Текст книги "Варлок: Варлок. Поле боя. Фаворитки"

– А сколько это будет стоить? – задал я самый важный вопрос.

– По полтиннику за штуку, – хмыкнул мастер. – За пару сразу возьму девяносто.

– Дороговато сейчас для меня, – расстроенно вздохнул я. – Как денежек поднакоплю, обязательно к вам обращусь!

– Хозяин барин, – ответил он и, давая понять, что аудиенция завершена, вернулся к своему станку. – Заходи, как надумаешь.

Попрощавшись, я вышел из арсенала и бодрым шагом направился в сторону общаги. Оказавшись в своей комнате, скинул бокс в шкаф и быстренько нацепил на себя все неиспользуемые мной обычно элементы брони, предназначенные для тяжело вооружённых бойцов. Включив компьютер, я активировал камеру и, выведя на стену трансляцию, осмотрел себя с ног до головы.

Видок у меня был донельзя грозный. Массивные наплечные пластины и дополнительный верхний жилет-нагрудник, поверх которого я нацепил разгрузку, внушали уважение, особенно человеку гражданскому. Руки в тактических перчатках с мощными накладными элементами, наручниками, и ноги в сегментарных поножах забавно контрастировали со ступнями в носках, так как перепачканные бутсы я, естественно, оставил в прихожей.

Нахлобучив на голову шлем и закрепив застёжки, я на секунду задумался. Надевать маску или нет. На выбор у меня был стандартный, выдаваемый всем кадетам набор из глухого полнолицевого, с противогазом и интегрированными магическими ноктовизорами, «намордника», в комплекте к которому имелись тактические очки «циклопы» с напылением «хамелеон», и обычное откидное полистеклянное забрало, похожее на те, которые носили сотрудники ОМОНа на спецоперациях.

Поколебавшись намного, я взял самую «крутую» и навороченную, после чего закрепил её в пазах шлема. Просили быть при полном параде – получите, распишитесь. Для большей наглядности я ещё и пощёлкал небольшим переключателем маски, активировав светодиодные индикаторы на глазах, заставив их светиться красным. Подобная штуковина обычно использовалась не в бою, а после завершения операции, проходившей в тёмных помещениях или в ночное время. Светокод, выдаваемый диодами, воспринимался аппаратурой как идентификатор «свой-чужой» в ситуациях, когда невозможно было использовать не визуальные средства. Например, при действиях в Украинской Зоне, где даже пассивная, даже магическая связь без особого усиления начинала сбоить уже метрах в десяти от объекта.

Конечно, всегда существовала опасность получить пулю меж горящих зенок от укрывшегося где-то снайпера. Но подобное спецсредство предполагалось использовать в уже зачищенных, а потому безопасных зонах, дабы всё ещё переполненные адреналином свои же бойцы не пальнули в тебя, перепутав с выжившим противником.

Всё это Грем рассказывал нам ещё на первых занятиях, когда мы проходили особенности базовой экипировки и личной защиты, используемой Пятым Имперским магическим колледжем штатного вооружения отечественных образцов. Многие из моих одногруппников откровенно зевали, выслушивая банальности, которые знали, наверное, с самого детства, а вот я весь превратился во внимание, потому как ни черта не разбирался во всех этих военных штуковинах.

Зазвонил телефон. Ткнув на нужную кнопку и введя код, я перевёл вызов на гарнитуру и только после этого снял трубку.

– Ну как? – без предисловий начал Валентин. – Разобрался, что там у вас да как? «Каратель» готовить?

– Валь, всё, конечно, путём… – ответил я, – спрятать-то мы его спрячем. Вот только, как я понял, его немедленно переоформят на мою группу, пятидесятую. Причём без вариантов. Если вы на это согласны, то «Ок».

– Хм… – приятель задумался и, прикрыв микрофон рукой, перекинулся с кем-то парой слов, а затем так же бодро сказал: – Нас – устраивает! Главное, технику из нашего гаража убрать побыстрее.

– Не дороговат ли подарочек? – немного ехидно поинтересовался я.

