Текст книги "«И на Тихом океане…». К 100-летию завершения Гражданской войны в России"

Глава 19
Боевые действия у побережья Приморья в 1921 г

После Меркуловского переворота 26 мая 1921 г. ряд судов удалился к партизанам в бухту Св. Ольга. Так, в ночь на 8 июля из Владивостока в Ольгу моряки-большевики увели два портовых катера – «Павел-5» и «Амур». В Тетюхе на заводе «Бриннер и К^о» красные захватили катер «Рында».

В середине августа из Владивостока был уведён крейсер управления рыбных и звериных промыслов. А затем красные захватили принадлежащие Добровольному флоту пароход «Монгутай» водоизмещением 2500 т и колёсный буксир «Диомид».

24 октября 1921 г. приказом председателя Военного совета НРА и Флота ДВР В.К. Блюхера Ольгинской партизанской флотилии было присвоено наименование отряда судов с литерой «Б». В отряд входили суда: охранный крейсер «Лейтенант Дыдымов», посыльное судно «Диомид», буксир «Диомид», катера «Рында» и «Амур». В посёлке Ольга функционировала радиостанция.

Параллельно белые начали готовить к боевым действиям и свою флотилию. Адмирал Старк писал:

«Вооружение кораблей, за исключением «Патрокла», в момент моего вступления в командование отсутствовало. Пушки, главным образом 75‐мм и автоматические противоаэропланные 40‐мм, имелись в порту в небольшом количестве на учёте у японцев, но без караула. Замки от них и весь боевой запас находились в минном городке под караулом японцев. Прежде всего приступили к установке орудий на суда. На каждый из кораблей типа «Патрокл» и «Батарея» в течение кампании 1921 года было установлено по одной 75‐мм и по одной или по две 40‐мм. Японцы смотрели на это сквозь пальцы, так как пушки не имели замков и боевого запаса.

Затем при посредстве чинов армии, имевших сношения с японскими сухопутными офицерами, заведовавшими охраной боевого имущества, и плативших японцам крупные взятки за выдачу оружия для армии, удалось достать несколько замков и по нескольку десятков снарядов на орудие. Японское морское командование неофициально знало об этом, но смотрело сквозь пальцы.

Винтовки и небольшой запас патронов к ним были получены от японского морского командования под предлогом необходимости вооружения морской милиции, что не противоречило пресловутому соглашению»[47]47
  Старк Ю.К. Последний оплот. Отчёт о деятельности Сибирской флотилии 1920–1924. СПб.: Русско-Балтийский информационный центр «БЛИЦ», 2015. С. 65.


[Закрыть].

Для проведения небольших десантных операций Старк приказал сформировать из добровольцев Отдельную роту морских стрелков численностью 217 человек.

«23 сентября личный состав флотилии неожиданно получил довольно многочисленное и хорошее по своему составу пополнение. Во Владивосток прибыл пароход «Франц-Фердинанд», привёзший из Месопотамии интернированных там русских беженцев, среди которых находился личный состав Каспийской флотилии под командой капитана 1‐го ранга Б.М. Пышнова, числом около 80 офицеров и инженер-механиков флота и свыше 200 матросов всех специальностей.

Этот отряд, отступивший через Энзели и Персию в Месопотамию после крушения Южно-Русского правительства генерала Деникина, был принят английским правительством и содержался на положении интернированных за счёт английского короля в местечке Танум, вблизи порта Басра (Месопотамия)»[48]48
  Старк Ю.К. Последний оплот. С. 67.


[Закрыть].

Посыльное судно белых «Патрокл» совершило несколько походов вдоль побережья до бухты Св. Ольги, стараясь по мере наличия угля держаться как можно дольше у входа в бухту Ольга. Этим сильно затруднялся выход кораблей красных из Ольги, так как, не зная времени появления посыльного судна «Патрокл», они не были уверены в возможности благополучного возвращения и привода грузов в случае захвата. Запасы угля у них тоже были ничтожны и не позволяли рассчитывать на долгое крейсирование в море.

