Текст книги "Негатор"

– Есть серьезный разговор. Веди туда, где нам не помешают.

Нужным местом оказалась довольно чистая комната – похоже, она была предназначена для важных клиентов.

– Помнишь, у тебя была драка пятерых с одним?

Если до этого трактирщик лицом напоминал свинью, то теперь – ту же свинью, которую информировали, что в доме намечается большой пир. Ужас, конечно, но ведь в хозяйстве есть и куры.

– Была.

Тарек вынул кинжал настолько быстро, что я-прежний вряд ли бы успел это заметить. Кинжал был длиной с римский меч и с тремя желобками-кровостоками, они же долы.

– Под кем ходят те пятеро?

Свинье сообщили также, что в меню пира войдут свиные отбивные. Отважный визг у трактирщика не получился. То, что все же получилось, явно нуждалось в мощном широкополосном усилителе.

– Не слышу ответа.

– Не знаю.

Вряд ли ответ был осознанный. Паника этому не способствует. Мы обменялись взглядами. Надо было еще давить, и с этой целью я улыбнулся.

– Так под КЕМ ходят те пятеро?

– Главный – лейтенант городской стражи Хамад-ан (в голосе прорезается ультразвук). Но я не знаю, кто у него подручные! Знаю, что они бакалавры.

– Он магистр?

– Да.

Выходит, здешняя полиция состоит из магов. Я этого не знал, а вот Тарек знал. И здешние полицейские к тому же крышуют откровенных вымогателей. Это насквозь знакомо.

– Сколько же у него доверенных подчиненных?

Молодец, Тарек, сообразил, что кто-то из рядовых может быть и не в курсе.

– Четверо.

Впрочем, надо еще малость надавить на трактирщика, а то ведь он и в себя прийти может. Делаю горизонтальное движение левой ладонью, потом слегка ее приподнимаю. Трактирщик ни до чего не догадывается, но на всякий случай пугается еще больше, а вот Тарек понимает – еще бы, этот знак мы обговорили заранее.

– Кто у лейтенанта начальник?

– Капитан Салах-ид, – торопливо. – Только ему жаловаться на лейтенанта бесполезно.

– Почему?

– Потому что лейтенант обеспечивает хороший порядок.

Тоже знакомо. Начальник или знает, или догадывается о нехороших делишках подчиненного, но поскольку это задевает лишь приезжих, к тому же мелких, на это смотрит сквозь пальцы. А в своем гнезде лейтенант не гадит. Пора закругляться. Делаю соответствующий жест большим пальцем правой руки. Тоже обговорено заранее.

– Мы жаловаться и не собираемся. Мы собираемся договориться с лейтенантом. В нужное время мы его навестим. Мы и тебя убивать не будем…

Тарек глядит на меня. Я делаю несколько движений пальцами, которые и сам бы не понял. Но это лишь отвлечение внимания. А вот намерение договориться трактирщик запомнит.

– …но за тех пятерых с тебя причитается.

В три руки мы рвем с трактирщика все амулеты, числом три же.

– Пока мы в расчете. Но постарайся не залезать в долг.

А вот это уже чистая отсебятина, хотя и удачная. Молодец. Но мой имидж не худо бы поддержать – и я еще раз улыбаюсь. Старательно. Еще знак – и кинжал исчезает в ножнах под кафтаном.

Тот, кто пил, мирно почивал лицом в каше – уже остывшей, как я понял. Тот, кто подливал, исчез: и думаю, он не остался без прибыли. Но нас это не касалось. Главное – не было лишних глаз и ушей. А трактирщик пусть себе рассказывает – на то и расчет.

Глава 16

Сцена, которую я видеть никак не мог

Патар-од пришел в трактир не для того, чтобы закусить или выпить. Его задачей было поглядеть, осмыслить, вернуться и доложить. Иначе говоря – разведка.

В первые же мгновения стало ясно, что разведка не удалась. Произошло нечто из ряда вон выходящее. Во-первых, от трактирщика несло винищем на пять шагов, что для него было весьма необычно, даже в праздник. Во-вторых, он был абсолютно трезв, что вопиющим образом противоречило «во-первых». В-третьих, он заговорил первым:

– Уйди, ради пресветлого праздника. Не до тебя тут.