– Есть такое, – согласился третьекурсник, – вот только в противном случае пришлось бы его отогнать куда-нибудь на окраину города и бросить. Мы, конечно, сразу бы его «нашли» и пригнали обратно с полным оформлением всех бумаг, вот только потом пришлось бы проводить расследование и, не найдя хозяина – подарить машинку незнамо кому. Ты пойми, не от хорошей жизни мы такие щедрые. Тот, кто броневичок на нас повесил, уже благополучно выпустился. А у нас серьёзная проверка на носу. Он и так у нас полгода всем глаза мозолил… но там можно было договориться, а вот сейчас – приедут важные шишки и, если им вожжа под хвост попадёт, хорошему человеку всю жизнь испоганят.

– Да я-то что? – ответил я, пожимая плечами, хотя видеть меня Валька не мог. – Подарок так подарок, я только за…

– Ну… я надеюсь, – Валентин замялся, – что это только между нами.

– Естественно, – ответил я. – Как я понял, нашу маленькую «конторку» происхождение техники не интересует.

– И это… Кузь, – продолжил приятель. – Я надеюсь, в дальнейшем мы можем рассчитывать на определённые услуги с вашей стороны. Понимаешь ли, дисциплинарной комиссии в полисе, входящем в «Первую Лигу», порой жизненно необходима силовая поддержка со стороны. Особенно при не всегда нелегальных действиях в других городах…

«Ага! – подумал я. – Покупаете дружбу, значит? А чего так слабенько? Почему именно первый курс, а не заматеревших парней с четвёртого или пятого? Или это задел на будущее?»

– Думаю, что за этим проблем не станет, – ответил я, – вообще за группу говорить не могу, но лично я неблагодарностью не страдаю. Если что, можете на меня рассчитывать.

– Вот и хорошо, – довольно ответил мне Валентин. – Ладно, ты подгребай к…

Он задумался, а затем добавил:

– …минут через тридцать на набережную. Напротив «Виктори-тауэр». Знаешь, что это?

– Нет.

– Небоскрёб такой, круглый. Там большая римская цифра пять на крыше установлена. Не перепутаешь. Тебя будет ждать человечек с ключами и документами, а машинку заберёшь там, где он скажет. И вот ещё что, посматривай по сторонам. Мало ли что.

– Забились, – согласился я.

– Ну давай! Удачи в запугивании Президиума, – хохотнул Валька и отключился.

– М-да… удачи… – пробормотал я и ещё раз посмотрел на себя в монитор.

Камера всё так же снимала натурального боевого андроида в носках, хмуро, из-за особенностей маски, взирающего на меня с экрана красными глазами. Подвигавшись, я немного попрыгал на месте, проверяя правильно ли я закрепил элементы брони, снял маску и, достав из шкафчика в прихожей половую тряпку, быстро вытер заляпанные бутсы.

Навесная бронька мне особо не мешала, однако всё равно пришлось временно разоблачиться. Набив магазины патронами, я сразу присоединил один, убрав остальные в подсумки разгрузки, пристегнул к автомату «трёхточечный ремень», сбегал по своим делам, обулся и быстренько вновь превратил себя в страшного красноглазого «киборга». Выключив с ученического планшета комп, погасил свет и, надев на себя автомат, вышел из комнаты, столкнувшись нос к носу с комендантом нашего общежития.

– Ой! – женщина встала как вкопанная, пришпиленная к месту взглядом горящих красных глаз, которые я благополучно забыл отключить.

– Добрый вечер, Вика Александровна, – вежливо поздоровался я.

– Ефимов? – спросила она как-то недоверчиво, но явно расслабилась.

– Я, Вика Александровна.

– А я уж подумала… Чего это ты так вырядился? – она подозрительно сощурилась, осматривая меня с ног до головы, и нахмурилась, увидев «Абакан». – Ефимов, правилами общежития запрещено ношение и хранение огнестрельного оружия. Я буду вынуждена его конфисковать.

– Я на работу, Вика Александровна. А на стволы у меня есть разрешение, – достав выданную мне в арсенале бумажку, я протянул её строгой надзирательнице. – Мне сказали, что администрация общаги должна установить в моей комнате оружейный сейф.