В один из таких рейсов «Патрокл» встретил в море красный катер «Павел-5» и, захватив его, привёл во Владивосток.

Посыльное судно «Батарея» было послано с десантом в бухту Тетюхэ в 80 милях севернее Ольги. Десант высадился, разогнал красных, сжёг запасы их провианта и затопил катер «Рында» в канале. Позже красные подняли этот катер.

Меркуловское правительство приказом войскам № 0609 предписало командующему Сибирской флотилии контр-адмиралу Г.К. Старку 19 ноября произвести высадку десанта в бухте Св. Ольги, с задачей захватить все средства связи, имеющиеся в Ольге (радиотелеграф и телеграфную контору), уничтожить базу красных частей, расположенных в этом районе, и захватить пароходы, стоящие в бухте. Район Ольги удерживать до приказания. Сроки в приказе из соображений секретности были указаны ложные, фактическое начало операции 6 ноября. К этому времени находившиеся в бухте Св. Ольги корабли приказом Военного совета НРА ДВР были сведены в «Отряд судов литеры Б».

Начальник Морских сил ДВР В. Подерни докладывал В.К. Блюхеру о боевой деятельности флота за 1921 г. следующее: «В Ольинский отряд, получивший наименование отряда судов литеры «Б», вошли следующие суда: п/х «Монгугай», ПС «Диомид» (одно 47‐мм орудие), охранный крейсер «Лейтенант Дыдымов» (одно 47‐мм орудие), буксир «Диомид», катер «Амур». Личный состав состоял из 7 военморов комсостава, 30 военморов не комсостава и 73 человек вольнонаемной команды. На отряде ощущалась острая нужда в личном составе, топливе, вооружении, обмундировании, денежных средствах. Для усиления отряда было предложено передать с Амурфлотилии 300 военморов различных специальностей, шесть 3‐дм орудий, пулемёты, ручное оружие с соответствующим боевым запасом и теплое обмундирование. Намечалась возможность закупки во Владивостоке на вымышленное имя 900 т угля и смазочных материалов, всего на сумму 20 000 рублей… В дальнейшем имелось в виду подготовить суда флотилии к осуществлению частичной блокады Владивостока с целью затруднения плавания коммерческих судов меркуловского правительства. Однако в отпуске денег на покупку топлива для судов Олыинского отряда… правительство… отказало».

6 ноября Сибирская флотилия в составе кораблей «Батарея», «Магнит», «Патрокл», «Улисс» и «Илья Муромец» (флаг командующего флотилией Г.К. Старка) обеспечивала наступление генерала Н.П. Сахарова по Сучанской долине. Обеспечив захват отрядом Сахарова деревни Владимиро-Александровское, флотилия в ночь с 13 на 14 ноября подошла к бухте Св. Ольга. Согласно отчёту Г.К. Старка, «десант, предназначенный к атаке Ольги, заключался в сводной роте под командованием полковника Цымбалова [правильно Цимбалова], состоявшей из морских стрелков, матросов с кораблей и егерей из отряда генерала Сахарова, всего около 150 штыков». По другим данным, более двухсот.

В ночь с 13 на 14 ноября 1921 г. была сильная буря, снег с дождём, когда в залив Св. Ольги без огней вошли четыре корабля белогвардейцев. В штабе партотряда раздался телефонный звонок. Докладывали с поста наблюдения, расположенного за Узким местом, что в направлении рейда Тихой гавани следуют без огней неизвестные четыре судна. Командир партотряда Прохор Иванович Назаренко тут же отдал распоряжение усилить наблюдение, так как неизвестно было, чьи это корабли, и по какой надобности они зашли в бухту. Немедленно был послан гонец в клуб с целью оповещения партизан о немедленном сборе, так как день был воскресный, и часть бойцов смотрела спектакль, поставленный силами местной художественной самодеятельности, после начались танцы. Вскоре связь между штабом и постом прервалась. На восстановление были посланы монтёры, но телефон молчал, а люди не вернулись.

