетрадиционного толка. В памяти осталось совсем немного: вчера Элиза приперлась и стала уговаривать, чтобы я открыла четыре бутылки французского шампанского по сто фунтов за штуку, – видимо, в отместку за тот случай, когда я выпила все ее гадкое домашнее вино. По счастью, когда Элиза, наконец, проснулась, она не посмотрела на меня с нежностью и не предложила сочетаться браком. Так что, думаю, ничего между нами не было.

Вечером нагрянули другие друзья-халявщики (Фергюсон, Феба и Анжела) попользоваться моим мини-баром и услугами в номер. Думали, я плачу. Содрала с них по пять сотенных и осталась, таким образом, в солидном плюсе, потому что расплачиваюсь за все кредитной карточкой Франджипани.

Среда, 19 февраля

Утром, валяясь в постели, нечаянно включила канал для взрослых и увидела Джона Уэйна Боббита – того самого, которому жена отрезала член, – в действии. Не понимаю, чего ради он возился со всеми этими дорогущими микрохирургическими операциями по восстановлению и наращиванию – все равно ни одна женщина не почувствует разницы.

Четверг, 20 февраля

Вчерашние жалкие потуги мистера Боббита напомнили мне, что не всем нам одинаково везет в жизни.

Под натиском внезапно проснувшейся совести пригласила в номер нескольких беспризорных ребятишек – покормить и строго наставить на путь истинный.

Надо сказать, что я наткнулась на вопиющую неблагодарность. Мерзкие сопляки воротили нос от окуня на гриле и отказывались пить кока-колу, пока я не плесну туда виски. Мало этого, они еще и пытались стянуть полотенца, банные халаты, постельное белье, подушки, матрас, утюг, фен, телевизор и все остальное, что я намеревалась прихватить с собой из номера.

Пятница, 21 февраля

Пять дней подряд завтракала в постели и, наконец, поняла, что пресытилась роскошной жизнью. Надо сказать, вовремя, потому что Франджипани прислала факс: мол, хорошенького понемножку, и она аннулировала кредитку. Вот стерва! Наверное, узнала про Лестера.

Вынуждена была спуститься из номера и дожидаться, пока служащий отеля подгонит мою «хонду-сивик». Из машины стала названивать по мобильному «друзьям». Некоторые сразу отказывались принимать вызов, услышав, что оплата разговора будет произведена за их счет, другие категорически отвергли мое щедрое предложение пожить у них несколько месяцев. Не стала звонить только Софи (вдруг она неправильно меня поймет) и Анжеле (не ровен час она ухватится за возможность заполучить бесплатную няньку).

Суббота, 22 февраля

Проснулась на Фулхем-бродвей в пять минут девятого. Шея задубела, йоги свело. Поднимаю глаза и вижу, что мне под дворник подсовывают квитанцию на штраф – я поставила машину на тротуаре перед конторой по найму жилплощади. Хуже того, когда я просмотрела список свободных квартир, выяснилось, что единственную пристойную можно будто посмотреть только завтра.

Проглотила гордость, поехала в Кентиш и с несчастным видом встала перед Теддингтоновым складом. Мой друг-графоман наконец сжалился и сказал, что я могу остаться на ночь, если соглашусь прочесть первые главы его новой неудобоваримой книжонки.

Предпочла принять пузырек транквилизаторов от доктора Амура и переночевать в машине на соседней улице.

Воскресенье, 23 февраля

Спала так крепко, что не услышала сигнализацию, когда воры обчищали мою машину. Унесли все компакт-диски (за исключением Марайи Кэри, Селин Дион и «Лайтхаус фэмили»). Выбравшись на тротуар, увидела, что колпаки с колес тоже сняли. Немедленно получила непристойное предложение от бомжа-инвалида, который принял меня, нечесаную и помятую, за ночную бабочку.

Рванула к Элизе в Камден помыться и погладить одежду. Та нехотя запустила меня в ванную, старательно не замечая громких намеков, что такой статной красавице, как я, негоже ночевать в тесной «хонде-сивик». Когда я уходила, у Элизы проснулась совесть, и она в дверях сунула мне влажные салфетки и портативный утюг, который включается в прикуриватель автомобиля.

Поехала в Кенсингтон смотреть квартиру и услышала, что могу въехать во вторник, если представлю хотя бы одну рекомендацию с прошлого места жительства.

В качестве последнего средства дала телефон риэлтера, которого как-то допустила в свою койку, поддавшись очередному приступу неразборчивости.

Понедельник, 24 февраля

Провела жуткую ночь на исключительно шумной стоянке перед «Мак-авто». Проснулась от того, что какой-то юный хулиган попытался выкинуть обертку от биг-мака в мое приоткрытое окно. Я спросонок обычно не отличаюсь благодушием, поэтому скоро он у меня завопил, как поросенок. Стребовала сумму, на которую можно купить два гамбургера и чашечку крепкого кофе, и только после этого отпустила кнопку поднимания стекла, чтобы он смог выдернуть пальцы.

Такая нервотрепка, да еще до семи утра, совершенно выбила меня из колеи, поэтому решила поехать на Портобелло-роуд и заранее отыскать место для парковки – мы с Софи договорились в восемь вечера встретиться в «Графе Лонсдейле». К полуночи отыскала место под знаком «Стоянка запрещена» на одной из тех улочек, которые в темноте все на одно лицо, – особенно после двенадцати бокалов «Кровавой Мэри».

Едва войдя в бар, моя розовая подруга скорбно сообщила, что, не добившись взаимности от девушки своей мечты, намерена перейти линию фронта и попытать счастья с противоположным полом.

Я, естественно, пришла в ужас при мысли о дополнительной конкурентке. Такое предательство, холодно сказала я, снести невозможно, и лучше нам больше никогда не видеться.

Софи сглотнула и мужественно кивнула. Когда я величаво направилась через дверь к своему автомобилю, в глазах ее стояли слезы.

Вторник, 25 февраля

Провела унизительнейшие полночи в полицейском участке по ложному обвинению в попытке угнать чужую «хонду-сивик», которую я в легком подпитии приняла за свою (не ведая, что моего собственного четырехколесного друга увезли эвакуаторы), после чего вынуждена была заплатить грабительскую сумму за штрафную стоянку и, совершенно сломленная, отправилась на новую квартиру в Кенсингтоне.

Среда, 26 февраля

Приобретенное впопыхах жилье приносит все новые неприятные сюрпризы. В частности, только что обнаружила притаившуюся за дверью ванной стиральную машину. Это значит, что мне нечем будет оправдываться перед менее продвинутыми бой-френдами, когда те спрашивают, почему я до сих пор сдаю белье в прачечную.

Неприятный сюрприз номер два: выхожу забрать и прочесть почту предыдущего жильца и – бац! – напарываюсь на бассейн и спортзал, которыми не имею ни малейшего намерения пользоваться, поскольку стройна и грациозна от природы.