Текст книги "Варлок: Варлок. Поле боя. Фаворитки"

Глава 15

Стук каблуков по трапу казался неприятным. Впрочем, я прекрасно осознавал почему. Бывший деревенский паренёк – банально зажрался. Незаметно для самого – возомнил себя взрослым, а из-за силы ещё и неподконтрольным никому и ничему. Вот теперь, понятное дело, ему, то бишь мне, противно, что приходится срываться с насиженного места и лететь в Америку по повелению ректора.

Я ещё раз тяжело вздохнул и почти сразу же почувствовал, что моя спутница прижала локоть к себе, и в ухо ввинтилось тихое шипение Инны: «Шевели ногами и изображай уверенность! Нас снимают!» Оставалось только надеяться, что выгляжу гордо и непоколебимо. Чего, впрочем, лично я за собой не чувствовал, пребывая в полном раздрае.

Обидно, но, несмотря на моё настроение, взлёт борта номер два вполне протокольное мероприятие, а потому, когда мы все расселись по креслам, а Аська забралась на колени к «папочке», нас многократно общёлкали своими камерами журналисты различных изданий. Когда же настырные папарацци насытили своё любопытство и удалились, девочка прошептала мне на ухо:

– Что с тобой такое? Ты сам не свой…

– Да… – я отмахнулся в пустоту. – Зазвездился немного. Отвык, что мною вот так могут командовать…

– Это ничего. У «личинки царя»…

– Так, я не понял, что за… – услышав знакомый термин, притворно сурово посмотрел на девочку. – А, откуда у «личинки самки человека» познания в подобном сленге?

– П-ф-ф-ф! – фыркнула она, медленно поводив пальчиком по моему галстуку. – Я тебя умоляю! Если думаешь, что я на это обижусь… И вообще! Такой «феечке», как я, трудно будет обижаться на «папика», даже если он видит во мне просто «лоли»…

– Хочешь, я тебя прямо сейчас отшлёпаю? – хмуро глядя на мелкую язву, спросил я. – Журналюги ещё далеко не отошли. Будет новость номер один на сегодня.

– Ой! А похоже, мне, как «лоли», следует…

– Не беси меня без нужды, Аська!

– Да ладно, ладно… «Моралофаг» ты мой любимый… – надула мелкая щёчки. – Не ты ли мне ПМК подарил?

– Это было сегодня утром…

– И что? – удивлённо воззрилась на меня девочка. – Я залезла в Интернет и сразу же наткнулась на интересный сайт, сохранённый стартовой страницей. Не знала о таком, Ленка мне его не показывала, а на телефоне…

– Что за сайт?… – спросил я для проформы, потому как уже знал ответ.

– Энциклопедия «Копайглубже» точка «ру», – невинно хлопая глазами, ответила Аська.

– Ден… убью гада…

– Этот человек, – гордо взмахнув головой и откинув рукой волосики с лица, заявила пигалица, – теперь находится под моей защитой! Пап, ну ты подумай, я же не маленькая девочка!

– Ты в твои десять тысяч лет когда в последний раз в зеркало смотрелась, – хмуро оглядел я «дочу», прекрасно понимая, что напиши я этому великовозрастному придурку перед поездкой на праздник к Лепестковым-Каменским письмо, вместе с переданным телефоном и просьбой, что это для дочки… то он так бы не пошутил.

Бесхозно валяющийся у меня ПМК, подаренный Федосеевым-старшим перед отправкой в колледж, я решил я отправить Денису, типа мега-убер-хакеру, и вообще, возможность контакта с которым отвоевал у того старика в Лубянском офисе КГБ. Вот и воспользовался, называется, возможностью привлечь его к себе.

А ведь как оказалось… тогда вечером мы встречались с экс-канцлером, да к тому же дедушкой сестёр Касимовых. Так что получилось, что я «в благодарность», за понимание и поддержку в вопросах нелегального бизнеса и заводика, оприходовал по полной программе одну из его любимых младшеньких внучек! А я-то ещё думал, с фига ли Сафронов упоминал их деда. Почему-то в моём последнее время разжиженном мозгу как-то сама собой зародилась уверенность, что если Ленка – протеже Нины, а Женька – протеже Инны… то, как бы это всё… А ведь они как-то упоминали, что за ними целый клан, поддерживающий семью императора и его детей, и эта информация привычно прошла мимо моего сознания.