Согласно отчёту Старка: «Был высажен десант, который повел наступление на посёлок; корабли частью («Илья Муромец» и «Патрокл») направились в бухту Тихая Пристань для поддержки десанта и захвата кораблей красных, частью же («Магнит» и «Батарея»), были посланы для уничтожения 47‐мм орудия, стоявшего на берегу, к северу от входа в Тихую Пристань».

Красные были захвачены врасплох. Десант подошёл к посёлку без сопротивления и только на его окраине был встречен беспорядочным огнём роты красных, среди которых большинство были корейцы. Произошёл короткий штыковой бой, после чего красные бежали, оставив 40 человек убитыми. Прислуга берегового 47‐мм орудия красных была разбужена шумом боя у посёлка и открыла огонь по «Магниту», сначала очень удачно. В «Магнит» было несколько попаданий, были раненые и один убитый. Но огнём «Батареи» и «Магнита» пушка была приведена в молчание, а расчёт разбежался.

По данным Елены Назаровой: «Основные силы партизан в бой не вступили, а ушли на Пивоваренную сопку, скрылись в безопасной зоне. Возглавлял отряд П. Назаренко. Целый день шёл бой, потом уже и на улицах Ольги. Итог боя был следующим: белые потеряли 48 убитыми, из них 15 офицеров, до 100 раненых. Партизаны потеряли 4‐х человек, погиб 21 кореец. Белые похоронили убитых (4‐е могилы) в дубняке на берегу до овражка (напротив нынешней лодочной стоянки)»[49]49
  Назарова Е. Обзор партизанского движения в Ольгинском уезде (Приморье) в 1918–1922 годах // Материалы сайта: https://t-rm.livejournal.com/154779.html


[Закрыть].

Ещё раньше, 5 июня 1921 г., отряд партизан под командованием Василя Колесниченко на крейсере «Лейтенант Дыдымов» вышел в северном направлении и в каждой бухте производил сбор средств якобы для правительства Меркулова. На крейсере был представитель от земской управы, а такую власть японцы уважали и относились с доверием. Никто не мог представить, что имеют дело с партизанами.

Однако 17 ноября, когда «Дыдымов» стоял на якоре в бухте Датта, туда прибыл вооружённый двумя пушками ледокол «Илья Муромец». Белым удалось захватить крейсер «Лейтенант Дыдымов».

В 1922 г. командование Меркуловских войск решило зачистить от партизан побережье Приморья.

Согласно приказу Сибирская флотилия должна была высадить десант в бухте Св. Ольги и удерживать её. Корабельный отряд был сформирован из канонерской лодки «Надёжный», ледокола «Байкал» и посыльного судна «Фарватер» под командованием капитана 1‐го ранга Ильина. Десант состоял из 200 солдат Уфимского полка, 50 человек Иманской сотни и полуроты морских стрелков (100 человек). Командовал десантом генерал-майор Ястребцов.

7 апреля 1922 г. отряд вышел из Владивостока, а 8 апреля Ольга была занята без боя отрядом, высадившимся в бухте Св. Владимира. Столкновение имела только полурота морских стрелков, десантировавшая в самой бухте Св. Ольги и имевшая задачей отрезать отступление красных. При высадке погибла одна из шлюпок, один офицер и четыре стрелка были убиты, а ещё три офицера и два стрелка получили ранения.

Корабельный механик канонерской лодки «Илья Муромец» инженер-механик лейтенант Г.Р. Вантц в своих воспоминаниях раскрывает некоторые детали этих событий. Так, 6 апреля 1922 г. с «Ильи Муромца» был высажен десант в бухте Св. Ольги. Перед этим основные силы десанта высадилдись севернее, в бухте Св. Владимира. Высадка производилась корабельными шлюпками. Не встретив противодействия партизан, произвели выгрузку плотами лошадей, полевых орудий и пулемётов.

