Текст книги "«И на Тихом океане…». К 100-летию завершения Гражданской войны в России"

Глава 27
Конец Гражданской войны в Якутии

19 августа 1921 г. из Якутска под видом охоты выехали 8 бывших колчаковских офицеров, позже ставших совслужащими. Вожаком их был капитан И.Ф. Толстоухов. Вскоре к ним присоединились несколько десятков персонажей, недовольных советской властью.

Тут я сделаю маленькое отступление и расскажу об одной из главных коммуникаций Якутии начала ХХ века. На берегу Охотского моря расположено маленькое селение Аян, которое историки именуют портом. Действительно, туда регулярно заходили суда, вёзшие товары в Якутск. От Аяна до селения Нелькан на реке Мае товар везли во вьюках на лошадях или оленях. Далее по Мае, Алдану и Лене товар везли на пароходах в Якутск.

И вот на реке Алдан, в узком месте, примерно в 200 км ниже Нелькана, господа офицеры устроили засаду. Им попалась большая добыча – из Нелькана вниз шли пароходы «Соболь» и «Киренск», ведшие на буксире две гружёные баржи – «Накатами» и «Аканак».

На берегу появились люди в форме красноармейцев и приказали пароходам остановиться. После остановки парохода на берег была подана шлюпка. Когда их доставили на пароход, эта группа зашла в салон, вызвали туда капитана, где предъявили ему свои права, приказав возвращаться в Нелькан под угрозой оружия.

«Разбойники» захватили оба парохода и баржи. Большая часть красноармейцев и команды были расстреляны.

Затем «разбойнички» добрались до порта Аян. Там на складе фирмы «Холбос» они захватили 30 тысяч пудов мануфактуры и чая.

Всех нельканских миллионеров расстреляли. Вопрос: кого убрали – классовых врагов или свидетелей грабежа?

Став обладателями столь несметного для голодной Якутии 1921 г. состояния, господа офицеры призадумались. Ситуация у них была как у Стеньки Разина, ограбившего север Персии. При таких-то добычах и линять? А не тряхнуть ли нам Москву или для начала Якутск?

И решили офицеры при таких-то деньгах создать Якутскую народную армию. Правда, капитан Толстоухов среди них оказался не только старшим по чину, но и самым умным. Он пообещал нанять во Владивостоке казаков и вскоре прибыл с подмогой. Взял деньги, пушной товар и часть мануфактуры, и убыл на первом же судне. Больше о нём мятежники не слышали.

И вот тогда-то власть захватил корнет Корабейников, которого ранее и офицеры, и красные иначе как Васькой не величали.

Гражданская власть в Нелькане принадлежала Куликовскому. Персонаж сей весьма любопытен, и о нём стоит сказать несколько слов.

11 июля 1905 г. тридцатичетырёхлетний дворянин, уроженец Новгородской губернии Петр Александрович Куликовский, бывший преподаватель Сергиевского училища в Санкт-Петербурге, ныне эсер, член Боевой организации, под видом просителя явился в приёмную московского градоначальника Шувалова на Тверском бульваре и в упор убил его тремя выстрелами из револьвера. Убийцу приговорили к повешению, но после поданного на высочайшее имя прошения о помиловании смертную казнь заменили пятнадцатилетней каторгой.

Шесть лет Куликовский провёл в Акатуйской и Зерентуйской каторжных тюрьмах, в 1911 г. по амнистии вышел на поселение в Якутскую область, служил в фирме иркутской купчихи Анны Громовой, меценатши и покровительницы ссыльных. Принадлежавшие ей пароходы ходили по Лене, Алдану, Вилюю и Мае.

В 1917 г. Куликовского избрали депутатом Сибирской областной думы от Якутии. К началу 1921 г. он служил в фирме «Холбос».