Я быстро покосился на Мальвину, сидевшую в кресле у противоположного борта. Та, поймав мой взгляд, облизнулась, опустила глаза чуть вниз, а затем, резко запунцовев, гордо отвернулась к своему окну.

– Ась…

– М-м? – девочка оторвалась от окна, за которым уже убегала назад взлётная полоса, и посмотрела на меня.

– А ты… – я тяжело вздохнул, понимая, что этот разговор на самом деле запоздал на пару месяцев, – не злишься, что я воплотил тебя в этом мире?

– Я? – она посмотрела на меня непонимающе, а затем, приложив пальчик к губам, задумалась. – Ну… если бы я оставалась прежней… скорее всего, тебя бы возненавидела.

– Даже так? – я поморщился.

– Но! – остановила меня Ася и широко улыбнулась. – Я не та Владычица Белых Кряжей, которой была когда-то! Я, пусть и путями магии, но твоя плоть и кровь. И я тебя люблю! Как люблю и Ленку, и Нину, и Инну, и Юлю, и Андриану, и…

– Я тебя тоже люблю, милая, – я поцеловал в макушку доверчиво прижавшуюся ко мне девочку.

– Здесь так весело… совсем не то, что сидеть на злато-белом троне и ждать окончания времён! Тем более… – она, замолчав и покраснев, опустила мордочку. – Меня здесь любят, а не так как там… А теперь я встретила того мальчика. Он… Он… Пап… Мамы…

Ася повернулась к тихо подошедшей к нам после взлёта Инне и Лене.

– …Он мой будущей муж, – серьёзно произнесла девочка. – Это очень важно для всех нас. Я… чувствую это.

– И он ста… – начала старшая цесаревна, опустившаяся на колени перед нами и положившая ладошки девочке на щёчки, но я перебил её:

– Аська, знаю, что тебе на самом деле много лет и мы перед тобой младенцы, – я потрепал её волосы. – Но поверь… Если он тебе нужен, не папа и мамы должны стараться, а именно ты сама должна приложить все усилия к тому, чтобы он стал «твоим».

– Папа прав, – мягко, словно бы это была не она, улыбнулась Касимова-младшая, покосившись на Инну. – Поверь, девочки могут в этом мире очень многое.

Аська, посмотрев на неё, только скривилась и фыркнула. Ну да… У них, на удивление, были не самые хорошие взаимоотношения.

– Кстати, Кузьма. Мне нужно срочно поговорить с тобой, – произнесла Лена, посмотрев на загоревшуюся зелёным панель, обозначавшую, что самолёт набрал высоту. – Отойдём?

– Ну, давай…

– Инна? – спросила Касимова-младшая.

– Ага… иду уж, – после чего поцеловала Аську в нос.

Аккуратно пересадив девочку с колен на своё кресло, я встал и последовал за Леной. Инна пристроилась у меня за спиной, и так, втроём, мы прошли в хвост самолёта, за туалеты и кухню в хвостовое помещение, обустроенное под спальню для VIP-персон, с непонятно как уместившейся здесь двуспальной кроватью. Перед ней Касимова остановилась, повернулась и, нерешительно помявшись, медленно залилась краской, загнанным в угол хомячком глядя на меня и старшую цесаревну.

– Ну, что же ты? – с иронией в голосе спросила супруга. – Давай уж, раз так хочется… С условиями ты согласилась!

Пробурчав что-то в ответ, Ленка дрожащими пальцами начала расстёгивать пуговки своего платья на воротнике. Справилась с двумя, повозилась с третьей, после чего бросила это дело. Взялась расшнуровывать завязки на манжетах, запуталась, лишь туже затянув банты, и испуганно посмотрев на меня, схватилась за свой подол, рывком подняла его до пояса… обнажая нижнюю юбку.

Постояла так несколько секунд, потом дёрнулась словно бы от внезапной догадки, и со второй попытки трясущимися руками задрала и её, продемонстрировав мне явно дорогое нижнее бельё, а конкретно – кружевные чёрные трусики в милых рюшечках. Сама же девушка, проделав столь «сложную» операцию, стала колером лица похожа на переспелый гранат, и так и застыла, отвернувшись от меня, плотно зажмурив глазёнки.