– Хм… действительно, – она вчиталась в документ, кивнула и, сложив, убрала разрешение в нагрудный карман. – Не волнуйся, я всё организую, пока ты завтра будешь на уроках. И да, как вернёшься, сдай орудие на хранение в спецкомнату. Она в подвале, если не знаешь. Как сейф установят – заберёшь.

– Как скажете, – согласился я. – Я пойду?

– Ага, – комендант кивнула и, когда я уже прошёл мимо неё, добавила: – Классно выглядишь! Была бы хорошая погода, посоветовала бы тебе прогуляться под окнами у девчонок!

– Спасибо! – искренне ответил я, слегка обалдев от слов этой обычно очень строгой и суровой женщины, которую обитатели общаги за спиной называли не иначе как «Стерва».

До набережной я добрался ровно в срок, честно посматривая по сторонам в поисках слежки. Дождь только усилился, и по тёмной поверхности Москвы-реки шла мелкая рябь. Впрочем, в боевом обвесе мне было тепло, сухо и комфортно, маска отлично защищала лицо от противной мороси и капель, которые швырял в него прохладный порывистый ветер.

Обычно популярное у студентов место пустовало, а потому я сразу заметил одинокую фигуру с зонтом, прогуливающуюся напротив высокого здания с буквой «V», установленной на крыше. Вместо приветствия, незнакомец передал мне приветы от общего друга и толстенькую кожаную папку с молнией, а также связку затейливых ключей, на держателе каждого из которых был установлен пульт дистанционного распознавания.

– Машина припаркована на вип-стоянке «Виктори-тауэр». Минус пятый этаж, секция Дельта. Пропуск в папке, – произнеся это, незнакомец развернулся и, не прощаясь, зашагал прочь по набережной.

– И это хорошо… – буркнул я ему вслед и посмотрел на небоскрёб. – Интересно, а Валя перестраховывался, предупреждая о слежке, или нет?

Как бы то ни было, лично я никого не заметил. Это, конечно, не значило ровным счётом ничего, я по прошлой ночи знал, что заинтересованные лица вполне могут оставаться скрытыми даже от меня… или не могут. Почему-то в голове всплыли слова Грема о том, что я колдун и мне нужно прекратить изображать из себя невесть что.

Тяжело вздохнув, я открыл «Аджну», после чего осмотрелся. Если в пассивном режиме с заблокированной шестой чакрой «Третий глаз» не предоставлял мне всех возможностей истинного зрения, то сейчас мир вокруг меня резко преобразился. Дождь перестал быть помехой, как и быстро наступающие сумерки, а взгляд словно бы сам собой выискивал интересующие меня объекты. Впрочем, всё было напрасно. Не знаю, перестраховывался приятель или нет, но никто за мной не следил. Или я даже так не мог заметить умелого соглядатая. Зато лишние чакры пришлось всё-таки заглушать, потому что хлынувший в меня поток Сансары хоть и был приятен, но контролировать его я не мог, а потому капли дождя уже не барабанили по каске, а испарялись, едва достигнув перенасыщенной энергией внешней ауры.

«Каратель»… как много в этом слове для парня русского слилось. Машина была обалденная. Огромная, красивая, хищная в своих рубленых формах и, что немаловажно – теперь моя. Круче, наверное, было бы заиметь только свой личный БТР, а ещё лучше – сразу левитирующий танк «Вертекс» последней модификации с полным боезапасом.

Броневичок, жужжа электромотором, скользил по погружающимся в ночь пустынным улицам, а я глупо улыбался, думая о том, как предстану перед Зайцем во всей красе. Как мы и договаривались, на подъезде к зданию, в котором проходила межполисная конференция, я быстро написал ей сообщение, и обалдевшие охранники пропустили меня на подземную стоянку.

