Текст книги "Признания бессовестной карьеристки"

Боюсь, как только мои тучные от природы «друзья» проведают о бесплатном фитнес-центре, они зачастят в гости с пугающей регулярностью.

Четверг, 27 февраля

Несколько часов продрожала в нижнем белье, пытаясь запустить дурацкий агрегат и получить хоть что-нибудь чистое. Пересыпала стирального порошка и в итоге великолепно разыграла балет на льду, поскальзываясь и падая на полу в ванной. Спасла меня Элиза, которая приехала якобы навестить горячо любимую подругу, хотя спортивная сумка сразу выдала ее с головой.

Оставила эту лицемерку пыхтеть и отдуваться на велотренажере, а сама влезла в ее платье (которое оказалось чуть велико, потому что я на два размера стройнее) и махнула в «Лангак» – встречаться с Франджипани и ее новым ухажером.

Явно испугавшись, что ходячий пенсионный фонд предпочтет меня, Франджипани заявилась одна. Судя по тому, что шампанское лилось рекой, благодетельница простила мне пропажу мопса. Ничего удивительного, ведь благодаря этой истории она смогла получить за него страховку.

Пятница, 28 февраля

Как я и ожидала, слух о фитнес-центре распространился с немыслимой быстротой. Фергюсон и Феба, не сговариваясь, заявились с дешевыми подарками на новоселье в одной руке и купальными шапочками – в другой.

Только развернула их, сказав, чтобы больше не появлялись с тостерами и бокалами дешевле двадцати фунтов, как звонит Элиза и говорит, что вчера ее «фольксваген» сломался по пути домой и она по моей вине вынуждена была предстать перед автослесарем в одном спортивном трико, в результате чего впервые за три года заарканила парня.

Просто поразительно, как друзья умеют обернуть к собственной выгоде мои самые трагичные злоключения!

Часть III

Суббота, 1 марта

Сегодня вечером, покуда мое лицо щипали фруктовые кислоты и жгли овечьи мембраны, на свет родилась новая Катя.

Хотелось бы присутствовать при ее неловком, довольно любительском дебюте, но, как сказала я пыхтящей, отдувающейся Анжеле, высаживая ее вместе с сумкой и моей видеокамерой перед роддомом, двенадцать часов естественных родов могут до конца жизни отвратить меня от мужчин, к чему я и без того близка.

Кроме того, я боялась опоздать к косметичке и решила, что всегда смогу посмотреть роды по видео.

Разумеется, из всех друзей лишь я одна рискнула затолкать в свою «хонду-сивик» пятипудовую женщину (рискуя, что воды отойдут на безупречно чистую серую обивку), поэтому взяла с Анжелы клятвенное обещание назвать новорожденного в мою честь, независимо от пола. (Тайно надеясь, что будет мальчик, и еще один представитель мужской породы станет предметом вечных насмешек с моей легкой руки.)

Воскресенье, 2 марта

Вооружившись сигарами, шампанским и бесполым игрушечным монстром, которого нашла сегодня утром в коробке с хлопьями, отправилась в роддом навещать тезку.

Молодая мамаша выглядела полной развалиной, и я немного устыдилась, что нарочно пришла во всем блеске своей умопомрачительной красоты. Анжела вручила мне маленькую Катю, которая тут же завопила многообещающим благим матом. Немедленно вернула орущий сверток Анжеле, объявив, что ребенок – ее копия, хотя на самом деле это вылитый Оболтус, только без волос и более общительный.

Потом прищурилась и, попыхивая кубинской сигарой, ехидно поинтересовалась, где второй родитель. Анжела ударилась в послеродовую истерику и ответила, что он ушел в трехдневный загул вместе со своими безбашенными дружками.

Понедельник, 3 марта

Пошла в супермаркет покупать шариковые ручки: не хватало только тратить на автографы дорогущие чернильные баллончики к «Монблану». Очень странно, но во мне несколько раз закипала злоба на шустрых двухлеток, которые постоянно застревали в колесах моей тележки. Наверное, я просто не в духе.

