Текст книги "Русские и украинцы. Братья по вере и крови"

Петра Дорошенко подданным турецкого султана. Само собой, что ляхи выплатили огромную контрибуцию.

Близилась зима, и туркам не было резона оставаться на разграбленной и выгоревшей Украине. В итоге турецкое войско ушло зимовать за Дунай, крымский хан – к себе в Бахчисарай, а гетман Дорошенко – в свою местечковую столицу город Чигирин.

Между прочим, пока султан с ханом гуляли по Украине, запорожцы по-прежнему занимались любимым промыслом. Летом 1672 г. 34 запорожские чайки гуляли по Черному морю, топили купцов и грабили побережье.

В Москве всерьез восприняли турецкую угрозу. В начале января 1673 г. большое войско под командованием воеводы боярина Юрия Петровича Трубецкого двинулось на Украину. 13 февраля Трубецкой был уже в Киеве.

В конце 1672 г. поляки прислали в Москву грамоту с предложением совместных действий против турок на Украине в следующем году. Наши бояре вежливо отказали.

Для начала московское правительство послало деньги и оружие казакам в Запорожскую Сечь и на Дон. В крепость Кодак и в Сечь были направлены воевода князь Степан Степанович Волконский и полковник Иоганн Купер с тысячью солдат «нового строя».

В свою очередь запорожцы во главе с кошевым атаманом Иваном Сирко в начале июня 1673 г. разорили крымский город Аслам и много татар в полон забрали.

Затем Сирко двинулся к Очакову и разорил его окрестности. Потом он поднялся по Днепру и начал преследовать татар, действовавших на юге Украины. В сентябре 1673 г. Сирко со своим воинством благополучно вернулся в Сечь.

Для начала Москва попыталась договориться с «турецко-подданным» гетманом Дорошенко, но хохол упрямился. И тогда в середине января 1674 г. русские полки и казаки гетмана Левобережной Украины Самойловича переправились через Днепр, сожгли Вороновку, Боровицу и Бужин, а 27 января взяли город Крылов. Путь к Чигирину, где засел Дорошенко, был свободен.

29 июля 1673 г. русско-казацкое войско под началом боярина Григория Ромодановского и гетмана Самойловича осадило Чигирин. Город имел две линии укреплений – верхний и нижний город. Гарнизон Чигирина составлял около 4 тысяч человек, имелось до ста орудий. Тем не менее московская осадная артиллерия действовала достаточно эффективно, и Дорошенко готовился было сдаться. Но в начале августа разведка донесла о том, что на выручку Чигирина идут большие силы турок и татар.

Боярин и гетман испугались и 10 августа отступили от Чигирина, а 12 августа уже вошли в Черкассы.

Крымский хан через день после отступления русского войска был встречен Дорошенко за 10 верст от Чигирина и для начала получил от гетмана в подарок до двухсот невольников из левобережных казаков, а для всех его татар – дозволение брать сколько угодно людей в неволю из окрестностей Чигирина за то, что жители с приходом русских войск отступились от Дорошенко.

В итоге Ромодановский и Самойлович приказали войску переходить на левую сторону Днепра, а Черкассы сжечь. Население города безропотно смотрело на пожар, а затем также отправилось на левый берег. Обыватели прекрасно понимали, что с ними сделают татары после захвата Черкасс.

Узнав об отходе Ромодановского и Самойловича, десятки тысяч жителей городов и сел Правобережья кинулись переправляться через Днепр.

Мехмед IV приказал Дорошенко отправить в Турцию в его гарем 500 мальчиков и девочек в возрасте от 10 до 15 лет. Неплохо бы напомнить сей факт господам самостийникам, от чего их спасли в XVII веке «русские захватчики».

Осенью 1675 г. запорожский кошевой атаман Сирко вместе с донским атаманом Фролом Минаевым, приведшим 200 казаков, и царским окольничим Иваном Леонтьевым (2000 стрельцов) ходили на Крым. К ним присоединился и отряд калмыцкого мурзы Мазана.