– Я, конечно… не модельер, – медленно, голосом, которым общаются с сумасшедшими, древними стариками и маленькими детьми, произнёс я, гадая, чего от меня собственно хотят, – но думаю, что тебе идёт. Очень красив…

– Давай! – слегка визгливо перебила меня Касимова. – Делай! Я готова!

– Что… делать? – почесав голову, спросил я, что уж там скрывать, любуясь доступным мне сейчас видом и слыша, как за спиной давится от смеха Инна.

– Милочка, а ты ничего не забыла? – выдавила из себя старшая цесаревна.

– Ой… – Ленка открыла глаза, выпустила подол платья, вновь поймала его и, аккуратно прикусив ткань зубками, схватилась за лямки трусиков…

В общем, тупил я над этой пантомимой ровно до этих самых пор, а затем, сообразив наконец, чего сестрички-интриганки опять затеяли, нахмурился и решительно повернулся к Инне с вполне закономерным вопросом: «Какого, собственно, хрена!» И увидев, как она, в изнеможении прислонившись спиной к двери, давится смехом, безрезультатно постарался пристыдить её самым суровым взглядом, на который только был способен.

Нет, разыгрывать из себя «ханжу» мне было уже как-то поздно, да и мой «облико морале» был уже изрядно подпорчен тремя соблазнительницами-совратительницами… Вот только меня как-то уже начало напрягать, что эти начинающие «маркизы де Помпадур» пытаются подложить под меня одну за другой всех наших подруг.

Конечно, после того разговора с Ниной я всё осознал и принял её позицию по этому поводу, а не будучи слепым, совсем уж тупым и тем более глухим, после нашего первого «семейного совета» знал, кто претендует на роль первоочередных «кандидаток». Да и если честно говорить, как вполне нормальный парень был вовсе не против, потому как все девочки, живущие в особняке моей будущей невесты, Аська не в счёт – мне нравились, и я уже любил их каждую по-своему…

Вот только я не племенной бычок-производитель, чтобы меня «подводили» к тёлочкам. Это было обидно! Тем более что вся эта сегодняшняя сцена с Ленкой выглядела откровенным издевательством над нашей фиолетововолосой недотёпой!

– Инна… – прорычал я. – Вы что себе…

– Нина просила сказать… что с ней «можно» даже без фаворитизации… – давясь смехом, промычала цесаревна, переводя стрелки на младшую сестру. – Меня только ни о чём не спрашивай… Ленка сама нас уговаривала… Долго… Задолбала даже, если честно!

– Немедленно все привели себя в порядок, – рявкнул я, – сейчас у нас будет…

Договорить я не успел, почувствовал летящий в меня со спины кулак, обернулся, блокируя удар.

«Чего это она? – подумал я, уклоняясь от очередного хука, и глядя на разъярённую Ленку, красную словно рак и разве что не испускающую ушами пар, которая нещадно топтала свои брошенные на пол трусики. – Что за прикол…»

– Эй! – сводя на нет «липкими руками» взрывную серию ударов, окликнул я девушку. – Завязывай!

– Ленусик так готовилась, так переживала… – проворковала за спиной Инна. – Особенно, что тебе её бельё не понравится.

– Мне понравилось! Я его даже похвалил! Так чего она дерётся? – задал я очередной важный вопрос, уклоняясь от «маваши-гери», вылетевшего из-под взметнувшегося платья и, способного своротить голову даже мне. – Эй, Лен, ты меня вообще слышишь?

Отведя от себя серию прямых в корпус, я с разворотом ушёл от мощного удара ногой в пах и оказался за спиной утробно зарычавшей мне в ответ раскрасневшейся девушки.

– Видимо… это у неё такие брачные игры, – тяжело вздохнула моя «супруга в магии». – Это она так тебе свою любовь демонстрирует! А всё почему? Правильно, потому что – дура!

– Наверное, – ответил я, принимая на мягкий блок сильный слепой удар локтем в голову со спины и приподняв на отводе, ткнул пальцем Касимову-младшую в точку под лопаткой, выпустив туда небольшой пробой «силой».