Когда же смурной подросток принялся читать мне нотацию, что нехорошо проходить через кассу одной покупки с восьмьюдесятью шариковыми ручками, то биологические часы снова остановились. Хорошо, подумала я, ложась в постель одна который раз кряду, что непорочное зачатие случается только с девственницами.

Вторник, 4 марта

Сегодня, проверяя автомат для продажи презервативов, который ношу с собой вместо сумочки, обнаружила, что все сорок восемь штук по-прежнему на месте, хотя я пополняла запас больше двух недель назад.[12]12
  См. пятница, 14 февраля.


[Закрыть]

В разгар моей романтической инвентаризации влетела Элиза и жутко покровительственным тоном предложила познакомить с кем-нибудь из дружков ее приятеля-автослесаря. Тактично отказалась, добавив, что в состоянии платить за обслуживание моей «хонды-сивик», поэтому в отличие от некоторых не должна встречаться с автослесарями, чтобы ремонтировать ее задешево.

Напомнила Элизе о проклятии Намамбо и сказала, что нехорошо сознательно подвергать человека такой опасности, даже если он по роду занятий вынужден носить промасленный комбинезон. Тут Элиза утерла мне нос, ответив, что уже открыла хахалю свою страшную тайну. Он вполне готов на риск и в подтверждение искренности своих намерений дополнительно застраховался от несчастных случаев.

Когда Элиза убежала забирать его из больницы (он вчера вечером свалился в открытый люк), я вернулась к кучке презервативов, Положившись на слабую память и некоторую дозу самообмана, украдкой выбросила двенадцать с тройными ребрышками, девять «Жеребцов-делкжс» и один «Веселый Роджер»,

Сразу снова почувствовала себя лучше.

Среда, 5 марта

Покуда я практиковалась ставить красивую, с росчерками, подпись на чеках от компании «Презервативы – почтой», позвонила тетка из рекламного отдела моей издательницы и сказала, что, возможно, устроит мне интервью в одном из женских журналов. Предвосхитив мой первый трепетный вопрос, тут же добавила, что вряд ли они захотят поместить мое фото на обложку, Видимо, я считаюсь «маститой», поэтому материал обо мне появится между рецептами и вышивкой.

Мало одного огорчения, еще и получаю дебильное «письмо счастья». Там говорится, что если я не выполню их требования, то к сорока годам останусь толстой, скучной и одинокой. Твердо осознавая, что мне это не грозит, все-таки сочла своей обязанностью отксерокопировать письмо и разослать по факсу десяти самым суеверным безмужним приятельницам.

Четверг, 6 марта

Сегодня, возвращаясь из «Лондонского сплетника» (редактор, чтобы удержать у себя будущую знаменитую писательницу, согласился дать заслуженную прибавку, лишь бы я не забросила его паршивую колонку), прохожу мимо стройки. Стиснула, зубы, приготовившись к похабным: комментариям со стороны работяг, которые притворно-увлеченно работали шестью этажами выше. Невозможно описать мой ужас, когда сверху не донеслось ни единого свистка.

Думая, что ребята меня не заметили (хотя уверена, не каждый день женщины проходят мимо них неспешным, можно сказать, черепашьим шагом – большинство дамочек пробегают опустив глаза и прикрывая руками грудь), повернулась и продефилировала перед стройкой еще раз. Ни одной сальности!

Вынуждена была убедиться, что мои восторженные зрители не попадали с лесов. Взбираюсь на платформу и вижу – стоят шестеро здоровенных амбалов, совершенно целехоньки и, что еще хуже, смотрят на меня без малейшего интереса.

Рванула восстанавливать самоуважение в бар «Атлантик». На Шефтсбери-авеню меня останавливают за превышение скорости (абсолютно несправедливо, поскольку полицейская машина мчалась со скоростью не меньше семидесяти миль в час, чтобы догнать меня, выехать наперерез и остановить.) Приготовилась выслушать обычный шутливо-строгий нагоняй, а вместо этого прыщавый юнец, нечувствительный к девичьим чарам, вкатил мне астрономический штраф.

