Текст книги "Тень"

Глава 8

Меня слепило даже сквозь закрытые веки. Солнце уже было в зените. Проснувшись, я заглянул в сеть мечников, и обнаружил, что теней под Куполом стало больше. «Блин, как бы меня в патруль не выдернули» – забеспокоился я. Сегодня в патрулирование угодить точно не хотелось, ведь это обрушит мои планы по посещению Восточного района. Желание эти планы реализовать начинало казаться мне навязчивым.

Пожав плечами, и решив, что из-за двух-трех теней вассалов дергать не станут, я стал не спеша одеваться.

К сожалению, мои надежды не оправдались, и стоило закончить сборы, зазвонил коммуникатор, оповещающий меня о команде «сбор». От возникшего недовольства меня перекосило. Ну вот почему, когда обещают выходной, всё равно дёргают? Понятно, конечно – Западный район по количеству трещин превосходит остальные, от того-то он и самый беспокойный, но жаловаться тоже не приходилось. Благодаря ежедневным вторжениям мне удалось сколотить приличное состояние, и спокойно заниматься любимым делом, не думая о насущных вопросах и деньгах. Конечно, у меня и так не было навязчивых мыслей о них, но когда они начинали кончаться, в первое время, это связывало руки.

Радовало то, что мне было намного легче, чем вассалам. У низ была куча формальных и бумажных обязанностей. Они должны были проводить приёмы, присутствовать тогда, когда Говард принимал гостей, да и вообще без вассалов не обходилось никакое мероприятие. На них ещё висела ответственность за рыцарей, и им нужно было заниматься их обучением. Вассалы, правда, в отличии от меня, имели огромное жалование, а вот мне приходилось рубить теней, чтобы зарабатывать.

Первое время у меня даже была зависть к вассалам, ведь жили они лучше, и имели на порядок больше, но это длилось недолго. Вскоре, за три дня охоты на теней у меня могло выйти больше дохода, чем приносит двухмесячное жалование вассала. Конечно, бывало и хуже, но в среднем достаток у меня был как у вассала или даймё, а свободы больше. От этого многие высокие чиновники смотрели на меня косо, и наверняка некоторые даже хотели оказаться в моём положении.

Иногда мне хотелось позлорадствовать, ведь быть мной было действительно выгоднее, чем обычным чиновником. Но потом мне вспоминалось, что пришлось пережить ради того, чтобы оказаться тем, кто я есть сейчас. Это боль, это бессонные ночи, это тяжелые тренировки и упорство. Может, если бы ленивые вассалы делали так же, у них бы и жизнь была похожей на мою. Правда, вопрос, были бы они счастливы при этом?

Пусть в данный момент я и занимался любимым делом, вопросы о будущем и прошлом волновали меня постоянно. Какой дальше будет моя судьба, и долго ли мне предстояло жить в Западном районе? Как много времени пройдет, прежде, чем появится возможность снова переехать на Восток? По старому дому чувство тоски было невероятно сильным, и порой доходило до того, что хотелось сбежать туда, не возвращаясь. Там было чище, теплее, приятнее. Так же, там была Хеля, по которой, всё же, я иногда скучал.