Боевая безтрусая горничная охнула, закатила свои прекрасные очи и начала оседать на пол. Подхватив её на удивление лёгкое тельце, я уложил Мальвину на кровать и, сняв с неё сапожки, накрыл одеялом, после чего отступил на пару шагов, радуясь, что вошедшая в состояние берсерка подруга пыталась покалечить меня обычным руконогомашеством без применения воинских способностей. А то… лететь бы нас сейчас всем вместе с останками самолёта прямиком к земле… или воде, смотря, что сейчас там под нами.

– По-моему, – произнесла супруга, мгновенно оказавшись рядом, беря под руку и опуская свою блондинистую головку на моё плечо, – Леночка ожидала немного другого развития событий. Зацени логическую цепочку: агрессия, возбуждение, взрывной секс…

– Рад за неё! – холодно ответил я, глядя на спокойное лицо посапывающей во сне помощницы Нины. – Значит так, дорогие мои… ещё раз повторится нечто подобное…

– О мой муж! Неужели ты отлучишь меня от тела, – притворно ахнула Инна. – О мой господин, только не это! Я готова к любому наказанию… тем более в Либерократии, насколько я знаю, множество магазинчиков, в которых можно приобрести всё, что нужно, дабы покарать провинившуюся рабыню прямо в своей спальне!

– Девочки, – со вздохом произнёс я, понимая, что долго злиться на это блондинистое «чудо природы» у меня не получится, а до упёртой в идее гаремостроения Нины я так и вовсе не достучусь, – вы, по-моему, немного в разврат от счастья ударились! Или вам так хочется унизить меня как мужчину, сделав из меня подкаблучника, к которому, чтобы он не рыпался, вы постоянно будете подкладывать свежее мясо? Вы меня ни с кем не попутали?

Инна молча отпустила мою руку и, встав передо мной, положила свои ладошки на моё лицо. Почти минуту молча смотрела мне в глаза, а затем очень серьёзно ответила:

– Это не разврат! Мы с сестрой, как и Женечка, Леночка и остальные девочки, видим в тебе настоящего мужчину. Нашего любимого мужа. Самого сильного, самого смелого, самого доброго и ответственного, который никогда нас не предаст и не бросит! – Она замолчала на несколько секунд, а затем добавила: – И у которого есть только один недостаток – он совершенно не понимает женщин! Ты видишь в каждой из нас личность, а не объект для плотских утех, и это согревает нам сердце! Мы долго разговаривали и сошлись на том, что сложись всё иначе или родись мы полвека назад, ты – был бы идеальным мужем для той единственной, которую бы ты выбрал. Но… мы живём здесь и сейчас, а у тебя – есть обязанности перед «нашим» родом!

– Я…

– Ты! – она нахмурилась. – Ты почему-то думаешь, что, любя кого-то из нас, унижаешь и обижаешь других. Помолчи и выслушай меня! Помнишь, что сказал нам вчера Сафронов?

– Да.

– Так вот, я кое-что добавлю. Женщину женщиной, а не «самкой» делает она сама, и только она вправе решать, устраивает её мужчина и готова ли она разделить его судьбу. Мы – готовы стать твоей опорой, той гаванью, что нужна любому настоящему человеку. А полигамия… это не плохо и не хорошо – это данность, и нам, аристократам, наделённым даром, никуда от неё не деться. Мне, например, вообще светил брак по расчёту, я давно об этом подозревала, но узнала точно, только после того как стала твоей женой. И поверь мне, действие это ритуала или нет, но я с тобой – счастлива! Счастлива каждый день, потому как знаю – я по уши влюбилась в могучего воина, который спас меня в нашу первую встречу. Ты, Кузьма, тогда… ты был… был таким… у меня даже слов нет.

– И тебя не смущает, что всё так получилось? Ты могла бы быть королевой Каталонской.

– А оно мне надо? Когда всё «получилось», мне нужен был только ты! И не спорь и не обижайся, но мы так воспитаны, что я, ради страны, сказала бы «да» этому Франциску-Иосифу, щуплому мужичку на двадцать лет старше меня, родила бы ему детей, но любила бы до конца своей жизни – молодого Аватара из России, с которым никогда бы больше не встретилась.