– А ну как меня спросят: что случилось?

– Скажи: гости у меня были, нехорошие.

– Так что за гости?

– Один – тот самый, из-за которого у Дуба по сей день руки замотаны. Другой тоже головорез не из последних.

– Денег хотели, что ль?

– Если бы денег! Второй все про твоего лейтенанта выпытывал. Как и что, да еще сказал, что, мол, они хотят с лейтенантом договориться.

– Ну так пусть себе и договариваются. Авось и нам чего перепадет.

– Нехорошо их переговоры выглядят – похоже, кинжалы у них вместо письменных приборов.

– А что первый говорил?

– То-то, что ничего. Ни единого слова, только знаки давал второму. Немой он, должно быть. И улыбался. Видел бы ты эту улыбочку! Я после этого кувшин крепкого красного выдул – а все без толку, не забирает.

– Между прочим, лейтенант – магистр.

– Между прочим, первый, по всему видать, наемный убийца. Слыхал, что есть такие – по магистрам специалисты. Ну а бакалавров – тех по пяти штук на завтрак разжевывают и костями не давятся.

– Что ж, выходит, они только поговорить с тобой хотели?

– Если не считать того, что все три амулета отобрали. А вот денег не взяли ни медяка.

– Что-то я здесь недопонимаю.

– И не надо. Передай все как слышал своему главному. И добавь от меня, что этим я поперек дороги становиться не буду – ни за какие деньги. У меня голова одна.

– Все скажу, не сомневайся, хотя и очень странно это.

– Не по твоей деревяшке загадка.

– Ну так и ты не больно разобрался.

– В том и беда. Прощай.

– Доброго дня.

Домой мы добрались без приключений. Само собой, я показал напарнику засады, что я соорудил, заслужив еще несколько странных взглядов. Рассказал ему и о принципе подвижной засады. Теперь бывший лейтенант мучительно думал, к какому роду войск я принадлежу и какой у меня опыт. Разумеется, сам я на сей счет молчал.

Увидев мертвое пятно, Тарек бросил на меня быстрый взгляд, после чего сделал каменное лицо. Ручаюсь, что мысленно у него кое-что добавилось в картинку относительно моей личности.

Первое, что я отметил в доме: сияющая физиономия Сарата.

– Профес-ор, ты посмотри, какое качество граней! – радостно возопил он и осекся, узрев постороннее лицо.

– Грани я посмотрю после. Сарат, это Тарек-ит, наш инструктор по боевой подготовке. И мне, и тебе не повредит. Тарек, это Сарат-ир. Мой помощник в части кристаллов, он же обучал меня… всякому. У нас был трудный день…

– А ужин уже готов! – горделиво сообщил Сарат. – Ну то, что я нашел из еды.

– Так что для начала подкрепимся, а потом…

Тут меня прерывал негромкий, даже деликатный стук в дверь.

Разведчик с плохой реакцией долго не живет. Тарек мангустом скользнул к двери и занял позицию, одновременно выхватив свой кинжал.

За то же время мне удалось сделать много больше.

Разумеется, я тоже выскочил из-за стола, перехватив посох и приготовив удар по вертикали. Но также я успел мысленно изругать себя четырнадцатью словами, каждое из которых нелицеприятно описывало мои умственные способности, мысленно же произвести ненормативную оценку обстановки, ненормативно же оценить перспективы ее развития, а равно придумать план, после чего сделал Сарату знак «Брысь!» (в других системах сигналов он означает «Пошел вон, тут и без сопливых скользко!») и вслух сказал:

– Входите.

Вошел староста, за которым нарисовалась моя целительница при большой корзине, укрытой полотном.

Мы с Тареком дружно переглянулись. Я глазами приказал сержанту убрать кинжал, сам опустил посох и перевел взгляд на Сарата. Тот испуганно округлил глаза и выдал почти классическую фразу:

– Я не виноват! Они сами пришли!

В другой обстановке я бы рассмеялся, но сейчас веселиться почему-то не хотелось.

Я указал на лавку, нейтрально-вежливым тоном предложил садиться и вопросительно уставился на старосту. Тот солидно откашлялся и начал речь:

– Мы… да… В общем, это моя дочка обнаружила…

Выходит, это его дочь. Можно было догадаться.

