Текст книги "COVID-19/SARS-CoV-2"

Инструментальная диагностика

Rx грудной клетки, КТ. Аномалии на изображениях компьютерной томографии (КТ) были обнаружены у 100% пациентов. Участки в виде матового стекла и области уплотнения были обнаружены в 98% при двустороннем поражении лёгких. [5] Другие характеристики при КТ грудной клетки: паттерн «crazy-paving», знак «reverse-halo», утолщение стенки бронхов [58]. Из когорты 104 человек с круизного лайнера «Diamond Princess» 76 человек (73%) были бессимптомными, 41 из них (54%) имели изменения в легких на КТ (участки в виде матового стекла). [59]

Наиболее частыми аномалиями на рентгенограммах грудной клетки были консолидация и затемнение по типу матового стекла. Распределение чаще всего двустороннее, периферическое с преобладанием в базальной зоне. В отличие от паренхиматозных аномалий, пневмоторакс и плевральный выпот встречались редко. [472]

Похоже, что внедрение инструментов на основе deep learning может помочь радиологам правильно и быстро выявлять пациентов с COVID-19. [Q Wang, 2022]

МРТ головного мозга является наиболее информативным методом визуализации. (S T Araújo, 2022 г.)

Нарушения ЭЭГ распространены при энцефалопатии, связанной с COVID-19, и коррелируют с тяжестью заболевания, ранее существовавшими неврологическими состояниями, включая эпилепсию, и длительным мониторингом ЭЭГ. Фронтальные изменения встречаются часто и были предложены в качестве биомаркера энцефалопатии COVID-19. [490] K T Roberto, 2020 г., указывает, что результаты ЭЭГ при COVID-19 кажутся неспецифичными.

Robba et al, 2020 предложили следующие фенотипы пневмонии (по данным КТ):

– Фенотип 1: множественные очаговые затемнения в виде матового стекла с избыточной перфузией и наличие нормальной легочной ткани.

– Фенотип 2: ателектазы и перибронхиальные затемнения, негомогенно распределенные и гипоперфузированные.

– Фенотип 3: паттерн ОРДС с негомогенно распределенными гипо– и гиперперфузированными очагами. [188]

У критически больных пациентов доминирует 3 фенотип пневмонии.

Ультразвуковые признаки COVID-19 (легочная ткань):

Нерегулярные плевральные линии, двусторонняя субплевральная легочная консолидация с признаками уменьшения кровотока (в основном, в задненижних отделах), множественные линии В (light-beam patterns), признаки shining white lung. [369—371]

Данные одного метаанализа показывают, что объединенная доля (PP) паттерна B, обнаруженного с помощью УЗИ легких, составила 0,97. Значение PP обнаружения аномалии плевральной линии составило 0,70, утолщение плевры – 0,54, субплевральная аномалия или легочная консолидация – 0,39, а плевральный выпот – 0,14. Этот метаанализ показал, что почти все пациенты, инфицированные SARS-CoV-2, имеют аномалии при УЗИ легких. Наиболее распространенной аномалией является интерстициальное вовлечение, представленное в виде В-паттерна. [372] УЗИ легких может быть очень полезным для беременных женщин с COVID-19; таким образом можно было бы избежать нежелательного воздействия радиации на плод.

Dargent et al. предложили Lung ultrasound score для мониторинга пациентов с COVID-19 и ОРДС. [187]

Данные другого метаанализа показывают, что почти половина пациентов, госпитализированных с COVID-19, имели один или несколько аномальных результатов МРТ сердца (миокардит и late gadolinium enhancement). Спортсмены и пациенты с нормальным уровнем сердечных ферментов имели более низкую распространенность аномальных результатов МРТ сердца, чем не спортсмены и пациенты с неопределенным уровнем сердечных ферментов. [435]

Подробнее о диагностике: COVID-19 Clinical management Living guidance, 25 January 2021; Clinical care for severe acute respiratory infection toolkit: COVID-19 adaptation; Antigen-detection in the diagnosis of SARS-CoV-2 infection using rapid immunoassays; doi: 10.1056/NEJMp202563; doi: 10.1001/jama.2020.8259.

X. ОСЛОЖНЕНИЯ. LONG COVID

От 35% до 90,5% выздоровевших пациентов, переживших COVID-19, продолжают иметь самые разнообразные клинические проявления. (M Abdel-Gawad et al., 2022; MS Ahmad, 2021) Описано более 50 долгосрочных последствий COVID-19 (S Lopez-Leon, 2021), другие авторы сообщают о более чем 100 стойких симптомах (LD Hayes, 2021). Также описывается снижение качества жизни (M Michelen, 2021).

