Текст книги "Планируемая история (сборник)"

Понятие «молодежь» неоднозначно. Оно обозначает, во-первых, людей определенного возраста. У этих (молодых) людей возникают, конечно, проблемы, связанные с возрастом. Это рутинные проблемы. И разрешаются они рутинным ходом жизни. Идет время. Молодые люди взрослеют. Их молодежные проблемы уступают место столь же рутинным проблемам взрослых. Молодежь, во-вторых, есть определенное социальное явление. Это социальная организация человеческого объединения, рассматриваемая с точки зрения воспроизводства его человеческого материала. С этой точки зрения молодежь не есть всего лишь множество молодых людей. Молодежь в этом смысле имеет сложную социальную структуру. Она включает в себя честных и преступников, здоровых и больных, наркоманов, алкоголиков, извращенцев, богатых и бедных, талантливых и бездарных, трудяг и паразитов и т. п.

Проблемы молодежи в первом смысле возникают везде и всегда. Проблемы молодежи во втором смысле возникают лишь иногда, в исключительных случаях. Это – новое явление в человеческой истории. Оно заявило о себе как о значительном факторе социальной эволюции после Второй мировой войны в форме массовых организаций и движений молодежи, потрясших социальные основы стран западного мира. В дальнейшем я буду иметь в виду проблему молодежи во втором смысле.

Когда возникает проблема молодежи в этом смысле, то это означает, что в обществе возникла из ряда вон выходящая социальная проблема, которая специфическим образом проявляется в положении и поведении молодежи. Например, в 60-е годы в западных странах возникли проблемы, которые обнаружили себя и оставили след в истории именно как проблема молодежи. Сейчас в нашей стране сложилась ситуация, породившая проблемы, проявляющиеся как проблема молодежи именно в этом смысле.

Особенность проблемы молодежи, как она встала в сегодняшней России, определяется тем, что в нашей стране произошел социальный перелом в самом фундаменте общества, в его социальной организации, во всем образе жизни, в системе ценностей, в видах на будущее. Последствия этого перелома во всю мощь стали ощущаться и отчетливо осознаваться массами населения теперь, когда к активной социальной жизни стало созревать новое, постсоветское поколение. Этому поколению предстоит считаться с результатами антикоммунистического переворота горбачевско-ельцинских лет как с данной реальностью их бытия, предстоит расплачиваться за деяния своих предшественников, жить в условиях социальной катастрофы, как-то вытаскивать страну из этого состояния, отстаивать страну от сил разрушения и колонизации, строить не только свое будущее, но и основы жизни будущих поколений.

Понятие «будущее» тоже неоднозначно. Оно употребляется как обозначение физически будущего времени, в которое будет что-то происходить в мире, включая Россию. В другом смысле понятие «будущее» является социологическим понятием. При этом предполагается конкретный социальный субъект и строятся прогнозы о том, что будет происходить именно с ним в обозримом будущем в первом (в физическом) смысле. Именно в этом смысле я употребляю понятие будущего, говоря о будущем России в связи с проблемой молодежи.

Судьба российской молодежи начавшегося постсоветского периода российской истории уже предопределена на обозримое будущее. Она предопределена антикоммунистическим переворотом, западнизацией страны и ее включением в зону действия глобального западнистского сверхобщества – глобализацией. Сегодняшняя российская молодежь вступает в свою эпоху (в эпоху, в которую она будет играть решающую роль) в условиях всесторонней разрухи, идейного и психологического хаоса, отсутствия уверенности в будущем, распада системы ценностей, угрозы закабаления и дезинтеграции страны, вырождения русского народа. Это реальность, на которую уже невозможно закрывать глаза.

