Текст книги "Очищающий огонь. Часть 2. Пламя расширяется"

Глава 36
Империя. Большой мешок. Космос. Туманность.
Крейсер «Эрадон»

Ритмичная музыка в сочетании с дзугским вином и благовонным дымком воздушного наркотика с планеты Гарха уводили опьяневшие мозги в неведомые дали. Там, в сладкой грёзе, были только приятные эмоции и ничего мерзкого и отрезвляющего.

Арид любил подобное состояние, когда ничто не тревожило, нет проблем, а ты счастлив и доволен. В такие моменты ему нравилось жить. Его никуда не заводили призрачные иллюзии. Он не видел себя, как некоторые, летящим сквозь космос духом, великим человеком либо ещё невесть кем. Просто было хорошо, и Арид обретал душевный покой.

Сегодня капитан решил посетить корабельный бар. Абордажная команда спустила в трюм всех сто девятнадцать стариков, и теперь никто с осуждением не пялился на Арида. Облокотившись на барную стойку, возле которой сидел вместе с новым старпомом, капитан пялился на голограмму танцующей обнажённой девушки, принимавшей обольстительные позы, от которых и трезвый мужик стал бы пьяным.

– Жалко, что она не живая, – прикладываясь к бокалу, протянул Арид.

– Стоит только захотеть, и можно найти ещё лучше и живую, – ответил Брас. У него на груди висела положенная старпому толстая золотая цепь с эмблемой корабля. Бывший десантник не снимал её со вчерашнего дня и гордился повышением.

– Ничё ты не сечёшь, балбес, – отмахнулся капитан, следя за колыханием полных грудей с большими ареолами сосков. – Что мне живая? Её ублажай, терпи всякие фокусы, корми. Бр-р-р… И думать противно.

– Зачем так всё усложнять? Берёшь девочку на ночь и получаешь кайф. А давай красоток возьмём на корабль для развлечения?

– Нет, – отмахнулся Арид. – На «Эрадоне» никогда не будет баб. И точка.

Для выросших на пиратском судне мужчин это был закон, и он не обсуждался. Женщины создавали множество проблем для космонавтов, живущих в опасных и ограниченных условиях, поэтому их не брали на борт. Со слабым полом качи встречались на планетах, где многие даже заводили семьи. Папа Боко хотел обойти пиратский закон и поселил супругу в своей каюте. Все знали, чем это кончилось, и наученные опытом, капитаны предпочитали опробованные правила и не создавали на борту поводов для смертельных разборок.

Но Брас попал на корабль в зрелом возрасте, а потому многие законы пиратов не знал и не понимал. Вот снова, желая сблизиться с капитаном, он попал впросак.

Тяжело ему было в шкуре старпома после Редина. Для Браса, выросшего на планете, «Эрадон» – средство перемещения по космосу и не более. А качи любили корабль, словно родной дом, и знали тут каждую гайку. Потому экипаж не воспринимал Браса и не реагировал на его команды. А когда новый старпом попытался давить силой, стало лишь хуже. На него тупо смотрели и не спешили выполнять распоряжения. Абордажная команда – былая гордость «Эрадона», теперь превратилась в изгоев. Качи от них отворачивались и обзывали полицаями Арида.

По традиции первого помощника выбирала команда на Совете братства. Капитан планировал операции и пополнял казну, а на старпоме лежала ответственность за выживание корабля. Он влазил в любую незначительную проблему, поскольку без этого судно могло попасть в аварию, что на космических просторах грозило гибелью экипажа.

А Брас был некомпетентен. Назначенного на должность грязехода – уроженца планеты Пинос, космонавты считали чужаком и не жаловали. К тому же новый старпом не мог сразу оценить информацию и принять верное решение, что у Редина получалось будто само. Брас переспрашивал, уточнял и по каждому поводу советовался. Это губило его авторитет. А первое ошибочное решение уже стало причиной аварии на четвёртой палубе, где из-за разгерметизации обшивки пришлось закрыть несколько кают.

Да и ремонт силовой установки после ареста стариков застопорился, ведь руководившего в движительном отсеке Стилиса тоже заперли в трюме. А без него молодёжь была способна лишь закручивать гайки, на которые им указывали, поскольку на звездолёте, созданным нечеловеческим разумом, требовались знания, опыт, а ещё талант.