– А может быть…

– Кузенька, не спорь, просто поверь своей жёнушке. Я – знаю, о чём говорю.

– Хорошо, – я вздохнул и, сняв ладошки Инны со своего лица, нежно сжал её холодные пальчики. – Но скажи. Неужели ты не ревнуешь меня к…

– Ревность? Знаешь… есть, конечно, – она уткнулась своим высоким, чистым лбом в мою грудь, – Я… когда ты с Женей, мне немного больно, но потом, когда ты со мной – душа так и поёт. А вообще – не заморачивайся. Давай так. Если когда-нибудь случится так, что ты приведёшь в наш дом ту, которая нас не устроит – то мы первыми тебе об этом скажем! Договорились?

– Договорились, – буркнул я, хотя далеко не со всем был согласен. – Но вот то, как вы поиздевались над Ленкой…

– А это – не мы! Мы ж не звери какие-то! – улыбнулась Инна. – Это уже она сама. Если бы не то представление, которое эта дурочка устроила, я, убедившись, что у вас всё нормально, мышкой выскользнула бы за дверь… ну или присоединилась бы! Как тебе больше нравится?

Ответ мой был довольно нецензурным, но моя жена только рассмеялась, после чего мы тихо вышли из комнаты, плотно затворив за собой дверь. У меня же почему-то сложилось впечатление, что меня где-то обманули, хотя нельзя не признать, что раздражение, преследовавшее меня с самого утра, ушло в небытие. Уже вернувшись в своё кресло, я вдруг задумался: «А уж не удумала ли эта дурёха подбодрить меня таким образом, при моральной поддержке остального женского коллектива…»

Аська за время нашего отсутствия перебралась на соседнее место и сейчас спала, свернувшись калачиком. Погладив её нежные белые волосы, от чего она улыбнулась, я пробормотал:

– Ладно… всё это лирика. Жизнь налаживается, деньги теперь есть, дом куда можно вернуться – есть… Жить хорошо, а хорошо и самостоятельно – ещё лучше!

– Ты действительно так думаешь? – спросила старшая цесаревна, устраиваясь у меня на коленях и обнимая за шею.

– А что не так? – тихо, стараясь не разбудить ребёнка, удивился я.

– Ах ты мой глупенький! – Меня чмокнули в щёчку, а затем после короткой паузы, поцеловали в губы. – Вот тебе мой совет, на какое-то время забудь обо всём этом, как о страшном сне. Так тебе будет проще, а мы всё сделаем со временем…

– Не-не-не, – нахмурился я и, обняв Инну за тонкую талию, слегка развернул, чтобы смотреть ей прямо в лицо. – В чём я не прав?

– В том, что считаешь будущие активы нынешними фондами, – произнесла девушка и вновь поцеловала меня.

– Ну – смысл я понял, а пояснить? И не так мудрёно.

– Уверен, что хочешь расстраиваться?

– Постараюсь не заплакать!

– Ладно, – улыбнулась девушка. – Считай – что у нас ничего нет, за исключением огромного геморроя.

– В смысле? Этот татарин… «Карась»… точнее «Косарь», сорвался с крючка старика?

– Нет, он теперь плотно под Конторой и даже рад этому, – девушка улыбнулась, – но максимум, на что ты можешь рассчитывать – так это обнулить бандитский общак, а тогда немедленно встанут все подпольные карточные бои, а нам этого не нужно, ведь деньги от них, по твоему собственному плану, идут на стартовый капитал «твоей» будущей игровой компании. И только на этом условии нам помогает Контора.

– А завод?

– А он – на ладан дышит! – припечатала меня Инна. – Когда комитетчики туда заселились, им разве что и осталось за голову хвататься. Уж не знают теперь, то ли проклинать тебя за то, что такой гнойник вскрыл, то ли благословлять за это. Объект-то у них давно стоял на учёте, вот только подкопаться было почти нереально. Кстати, можешь радоваться, Косарь на тебя уже молиться начал. Он давно уже по грани ходил, как среди своих, так и у нас. Но пришёл ты, запугал до чёртиков и дал ему шанс.