Состояние и будущее российской молодежи решающим образом зависит от той социальной организации взрослых, которая уже сложилась в основных чертах. Сейчас эта организация вступила в стадию нормализации и легитимации. Молодым людям предстоит не ломать ее, что практически невозможно в современных условиях, а укреплять, использовать в своих личных интересах и принимать активное участие в деятельности в интересах улучшения уровня жизни масс российского населения и в борьбе за суверенитет нашей страны. Есть универсальные социальные законы социальной жизни, которые имеют силу и для российской молодежи и с которыми молодежь вынуждена считаться, нравится это кому-то или нет. Складывается, например, новая социальная структура населения (классы, слои, категории, профессиональные различия и т. д.), качественно отличная от той, какая имела место в советский период. Складываются новая система ценностей, новая система воспитания и профессионального образования, новые критерии оплаты труда и достижения жизненного успеха. Процесс западнизации и глобализации страны идет весьма интенсивно. Остановить его уже невозможно. Включение молодежи в активную социальную жизнь не может, естественно, обойтись без трудностей, драм, конфликтов. Российская молодежь должна осознать, что наступающий век будет не веком праздников и приятных развлечений, а веком ожесточенной борьбы одних – за выживание, других – за господство над первыми, одних – за национальные интересы России, других – за врастание в западный мир за счет деградации русского народа.

Я принадлежу к довоенному поколению – к поколению, которое выросло и стало вступать во взрослую жизнь в 30-е годы. Наша судьба была нелегкой, в значительной мере – трагичной. Во многом положение нынешней российской молодежи сходно с нашим. Но нам было проще и легче в идейном и психологическом отношении. У нас была идейная ясность, были открыты широчайшие возможности жизненного успеха, была уверенность в будущем. Мы вступали в жизнь в условиях восходящей линии социальной эволюции нашей страны, в условиях беспрецедентного исторического подъема. Трудности, жертвы, потери были колоссальными. Но мы их воспринимали как преходящие и как оправданные историческими обстоятельствами и грядущим будущим. Нынешняя, постсоветская молодежь вступает в свою эпоху в условиях, в значительной мере противоположных тем, какие определили судьбы представителей моего поколения, а именно в условиях исторического поражения русского коммунизма, нисходящей линии социальной эволюции, деградации русского народа. Принимать или отвергать этот результат антикоммунистического переворота горбачевско-ельцинских лет, приспосабливаться к нему или восставать против него – с такими проблемами эпохального значения придется так или иначе взрослеть и жить нынешней российской молодежи.

Я сочувствую нынешним молодым людям России. Признаюсь, мне стыдно перед ними за то, что старшие поколения допустили то катастрофическое состояние, в котором оказалась наша страна в последние пятнадцать лет. Мне стыдно за то, что мы не сумели уберечь страну от этой катастрофы, что мы способствовали этой катастрофе, что не построили то светлое будущее, какое обещали. Постсоветская молодежь имеет моральное право отнестись с презрением к своим предшественникам, которые не оставляют своим наследникам ни ясных целей, ни прочной системы ценностей, ни воодушевляющих прогнозов на будущее, ни практически перспективных планов. Порвалась связь поколений. Постсоветской молодежи предстоит заново осваивать свой мир, предстоит выстрадать свое будущее. Я сожалею о том, что мое поколение уже не может принять участие в этом сражении молодежи за будущее, чтобы хотя бы в какой-то мере искупить свою вину перед нею.

Декабрь 2000 г.

С первых же дней 2000 года начался период постсоветской истории, который, очевидно, будет назван по имени нового президента России путинским. Это будет сделано не только потому, что именно Путин сменил Ельцина на этом посту, но и потому, что новый президент уже наложил на жизнь страны печать своей личности, и похоже на то, что это влияние будет усиливаться.