У Перекопа Сирко разделил свое войско. Одна половина войска вторглась в Крым, а другая осталась у Перекопа. Казаки взяли Козлов (Евпаторию), Карасубазар (Белогорск) и Бахчисарай и, обремененные добычей, отправились назад. Хан Эльхадж-Селим Гирей решил напасть на возвращавшихся казаков у Перекопа, но был атакован с двух сторон обеими частями запорожского войска и наголову разбит.

Казаки скоро двинулись домой. Вместе с ними шло 6 тысяч пленных татар и 7 тысяч русских рабов, освобожденных в Крыму. Однако около 3 тысяч рабов решило остаться в Крыму, причем многие из них были «тумы», то есть дети русских пленников, родившиеся в Крыму. Сирко отпустил их, а затем велел молодым казакам догнать их и всех перебить. После Сирко сам подъехал к месту бойни и сказал: «Простите нас, братья, а сами спите тут до страшного суда господня, вместо того, чтобы размножаться вам в Крыму, между бусурманами на наши христианские молодецкие головы и на свою вечную без прощения погибель».

Поход русских и калмыков на Крым привел в бешенство султана Мехмеда IV. И вот по совету Ахмета Кепрюлю султан осенью 1675 г. послал в Крым из Константинополя на кораблях 15 тысяч отборных янычар и велел крымскому хану Эльхадж-Селим Гирею со всей крымской ордой с наступлением зимы перебить всех запорожцев, а саму Сечь разорить до основания. Хан скрытно подошел к Сечи, но был вдребезги разбит казаками.

В 1675 г. султан Мехмед IV прислал в Сечь письмо, в котором предлагал запорожским казакам признать свою зависимость от Турции и покориться ему как «непобедимому лыцарю». На что последовал знаменитый ответ запорожцев: «Ты – шайтан турецкий, проклятого черта брат и товарищ и самого Люцифера секретарь! Какой ты с черту лицарь?» Заметим, что письмо, опубликованное в конце XIX века русской прессой, было сильно искажено цензурой, поскольку казаки не стеснялись в выражениях. Кончалось подлинное письмо так: «Вот как тебе казаки ответили, плюгавче! Числа ж не знаем, ибо календаря не имеем, а день у нас який и у вас, так поцелуй же в сраку нас! Кошевой атаман Иван Сирко со всем кошем запорожским».

Ряд историков сомневаются в подлинности этого письма, но в любом случае оно соответствует духу Войска Запорожского.

Между тем гетман Дорошенко, от которого отвернулась большая часть сторонников, решил покаяться царю Алексею. Для начала он предложил «сдать гетманство и положить клейноты» перед запорожскими казаками. Запорожцы согласились.

10 октября 1675 г. кошевой запорожский атаман Иван Сирко и донской атаман Фрол Минаев с отрядами запорожцев, донцов и калмыков прибыли к Чигирину. Дорошенко встретил их вместе с духовенством, неся хоругви и образа, а затем созвал на раду всех остававшихся в Чигирине казаков. Когда все собрались, Дорошенко положил свои войсковые клейноты – булаву, бунчук и знамя, и перед Евангелием произнес клятву на вечное подданство царю Алексею Михайловичу.

Сирко забрал войсковые клейноты Дорошенко и увез их в Сечь. 15 октября он известил Малороссийский приказ о происшедшем важном событии и от имени всего запорожского коша бил челом принять Дорошенко милостиво, сообразно данной им присяге верно служить царскому пресветлому величеству.

В марте 1677 г. Дорошенко был доставлен в Москву. Алексей Михайлович скончался в 1676 г., и на престол вступил его сын Федор. Бывший гетман был удостоен царской аудиенции. Думный дьяк перечислил все его вины, а затем объявил, что «великий государь все вины его и преступления прощает и никогда уже вины те ему воспомянуты не будут».

В Москве Дорошенко «купил двор за 700 рублей» (видимо, речь идет об усадьбе) и построил новый дом «о семи покоях». А в апреле 1679 г. бояре предложили ему быть воеводой в Вятке с жалованьем 1000 рублей в год. Дорошенко понял, что его больше не выпустят на Украину, да и там у него было слишком много врагов во главе с гетманом Самойловичем, и согласился. На воеводстве в Вятке он пробыл до 1682 г., а затем вернулся в Москву. Царь Федор подарил ему из государственных волостей тысячу дворов в селе Яропольце под Волоколамском со всеми принадлежавшими к ним угодьями. Дальше Дорошенко жил то в Москве, то в Яропольце и тихо скончался в 1695 г. на 71-м году жизни.