К осложнениям COVID-19 относятся острый респираторный дистресс-синдром, аритмия, шок, острое повреждение почек, острое повреждение сердца, дисфункция печени, сепсис и септический шок, мультиорганная недостаточность [22], лёгочный фиброз (Sheng и соавт.), венозный тромбоз и ДВС-синдром.

Осложнения после COVID правильнее было бы разделить на 2 большие группы: осложнения, связанные с терапией, и осложнения, связанные с самим вирусом. Например, сообщалось, что диабет и употребление стероидов являются общими факторами в зарегистрированных случаях инвазивного грибкового синусита у пациентов с активным или недавним COVID-19. [605] Или можно рассматривать кардиотоксичность хлорохина. (I M Tleyjeh, 2021)

В настоящее время сложно разделить и отличить осложнения от симптомов затяжного COVID.

В таблице ниже – попытка сгруппировать зарегистрированные осложнения COVID-19

PASC или long COVID

У некоторых пациентов развиваются осложнения COVID-19 и, как следствие, более длительное выздоровление. Это явление уже получило название Long COVID. (WHO, Long-term effects of COVID-19)

Проксимальная причина PASC неизвестна, и исследования расходятся во мнениях относительно наиболее вероятных триггеров. T Sapir, et al., 2022, высказывают свои гипотезы. [661] Некоторые исследования показали, что подобные явления происходили при атипичной пневмонии. [198—199]

Собранные данные не подтверждают связь между пожилым возрастом и длительным течением COVID-19, но утверждают, что женский пол является фактором риска длительного течения COVID-19. Длительное течение COVID-19 также было связано с некоторыми предыдущими сопутствующими заболеваниями (заболеваниями легких, диабетом, ожирением и трансплантацией органов) [417].

Похоже, что риск развития долгосрочных симптомов у бессимптомных инфицированных SARS-CoV-2 лиц был значительно ниже, чем в случаях симптоматической инфекцией SARS-CoV-2. (Y Ma, 2023)

Некоторые авторы предполагают, что затяжной COVID может быть вызван тропизмом SARS-CoV-2 к стволу мозга [Yong S.J, 2021].

Данные последующего наблюдения> 12 месяцев свидетельствуют о следующих симптомах длительного COVID: утомляемость, одышка, нарушение сна и миалгия (41%, 31%, 30% и 22% соответственно). [557] Другое исследование описывает постоянство симптомов более 60 дней после болезни. (T Almas, 2022)

Продолжительные кластеры симптомов COVID чаще встречались у женщин в возрасте 20 лет и старше через 3 месяца после симптоматической инфекции SARS-CoV-2, чем у мужчин в возрасте 20 лет и старше. По оценкам, оба пола в возрасте до 20 лет страдают в 2,8% случаев симптоматической инфекции SARS-CoV-2. Предполагаемая средняя продолжительность длительного кластера симптомов COVID составила 9 месяцев среди госпитализированных людей и 4 месяца среди не госпитализированных людей. Среди людей с длительными симптомами COVID через 3 месяца после симптоматической инфекции SARS-CoV-2 примерно 15% продолжали испытывать симптомы через 12 месяцев. [560]

Симптомы, которые могут сохраняться после выздоровления: утомляемость, кашель или одышка, аносмия/агевзия, диарея, тошнота, боль в животе или груди, спутанность сознания и другие. [197] Длительное течение заболевания возможно даже у детей и молодых людей без сопутствующих заболеваний. Некоторые симптомы сохраняются до 1 года (T Yang, 2022).

Факторы риска сохранения симптомов:

– АГ

– ожирение

– психические расстройства.

В целом, после выздоровления от COVID-19 могут поражаться и развиваться следующие состояния (ВОЗ, Долгосрочные эффекты COVID-19):

– инфаркт миокарда, сердечная недостаточность;

– поражение легких с рестриктивной легочной недостаточностью, тромбоэмболией легочной артерии;

– ЦНС и ПНС: аносмия, последствия тромбоэмболии – инсульт; проблемы с памятью, нарушения внимания (L Premraj et al., 2022);

– психические расстройства: депрессия, посттравматическое стрессовое расстройство, нарушения сна, тревога;

– костно-мышечная система: артралгии и миалгии, повышенная утомляемость и др.

