Текст книги "Нектар для сердца. Собрание учений Аджана Чаа"

Ещё один метод Аджана Чаа, который используется в учениях, собранных в этой книге, состоит в том, что, во-первых, необходимо поддерживать понимание важности практики медитации и, во-вторых, следует использовать сопутствующую окружающую обстановку, чтобы развивать терпеливую выносливость. Этим двум качествам не уделяют в наше время много внимания, особенно в духовных кругах западной культуры, привыкшей к «быстрым решениям». Однако в рамках жизни в лесном монастыре их рассматривают практически как неотъемлемую часть духовного развития.

Когда Будда давал первые наставления, касающиеся монашеской дисциплины, своим тысяче двумстам пятидесяти ученикам, спонтанно собравшимся для этого в Бамбуковой роще, его первыми словами были: «Терпеливая выносливость – это высшая практика, направленная на освобождение сердца от неблагих состояний»[16]16
  Эти цитаты, а также цитаты, обозначенные сносками 9, 10 и 11, являются вступительными словами знаменитого учения Будды, которое он передал своим тысяче двумстам пятидесяти просветлённым ученикам, спонтанно собравшимся для этого в Бамбуковой роще около города Раджагаха, в феврале, в день полной луны. Это событие отмечается ежегодно в рамках торжества Магха пуджа. Это учение «Овадапатимоккха» (Ovādapāṭimokkha) содержится в «Дхаммападе» (строфы 183–185).


[Закрыть]. Поэтому каждый раз, когда кто-то приходил к Аджану Чаа с жалобой о том, что «муж слишком много пьёт» или «урожай риса в этом году совсем скудный», он чаще всего отвечал: «Попробуй вынести и это!» И это совсем не звучало как призыв бросить вызов судьбе. Это была скорее констатация факта, что уход за пределы страдания не заключается в том, чтобы бежать от него, окунуться в него с головой или, стиснув зубы, продираться через него силой воли. Речь шла вовсе не об этом. Он предлагал принять и «переварить» опыт переживания дуккхи, чтобы понять её причины и избавиться от них.

Обучение мирян и обучение монахов

В большинстве случаев наставления Аджана Чаа были в одинаковой мере рассчитаны как на членов монашеской общины, так и на мирян, однако случалось и по-другому. Поэтому, чтобы во время изучения тех наставлений, которые собраны в этой книге, не возникло путаницы, очень важно помнить, что часть из них предназначена для мирян, часть для монахов, а часть для тех и других одновременно. Например, беседа «Привнося добро в сердце», без сомнения, предназначена для аудитории, состоящей из мирян – группы людей, пришедших в монастырь Ват Па Понг для совершения тхам бун – подношений монастырю с целью поддержать монашескую общину и накопить хорошую камму. Беседа же «Поток ощущений» предназначена лишь для тех, кто держит монашеские обеты, в данном случае для мужчин – монахов и послушников.

Подобные различия проводятся не потому, что определённые учения являются «тайными» или более «высокими», а скорее в силу необходимости подстраиваться под восприятие конкретной аудитории. Ежедневные заботы практикующих мирян и особенности их ежедневной жизни – например, попытки выделить время для формальной медитации, заботы о материальном благополучии, отношения в паре – не имеют никакого отношения к членам монашеской общины. С другой стороны, практикующие миряне, как правило, не принимают обетов, определяющих жизнь монаха-отшельника. Если ученик Аджана Чаа был мирянином, то обычно он принимал пять стандартных обетов, в то время как монахи хранили восемь, десять или двести двадцать семь обетов в зависимости от уровня посвящения.

Когда аудитория Аджана Чаа состояла из одних монахов и монахинь, он больше фокусировался на использовании отречения как ключевого аспекта методологии практики. Поэтому его наставления касались препятствий, ловушек и соблазнов, которые сопутствовали такому образу жизни. Поскольку средний возраст члена монашеской общины в монастырях Таиланда колеблется между двадцатью пятью и тридцатью годами, то для безупречного сохранения целибата столь молодые люди нуждались в наставлениях Аджана Чаа о том, как управляться со своей бурлящей сексуальной энергией. Получив надлежащие наставления, они могли гораздо проще направлять и использовать эту энергию, трансформируя её таким образом, чтобы она служила развитию концентрации и прозрения.