– …что вы, значит, тута живете…

А ведь правду писали в умных книгах: дети – самые лучшие контрразведчики. Только она ведь не дите – скорее подросток. Впрочем, из всех вторичных половых признаков заметна одна лишь юбка.

– …вот хочет она, стал быть, к вам на работу…

Какая, к чертовой прабабушке, работа?!

– …примерно сказать, прибрать там, потом еще сготовить, ну и ежели чего, так и подлечить – она в травах очень даже вполне понимает…

На подставу девчонка не похожа. Но вот связываться с этой недокрасоткой ох как неохота. Ведь выходит, мы все тут в опасности – и она, значит, тоже. А мне-то она ничего плохого не сделала – скорее наоборот.

– …а вы, так сказать, клятву должную дадите, как положено. Ну, о плате сговоримся. А что вы тут в доме делаете – нас то не касается.

Молчание. Мы все втроем пытаемся переварить вводную.

– А Кири ловить мышей будет, – вдруг подала голос девица.

На миг у меня перед глазами встала жутковатая картина: младшая сестричка моей целительницы бегает у нас по дому на четвереньках и ловит мышей. К счастью, Тарек меня отвлек, спросив нейтральным голосом:

– А кто это – Кири?

Вместо ответа девица откинула полотно на корзине. Оттуда выглянула симпатичная мордочка, а я в очередной раз понял, что являюсь дураком непроходимым. Но так мне и надо. Головой думать следует, вот что. Когда мне сказали: «Небольшой зверь (и показали руками нечто размером с кошку) живет в доме, ловит мышей, играет с детьми», то я мысленно и перевел это как «кошка». Но сейчас на меня смотрела блестящими круглыми глазками и смешно шевелила усиками самая натуральная норка.

А ведь точно, говорили мне друзья-биолухи, что норка была бы чудным домашним зверьком: и привязчива, и понятлива, мышей охотно ловит, одна с ней беда – запашок от нее, того-с, больно крепок. В моем старом мире этот вопрос решался хирургом, который удалял анальные железы, а здесь запаха от зверушки не чую – или запах слаб, или нос туп. Правда, эта норка не похожа на привычных мне – шубка не коричневая и не палевая, а скорее темно-серая. Впрочем, выглядит этот зам по мышам очень недурно. Против Кири я бы не возражал, но вот приложение к ней…

Тем временем зверек каплей ртути выскользнул из корзины и единым духом взобрался на руки к хозяйке. Та посмотрела на животинку таким любящим взглядом, что всем присутствующим сразу стала ясна картина их взаимоотношений.

Надо было принимать решение.

– О какой клятве идет речь? – вопрос я адресовал Сарату, поскольку именно он, похоже, был наиболее опытен в таких вопросах.

– Клятва стандартная, – отвечал тот без раздумий, – отличия бывают лишь в деталях. Обычно работодатель клянется должным образом платить без задержек, а также кормить, – если об этом договорились, – еще в клятву включается пункт о том, чтобы хозяин работника – или там работницу – не обижал действием, иногда еще насчет одежды включают положение. Работник, со своей стороны, обязуется не обижать хозяина словом и действием, не портить имущество, выполнять обязанности по перечню. Само собою, перечень обязанностей входит в клятву. Маг заверяет клятву.

Вот это попадалово. Мало того, что у нас маг не работающий, так если бы даже был работающий, на меня все равно не подействует. Сарат бросает на меня самые красноречивые взгляды.

– Клятву дать мы можем, – медленно произношу я, – но сперва несколько вопросов. Как тебя зовут?

– Ирина-ма, уважаемый, – робко пискнула девица.

– Кто еще в деревне помимо тебя и отца знает, где мы живем?

– Никто, все этого места очень боятся.

– Почему же ты не испугалась?

– Я, – румянец, – видела, как вы сюда шли, – румянец прибавляется. – И потом, я заметила: маленькие ростки травы пробились на мертвой земле. И муравьи по ней ходят.

Ну да, девчонка – травница, ей положено иметь глаз-алмаз. Плохо то, что и другие могут заметить.

– Это ты сама захотела пойти ко мне на службу или отец сообразил?

Долгое молчание. Потом еле слышное:

– Это я.

– Почему?

– Вы хотя и маг, но не такой.