Произведя высадку десанта, «Илья Муромец» прошел к бухте Св. Ольги и высадил демонстративный десант. Морские стрелки высаживались с двух шлюпок под командой офицеров канонерской лодки. Десант был встречен винтовочным огнём партизан, укрывавшихся в густо поросшей кустарником прибрежной полосе. Одна из пуль попала в гранату, спрятанную в кармане шинели морского стрелка. От взрыва пробило дно шлюпки, и она затонула. «Илья Муромец» артиллерийским и пулемётным огнём заставил партизан отойти в сопки. При высадке морские стрелки потеряли убитыми одного офицера и несколько стрелков. Четыре члена экипажа получили ранения. Это было единственное боевое соприкосновение с партизанами, так как основной десант занял Св. Ольгу без боя.

Гарнизон Ольги был слишком малочислен для контроля побережья и всё время сидел в Ольге, партизаны также не имели достаточно сил, чтобы его выбить. Так началось «ольгинское сидение». Партизаны периодически обстреливали гарнизон, но серьёзных боёв не было. Рано утром 6 июля красные партизаны численностью до 400 человек при поддержке двух орудий и семи пулемётов атаковали Ольгу. Бой продолжался 4 часа, и только артиллерийский огонь канонерской лодки «Батарея» отбросил цепи партизан. Потери гарнизона составили 1 убитый и 4 раненых.

14 июля 1922 г. рота морских стрелков получила приказ Старка очистить от партизан район Тетюхэ – Императорская Гавань. Назначенные в десант силы так и не были собраны, рота пограничников вообще не выступила в поход, егерский полк выставил около 70 человек (по данным Ф. Филимонова, контр-адмиралу Г.К. Старку для участия в десантах в оперативное подчинение были переданы 4‐й Уфимский и Егерский полки). Таким образом, отряду из 170 человек была поставлена заведомо невыполнимая задача.

С самого начала операция протекала весьма неудачно. Канонерская лодка «Батарея» села в тумане на мель около мыса Низменный. Снять её удалось только 24 июля. После этого «Батарея», транспорт «Охотск» и ледокол «Илья Муромец» продолжили операцию. Утром 25 июля десант был высажен в бухте Агобе, к северу от Тетюхэ и после короткого боя занял посёлок.

Партизаны отступили практически без потерь и начали стягивать силы для контрудара. Капитан 1‐го ранга Фомин не стал ждать, принял на борт десант и 27 июля вышел на север, с целью закрепить за собой побережье до Императорской Гавани. Текущую после посадки на мель канонерскую лодку «Батарея» заменили на «Улисс» из ольгинского отряда. В этот же день был высажен десант в Тернее. Красные партизаны бежали. При этом белые захватили последний катер красных партизан – «Рынду». В Тернее был оставлен гарнизон в 50 штыков и «Улисс».

30 июля отряд в составе транспорта «Охотск» и ледокола «Илья Муромец» вошёл в Императорскую Гавань и высадил десант. Партизан с входного маяка предупредили по телефону, и они поспешно отступили без боя.

Закрепив за собой Императорскую Гавань, отряд прошёл на север, высаживая морских стрелков для осмотра всех важных пунктов побережья. После этого отряд вернулся в Терней.

Получив разведывательную информацию, что сильный партизанский отряд двигается на север и находится в районе Джигита, капитан 1‐го ранга Фомин высадил десант в Джигите, но партизаны к тому времени его уже прошли. Тогда новый десант был высажен с упреждением немного севернее. Но десант из 80 человек столкнулся с превосходящими силами партизан и начал отступать к шлюпкам. При этом был ранен и взят в плен капитан Егерского полка Штихлинг, убито три солдата и несколько ранено.

Некоторое представление о ходе боя даёт приказ командующего Сибирской флотилии № 771 от 26 августа 1922 г.: «Объявляю благодарность пом. коменданта ТР «Охотск» мичману Петину, за его исключительно доблестное поведение во время боевой операции, когда он, командуя шлюпкой при свозе с берега десанта, находившегося в соприкосновении с противником, под огнем последнего, оставался у берега до того момента, когда вернулись последние отставшие стрелки, и, самолично бросившись в воду, спасал подвергшихся панике утопавших, а затем, несмотря на продолжавшийся огонь противника и на потерю руля, благополучно довел переполненную людьми шлюпку до корабля».