Согласно одному исследованию, глобальная распространенность продолжительной тошноты составила 3,23% среди 527 выживших после COVID-19. Рвота сохранялась у 93 из 2238 выживших после COVID-19, а длительная диарея была обнаружена у 34 из 1073 выживших. Всего на стойкое снижение или потерю аппетита жаловались 156 пациентов из 2238 переболевших COVID-19. Кумулятивная распространенность длительной боли в животе составила 1,68%, в то время как стойкая дисгевзия была выявлена в 130 случаях среди 1887 выживших после COVID-19. Данных было недостаточно для оценки взаимосвязи между тяжестью COVID-19 и появлением всех устойчивых желудочно-кишечных симптомов. [436]

Согласно одному систематическому обзору, распространенность long COVID была выше у лиц, инфицированных оригинальным штаммом (50%), чем у лиц, инфицированных штаммами Альфа, Дельта или Омикрон. Похоже, что распространенность long COVID у лиц, инфицированных штаммом Омикрон, является наименьшей, но текущие данные неоднородны, а долгосрочные данные на данном этапе имеют явно более короткое последующее наблюдение, чем предыдущие штаммы. Усталость является наиболее распространенным симптомом long COVID при всех штаммах SARS-CoV-2, но боль также была распространена. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что заражение штаммом Omicron приводит к меньшему количеству длительных симптомов COVID, чем при более ранних штаммах; однако, небольшое количество исследований и отсутствие контроля, например реинфекции или вакцинации, в некоторых исследованиях ограничивают общность результатов. Похоже, что у людей, инфицированных историческим штаммом, чаще развиваются симптомы long COVID. [413] Результаты другого исследования позволяют предположить, что нет существенной разницы между длительным течением COVID-19, вызванным разными штаммами, за исключением некоторых общих симптомов (например, при штамме Альфа или Омикрон) и в затруднении сна (для например, штамма wild-type). [453]

Результаты систематического обзора и метаанализа показывают, что переносимость физической нагрузки была снижена в течение более 3 месяцев после инфицирования SARS-CoV-2 среди лиц с симптомами, характерными для длительного течения COVID-19, по сравнению с лицами без симптомов long COVID-19, с низкой уверенностью. Потенциальные механизмы непереносимости физической нагрузки, отличные от декондиции, включают нарушение вегетативной функции (например, хронотропную недостаточность, дисфункциональное дыхание), эндотелиальную дисфункцию и мышечную или митохондриальную патологию. [524]

Сердечная недостаточность после заражения SARS-CoV-2 сохранялась у выздоровевших пациентов с COVID-19 даже через 1 год. [465]

У пациентов с COVID-19 выявлен повышенный риск заболеваемости ОИМ. В течение среднего периода наблюдения 8,5 месяцев среди выздоровевших пациентов с COVID-19 ОИМ возникал в 3,5 случая на 1000 человек по сравнению с 2,02 случая на 1000 человек в контрольной группе, определяемой как те, у кого не было проявлений инфекции COVID-19 в тот же период. Мета-регрессионный анализ показал, что риск ИМ напрямую связан с возрастом и мужским полом. [548]

Один метаанализ показал, что у госпитализированных пациентов с COVID-19 через 1 год после выздоровления часто встречались остаточные аномалии на КТ органов грудной клетки, особенно фиброзные изменения в тяжелых/критических случаях. [541; JH Lee, 2022] L. Fabbri, 2023, предлагает с осторожностью интерпретировать аномалии легких после COVID из-за высокой неоднородности, различий в исследованиях и исходной тяжести.

В нескольких исследованиях сообщалось о дефиците когнитивных функций после COVID-19. Однако, величина эффектов довольно сильно различалась между исследованиями. Эти различия можно объяснить несколькими факторами (такими, как возраст, исходное состояние интеллекта, тяжесть заболевания). [410]

Среди 236 379 пациентов с диагнозом COVID-19 предполагаемая частота неврологического или психиатрического диагноза в последующие 6 месяцев составила 33,62%, а у 12,84% этот диагноз был поставлен впервые. У пациентов, поступивших в ОИТ, расчетная частота диагноза составила 46,42%, а 25,79% имели подобный диагноз впервые. [200]

