Текст книги "Варлок: Варлок. Поле боя. Фаворитки"

– Да ни хрена бы вы не сделали! – взорвался усач. – Пискнуть боялись! Рабочая интеллигенция, мать его…

– Тише, – шуганул его собеседник. – Детишек побудишь. Ты, кстати, на фига мелкому бухло предлагал? Совсем сбрендил, морда монархическая.

– Да я так… по привычке, – замялся усатый. – Вспомнилось, как мы в окопах под Челябинском таким же наливали и ничего…

– Так-то на войне, – вздохнул интеллигент. – Я вот не поверишь, когда на молодых смотрю, сердце щемит. Уж сколько мы таких пареньков, пошедших тогда в ополчение, потеряли. Баи их вырезали без жалости… а мы…

– Угу… Именно такие пареньки вернули нам Казахстан. Слышь, Василич! Пошли-ка спать… Ещё на завтра бухла оставить надо.

Глава 6

Говорят, раньше в поездах под перестук колёс отлично спалось. Не знаю, может, так оно и есть. Мой осознанный опыт путешествий начинался и заканчивался редкими вояжами домой на выходных. А до электричек научно-магический прогресс ещё не добрался, и громыхали они так, что даже покемарить не получалось. Хотя возможно, это была лично моя особенность, поскольку и сегодня, в практически беззвучно скользящим над рельсами составе, я подскочил ни свет ни заря и никак не смог заснуть вновь.

А вот у моих соседей таких проблем не было. Купе буквально содрогалось от двойного богатырского храпа, перемежаемого подсвистом от самого молодого из выпивох. Тот, так и не очнулся после моего вчерашнего удара, точнее лёгкий обморок перешёл в крепкий и здоровый сон очень пьяного человека. Звуковая какофония дополнялась убойной смесью перегара и ароматизатора пара, за короткий срок сумевшей провонять всё помещение. Правильно всё-таки я вчера вырубил этого наглого типа. А то ночью дышать вообще было бы нечем, и так вентиляция не справлялась.

Кстати, до того как проснуться, я совершенно не замечал ни шума ни запаха. Всё же жизнь в большой семье приучает к тому, что настоящей, глубокой тишины не бывает никогда. Обязательно кто-то ходит, скрипит, кашляет или ещё что-то. Да и в общаге, в маленькой комнате с четырьмя живущими в ней молодыми парнями, из которых так и прёт шальная энергия, покой только снился. Так что я уже давно привык засыпать независимо от обстановки. Но именно в поезде эта способность мне изменила.

Возможно, из-за волнения, всё же моя жизнь вновь делала резкий поворот, и куда он приведёт меня, было совершенно непонятно. Прошлый едва не закончился инвалидностью или вообще смертью, а при самом неблагоприятном, но наиболее вероятном развитии событий ещё и образованием Чулымской Зоны. Спасибо Наставнику, не допустившему ни того, ни другого. И прежде всего за то, что он не стал решать проблему радикально.

Ведь по большому счёту достаточно было или прибить меня самому, а уж для Воеводы – высшего воинского ранга, это не сложнее чем щёлкнуть пальцами, или, если нет желания мараться – просто поставить в известность компетентные органы. А уж как любое государство умеет ликвидировать угрозу себе, все мы знаем из истории. Недаром говорят: нет человека – нет проблемы.

Однако вместо этого Варягу принялся возиться с полупарализованным сопливым пацаном, которого первые полгода пришлось заново учить ходить. И это при том, что в любую секунду я мог попросту не выдержать всё возрастающего давления энергии, прущей через открывающиеся одна за другой чакры. М-да… сейчас, зная истинный уровень моего учителя, я понимал, насколько мне повезло. Вопрос в том, что подобное бывает раз в жизни и то не у всех. Так что ныне, направляясь в рассадник для детишек аристократов, я могу рассчитывать только на себя.