В определённых случаях наставления, предназначенные для монашеской общины, подразумевают более жёсткую форму, чем те, что предназначены для мирян. Это можно заметить, например, в беседе «Дхамма-сражение». Подобная манера наставлений в стиле «пленных не брать» характерна для многих учителей тайской лесной традиции. Такие слова направлены на то, чтобы зажечь у слушателей «сердце воина» – отношение в духовной практике, которое позволяет практикующему быть готовым вытерпеть любые сложности и сохранять при этом мудрость, терпение и веру, вне зависимости от того, с какими трудностями он столкнётся.

Время от времени подобная манера наставлений может выглядеть как воинственная или вызывающая, поэтому читателям следует помнить: замысел подобной риторики заключается в том, чтобы вдохновить практикующих, наполнить их сердца силой, способной оказать им поддержку в борьбе за освобождение ума от страстного желания, ненависти и неведения. Как однажды сказал Аджан Чаа, «каждый, кто всерьёз посвятил себя духовной практике, должен быть готов к многочисленным проблемам и препятствиям». Поскольку тренировка заключается в том, чтобы противостоять привычке к эгоцентризму, ответных ударов никак не избежать.

В завершение объяснения этого аспекта учений Аджана Чаа, особенно тех, которые можно расценивать как «высокие» или «уводящие за пределы», важно заметить, что он не приберегал подобные учения специально для монахов, скрывая их от мирян. Если он интуитивно считал, что группа учеников готова к получению учений наивысшего уровня, он делился ими открыто и ничего не утаивал, вне зависимости от того, из кого состояла эта группа – монахов или мирян. В качестве примера можно привести беседы «В направлении необусловленного» и «Неподвижная текущая вода», где он говорит следующее: «В наши дни люди обучаются, выясняя, что есть добро, а что зло. Но о том, что лежит за гранью добра и зла, они и понятия не имеют». Как и сам Будда Шакьямуни, Аджан Чаа никогда ничего не прятал в рукаве и решал, чему именно учить определённых людей, основываясь лишь на том, какую пользу им принесут эти учения, а не на том, какие они приняли обеты или насколько высок их статус в общине.

Борьба с предрассудками

Одной из широко известных черт характера Аджана Чаа была его готовность развеивать предрассудки, связанные с буддийской практикой в Таиланде. Он подвергал нещадной критике магические амулеты, обереги и обряды гадания, которые были широко распространены в тайском обществе. Он редко рассуждал о прошлых или будущих жизнях, других мирах, видениях или телесных переживаниях. Если кто-то приходил к нему с просьбой подсказать, какие номера выпадут в следующем розыгрыше лотереи (обычный для тайцев повод прийти на аудиенцию к одному из известных учителей), то обычно оказывался без промедления отправлен восвояси. Самой бесценной драгоценностью он считал Дхамму, потому что именно она предоставляла истинную защиту и безопасность, хоть ею и пренебрегали в пользу сиюминутных незначительных улучшений обычной жизни в сансаре.

Движимый добротой к другим людям, он раз за разом указывал на пользу и действенность буддийской практики, опровергая расхожее мнение о том, что Дхамма – это что-то недосягаемое и невозможное для обычных людей. Цель его замечаний была не столько в том, чтобы искоренить их детские привычки надеяться на везение и магические амулеты, – он прежде всего стремился привлечь их таким образом к чему-то, что действительно может сослужить им хорошую службу.