В некоторых отчетах о клинических случаях предполагались обратимые корковые и подкорковые метаболические изменения в редких случаях с сопутствующим пара– или постинфекционным энцефалитом. Результаты визуализации у отдельных пациентов с ранними проявлениями паркинсонизма в контексте COVID-19 напоминают результаты нейродегенеративного паркинсонизма (потеря нигростриарной целостности), но недостаток данных и отсутствие последующего наблюдения не позволяют сделать дальнейшие этиологические выводы. Серии случаев и систематические исследования у госпитализированных пациентов с энцефалопатией, связанной с COVID-19 (от острой до подострой стадии), постоянно обнаруживали лобно-теменную доминирующую дисфункцию неокортекса (визуализационные и клинические), которая в большинстве случаев была грубо обратимой в течение 6 месяцев. [604]

Один метаанализ показал, что почти 10% людей, инфицированных SARS-CoV-2, будут испытывать симптомы мышечной боли пост-COVID в течение первого года после заражения. [633]

Некоторые данные свидетельствуют о том, что после выздоровления от острого COVID-19 половина выживших по-прежнему несут тяжелое бремя физических или психических последствий в течение как минимум 12 месяцев. [719]

Сообщается о стойких симптомах после заражения SARS-CoV-2 у детей, а ограничения в повседневной деятельности из-за длительных симптомов COVID влияют на посещаемость школы. Функциональные нарушения постострого COVID трудно отличить от нарушений, обусловленных социальными ограничениями. [650] Дети, инфицированные SARS-CoV-2, имели более высокий риск стойкой одышки, аносмии/агевзии и/или лихорадки, чем дети из контрольной группы. [549] Более поздние исследования с контрольными группами показали более низкую распространенность стойких симптомов у детей и молодых людей, подвергшихся воздействию SARS-CoV-2. [506]

Выжившие после ОРДС, связанного с COVID-19, могут испытывать снижение качества жизни, связанного со здоровьем, и ухудшение физического и психического здоровья. Эти симптомы могут полностью исчезнуть только через 5 лет после выписки из отделения интенсивной терапии. [493]

Стойкие изменения частоты клеток у пациентов с long COVID указывают на то, что нарушение регуляции Treg может быть связано с иммуноассоциированными последствиями. (S Haunhorst, 2022 г.)

Основываясь на текущих данных, SARS-CoV-2 может в конечном итоге повредить предстательную железу и ухудшить ДГПЖ и связанные с ней LUTS посредством передачи сигналов ACE2, механизмов, связанных с AR, воспаления и метаболических нарушений. [550]

Неясно, повлияет ли беременность на долю женщин, у которых впоследствии развиваются устойчивые признаки и симптомы острой инфекции SARS-CoV-2 (так называемое «длительное течение COVID» или пост-COVID-19). [882]

Смысл всех перечисленных выше явлений и их влияние на организм до сих пор неизвестен и детально не изучен.

Лечение и профилактика long COVID

Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что лучшим вариантом реабилитации было бы сочетание упражнений по физической реабилитации в сочетании с когнитивной тренировкой. [410] Согласно имеющимся научным данным, тренировка дыхательных мышц была наиболее широко используемым вмешательством для реабилитации пациентов после COVID-19, которое показало положительные результаты в физическом, легочном, психологическом и социальном компонентах. [416] Омега-3 ПНЖК могут оказывать благотворное влияние на long COVID, но для подтверждения этой гипотезы необходимо провести дополнительные исследования. [535]

Вакцинация была связана со снижением риска или шансов long COVID, при этом предварительные данные свидетельствуют о том, что две дозы более эффективны, чем одна доза. Влияние вакцинации на людей с длительными симптомами COVID до сих пор остается спорным. [440]

Было предложено комбинированное лечение с использованием статинов и блокаторов рецепторов ангиотензина II типа 1, основанное на диете с ограничением гистамина. Восстановление дизбаланса из-за SARS-CoV-2 или вызванных вакциной заболеваний с помощью многомерного подхода может быть многообещающим способом лечения пациентов с PASC и PVS, и его следует оценить. [571]

Данные исследований показывают, что программа легочной реабилитации лучше, чем отсутствие вмешательства, в улучшении одышки, толерантности к физической нагрузке, функции легких и уменьшении утомляемости у пациентов с COVID-19. Легочная реабилитация представляется безопасной и полезной для пациентов как с острым, так и с хроническим COVID-19. [606] Возможно, пациентам, выздоровевшим от тяжелой формы COVID, необходимо респираторное наблюдение.