Я снял броню с манекена. Одевшись в доспехи, я активировал их. Они автоматически считали размер моего тела, становясь максимально удобными. На вид они были как у самураев, в старину, но только на вид. На самом деле они были сделаны из сверхпрочного и эластичного сплава, в который было установлено множество приспособлений, помогающих мечникам в бою. Крохотные волокна в броне действовали как вторые мышцы, и многократно усиливали обычный удар, если была необходимость его нанести. Они кардинально меняли всё. И подвижность, и силу, и реакцию, позволяя в разы превосходить обычного бойца. Доспехи были, скорее, как допинг, потому я не злорадствовал с их ношением, и одевал только тогда, когда нужно было охранять Говарда, или ехать на охоту вместе с вассалами. Но и там не всегда. Взглянув в зеркало, я убедился, что все в порядке. Броня выглядела очень красиво, и была расчерчена синими светящимися полосками, как в фильме «Трон». Практическая сторона у этого сияния, безусловно, была. Оно уменьшало расход энергий при применении чакр, собирая в себе излишки, выработанные по ненадобности, и направляло их обратно в тело. Броня мечников всех районов была сделана по тому же принципу, но комплекты отличались друг от друга по качеству. От района к району на производство брони тратилось меньше ресурсов. Самой худшей, по качеству, была признана броня Южных мечников, а лучшей – Восточных. Из-за этой разницы в качестве у тех, кому досталась более паршивая броня, была необходимость тренироваться больше и усерднее, чтобы выжить. В итоге, меньше всего занимались мечники Восточного и Центрального района, что я считал ужасной ошибкой. Нельзя слишком уповать на броню, ведь всегда могла возникнуть ситуация, когда её не будет.

Выбравшись из замка, и направившись на точку сбора, которая была обозначена недалеко от него, я заметил, что улицы совсем пустые. Это было странным, ведь в такое время, обычно, людей было очень много. Народ не хотел появляться на улицах из-за активности теней.

На месте, у обочины широкой дороги, меня ожидал черный броневик. Он стоял под палящим солнцем на шести больших колесах, и люк входа позади был открыт. Это позволило мне зайти внутрь.

Вассалы были в сборе, сидя на железных лавочках. Все были заняты либо коротким обменом фраз, либо осмотром пола. К моему удивлению, с одним даже удалось подружиться, и этим другом стал Николас.

Первоначально меня объединил с ним один забавный случай. Я, сглупив, напился до состояния, в котором мне лучше было в замке не появляться. В ту ночь, к счастью, Николас встретил меня, и по каким-то своим соображениям решил мне помочь. Он провёл меня на крепостные стены, завёл в тесное помещение башенной сторожки, и там отодвинул большую корзину, за которой был потайной вход. Вход вёл в вентиляцию, на выходе из которой я как раз оказался около своей комнаты.

– Жарко жесть, – бубнил Марк, потирая шрам на шее. Он сидел ближе всех к проходу, и мне было страшно представить, как жарко в глубине кузова, куда воздух добирался в последнюю очередь. В глубине, как раз, расселся Карл, который нахмурившись, что-то изучал в своём планшете. Хорошо хоть, в броневике были длинные бойницы, и на ходу в них будет задувать ветер. Николас сидел напротив Марка, и, увидев меня, улыбнулся. Остальные сделали вид, что не заметили.

– О, – обрадовался Николас. – Маска. Приперся наконец.

– Пошел ты, – я беззлобно махнул рукой, и сел рядом с Николасом. – У меня сегодня вообще другие планы были.

– Какие? Народ на улице своей рожей пугать? – усмехнулся Николас, хлопнув меня по плечу.

– Смешно.

Окружающие на нашу маленькую идиллию старались не обращать внимания, и вели себя так, будто нас нет. Как только у меня завязались с Николасом дружеские отношения, к нему стали относиться на порядок хуже, но это тоже перестало его волновать. Он был сильнее любого из них, и засим, мог вести себя как ему хочется. Николас никогда не злорадствовал силой, хоть и была возможность. Познакомившись с ним поближе, я узнал, что он человек высоких моралей, который очень любит людей. Он был таким на самом деле. То, что я видел при первой встрече с ним, оказалось фальшивой личиной. Хотя, кто знал, может то была и настоящая, но суть не в этом. Николас поменялся после встречи со мной, и поменялся сильно.

– Потом поговорите, – вмешался Карл, до этого изучавший что-то в планшете.

Взревел мотор, и броневик вздрогнул. Люк закрылся, и от мысли, какая сейчас будет парилка, мне стало неприятно. Мы плавно тронулись с места, и поехали в сторону моста, ведущего в Северный район. В бойницах мелькали дома и редкие деревья, отбрасывая тени на лицах всех, кто сидел в броневике. Стоило двигателю завестись, а люку закрыться, тут же стало невыносимо жарко, но к счастью, водитель включил кондиционер. Я обратил внимание на Карла, который положил планшет на пол.