Вырулив к нужному лифту, где я должен был дождаться Нину, и, развернувшись, я встал чуть подальше, чтобы меня сразу не было видно. Нацепил маску, вернул на место отложенный на соседнее сиденье автомат и врубил «красные глаза». Ждать пришлось недолго, вскоре створки открылись, и на стоянку вышла толпа, одетая в дипломатические мантии цветов Первого и Пятого колледжей. Нину я увидел не сразу, всё-таки девушка была невысокого роста, но как-то резко мне не понравился её спутник, так и вьющийся вокруг Зайки.

Когда же парень, аккуратно касаясь её спины, попытался увести постоянно оглядывающуюся девушку к шикарному лимузину, я решил, что «Герою» пора появиться на сцене. Взрыкнул мотор, и громада «Карателя» лихо выскочила из своего укрытия, после чего остановилась перед обалдевшей парочкой. Я поправил автомат, открыл дверь и спрыгнул на землю. По заасфальтированному полу стоянки глухо застучал выпавший из рук девушки зонтик.

Глава 4

– Му-о-о-о! – издала странный звук цесаревна Инна и отбросила в сторону щётку, которой расчёсывала свои пышные золотые локоны. – Когда я стану императрицей, я немедленно распоряжусь закрыть это противное место!

– Не прикажете, Ваше Высочество! И вы об этом прекрасно знаете, – возразила ей другая девушка, которая была одета в форму горничной Первого Императорского магического колледжа.

– Знаю… – грустно ответила хозяйка комнаты и тут же насупилась, а щёчки вспыхнули алым цветом. – Нет! Ну ты представляешь! Этот мужлан посмел облапать мою грудь! Неслыханно!

– Ваше Высочество! Вы придаёте этому факту слишком большое значение. В конце концов, юноша сделал это не специально. Он спасал вас от неминуемой смерти, или вы предпочли бы погибнуть от взрыва гранаты и на неделю выпасть из «Большой Игры»? К тому же, поверьте мне, со стороны это выглядело очень и очень красиво и элегантно!

– Я предпочла бы, чтобы он хотя бы обратил на это внимание, – тихо буркнула себе под нос девушка, слегка прикусила нижнюю губу и, отвернувшись от зеркала, посмотрела на панораму раскинувшегося за окном ночного Ильинского Полиса.

Её собеседница ничего не ответила, только незаметно вздохнула, и вновь принялась взбивать подушки. За сегодняшний день этот разговор повторялся уже десятки раз. И всё непременно сводилось к тому, что молодой колдун, так или иначе, оскорбил гордую дочь императора.

То он потрогал её не там, где нужно, то не так держал на руках, то посмотрел на неё не тем взглядом, а то и вовсе не проявил должного уважения. Обычно разумная Инна, которая по плану должна была воспылать к своему спасителю благодарностью и незамедлительно приблизить к себе молодого человека, словно бы взбеленилась. Она даже запретила профильному ведомству выплачивать положенный ему гонорар, и это на фоне жуткого дипломатического скандала, разразившегося между полисами после вчерашнего инцидента. При том что ситуацию всё ещё можно было развернуть в выгодную для цесаревны сторону.

А ведь всё было продумано, срежиссировано и сыграно как по нотам. Преторианцы-старшекурсники Первого Императорского, нанятые в родном полисе, заранее проникли на территорию Ильинского и в нужный момент атаковали телохранителей. Единственной задачей бодигардов во всей этой постановке было героически сдохнуть, якобы прикрывая свою подопечную, после чего в дело вмешался бы этот Ефимов, и по завершению короткой мизансцены нападавшие ретировались бы. Ну, а оставшаяся в одиночестве Инна не позволила бы колдуну погнаться за блестяще исполнившими свою роль актёрами.

О том, что последний не бросит попавшую в беду девушку, хором кричали все разрабатывавшие операцию психологи и аналитики, ознакомленные с психотипом молодого человека. Колдун Кузьма Ефимов, по их словам, вообще обладал определённой слабостью к женскому полу и склонностью к импульсивным поступкам. При этом парень отличался повышенным чувством справедливости, которое безуспешно прятал под маской отрешённости и даже, можно сказать – пофигизма.