Естественно, входя в бар «Атлантик», не чувствовала себя юной и беспечной, однако с дерзкой улыбкой спросила пожилого посетителя, сколько, по его мнению, мне лет. Тот был жутко доволен, когда отгадал с первой попытки. Разумеется, я не допила вино, которым он меня угостил, да и не смогла бы, потому что оно полностью впиталось в его пиджак.

Пятница, 7 марта

С возмущением прочла в газете, что студенты протестуют против платы за учебу. Я бы в их возрасте просто обратилась к родителям. И вообще не понимаю, на что эти неблагодарные скоты жалуются, ведь они в отличие от некоторых по-прежнему молоды.

Вечером в попытке сдержать неумолимый бег времени отправилась ужинать с Фебой. В ее присутствии я всегда выгляжу на десять лет моложе, отчасти потому, что так оно и есть. Предложила поехать во «Френч-хаус» в Сохо, чтобы продемонстрировать свои увядшие прелести мужчинам – любителям дам бальзаковского возраста. И на тебе! – официант, явно сочтя, что я забыла дома старческую клюку, подхватил меня под локоток и повел к столику.

Когда он побрел прочь с расквашенным носом, Феба сказала, что я чересчур обидчива. Можно подумать, не она послала в нокдаун кондуктора, который попросил двух беременных женщин уступить ей место!

Суббота, 8 марта

Поздно утром позвонила Элиза. Кажется, она одержима мыслью во что бы то ни стало изменить мой статус одинокой женщины – сколько ни уверяй, что мне нравится быть озлобленной и никому не нужной. Она имела наглость устроить мне свидание с человеком, которого я в глаза не видела! Впрочем, Элиза предупредила, что он отнесся к затее с не меньшей настороженностью, согласился только в качестве мимолетного развлечения и, скорее всего, откажется в последний момент.

Под вечер решила упредить загадочного незнакомца и первой отказаться от встречи. Позвонила Элизе и отменила вечерние планы. Сказала, что я уже дама в возрасте, и мимолетные развлечения – не для меня.

Через час позвонила Элиза и сказала, что мой внезапный отказ раззадорил мистера Анонима. Он мечтает меня увидеть и готов не глядя предложить серьезные отношения…

Такими темпами я смогу еще до первой встречи вытянуть из него предложение руки и сердца!

Воскресенье, 9 марта

Сегодня вынуждена была ехать к Анжеле смотреть кинодебют Кати Второй. Слегка позавидовала тому вниманию, которое эта пигалица получает всего на восьмой день жизни, потом решила вести себя как взрослая, вспомнив, что реальную конкуренцию она составит не раньше чем через шестнадцать лет.

В итоге нечаянно все равно оказалась в центре внимания, бухнувшись в обморок во время невырезанной сцены кесарева сечения.

Понедельник, 10 марта

Решила, что мне еще рано с достоинством ждать старости. Позвонила единственному мужчине, который ценит мою внутреннюю суть, а не быстро блекнущую внешность, и попросила посоветовать хорошего специалиста по косметической хирургии.

Увы, не смогла разобрать фамилию хорошего врача, поскольку Фергюсон только что накачал губы гортексом. До тех пор пока опухлость не спадет и он снова не станет говорить разборчиво, придется мне по примеру стареющих кинозвезд обходиться леской и двумя одежными крючками.

Это создало определенные затруднения, ведь сегодня вечером я должна была встречаться с загадочным незнакомцем. Элиза сказала, что мистер Аноним организовал прогулку на воздушном шаре с пикником. Поскольку вид у меня плачевный, решила подогреть его нетерпение старым проверенным способом: позвонила за час до назначенного времени и отменила встречу.

Вторник, 11 марта

Из-за ленивых, эгоистичных работников общественного транспорта, которые воспользовались старым предлогом увильнуть от работы – объявили забастовку, моя домработница-македонка опоздала сегодня на несколько часов. Ей пришлось идти на своих двоих скрюченных артритом ногах.

Заботливо помогла ей встать на четвереньки, чтобы она помыла пол на кухне. Сама встала рядом и принялась смотреть, чтобы не заметала мусор под холодильник, – с этими домработницами нужен глаз да глаз.