В свете этих усилий, которые он не ослаблял в течение всей своей жизни, его собственные похороны сопровождались обстоятельствами, которые иначе как иронией судьбы не назовёшь. Он умер 16 января 1992 года, а официальные похороны состоялись ровно через год, в 1993-м. Мемориальную ступу высотой тридцать два метра поддерживали шестнадцать колонн, а фундамент уходил вглубь на шестнадцать метров. Множество жителей провинции Убон восприняли эту нумерологию на собственный лад и накупили лотерейных билетов, где в номере присутствовала цифра 16. На следующий день местные газеты вышли с такими заголовками: «ПОСЛЕДНИЙ ДАР ЛУАНГА ПО ЧАА СВОИМ УЧЕНИКАМ: В лотерее выпало число 16! Несколько местных букмекеров разорены!»

Юмор

Эта история с лотерейными билетами может быть использована как иллюстрация ещё одной особенности учений Аджана Чаа. Он был необычайно остроумным человеком и прирождённым артистом. В одной ситуации он мог быть холодным и неприступным, в другой – мягким и понимающим, а порой его учения сопровождались настоящим фейерверком юмора. Он использовал своё остроумие, чтобы открыть сердца учеников, и не столько с целью развлечь их, сколько для того, чтобы помочь им усвоить истину, которая в других обстоятельствах была бы сложной для понимания.

Его чувство юмора и талант обнаруживать трагикомичные и абсурдные жизненные ситуации помогали людям видеть эти ситуации в таком свете, что они могли посмеяться над собой и принять более мудрый взгляд на вещи. Это могло касаться намёка на правила поведения, как, например, в его знаменитой демонстрации «как неправильно носить монашескую сумку» – закидывать как мешок за спину, закручивать как шарф вокруг шеи, скомкать и сжать в кулак, волочить по земле… Или он мог обыграть чьи-то душевные метания. Как-то раз молодой бхиккху пришёл к нему в сильном расстройстве. Он осознал страдания мира и ужас существ, обречённых на круговорот рождения и смерти, и, осознав это, подумал: «Я уже никогда не смогу снова смеяться, – ведь всё это невыносимо печально». Через сорок пять минут, после рассказанной по ролям истории о том, как маленький бельчонок раз за разом пытался забраться на дерево и словно сноп валился вниз, монах уже катался по полу, держась за живот от смеха, а из его глаз текли слёзы. Он весь просто сотрясался от смеха, того самого, с которым не так давно расстался навсегда.

Последние годы

В 1981 году, во время ретрита сезона дождей, Аджан Чаа серьёзно заболел. Фактически его парализовало. Он чувствовал себя неважно последние несколько лет: его беспокоили головокружения и проблемы, связанные с его хроническим диабетом, – и вот теперь его здоровье разом обрушилось. В течение следующих месяцев он прошёл через несколько курсов лечения, включая пару операций, но лучше ему не стало. Его состояние становилось всё хуже, и к середине следующего года он был практически полностью парализован. Единственное, что он мог, – это слегка шевелить одной из рук. Он больше не мог разговаривать, лишь моргал глазами.

Он оставался в таком состоянии на протяжении следующих десяти лет. Всё менее доступный контроль над некоторыми частями тела ослабевал всё больше, и в какой-то момент он полностью перестал двигаться. Люди часто говорили тогда, что даже в этом состоянии он всё ещё продолжал давать наставления своим ученикам: ведь разве не учил он их, что тело по природе своей обречено на болезни и разложение, и что это никто не в состоянии контролировать? Что ж, эта ситуация была наилучшим наглядным уроком: ни великий мастер, ни даже сам Будда не могут избежать неумолимых законов природы. Главная задача всегда состоит в том, чтобы сохранять покой и свободу, не отождествляясь с изменяющимися формами.

На всём протяжении болезни, несмотря на сопутствовавшие ей физические ограничения, он продолжал давать учения, не только демонстрируя своим физическим состоянием пример непостоянства, обусловливающего жизнь или давая возможность монахам и послушникам ухаживать за своим больным телом. Для ухода за учителем было назначено несколько смен бхиккху, по три-четыре человека в каждой, ведь человеку, поражённому параличом, требуется посторонняя помощь двадцать четыре часа в сутки. Как-то раз двое монахов из очередной смены затеяли перепалку и, как это часто бывает с теми, кто ухаживает за парализованными людьми или теми, кто впал в кому, совершенно забыли, что в помещении находится ещё один человек и, возможно, полностью осознаёт всё происходящее. Если бы Аджан Чаа был в своём обычном состоянии, они бы никогда себе не позволили устроить в его присутствии ссору.