Из экрана вытянулся тонкий белый луч, который затем развернулся полноценным объемным изображением, отображая то, что находилось на экране. Планшет проецировал улицу, которая вела к центральной площади Северного района. Но скорее это была не улица, а широкий проспект. Рядом с голограммой появилось ещё одно изображение, на котором было изображено около тридцати мертвых мечников Севера. От этого зрелища у меня глаза на лоб полезли, впрочем, как и у всех рядом сидящих, кроме Карла. Карл, видимо, к тому моменту уже насмотрелся.

– И-и-и? – Марк изогнул брови. – Что это?

– Следы битвы. Среди погибших три ярла, половина берсерки, половина обычные мечники. Разрушения после разборок остались по всему району, так что в пути могут быть затруднения.

Николас закашлялся, будто подавился косточкой.

– Обалдеть.

– Тихо, – сказал Карл. – Наша задача – присоединиться к мечникам Севера, и устроить совместный осмотр района, начиная с этого проспекта. Нападавшего в последний раз видели там.

– Нападавшего? – не выдержал я. – Может, нападавших? Это же тени сделали?

– Нет. Это сделали не тени. По словам Северной разведки, тридцать мечников перерубил какой-то псих с катаной. Мы должны осмотреть район вместе с остальными, найти, и грохнуть преступника.

От этой новости у всех отвисли челюсти. Даже меня, человека, которого трудно удивить, поразил такой исход сражения. Один ярл стоил трёх вассалов, а один берсерк двадцати-тридцати обычных мечников любого района. Это же кто такой там должен был махать мечом, чтобы столько уложить? На ум приходил только один человек, достигший подобного мастерства, но даже Рю, мне думалось, вряд ли смог бы одолеть тридцать человек разом. «Но кто его знает, – решил я. – Может, я знаю о Рю не так много, как мне кажется».

– Сколько оперативной информации доступно? – поинтересовался Николас, неотрывно глядя на мертвых мечников.

Я полностью разделял его удивление. Самые опасные бойцы были выходцами из Северного района, и большинство из них лидировало в межрайонной рейтинговой таблице. Ближе к первому месту, в основном, были именно мечники Северного района. Однажды мы с Ичинару бывали там, по делу, и нам приходилось беседовать с берсерком.

Берсерк был здоровым двухметровым детиной с одним глазом, звали его звали Орм. Казалось, толщина его руки толщиной с половину моего тела. На громадном предплечье у него была набита татуировка змеи, и во многом, его образ я запомнил именно благодаря ей. Он выглядел внушительно, и ввязываться с ним в бой желания было минимум. Но всё же, я рискнул.

Схватка кончилась ничьей, со счетом один-один, но только за счет того, что у Орма был ограничен обзор из-за травмы. Будь он здоров на оба глаза, мне кажется, он бы отделал меня как щенка. Было жутко при возникновении воспоминаний о чудовищной силе, с которой Орм орудовал деревянным топором, гоняя меня как вошь. Блокировать его атаки было невозможно, и меня спасала только подвижность, в итоге подарившая мне одну победу. Орм рассказывал мне, какой у него режим тренировок, и он был довольно близок к моему. Он, как и любой берсерк, тренировался почти столько же, сколько тренировался я, но чуть меньше. Но недостаток во времени компенсировался тяжестью упражнений, и меня поражало, как обычный человек, с обычным уровнем энергетического контроля, способен выдерживать такие нагрузки.

С пониманием того, что тренировались берсерки как проклятые, а в бою были абсолютно бесстрашны, у меня возникла пугающая мысль о силе врага, который смог одолеть их.

Было интересно, жив ли Орм. Виделся я с ним несколько лет назад, ещё когда был мечником Восточного района.