На построенном калетами «Эрадоне» отсутствовали инструкции по эксплуатации корабля, не говоря уже об инженерной документации силовых агрегатов. А это область высшей науки, где требовались специальные расчёты. Но у Арида не было незаменимых. Он назначил молодых руководителей и сильного старпома, способного без оружия убить весь экипаж. Да, Брас это мог. Но только корабль по-прежнему летел по незнакомому космосу на маневровых двигателях, расходуя остатки неприкосновенного резерва топлива. А капитан пребывал в навеянной алкоголем уверенности, что на «Эрадоне» всё хорошо.

– Ты, Брас, не догоняешь, – ухмыльнулся Арид, следя взглядом за обнажённой танцовщицей. – Я хочу эту бабу, и живую. Не нужна мне какая-то другая стерва.

– Тогда ты лет на сто опоздал, – рассмеялся старпом. – Эта голограмма, думаю, старше твоего покойного папаши. Продукт ещё времён старой Империи. Таких сейчас уже не умеют делать.

При упоминании об отце Арид вздрогнул и обернулся. Это не укрылось от Браса, но он ничего не сказал.

– Плесни ещё вина, – протянул Арид стакан. В дурманящей дымке наркотика и постоянном мигании ламп терялись очертания предметов, и он не заметил, что ещё не допил.

Брас никогда не перечил кепу и сразу налил дзугского.

– За победу! – провозгласил Арид, дрожащей рукой поднимая стакан, из которого расплёскивалось вино.

Неожиданно резкий удар едва не уронил капитана на пол. Какой-то чернокомбезник, не вписавшись в проход между столиками, налетел на Арида. Тот испуганно вздрогнул и побелел. Но уже в следующий миг его рука обхватила шею оболтуса и доведённым до автоматизма приёмом свернула её. Небрежно оттолкнув тело, капитан бросил опешившему бармену:

– Убери эту падаль.

Охмелевший мозг Арида сразу забыл об инциденте. Он встал и, пошатываясь, двинулся к выходу. Брас последовал за ним.

Едва капитан покинул бар, сразу несколько человек бросились к лежащему на полу телу. Они подхватили несчастного на руки и потащили в лазарет.

– Брас, мы расстреляли восемь планет, – меж тем хмельным голосом рассуждал Арид, опираясь на товарища. В условиях пониженной гравитации выпившему было непросто удержаться в вертикальном состоянии. – Как думаешь, может, хватит? Мне надоели спектакли с переодеванием, и осточертело смотреть в мерзкие морды всяких там правителей грязючек. Чтоб их…

– Думаю, хватит, – согласился Брас. Он обычно не пил, а прикладывался к стакану лишь для поддержания компании, и сейчас ощущал лёгкое головокружение. Но это не мешало ему трезво рассуждать и твёрдой рукой вести шатающегося капитана. – Мы перехватили дальнюю связь Империи. Судя по сообщениям, гражданская война уже идёт, значит, дагини Укуза отработаны. И заметь, «Эрадон» не получил никакой рачи. Зачем же переводить дорогие снаряды?

– Молодец, подлец, – осклабился Арид, привалившись к переборке своей каюты.

Брас отпустил капитана и, решив, что сейчас подходящее время, напомнил:

– Старики уже сутки в трюме. Они там голодные. Будет суд или выпустишь их?

– Нет! По закону качи, – заплетающимся языком произнёс Арид, – штаб бывшего капитана должен покинуть корабль, и завтра мы отпустим всех за борт. Не прощу суке Редину, что уговорил меня оставить стариков. Видишь, нельзя быть добрым. Я пожалел гадов, а они мне бунт. Всех к носора!

– А Кодекс?

– Я капитан, и сам устанавливаю порядки. Время стариков и их сраных законов прошло.

Арид икнул и ткнул пальцем в кнопку-замок со встроенным определителем ДНК. Дзугское вино не давало мрачным мыслям надолго задерживаться в голове, поэтому, когда переборка открылась, капитан был уже в другом настроении.