Та же Марина сдаст меня не задумываясь. А хотя… может быть, и нет! Уж этот комнатный цветочек взращён на почве из рыцарских и дамских романов и обильно полит сладким сиропом мелодрам. Она вполне может и наплевать на все инструкции и законы, просто потому, что «так ей велело сердце».

Впрочем, наверное, стоит прекратить себя накручивать и строить предположения на пустом месте. Предвидеть будущее не могли даже «Аватары» – маги типа меня, с полным набором целиком открытых чакр, а для банального анализа было слишком мало данных. Поэтому сейчас самым оптимальным решением, на мой взгляд, являлось плыть по течению, решая проблемы по мере их поступления.

Чем я и занялся, прежде всего, оградив себя от храпа соседей. Потёртые, но всё ещё исправно служащие вакуумные наушники, подключённые к смартфону, с этим справились на отлично. Ткнув в первую попавшуюся композицию и поставив режим случайного воспроизведения, я открыл начатую вчера книгу, кивая в такт басам старого доброго русского рока, ударившего по барабанным перепонкам. Перемен, значит, требуют наши сердца! А песенка-то – в тему. Вот и будем поглядеть, что там нас ждут за перемены.

Литературные сражения в космосе и виртуальной реальности затянули настолько, что я даже не заметил, как проснулись мои соседи. Отвлёкся, лишь получив сообщение от Марины, звавшей меня завтракать. Не без сожаления закрыв книгу, так и не узнав, чем закончились приключения экипажа суперлайнера «Волга», попавшего в Тёмную Зону нашей галактики, и пришёл ли в себя главный герой, я пулей метнулся в санузел. Следовало привести себя в порядок, хорошо ещё нашествие основного потока голодных пассажиров мы благополучно пропустили, и я рассчитывал быстренько перекусить и вернуться к заинтересовавшему меня чтиву. Несмотря на то что ехать нам предстояло ещё почти целые сутки, не хотелось терять лишнего времени.

И всего через каких-то пятнадцать минут, умытый и довольный жизнью, я поглощал свой завтрак, всё так же заказанный Мариной самостоятельно. Правда, на этот раз даже она не морщила свой носик при виде местной готовки, а уж я такой вкусный и пышный омлет с грибами вообще ел впервые в жизни. Хотя уж что-что, а в Чулыме свежайшие яйца и их производные были у нас на столе каждое утро.

Девушка сегодня не пыталась строить из себя серьёзную даму, а наоборот, выглядела скорее подростком, засидевшимся ночью в глобальной сети. Эдакой заспанной «няшкой», подвисающей над каждым кусочком вкусняшки и невпопад отвечающей на вопросы. Даже чашка кофе её не взбодрила, а заказать себе больше не дал ей уже я, заставив выпить стакан апельсинового сока. И, несмотря на слабое сопротивление, отвёл Марину в её купе, с приказом ложиться и раньше обеда с койки не слезать. А на попытку возразить, дескать, ей надо работать – пообещал вообще забрать у неё ПМК и отдать только по прибытии в Москву.

Уж не знаю, подействовали ли угрозы или вид кроватки – такой мягкой и удобной, но не прошло и пяти минут, как девушка сопела носом в две дырки, нырнув под одеяло прямо в дорогущем спортивном костюме, который надела для похода на завтрак. Правда, повозившись, курточку она всё же сняла, но на что-то большее её уже не хватило.

Немного посмотрев на спящую Марину, по-детски подложившую ладошки под щёку, и от этого показавшись ещё милее и беззащитнее, я обратил внимание на хипстершу, в своём вытянутом свитере и с растрёпанными волосами выглядевшую, словно гигантская галка. Особенно сейчас, когда она с ногами забралась на постель, подобрав их под себя, и обмотала бёдра одеялом. Получилось точное подобие птицы, из гнезда наблюдающей за нежданным гостем, словно за дворовым котом, позарившимся на её кладку.