Когда в Константинополе узнали, что «негодный и неблагодарный» Дорошенко, забыв все благодеяния падишаха, изменил ему и отдался московскому государю, то Мехмед IV приказал отправить большое войско на Украину. А для казаков, которые в Константинополе по-прежнему считались «турецкоподданными», было решено назначить нового гетмана. За неимением лучшего вспомнили о Юрии Хмельницком, сидевшем в константинопольской тюрьме Еди Куллэ (Семибашенный замок). Юрий в монастыре дослужился до архимандрита, но затем был взят в плен казаками Дорошенко и передан туркам.

Теперь турки вывели Юрия из Еди Куллэ и доставили к великому визирю. Там возложили ему на голову бархатный колпак, а на плечи – соболью шубу и провозгласили гетманом и «князем малороссийской Украины». Турки выдумали этот новый титул, чтобы подействовать на украинское население. Тем самым сыну Богдана Хмельницкого как бы давалось наследственное право. Юрий пытался отказаться, мотивируя отказ тем, что он уже постригся в монахи, но великий визирь нашел выход: он приказал константинопольскому патриарху Парфению снять с Юрия монашеский обет. Патриарх, не мудрствуя лукаво, выполнил волю великого визиря.

Явление Юрия Хмельницкого в Константинополе, которого в Москве считали умершим, произвело эффект взорвавшейся бомбы. В малороссийские полки и в Сечь были посланы царские грамоты о том, чтоб не слушать «прельстительных универсалов Юраски». В Чигирин были отправлены генерал-майор Афанасий Трауэрнихт, стрелецкие головы Титов и Мещеринов с их приказами и полковник инженер Фан-Фрастен. В посланных туда трех стрелецких приказах насчитывалось до 24 тысяч человек.

К весне 1677 г. русские и гетманские войска располагались следующим образом: в Батурине[103]103
  Город Батурин – столица промосковских гетманов.


[Закрыть] на реке Сейм стоял гетман Самойлович с 20 тысячами казаков. Его главные силы во главе с боярином и воеводой Ромодановским (42 тысячи солдат, рейтаров и конных дворян) собрались в Курске. Резерв составили полки Голицына и Бутурлина в Путивле и Рыльске (15–20 тысяч человек).

И в Москве, и в Батурине понимали, что целью похода турок будет захват Чигирина. Во-первых, город имел важное стратегическое значение, а во-вторых, малороссы привыкли считать его гетманской столицей. Естественно, что турки будут стремиться захватить ее и сделать резиденцией Юрия Хмельницкого.

3 августа 1672 г. в виду Чигирина стали появляться турки, а утром 4 августа все огромное турецкое войско раскинулось на восточной и южной стороне от Чигирина.

Командовал турецкой армией Ибрагим-паша по прозвищу Шайтан. По данным Патрика Гордона, у Ибрагим-паши было 45 тысяч татар и валахов, из которых около 15 тысяч янычар при 28 пушках. У крымского хана же было до 20 тысяч сабель, а у Юрия Хмельницкого первоначально состояло не более сотни казаков.

Осадив Чигирин, турки сразу приступили к осадным работам и начали обстрел крепости. А Хмельницкий послал к сидевшим в Чигирине казакам универсал, убеждая признать себя князем, обещал от падишаха всякие милости и, сверх того, сулил каждому казаку жалованье за два года и по два новых жупана.

Однако казаки и царские стрельцы стояли насмерть в Чигирине. А 10 августа войска боярина Ромодановского и гетмана Самойловича двинулись на выручку Чигирина. 29 августа турки бежали. Мехмед IV был страшно разгневан. Ибрагим-пашу по приказу султана заключили в тюрьму Еди Куллэ. Султанский гнев не миновал и крымского хана Селим-Гирея: он был смещен с престола и сослан на остров Родос.