«Узнав о появлении офицеров, в Нелькан примчался купец Юсуп Галибаров, раньше торговавший с тунгусами. Он угощал их спиртом, делал щедрые подарки старейшинам и клятвенно обещал, что офицеры восстановят прежние порядки. Под воздействием этой агитации таёжные охотники начали вступать в отряд. Жалованье, выплачиваемое чаем и мануфактурой, быстро довело их численность до двух сотен. Стрелки они были отменные. Лучшие, экономя свинец, умели пустить пулю таким образом, что она застревала у белки в черепе и годилась для нового выстрела»[76]76
  Юзефович Л. Зимняя дорога. Генерал А.Н. Пепеляев и анархист И.Я. Строд в Якутии. 1922–1923 // Материалы сайта: https://document.wikireading.ru/41221


[Закрыть].

Созданный Коробейниковым Нельканский вооружённый отряд нанёс значительные потери красноармейцам, чекистам и дружинникам-добровольцам красного отряда Г.И. Каратаева во время первого боя в с. Кюпцы 24 октября 1921 г., а 12 ноября белые заняли сёла Петропавловск, Усть-Мая. К концу 1921 г. они распространили боевые действия почти на все восточные улусы Якутского округа. Поддерживая Коробейникова, в декабре 1921 г. В.И. Бочкарёв-Озеров и А.И. Сентяпов создали в Охотском уезде «Якутскую противобольшевистскую экспедицию» под командованием белогвардейских офицеров П.П. Шулепова, К.П. Деревянова и др., направленных в Среднеколымск, Оймякон и Верхоянск. В Охотском уезде у Коробейникова насчитывалось до 400 чел. К концу ноября 1921 г. численность красных частей в Якутии составляла около 500 бойцов»[77]77
  Материалы сайта: http://archivesakha.ru/?page_id=5903


[Закрыть].

В марте 1923 г. в селе Чуранки сформировано «Временное якутское областное народное управление» во главе с уже знакомым нам Куликовским.

В феврале 1923 г. на помощь якутским большевикам из Иркутска вышел отряд в 700 человек под командованием Нестора Каландаршвили. Замечу, что Нестор с 1902 г. был эсером, с 1907 г. – анархистом. В начале 1918 г. Каландаршвили формирует отряд (дивизион) анархистов и уже в апреле 1918 г. сражается под Читой с частями атамана Семёнова.

6 марта 1922 г. в 33 км от Якутска в трёх верстах от посёлка Техтюр на льду замёрзшего протока Лены штаб Каландаршвили попал в засаду белых. В бою погибли 50 красноармейцев и сам Нестор Иванович. В 1974 г. на киностудии «Грузия-фильм» о нём был снят художественный фильм «Сибирский дед». В честь Каландаршвили соорудили два памятника.

На западе Якутии экспедиционный отряд под командованием И.Я. Строда, отправленный туда пароходом, 8 июля 1922 г. занял город Вилюйск. А 17 августа сдался действовавший в Сунтарском улусе отряд Павлова, который обратился к другим повстанцам с призывом также сложить оружие.

Важную роль в разгроме повстанцев сыграла красная Ленская военная флотилия.

На севере отряд А.А. Гоголя, прибывший на пароходе «Полярный», 3 июля после трёхчасового боя занял село Булун.

10 июня пароход «Полярный» вторым рейсом вышел с подкреплением, которое было высажено в Табаге. «Лена» же до прихода основных сил высадила отряд А.А. Гоголя в устье Алдана, чтобы не пропустить отряд Коробейникова, который мог неожиданно ударить по городу.

Четыре сотни красноармейцев разместились на барже «Волга», туда же погрузили 76‐мм горные пушки и 24 пулемёта. На «Лене» установили пулемёт «максим», там же и разместился командир 33‐й роты 80‐го дивизиона войск ОГПУ.

Караван отошел 9 июня, по реке ещё плыл редкий лед. С намского берега по пароходу начали стрелять, однако после двух ответных залпов из пушек огонь из засады прекратился. После совещания для стоянки отряда был выбран остров Хатыннах. Поблизости от стоянки случайно был обнаружен склад свинца (около 300 пудов). Поднявшись на 17 км по Алдану, высадили отряд на остров, где красноармейцы были в безопасности, а пароходы Коробейникова не прошли бы незамеченными.

А параллельно в верховьях Лены в городе Киренске были вооружены пароходы «Республиканец» (бывший «Александр»), «Диктатор» (бывший «Громов») и «Работник». На каждом пароходе установили по две 76‐мм полевые пушки обр. 1902 г. и по два пулемёта «максим».