– Почти вся, но нет самого главного. Нам неизвестно, с кем предстоит столкнуться, но есть подозрения, что это то самое существо, делающее трещины в куполе.

Мы переглянулись, и затем, Марк спросил:

– Сколько нас будет всего?

– Сто пятьдесят, – ответил Карл. – Пятьдесят из них – представители войсковых элит. Мы в том числе со своими отрядами. Остальные сто, ну, вперемешку. К счастью, мечники в основном опытные.

– Ну, понятно, – кивнул Николас, довольно выдохнув. – Давайте тогда разбираться, кто куда. Наших всех оповестили?

– Да. Сейчас надо распланировать всё.

Карл убрал планшет. На том и порешили. Весь путь вассалы разрабатывали план действий, который начинался с проспекта, и кончался проведением разведывательной операции во всём районе. Меня это никак не касалось, но я, всё же, наблюдал за этим с интересом. Нужно было понимать большую стратегию, ведь вполне возможно, что вассалам я когда-то стану врагом, как и Западному району. Понимание их стратегии поможет мне защититься.

Мы ехали мимо монументального здания высотой в десятки этажей, которое принадлежало палате Всесильных. Я помнил его хорошо, ибо оно было единственным на весь западный район высотным строением, располагавшимся рядом с Северным тоннелем. Меня удивляло, что они тратят ресурсы на постройку таких вот сооружений, хотя, казалось бы, ресурсов не так много. Зачем нужно такое здание?

Доехали мы быстро. К счастью, Северный район был к Западному ближе, чем Восточный. Северный район был самым огромным, и едва лучше Южного по уровню жизни и благоустройства. Хотя ресурсы для благоустройства у Северян были, и причем, немало. При въезде я видел через бойницу, как к небу тянулись трубы производственных комплексов. Их тут было великое множество, многие стояли на селидиевых месторождениях, и нужно было быть дураком, чтобы решить, будто бы сбыт добытого селидия не позволял благоустраивать Район ввиду низкой доходности. Если на Западе дороги были ещё более-менее сносными, то на Севере поездка становилось кромешным ужасом. Дорожное покрытие было в кошмарном состоянии, и броневик постоянно подпрыгивал, от чего я чувствовал себя участником аттракциона «Американские горки».

– Так, к бойницам, – скомандовал Карл.

Карл был не самым лучшим бойцом среди нас, зато стратегией большого боя он владел отменно, и обладал большим багажом практических и теоретических знаний о тактике. Командующим его сделали недавно, и не зря. На новом месте он показал себя очень хорошо. Он всегда стремился уберечь своих людей, даже не смотря на то, что законы предписывали погибнуть за своего повелителя. Карл уходил от них не прямо, а по-хитрому, со знанием законодательства и дела. Мы с ним, как и с самого начала, были не в лучших отношениях. Между нами соблюдался нейтралитет, но он все равно мне нравился, потому, что член отряда для него не статистическая единица. Так же он не был падок до наград, и это уводило его от решений, сопряженных с дополнительным, ненужным риском.

Став глядеть в бойницу, я сделал вывод, что в Северном районе не изменилось ровным счетом ничего. Он выглядел так же паршиво, как и при прошлом моём посещении, не внушая ни грамма симпатии. Перед глазами постоянно мельтешили граффити и похабные рисунки с примитивными росписями, вроде: «Тут был»

Тротуары, дорога, переулки – все было завалено мусором. Иногда даже можно было увидеть стоящий посередине тротуара унитаз, на котором, к счастью, никто не справлял нужду. В прошлый раз я увидел именно это.

Бездомных в районе было огромное количество. Они часто попадались на глаза. Не реже, чем алкоголики и наркоманы, которых тут хоть отбавляй. Около стены, сгрудившись возле бочки с костром, располагались целые группы наркоманов с бездомными, для совместного разделения удовольствий. К сожалению, таким образом дела обстояли почти во всём районе.