Весной 1678 г. большое турецкое войско вновь двинулось на Чигирин. Осада началась 9 июня. 11 августа туркам удалось штурмом взять крепость. Тем не менее значительная часть гарнизона во главе с Петриком Гордоном прорвалась сквозь ряды осаждающих и соединилась с войсками Ромодановского и Самойловича, находившимися на правом берегу Днепра.

После сдачи Чигирина Ромодановский был вынужден отступить от Днепра. 12 августа на рассвете армия выступила и шла, построенная в большое каре и окруженная несколькими рядами возов, как шанцами. И кавалерия, и пехота шли пешие, и этот порядок соблюдался до самого берега Днепра.

Крымские татары взяли и разграбили несколько небольших правобережных городков – Канев, Черкассы, Корсунь, Немиров – и отправились к Перекопу. А в октябре 1678 г. великий визирь с частью армии ушел за Буг. Главная причина отступления великого визиря от Бужина была та же, что и Наполеона в 1812 г. – нехватка продовольствия в разоренной стране.

В конце 1678 г. ряд городов Левобережной Украины присягнули Хмельницкому. Среди них были Корсунь (на реке Рось), а также Кальник и Немиров (в районе Винницы). Жители Канева ответили Хмельницкому, что не могут перейти на его сторону, опасаясь «московских людей», благо, город стоял на правом берегу Днепра. Многие обыватели вместе с семьями начали перебираться на левый берег. Находившийся в Переяславле гетман Самойлович послал в Канев несколько сотен пехотного полка Кожузовского, надеясь, что Юраска придет с небольшим отрядом татар, и в то же время советовал всем остальным горожанам убираться скорее за Днепр.

Великий визирь отправил на Канев несколько тысяч турок с 15 пушками. Казаки Самойловича не выдержали натиска неприятеля и все погибли в бою. Немногочисленные жители, оставшиеся в Каневе, укрылись в каменной церкви. Но турки обложили церковь дровами и хворостом и подожгли их. Все находившиеся внутри задохнулись от дыма. Испуганные судьбой Канева, Юрию Хмельницкому покорились городки Черкассы, Машна и Жаботин.

По возвращении посланного в Канев турецкого отряда визирь с Капустиной долины двинулся со всем войском в турецкие владения.

Сам же Юрий Хмельницкий сделал своей резиденцией город Немиров. Кроме казаков у него было полторы тысячи крымских татар. В январе – феврале 1679 г. Хмельницкий совершил рейд на Левобережье, но быстро ушел за Днепр, преследуемый гетманскими казаками.

Полки гетмана Самойловича во второй половине февраля 1679 г. форсировали Днепр и начали выбивать сторонников Хмельницкого и крымских татар из правобережных городов. 25 февраля был штурмом взят город Ржищев (на Днепре выше Канева). Город был сожжен, а всех обывателей отправили на жительство в Переяслав и Корсунь.

Эти действия гетмана показали, что Москва отказалась от попытки присоединить к себе юг Правобережной Украины. Турки тоже не хотели продолжать войну. В итоге в сентябре 1680 г. в Крым был отправлен талантливый дипломат стольник

Василий Тяпкин. Обе стороны не хотели «терять лицо», поэтому лишь в начале 1681 г. был заключен так называемый Бахчисарайский мир между Россией, с одной стороны, и Турцией и Крымским ханством – с другой. Точнее, это был не мир, а перемирие сроком на 20 лет (начиная с 3 января 1681 г.).

По условиям этого перемирия границей между Турцией и Московскими владениями стала река Днепр. Москва обязалась выплатить дань крымскому хану за три последних года (она не выплачивалась из-за войны). Кстати, у нас дань называли подарками (поминками).

По условиям перемирия в течение 20 лет от Буга до Днепра крымскому хану и турецкому султану не разрешалось строить новых городов или восстанавливать старые разоренные города и местечки. Московское же правительство обязывалось не принимать перебежчиков, никаких поселений на упомянутых казацких землях не строить, «оставить их впусте». Запорожские казаки оставались на стороне Московского государства, а «султану и хану до них дела нет, под свою державу их не перезывают».