Отряд вернулся в Терней, где капитан 1‐го ранга Фомин решил переформировать свои силы для ещё одного боя с партизанами.

25 августа в район Джигит – Терней – Самарга с разведывательной целью отправился «Илья Муромец» со взводом морских стрелков. При этом был захвачен японский моторный катер с тремя вооружёнными партизанами с почтой из Тетюхе в Терней. Силы партизан на 80‐мильном участке побережья составляли 200 человек при двух пулемётах. Таким образом, район Тернея опять перешёл в руки партизан. Им противостояла лишь рота морских стрелков – пара сотен штыков при одном пулемёте, при постоянном недостатке ружейных патронов и при наличии на кораблях по 10–15 патронов на винтовку и по 20–30 снарядов на орудие.

Борьба за побережье Татарского пролива продолжалась. Со стороны Сибирской флотилии в ней участвовало две роты морских стрелков. 2 сентября «Илья Муромец» и «Улисс» соединились около Самарги. К этому времени выбитые из Императорской Гавани партизаны отряда Колесниченко заняли бухту Гроссевича в 80 милях от последней на юг. Командир канонерской лодки «Илья Муромец» старший лейтенант Буцкой, назначенный командующим флотилии начальником отряда, принял решение выбить партизан из бухты Гроссевича и 3 сентября высадил десант морских стрелков. Первая попытка высадки была отбита, при этом был убит один матрос, ранены офицер и четыре стрелка. Высадившись в другом месте, десантникам удалось занять бухту Гроссевича. Отряд Колесниченко был частично рассеян, четыре партизана добровольно сдались.

Из Владивостока на канонерской лодке «Диомид» в Императорскую Гавань были присланы последние резервы батальона морских стрелков, чтобы собрать все силы и выбить партизан из района Императорской Гавани на юг. 18–21 сентября для уничтожения отряда Колесниченко было высажено несколько десантов, но хорошо знавшие местность партизаны ушли через Сихотэ-Алинь, оторвавшись от морских стрелков, и в дальнейших боях не участвовали.

22 сентября основные силы красных партизан были обнаружены в деревне Самарга. По данным разведки, они составляли 120 штыков и 20 сабель при одном пулемёте. Силы десанта – 112 стрелков при одном пулемёте. 23 сентября при поддержке корабельной артиллерии десант выбил партизан из Самарги. Партизаны отошли в глубь материка на несколько километров и, закрепившись, оказались в гораздо более выгодном положении, чем десантники. Силы были примерно равны. 26 сентября морские стрелки атаковали партизан, но были отбиты, потеряв двух стрелков убитыми и одного раненым. При отсутствии поддержки корабельной артиллерии, и имея малый комплект патронов, стрелки были вынуждены отойти.

К 28 сентября все десантные силы были стянуты в Императорскую Гавань: две роты морских стрелков, рота егерей, отряд милиции – всего 230 человек. Для поддержки экспедиционного отряда Старк послал русско-сербский отряд и пополнение милиции.

Борьба за побережье была прекращена белыми, так как генерал Дитерихс приказал вернуть к 10 октября во Владивосток все силы, что и было исполнено.

Глава 20
Образование ДВР

В феврале 1920 г. Ленин слал телеграммы командованию красной 5‐й армии, подходившей к Байкалу: «Ни шагу на восток далее, все силы напрячь для ускоренного движения войск и паровозов на запад… Мы окажемся идиотами, если дадим себя увлечь глупым движениям в глубь Сибири, а в это время Деникин оживёт и поляки ударят. Это будет преступление».

Идею «буфера» приняли и в Токио: японцы, несмотря на превосходство в силах, вовсе не рвались воевать в тайге с многочисленными красными партизанами. К тому же Вашингтон не желал резкого усиления Империи Восходящего Солнца и уж тем более не хотел, чтобы японская экономика переваривала дальневосточные богатства без участия американских предпринимателей.