Когда накал перебранки достиг предела, лежащий в кровати в другом конце комнаты Аджан Чаа чудом извернулся, набрал мокроты в рот и плюнул через всю комнату. По свидетельствам самих ссорящихся, его плевок пролетел прямо между ними и с громким хлюпаньем впечатался в стену. Это можно было в полной мере считать учением, и ссора тут же прекратилась таким вот внезапным и конфузным для ссорящихся образом.

В течение всего времени болезни Аджана Чаа распорядок монастырской жизни оставался без изменений. То, что учитель как бы одновременно и отсутствовал, и присутствовал в стенах монастыря, странным образом помогало общине научиться принимать решения сообща, а также смиряться с фактом, что дальше придётся обходиться без всеми ими любимого учителя, который всегда был центром всего, что здесь происходило. Когда уходят из жизни старшие учителя, нередко случается так, что всё, что их окружало, разом рассеивается, все их ученики расходятся каждый в своём направлении, а их наследие исчезает без следа через пару поколений. И показателем того, насколько хорошо Аджан Чаа обучил своих последователей поддерживать уверенность в себе, может служить тот факт, что на тот момент, когда он заболел, у его монастыря существовало уже семьдесят пять филиалов, и их число постоянно росло, достигнув ста к тому моменту, когда он ушёл из жизни. Даже сейчас число монастырей продолжает расти – в Таиланде и за его пределами их уже насчитывается более двухсот.

Десять лет назад, после того как Аджан Чаа скончался, его монашеская община приняла решение провести церемонию погребения. Чтобы сохранить дух его образа жизни и учений, было принято решение, что погребение будет не просто церемонией, но также послужит поводом для слушания и практики Дхаммы. Церемония длилась десять дней, в течение каждого из которых наиболее реализованные учителя, приехавшие из всех провинций страны, проводили по несколько сессий учения и групповой медитации. На этом событии постоянно присутствовало шесть тысяч монахов и более десяти тысяч мирян, которые оставались в лесу в течение всех десяти дней. Кроме этого, по разным оценкам, в сессиях медитации приняли участие не менее миллиона практикующих, а в день самой кремации в монастыре собралось четыреста тысяч человек, включая королевскую чету и премьер-министра Таиланда.

И снова, следуя духу высоких стандартов Аджана Чаа, которых он придерживался, когда давал учения, в течение всех десяти дней ни одному участнику сессий не пришлось платить за них ни цента. Еда готовилась на сорока двух кухнях, организованных филиалами монастыря, и раздавалась бесплатно; тексты Дхаммы (общая цена которых составила 250 тысяч долларов) также раздавались бесплатно каждому участнику; бутилированная питьевая вода была в неограниченном количестве предоставлена местным производителем; автобусная компания, а вместе с ней и местные владельцы личного грузового транспорта, каждый день перевозили тысячи монахов, которые отправлялись в соседние деревни и города за подношениями. Это был грандиозный фестиваль щедрости и наилучший способ с честью проводить великого человека.

Точно такая же щедрость позволила составить и довести до издания этот сборник наставлений по Дхамме. Монашеская община Аджана Чаа редко соглашается на коммерческие издания его учений (обычно книги издаются на деньги спонсоров и распространяются бесплатно). По факту это всего лишь третье подобное издание на английском языке, которое было одобрено с тех пор, как Аджан Чаа начал давать учения.

Этот сборник, названный «Нектар для сердца», содержит большинство бесед Аджана Чаа, ранее были опубликованных для свободного распространения среди англоязычных учеников. Издательство Wisdom Publications обратилось с просьбой составить и издать его, чтобы учения Аджана Чаа стали доступны аудитории, которая не имеет прямой связи с его монастырями. Подобное намерение, без сомнения, является благим, и поэтому издательство получило одобрение и поддержку монашеской общины Аджана Чаа. Возможно, свою роль сыграло также то, что этот проект был приурочен к десятой годовщине ухода от нас великого мастера.