В итоге гетман обеих сторон Днепра Самойлович вновь стал гетманом Левобережья. Юрий Хмельницкий был теперь никому не нужен, и турки, придравшись к нему из-за убийства какой-то еврейки, увезли его из Немирова и удавили на берегу Дуная.

В 1681 г. в Бахчисарае московские послы отдали туркам юг Левобережной Украины, то есть то, что принадлежало полякам по Андрусовскому договору 1667 г. Справедливости ради замечу, что и ляхи, заключив мир с турками 17 октября 1676 г., нарушили этот мир, ущемив интересы России.

Утверждение турок на Левобережной Украине было смертельно опасно для Речи Посполитой. И в 1683 г. ляхи напали на турок. Им удалось отбить Немиров и ряд подольских городков. Поляки пытались втянуть в войну с Турцией и Россию. Но 27 апреля 1682 г. в Москве скончался царь Федор Алексеевич, и началась смута. Тут было не до войны с турками.

Глава 8
Гетманы на царской службе

Первым малороссийским гетманом, не пытавшимся предать царя, стал Иван Самойлович Самойлович, избранный гетманом 17 июня 1672 г. на раде в Конотопе. Любопытно, что Самойлович стал первым гетманом, пытавшимся подчинить себе если не всю, то, по крайней мере, часть Слободской Украины. Мотивировка – массовое бегство туда малороссов. Однако Москва категорически отказала. Подробнее о ситуации в Слободской Украине мы поговорим позже.

В июне 1687 г. соединенная армия князя В.В. Голицына и гетмана Самойловича двинулась в Крым. Однако татары применили тактику выжженной земли, и армии пришлось вернуться. Татары и ранее постоянно поджигали степь при подходе неприятеля. Но тут малороссийские недруги Самойловича подали донос Голицыну, что поджег степи был совершен казаками по приказу Самойловича. Князю и его воеводам тоже надо было найти виноватого. Князь наябедничал правительнице Софье, и через две недели Самойлович был лишен гетманской булавы.

25 июля 1687 г. на реке Коломане состоялась Рада, на которой «вольными голосами малороссийских казаков и генеральской старшины» был выбран гетман Мазепа. Его избранию гетманом сильно способствовал князь В.В. Голицын. Иван Степанович немедленно отблагодарил князя, дав ему 10 тысяч рублей, изъятых у Самойловича.

Приняв булаву, новый гетман присягнул царям Петру и Ивану, подписав 22 статьи, определявшие статус Малороссии и самого гетмана. Запорожцев непосредственно касались только две статьи. Во-первых, запорожцы должны были по-прежнему оборонять от татар мало– и великорусские города и держать заслоны у Кызыкерменя и в других местах. Гетман должен был по-прежнему посылать жалованье запорожцам, в том же объеме, что и при Самойловиче. Запорожцы не имели право без санкции Москвы заключать мир с Крымом.

Во-вторых, гетман должен был построить укрепление (шанец) на левой стороне Днепра напротив крепости Кодак. «На Самаре и на Орели реке, и на устьях Орчика и Берестовой построить крепости и малороссийскими жителями населить и о том во все тамошние города универсалы послать с разъяснением о том, что в те места могут все желающие без всякого препятствия приходить; запорожцы же к тем крепостям и к жителям тех крепостей касаться не должны»[104]104
  Яворницкий Д.И. История запорожских казаков. Т. 3. С. 28.


[Закрыть].

И действительно, в марте 1688 г. на реке Самаре недалеко от впадения ее в Днепр была заложена Новобогородская крепость. Строили крепость московские стрельцы и малороссийские казаки под командованием гетмана Мазепы. Гарнизон крепости по штату состоял из 4500 человек. «Посад крепости был заселен великороссийскими и малороссийскими поселенцами. Поселенцам велено было садиться за валом на посаде с правом торговать разными товарами, медом и водкой в кабаке, и в сентябре месяце того же года здесь поселена была тысяча семейств из разных малороссийских полков»[105]105
  Там же. С. 49.


[Закрыть].