Может, это и хорошо, что она приняла меня за мага. Значит, и другие тоже могут так подумать.

– Чем именно я не такой?

– Вы неправильный.

Сейчас этот вопрос прояснять не следует, Ни к чему мне свидетель в виде старосты. Но потом я обязательно спрошу.

– Допустим. А он? – показываю на Сарата.

– Он только раньше был правильным, а теперь он неправильный. И потом, он служит вам.

Так, похоже, у девчонки глаз куда зорче, чем я думал. Проверим еще.

– А он? – жест в сторону сержанта.

– А он вовсе не маг. Но он работает на вас. А еще он не злой.

И этот вопрос тоже придется отложить, хотя Тарек так и подобрался. Натурально, любому взрослому мужчине не понравится, когда такая соплюшка просчитывает его на раз. Ничего, перетерпит. Тут подал голос староста – если шипение можно назвать голосом:

– Ведь говорил я тебе, дуре!..

Староста явно подавил желание высказать дочери все, что о ней думает, но тут уже стало интересно мне.

– Скажите, а почему вы считаете вашу дочь дурой? Я за ней такого не заметил.

Может, староста ничего и не сказал бы без этого замечания, но тут его прорвало:

– Да ума у нее три сундука, вся в свою мать пошла, а все равно дура! Потому что не хватает этого самого ума не показывать себя умнее парней. Вот и получаю я: дочке уже 16 лет, а женихи все стороной обходят. И нечего ей у меня на шее висеть, не амулет, поди.

При этих словах я мысленно хихикнул – староста почти дословно процитировал слова деда из повести Горького «Детство»… Паранойя все же продолжала активно пинаться и ругаться нехорошими словами. Пришлось уступить.

– Ирина-ма, хорошо подумай. Твое дело здесь, наверное, будет не таким уж трудным и, вероятно, привычным. Но видеться с родителями будешь только с моего разрешения. Никаких походов за пределы мертвой земли! Подумай хорошенько, понравится ли тебе такое.

Эти слова я произнес максимально жестко. Кажется, девчушка прониклась. И все же с секундным колебанием решительно кивнула.

– Теперь вы, уважаемый староста.

Староста ощутимо вздрогнул.

– Вы здесь больше не появитесь. Ну разве что в случае самой крайней нужды. Если кто за вами проследит и узнает эту дорогу – мы трое очень обидимся. Если же вы расскажете кому о нашем существовании – мы обидимся еще больше. Что до вашей дочери – говорите всем, кто спросит, что она нашла место прислуги в небогатом купеческом доме. И только так.

Улыбка.

Отец и дочь почти одинаково переменились в лице. Но, по всем признакам, отец испугался куда больше.

– Мы здесь не занимаемся незаконными делами. Но у нас есть конкуренты. Если у них будет хоть какая возможность нас уничтожить, – они пустят ее в ход.

Что есть чистая правда. А кто конкурирует – этого вам, ребята, знать не положено.

– Теперь клятва. Почтенный Сарат-ир, это ваше дело.

Почтенный был серьезен, как священник на похоронах. В руке у него был амулет – тот самый, с розовым кристаллом. Слова падали размеренно и даже торжественно:

– Я, бакалавр магии Сарат-ир, сын Харод-ира, сын Мары-ан, сим клянусь перед лицом пресветлых, что никогда не обижу ни делом, ни словом присутствующую здесь Ирину-ма, дочь…

Так, это понятно, полное имя здесь – это собственное имя плюс указание тех, чей сын или чья дочь. Пресветлые – местные боги, надо понимать.

Клятва дана. Теперь Тарек:

– Я, воин Тарек-ит, сын…

Теперь моя очередь, но сделаю по-другому.

– Я, инженер, получивший здесь имя Профессор, сын Владимира, сын Софии, сын инженера, внук инженера и правнук инженера, даю слово потомственных инженеров, что…

Разумеется, слово «инженер» я произносил по-русски. Впечатлились все, кроме Кири. Для начала никто не знал, что это за штука «инженер». И еще сильнейшее действие оказало слово «потомственный». Даже сильнее, чем я рассчитывал.

Моя новая работница собралась с духом и также произнесла клятву.