– А знаешь, Брас… Э-э-э… Чем бы нам заняться?.. А, придумал. Ещё посмотрим девочек. Я хочу ту, что была в баре. Запала она мне в душу, сучка.

– А может, возьмём девушек на какой-нибудь грязючке и будем их жарить? А то куклы уже осточертели.

– На «Эрадоне» баб не будет! – отрезал капитан.

Переборка скользнула в сторону и Арид, опиравшийся на неё, ввалился в каюту и едва не упал. Автоматически включилось освещение, выхватив из тьмы царивший кавардак. Опорожненные бутылки и флаконы, пустые коробки из-под еды, грязная посуда и нательное бельё, микросхемы и детали, всё это вперемежку валялось по салону, оставляя лишь небольшой проход к дивану. В авральных условиях система вентиляции работала с перебоями, и в каюте смердело.

– Сейчас принесу видео из бара, – сказал Брас, не заходя в отсек. – Слушай, а давай потусим у меня.

– Это почему? – удивился Арид. Обычно все гулянки проходили у него.

– Для разнообразия, – ответил товарищ. На самом же деле ему не хотелось дышать мерзостью этой свалки.

– А давай, – не возражал Арид.

– Я зайду за тобой, – пообещал Брас, когда переборка начала закрываться.

– Ладно.

Капитан повалился на диван и его хмельную голову посетили неопределённые приятные мысли, которые трезвого почему-то обходят стороной.

Арид много пил и не хотел останавливаться, поскольку в те редкие часы, когда разум трезвел, на него накатывал страх. Он всегда был крутым парнем – сильным и безжалостным. Именно таким Арид видел себя, уподобляясь герою какого-то детского шоу. Но после убийства Папы Боко что-то внутри надломилось, и он потерял жизненные ориентиры. Никогда не испытывавший угрызений совести, Арид теперь изводился от непривычных терзаний. А ещё его преследовал жуткий страх, что старый капитан однажды вернётся и поквитается. Он рассуждал так: «раз тела не нашли, значит, отчим жив и готовится нанести удар возмездия».

Арид топил в вине свои кошмары, но и это не спасало. Когда Брас упомянул в баре о папаше, он испугался, решив, что Боко стоит сзади. А ещё ему часто казалось, будто отчим наблюдает за ним из тьмы и даже из космоса через иллюминаторы. В такие моменты Арид зарывался в тряпки, чтобы спрятаться от укоряющих глаз совести.

Но сейчас, вероятно, от изрядного количества выпитого, капитан чувствовал себя хорошо. Как известно, дзугское вино поднимало настроение даже пессимистам, а мысли, что сейчас вернётся Брас, и они будут смотреть девочек, доставляли удовольствие. Арид растянулся на диване и, предаваясь грёзам о развлечениях, не заметил, как уснул.

 
                                              * * *
 

Проснувшись, Редин лежал, глядя на тусклую дежурную лампочку у далёкого потолка, не позволявшую огромному трюму утонуть во тьме. Впрочем, он и её не видел. Его разум блуждал сейчас по тропинкам памяти. События последних дней промелькнули вереницей несвязанных эпизодов. Но они были важны, поскольку привели к катастрофе. Редин хотел понять, где совершил ошибку, и пытался найти путь в обратную сторону.

В трюме было холодно, так как тут отсутствовало отопление, поэтому при дыхании клубился пар. Любой груз хорошо сохраняется при низких температурах, и конструкторы учли это. А чтобы здесь не царил космический мороз, на нежилые помещения корабля с корпуса сбрасывалась часть избыточного тепла, и трюм прогревался до одного-двух градусов.

Пираты на борту крейсера ходили в облегчённых скафандрах. Это была вынужденная мера, чтобы неожиданная атака носора не застала экипаж врасплох. Пробой корпуса грозил мгновенной гибелью человека. А так, надев шлем, космонавт имел временную фору, позволявшую добраться до неповреждённого участка корабля. Поэтому, когда полицаи Арида насильно затолкали стариков на нижнюю палубу, те хотя бы не мёрзли. А воздух сюда подавался, как и по всему судну, чтобы люди могли выполнять тут работу.