К весне 1920 г. геополитическая игра в «Дальневосточную республику» была в разгаре. 6 апреля 1920 г. на съезде в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ) провозгласили Дальневосточную республику (ДВР) – формально независимое от Москвы многопартийное «демократическое государство» без какого-либо социализма в экономике.

Съезд принял конституцию, по которой верховная государственная власть принадлежала народу Дальнего Востока. В состав республики вошли Забайкалье, Приамурье, Приморье, Камчатка, север Сахалина. К ДВР также перешли права Российской империи в полосе отчуждения КВЖД – зоне, в 1896 г. переданной китайским правительством обществу КВЖД по контракту. Временное правительство возглавил коммунист Александр Краснощёков. На местах работали органы власти меньшевиков и эсеров. Несмотря на заявленные претензии на обширные территории Дальнего Востока, изначально власть республики распространялась только на Прибайкалье.

22 апреля в Алекандровске-Сахалинском высадился двухтысячный японский десант и оккупировал весь Северный Сахалин. Япония оправдывала свои действия необходимостью защитить живущих на Сахалине японцев от повторения событий, произошедших в Николаевске-на-Амуре.

14 мая 1920 г. РСФСР признала ДВР как независимое и суверенное государство и приступило к оказанию ей финансовой, военной и продовольственной помощи. В свою очередь, республика установила межгосударственные отношения с Японской империей.

Под неусыпным контролем Москвы в ДВР шла игра в демократию, а именно, регулярно проводились выборы в различные органы государственной власти и устраивались парламентские дискуссии, что отвлекало противников коммунистов от вооружённой борьбы. ДВР могла сколько угодно считаться независимым государством, но именно за большевиками уже стояла большая Советская Россия, поддерживавшая их людьми, деньгами и вооружённой силой. Большинство населения, как и в 1917 г., привлекали простые и понятные лозунги ленинской партии.

Многие дальневосточные избиратели хотя и не испытывали симпатий к коммунистическим идеям, но, пережив череду переворотов, готовы были голосовать за большевиков, понимая, что любая устойчивая власть лучше хаоса гражданской войны. А к 1920 г. только большевики ассоциировались с такой властью. К тому же все белогвардейские и антибольшевистские силы на Дальнем Востоке открыто сотрудничали с иностранными интервентами. Поэтому красные воспринимались многими как единственная сила, способная восстановить целостность страны.

Среди рядовых большевиков далеко не все понимали и принимали идею «буфера». Многие подпольщики и таёжные партизаны были далеки от тонких геополитических раскладов, намереваясь воевать с японцами и добивать белых. Других раздражали игры в демократию, необходимость делить завоёванную власть с недавними противниками.

В Москву шли доклады с мест: «К буферу красноармейцы относятся крайне враждебно. Говорят, что будут бороться за Советскую власть до последней капли крови, несмотря на голод и лишения, но буфера не хотим, и если положение на фронте потребует нашего отступления, то мы истребим всех стоящих у власти в буфере, не считаясь и с коммунистами…»

Ленин отвечал гневными телеграммами: «Надо бешено изругать противников буферного государства, погрозить им партийным судом…» «Буферная» ДВР с её свободой торговли должна была привлечь американский бизнес в противовес японцам и тем самым прорвать экономическую блокаду Советской России. Руководитель разведки ДВР Михаил Трилиссер в декабре 1920 года так прямо и объяснял местным коммунистам: «Мы должны стремиться к созданию здесь таких внешних условий, которые могли бы помочь иностранцам, стесняющимся непосредственно завязать торговые отношения с советской Россией. В этом есть смысл буфера».