В прошедший первый год этого периода на первый план в жизни страны вышли проблемы организации и самоутверждения самой системы власти. Это произошло не в силу чисто субъективных качеств и амбиций президента, а в силу конкретных условий, какие сложились в России к концу ельцинского правления, и закономерных потребностей формирования социальной организации человеческих объединений такого типа и масштаба, к числу которых относится Россия. Чтобы обосновать это мое утверждение, я должен прибегнуть к пояснениям теоретического характера хотя бы в самой минимальной и упрощенной форме. Читателя, заинтересованного в более основательном ознакомлении с моими теоретическими идеями, отсылаю к моим опубликованным ранее работам, в их числе – к книге «На пути к сверхобществу» («Центрполиграф», 2000).

Проявить какое-то внимание к теоретическим соображениям небесполезно в сложившейся для России ситуации хотя бы уже потому, что почти стопроцентное отсутствие научного понимания реального коммунизма, реального западнизма и общих закономерностей социальных явлений в головах советских и затем российских реформаторов стало одним из важнейших факторов происшедшего в горбачевско-ельцинские годы исторического краха Советского Союза и России. Правда, такого понимания не было и нет и у западных манипуляторов российскими реформаторами. Но им такое понимание и не требовалось. Им вполне достаточно было руководствоваться принципами, подобными тем, какими руководствуются профессиональные охотники, убивающие животных, не имеющие при этом представления о высших достижениях биологической науки. Научное понимание социальных явлений (и прежде всего реального коммунизма и западнизма) могло быть полезным руководителям нашей страны, поскольку она находилась в положении убиваемого западными охотниками существа.

Базис и надстройка

Сколько лет советским людям вбивали в голову мысль, будто экономика есть базис общества, а государственная власть (государство), право, идеология суть надстройка над этим базисом. И так основательно вбили, что до сих пор как правители и идеологи, так и рядовые обыватели убеждены в том, будто экономика есть основа основ общества. Хотя марксизм выбросили на свалку истории, догму об экономике как о базисе общества в посткоммунистической России в головы россиян вдалбливают с удесятеренным остервенением. Экономика, экономика, экономика… – слышишь и читаешь во всех СМИ призывы с неослабевающей настырностью изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. А западные наставники, все как один заядлые антимарксисты, усердствуют еще свирепее. Экономика, экономика, экономика!.. Логика убежденности при этом до сих пор остается той же, какой она была у корифеев эпохальной социальной мысли полтора столетия назад: чтобы общество могло существовать, нужны пища, одежда, жилища. А ведь для жизни людей не менее необходимы вода, воздух, секс и т. п. Так почему бы это все не объявить базисом общества?! И никто не удосужился исследовать как следует с научной точки зрения хотя бы один исторически значительный факт, якобы подтверждающий учение о базисной роли экономики.

Возьмем, например, реальное (а не воображаемое идеологами) коммунистическое общество в России. Оно появилось вовсе не по марксистскому «закону» приведения надстройки в соответствие с экономическим базисом, а как раз наоборот: никакого коммунистического базиса в дореволюционной России не было, произошел политический переворот, коммунисты захватили власть, создали новую систему власти и, используя ее, стали создавать экономику коммунистического типа. А как стала складываться постсоветская экономика, считающаяся капиталистической? В советском обществе ее не только не было в сколько-нибудь значительных размерах, но для нее не было даже предпосылок. Ее стали насильственно и сверху навязывать российскому населению после того, как советская система власти и советская (коммунистическая) экономика стали искусственно разрушаться новыми (некоммунистическими) правителями страны, то есть после антикоммунистического политического переворота и усилиями новой политической власти.

Реальные человеческие объединения организуются, живут и эволюционируют не по схемам учений, в которых на экономику молятся как на божество (или базис, что с научной точки зрения есть лишь вариант «божества»), а совсем по другим объективным социальным законам. Ниже я кратко опишу некоторые из них, имеющие непосредственное отношение к теме статьи – к проблеме власти.