На меня подобное давно не действовало. Ещё в родительском доме получил первую прививку от сестрички Анны, именно так, с неодобрением наблюдавшей, как я собираюсь на очередную тренировку к Наставнику. Она искренне считала, что я обязан помогать ей и матери возиться с мелкими, и была в этом абсолютна права, но… иногда, особенно когда на отца накатывал приступ ностальгии по прошлой жизни, и он в очередной раз прикладывался к бутылке, находиться рядом для меня становилось попросту невозможно.

Было бы подло сказать, что он нас бил. Ни разу в жизни батя не поднял руку на родных, даже когда мы действительно того заслуживали. Вопросами экзекуций за шалости заведовала мама, и за проделки от неё могло прилететь так, что потом долго было больно сидеть. Даже мне однажды перепало, как раз за Сяпино «хождение по мукам», хоть к тому времени удар ремнём для меня уже был не страшнее лёгкого ветерка. Однако пришлось с понурым видом терпеть, пока мне не отвесят положенную долю «воспитания». И ойкать при каждом ударе, «чтобы не создавалось впечатления бесполезной работы» – это я её дословно процитировал.

Нет, отец, выпив, принимался вздыхать и сверлить меня взглядом, словно это я был не жертвой, а источником всех бед, свалившихся на нашу семью. Естественно, в определённой мере именно так оно и было, вот только я хоть и являлся первопричиной, права голоса в происходящем не имел от слова «совсем». В отличие от бати, сознательно промолчавшего в те страшные для меня дни. Так что постепенно, с осознанием того, что вины за мной нет, я научился игнорировать и его взгляды, и тихое бормотание, но тем не менее в такие моменты всегда старался быстренько куда-нибудь исчезнуть.

Поэтому надутая Агнель была последним, что могло меня смутить или испугать. Наоборот, я сам пообещал сделать из неё ощипанную курицу, если посмеет разбудить соседку. И убедившись, что девушка прониклась серьёзностью момента, отправился к себе, дочитывать книжку.

И за перипетиями сюжета едва не прозевал обед. Старичок-смартфон словил очередной глюк, начисто отрубивший входящую связь, а на время я, увлечённый повествованием, внимания не обращал. Благо выспавшаяся, бодрая и розовощёкая Марина лично пришла за мной, вызвав бурю восторга среди мужского коллектива купе, и увела, чтобы насытить растущий организм важными белками, жирами и углеводами. А также обязательной дозой витаминов в виде паровой стручковой фасоли на гарнир к бифштексу. Это в дополнение ко всему остальному, занявшему весь стол мисочками, пиалочками и соусницами. Сама же девушка поначалу заказала ролы, но, получив требуемое, скривилась так, будто ей принесли дохлых тараканов, вместо симпатичных рисовых цилиндриков, обёрнутых сырой красной рыбой. Хотя, если вспомнить, что жена у главы рода Федосеевых чистокровная японка, как и чуть ли не половина вассальных семей в клане, становится понятно, что в этом вопросе Марина будет очень и очень привередлива. Интересно другое. Она действительно надеялась получить в поезде нечто сопоставимое с тем, что готовит их домашний шеф-повар, двадцать с лишним лет совершенствующийся в искусстве лепки рисовых шариков?

Как бы то ни было, разомлевшего после сытного обеда меня не отпустили дальше следить за приключениями «Князя-Защитника» из гипотетической «Российской Звёздной Империи» будущего, а потащили с собой в СВ для русской дорожной забавы – игры в подкидного дурака на щелбаны. Хипстерша, ещё больше нахохлившаяся в своём гнезде, от предложения гордо отказалась, молча окатив нас презрительным взглядом, и демонстративно уткнулась в своего Бродского. Разборки из-за подобного хамства Марина затевать не стала, присмотрелась повнимательнее к имени автора на обложке книги, высокомерно и очень по-аристократически фыркнула. Ну да, всё правильно, была бы честь предложена! К тому же я не сомневался, что уж кто-кто, а моя учительница должна прекрасно разбираться в поэзии. Так что мы вдвоём устроили эпичнейшую зарубу за звания короля или королевы дураков, чем довели Агнель до натурального белого каления.