Редин тоже был в скафандре. Но его костюм изготовлен по специальному заказу, и имел различные дополнительные функции, повышавшие степень выживаемости. После пробуждения ему хотелось пить, а живот урчал, но с этим пока можно было мириться.

– Отдохнул? – спросил знакомый хриплый голос.

Редин повернул голову. В тусклом свете дежурной лампы он увидел контур мужчины. А опознав Ларта, ответил:

– Больше не спится.

– Ты сутки провалялся. Устал?

– Было дело. Я пару ночей не спал. Помогал механикам.

– Знакомо. А мы тут вот держали совет и думали, как дальше жить.

– Арид разжаловал меня, – поделился Редин. – Сказал, что я замышлял со стариками заговор и хотел вздёрнуть капитана. Не понимаю, откуда такие сплетни.

– Добро пожаловать в клуб бывших, – проскрежетал надорванный голос Ларта. – Можно сказать – на «Эрадоне» уникальная ситуация, ведь сейчас на борту три помощника капитана вместе с назначенным.

– Это не по закону. Не должно быть больше одного.

– Сам Арид стал кепом без поединка и голосования экипажа. Вот и продолжает чудить. Кстати, мы вроде уже выяснили, кто накапал на тебя капитану, чтобы выгородить свою шкуру. А ты сейчас подтвердил наши догадки. Это Тени. Парни были у склада, когда туда заявился Арид, и слышали, как баталёр жужжал кепу на уши.

– Зачем это ему? – удивился Редин. – Тени любит бухнуть да кулаками помахать. А его голова – место для вливания алкоголя, а не вместилище трезвомыслия.

– Во-во. Но ты забыл, что он баталёр, а эта братия скользкая. Они всегда стремятся заполучить выгоду. Вот Тени и придумал, как в трудную минуту подзаработать. Вместо того чтобы на терпящем бедствие корабле раздать людям баллоны с воздухом, он ими торговал.

– Трындец. Да за это вешать надо! – эмоционально среагировал Редин.

– Когда Арид поймал его, наш баталёр понял, что влип. Желая выкрутиться, Тени выдумал заговор и основательно так промыл кепу мозги. Конечно, в панике ребята много чего орали, и Тени слышал угрозы повесить капитана. Вот и повторил их слова.

– Тогда надо засунуть в трюм весь экипаж, – заметил Редин.

Ларт прочистил горло и сказал:

– Арид понимает – он не чета отцу. Качи его не поддерживают. Взять хотя бы этот рейд по мирам Империи. Потому капитан так и среагировал на трёп Тени про заговор. Молодёжь-то бестолковая и много не видит. Парням пообещали большую долю в пренде, и им теперь без разницы по кому выпускать снаряды. Но мы-то воевали с носора, а потому были против этого рейда.

– Я вас понимаю. – Редин сел и принялся разминать затёкшее тело. Он не хотел участвовать в беседах, когда оспаривалось мнение капитана, и хотел прервать этот разговор.

– Ты вот, можно сказать, родился на этом корабле, и тебе здесь всё знакомо, – продолжил Ларт. – Твой отец был старпомом до меня. А ещё ты понимаешь людей. Редин, осмотрись. Тут в трюме заперты специалисты, чьи мозги поддерживали жизнь на «Эрадоне». Как думаешь, без них корабль долго протянет?

Редин тоже размышлял на эту тему. Абордажники согнали в трюм мужчин старше сорока лет. Самому взрослому из экипажа было шестьдесят два. По пиратским меркам столько не живут. Многие гибли в боях, а те, кому посчастливилось избежать встречи со смертью, предпочитали до пятидесяти лет уйти в грязючку. Так качи называли высадку на планету. Дело в том, что организм уже не выдерживал космический режим с его перегрузками, излучениями, гипоксией и прочими неблагоприятными условиями, и люди бежали туда, где ещё могли жить.

Большим исключением был Папа Боко, руководивший «Эрадоном» до восьмидесяти лет. Вероятно, он держался благодаря отменному здоровью, позволявшему в преклонном возрасте иметь трезвый ум и силу. Если бы Боко не исчез, то по-прежнему командовал бы звездолётом. Хотя Папа не отличался покладистым характером, экипаж уважал и ценил его, поскольку всегда важны результаты. А вот у Арида их не было.