Собирая крошки с пола скрюченными узловатыми пальцами (я все не соберусь купить щетку), она бодро поведала, что учится живописи. Добавила, что собирается участвовать в конкурсе портретов под эгидой Королевской академии художеств, поэтому ищет известную британскую личность, которая согласилась бы ей позировать.

Я, разумеется, сказала, что соглашусь только за половину ее премии с условием значительной скидки на дальнейшие услуги по дому. Она была явно растрогана моим благородством, но отказалась, добавив, что ищет кого-нибудь посолиднев (читай, постарше).

Сняла крючки и леску.

Среда, 12 марта

В порядке подготовки к кампании по раскрутке книги, которая начинается со следующей недели, открыла собственный личный веб-сайт, чтобы почитатели-мужчины слали мне восторженные отзывы и номера кредиток.

Четверг, 13 марта

«3 1/2 минуты длиною в вечность» поступили во все фешенебельные книжные магазины и лавчонки. Поскольку скупердяйка-издательница зажала торжественную презентацию, я заставила Теддингтона проглотить зависть и отправиться со мной в импровизированный рекламный тур.

Несколько часов бегали по округе, извлекая мой шедевр из темных углов и рассовывая на полки с бестселлерами. Менеджер крупного магазина несколько удивился, когда я встала за прилавок, достала шариковую ручку и выстроила покупателей в очередь за автографами. Все обмирали от восторга, включая курьера, забежавшего отдать пакет, – за исключением продавца, который решил использовать раритетное первое издание в качестве подставки под горячее.

Пятница, 14 марта

Зашла на свой личный веб-сайт проведать интернет-обожателей. Обнаружился только один. «Хэнк» заверил, что он биржевой маклер на Манхэттене, хотя, судя по ужасающей грамматике, он был стипендиатом в Гарварде. Естественно, в самый ответственный момент, когда он собирался назвать размер своего банковского счета, ноутбук отрубился, и я осталась в состоянии глубокой неудовлетворенности.

После такого облома на личном фронте тронулась к Элизе в Камден – решила отправиться с ней и с ее автослесарем в загородную поездку. Элиза несколько удивилась, зная, что сегодня вечером я должна встречаться с мистером Анонимом на берегу Темзы. Забрасывая дорожную сумку от Луи Вуиттона в драндулет Элизиного хахаля, объяснила, что ничего страшного: покатается на кораблике, пообедает один – только сильнее станет обо мне мечтать.

По пути на юг заметила, что на автослесаре уже сказывается проклятие Намамбо, По счастью для Элизы, он относится к этому совершенно спокойно. А мне вот очень даже не по себе было ехать по серпантину в машине, которую ведет человек с повязкой на глазу, замотанной рукой и обеими загипсованными ногами. Честно скажу, что сидела на заднем сиденье и тряслась мелкой дрожью.

После трех бутылок шампанского и половины аптечки вывалилась из машины и вплыла в коттедж относительно целой и невредимой.

Суббота, 15 марта

Проснулась с дикого бодуна. Автослесарь трогательно пытался открывать зубами пивные бутылки, чтобы запить несъедобный завтрак, который Элиза сварганила для своих разношерстных гостей.

Потом автослесарь вместе с другими представителями сильного пола отправился в местную бильярдную, а мы, женщины, остались мыть посуду. Схватила полотенце и принялась им деловито помахивать. Потом устроилась в уголке и углубилась в «31/2 минуты» в глупой надежде, что кто-нибудь спросит фамилию автора.

Вечером решили затеять пиршество, но я, отстаивая феминизм, по примеру мужчин не принимала участия в готовке.

Вечером произошла безобразная сцена: пятеро кретинов явились без приглашения и затеяли из-за меня драку. Увы, все они были не в моем вкусе, поэтому оставила их сражаться пивными бутылками и ушла в кровать, только чтобы обнаружить там неизвестного ухажера.

Выставила его вон, потом проверила простыни на предмет блох.