– Теперь о жалованье. Ирина-ма, тебе будут платить по три медяка в день за готовку на нас всех, также за приборку в доме и за иные домашние работы. За те же деньги ты будешь лечить любого из нас в меру своих умений. Если для выполнения своих обязанностей тебе понадобятся деньги – скажи, это обеспечу. Твоя еда – за наш счет. Одежда и обувь – твои. Жить будешь в любом доме в этой деревне, какой тебе понравится. Согласна?

Кто бы мог подумать, что это грубо вылепленное лицо способно ТАК улыбаться? Нет, я ее точно недооценил. Впрочем, проверим.

– Ирина-ма, ты умеешь считать?

– Умею, – усиление румянца. – И еще умею складывать и вычитать – до пятисот.

Очень неплохо.

– А читать?

– Тоже.

Нечленораздельное шипение от папочки. Надо это как-то сгладить.

– Раз так, твое жалованье будет четыре медяка в день. А писать умеешь?

– Да, – румянец приобретает багровость. – Но только медленно.

– Значит, пять медяков в день.

У папеньки тяжелый приступ каталепсии в соединении со ступором, отягощенным синдромом внезапного офигения. Дочка делает некое судорожное движение челюстью, будто проглатывает большой кусок мяса. Силы небесные, да это она давит в себе желание показать отцу язык! Имеет основание. Но поощрять дочернюю непочтительность не будем.

– Уважаемый, я более вас не задерживаю. Ваша дочь взята на работу, и у нее есть дело прямо сейчас.

Староста преодолевает все свои симптомы и синдромы и вываливается задом наперед на вольный воздух, даже не попрощавшись.

– Ирина-ма, я хочу звать тебя Ира, для краткости. Не возражаешь?

Кивок. Но в глазах такая щенячья радость, что вряд ли выражение согласия было полностью осмысленным. Мне показалось, что в этом состоянии она кивнула бы даже на предложение начертить диаграмму железо-углерод (квинтэссенция теории термообработки чугуна и стали) с комментариями и пояснениями.

– Ира, мы все тут голодные, потому что даже пообедать не удалось. Ты знаешь, что делать.

От таких слов радости в глазах девицы прибавилось еще на выводок щенков. Надо отдать ей должное: плиту растопила чуть ли не мгновенно, и ужин появился на столе через полчаса.

Когда вся мужская часть моей команды закончила скрести ложками по тарелкам, я встал и обратился к присутствующим:

– Ирина-ма знает свое дело прекрасно. Возражения?

Ни малейших признаков несогласия.

– Она достойна быть в нашей команде. Возражения?

Ни намека на возражения.

– Ира, я тебя благодарю за вкусный ужин, – поклон.

Мои, уловив тенденцию, тоже встали и поклонились. Бедная девочка, которую, кажется, сроду не благодарили, была на волосок от обморока.

– Да, и вот тебе аванс, – отсыпаю заранее подготовленные три серебрушки и пять медяков в подставленный передник. – Это за неделю.

Похоже, в эту ночь прекрасная половина моей команды спать не будет от потрясений. Нет, назвать ее прекрасной никак нельзя, скажем «лучшая». Тоже не очень-то подходит, прочие умеют и могут куда поболее. Пусть будет «младшая». Уж к этому эпитету я придраться не смогу. Девчонка прибрала деньги куда-то вглубь своей корзины и обратилась к зверюшке:

– Кири, это тебе.

Точно, хорошая хозяйка. Норка, до того лишь бросавшая умильные взгляды на стол, тут же закрутилась у хозяйкиных ног, все видом показывая, что готова следовать указаниям. Указания были просты и вещественны: мисочка с кусочками мяса, похоже, Ира оставила их из своей порции, еще одна мисочка с водой и некое подобие коврика неподалеку.

Так, что-то еще оставалось на сегодня. Ах да, нужен дом для девчонки. Надо бы подобрать. Я встал с лавки, в результате чего меня повело сначала направо, а когда я догадался об этом и попытался выпрямить положение, то налево. Да какая же хреновина с ногами-то?!

– Командир, что с тобой? – услышал я возглас Тарека, который подхватил меня под мышки. Вдвоем с Саратом они дотащили меня до кровати и уронили на нее, между тем как целительница метнулась к своей корзине и уже достала из нее пару кувшинчиков.