Амаро Бхиккху, Монастырь Абхаягири, 16 января, 2002

Намо Тасса Бхагавато Арахато Самма-Самбуддхасса[17]17
  namo tassa bhagavato arahato sammā sambuddhassa – Поклоняюсь Благословенному, Благородному, Совершенно Пробуждённому.


[Закрыть]

Намо Тасса Бхагавато Арахато Самма-Самбуддхасса

Намо Тасса Бхагавато Арахато Самма-Самбуддхасса

Глава 1. Об уме

Об уме, на самом деле, нельзя сказать, что с ним что-то не в порядке. В действительности ум чист. Внутри самого себя он уже пребывает в покое. Если в наши времена ум и теряет покой, то лишь потому, что следует за различными эмоциональными настроениями. Истинный ум сам по себе ничем не является, он лишь аспект естественной природы. Он пребывает в покое, или приходит в беспокойное состояние, поскольку его вводят в заблуждение эмоциональные настроения. Нетренированный ум глуп. Чувственные ощущения возникают в нём и создают иллюзии: счастье, страдание, радость и печаль, – но ни одно из этих состояний не является истинной природой самого ума. Эти радость или печаль не являются самим умом – лишь обманчивым настроением. Нетренированный ум теряется и целиком отдаётся этим состояниям – он попросту забывается в них. И тогда мы начинаем думать, что это мы расстроены, расслаблены или находимся в каком-либо другом состоянии.

Но в действительности наш ум изначально неподвижен и умиротворён – по-настоящему спокоен! Он подобен листу на дереве, который остаётся неподвижен, пока не подует ветер. Если поднимается ветер, то начинает дрожать и лист. Эта дрожь возникает из-за ветра, и точно так же «дрожь» ума возникает из-за чувственных ощущений: ум увлекается за ними. Если он за ними не увлечётся, то не будет и «дрожать». Если мы ясно поймём, что является природой чувственных ощущений, то останемся неподвижны.

Наша практика заключается всего лишь в том, чтобы видеть «истинный ум». Нам необходимо приучать ум определять все эти ощущения и не теряться в них; приучать его оставаться в покое. Это и есть основная цель той трудной практики, которую мы собрались выполнять.

Глава 2. Составляющие учения

Существует множество способов ознакомиться с буддийскими учениями – их, к примеру, распространяют разные учителя и монахи. Бывает, что для учения Дхаммы используется обычный, не отличающийся конкретикой язык, что делает затруднительным его практическое применение в повседневной жизни. В других случаях для учения задействуется слишком высокий стиль или специальная терминология, и это делает его трудным для понимания, особенно если это изучение определённого текста. И наконец, иногда Дхамме учат, сохраняя необходимый баланс. Такие учения не слишком общие и не слишком специальные; их не встретишь на каждом шагу, но их и нельзя назвать эзотерическими. Они как раз такие, чтобы ученики смогли их понять и применять для собственной пользы. Именно такие учения я стараюсь давать своим ученикам и теперь хочу поделиться ими и с вами.

Тот, кто хочет постичь Буддадхамму

Тот, кто хочет постичь Буддадхамму, должен обладать верой и непоколебимостью, приняв их как основу своего пути. Нам прежде всего следует постичь значение Буддадхаммы, которое заключается в следующем:

будда — тот, кто знает, тот, кто хранит в своём сердце чистоту, свет и покой;

дхамма — характеристики чистоты, света и покоя, которые возникают благодаря нравственности, концентрации и мудрости.

Таким образом, тот, кто хочет постичь Буддадхамму, должен развивать и взращивать нравственность, концентрацию и мудрость в самом себе.