Воскресенье, 16 марта

Снова проснулась с жутким похмельем. Все собрались на природу, прогуляться пешком (или ползком) по холодку. Отговорилась тем, что хочу дочитать книжку – уж очень талантливый автор ее написал.

Один из друзей автослесаря – вот гнида! – сказал, что прочел и там одна муть. Отбрила его, заметив, что он, наверное, читал ее вверх ногами.

Домой вернулась пораньше. Еще раз перечла книжку, пытаясь найти, где же там муть.

Понедельник, 17 марта

Очередные нападки со стороны «литературных» критиков. «Возмутительная мерзопакость…», – возмущается один. «Не стоит бумаги, на которой напечатана», – вопит другая.

Ответила обоим, что ожидала с их стороны большей поддержки по отношению к собственной дочери.

Вторник, 18 марта

Вскакиваю ни свет ни заря, чтобы в прямом эфире дать интервью Лондонской радиостанции. Естественно, с недосыпу злая как черт, а тут еще идиот-ведущий подливает масла в огонь, спросив, о чем книга.

«Сам прочти!» – рявкаю я и бросаю трубку.

Вечером звонит тетка из рекламного отдела издательства, начинает меня песочить за невежливый разговор с мистером Ведущим и даже грозится отменить завтрашнее телевыступление. Отговорилась тем, что телефон отрубился во время интервью, поскольку по вине одного особо скупердяйского издательства мне нечем платить по счетам. Кроме того, объясняю, что редко встаю до двенадцати, поэтому не могу давать интервью утренним передачам – особенно на местном канале.

Среда, 19 марта

Пришлось ехать на телестудию раскручивать «3 1/2 минуты» в вечернем ток-шоу. Таксист повез меня дальней дорогой – наверное, набирался храбрости попросить автограф (который я бы все равно не дала).

На студии гримерша спросила, нет ли у меня аллергии на какие-нибудь тени для век. Выразительно ответила, что есть, на розовые и лиловые. Должна сказать, что она неплохо справилась, при том, что гримировать меня все равно, что подмалевывать шедевр Ренуара.

Задерганный продюсер успел предупредить, что шоу на грани срыва: какой-то старичок ветеран захлопнул свои ключи в машине, и вся последовательность выступлений полетела к чертовой матери.

В итоге беспрерывно кашляющий ведущий почему-то вообразил, что я пришла поговорить о слабительных; хотела вправить ему мозги, но из уважения к старости не стала, и пятнадцать минут мило чирикала о том, как новомодный слабительный препарат помогает сбрасывать вес.

Четверг, 20 марта

В сплошном потоке машин какая-то домохозяйка затормозила перед моей «хондой-сивик», забибикала, опустила стекло и принялась истерически вопить, что видела меня по телику. Скрючилась за рулем, жалея, что не могу по примеру других знаменитостей огреть ее клюшкой для гольфа.

Чувствуя, что бремя славы становится невыносимым, заскочила в ближайший паб опрокинуть рюмочку для успокоения нервов. Сразу за дверью натыкаюсь на съемочную группу. Прикрываю лицо сумочкой «Прада», бормочу «без комментариев», и слышу от бармена, что телевизионщики будто бы снимают репортаж о городской жизни, а не охотятся за знаменитой авторессой. Умеют же некоторые врать, не краснея!

Пятница, 21 марта

Чтобы уберечься от назойливой прессы и публики вообще, забаррикадировалась в квартире, заложила почтовый ящик мешками с песком и отключила телефон.

Суббота, 22 марта

С облегчением могу сообщить, что за последние сорок восемь часов в дверь ни разу не постучали.

Воскресенье, 23 марта

Вышла в прихожую посмотреть, не проникли ли туда папарацци, и обнаружила всего-навсего богатейку Франджипани, которая «просто заскочила», чтобы потрясти у меня под носом брильянтом размером с мой ноутбук. Хитрыми кознями не допуская меня до своего банкира, она, кажется, вытянула-таки из него брачное предложение.

Легла в постель совершенно разбитой.