В конце года крепость была закончена.

Запорожцы считали постройку крепостей на землях, которые они считали своей собственностью, нарушением прав Войска, но не вступали в открытый конфликт с Москвой. А вот к Мазепе у них накопился длинный список претензий: строительство крепости, удержание хлебного жалованья из Москвы для Запорожского Войска, недопущение свободной торговли Малороссии с Сечью.

В 1689 г. князь Голицын вновь двинулся в Крым. В составе его армии было 112 тысяч человек. В ходе похода произошел достаточно скандальный инцидент. Регулярные русские войска осадили… Самар-Николаевский монастырь. Монахи этого монастыря состояли под покровительством Запорожского Войска и резко выступали против захвата земель на реке Самаре как малороссами, так и выходцами из Центральной России. Несколько монахов по указанию Голицына были схвачены и подвергнуты жестоким пыткам.

Кроме этого «подвига» Василий Голицын приказал заложить на реке Самаре еще одну крепость – Новосергиевскую. Место для новой крепости выбрали в урочище Сорок Байранов выше Вольного брода. Крепость была начата строительством 20 июня 1689 г. и закончена 18 июля того же года. Официальное название крепости Новосергиевская употреблялось редко, а в основном ее звали Вольный городок.

Второй поход армии Голицына кончился неудачей, и русские войска ушли на север, оставив гарнизоны и припасы в двух новых городках.

В уже упомянутой монографии Мирошниченко и Удовика есть глава «И. Мазепа приводит к власти Петра I». Там есть любопытное утверждение, причем не из ряда – «Колумб был щирым украинцем». Цитирую: «В июле 1689 г. Мазепа по приказу кн. Голицына во главе огромной свиты (304 человека) и с генеральной старшиной (включая В. Борковского, В. Кочубея, А. Гамалию, Ю. и Я. Лазогбов и др.) отправляется в Москву. Показательно, что с ним кроме 8 дворян, 70 дворовых, 50 драгун было и 12 музыкантов – очень характерный факт в гибкой политике гетмана. Присутствовал в свите гетмана и выдающийся священник Дмитрий Ростовский…

10 августа царица Софья устраивает гетману Мазепе торжественный прием. Перед Спасскими воротами его встретил дьяк Посольского приказа (важнейшего в царстве), и в сопровождении 6 рот стрельцов и 2 рот подьячих, в роскошной царской карете, запряженной шестеркой лошадей, гетман через Кремль проехал на Посольский двор в Китай-городе, где ему выделили резиденцию. А на следующий день он был удостоен аудиенции царицы Софьи и царя Иоанна. Представлял Мазепу посольским управляющим приказом Емельян Украинцев. Царь Петр отсутствовал. Оказалось, что в ночь на 8 августа он бежал в Троицкий монастырь.

Здесь начинается интрига, разгадать которую трудно из-за малоизученных по политическим причинам страниц истории. Поскольку политика всегда выступала на землях Руси (и Большой, и Малой, и Белой, и Червонной) главным цензором истории, многие события воспринимаются нами в совершенно искаженном свете. Особенно это касается роли Мазепы в перевороте и приходе к власти царя Петра. Если с этих страниц снять табу, то окажется, что именно гетману принадлежала важнейшая роль в утверждении Петра на царском троне и победе над опасной противницей – царицей Софьей…

А теперь попробуем реконструировать события. Такая пышная встреча гетмана Мазепы, марионеточного правителя Гетманата, могла объясняться только одним фактором. Высокомерная царица Софья нуждалась в поддержке 50-тысячной армии казаков, находящейся в сборе на реке Сож и подчинявшейся лично Мазепе. Дело в том, что московские стрельцы колебались – им трудно было принять сторону одного из законных царей, ведь в это время легитимными царями являлись и Иоанн, которым управляла Софья, и Петр. Поэтому позиция гетмана, который давал присягу на Евангелие обоим царским величествам, была решающей!..