– Я больше не могу влиять на капитана, чтобы вразумлять его, – поделился Редин. – Он обвинил меня, что я не позволил ему по традиции изгнать штаб Папы Боко. Потому, видимо, и поверил, что я мог принимать участие в каком-то заговоре.

– Редин, я слышу горечь в твоём голосе, – заметил Ларт. – Ты ещё живёшь прошлым, а чтобы перестроиться нужно время. Оно всех лечит. Как бы ни хотелось вернуться, но дверь назад уже закрыта. Теперь Брас старпом.

– Он абордажник и ничего не смыслит ни в устройстве корабля, ни в пиратских законах. Какой из него помощник?

– Хорошо, что ты это понимаешь.

– Когда сразу после аварии экипаж метался в панике, – вспомнил Редин, – Брас наехал на меня, мол, чего я раскомандовался. Но это была моя обязанность – в отсутствие капитана руководить кораблём. А потом он заявил, будто я хочу занять место Арида. Когда я спросил – «желаешь сам навести порядок?», его первый вопрос был – «что надо делать?». Я ответил – «сам решай». Брас предпочёл заниматься привычной работой и отправился на вторую палубу блокировать паникёров у шлюпок.

– Редин, известно немало случаев, когда после ухода старого капитана при новом корабль буквально умирал. Управлять таким сложным механизмом очень непросто. Вспомни, Арид ведь начал именно с изменения правил. Только новшества должны быть лучше старых, и тогда люди захотят их принять. А потому все предложения нового капитана, не пользующегося авторитетом, были отвергнуты. Братья не забыли прежние порядки и оценивают, что стало теперь. Как думаешь, сколько ещё корабль сможет поддерживать жизнь экипажа?

Взгляд Редина пробежал по отсеку. Хотя тут находилось больше сотни человек, но огромная пустая палуба давала возможность рассредоточиться. Эхо отражало голоса от металлических стен, и трюм наполнял гул. Редин знал всех руководителей служб, и когда нашёл их здесь, его взгляд опять вернулся к Ларту.

– Мы ещё летим на маневровых двигателях, – сказал он. – Неприкосновенный запас топлива для них рассчитан на трое суток. Если основные установки не удастся активировать, то уже послезавтра «Эрадон» превратится в космический призрак. А поскольку Стилис здесь, никто не занимается ремонтом. Погоди, но когда я поднялся к Ариду, механики начинали проверку системы. После успешного завершения оставалось запитать её энергией.

– Профи. Всё сразу понял, – усмехнулся Ларт. – Так почему «Эрадон» по-прежнему сжигает последний запас ограниченного топлива?

– Проверка движителя была неудовлетворительной.

– Нет. Вот тут ты ошибся. Её даже не начали, поскольку полицаи утащили Стилиса в трюм. Они не разбирались, а просто тупо выполняли команду Браса. А без главного механика, сам понимаешь, там некому ремонтировать движитель. Вот мы и летим на маневровых.

– Но ведь это абсурд.

– Арид так не считает. Он уже назначил новых офицеров и ждёт, когда те запустят силовую установку.

– Стилиса никто не может заменить. Помню, ещё у Папы он просился в грязючку. Капитан тогда поднял ему долю в общей казне и пообещал, что отпустит, когда тот найдёт специалиста, разбирающегося в движителях калетов. Это было с полгода назад.

– А после исчезновения старого кепа мы лишь два раза стыковались с космическими узлами. Но там не было узких специалистов по силовым установкам калетов, желавших перейти на «Эрадон». А наша молодёжь нигде не училась и не способна проводить калибровку контуров движителей. Там ведь требуются настоящие знания. А наши молодцы могут лишь всё угробить. Редин, ты видишь сам – корабль гибнет. Если протянуть ещё сутки, то уже поздно будет хоть что-то предпринимать. Надо действовать.

– Старики затевают мятеж? Это вы обсуждали на совете?

– Мы хотим спасти корабль. А сперва надо избавиться от бестолкового капитана, загнавшего нас в аномалию. Редин, я понимаю, Арид был твоим другом, и ты всегда его поддерживал. Но времена изменились, и бывший старпом оказался в трюме. А твоему детскому приятелю ничего не мешает нажатием одной кнопки убить сто двадцать человек.