Понедельник, 24 марта

Подключила телефон и тут же об этом пожалела – позвонил Теддингтон и начал плакаться в жилетку: оказывается, он приемный ребенок, но узнал об этом только сейчас. Я ничуть не удивилась, поскольку и раньше со всей мягкостью указывала, что его предки – успешные люди, и непонятно, как они могли произвести на свет такую бездарность.

Кажется, убедила его не разыскивать настоящих родителей. Вдруг они оба госслужащие, это ж позору не оберешься.

Вторник, 25 марта

Фергюсон теперь тоже со мной не разговаривает.

Измаялась киснуть дома и ждать нашествия репортеров, поэтому решила развлечься. Зная, что Фергюсон уже надел смокинг, сунул в микроволновку попкорн и с замиранием сердца устроился на всю ночь смотреть Оскаровскую церемонию, позвонила и скороговоркой перечислила всех победителей – их назвали в вечернем выпуске новостей. Я так делаю каждый год – мог бы уже привыкнуть и посмеяться.

Среда, 26 марта

Видимо, с целью освоить иностранные методы прелюдии Феба вытащила меня из добровольного заточения в какой-то элитный кинотеатр, чтобы я за свои кровные посмотрела фильм, который забесплатно крутят на Четвертом канале.

Выхожу посреди сеанса; человек десять японских фотографов наводят на меня объективы и машут как сумасшедшие. Только хотела высказать, что думаю о назойливых репортерах, как выясняется, что эти наглые рожи просят меня сфотографировать их.

Четверг, 27 марта

Слегка расстроилась из-за возмутительного невнимания прессы. Наверное, поэтому оказалась совершенно глуха к жалобам агентыш.

Накачалась до бесчувствия в баре «Савой», поскольку это было чуть интереснее, чем выслушивать нытье, будто я самая невыгодная ее клиентка. Горе-литагентша нудела весь вечер, что издательство хочет повесить на нее астрономические судебные издержки, которые несет по моей вине.

Оказывается, каждое второе слово в «31/2 минутах» или клеветническое, или оскорбительное, или то и другое вместе. Хуже того, мистер Импотент устал от шуток, что он быстрее прививки от гриппа, и намеревается вчинить мне иск. (Хотя ума не приложу, как он будет доказывать в зале суда, что может продержаться дольше таймера для варки яиц.)

Пятница, 28 марта

Страстная Пятница

Только что прокуковала два часа в «Мэзон Берто», дожидаясь мистера Анонима. Кажется, прежнее маленькое кокетство вышло-таки боком, и он в обиде на прежние отказы решил сделать мне ручкой.

Дальше – новое расстройство. Пришлось идти с Анжелой и маленькой Катей в кафе «Богема». Покуда Катя-младшая срыгивала материнским молоком мне в тарелку, официант стоял рядом и сюсюкал, абсолютно не обращая внимания на то, как куда более привлекательная Катя-старшая перебарывает позыв к рвоте.

Весь вечер была в депрессухе, хоть и отправилась обедать с Франджипани и ее женихом-банкиром в «Лантан». Это дуреха думает, что может за него не волноваться, раз они уже подписали брачный контракт. Однако на случай, если он все же решится бросить на ветер половину своих золотых акций, она пригласила нескольких его бездетных коллег – развлекать меня.

Поскольку в мои намерения решительно не входит делать кого-нибудь из этих кретинов отцом, сидела и ехидничала на их счет, а также развлекала наш столик (и все соседние), разыгрывая в лицах Анжелино поведение за ленчем.

К концу вечера Франджипани как-то странно притихла. Даже ушла незадолго до того, как я доела, не дождавшись, когда ей вернут кредитку. Думаю, обиделась, что мое декольте привлекает такое внимание со стороны ее нового жениха!

Суббота, 29 марта

Включила автоответчик, боясь, что Анжела поймает на слове и оставит сидеть с тезкой. И дернул меня черт вчера посулить себя в няньки, до того как позвонил Фергюсон с куда более интересным предложением – прошвырнуться с ним по Одц-Комтон-стрит.