Обращает на себя внимание факт, приведенный А. Оглоблиным. По какой-то причине Мазепа неожиданно покидает Москву и 26 августа появляется в Батурине, а затем снова срочно отправляется в Москву. Что стояло за столь срочным визитом в свою резиденцию? Привезти подарки семье царя Петра (смотри далее)? А может быть, подготовка казачьего войска? Ведь в это время противостояние достигает апогея, и умный политик должен был оставаться в гуще событий. Не в этой ли загадочной поездке Мазепы связан перелом в настроениях противоборствующих сторон в пользу царя Петра? 29 августа царица Софья решается на отчаянный шаг и отправляется к Петру I в Троицкий монастырь, но он отказывает ей во встрече! В начале сентября 1689 г. Софья была свергнута и заточена в Святодуховский женский монастырь в Путивле»[106]106
  Мирошниченко Ю.Р., Удовик С.Л. Русь-Украина. Становление государственности. Киев: Ваклер, 2011. Т. I. С. 575–577.


[Закрыть].

Кроме того, в монографии приведены и иные доказательства участия Мазепы в перевороте, устроенном сторонниками Петра.

На мой взгляд, участие Мазепы в интриге, а затем в перевороте несомненно, но говорить о решающей или даже серьезной роли Мазепы в воцарении Петра I не приходится. Он был одним из подавляющего большинства сановников и военных чиновников, желавших видеть Петра Алексеевича на престоле.

Вне всякого сомнения, Софья и Голицын были заинтересованы в поддержке малороссийского гетмана. Однако движение к Москве гетманской армии, причем не 50-тысячной, а гораздо меньшей, при любом раскладе принесло бы Софье куда больше неприятностей, нежели пользы.

Тут я рискну отвлечься от дел военных ради внешней политики. Те же Мирошниченко и Удовик всерьез полагают, что Мазепа не был националистом и сепаратистом, а наоборот – вместе с «киевскими старцами» создал Российскую империю. Чего стоят только названия глав: «Роль И. Мазепы в создании Российской империи», «Формирование Киевом идеологии православной империи. "Киевские старцы" – мозговой центр реформ Петра I».

«Мазепа очень много сделал для создания и становления Российской империи. Перечислим основные позиции ниже, а затем рассмотрим их подробно.

1. Имперская идея родилась в недрах Гетманата, в среде "киевских старцев". В этом смысле Мазепа не был идеологом империи, но разделял идеологические концепции киевских интеллектуалов. Он продвигал преданных ему священников, воспитанников Киевской академии, на высшие должности в церковной иерархии империи, в частности будущего главу Синода Стефана Яворского. Любопытна даже такая деталь. Мазепа как человек глубоко верующий носил по православному обычаю бороду. Знакомый нам по портретам европейский облик Мазепы он принял благодаря Петру I, который в 1700 г. попросил его сбрить бороду.

2. Южная экспансия: захват Азова, выход на Черноморское побережье и мирный договор с Турцией.

3. Борьба с анархической Запорожской Сечью. В этой борьбе отразилось постепенное преобразование Гетманата в шляхетскую республику и отход его от принципов военной (казачьей) демократии.

4. И. Мазепа строит Гетманское государство по типу выборной монархии, где роль монарха выполняет сам гетман»[107]107
  Мирошниченко Ю.Р., Удовик С.Л. Русь-Украина. Становление государственности. Киев: Ваклер, 2011. Т. I. С.578.


[Закрыть].

Спору нет, гетман до своей измены проводил нужную Петру политику, но он не только не пытался «преобразовать Гетманат в шляхетскую республику», а наоборот, Мазепа всячески старался ослабить роль старшины и фактически ввел режим личной власти в Гетманате. Обратим внимание, не на Украине, как мы ее сейчас понимаем, а в Гетманате, то есть на узкой полоске (150–200 км) на левом берегу Днепра и городе Киеве с окрестностями – на правом, на территории, раз в 10 меньшей, чем современная Украина.

Продолжу цитату из труда Мирошниченко и Удовика:

«8. Гетман Мазепа с помощью своих казачьих войск подавил чрезвычайно опасное для Петра I восстание Булавина, чем фактически поставил под контроль империи Войско Донское.

9. Становление Гетманата и установление власти И. Мазепы монархического образца было бы невозможно без опоры на московские стрелецкие войска. Они помогали подавлять бунты черни и защищали гетманскую власть И. Мазепы от возможных переворотов.