Редин был согласен с Лартом – для спасения «Эрадона» нужно срочно менять руководство. Но он ещё мыслил, как старпом, и не мог допустить бунта на корабле.

– Кого вы хотите видеть капитаном? – поинтересовался он.

– Мы уже подобрали хорошую кандидатуру и провели голосование. Осталось убедить одного нашего брата принять предложение. Сам понимаешь: чтобы спасти корабль, нужен человек, разбирающийся в устройстве звездолёта, и тот, кого уважает экипаж. Вспомни Боко.

– Но он пропал. Где взять ещё такого?

– Старый капитан не идеал, но в трудных ситуациях умел находить верные решения. Поэтому «Эрадон» был недосягаем для носора. Если ты спросишь любого из экипажа, то тебе скажут, что обеими руками проголосовали бы за его возращение. Но время не повернёшь вспять.

– Ларт, не тяни. Кого вы хотите поставить капитаном?

– Тебя.

– Но… я, – растерялся Редин, – не могу изменить Ариду… Мы вместе росли…

– А твой детский товарищ забыл, что ты обеспечивал ему тыл, и приговорил к смерти. А заодно и весь «Эрадон». Как думаешь, что будет делать Арид послезавтра, когда застопорятся маневровые?

– Ну… Будет стрелять.

– Ты верно говоришь, – задумчиво протянул Ларт. – Инстинкт жизни заставляет человека совершать ужасные дела. Не сомневаюсь: капитан сперва выкачает воздух из трюма, чтобы старики не отнимали у него последние унции. А затем уничтожит остальной экипаж. Но всё равно долго он не протянет.

– Максимум неделю, – мрачно изрёк Редин.

– Может, дней десять, если протрезвеет и вспомнит, что на корабле есть баллоны с кислородом. Но в открытом космосе корпус быстро остынет, и это ускорит гибель последних членов экипажа. Сомневаюсь, что в аномалию хоть кто-то сунется для спасения идиотов. Да и неизвестно, проходят ли радиосигналы сквозь окружающие корабль плотные слои космической пыли. А значит, нам кранты.

Редин не мог возразить, поскольку сам отлично понимал ситуацию.

– Но «Эрадон» ещё можно спасти, если начать прямо сейчас, – заявил Ларт. – Стилису надо вернуться в движительный. Только сперва нужно избавиться от капитана.

– Брас теперь старпом, и он будет держаться за это место. Тени, Пёкл, Транк и Таргон преданы Ариду. Они руководят службами и своих ребят поведут за собой. А это половина экипажа против сотни стариков.

– Ты кое-что упустил. У Пёкла, Транка и Тени здесь в трюме их отцы. Как думаешь, они боятся Арида настолько, что убьют единственных родственников?

– Не знаю, – признался Редин. – Когда капитан велел Брасу всех стариков отправить в трюм, штаб и слова не сказал. Может, они и не убьют отцов, а вот остальных вряд ли пожалеют. Но ты сам знаешь – конец сражения непредсказуем, и в битве случается много такого, что не планировалось.

– Этому можно противопоставить только скорость, – поделился мудростью Ларт. – Капитан и Брас думают: раз заперли стариков, то теперь они командуют на борту. А потому никто не ждёт бунта. Значит, инициатива за нами.

– Нужно ещё выбраться из трюма, – рассуждал Редин. – В случае успеха будет сражение. Десант хорошо подготовлен и перестреляет бунтовщиков. Даже если мятежники доберутся к Ариду, по закону должен состояться бой между капитаном и бросающим ему вызов. А он сильный боец.

– Я вижу, ты уже начал здраво рассуждать, – одобрил Ларт. – Но тебе неизвестны все тайны «Эрадона».

– Так поделись.

– Для того я и беседую с тобой. Редин, мы ведь не идиоты – затевать бунт без подготовки. Но сейчас главное даже не это. Старики единогласно проголосовали за кандидатуру нового капитана. Никто не предложил других имён. Люди верят в тебя, Редин. После ухода Боко корабль держался лишь благодаря твоим решениям. Но братья и в другом были единогласны – ты не пойдёшь против Арида.