Социальные законы

Человеческие объединения характеризуются определенным материалом (веществом, материей) и его организацией. Материал объединения суть люди и материальная культура, то есть все то, что они создают и используют в своей жизни. С социологической точки зрения люди суть своего рода социальные атомы: они рассматриваются лишь как существа, обладающие телом, способным выполнять необходимые для существования действия, и управляющего телом органа (сознанием, задача которого обеспечить поведение тела, адекватное условиям его существования, и его самосохранение). Эти фундаментальные качества людей как социальных атомов распространяются и на объединения людей. Это должно приниматься и иметься в виду как одна из фундаментальных аксиом социальных исследований.

Человеческие объединения состоят из множеств людей. Современные общества, например, состоят из десятков и даже сотен миллионов людей. Чтобы жить, они должны как-то организоваться, установить какой-то более или менее устойчивый порядок совместного бытия. Создание такого порядка зависит от сознания людей, но не есть дело их субъективного произвола. Имеют место определенные объективные закономерности на этот счет. Одной из самых фундаментальных из них является такая: чтобы человеческое объединение могло жить и сохраняться как целое, оно должно обладать управляющим органом. Для этого должно произойти разделение членов объединения на таких, которые становятся носителями и исполнителями функций управляющего органа (сознания), и таких, которые становятся управляемым телом объединения. Если такое разделение не происходит или делается плохо, человеческое объединение оказывается нежизнеспособным, а то и вообще распадается, погибает. Так что образование управляющего органа, то есть органа власти и управления, является изначальным условием образования и сохранения человеческих объединений. Приглядитесь к многочисленным случаям образования, распада, взлета и упадка человеческих объединений, имевшим место на вашей памяти, и вы очевидным образом заметите действие упомянутого закона социальной организации. То, что произошло в нашей стране в последние годы, дает классически явный образец на этот счет.

Приведу еще несколько простых примеров таких законов, действие которых вы можете наблюдать в нынешней России почти что в лабораторно-чистом виде. Управляющий орган в объединении должен быть один. Он может быть сложным, но сам должен быть единым объединением. Если в объединении появляются два и более таких органов, между ними возникают конфликты, объединение распадается или образуется какой-то орган, подчиняющий себе другие, претендующие на эту роль. Борьба за единовластие в объединении есть форма проявления рассматриваемого закона. И управляемое тело должно быть едино в том смысле, что в нем не должно быть частей, неподконтрольных управляющему органу объединения. Если такие части возникают, возникают конфликты, объединение в целом ослабляется, распадается, может стать жертвой нападений. За примерами далеко ходить не приходится.

Имеются социальные законы структурирования и функционирования самого управляющего органа, поскольку он сам становится большим и сложным объединением людей. Замечу, что деятельность путинской власти осуществляется как проявление и принудительная сила социальных законов такого рода, как бы он сам ни понимал реальность и какими бы ни были его личные намерения. Он действует в силу объективной необходимости. Это не означает, что каждое его действие абсолютно рационально и не подлежит критике. Я говорю о направленности его активности в целом, о ее социальной сущности. Нападки же на него в СМИ и в различных учреждениях, партиях, организациях и т. д. обнаруживают почти полную социологическую безграмотность его критиков. Если президент не проявит должной настойчивости и последовательности, если поддастся советам и требованиям оппонентов, можно со стопроцентной уверенностью гарантировать то, что процесс деградации России не будет остановлен, как того и хотят стратеги западнистского глобального сверхобщества и их холуи и фактическая агентура в России.

Социальная организация

Базис общества (если уж употреблять слово «базис» не в смысле понятия, претендующего на научность, а просто как синоним слов общеразговорного языка «основа», «фундамент» и т. п.) образует не экономика, а социальная организация, одним из компонентов которой является экономика. Но помимо экономики, в нее включаются сфера власти и управления, правовая сфера, менталитетная сфера и другие. Причем они образуют единый комплекс, организующийся в соответствии с определенными социальными законами. С этой точки зрения страхи реставрации советской (коммунистической) социальной организации или, наоборот, надежды на такую реставрацию в нынешней России выглядят просто смехотворными. Те, кто видит в деятельности путинской власти тенденцию и даже стремление к такой реставрации, вырывают отдельные черты из комплекса черт реального коммунизма и сводят к ним весь комплекс. А таким методом коммунизм и деятельность по его созданию можно усмотреть в любой социальной организации и в деятельности любой власти, включая США и антикоммунистические правительства стран Запада. Что бы ни делала путинская власть, в ней при желании всегда можно будет усмотреть как прокоммунистическую, так и антикоммунистическую тенденцию, поскольку эта власть вынуждена считаться с общими законами формирования и функционирования социальных организаций.