10. Как ни странно, даже факт предательства Мазепы сыграл огромную роль в становлении и укреплении империи. Гетман Иван Мазепа выступил по отношению к шведской армии своего рода Иваном Сусаниным. В результате шведы потеряли в Стародубских лесах всю тяжелую артиллерию и половину войска. С точки зрения империи, если бы не было предательства, то его нужно было бы придумать. Петр I удачно воспользовался этим, пожалуй, единственным в жизни Мазепы просчетом, и раздул его до вселенских масштабов…

Ко времени, когда Мазепа стал гетманом, в Московском государстве уже наблюдалось сильное влияние "киевских старцев", т. е. "киевских мудрецов", по современным понятиям – киевских интеллектуалов. Так называли воспитанников Киево-Могилеского коллегиума, с 1701 г. – академии. Именно они сформировали символическое пространство, без которого не может существовать ни одна империя»[108]108
  Мирошниченко Ю.Р., Удовик С.Л. Русь-Украина. Становление государственности. Киев: Ваклер, 2011. Т. I. С. 579.


[Закрыть].

Далее идет перечисление старцев: Арсений Сатановский, Епифаний Славинецкий, Симеон Полоцкий, Стефан Яворский, Феофан Прокопович…

«"Киевские старцы" внедрили в Москве и идеологию абсолютизма. Первым на этом поприще отметился Симеон Полоцкий. В 1660 г. он побывал в Москве и выступил перед царем с "Декламацией", где отчетливо прозвучало: "Ты – Солнце!". Эта символическая метафора абсолютизма в Восточной Европе появилась раньше, чем во Франции, где Людовик XIV в 1661 г. был именован "королем-солнцем".

Московская концепция истории исходила из династической непрерывности царской династии от Рюрика…

После реформы церкви, утверждения России на Балтике и заключения Ништадского мира (август 1721) осталось сделать следующий логический шаг – провозгласить Московское царство Российской империей. На одном из заседаний Синода именно Феофан Прокопович предложил Петру I принять титул "императора Всея России" и именоваться "Великим" и "Отцом Отечества". В "Слове при начатии Святейшего Синода…" он высказывается совершенно определенно: "Припадаем же к тебе, верховный по Бозе отечества и церкви управителю Богом данной Монархо наш… Дал тебе вседаровитый Бог исправити подданный твой народ в законах, искусствах и честном обхождении, сотворити всю Россию сильну и страшну на море и на земли…"…

Феофан Прокопович и "киевские старцы" разработали идеологию богоспасаемого служения Государю и Государству (Отечеству), государственного оптимизма и коллективной ответственности за судьбу Государства (Отечества) и Православного мира. Поскольку Московское государство было единственным православным государством, именно оно было призвано стать оплотом православного мира – Pax Orthodoxa, т. е. трансформироваться в Православную империю»[109]109
  Там же. С. 585–587.


[Закрыть].

Итак, мы видим оригинально построенную модель доминирующего участия церковников в строительстве империи. Здесь хитро сплетаются правда и вымысел. Конечно, Иван Мазепа никогда не был и не мог быть Иваном Сусаниным. Это был совершенно беспристрастный политик, мышление которого осталось на уровне малороссийских гетманов 40—70-х гг. XVII века.

Мазепа переметнулся к шведам, но уже до этого он состоял в переписке с поляками, позже вновь пытался войти в сношения с царем, но был посажен шведами под арест. Он, как гетман Дорошенко, был готов стать и турецкоподданным.

Без уважения Мазепа относился и к канонам православия. Так, он официально посватался к Матре Кочубей, хотя та и была его крестной дочерью. Ну а для православного человека это тяжелый грех.

А вот роль «киевских старцев» отражена у Мирошниченко и Удовика в принципе верно, хотя и сильно преувеличенно. Действительно, деятельность «киевских старцев» камня на камне не оставила от стержня теории большинства украинских историков – Россия сделала Украину своей колонией. Получается, что сами «туземцы» создали метрополию, которая должна была ими управлять.