– Я… Не могу, – выдавил Редин.

– Знаешь, парень, каждый порой оказывается перед непростым выбором, когда приходится менять собственные убеждения. Сейчас жизни пятисот человек против одной – безумного капитана. Ты какую сторону займёшь?

– Братья поддержали Арида, поскольку не хотели идти против сына Папы Боко.

– Вон куда ты смотришь, – выдохнул Ларт. – Но это не совсем так. Наш старый капитан был очень непростым человеком, иначе не смог бы долго руководить «Эрадоном». Качи весьма агрессивный народ, и не в их правилах бояться применить оружие. Но, насколько мне известно, Боко пятьдесят лет был кепом. А вспомни его блестящие боевые операции, когда носора массово гибли, но не могли нам противостоять. Не зря же за голову Папы была назначена огромная награда.

– Это так, – согласился Редин.

– Кстати, мало кто поверил Ариду, когда тот заявил, будто отец испытывал угрызения совести из-за провала операции на Этране, и потому решил уйти из жизни. Это не в его натуре. Боко был бойцом и умел проигрыш оборачивать в победу. В свои многоходовые планы он закладывал множество разноуровневых стратегий, реализация которых давала отличный результат. Поэтому одно поражение не могло сломить капитана.

– Согласен. Папа Боко военный гений. Но ведь его уже нет.

– Редин, поскольку разговор зашёл в эту сторону, я скорее поверю, что Арид сам убил отца и спрятал труп. Это соотносится с его характером. Но есть и ещё одна версия, которую нельзя отбрасывать. Из-за неё старики и терпели алкаша на капитанской должности. Возможно, Боко разработал некий план, который потребовал его внезапное исчезновение. В прошлом уже были такие случаи.

– Но тогда Папа не пропадал надолго.

– Ты прав. Но вот что наводит на такую мысль. Вспомни: два корабля из нашей маленькой флотилии покинули стоянку у звезды КТХ-15384, едва по «Эрадону» разнеслась весть об исчезновении капитана. Может, на одном из них и улетел Папа?

– Но он ведь никого не предупредил, даже старпома.

– Это да. Могу лишь предположить, что после гибели Кера отец дал возможность проявиться старшему сыну, а сам на какое-то время исчез. Боко ведь был уже стар, и мысль о том, кто заменит капитана, часто посещала его. Мы обсуждали с ним эту тему. Кстати, Папа говорил мне, что тебя видел достойным преемником, поскольку ты обладаешь редким даром решать проблемы. Но, по его же словам, сыну бывшего старпома не хватает образования и властолюбия.

– Ты ведь тоже можешь стать кепом, – высказался Редин. – У тебя большой опыт. Да и люди привыкли, что Ларт командует…

– Если подумаешь, то сам поймёшь, почему я не капитан, – отмахнулся собеседник. – При Папе у меня была особая роль, и мне она удавалась, поскольку я помогал вожаку, который определял цели и ставил задачи. А Боко требовался надёжный товарищ, кто не предаст и сделает работу наилучшим образом. Вот секрет успеха нашего тандема. Кстати, вместо меня мог быть и другой человек. А вот Папу заменить трудно. Чтобы вести людей, тем более пиратов, нужны талант и харизма. Вот у тебя это есть.

– Я впервые слышу такое о себе, – признался Редин. – Ларт, ты же сам говорил, что мне не хватает многого. Возможно, ты прав, и Папа дал возможность проявиться Ариду.

– Пусть даже я и ошибаюсь, но братья больше не намерены терпеть алкаша. Нас поставили на эшафот и уже готовы казнить. Ты ведь тоже рядом с нами. Никто не хочет умирать. А если имеется способ выжить, то глупо им не воспользоваться.

– Не могу не согласиться.

– Редин, экипаж доверяет тебе. Но даже если ты откажешься, мы уберём Арида. У нас всё готово. Осталось дело за тобой. Борись за экипаж, а не за товарища, предавшего тебя даже не разобравшись в ситуации. Мы спасём «Эрадон» и людей, а Ариду каюк.