В общем, идеальный кандидат в Герои. Именно поэтому решено было разыграть карту «Спасения», хотя сама горничная и возражала, так как предпочитала более простые и действенные методы. Но, к сожалению, самый простой вариант сближения хозяйки с объектом, например, случайное знакомство на улице, выглядел бы больно нереалистично. Часто ли к обычным с виду парням подходят принцессы и просят у них телефончик? Если, конечно, дело не происходит в мирах знаменитого американского мультипликатора, чья компания ныне буквально помешалась на подобных историях.

К тому же зная характер подопечной, можно было не сомневаться, что она выкинет какой-нибудь крендель. Да и контакты колдуна точно будут препятствовать дальнейшему сближению цесаревны и юноши.

Здесь нужно было действовать тоньше и желательно на официальном уровне, дабы жертва, заглотив крючок, не взбрыкнула бы в самый не подходящий момент, поняв, что стала частью чьей-то игры, рассчитанной на годы вперёд. Да так, чтобы его контакты не могли вмешаться, не раскрывая себя, потому как это, по мнению аналитиков, только сыграет на руку цесаревне Инне, потому как будет негативно воспринято колдуном.

Именно поэтому девушка скрепя сердце согласилась начать план «Спасение», хотя он был и не идеален. Его слабым местом была личность самого объекта, точнее контракт на его имя, что было чрезвычайно странно для курсанта первого года обучения. По мнению горничной, это выглядело как натуральный рояль в кустах… даже целый орган, хотя кое-кто и утверждал, что в этом нет ничего «такого», потому как объект прекрасно показал себя на прошедшем недавно турнире. К сожалению, всё же именно этот факт в первую очередь и привлёк нежелательное внимание контактов колдуна, мастерски сыгравших против всей операции.

Появление на сцене третьих лиц в виде бойцов Пятого Имперского, конечно, просчитывалось, однако всё пошло совсем не по плану. Во-первых, к моменту их появления бодигарды ещё не отыграли свою роль, да и Ефимов, вопреки ожиданиям аналитиков, по какой-то причине занял выжидательную позицию. Да к тому же это оказались ни много ни мало, а старшекурсники из сорок восьмой и сорок девятой групп, в которых готовили оперативников для одиннадцатого отдела КГБ.

Здесь явно прослеживалась рука нового председателя Президиума Пятого колледжа, что и дало дипломатам Первого некоторые дополнительные рычаги для того, чтобы погасить разгорающийся скандал. Ведь даже несмотря на то, что бодигарды вполне правомочно включились в бой с новыми противниками, уйти переодетым преторианцам не дали, и хоть кто-то был убит, а кто-то покончил с собой, троих всё-таки повязали.

А вот то, что в спектакль включится и четвёртая сторона, да к тому же с явной целью устранить цесаревну, никто не мог даже предполагать. Зачем агентам Особого Корпуса понадобилось вывести Инну из игры – так и осталось загадкой. Раненая девушка-киллер, которой удалось скрыться от лопухнувшейся младшенькой, и её захват компаньонке пришлось проводить лично, ответить на этот вопрос не могла.

Даже под пытками с применением спецсредств. Правда, как обычно в «Большой Игре», никто никого не мучил, просто явившийся на вызов куратор из ректората провёл небольшой экзамен, с которым горничная справилась на отлично, после чего убийце волей-неволей пришлось говорить. Могла, конечно, что-то и утаить, но основное, что рассказала пленница до того, как её согласно правилам игры ликвидировали, было правдой, что подтвердил беспристрастный наблюдатель.

– Касимова, ты долго подушку мять будешь? – вырвал девушку из размышлений недовольный голосок цесаревны.

– Простите, Ваше Высочество, – горничная встряхнула тяжёлое одеяло и повернулась к Инне. – Ваше ложе готово.

– Ложе… – буркнула та, вставая со стула. – Женечка, вот почему ты такая формалистка!

– Моя обязанность следовать установленному этикету, – девушка коротко поклонилась. – Желаете посмотреть какой-нибудь фильм?