ДВР действительно смогла начать многочисленные переговоры с американскими бизнесменами, которых привлекали добыча леса, угля, нефти и золота на тихоокеанском побережье бывшей Российской империи. Вскоре появились предприниматели и из других стран. Так, канадцев интересовал крупнейший в Сибири источник соды на Доронинском озере под Читой, а германский консул в Маньчжурии инициировал переговоры с ДВР по поводу участия немецких фирм в поиске вольфрамовых, молибденовых и ванадиевых месторождений на территории Дальнего Востока. Первым же оказался американский предприниматель Джон Винт, по договору с властями ДВР начавший добычу золота на притоках Амура.

Нефтяные корпорации также не остались в стороне, и уже летом 1920 г. американская «Sinclair Oil Corporation» договаривается с ДВР о добыче «чёрного золота» на Северном Сахалине. Но когда американские нефтяники высадились на острове, их арестовали японцы. При этом Токио официально заявил, что большевики таким образом пытаются стравить Японию и США.

И всё же Дальневосточной республике удалось пробить дипломатическую и экономическую блокаду. Японии пришлось начать официальные переговоры с ДВР, представители республики появились в Китае, а затем и в США. В Читу, которая тогда считалась столицей ДВР, прибыл американский дипломат Колдуэлл.

В конце 1921 г. в Вашингтоне открылась Тихоокеанская конференция, в которой участвовали все государства, имевшие интересы в регионе, но фактически всё решали три крупнейшие на тот момент державы Тихого океана – США, Япония и Британская империя. Чтобы оказать давление на японцев, американские власти допустили в Вашингтон и делегацию Дальневосточной республики. Официально ДВР в конференции не участвовала, но активно работала на неофициальном уровне. Итогом стало фактическое принуждение Японии под нажимом США вывести оккупационные войска из Приморья и Приамурья. Токио в то время был ещё не готов открыто конфликтовать с американцами, а в Вашингтоне сочли, что лучше русский Дальний Восток достанется слабой ДВР, чем сильной Японии. Ленинская хитрость – при помощи «буферной» республики «использовать американский империализм против японской буржуазии» – увенчалась успехом.

Вышедшая в состав ДВР Приморская область сохранила внутреннюю автономию. Во Владивостоке имелся свой собственный орган власти – Приморское областное управление во главе с большевиком В.Г. Антоновым.

Между тем тысячи бывших колчаковцев и иных белогвардейцев через Китай просачивались в Приморье. Отряды по 150–200 человек проникали «зайцами» на поездах. Доезжая до условленного разъезда недалеко от города, чаще всего в тёмное время суток, очередная «партия» внезапно выскакивала из вагона, исчезая в ночной тьме. Вскоре людей собирали ждущие в ближайших кустах встречающие офицеры и отводили к назначенным местам дислокации. В результате красные быстро оказались в меньшинстве – как в самом Владивостоке, так и в важных пунктах вокруг него.

В подготовке переворота активное участие приняли братья Меркуловы. Точно установить их происхождение не удалось.

Николай Денисевич Меркулов родился в 1869 г. в Благовещенске, где окончил классическую гимназию и Речное училище. Купец 1‐й гильдии, владелец пароходства на Амуре. В 1902 г. приобрёл спичечную фабрику во Владивостоке, где стал членом Владивостокского биржевого комитета и Приморской торгово-промышленной палаты. В 1912 г. баллотировался в Государственную думу от партии кадетов.

Спиридон Денисевич Меркулов родился в 1870 г. в Благовещенске. С отличием окончил юридический факультет Петербургского университета и в 1891 г. сдавал выпускные экзамены одновременно с Владимиром Лениным, тогда ещё Ульяновым. После окончания университета Спиридон Меркулов служил в Министерстве государственных имуществ, а затем был направлен во Владивосток, где занимал должность юрисконсульта городской управы и занимался адвокатской практикой.

В марте 1921 г. Спиридон Меркулов стал одним из организаторов во Владивостоке Съезда несоциалистических организаций. После окончания съезда братья Меркуловы вошли в инициативную группу по подготовке антибольшевистского переворота во Владивостоке.

Основу противников ДВР составляли бежавшие из России через Китай белые офицеры. Формально они считались безоружными беженцами. Но многие спрятали оружие, а в местах, отдалённых от Владивостока, носили оружие открыто.