Правитель Северного района довел своё население до состояния, когда людям приходилось жить в долгах даже для того, чтобы удовлетворить свои базовые потребности. Куда утекали деньги из бюджета, я догадывался, как и все догадывались, но вслух говорить никто не осмеливался. В этом районе, так же, как в остальных, лучшее качество жизни было у мечника. Тем не менее, во всех остальных районах, кроме Южного, жизнь гражданина не была похожа на жизнь свиньи, которая по уши в долгах и нищете даже тогда, когда этого не хочет. Было ощущение, что людей загоняют в долговые ямы насильно.

– Внимание! – вдруг прохрипел динамик голосом водителя. – От бойниц отходим, держимся крепче!

Началось. Дух захватило, сердце ухнуло в груди, и кровь устремилась к вискам. Мы сели на свои места, крепче вцепившись в лавочки, на которых сидели, и двигатель транспортера с диким ревом стал набирать обороты.

Карл достал планшет.

– Внимание! – кричал он, пытаясь пересилить рев мотора. – Обновилась оперативная сводка! Объект обнаружен! – машину трухнуло, мир на миг размылся, и Карл подскочил на месте вместе с нами, выругавшись. – Объект обнаружен! Энергетический выброс в районе Кольца ворона! Всем быть на чеку, и готовиться моментально принять бой!

– Да! – хором ответили мы.

Транспортник, взвизгнув шинами, резко повернулся в сторону, и мы тут же остановились. Я потерял ощущение опоры под пятой точкой, и врезался в стену, выругавшись.

– Твою мать! – Карл стукнул переборку, разделяющую водительскую кабину и кузов. – Ты там бухой что ли?!

– Тут не проехать! Надо в объезд! – отозвался водитель.

Транспортник сдал назад, заставляя нас качаться из стороны в сторону.

Взглянув на миг в бойницу, я был поражен и напуган. Двухэтажные здания, были разрушены, и склонились над дорогой, упираясь друг в друга. Кто мог такое сделать? Это только поразило меня. Напугало другое.

Вдалеке было видно нечто, заставившее мою душу уйти в пятки. К небу тянулся огромный черный вихрь. Он напоминал стадо злой, черной саранчи, которая собирается сожрать Купол до основания. Он клубился, извивался, словно живой, и пытался коснуться небес. Но это был не ветер, точно, потому что вокруг него не летали люди, дома, или машины. Мне показалось, что это что-то более ужасное. Вскоре вихрь почти дотянулся до небес, и затмил собой солнце, отбрасывая на район гигантскую тень.

– Что за дрянь, – Николас глядел в бойницу не отрываясь даже тогда, когда явление скрылось за зданиями.

– Внимание! – снова крикнул Карл. – Мы окружаем Кольцо ворона! Наши люди будут там через минуту, и начнут действовать согласно разработанному плану. Выступаем одновременно с ними! Всё ясно?!

– Да! – снова отозвались мы.

Напряжение заставило меня схватиться за рукоятку меча преждевременно, будто я был каким-то неопытным, напуганным щенком. Мне удалось успокоиться, но ощущение небольшой тревоги всё равно сохранялось, потому что неизвестно, какие сюрпризы преподнесет нам вихрь. У меня даже появилась небольшая зависть к самураям, ведь они были готовы бездумно умереть за господина, понимая, что итог любого жизненного пути – смерть, но лучшая сметь – смерть от меча врага, в гуще сражения.

Мы поместили в уши мобильное устройство связи.

Вскоре приехали к Кольцу ворона. Это была гигантская арена, без стен или трибун, отделённая от окружавшей её дороги низкой преградой. Множество улиц скрестились в этом месте. Со всех сторон выкатились броневики, и из них посыпали мечники, окружая Кольцо. Все двигались, испытывая колоссальные сомнения, и это чувствовалось сразу из-за скованности движений всех присутствующих.