Текущие данные подтверждают, что обонятельная тренировка является вмешательством первой линии для лечения дисфункции обонятельной функции. [710] Lisa O’Byrne et al., 2022, обновит данные своих исследований по терапии стойкой обонятельной дисфункции после COVID-19 по мере поступления новых результатов. [729]

Существуют рекомендации рассмотреть рутинные анализы крови, визуализацию грудной клетки и тесты функции легких для пациентов с персистирующими респираторными симптомами через 3 месяца после заболевания. Другие тесты следует проводить в основном для исключения других состояний на основе симптомов. Следует рассмотреть физическую и респираторную реабилитацию. [714]

Необходимы дальнейшие высококачественные и методологически надежные длительные исследования лечения COVID, проводимые со стандартизацией результатов в соответствии с рекомендацией ВОЗ по единообразной оценке и лечению.

Пациенты с подозрением или подтвержденным COVID-19 (любой степени тяжести), у которых есть постоянные, новые или меняющиеся симптомы, должны иметь доступ к последующему наблюдению и лечению. Для этого ВОЗ опубликовала комплекс базовых упражнений для реабилитации после COVID-19.

NICE выпустил краткое руководство, в котором излагается уход за людьми, у которых развиваются долгосрочные последствия COVID-19. [883] [887]

Для последующего наблюдения и реабилитации людей с текущим COVID-19 или симптоматическим синдромом пост-COVID-19 см. руководство NICE по долгосрочным последствиям COVID-19. [910]

XI. ЛЕЧЕНИЕ

COVID-19 легкой степени

Нетяжелый COVID-19 – определяется как отсутствие каких-либо критериев тяжелого или критического течения COVID-19. [758]

Рекомендуется оказывать базовую психиатрическую и психосоциальную поддержку (MHPSS) всем лицам с подозрением или подтвержденным COVID-19, задавая им вопросы об их потребностях и проблемах. Рекомендуется быстрое выявление и оценка тревожных и депрессивных симптомов в контексте COVID-19, а также инициирование стратегий психосоциальной поддержки и вмешательств первой линии для лечения новых тревожных и депрессивных симптомов (ВОЗ).

Что касается тактики на уровне семейной медицины, SIMG рекомендует следующее:

– возраст пациента менее 70 лет: 0—2 коморбидности – лечение на дому, ≥3 коморбидности – лечение на дому с мониторингом жизненных параметров или госпитализация;

– возраст пациента более 70 лет: 0—2 коморбидности – лечение на дому с мониторингом жизненных параметров или госпитализация, ≥3 коморбидности – госпитализация.

Под коморбидностью следует понимать следующие состояния: ИБС, ФП, СН (NYHA 2—4), СД 2 типа, деменция (GDS 3—7), ХБП (3—4 стадия), активная онкология, ХОЗЛ (GOLD 2—4), ожирение.

Индекс HS-CoVI можно использовать для оценки риска госпитализации/смерти.

Возможно применение бензодиазепинов, чтобы справиться с тревогой или возбуждением у пациентов.

Когда пульсоксиметрия доступна в учреждениях первичной и общественной помощи, для оценки тяжести заболевания и выявления раннего ухудшения используйте руководство NHS England по пульсоксиметрии у людей в возрасте 18 лет и старше с COVID-19. [909]

Безопасный уровень SpO2 на дому следует принимать за ≥92%. Для выявления скрытой гипоксемии следует дополнять обычную пульсоксиметрию нагрузочными пробами – «six minute walking test», squat test (часто в покое гипоксемия может не сопровождаться одышкой). Так, скорую помощь стоит активировать при SpO2 ≥92% в покое, но положительных нагрузочных пробах, а также при SpO2 ≤ 92% в покое.

Гипотензивные препараты не следует обычно отменять у пациентов с COVID-19, т.к. они являются безопасными (M M Y Lee, 2022), но может потребоваться скорректировать терапию, исходя из общих соображений для пациентов с острым заболеванием, с особым вниманием к поддержанию нормального артериального давления и функции почек.