– Как же с тобой тяжело, – цесаревна тряхнула золотыми кудрями, задумалась и сказала: – Давай… Поставь мне что-нибудь этакое! Про большую любовь.

– Как прикажете, – стараясь не выдать себя, ответила удивлённая компаньонка, которая точно знала, что её хозяйка никогда раньше не проявляла интереса к картинам подобного рода.

* * *

– Я защищу вас, моя госпожа! Бегите, я его задержу! – взвизгнул парень в мантии, первым очнувшийся от вызванного моим появлением шока, и, выхватив из кармана ПМК, тут же сотворил заклинание.

Кто-то из студентов в дипломатических робах предупреждающе закричал, и народ метнулся в разные стороны в поисках хоть какого-нибудь укрытия. Признаться честно, я ожидал совершенно другого, а потому даже немного опешил. Руку мага и меня соединила белая электрическая дуга, полыхнула яркая вспышка, и в грудь меня толкнул мощный взрыв. Броня, слава богу, выдержала магический удар, а вот автомату повезло куда меньше.

– Твою мать! – рявкнул я, рывком ломая карабины и отбрасывая далеко в сторону раскалённую и искорёженную железяку, в которую превратился мой новенький «Абакан», пока патроны в покрасневшем от жара магазине просто не начали взрываться в непосредственном контакте с моим телом. – Ты чего творишь, придурок!

– Кузьма? – ахнула Зайка. – Барон, прекратите немедленно! Что вы себе позволяете…

Поздно. С пальцев парня уже сорвалось какое-то явно очень вредоносное, похожее на быстро разворачивающуюся сеть заклинание и понеслось в мою сторону. Не видя другого выхода, я метнулся под защиту кузова «Карателя», заметив, как атакующая магия, поменяв направление, последовала за мной. Ухнуло. Броневик покачнулся от удара, и на его новеньком корпусе остались глубокие, словно бы прожжённые лазером борозды, следы от нитей неизвестного мне заклинания.

– Ах ты скотина! – зарычал я в праведном гневе автовладельца. – Магией, значит, хочешь померяться… Вот тебе магия!

Почти мгновенно сформировавшаяся после использования единственной знакомой мне боевой магемы «Магическая пуля», в моём исполнении больше напоминающая танковый снаряд, впечаталась в вспыхнувший магический щит парня. Противника буквально снесло, приложив спиной о чёрный лакированный бок того самого лимузина, в который он только что хотел затащить Нинку.

Он хрюкнул, закатил глаза и сполз на асфальт. Не без определённого удовольствия я заметил огромную вмятину, украсившую бок явно недешёвого автомобиля. Вот только мой «Каратель» всё равно был куда как дороже!

Отряхнув руки, я с чувством выполненного долга подошёл к так и стоявшей столбом Зайке, наклонился и, подняв её зонтик, протянул его девушке. Попрятавшийся было народ, поняв, что заварушка закончилась, стал потихоньку выходить из укрытий. К валяющемуся на асфальте барону, или кто он там был, подбежали несколько студентов, к нам с Ниной тоже направились пара парней. В глубине гаража гулко затопали бутсы спешащих на шум охранников, глухо пшикнул в своём углу изуродованный, дымящийся «Абакан». Взрываться патроны, видимо, не собирались.

Вместо того чтобы взять свой зонтик, девушка схватила меня за локоть и отвела в сторону. Поставила, развернула к себе лицом и тихо, так чтобы никто не слышал, зашипела:

– Ты чего это вытворяешь?

– Это, – я замялся, подумав, что она спрашивает про магию. – Ну… понимаешь, я вот как раз рассказать тебе хотел… Понимаешь ли, Нина… я был не совсем честен. Я не Есаул… я колдун…

– Да знаю я, что ты колдун, как и твой дед! – она дёрнула меня за рукав. – Про остальное и потом поговорить можно! Я тебя спрашиваю, ты зачем так вырядился. И ещё вот это…

Она кивнула головой на «Карателя».

– Ну ты же сказала, – удивлённо произнёс я, но девушка перебила меня:

– Я? Я тебя о чём просила? Одеться поприличнее и встретить меня! А ты что учудил?