– Нахрен божественному мне такие последователи! – буркнул я.

– Ну да. Человек он гнилой по самое не могу, но после нашей первой встречи у меня сложилось впечатление о нём как о довольно умном и изворотливом гаде, в смысле змее. К тому же он так забавно флиртовал со мной.

– И-н-н-а… – почти прорычал я. – Убью змея, в смысле гада!

– Не ревнуй! – девушка, рассмеявшись, ущипнула меня пальчиками за щёку и потянула её в сторону. – Ты сам мне этот объект подарил! Моё! Никому не дам! Кроме тебя, тебе дам и много-много раз!

– Пошлячка, – укорил её я.

– Это у вас, сударь, мысли извращённые, и вообще, хватит толкаться своим бананом, а то я немедленно попрошу вас выйти «вон», ага – туда, куда показываю, и тут же последую за вами…

– А ты не ёрзай! – ответил я, притягивая девушку к себе. – Так что там с заводом?

– Его для отмывки денег использовали.

– Это понятно… подробности, плиз.

– Во-первых, – целенаправленно двигая попкой, пропела цесаревна, – за исключением «театральной труппы» для проверок из отечественных рабочих, почти на всем на производстве задействованы иностранцы без разрешения на работу и медкнижек. Причём, по документам, они получали почти по сто пятьдесят тысяч в месяц за труд на роботизированной линии, в реальности же та простаивает почти сто процентов времени. Банки крутят вручную, «черныши» и получают за это совсем мизерную оплату. Во-вторых, продукты для переработки хоть и анонсируются как свежие, в реальности многократно перезамороженный и часто просроченный в заморозке на пару лет, который к тому же не проходит процедуры должной обработки.

– И…

– И идёт в результате не по заявленным адресам точек продаж, а делает кругаля и поступает в «Украинскую Зону». Как кормёжка для «Чёрных сарматов пиковой масти».

– Для отечественных братков, легально работающих в «Зоне»… То бишь в «Хазарде», – задумчиво пробубнил я себе под нос и тут же отвлёкся на возмущённый возглас Инны:

– Куда банан дел! Ну-ка верни! Я к нему привыкла!

– Вот уж извини. И что дальше?

– А ничего, – пробубнила девушка, устраиваясь поудобнее. – Это у них с концами, ну как…

– Инна!

– Да ладно… с мужем уж подурачиться нельзя, – фыркнула она. – В обратку идут «ништяки», которые никак не касаются предприятия и вообще организации «Косаря».

– Артефакты?

– Не только. Наркотики. Женщины-сталкеры – хазардки, захваченные чёрными самратами. Секс-куклы клоны, перекупленные у других государств, тела монстров, гуманоидов-иномирян и так далее… Много чего, короче. Всё это плата Косаря за полный контроль игрового бизнеса в Москве. А исчезает товар довольно просто – всё, что поступает в зону – возврат из магазинов.

– Не понял…

– Есть несколько десятков магазинов – которые якобы торгуют продукцией «твоего» завода. Большинство – подставные, но есть к нему пару аффилированных. В них привозят их продукцию, плюс делают закупки у сторонних фирм. Именно их товар в основном и продают в «своих» магазинах, а всю свою продукцию списывают под разными предлогами. Как пересортицу или с мятой упаковкой, и вуаля! А то и заявляют о продаже и вносят деньги под отмывку.

– Официально придраться не к чему?

– Прикопаться-то всегда можно, – усмехнулась девушка, – вот только там же тоже не дураки сидят. Да и не на всём дело построишь… впрочем, нам оно и не нужно. Как и то, чтобы нас с активной мафией связывали. А твои временные «сотрудники» поставки в «Хазард» уже перекрыли… тут уж извини – вопрос государственной безопасности.

– И бандюки это так проглотили?

– Нет, конечно. Вчера приезжали цивильные ребята. «Побазарить с тем, который тут такой дерзкий». Их встретили наши вежливые мальчики… ну… в общем что-то там у них где-то случилось, и команда поддержки к гостям просто не доехала. Не думаю, что тебе стоит влезать в методы ведения дел Женькиного деда, а то совсем плохому научишься. Не сказала бы, что всё сейчас уже прямо стало шоколадно, но даже татарин говорит, что бандюки сейчас находятся в смешанных чувствах, и у нас есть время до того, как они решатся на следующий шаг. Так что не забивай себе голову.