Однако единственное сообщение на автоответчике оказалось от самого Фергюсона – он сообщил, что ему делают срочную пересадку кожи в ожоговом центре. Якобы он заснул в солярии, и теперь у него ожоги третьей степени на девяти десятых тела. Не знаю, может быть, теперь в ожоговом центре транслируют медленную эротическую музыку, но я, судя по звукам на заднем плане, склонна думать, что у Фергюсона нашлось на вечер занятие поинтереснее.

Ну почему все вокруг – законченные эгоисты, готовые предать меня ради собственных развлечений!

Воскресенье, 38 марта

Пасха

Покуда я взбивала себе праздничный гоголь-моголь, зазвонил телефон. Не подумавши, сняла трубку. О ужас! Это Анжела, просит сегодня ночью покараулить маленькую Катю, потому что они с Оболтусом решили помириться, – надо думать, на заднем сиденье его машины, где и началась вся трагическая история.

Я, конечно, двумя руками за здоровую семью и ничуть не озлоблена из-за собственного одиночества и все же была вынуждена отказаться – боюсь подхватить коклюш. Пообещала Анжеле посидеть с крошкой, как только та получит все необходимые прививки и достигнет половозрелого возраста.

Потом пошла к Элизе на девичник – ее хахаль-автослесарь лежит в больнице с заштопанной физиономией (утром налетел на фонарный столб).

Элиза получила несправедливо большое пособие по сокращению штатов на моей прежней работе (которая по-прежнему реорганизуется с пугающей быстротой). Сказала, что подумывает на эти деньги открыть шикарный ресторан в Ислингтоне. Судя по той жрачке, которой она нас потчевала, ей лучше открыть ларек в Брайтоне. Впрочем, последнее соображение я мудро оставила при себе: лучше не открывать рот, когда жуешь исключительно жесткую ореховую котлету.

Понедельник, 31 марта

Проснулась, кажется, с ботулизмом, который подхватила вчера у Элизы. Все, больше я у нее не ем! Позвонила в «скорую» и на телевидение. По пути в больницу слабо заигрывала с фельдшером, а по прибытии мученически, но обворожительно улыбнулась собравшимся папарацци.

И надо же как нехорошо вышло! Обследование показало, что у меня всего лишь небольшая простуда – видимо, заразилась от Молодого Либерального демократа, с которым общалась позавчера*. Хотя точно сказать не могу, все было как в тумане после пятнадцатой порции водки, которую он мне заказал в тщетной попытке добиться моего расположения.

Вышла из больницы под грозными взглядами прессы и жалостливыми – медперсонала. Подозвала такси, потрясая коробочкой шипучих таблеток от простуды и бражкой с телефонами двух спасателей, медбрата и упомянутого фельдшера.

Возвращаюсь домой и нахожу на автоответчике сообщение от литагентши со слезной просьбой перезвонить. Ответила только потому, что это наверняка срочно – обычно она и в рабочие дни не слишком упирается ради меня, а уж тем более в праздники.

Вторник, 1 апреля

Нет дураков

Автор самого известного в Англии дневника, Катя Ликгстон, просит прощения у дорогих читателей мужского и прочего пола, что сегодня в «Лондонском сплетнике» ее заметки не будет. Она страдает тяжелым токсикозом, и снова начнет писать со следующей недели.

Среда, 2 апреля

Оказывается, я совершенно непреднамеренно заварила фантастических масштабов кашу. Вчера сказала редактору «Лондонского сплетника», что мучаюсь тяжелым токсикозом, имея в виду, что накануне выпила двадцать восемь бокалов водки с мартини. (Заливала горе после разговора с литагентшей, пыталась забыть, что весь тираж отправили под нож из-за отсутствия спроса, что надо мной висит угроза судебного разбирательства, а мою грандиозную литературную мистификацию все почему-то считают заурядным враньем.)