– Нин, ты же хотела на кого-то произвести впечатление?

– О да-а! Этого было – хоть отбавляй, – она даже всплеснула руками. – Я же тебя просила – в вечернем костюме приехать! В ко-стю-ме! Понимаешь! А не вот так! Чудовище ты моё, милитаристическое!

– Нина! Ну откуда у меня взяться вечернему костюму! – возмутился я. – Ты бы ещё во фраке попросила! Да и не было об этом разговора! Ты мне сказала быть «при полном параде»! Вот я и…

– Да? – она нахмурилась. – Ну не знаю, взял бы в прокате… например…

– Где? – задал я вполне разумный вопрос. – Я же не бум-бум, где подобной фигнёй разжиться можно.

– Ну хотя бы в парадной форме приехал, коли ты у нас такой «военный», – не сдавалась девушка.

– Да нет у меня ничего подобного, – парировал я. – Только то, что на мне, и повседневная.

– Хм…

– К тому же я же тебя спрашивал, – добавил я, добивая Зайку аргументами, – «Автомат брать?» А ты что ответила?

– Я думала, ты фигурально… – она слегка покраснела и отвернулась, осматривая передний капот «Карателя». – И вообще, всё равно ты виноват! Понял?

– А как же.

– А это что? – она забрала наконец зонтик и кивнула в сторону броневика. – Только не говори, что твой личный автотранспорт, на котором ты собрался меня катать.

– Мой личный автотранспорт, – покорно ответил я, – на котором я собрался тебя катать.

– Господи… страсть-то какая! Я таких монстров даже у дедушки не видела.

– Так… – я с подозрением посмотрел на неё. – И кто у нас дедушка?

– Лопатин Пётр Александрович… – отмахнулась она, а я тихонько присвистнул.

Это как в том анекдоте, «кто ж не знает старика Крупского». Имя человека, возглавлявшего министерство обороны во время Первой Магической и ещё десять лет после этого, знал каждый, и не только в нашей стране. И я даже зауважал Нину за то, что она не треплет фамилию деда, пытаясь добиться для себя преференций.

Зайка же завороженно глядела на «Карателя», который примерно так же пялился своими фарами на девушку. Народу в гараже стало больше, и расходиться они, похоже, не собирались. Охранники, добежавшие наконец до нас, двинулись было в мою сторону, однако их перехватила какая-то студентка с серебряным галстуком.

Барона «Как его там», который успел к этому моменту оклематься, подняли на ноги, и сейчас он хмуро, исподлобья посматривал на нас с Ниной. Однако, похоже, возобновлять поединок желанием не горел.

– Нин… надо бы валить отсюда, пока полиция не приехала, – забеспокоился я, в то время как девушка, медленно подойдя к броневику, залезла на подножку и, открыв дверь, с интересом осматривала салон.

– А? – она оторвалась от исследовательской деятельности и посмотрела на меня. – А… да. Но ты не волнуйся, ничего тебе не будет. Ведь не ты напал на Подлесского, а он на тебя. Да и вообще…

– Я за другое переживаю, – ответил я, не зная, стоит ли говорить ей о том, что «Каратель» у меня пока что на птичьих павах.

– Да ладно тебе. Всё будет нормально… – ответила Нина, залезая внутрь салона. – Да и машинку тебе поцарапали…

– Ну-ну… – вздохнул я и достал телефон, переводя его на гарнитуру и набирая номер Валентина. – Алло…

Дисциплинарная комиссия действительно уже получили вызов из конференц-центра и выслали сюда чуть ли не группу захвата. Пришлось объясняться и в очередной раз просить посодействовать, всё глубже залезая в долги перед Валькой. Не сказать, что мне этого очень хотелось, но «Каратель» надо было спасать, в то время как за свою шкуру я не так уж и волновался.

Договорились. Зайка тем временем, удовлетворив первое любопытство, выбралась наконец из броневика и с моей помощью спустилась на бренную землю. Элегантным движением оправив мантию, девушка ловко подхватила меня под руку и прошептала:

– Маску, сними. Демон ада… блин, – она ткнула меня локотком, – а то даже я подумала, что смерть моя пришла…

– Прости, – ответил я, отстёгивая лицевую защиту и закрепляя её на поясе.