Надо сказать, играла девушка из рук вон плохо, но уж очень азартно. Даже повизгивая от восторга, когда ей удавалось завалить меня картами. Складывалось впечатление, что вот такие простые житейские радости, например, посидеть с кем-то за настольными играми, ей перепадают не часто. И у меня рука не поднялась огорчить превратившуюся в озорную девчонку учительницу частыми проигрышами. Поэтому пришлось подыгрывать, но так, чтобы она не заметила, иногда выкручиваться за двоих. А то и вовсе откровенно жульничая и пользуясь своими возможностями, подсовывая ей нужные масти. Пару раз я даже подкладывал стащенные из отбоя козыри прямо ей в руку, благо с моей скоростью сделать это оказывалось предельно просто. Но как забавно было наблюдать, как на симпатичной мордашке отображалась титаническая работа мысли… когда она вдруг обнаруживала, что у неё откуда-то ни с того ни с сего появился валет пик.

Время до ужина пролетело незаметно. А вот после него я категорически отказался от посиделок у Марины и потребовал немедленно ложиться спать. Поезд прибывал утром, и сонный зомби вместо человека, который по идее должен за мной надзирать, мне был не нужен. Та поворчала, но прониклась и послушалась. Спрятав ПМК и пожелав «Спокойной ночи», она скрылась в своём купе. У нас мужики уже тоже угомонились, успев слегка, но без особого фанатизма, поправить своё расшатавшееся долгой поездкой здоровье. Всё же завтра нас ждала бывшая столица, и все хотели встретить её в наилучшей форме. И я тоже – так что книга была отложена на потом, а я погрузился в сон.

* * *

Стоя на перроне Ярославского вокзала возле грузового отсека нашего вагона, я с изумлением смотрел на воздвигающуюся гору из чемоданов, коробок, сумок и ещё каких-то чисто женских ридикюлей, причём одинаковой расцветки, грозящую вскоре обогнать меня по высоте. Как-то из головы вылетело, что Марина – совсем не простая девушка, и вряд ли она отправилась бы в дальнюю поездку исключительно с тем маленьким клатчем, который всегда держала при себе. Точнее, ещё при посадке на поезд я спросил о багаже, на что она отмахнулась, дескать, вопрос решён, вот и не заморачивался на этот счёт.

Сейчас же, глядя на эту шмоточную пирамиду Хеопса, стремительно превращающуюся в настоящий Эверест, хотелось то ли плакать, то ли смеяться. Да, это не моя спортивная сумка, веса у которой практически не было. Здесь подошли к вопросам переезда в кампус основательно. И становилось ясно, зачем взяли билеты от самого Новосибирска, а не в Чулыме, где мы, собственно, и сели на поезд.

Для Федосеевых разница в цене не имела значения, зато это позволило заранее загрузить весь Маринин багаж. Вот только как теперь его прикажете тащить? Поднять-то для меня всю эту гору – не проблема, а вот где взять столько рук, чтобы всё уместилось? Хотя, может быть, у юной учительницы имеется какое-нибудь специфическое заклинание, вроде воздушной платформы…

– Кузя! Ты где?! Ой, а моё уже всё выгрузили? Замечательно! – занятый мыслями я не заметил появления девушки, куда-то отлучившейся и велевшей ждать её тут. – Я уже всё организовала. Наш багаж доставят прямо до машины.

Она остановилась передо мной, осмотрелась и, нахмурив брови, упёрла кулачки в свои аппетитные бёдра.

– Кузьма! Ну, нельзя же быть таким копушей! Вот чего ты ждёшь? Почему ещё не распорядился выгрузить и твои вещи?