Из Киренска эти пароходы двинулись к Якутску. Позади их шли буксирные пароходы с баржами, на которых находились Петроградский полк под командованием Соколова, 7‐й Сибирский сводный отряд ЧОН[78]78
  Отряд ЧОН – Части особого назначения (ЧОН, части осназ) – «коммунистические дружины», «военно-партийные отряды», создававшиеся при заводских партийных ячейках, районных, городских, уездных и губернских комитетах партии на основании постановления ЦК РКП(б) от 17 апреля 1919 г. для оказания помощи органам советской власти по борьбе с контрреволюцией, несения караульной службы у особо важных объектов и др.


[Закрыть] и дивизион ОГПУ.

В Олёкминске экспедиция пополнилась отрядом Литвинова, который зимой через хребты совершил переход от Баргузина до Бодайбо, по пути разбив банду Дуганова. В деревне Еловка наткнулись на 14 трупов крестьян, которые остались после набега банды Устинова. В Исити после скоротечного боя захватили 12 пленных, моторную лодку и освободили деревню. У Бестяха был замечен дым встречного парохода – это был «Полярный». При встрече капитан М.В. Акуловский сказал, что в Покровске их обстреляли с колокольни. Пеший отряд выяснил обстановку, после чего вооруженные пароходы вместе с «Полярным» подошли к Якутску.

14 июня красная флотилия причалила к пристани Гольминка в Якутске. Однако вскоре пароходы «Диктатор» и «Работник» были отправлены на реку Маю.

Для освобождения пароходов «Киренск» и «Соболь» в поддержку сухопутному отряду вниз по Лене, до Намцев, отправили пароход «Республиканец» – на ликвидацию крупной банды.

«Полярный» остался в городе для охраны и перевозки людей, а «Лена» должна была снять с Алдана отряд Гоголя и доставить его в Булун, для установления советской власти в низовьях Лены. В приказе Байкалова говорилось: «Не позднее 18 часов сего числа отплыть в район устья Амги, где высадить десант, старшему коменданту Ленфлотилии т. Ляшкевич оказывать содействие по переброске, не давая повстанцам форсировать Алдан, во что бы то ни стало захватить пароходы «Киренск» и «Соболь», а также ценности, скрытые бандитами в районе реки Юдомы».

Вечером 9 августа «Диктатор» отошел к устью Алдана с Верхоянским экспедиционным отрядом А. Панкратова. 25 августа «Лена», вернувшись из Булуна, взяла отряд, который направлялся далее в Усть-Янский улус. «Диктатор» и «Работник» ещё 12 июля вышли на выполнение задания. На «Диктатор» с острова в устье Алдана был взят отряд, который по дороге выбил бандитов из села Петропавловское. Здесь же стало известно, что Коробейников собирается бежать из Нелькана к берегам Алдана и переправляться у Охотского перевоза, поэтому пароход «Работник» отправили на перехват. По Алдану выше Петропавловского пароходы не ходили, материалы промеров находились на «Киренске», поэтому поход этот был рискованным. Действительно, в районе Усть-Мили полным ходом шла переправа.

«Полковник Овечкин пытался выйти в тыл красным, взять Петропавловское и Усть-Маю, перехватить пароходы. Переправа была разгромлена, захвачено 40 быков и 30 лошадей, по сути дела, весь обоз. При возвращении «Работник», имея высокую скорость хода, на 917 км неожиданно ударился о подводный камень, вода хлынула в пробоину. Капитан Кузаков направил его к берегу, однако механиком во избежание взрыва был стравлен пар, машина стала, и пароход затонул по самую трубу. Экипаж и бойцы высадились на берег, образовав военный лагерь. Это была большая неудача, однако в целом она ничего не изменила. Зимой пароход под руководством начальника Якутской пристани И.Р. Шелковникова был выморожен, орудия с него сняты, а весной «Работника» привели в Киренск. Попытка восстановить его не удалась – цилиндры главной машины и котел были разморожены, лопнули, а корпус получил прогиб. Это была его последняя навигация. На «Диктаторе» об этом ещё не знали – преодолевая перекаты мелководной реки, он поднимался к Нелькану. Бандиты, не ожидая прихода судна, даже не выставили охраны. Лоцманы Марков и Соловьев, знавшие хорошо фарватер Маи, вели пароход и в туман, и ночью. Случались посадки на мель, однако красноармейцы брали шесты, багры и проталкивали пароход вверх. Ранним утром пароход на малом ходу подошел к Нелькану. На гористом берегу не было видно ни души, пустынны были палубы пароходов, ничто не напоминало о происшедших здесь трагических событиях прошедшей осенью и зимой. Ударил залп из орудий и всё ожило – бандиты полураздетые выбегали из домов, бросали оружие и скрывались в сторону Охотского тракта. Нелькан был взят практически без боя.