– Ларт, буду откровенен. – Редин буквально вымучивал слова. – Я тебе доверяю и понимаю, почему ты мне это говоришь. Я согласен – людей надо спасать. Но Арид назначил меня старпомом. Я ему многим обязан.

– Эти слова говорят о твоей порядочности. Но в любой ситуации необходимо здравомыслие.

– Ларт, я не хотел становиться капитаном, поскольку отлично понимаю, какая это ответственность. А ещё необходимы знания, которых у меня нет. Если же соглашусь на участие в бунте, то дам братьям ложные надежды. А ещё… обвинения Арида окажутся верными.

– Тебе не придётся убивать товарища. Его уберут другие. А если абордажники не включат мозги и попытаются встрять, я им не завидую. Никто до вечера не доживёт. Есть множество разных способов уничтожить проникших на корабль врагов. Я дважды выкуривал носора с «Эрадона». А многие старики, кого ты видишь здесь, в прошлом были абордажниками, и они умеют воевать получше молодёжи.

– Хватит болтать. Давай спасать экипаж. – Редин получил ответы на волновавшие его вопросы, и теперь его мозг заработал в привычном режиме.

– Отлично, – в голосе Ларта слышалось облегчение.

Поднявшись, он просвистел команды «Внимание» и «Общий сбор».

Люди сразу потянулись к центру трюма. Редин тоже встал. Сомнения и терзавшие с самого пробуждения мысли о безысходности испарились, и он решил действовать.

– Нам требовалось твоё согласие, – поделился Ларт. – У нас был проработан и другой сценарий. Но не было капитана, которого поддержал бы экипаж. Зато теперь я уверен – нам гарантирован успех.

– Как покинуть трюм? Выходы заблокированы.

– Редин, ты знаешь, кем были построившие этот звездолёт калеты? Посыльными и перевозчиками клана Торисов. Здесь столько тайников, что никакая таможня их не найдёт, ведь это проектировалось и закладывалось ещё на стапелях. Экипажу информацию не разглашали. Зато теперь мы можем свободно перемещаться по кораблю, и никто нас не остановит. Ты сейчас увидишь, как Папа Боко мог исчезнуть с «Эрадона».

 
                                              * * *
 

Арид не понимал, что его разбудило. Дзугское вино кружило голову и блокировало любой негатив, поэтому он лежал, наслаждаясь радостным безмыслием. Но какая-то часть его мозга пыталась осмыслить происхождение стука, барабанной дробью разносившегося по каюте. Он вспомнил, что Брас ушёл за видео. Эта мысль была приятной.

«А почему балбес стучит, когда мог бы просто нажать клавишу? Вот дебил. А-а, наверно, я заснул и ничего не слышал. А старпом устал звонить».

На неверных ногах Арид доковылял к выходу. А когда переборка открылась, его хмельной глаз увидел чернокомбезника. Черты стоявшего в коридоре мужчины казались знакомыми, но в мерцающем свете они расплывались, и капитан никак не мог вспомнить гостя. И это точно был не Брас.

– Кто ты? – выдохнул Арид. Мысли беспорядочно заметались, и тогда в его захмелевшем мозгу старик неожиданно обрёл черты Папы Боко.

– Ты?! – выдохнул Арид, с ужасом глядя в дуло бластера. Он воочию увидел смерть, костлявую и безобразную, протягивающую к нему свои гадкие лапы. Дзугский хмель в его голове пытался бороться с кошмаром, но последний победил.

– Я виноват… прости, отец… Я не хотел тебя… убивать… Не знаю, как это получилось, – забормотали губы Арида. А его ноги подогнулись, и он рухнул на колени то ли от захлестнувших эмоций, то ли из-за нарушенной координации. – Не мучь меня… Скажи хоть что-то… Прости…

– Подлец! – рявкнул старик.

Арид словно очнулся и понял – это не отчим. Голос был иным – грубым и полным ненависти. А когда глаза навели резкость, он, наконец, узнал мужчину, которого часто видел в коридорах корабля. У того была тёмная кожа, почти квадратное заросшее лицо, редкие белёсые волосы на макушке и глубоко посаженные, будто утопленные в череп глаза.