Я уставился на учительницу, силясь понять, о чём собственно она говорит. И лишь через пару секунд до меня наконец-то дошло, что молодой аристократке и в голову не могло прийти, что человек может путешествовать с одной-единственной сумкой. Причём весьма скромных размеров. Хотя лично мне всегда её хватало. Кеды, джинсы, футболку и лёгкую куртку я надел на себя сразу. Они же и сойдут за комплект «гражданской» одежды, в случае если во время обучения нас будут выпускать в город. В сумку легли «мыльно-рыльные» принадлежности, приобретённая недавно простенькая китайская электробритва, пара смен белья, запасные носки, ещё одна чистая футболка и кое-что ещё в небольшом, собственноручно сделанном потайном кармашке, расположенном в днище сумки. А других вещей я с собой и не брал.

Был, правда, ещё старенький нетбук, которым я пользовался для учёбы в технаре, игр и серфинга по Интернету, но его я оставил мелким, после того как Марина меня заверила, что в колледже я получу полный комплект вещей и даже личный компьютер. Причём не абы какой, а на маджи-интеллекте. К последнему её заверению я отнёсся весьма скептически, хотя вслух высказывать недоверие не стал. Всё же там была обитель детишек «аристо», и вряд ли на них экономили.

– Марин, голому собраться – только подпоясаться! – выдал я прочитанную в какой-то из книг замысловатую поговорку. – Всё при мне, так что можем выдвигаться.

В доказательство я похлопал по дряблому боку своей сумки и вновь задумчиво посмотрел на гору чемоданов, которая в финальном варианте стала напоминать пирамиду Майя с единственным вызывающе розовым саквояжем-контейнером на вершине.

– Вот только надо придумать, как всё это оттаранить на стоянку, – задумчиво добавил я.

– Кузя, ну ты чем слушаешь-то? – девушка надула губки, опять выпадая из образа строгой учительницы. – Уж совсем меня за дурочку-то не держи! Я же говорю, всё решено и организовано. Вот эти господа нам помогут.

Я оглядел «господ», которых притащила с собой училка, и мысленно скривился. За Федосеевой, опираясь на тележку для багажа, стояла пара мужичков с не самой располагающей внешностью. И дело даже не в спецовках не первой свежести, которые странно было видеть на рабочих в таком месте. Всё же Москва хоть и потеряла статус столицы, оставалась крупнейшим и богатейшим городом в стране. Да и железнодорожное начальство, особенно в последние годы, старалось следить за внешним видом своих подчинённых.

Скорее всего, дело было в презрительно-сально-жадных взглядах, которые эта парочка бросала на нас. Точнее, мне доставалось только первое, а вот Марина и груда её вещей явно вызывали у этих типов совершенно другие эмоции. Особенно Федосеева. И хотя я это понимал, всё же учительница была дамой видной, да и я сам зачастую тайком любовался ею, но тут было другое. В их глазах читалось откровенное и неприкрытое желание разложить девушку прямо здесь на перроне и воспользоваться ею не отходя от кассы.

– А ты уверена? Может…

Она опять нахмурилась и ревниво перебила меня, так что я был вынужден заткнуться.

– Кузьма! Ты явно забываешь, кто из нас тут взрослый человек, имеющий право принимать решения, а кто – несносный подросток, всюду сующий свой нос! – Марина снова нацепила на себя маску властной бизнес-леди, при этом явно считая, что подобные типажи никогда не прислушиваются к чужому мнению. – В конце концов! Это я несу за тебя ответственность, так что давай! Отойди и не мешай этим милым людям работать.

Чего там она нашла милого, я не понимал. Однако, пожав плечами, шагнул в сторону, пропуская вперёд тележку, столь же замызганную и помятую, как и надетые на носильщиках спецовки. В конце концов, действительно – пусть сама разбирается! Обожжётся разок – будет ей наука, я же в свою очередь, лучше понаблюдаю, чтобы эти товарищи не спионерили чего-нибудь под шумок.