– А теперь улыбайся и молчи! И морду лица попроще сделай, – посоветовала она и потянула меня к другим студентам.

В общем, дело обстояло так. Начальнику начальника Нины, который и был тем самым бароном Подлесским и учился на третьем курсе, приглянулась новенькая, и он, не откладывая дела в долгий ящик, принялся её обхаживать. Попытки штурма сердечного бастиона со стороны этого молодого человека Зайка стоически терпела до тех пор, пока по дипломатическому корпусу не начали распространяться уже откровенно порочащие её честь слухи. Вот она и решила призвать меня в помощь, дабы выдать за своего кавалера и охладить тем самым пыл влюблённого юнца.

В общем, могла бы, на мой взгляд, воспользоваться услугами своего приятеля – певца ртом. Кажется, его звали Лапушкиным. Он бы вряд ли отказал ей в такой малости, да и роль ухажёра подошла бы ему куда как больше. Впрочем, лично мне польстило то, что Зайка вспомнила именно обо мне, а не о ком-то другом. Всё-таки пусть даже всё это было «понарошку», но всё равно приятно, хотя подруга всё же могла хотя бы спросить моего согласия, а не решать всё самостоятельно.

И тем не менее такое внимание со стороны Нины даже заставило меня позабыть о случившимся сегодня с Андре пикантном инциденте. Признаться честно, я нет-нет да и возвращался к тому случаю и, что уж там говорить – сожалел об упущенной возможности. Вертелась иногда престранная мысль о том, что, может быть, стоило плюнуть на всё и сделать то, к чему подталкивала меня рыжая соблазнительница. «Поиграть» с ней, а там уже будь что будет…

Впрочем, в обществе Зайки мысли текли уже в абсолютно другом направлении, и именно её стройная фигурка и красивое личико приковывали к себе внимание, заставляя думать о всяком-разном. Впрочем – интересное дело. В то время как Нина, представив меня другим студентам, возобновила, видимо, ранее прерванную беседу, я нет-нет да и ловил на себе оценивающие, заинтересованные и даже многообещающие взгляды других девушек.

Свалить получилось только минут через двадцать. Причём всё это время я чувствовал себя, как ребёнок на скучном празднике взрослых, и, несмотря на то что внимательно вслушивался в разговоры, понимал довольно мало. И Нина, и её коллеги постоянно перепрыгивали с русского на латынь, что после Первой Магической стала языком международной дипломатии.

Насколько я помнил из уроков истории, которую нам преподавали в школе, сразу после заключения мирного соглашения крупные территориальные игроки выступили принципиально против английского и французского как языков международного общения, настаивая на том, чтобы использовать языки их титульных наций. Естественно, что это очень не понравилось Американской Либерократии, Французской Империи и Британской Короне. Тем не менее, под давлением остальных членов Конгломерата Наций, экс-лидеры «свободного мира» были вынуждены уступить, поэтому на всеобщем голосовании из списка мёртвых и искусственных языков и была выбрана латынь. Впрочем, это не значило, что люди перестали учить английский и другие языки, бросившись восстанавливать мёртвое наследие Римской Империи.

Вопрос с полицией решили оперативно. Представители дисциплинарной комиссии, старательно игнорировавшие стоящий прямо у них под носом «Каратель», быстро разобрались в сути вопроса, надели наручники на хмурого барона Подлесского, предписали мне явиться завтра на разговор со следователем, как потерпевшему и, посадив парня, который всё время оглядывался на Зайку, в свой электрический «УАЗ-Патриот», укатили по своим делам.

– А у тебя проблем потом не будет? – озабоченно спросил я Нину.

– Будут, – честно ответила она, – обязательно будут. Подлесский не тот тип мужчины, который готов смириться с неудачей. Он парень злопамятный, об этом все знают. Впрочем, пригласив тебя, я заранее приготовилась к неприятностям.