Каждый компонент социальной организации имеет свои законы структурирования и функционирования. Имеются законы сферы власти, законы сферы хозяйства, законы менталитетной сферы. Они универсальны. Но они различно проявляются в зависимости от конкретных условий человеческого объединения в целом и от того, в каких отношениях находится та или иная сфера социальной организации с другими сферами. И на этот счет имеются свои социальные законы – например, законы субординации, координации и соответствия компонентов социальной организации друг другу. Согласно этим законам, не любые комбинации компонентов социальной организации и не любые их отношения дают жизнеспособные человеческие объединения. Совместить, например, в одной социальной организации коммунистическую власть, западнистское хозяйство и исламскую менталитетную сферу в принципе невозможно. В нынешней России невозможно создать нормально функционирующую систему власти и управления, игнорируя состояние хозяйственной и менталитетной сфер. Как бы идеально ни была организована налоговая служба государства, она ничто без соответствующей организации жизнедеятельности тех, кто способен платить налоги. Ни о каком благополучии и подъеме России и речи быть не может, если не будет должным образом организована сфера обработки человеческого материала. Можно идеально организовать аппарат власти и управления. Но если его укомплектовать плохо обработанным человеческим материалом, то он не будет работать так, как желательно.

Социальные организации различаются по типам, которые определяются типами образующих их компонентов и их взаимоотношениями. Семьдесят лет Россия прожила с коммунистическим типом социальной организации. Какой тип формируется сейчас в России и каковы его возможности и перспективы – это проблема первостепенной важности для судьбы нашей страны. Уже сейчас можно достаточно отчетливо видеть, что это гибрид из черт трех различных типов: западнистского, советского (коммунистического) и дореволюционного российского. Первый навязывается российскому населению под давлением со стороны Запада и усилиями российской власти (сверху). Второй дает о себе знать в силу закона социальной преемственности (регенерации), поскольку сохранились значительные остатки советской системы и человеческий материал с опытом жизни в советских условиях. И третий пробивается из остатков прошлого и из идеализированных воспоминаний о нем. Ему покровительствует российская власть. Его поддерживает и питает некоторая часть российского населения (снизу). Насколько этот гибрид жизнеспособен и эффективен с точки зрения интересов выживания и подъема России, высказывать категорические суждения пока было бы преждевременным. А оставлять эту проблему на суд времени (время покажет!) в современном мире бессмысленно, так как такого времени вообще может и не быть, а суд истории может лишить проблему всякой актуальности. Я вижу выход из затруднения в теоретическом прогнозировании, исходящем из научного понимания социальной организации коммунистического и западнистского типа, а также эволюционного перелома в жизни человечества, который произошел во второй половине XX века.

Эволюционный перелом

Сущность эволюционного перелома, о котором идет речь, детально рассмотрена мною в книге, упомянутой в начале этой статьи. Я скажу о нем здесь лишь в той мере, в какой это нужно для рассматриваемой темы власти.

Рассматриваемый перелом заключается в том, что стали возникать человеческие объединения более высокого уровня социальной организации, чем традиционные общества, наиболее развитой формой которых являются «национальные государства» Запада – Англия, Франция, Германия, США, Канада и другие, – стали возникать сверхобщества. Социальная организация сверхобщества содержит в себе в снятом виде (выражаясь языком диалектики) компоненты социальной организации общества – государственность, право, экономику, идеологию и прочие сферы. Над этими компонентами в сверхобществе вырастают своего рода «надстроечные» образования, соответственно сверхгосударственность, сверхправо, сверхэкономика, сверхидеология и т. д., которые образуют в совокупности новый уровень в социальной организации человеческого объединения. Этот уровень подчиняет себе социальную организацию общества. Так вырастает социальная организация сверхобщества.