Один из носильщиков, невысокий мужичок лет сорока, с острым лицом, больше всего напоминающим крысиную морду, дотолкал наконец дребезжащую и подпрыгивающую на кривых колёсиках платформу до кучи чемоданов. Проходя мимо, он смерил меня презрительным взглядом. Скривив тонкие губы, цыкнул слюной сквозь передние зубы, вроде бы как случайно, едва не попав мне на кеды, после чего пробормотал себе под нос что-то типа: «Понаехала лимита поганая, хрен ли вы из своего Задрищенска все сюда лезете!»

Захотелось резко, без замаха, съездить ногой по его мерзкой роже, да так, чтобы башка отвалилась к чертям собачьим! В голове тут же привычно забубнил голос Наставника, зачитывая древнеиндийскую мантру успокоения. В годы моего обучения он часто использовал её в те дни, когда Сяпа доводил меня до белого каления, и, похоже, что я настолько привык к тому, как он монотонно зачитывал слова на санскрите, что и после его смерти постоянно слышал их, стоило только начать раздражаться. Она срабатывала всегда, а единственным исключением стал случай с теми тварями, которые устроили бойню в Новосибе. Я сейчас даже не мог вспомнить, слышал её тогда или нет, но совершенно не жалел о содеянном.

Сегодня же она спасла крысомордого как минимум от сломанной челюсти, меня же отвлекла от других мыслей и заставила задуматься, а не часто ли я последнее время применяю насилие там, где можно обойтись без этого? Например, с тем же вейпером в купе. Понятно, что спорить с ним было бесполезно, такие товарищи, упёртые как бараны, до последнего будут доказывать именно свою точку зрения. Типа: «Законом не запрещено!», намеренно забывая о том, что его права заканчивается там, где начинаются мои.

И хоть с подобной метафорой многие могли бы не согласиться, как по мне, она совершенно правильно отображала картину современной реальности. Собрался сделать то, что другим может не понравиться – будь готов за это ответить. Ведь того же Сяпу я всё же не тронул, хотя упоминание сестры, вылетевшее из его поганого рта, меня немного задело. Ей было всего пятнадцать и, несмотря на всю напускную серьёзность, она всё равно оставалась обычной девчонкой. И не дай-то бог, чтобы какой-нибудь подобный урод смог бы вскружить ей голову! Одной сломанной челюстью он точно не отделается!

Я мысленно прокручивал самые страшные кары обидчикам Аньки, отрешённо посматривая за крысомордым и его напарником, высоким, тощим мужиком с сальными волосами, который скорее не работал, а капал слюной на Марину, снова уткнувшуюся носом в свой ПМК. Закончив грузить чемоданы, они уверенно потолкали свою, как мне показалось, ещё сильнее задребезжавшую телегу по перрону, в сторону вокзального здания.

Пришлось подхватить девушку под руку и вести её за ними на прицепе. Правда, то, где нас ждёт машина, я не знал даже в теории. Последний раз на площади трёх вокзалов я бывал лет в шесть и практически ничего не помнил. И совершенно не был уверен, моя учительница в курсе того, где здесь останавливаются автомобили. Так что пришлось довериться местным носильщиками, потому как заплутать мне совсем не хотелось, а разбираться самому, что да как – было откровенно лень.

Да и вообще, меня в данный момент беспокоило нечто иное. Постоянное, навязчивое ощущение чьего-то чужого, изучающего взгляда, одновременно и морозившего и обжигающего спину. Так что я скорее пытался понять, кто же это привязался к нам такой любопытный, нежели следил за тем, куда нас ведут.

Идти пришлось недалеко, но как-то странно. Мы миновали памятник «Нулевому километру Транссибирской магистрали», я даже не знал, что таковой существует, затем сразу свернули налево. Тележка подкатилась к запертым массивным воротам. Носильщики перебросились парой слов со служащим, и мы покинули территорию вокзала, после чего пересекли улицу и направились в какой-то дворик.