Вихрь оказался не самостоятельным явлением. Его тонкое начало бралось в мече человека, который стоял в центре арены, вытянув клинок перед собой. Сам человек был в абсолютно черном кимоно. Клинок у него был точно такой же, черный, как темнота ночи. Незнакомца охватывали горячие языки тёмного пламени. Без сомнений, незнакомец управлял темной энергией. Только она могла производить излучение такой колоссальной силы. Вихрь выходил из его меча, словно черный дым джинна из волшебной лампы. Он будто дышал, то увеличиваясь в объёме, то сокращаясь.

У меня внутри всё застыло. Он был похож на противника, которого невозможно одолеть, и мозг не допускал даже и попытки рвануться в его сторону. Враг напоминал катаклизм, от последствий которого не оправиться, и при возникновении которого не выжить. Вот какой она была, тёмная энергия, и мне стало понятно, почему правители её так боялись.

Темная энергия внушала безысходность и беспомощность. Хотелось бросить клинок, развернуться, убежать, сделать что угодно, лишь бы не смотреть на врага, не быть рядом с ним, и не подвергать жизнь ужасающему риску. Я был на волоске от того, чтобы это сделать, и с великим усилием держал себя в руках.

Кто он? Кем он был?

Осмотревшись, я прикинул пути возможного отхода врага. Кольцо ворона окружали хлипкие на вид бетонные стены, в которых виднелись пробелы выходящих на Кольцо улиц.

Мечники, обнажившие мечи, дерзко бросились на врага, но он даже не дернулся. Я остался стоять на месте, не бросаясь на врага в слепую, чтобы выяснить, на что он способен. Враг не так прост, и количественно его не возьмёшь, наверняка. Об этом говорило спокойствие, с которым он воспринял приближающихся к себе мечников, а их было не меньше ста пятидесяти.

Вихрь дотянулся до небес, и, коснувшись иллюзионного поля, заставил возникнуть знакомый звук глубоководного удара. В небе появилась трещина, ведущая в космическую пустоту, и из неё, подобно зловещему черному туману, стали сочиться тени.

Устройство связи заговорило в ухе:

– Тыловые отряды – застыть на месте, передовые – продолжаем движение. Пока не поймем, на что он способен, всей оравой в бой не вступать. Заградительные отряды – занять позиции по периметру Кольца ворона, и в случае чего не дать противнику уйти. Теней игнорируем, ими займутся бойцы Севера. Наша задача – он. Работаем.

От врага резко разнеслась ударная волна, заставившая всех застыть на месте. Моё тело будто стало тяжелее, и не желало слушаться, противясь любой попытке двинуться.

– Стоп! – скомандовал голос в наушнике. – Что-то происходит!

Из-за трещины в куполе произошел сбой программы, и погода резко переменилась. Полил дождь, без какого либо сбора туч. Они моментально появились в небе, затянув его целиком, и погрузив всё в зловещий полумрак.

Посмотрев на трещину, я опустил взгляд, и тут же опешил от увиденного. Незнакомец был передо мной, на дистанции вытянутой руки, и это повергло меня в замешательство. Как такое было возможно? Он не издал и звука, который присущ любому, кто с помощью энергии быстро перемещается в пространстве. Усмехнувшись, он сказал:

– Зеваешь, Рэн, – произнес он.

Откуда ему было известно моё имя?

Напуганный, я потянулся за мечом, но успел вынуть его лишь на половину прежде, чем коротким и молниеносным ударом руки враг отправил меня в полет до ближайшей стены. Удар оказался невероятно мощным, и я с такой силой врезался в стену, что её надломило, а меня придавило бетонной плитой. В воздухе заклубилась пыль и в разные стороны полетела бетонная крошка. Всё тело взвыло от боли и оказываемого плитой давления.

Если бы не броня, то мне бы переломало все кости, раздавило бы, как помидор грузовиком, и впервые я был счастлив, что её надел. Я застыл в таком положении, в котором можно было просматривать площадь. Но двигаться, и повлиять на исход сражения я уже не мог.

Да с чего мечникам было не справиться? Он один, а их сто пятьдесят. Преимущество даст тупо численный перевес и высокое мастерство большинства присутствующих. Тридцать – не сто пятьдесят, и так легко всех одолеть не получится, решил я. Но как же я ошибался.