Так вот, я думала, что редактор, как любой журналист, поймет мои слова правильно. Откуда мне было знать, что он принадлежит к новой плеяде газетчиков-трезвенников, поэтому воспримет их буквально и посвятит три сантиметра колонки моей воображаемой беременности. В итоге читатели «Лондонского сплетника» засыпали меня вязаными пинетками, колготками от варикоза и кремами от геморроя. Кроме того, борцы с абортами принялись обрывать редакционные телефоны и сообщать, что готовы несколько отступить от своей принципиальной позиции.

Хуже того, только что позвонил мой сладкозвучный адвокат и сказал, что нерожденного ребенка уже пытаются отсудить тридцать два потенциальных отца, из которых я (насколько помню) спала только с тридцатью.

Четверг, 3 апреля

Мне начинает нравиться то внимание, которым окружена будущая мать. Даже вредные младшие редакторши из «Лондонского сплетника» теперь дергают меня по поводу материала более ласковыми, заботливыми голосами. Похоже, пресса наконец-то серьезно взялась меня освещать. Постараюсь выжать максимум из моей фантомной беременности.

Пятница,4 апреля

Мать прислала экспресс-почтой три комплекта ползунков. Бросила их на быстро растущую кучу ненужных детских вещичек в стенном шкафу. Даже если я когда-нибудь залечу (что крайне маловероятно), мой ребенок точно не будет ползать по Кингс-роуд в махровом полотенце.

Суббота, 5 апреля

Решила заявиться без приглашения на помолвку Франджипани в ее особняк, а поскольку у дверей наверняка дежурят репортеры с камерами и микрофонами, призвала на помощь Фергюсона. Он как раз собирался куковать в одиночестве всю ночь, поэтому охотно согласился надеть беременное платье и выйти навстречу взволнованной прессе в роли меня.

Сама же, облачившись в прозрачное платье и обалденный лифчик «Ла перла», выскользнула с черного входа, впорхнула в машину и рванула через толпу журналистов.

Когда я вошла, торжество было в самом разгаре: в бальном зале скучали человек двадцать гостей. Один из них, уважаемый обозреватель общенациональной газеты, подошел, протянул руку и сказал, что его девятилетняя внучка с удовольствием читает мою колонку.

Вынуждена была ответить комплиментом на комплимент и соврала, будто моя восьмидесятисемилетняя прабабушка с удовольствием читает его статьи. Покуда мы купались в лучах взаимного расположения, его невзрачная жена смотрела на меня зверем и злобно насаживала на вилку мясные тефтельки.

Франджипани явно не обрадовалась, но вынуждена была делать вид ради жениха, которого чрезвычайно заинтересовал покрой моего феерического платья.

Всю ночь вынуждена была отбиваться от пьяных козлов, которые во время вечеринки заново пережили кризис среднего возраста. Почему-то они вообразили, что если женщина не в скафандре, ее можно лапать.

Домой вернулась до рассвета, который вынуждена была наблюдать, сидя на жестком асфальте, поскольку так надралась, что не смогла подняться на три ступеньки.

Воскресенье, 6 апреля

Проснулась в розовых кустах с сильной тошнотой – наверное, не надо было мешать пунш с консервированными фруктами.

Увы, раскрыв утреннюю газету, не обнаружила там своей фотографии в окружении старых греховодников под шапкой: «БУДУЩАЯ МАМА РАЗВЛЕКАЕТСЯ!»

Понедельник, 7 апреля

Непутевая мамаша Анжела заявилась сегодня в гости, кряхтя и отдуваясь под весом Кати-младшей и литровой бутылки с водкой, которую по моей просьбе спрятала от глаз прессы в сумке с ребенком.

Попыталась отговорить меня от розыгрыша, сказав, что мне придется за следующие месяцы основательно располнеть, чтобы выработать характерную переваливающуюся походку.

Поскольку я отказываюсь есть за себя одну, а уж тем более за двоих, возможно, Анжела все-таки: права.

Вторник, 8 апреля

Получила первое и окончательное предупреждение от редактора «Лондонского сплетника» в ответ на признание, что симулировала беременность, плюс несправедливо резкий отказ из издательства на присланную заявку (продолжение «З1/2 минут», рабочее название: «9 1/2 месяцев горького раскаяния»). Кажется, я в полном пролете.