Собственно, это мне уже совсем не понравилось. Естественно, я ни на секунду не допускал, что машину для аристократки могли подать сюда, прямо под окна жилого дома. Впрочем, Марина не подавала признаков беспокойства, она вообще не обращала на окружающее ровным счётом никакого внимания, так что я решил лишний раз не лезть со «своим мнением».

Коль она у нас «взрослая» и «способная принимать решения», да ещё и учитель к тому же, который за меня несёт ответственность… Она всё это устроила – вот пусть сама и разбирается. А я что? Я «несносный подросток»! В обиду дурочку, конечно, не дам, однако подобный урок реальной жизни ей будет полезен.

Тележка остановилась возле побитой судьбой и дорогами «Тойоты Калдины», которая, казалось, застала ещё времена до начала Реставрации. Из неё тут же выскочил плотно сбитый усатый мужик, чем-то неуловимо напоминающий моего краснолицего попутчика. Скорее всего, деловитым видом, с которым он принялся осматривать наш багаж, явно прикидывая, как его сподручнее загрузить в свою «ласточку». Но это я отметил походя, внутренне улыбаясь, потому как был занят разглядыванием вытянувшейся мордашки Марины.

Грозный Ауктор, принятая в род воспитанница одного из богатейших кланов страны, выросшая в роскоши, никак не ожидала, что её может ждать увлекательная поездка на автомобиле старше, чем она сама. С явно неработающим кондиционером, судя по всем открытым настежь окнам, и мытой последний раз в лучшем случае пару месяцев назад.

От осознания открывающихся перспектив девушка просто впала в ступор, бессмысленно хлопая ресницами, в надежде, что «тыква» сейчас превратится в «карету». Это выглядело настолько забавно, что я с трудом удержался от того, чтобы не заржать аки конь. Подобного делать не следовало, потому как обижать Маринку мне совсем не хотелось.

– Это что такое? – даже в голосе вроде бы отошедшей от первого шока девушки слышалось беспомощное изумление. – Но это же не может быть нашей машиной. Нет, нет! Здесь какая-то ошибка. Я сейчас позвоню и…

– Чего понитшь, цыпа? Ты просила тачку? Мы подогнали, – крысиномордый сплюнул, развязной походкой подходя к Федосеевой, однако остановился, потому как я словно бы невзначай заступил ему дорогу.

Зло зыркнув на меня и, видимо, решив, что в бутылку лезть ещё рано, он процедил:

– Не нравится? Вызывай другую. Только нам бабосики за работу отстегни.

– Да, да, конечно, – Марина судорожно полезла в клатч, не зная за что хвататься, то ли за ПМК, звонить в колледж, а то и вовсе вызывать такси, то ли за пухленький кошелёк. – Сколько там мы вам должны?

– Ну-у, погрузка, доставка, разгрузка. Я ещё спину потянул… – носильщик переглянулся с напарником. – Штук на девять встанет. Не, даже скорее на девять с половиной!

А вот от такого опешил даже я. Зарплата в десять тысяч имперских рублей считалась очень и очень хорошей. Столько получали квалифицированные рабочие, которые вкалывали за двоих и дорожили своим местом. Месяц прожить можно было и на одну десятую от этой суммы, продукты питания стоили совсем не много, благодаря развитию магии форм «травы» и «твари». Поэтому заявление этих индивидуумов было уже не просто попыткой развести лохов, на что я надеялся, а банальным грабежом средь бела дня. Вот только комнатный цветочек Марина осознать подобного с ходу не могла.

– Штук чего, простите? – девушка хлопала наивными глазами, пытаясь понять, что от неё хотят. – Я думала, вы деньгами оплату принимаете.

– Мы всяко можем, хошь налом, хошь натурой, – длинный глумливо заржал. – Ты, чикса, как расплатиться желаешь?