Серый ронин, так про себя я окрестил врага, на миг стал похож на искаженное плохим сигналом изображение. Во мне возникла надежда, что он решил отступить, но это тоже было очередной ошибкой.

Он вновь оказался в центре арены, позволив себя окружить, и тут же у меня возникли сомнения по поводу рациональности его мышления. Он же сделал трещину. Что ему ещё было нужно? Можно уходить, но его что-то сдерживало.

– Парни, – крикнул он. – Не надо! Прошу! Дайте мне закончить!

– Передовой отряд! В наступление!

– Но он же просит, – сдавленно возразил кто-то.

– Ты что, без башки остаться хочешь?! Быстро в бой! – рявкнул командующий.

Угроза, связанная с отрубанием головы, быстро возымела нужный эффект. Мечники не очень смело, но быстро бросились на противника, воинственно крича. Интересно, что испытывал Серый ронин, слыша, как на него одновременно вопят пятьдесят человек? Крик – психологическое оружие, которое подавляло боевой дух врага, но тут, я решил, всё ровно противоположным образом происходило. Они, может, и хотели подавить Серого ронина криками, но это, скорее, успокаивало их, а не пугало врага.

Сто пятьдесят.

Стоило им замахнуться на Серого ронина, как он тут же среагировал, одновременно поразив весь первый эшелон одним ударом. Мечники повалились на землю, лишившись половин своих туловищ, а те, кому повезло, остались без ног и без рук. Из них хлестала кровь, забрызгивая арену.

– Рассыпаться! Быстро! – раздался крик в ухе. – Не становимся в кучи!

Сто сорок.

Мелькая одновременно в разных местах, Серый ронин перемещался моментально. Казалось, не было естественных измерительных единиц, способных описать то, с какой скоростью он двигался из одной точки в другую. Его движения больше были похожи на телепортацию, а не перемещение, и каждая телепортация сопровождалась молниеносными выпадами, влекущими за собой неизбежные жертвы. Под его ударами латы рассекались, как бумажные, мечи тех, кто каким-то образом успевал выставить их на встречу выпаду Серого ронина, так же не спасали. Клинок серого ронина свободно проходил сквозь плотные слои селидия, считавшегося одним из самых прочных металлов под Куполом. Клинок Серого ронина резал так, будто и не резал во все, а отправлял поражённый участок в другое измерение.

Сто.

Количество жертв неуклонно росло. От первого эшелона уже ничего не осталось. Эфир связи, как и арена, полнились болезненными криками, и воплями. Крови было столько, сколько Квентин Тарантино не смог бы даже представить. Всё происходящее напоминало ужасающие сцены резни из фильма «Убить Билла», но лишь напоминало. На деле было хуже, и страшнее.

В течении минуты не стало пятидесяти человек, убийство которых не вызвало у Серого ронина и малейших затруднений, и я возненавидел его за это. В груди заныло, сердце сжалось, а на глаза едва не навернулись слезы, но строгий эмоциональный контроль позволил мне сдержаться.

Семьдесят. Серый ронин продолжал телепортироваться, и рубить, оставляя после себя рассечённые тела.

В ухе то и дело слышались крики: «Что это за тварь?!», «Стоять насмерть!», «Не отступать!», «Бежим!». Люди уже явно не хотели сражаться. К чему эти жертвы? Почему нам не давали команду отступить? Серый ронин за три минуты отправил на тот свет больше половины нашей маленькой армии, но на нём не было и царапины. Это заставило меня разочароваться в наших командирах на миг, но потом я понял, что разочарование не уместно. Мечники должны ценой жизни защищать купол. Если Серого ронина не получится остановить, то могут пострадать невинные люди. При необходимости, будь я последним человеком из наших отрядов, я бы бросился на него. Было неизвестно, появится ли он в следующий раз, можно ли будет его поймать. Потому, отступи мы, Купол бы пал жертвой теней.