Начальник экспедиции Мизин телеграфировал в Якутск: «Нашим отрядом… взяты обратно оба, парохода «Киренск» и «Соболь» с ценным грузом, в числе которого 7 тысяч пудов чая, 48 мешков соли, кожа, канцелярские принадлежности, крупчатка, 35 аршин мануфактуры, 120 пил и разные другие товары». Сил удерживать Нелькан у отряда не было, поэтому пароходы двинулись вниз, а перед этим были уничтожены склады и некоторые другие постройки. «Республиканец», оставленный в Якутске, с ходу принял участие в бою под Соттинцами, а затем перешел к Намцам, поддерживая огнём сухопутные части. В Якутск он вернулся, ведя на буксире трофеи – отбитые каюки с продовольствием. Во время стоянки на баржу был погружен отряд под командованием Строда.

Дав короткий отходной гудок, пароход повел караван на Вилюй»[79]79
  Павлов А.С. Лена – река труженица // Материалы сайта: https://www.yakutskhistory.net/%D1%80%D0%B5%D1%87%D0%BD%D0%BE%D0%B9-%D1%84%D0%BB%D0%BE%D1%82-%D1%8F%D0%BA%D1%83%D1%82%D0%B8%D0%B8


[Закрыть].

Для окончательного разгрома «повстанческого движения» пароходы «Республиканец» и «Соболь» с баржами «Селенга» и «Елена», с большим вооружённым отрядом пошли в Нелькан, а «Диктатор» и «Революционный» с отрядом Лепягова в начале июля отправились к устью Аллах-Юня. Но отряд был захвачен врасплох белогвардейцами и уничтожен. А «Республиканец» и «Соболь» в начале августа вышли на Маю.

26 августа суда красных подошли к Нелькану. Город был обстрелян из судовых орудий, и белогвардейцы кинулись бежать.

Глава 28
Поход Вострецова

В феврале 1922 г. в штабе 5‐й Краснознаменной армии началась разработка оперативного плана разгрома белогвардейцев Бочкарёва на охотском побережье. Большую работу по подготовке экспедиционного отряда осуществили лично командарм Иероним Петрович Уборевич, командир 17‐го Приморского корпуса Борис Миронович Фельдман, молодой комиссар Иван Степанович Конев, помощник командира дивизии Степан Сергеевич Вострецов, служивший в то время в штабе армии.

13 апреля 1923 г., в день назначения его командиром экспедиционного отряда, С.С. Вострецов был принят председателем Дальревкома Петром Алексеевичем Кобозевым. Они долго беседовали, и Степан Сергеевич получил подробные инструкции об организации революционной власти на местах, освобождённых от белых, об обеспечении продуктами питания населения охотского побережья. А уже вечером, с чужим паспортом, чтобы не быть опознанным японской разведкой, С.С. Вострецов скорым поездом отправился из Читы во Владивосток. Через некоторое время из штаба армии комкору Б.М. Фельдману была передана окончательная директива о составе экспедиционного отряда:

«В дополнение к своей директиве командарм приказал:

1. Начальником экспедиции назначается помкомдива-36 т. Вострецов.

2. В экспедицию выделить около 2‐х батальонов 2‐го Нерчинского полка, но с таким расчетом, чтобы общее количество не превышало 800 человек, считая в том же числе и взвод артиллерии.

<…>

4. Все вышеуказанные части должны пройти ускоренную подготовку согласно ранее данных указаний, особенно обратив внимание на умение пользоваться пулемётами и быстроту производства десанта. Полная боевая готовность – к 23 апреля.