Следуя путём Буддадхаммы

Люди, которые действительно хотят попасть домой, и люди, что сидят и просто мечтают о подобном путешествии, сильно отличаются друг от друга. Тем, кто действительно готов идти, необходимо шаг за шагом двигаться в правильном направлении. Если они пойдут по неверному пути, то в результате могут встретиться с препятствиями, такими как болота или что-то в этом роде. Они могут попасть в какую-нибудь опасную ситуацию и вообще никогда не добраться до дома. Те же, кому посчастливилось достичь цели, могут расслабиться и спать спокойно, ведь дом – это такое место, где комфортно и телу, и уму. Однако, если путешественники пройдут мимо дома или даже будут бродить в его окрестностях, не заходя внутрь, это сделает всё их путешествие абсолютно бесполезным.

То же самое можно сказать и о пути, ведущем к постижению Буддадхаммы, – каждый из нас следует по нему самостоятельно, никто не может сделать этого вместо нас. И нам следует двигаться по верному пути – пути нравственности, концентрации и мудрости – до тех пор, пока мы не достигнем блаженства чистоты, света и покоя ума, которые являются плодами этого пути.

Обладая лишь знанием, почерпнутым из книг, текстов, проповедей и сутр, – то есть обладая лишь картой местности и маршрутом пути, – нам никогда не познать чистоты, света и покоя ума, проживи мы хоть сотню жизней. Мы лишь потратим время и никогда не ощутим на себе истинную пользу практики. Учителя могут лишь указать нам направление пути. Последуем ли мы этому пути и пожнём ли его плоды, выполняя практику, зависит целиком и полностью от нас самих.

Можно взглянуть на это и с другой стороны. Практика подобна пузырькам с лекарством, которые врач даёт больному. К каждому пузырьку прилагается подробная инструкция по приёму соответствующего лекарства. Прочитай пациенты эти инструкции хоть сотню раз, если они не будут принимать сами лекарства, от этого не будет никакого прока, и они умрут. Такие люди перед смертью могут даже жаловаться, что врач оказался шарлатаном и его лекарства им никак не помогли и потому они абсолютно бесполезны. Однако на самом деле суть тут в том, что они потратили всё своё время на чтение инструкций и рассматривание пузырьков. Они не последовали предписанию врача и не принимали само лекарство.

Однако если пациенты последуют предписанию врача и действительно начнут регулярно принимать лекарства, то достигнут выздоровления. Если они тяжело больны, им придётся принимать множество лекарств, если страдают от лёгкого заболевания, то и лекарств для выздоровления им понадобится немного. Тот факт, что нам приходится принимать так много лекарств, обусловлен тяжестью нашего заболевания. Если вы присмотритесь к себе повнимательней, то поймёте, что такое положение дел вполне естественно.

Врачи прописывают лекарства для излечения болезней тела. Учения Будды прописывают для излечения болезней ума, с целью вернуть его в здоровое состояние. Таким образом, Будду можно считать врачом, который прописывает нам лекарства для излечения ума. И он поистине величайший из докторов этого мира.

Ментальные заболевания есть у каждого из нас, у всех без исключения. Когда вы их в себе замечаете, не будет ли наилучшим решением обратиться к Дхамме, ища в ней поддержку и лекарство, которое может вам помочь? Путешествие по пути Буддадхаммы происходит не при помощи тела. Нам следует продвигаться по нему сердцем или умом. Можно разделить тех, кто следует по этому пути, на группы трёх уровней.

На первом уровне находятся те, кто понимает, что им следует выполнять практику самостоятельно, и они действительно знают, как это делать. Они принимают Будду, Дхамму и Сангху в качестве прибежища и решают усердно практиковать в соответствии с учениями. Эти люди отказываются от того, чтобы просто следовать сложившимся обычаям и традициям, и вместо этого используют логический анализ для исследования природы окружающего мира. Эту группу людей можно назвать «практикующие буддисты».