Серый ронин не прекращая махал черным мечом, от клинка которого вскоре стали исходит смертоносные веера, рассекающие всех на расстоянии. Послышался грохот разрушающихся домов. Волны, рассекающие людей, так же рассекали попадавшие под их удар здания. Дома стали похожими на гнилые деревья, и падали, то складываясь, как карточные домики, то плавно сползая по пути реза, и грохаясь на дорогу.

Тридцать.

Надежды не было. Поражение было очевидным, но командиры всё не унимались, требуя, чтобы люди любой ценой остановили Серого ронина. Мои попытки напрячься, скинуть плиту, и присоединится к схватке, обвенчались провалом. Мощности брони хватало только на то, чтобы сдерживать давление упавшей на меня ограды. Нельзя было дать ему уйти. Это, возможно, был наш последний шанс спасти Купол, и он вот-вот ускользнёт.

Мерцая, подобно черной молнии, от противника к противнику, Серый ронин разил всех наповал, не щадя никого. Он делал это, наверное, с наслаждением. Ведь всегда можно использовать обратную сторону клинка, чтобы не нанести противнику смертельных ран.

Один.

Мне не верилось в то, что кроме меня никого не осталось. Снова оказавшись в центре поля, Серый ронин хотел вернуться к вихрю, всё ещё бушевавшему, но вдруг убрал меч в ножны, и оказался рядом со мной. Разглядеть мне удавалось только ноги, до колена. Вдруг, тяжесть со спины пропала, и я ощутил облегчение. Плита будто испарилась.

Первой моей реакцией была попытка встать. Но не вышло. Все ресурсы брони и тела ушли на борьбу с давлением, а у меня не было сил ни физических, ни моральных.

Дождь бил по арене тяжелыми каплями, размывая кровь, и превращая Кольцо ворона в багровое озеро. Это был самый настоящий кошмар. Вскоре кровавый коктейль добрался и до меня, обхватив. На губах появился отчетливый привкус металла, и я понял, что дождевая вода с кровью наполняет мой рот. Но встать всё равно не получалось. Попытки подняться на обессиленных руках кончались тем, что я снова плюхался, забрызгиваясь.

– Не вставай, – сказал Серый ронин. – Тебе это ничего не даст.

Заботливый. Это заставило меня усмехнуться, и проникнуться к нему ещё большей ненавистью. Марк, Карл, Николас – все пали от его руки. Он никого не пощадил, и у меня была уверенность, что даже не думал щадить. Какой скотиной надо быть, чтобы без колебаний, без сомнений и жалости, вырезать сто пятьдесят человек. Зачем это? Для чего это произошло и что он хотел закончить? Неужели он и вправду рассчитывал на то, что мечники дадут ему разрушить купол до конца?

Мы сделали, что могли, и у нас ничего не получилось. Трещина в куполе стала такой большой, что добралась до линии горизонта, и пускала под Купол полчища демонов ада, сочащихся снаружи. Что предпримут правители для устранения угрозы даже не приходило в голову, но меры наверняка должны быть радикальными.

Вдруг взвыла сирена, будто информируя об угрозе ядерного удара или воздушного налета. От Купола откалывались огромные куски, и падали на землю с таким грохотом, что он, разносился по всему району. Уже слышался визг автомобильных шин, суета и крики напуганных людей.

– Ты, – я откашлялся, выплёвывая скопившуюся во рту влагу. – Мразь!

На оскорбление Серый ронин не обратил внимания.

– Ты ничего не понимаешь, Рэн, – вздохнул он. – Вы все ничего не понимаете. Вас обводят вокруг пальца, как маленьких детей.

Мои опасения подтвердились. Похоже, Серый ронин был очередным фанатиком, который верил в теорию заговора, и относился к тусовке, в которой состояла Хеля. Только отличался большей решительностью, и пытался этот заговор обличить. Хотелось посмеяться, но не вышло, ибо это требовало очень много сил.