5. Экспедиционный отряд обеспечить обмундированием, огнеприпасами и продовольствием на 4 месяца.

<…>

7. Суда и экспедиционный отряд переходят в полное подчинение т. Вострецова, который непосредственно подчиняется вам и руководствуется вашими директивами».

Получив аналогичные директивы, штаб корпуса и штаб Забайкальской дивизии, в состав которой входил Нерчинский полк, приступили к отбору и подготовке личного состава экспедиционного отряда.

После сложной и разнообразной специальной программы обучения и тренировки 1‐й и 3‐й батальоны были одеты в новое обмундирование, вооружены и приведены в боевую готовность. Бойцы считали, что их готовят к Первомайскому параду или к встрече с М.И. Калининым, который вот-вот должен был прибыть во Владивосток.

«Но при чём здесь столь частые и продолжительные марш-броски в полном снаряжении и на 20–30 километров, при чём здесь ежедневная гребля на кунгасах?» – недоумевали красноармейцы. «Война кончилась… Пора подумать о мирной жизни…» «Пролетарскому государству следует постоянно держать порох сухим», – отвечали политработники на подобные вопросы. Словом, о важном задании командования никто из рядовых бойцов и младших командиров даже не подозревал.

Очень сложным оказался вопрос о доставке экспедиционного отряда на охотское побережье, так как военные корабли Тихоокеанского флота были угнаны адмиралом Старком за границу. Пришлось из состава торгового Добровольного флота выделить два грузопассажирских парохода – «Ставрополь» и «Индигирку», которые решено срочно отремонтировать на Дальзаводе, превратив их в полувоенные суда, приспособленные к плаванию в арктических льдах. Для этого стальными листами укрепили форштевень и бортовые части судов, на палубах поставили по одному морскому орудию. Трюмы были переоборудованы в большие кубрики.

7 апреля Владивосток принял телеграмму из Читы: «Комфлоту Кожанову… Приказываю:

1. Комфлоту включить не позже 15 апреля в состав военфлота ДВ два судна Добрфлота – «Индигирка» и «Ставрополь», – взяв их от Добрфлота в порядке военноповинности с полным экипажем и оборудованием, на что постановление Дальревкома и согласие Центра имеется.

2. Распоряжением комфлота подготовить оба судна экспедиции к району Охотска – Гижиги, согласуя свою работу с комкором-17. При вооружении пароходов иметь в виду возвращение их впоследствии Добрфлоту, почему по возможности избегать всяких перестроек, могущих пойти потом в ущерб их постоянному назначению и вызвать излишние траты со стороны Добрфлота. Желательно хотя бы на один из кораблей поставить дальнобойное орудие Майдзура или 42‐линейное».

Первые дни плавания прошли благополучно, но на седьмые сутки навстречу стали попадаться льдины. А ещё через день льды шли уже сплошной массой, постепенно окружая пароходы со всех сторон. Наконец пароходы стали. Положение отряда ухудшалось ещё и тем, что нельзя было рассчитывать на чью бы то ни было помощь. Длился этот ледовый плен около месяца. Бойцы охотились на нерп, устраивали лыжные состязания. Наконец льды тронулись.

Когда до Охотска оставалось около 30 километров, на берег был высажен десант численностью в 700 человек. Вострецов принял решение захватить город на рассвете внезапной атакой. Для этого надо было дойти до Охотска как можно быстрее. Пришлось оставить на дороге шинели, мешки и ленты с патронами. С винтовкой и 15 патронами на человека отряд двинулся форсированным маршем, делая в среднем по 6–7 вёрст в час. К пяти утра, когда в городе все ещё спали, красноармейцы атаковали вражеский гарнизон.

Вострецов с группой бойцов и своим адъютантом Дёминым прорвался к штабу генерала Ракитина.

Вот как рассказывал он впоследствии об этом эпизоде: «В первой комнате дремал дежурный офицер. Дёмин обезоружил его. Я вбежал в другую комнату. Там ставни были закрыты. В темноте я сбил графин со стола. Унтер-офицер говорит мне:

– Налево есть ещё комната.