Средний уровень включает в себя тех, кто, выполняя практику, обрёл непоколебимую веру в учения Будды, Дхаммы и Сангхи. Им также удалось достичь понимания истинной природы всех составных феноменов. Они постепенно ослабляют цепляние и привязанность. Они не цепляются за феномены, а их ум обретает глубокое понимание Дхаммы. В зависимости от степени непривязанности и мудрости, их называют «вошедшие в поток», «однажды возвращающиеся» и «невозвращающиеся», или просто Благородные.

На самом высоком уровне находятся те, чья практика позволила им достичь тела, речи и ума Будды. Они находятся над миром, свободны от него, свободны от цепляния и привязанности. Их называют араханты, или Совершенные. Это высшая категория Благородных существ.

Как очиститься и воспитать нравственность

Нравственность – это контроль и дисциплина тела и речи. Формально, тренировку нравственности можно классифицировать согласно различным сводам обетов, которые принимают миряне, монахи и монахини. Однако, если обобщить, то существует единая характеристика нравственности – мотивация, или намерение. Когда мы поддерживаем памятование, или, другими словами, осознавание, то обладаем правильным намерением. Практика памятования – сати (sati) – и осознавания – сампаджанна (sampajañña) – служат воспитанию высокой нравственности.

Нам кажется само собой разумеющимся, что уму некомфортно, когда мы надеваем грязную одежду на грязное тело. Но если мы будем поддерживать тело в чистоте и носить свежую одежду, то и ум наш будет радостен и удовлетворён. Точно так же, если не сохранять нравственность, действия нашего тела и речи будут загрязнены, а это в свою очередь опечалит ум, приведёт его в состояние стресса и «тяжести на душе». Мы сами отделяем себя от верной практики и не можем постичь сущность Дхаммы. Благие действия тела и речи зависят от правильной тренировки ума, поскольку именно ум осуществляет контроль за телом и речью. Поэтому нам необходимо постоянно выполнять практику, связанную с тренировкой ума.

Практика концентрации

Тренировка в практике самадхи (концентрация) делает ум прочным и устойчивым. Это приносит в ум умиротворение и покой. Обычно наш нетренированный ум мечется туда-сюда и чем-то обеспокоен. Его сложно взять под контроль и начать управлять им. Подобный ум с остервенением пускается в отвлечения, обусловленные чувственным восприятием, напоминая воду, которая течёт то в одну, то в другую сторону, устремляясь туда, где уровень земли ниже. Агрономы и инженеры знают, как намеренно направлять поток воды, используя таким образом воду в интересах человека. Они перекрывают реки плотинами, строят огромные водохранилища и каналы, и всё это ради того, чтобы контролировать воду и использовать её во благо. Используемая таким образом вода становится источником электрической энергии и света, а контроль за этим процессом не позволяет ей вырваться из дамбы и залить окружающую территорию, что свело бы всю пользу на нет.

И точно так же ум, который находится под контролем и подвергается регулярной тренировке, приносит огромную пользу. Будда учил: «Ум, взятый под контроль, приносит истинное счастье. Поэтому как следует тренируй свой ум, чтобы обрести высочайшее из благ». Даже животные, которые живут рядом с нами: слоны, лошади, домашний скот и буйволы – должны пройти через дрессировку, прежде чем их можно будет использовать для работы. Только после этого их сила может сослужить нам хорошую службу.

Тренированный ум дарует намного больше благословений, чем ум нетренированный. Будда и его благородные ученики начинали точно так же, как и мы: их ум был в начале таким же нетренированным, как и наш. Но позже они принесли нам огромную пользу своими учениями и стали для нас объектами почитания. Только представьте себе, как много пользы принесли миру эти существа, которые занимались тренировкой своего ума и достигли освобождения. Тренированный ум, который находится под контролем, можно намного эффективнее использовать для любой профессиональной деятельности и во всех жизненных ситуациях. Дисциплинированный ум поддерживает в нашей жизни баланс, облегчает работу и помогает создавать и развивать навык, позволяющий нам контролировать свои действия. В результате мы чувствуем себя всё более счастливыми.