Исторически первым сверхобществом огромного масштаба стал Советский Союз. После Октябрьской революции 1917 года в бывшей Российской империи стало формироваться не только общество коммунистического типа, аналогичное по эволюционному уровню западным обществам, но и объединение более высокого эволюционного уровня, какого тогда на Западе еще не было, – сверхобщество коммунистического типа. На Западе такого уровня объединения стали формироваться лишь после Второй мировой войны, причем под влиянием Советского Союза и в борьбе с ним.

Сейчас нельзя установить, было ли возможно образование реального объединения коммунистического типа на уровне общества или оно было возможно сразу лишь как сверхобщество. Во всяком случае, в практике жизни Советского Союза можно было наблюдать все основные явления, характерные для социальной организации общества, и кроме того – явления, выходящие за эти рамки.

Коммунистическая власть

Если бы даже было возможно восстановить коммунистическую (советскую) систему власти, это не означало бы восстановления коммунистической социальной организации в целом, ибо последняя, помимо сферы власти, включала в себя огромное число первичных деловых коллективов, организованных стандартно и с определенными правилами функционирования, которые все разрушены и на восстановление которых нужны многие годы, усилия ряда поколений; единую хозяйственную систему, повязанную в целое тысячами связей, которые разрушены и на восстановление которых точно так же нужны многие годы; централизованную менталитетную сферу, пронизанную во многих измерениях мощным идеологическим механизмом, и многое другое, что тоже разрушено. Но если даже допустить, что все это восстановимо, то восстановление одной только сферы власти советского периода есть задача в обозримом будущем для России непосильная.

Советская (коммунистическая) сфера власти складывалась в течение нескольких десятков лет по многим линиям. Основные из них суть государственная, деловая и партийная. Первую линию образовывала иерархия советов разных административно-территориальных уровней. Советы состояли из центральных органов, избиравшихся на определенный срок прямыми, всеобщими, равными и тайными выборами, а также из сети подчиненных им невыборных учреждений, занимавшихся текущим управлением различными сферами подвластных регионов. Это был рабочий аппарат советов. Вторую линию образовывало управление различными сферами помимо государственной и партийной – иерархия органов начиная от деловых клеточек и кончая министерствами и Советом Министров страны. Обе эти линии оказались подчиненными третьей линии – партийной.

Третья линия коммунистической системы власти имела сложную структуру. Я скажу кратко лишь о ее ядре, стержне, остове – о том, что называли словом «партия» (КПСС). Слово это вводит в заблуждение, поскольку КПСС не была партией в том смысле, в каком говорится о западных партиях и о партиях нынешней России. Это не просто один из видов партии. Это – компонент коммунистической власти. Ошибочно считать советское общество однопартийным – оно было вообще беспартийным. Но мне придется все-таки употреблять слово «партия» за отсутствием более подходящего понятия. Но читатель должен помнить сделанное выше замечание.

Партия состояла из множества первичных партийных организаций, сфера деятельности которых ограничивалась первичными деловыми коллективами, и партийного аппарата. Партийный аппарат начинался с районных комитетов и имел (в основном) территориальную иерархическую структуру. Комитеты состояли из выборных органов и подчиненных им невыборных учреждений, обслуживавших их. Партийный аппарат был частью системы власти, но такой, которая управляла всей остальной системой власти и управления. Это была власть над властью и через посредство последней власть над человеческим объединением в целом. Это была власть, можно сказать, второго уровня по отношению к традиционной государственной власти. Поскольку партийный аппарат был властью и над государственностью, он был сверхгосударственностью. Государственность была как бы продолжением и разветвлением этого аппарата. В обратном направлении государственность как бы стекалась в партийный аппарат и концентрировалась в нем.