Вбегаю туда и вижу: стол, на столе горит лампа, на постели лежит человек.

«Попался, ваше превосходительство!» – думаю я и хватаю спящего за руку, чтобы связать его. Не тут-то было! Спящий проснулся, напряг мускулы, барахтается. Завязалась борьба. Я пробежал тридцать километров, ослабел и чувствую, как он начинает душить меня.

– Дёмин, – кричу я, – на помощь!

Дёмин тут как тут. Вдвоем мы связали противника.

– С добрым утром, генерал Ракитин! – говорю я. Но тот, кого мы назвали генералом, кричит:

– К чёрту! Какой я генерал! В погонах не разбираетесь. Я штабс-капитан Александров.

И действительно, генерал уехал на охоту, а на его постели мирно почивал штабс-капитан. Впрочем, генерала мы потом тоже захватили, да и весь город оказался в наших руках»[80]80
  Мельчин А. Степан Вострецов // Материалы сайта: https://biography.wikireading.ru/236760


[Закрыть].

Второй базой белых был Аян, куда 9 июня на пароходе «Индигирка» двинулся отряд Вострецова. В ста верстах от Аяна на берег сошёл десант в 468 штыков. Неся на себе продовольствие на пять дней, отряд медвежьими тропами пробирался по глубокому рыхлому снегу.

К Аяну подошли в двенадцать часов ночи. По дороге захватили в плен штабс-капитана Земфирова. От него узнали, что силы Пепеляева не превышают пятисот штыков. В густом тумане подошли никем не замеченные к домам, занятым белыми, и захватили караул. Не желая проливать кровь, Вострецов написал Пепеляеву письмо, в котором предлагал сдаться. «Предупреждаю вас, – говорилось в письме, – и полагаю, что вам уже известна за пять лет крепость красного бойца. И всякое ваше сопротивление с оружием в руках будет мною раздавлено как пузырь. Я располагаю достаточной военной силой для того, чтобы уничтожить 400–500 человек, не подчинившихся рабочим и крестьянам. Вы из Аяна и его окрестностей не выведете своих подчиненных, если будете сопротивляться. И пролитая кровь будет на вашей совести, а не на моей, так как настоящее письмо пишу от всего сердца и совести».

Ответа на письмо не последовало. Вострецов отдал приказ захватить казармы, где размещались солдаты, а сам с группой бойцов направился к штабу.

«Расставив красноармейцев вокруг дома, где помещался штаб, Вострецов постучал в дверь:

– Кто там? – послышался голос за дверью.

– С вами говорит командир красной дивизии. Я высадил десант в полторы тысячи штыков. Откройте немедленно дверь!

Молчание. За дверью слышится шепот.

Вострецов приказывает говорить стоявшему рядом с ним пленному полковнику.

– Я полковник Воргушев, – говорит тот пепеляевцам. – Вы меня знаете. Охотск взят красными. Обращение с пленными хорошее. Командир – честный человек, советую сдаться.

Минута проходит в молчании. Опять слышен шёпот. Наконец дверь открывается, Вострецов входит в комнату.

– Где генерал Пепеляев?

Большая комната, много кроватей, человек десять офицеров. У печки стоит генерал.

– Я Пепеляев.

– Здравствуйте! – говорит Вострецов. – Нам надобно с вами договориться.

Пепеляев, выслушав Вострецова, выполняет все его требования и тут же пишет приказ о сдаче. Через час обезоруженный отряд офицеров, окруженный красноармейцами, выстроился перед штабом своего генерала. Под руку с Пепеляевым Вострецов вышел к ним.

– Господа, – сказал Пепеляев, – я решил сдаться командиру красной дивизий. Прошу вас разделить мою участь.

Ни один офицер не проронил ни слова. Все молча начали сдавать оружие.

За ликвидацию банд Пепеляева Вострецов и был награждён четвёртым орденом Красного Знамени»[81]81
  Мельчин А. Степан Вострецов // Материалы сайта: https://biography.wikireading.ru/236760


[Закрыть].

20 июня 1923 г. пароход «Ставрополь» прибыл из Охотска во Владивосток с 70‐ю пленными белогвардейцами из отряда Пепеляева.