В самом Владивостоке японцы объявили экстерриториальными десятки квартир, купленных японскими бизнесменами. На самом деле там под защитой японских войск скрывались сотни белых офицеров, стояли пирамиды винтовок и пулемёты.

Владивостокские большевики знали о готовящемся перевороте, но принять превентивные меры опасались. С одной стороны, у них было мало сил, а с другой – боялись вмешательства Японии.

Тем не менее в ночь с 30 на 31 марта 1921 г. был произведён арест нескольких десятков офицеров. Уцелевшие руководители мятежа отдали приказ об отмене выступления. Приказ получили все, кроме полковника Глудкина, возглавлявшего практически безоружную группу в 500 человек. Его отряд двинулся на Владивосток, захватывая милицейские участки и вооружаясь винтовками, но бойцов было мало. Очень скоро Глудкин завяз в городских боях с красными. Через некоторое время появились японцы и окружили белых, то есть спасли их. Разозлённый полковник пытался застрелиться, но в итоге только тяжело ранил себя в грудь. Битва закончилась вничью – группу Глудкина под конвоем японцев вернули в их лагерь в 80 км от Владивостока.

Вторую попытку белые готовили более тщательно. Командовал переворотом генерал-майор Д.А. Лебедев, бывший начальник штаба Колчака и военный министр Омского правительства. Впрочем, о новом мятеже снова стало известно правительству Антонова. Начались аресты. Утром 26 мая 1921 г. на улице Светланской отряд каппелевцев напал на конвой и освободил группу арестованных. Это послужило сигналом к выступлению.

Части бывших каппелевских войск разоружили силы Народной охраны и заняли здание правительства Приморской управы. В это время во Владивосток на барже, буксируемой катером, прибыл десант под командой капитана 2‐го ранга Соловьёва. Встреченный сильным ружейным и пулемётным огнём, десант высадился у памятника Невельскому, захватил корабли, стоявшие у причалов и Управление Военного порта.

Восставшие последовательно захватили вокзал, почту, телеграф, Госбанк и городскую управу. Серьёзное сопротивление оказал только дивизион Народной охраны, но в решающий момент вмешались японцы, и красным пришлось отступить.

Власть была передана Совету Съезда несоциалистических организаций, который образовал Временное Приамурское правительство в составе пяти человек: братьев Меркуловых, И.И. Еремеева, А.Я. Макаревича и Е.М. Адерсона. Председателем правительства стал Спиридон Меркулов.

Командующим войсками был назначен генерал-лейтенант Вержбицкий. Командующим Сибирской флотилией был назначен капитан 2‐го ранга Соловьёв, а в июле 1921 г. его сменил контр-адмирал Старк.

Меркуловы заключили с японцами следующее соглашение:

«Русские вооружённые силы, к каким бы политическим партиям или группировкам они ни принадлежали, не должны находиться одновременно с японскими войсками в пределах нижеуказанных районов:

а) в пределах, ограниченных линией, проходящей в 30 километрах от конечного пункта, занимаемого японскими войсками по Уссурийской ж.д. и к востоку и северу от названной ж.д. (с одной стороны) и линией русско-китайско-корейской границы с запада и с юга – с другой;

б) в полосе вдоль Сучанской ж.д. до Сучана и от конца её на расстоянии 30 километров в каждую сторону».

Любопытен и «Протокол о русские военных судах на Дальнем Востоке»:

«1. Все задержанные во время апрельских событий японской эскадрой российские военные суда, со всем их снабжением, передаются обратно Российским Морским Властям, причём исключаются боевые припасы и оружие: дальнейшая судьба этих снабжений подлежит решению в будущем.

2. Русские военные суда, как возвращённые, так и вновь приобретённые, не могут быть в вооружённом состоянии в территориальных водах, от устья реки Тюмень-Ула до мыса «Поворотный» (залив Петра Великого) без ведома Японского Морского Командования во Владивостоке.