Существует множество методов и техник тренировки ума. Наиболее действенным методом является тот, который могут практиковать люди любого склада характера. Речь идёт о памятовании дыхания. Этот метод заключается в осознавании процесса вдоха-выдоха.

В рамках традиции нашего монастыря, практикуя этот метод, мы фокусируем своё внимание на кончике носа и сосредоточиваемся на осознавании процесса вдоха-выдоха посредством произнесения мантры буддхо. Возможно также использовать другое слово или просто безмолвно наблюдать за дыханием. Подстройте практику таким образом, чтобы вам было комфортно её выполнять. Сущностным аспектом этой медитации является процесс наблюдения или осознавания дыхания, который необходимо осуществлять таким образом, чтобы присутствовать здесь и сейчас, созерцая каждый вдох и выдох непосредственно в тот момент, когда они происходят. Выполняя ходячую медитацию, мы пытаемся непрерывно памятовать об ощущениях прикосновения ступней к земле.

Чтобы практика медитации принесла плоды, необходимо выполнять её настолько регулярно, насколько это возможно. Нельзя допускать такого, что в какой-то день вы выполняете краткую сессию медитации, а к следующей приступаете через неделю или даже через месяц. Такой режим практики не приведёт к хорошим результатам. Будда учил нас практиковать как можно чаще и быть в этом деле как можно усерднее, то есть сохранять непрерывность тренировки ума. Для того чтобы наша практика была эффективной, необходимо найти для упражнений подходящее тихое место, где нас ничто не будет отвлекать. Таким местом может быть сад, где мы можем устроиться в тени дерева, двор или любое другое место, где мы можем оставаться в уединении. Монахам и монахиням следует найти себе хижину в безлюдном лесу или какую-нибудь пещеру. Горы подходят для практики как нельзя лучше.

В любом случае, где бы мы ни устроились, нам необходимо приложить усилия к тому, чтобы поддерживать памятование вдоха-выдоха. Если наш ум начинает отвлекаться, необходимо снова вернуть его внимание на объект концентрации. Попробуйте отбросить все иные мысли и заботы. Не думайте ни о чём – просто наблюдайте за дыханием. Если мы осознаём свои мысли в тот самый момент, когда они возникают, и при этом настойчиво возвращаем внимание к объекту медитации, ум постепенно успокаивается. Когда ум придёт в состояние покоя и сконцентрируется, можно перестать сосредоточиваться на дыхании как объекте концентрации.

Следующий этап практики заключается в том, чтобы исследовать тело и ум, которые состоят из пяти кхандх [18]18
  Пять кхандх: форма, ощущение, восприятие, концептуализация, или, другими словами, ментальные образования, сознание. Эти совокупности составляют психофизический опыт переживания, известный как собственное «я».


[Закрыть] (совокупностей, составляющих тело и ум): материальной формы, ощущений, процессов восприятия, ментальных образований и сознания [19]19
  Ментальные образования (концептуальное мышление) и сознание в буддийской психологии не являются одним и тем же. Сознание (а его насчитывается шесть видов) – это функция ума, обеспечивающая непосредственное восприятие и связанная с определённым органом чувств, в то время как концептуальное мышление представляет собой сложную систему хранения информации и обусловленный этой системой процесс присваивания обозначений тем объектам восприятия, которые были зафиксированы с помощью сознания.


[Закрыть]. Проанализируйте эти пять кхандх в те моменты, когда они возникают и прекращаются. Вы ясно увидите, что они непостоянны и что это непостоянство обусловливает связанные с этими кхандхами неудовлетворённость и дискомфорт; что они возникают и прекращаются сами по себе; что в этом процессе отсутствует какое-либо собственное «я», которое бы всем управляло; что он обусловлен естественной природой закона причины и следствия. Все феномены определяются такими характеристиками, как неопределённость, неудовлетворённость и отсутствие независимого существования. Если воспринимать всё сущее с этой позиции, привязанность и цепляние к кхандхам постепенно ослабнет. Это происходит благодаря тому, что вы осознаёте истинные признаки этого мира. Мы называем это зарождением мудрости.