Пациентам с COVID-19 легкой степени рекомендуется назначать симптоматическое лечение, такое как жаропонижающие средства и обезболивающие, адекватное питание и соответствующую регидратацию. В настоящее время нет доказательств того, что у пациентов с COVID-19 возникают серьезные побочные эффекты в результате применения нестероидных противовоспалительных препаратов. [201]

Не рекомендуется использовать антибиотикотерапию или профилактику у пациентов с COVID-19 легкой степени тяжести. (ВОЗ)

Общие рекомендации по лечению на дому:

– настороженное ожидание;

– периодическая пульсоксиметрия;

– симптоматическое лечение (например, парацетамол при гипертермии, НПВС при артралгиях/миалгиях) при отсутствии противопоказаний;

– адекватное питание и гидратация;

– продолжение приема всех лекарств, которые принимались до заболевания (гипотензивные, антикоагулянты и антиаггреганты, в т.ч. двойная терапия);

– не рекомендуется использовать БАДы и витамины;

– по данным AIFA, применение кортизона (дексаметазон 6мг 1р/сутки 10 дней) на дому возможно лишь для пациентов, требующих кислородной поддержки, у которых нет улучшения состояния в течение 72 часов;

– воздержаться от приема лекарств через небулайзеры при присутствии других людей в помещении; (рекомендация сомнительного доказательства)

– рутинное применение гепарина в профилактических дозах у негоспитализированных пациентов не рекомендуется из-за отсутствия доказательств эффективности (AIFA). Он показан только иммобилизированным пациентам с инфекцией. Так, протокол по антикоагуляции при острой тромбоэмболии легочной артерии, осложняющей ОРДС при тяжелой форме COVID-19, был предложен Della Bona R. et al, 2020. [202];

– рутинное применение антибиотиков не рекомендуется, за исключением персистирования симптомов более 48—72 часов при клиническом подозрении на присоединение бактериальной инфекции или при наличии положительной культуры (NIH, AIFA);

– применение хлорохина/гидроксихлорохина не рекомендуется ни с целью профилактики, ни с целью лечения;

– применение лопинавира/ритонавира или дарунавира/ ритонавира (cobicistat) не рекомендуется ни с целью профилактики, ни с целью лечения;

– ВОЗ: условная рекомендация против системных кортикостероидов для пациентов с нетяжелым течением COVID-19; [758] По данным AIFA, применение кортизона на ранних стадиях заболевания в период высокой вирусной нагрузки может иметь отрицательное влияние на иммунный ответ организма.

– настоятельная рекомендация не использовать реконвалесцентную плазму для пациентов с нетяжелым течением COVID-19; [758]

– для пациентов с нетяжелым течением COVID-19 с низким риском госпитализации: условная рекомендация против нирматрелвира-ритонавира; [758]

– применение sarilumab, tocilizumab (anti IL-6 receptor monoclonal antibodies), siltuximab (anti IL-6 monoclonal antibody) не рекомендуется при легкой форме (NIH).

Не рекомендуется, независимо от тяжести заболевания COVID-19 [758]:

– настоятельная рекомендация против гидроксихлорохина;

– настоятельная рекомендация против лопинавира-ритонавира;

– рекомендация против ивермектина, кроме как в контексте клинических испытаний.

Необходимо при лечении пациента на дому обращать внимание на такие нюансы: могут ли родственники ухаживать за больным с соблюдением минимальных правил (использование перчаток и хирургической маски), есть ли отдельная комната для больного с отдельной ванной комнатой, возможность родственников обеспечивать больного продуктами и товарами первой необходимости, наличие в доме родственников с повышенным риском осложнений заболевания (люди старше 70 лет, беременные, иммунокомпрометированные, новорожденные, люди с тяжелыми хроническими заболеваниями).

Пациенты, подходящие для лечения mAb (SIMG):

– ИМТ> 30 кг/м2, ХПН (включая перитонеальный диализ/гемодиализ), неконтролируемый или хронически осложненный СД, иммунодефицит, возраст> 65 лет, ССЗ, включая АГ, ХОБЛ или другие хронические респираторные заболевания, хронические заболевания печени с печеночной недостаточностью, гемоглобинопатии, нейродегенеративные заболевания. Если прошло> 5 (максимум 10) дней – лучше <72 часов: казиривимаб-имдевимаб (с учетом штамма), бамланивимаб-этезевимаб, сотровимаб, регданвимаб.

Пациенты, подходящие для лечения противовирусными препаратами (SIMG):

– возраст> 18 лет, активное онкологическое/онкогематологическое заболевание, ХБП (исключая диализ), тяжелая ХОБЛ, иммунодефицит, ИМТ> 30 кг/м2, тяжелые ССЗ, некомпенсированный сахарный диабет. Если прошло <5 дней: молнупиравир 4 капсулы два раза в день в течение 5 дней или паксловид 3 капсулы два раза в день 5 дней. Если прошло <7 дней: ремдесивир 1 фл в/в/день в течение 3 дней.