Партийный аппарат не был легитимным подразделением государства, но вел себя как высшая власть – как сверхвласть. Он мог выполнять такую роль благодаря тому, что работники государственной (и деловой) власти были, как правило, члены партии и подчинялись как таковые партийным органам. Высшие лица государственной и деловой власти на всех иерархических уровнях входили в органы партийной власти. Назначение на все важные посты в системе власти находилось под контролем партийных органов. Партийный аппарат имел в своем распоряжении миллионы членов партии в деловых коллективах, выполнявших его волю, контролируя таким путем всю массу населения. Наконец, партийный аппарат непосредственно распоряжался силовыми рычагами власти и идеологическим аппаратом, включая СМИ.

Чисто формально рассуждая, система власти Советского Союза была самой совершенной (по моим критериям) системой власти в истории человечества. Почему она допускала перебои и ошибки и почему она рухнула – это другой вопрос. Соответствующие проблемы я детальнейшим образом исследовал и описал в моих многочисленных сочинениях, к которым и отсылаю заинтересованного читателя. Замечу только, что все исторические победы и достижения обязаны прежде всего советской системе власти. И поразительно не то, что она рухнула, а то, что она так долго сохранялась. Отмечу также то, что одним из важнейших факторов исторического успеха этой системы было наличие величайшей в истории человечества нерелигиозной (светской) идеологии (эту тему я намерен рассмотреть в одной из последующих статей).

Постсоветская российская власть

Прежде чем сказать что-то об эволюции западного мира в направлении к сверхобществу, остановлюсь на нынешней российской власти в сопоставлении с властью советской.

Много говорится и печатается о тенденции путинской власти к советизму. Кое-кто поговаривает о движении к диктатуре (употребляют даже слово «тоталитаризм») советского образца. Вспоминают сталинизм. Невежество этих людей и социологическая безграмотность поразительны, если не подозревать в их заявлениях сознательную антироссийскую пропаганду. В советской системе власти надо различать традиционную рутинную власть, касающуюся уровня государственности, и новаторскую, касающуюся сверхгосударственности. Путинская власть поступает вполне по азбучным правилам организации и исполнения власти, поскольку ограничивается первой частью. В сегодняшней России и это есть благо, поскольку речь идет о наведении элементарного общественного порядка. Но в силу необычайно трудных условий сегодняшней России и в силу закона социально-исторической преемственности путинская власть просто не может уклониться от каких-то действий в духе второй части. Без этого (я подчеркиваю это!) решение проблем первой части просто невозможно. Ведь и в сталинскую эпоху сталинское руководство начало создавать систему сверхвласти не потому, что у Сталина была научная теория на этот счет или идеологическая концепция, – никакой такой теории и концепции тогда и в помине не было (и до сих пор это остается лишь зиновьевскими идеями!), – а потому, что к этому вынуждали обстоятельства. Сталинское руководство встало на путь великого социального новаторства в силу исторической необходимости. Мне кажется, что ситуация, в которой оказался Путин, сходна с той, с которой имел дело Сталин. Но возможности повторить эксперимент Сталина в нынешних условиях у Путина близки к нулю. Для такого великого исторического эксперимента никаких условий нет. Возможна лишь некоторая пугающая похожесть и имитация внешних форм. Страшно не то, что возможен какой-то сталинообразный тоталитаризм, а то, что такой тоталитаризм исключен. А что же возможно? Вернемся к этому вопросу, рассмотрев кратко западнистский путь к сверхобществу, включающий путь к сверхвласти.

Западнистский путь

Западный (западнистский) путь к сверхобществу, имея общие черты с советским (коммунистическим), отличается от него по целому ряду признаков. Укажу некоторые из них.