– Это надо понимать, как: «Дорогой, не лезь не в своё дело?»

– Ну что ты, в «дело» ты можешь влезть хоть прямо сейчас, – промурлыкала мне на ухо принцесса и, вдруг достав свой ПМК, нажала на пару экранных иконок. – Вот, кстати – глянь.

Я воззрился на девайс и почти сразу же понял, что, точнее кто, передо мной… благо эту рыжую шевелюру не узнать было трудно.

– О! Во! Вот так уже хорошо. Массаж, можно сказать!

– Инна, – тяжело вздохнул я, пытаясь прогнать из воображения ну очень соблазнительные кадры экс-француженки, спящей в своей комнате в обнимку с пустой бутылкой из-под шампанского и чему-то глупо улыбающуюся. – Что-то ты у меня совсем раздурилась. А видео сотри немедленно! Зачем подругу позоришь?

– А может…

– Нет! Даже если у тебя очень игривое настроение и хочется прямо сейчас. Вот как прилетим в пиндосию, за всё это отплачу втройне, а теперь давай по делу. С заводом я понял, а что дом и земли?

– Эх… Домашний тиран, так издеваться над человеком. Окей – смотри. Ты обещал! – хихикнула девица, тихо пискнув, когда я в назидание ущипнул её за бочок. – Поместьем и землями у нас занимается Нина, но ты не обольщайся. Это всё равно пока – мёртвый груз, да ещё и требующий кучу вложений.

– Почему?

– По кочану. Во-первых, нам ещё не передали документы, да и папаня того придурка подал в Имперскую Канцелярию жалобу. Но сам понимаешь, это уже от отчаяния. Все прекрасно понимают, что Деньские зарвались, и будут наказаны. Порой публичная порка лучший способ напомнить аристократам их место. А во-вторых, там всё-таки сейчас живут люди, их можно, конечно, выставить немедленно, но в правилах хорошего тона – дать им какое-то время, чтобы собраться. Зима всё-таки на дворе, а там женщины и дети есть.

Девушка вздохнула и откинулась головой на моё плечо.

– Но это не значит, что уже сейчас не нужно держать руку на пульсе. За текущими постояльцами нужен глаз да глаз – всё-таки это уже не их собственность, так что могут целенаправленно что-нибудь поломать или испортить. Но даже если бывшие владельцы не опустятся до такого, уж будь уверен, понапихают во все помещения кучу следящих устройств, а то могут и оставить на всякий случай смертоносный подарочек. Кстати, именно по этой причине всё, что остаётся от бывших владельцев, чаще всего просто сносят к чертям собачьим и строят своё. Обычно галантно мотивируя это дурным вкусом прежних хозяев и вроде бы как ветхостью построек.

– М-да…

– Так что – уже сейчас, просто для передачи собственности, нам нужны «свои» люди. Это не загородный особнячок и не дача, для нормальной жизни в родовом имении требуется охрана, слуги, различные специалисты, ну и так далее… И вообще, как говорил товарищ Сталин: «Кадры решают всё!» Так что, пока что – всё это просто мёртвый груз!

– У нас есть целых два «кадра», – усмехнулся я.

– Это Ольга с Валькой-то? – фыркнула Инна. – Ой не смеши мои тапки! Это всего лишь два студента, доверить которым можно разве что двор мести, да и то с оглядкой. Да и вообще, то, что они решили принести тебе вассальную клятву – как минимум сейчас вообще ничего не значит. Они участвуют в «Большой игре», так что покуда не выпустятся – остаются всего лишь знакомыми. А там – видно будет.

– И как Нина будет решать вопрос передачи? – я потёрся щекой об ушко жены. – Обратится к отцу?

– Не. Папаню мы решили не вмешивать. Надо показать всем – что мы довольно самостоятельные и не будем бежать к Его Величеству из-за каждого чиха. Сестра возьмёт беспроцентный долгосрочный кредит у рода Лопатиных, на который наймёт их же людей для поиска «сюрпризов», инвентаризации и последующей охраны зданий и контроля периметра имения. Не волнуйся, старик внучке поможет, а деньги мы уж как-нибудь ему со временем отдадим.

– Ну да… самостоятельность так и прёт из всех щелей.

– Вот – зря ты так. Ты просто не понимаешь, как думают современные аристократы.

– Может быть… – произнёс я.

Минут через пятнадцать старшая цесаревна пригрелась в моих объятиях и задремала, я же, надев наушники, стал смотреть какой-то германский боевичок про индейцев, сражающихся на паровых пауках с закованными в сталь римскими легионами, командовал которыми провалившийся в альтернативную реальность суровый тевтонский рыцарь. Изредка я подзывал стюардессу, прося у неё вновь налить мне чаю, а когда кино закончилось и мочевой пузырь напомнил о себе, переложил вторую спящую красавицу радом с первой и направился в хвост салона.

Уже выходя из туалета, мне показалось, что из-за двери в спальню, где мы оставили Ленку, раздаются какие-то странные звуки. Подойдя к ней вплотную, я прислушался и тут же разобрал сдавленные рыдания, перемежающиеся всхлипами и бормотанием чего-то наподобие: «Дура! Какая же я дура! Ни на что не годная…»

Диагноз стал мне ясен почти сразу же, без дополнительного обследования стенающей пациентки. И тут уж ничего не поделаешь, Лена у нас девочка гордая, а после случившегося вполне может напридумывать себе всякого-разного, а такми до каких-нибудь комплексов недалеко, так что надо идти утешать… и делать это придётся мне.

Одно только обидно – если я не хочу показаться половой тряпкой, даже в своих собственных мыслях, то воспользоваться «лучшим из возможных» способом, которым мужчина может успокоить расстроенную женщину – у меня не выйдет. Пусть даже у меня на подобное взаимодействие полный карт-бланш. Так что придётся, так, на словах и при помощи личного обаяния, объяснять этой нецелованной дурочке, «что», «почему» и «зачем». Главное, самому не «увлечься» вытиранием слезинок с раскрасневшейся мордашки и показать девчонкам, что я – парень принципиальный и моё слово крепче гранита.

Усмехнувшись своим мыслям и кивнув сам себе, я постучался. Звуки, доносившиеся из комнаты, тут же стихли, и только тогда я нажал на ручку, повернул её до щелчка и вошёл в тёмное помещение.

* * *

– Это саботаж! – яростно воскликнул один из старшекурсников-генералов, участвующих в срочном военном совете в кабинете госпожи председателя Ильинского полиса. – Мы терпим поражение за поражением от турок, а вы, вы!.. Если бы вы дали нам использовать Ефимова… Яна Павловна, я немедленно сообщу обо всём Совету своей партии, и вы сегодня же будете смещены…

– Вы сказали всё, что хотели? – холодно спросила Малышева, на лице которой не дрогнуло ни единого мускула, хотя угроза, произнесённая молодым человеком, в нынешней ситуации была более чем реальной. – Вы действительно хотите «использовать» Аватара? Не много ли вы о себе возомнили, господин генерал. Или мне напомнить вам, кто кого в подобных случаях должен «использовать»!

– Этот выскочка-первокурсник, – прорычал парень, саданув кулаком по столу, – обязан…

– «Выскочка-первокурсник»? – Яна, не выдержав, рассмеялась. – А вы готовы повторить это герцогу в лицо?

– Герцогу? – надменно фыркнул генерал, немного успокаиваясь. – Да он даже не аристократ, так, из грязи волей случая пролезшие в князи…

– О да! – госпожа председатель уже откровенно веселилась. – А вы вот прямо голубая кровь с многотысячелетней историей. А, кстати, не напомните мне, господин генерал, командующий Балканским фронтом, сколько лет назад ваш батенька соизволил стать бароном? Пять или шесть?

– Я… – зарычал молодой человек, наливаясь кровью, потому как Яна прекрасно знала, в какую точку нужно бить этого зарвавшегося гордеца.

– Ты дурак, – голос девушки зазвенел сталью, и генерал даже отшатнулся. – Благодаря Кузьме Васильевичу, а вы впредь будете называть его только так, мы после первого же сражения получили преимущество на всех фронтах… И как вы его реализовали?