Только тут до меня дошло. Да я просто от усталости чуть не свалился. День-то был напряженный.

– Да ничего, ребята, просто мне бы выспаться, а завтра с утра за дела… – и на этом месте меня накрыл сон.

Глава 17

Сцена, которую я видеть никак не мог

– Доброго вам дня, особо почтенный Шхарат-ан.

– Что, опять интересные новости?

– Осмелюсь доложить, кое-что есть.

– Та самая парочка, полагаю.

– Отнюдь, особо почтенный. Уже не парочка. Первый, видимо, нанял работника. Во всяком случае, он ехал на двуколке, а правил третий, его я не знаю, раньше не видел. И еще кое-какие факты.

– Излагай.

– Первый как минимум еще три раза заходил к механику Фарад-иру.

– И что? – с презрительным оттенком в голосе.

– То, что этот механик делает самые дорогие изделия в городе. Ничего противозаконного, впрочем. Все три раза первый выходил с покупкой. Это факт. Первый заходил в лавку купца Карах-ита – тот торгует алхимическими реактивами, тоже ни в чем таком не замечен. Ничего не производит, это известно, просто перекупщик, но из выдающихся. У него можно достать самые редкие реактивы. Цены у него весьма высокие. От него первый унес покупку. Это тоже факт. Далее, первый два раза заходил к купцу Морад-ару. Его вы знаете, полагаю. Кроме того, второй многократно покупал разные товары на рынке, причем не торгуясь. Полное впечатление, что у него сундук сребреников. Морад-ар ничем не торгует, кроме кристаллов. Если первый купил у него кристалл – откуда у него такие деньги? Если первый продал кристалл – откуда у него такой кристалл, чтобы Морад-ар заинтересовался? И резонный вопрос: не связаны ли эти двое – третий не в счет, понятно, – с нашим происшествием? Хотя нет, и третий в счет: откуда у первых двух деньги на работника?

– Что ж, попробую сделать выводы. Первые двое раздобыли на нашей россыпи нечто весьма ценное и теперь пытаются открыть дело. Это ты хотел предположить? Так вот, не пройдет: пожелай они открыть свое дело, сделали бы это в городе. Лавку там или даже какое-то производство. Можно было бы предположить, что они где-то в глуши занялись чем-то противозаконным. Незаконное магическое оружие, например. Где визиты к оружейникам? Незаконные магические предметы, не носящие боевого характера. Где канал сбыта? Они только покупали, ничего не продавая. Ах да, верно, они продавали кристаллы Морад-ару. Предположительно. Так вот: это не запрещено. И еще один факт: наш сигнальный амулет за это время дал только один сигнал – и это был крестьянин, который честно добыл кристаллы на нашей россыпи и честно их продал. Иначе говоря, мои интересы при этом вовсе не были задеты. Что на это скажешь?

– Наипочтительнейше осмелюсь возразить. Есть еще один вид незаконной деятельности, который вы не упомянули. Незаконное проживание на вашей земле и незаконное производство на ней же.

– Факты!

– Извольте. Два раза я заметил, что первый уезжал из города примерно за три часа до захода солнца. Ехать по здешним дорогам в темноте – это мало кому нравится. Естественно предположить, что они в пределах трехчасовой езды и живут. Следовательно, в ваших владениях.

– Или во владениях моего уважаемого соседа, доктора Дорад-ора. Как раз два часа сорок минут, если шагом.

– Если ехать строго в западном направлении. А они каждый раз сворачивали.

– И ты за ними не проследил…

– …потому что на то не было получено вашего всемилостивого распоряжения. Более того, вы запретили мне это.

«Ну да, попробовал бы я с твоей меточкой проследить. А если бы они все же скрылись – я бы и вышел кругом виноватым, что полез куда не надо вопреки твоему прямому запрету», – подумал Пател-ил, доверенный управляющий доктора магии Шхарат-ана.

– Хорошо, ты меня убедил. Попробуй осторожно проследить, где они скрываются.

Первое, о чем я подумал, проснувшись: выспаться – это прекрасно. Мысль отнюдь не новая, но оттого ничуть не менее верная. Оглядев окрестности, я обнаружил, что неподалеку на полу было расстелено то, что снисходительный наблюдатель посчитал бы «временно исполняющим обязанности матраса», а на нем, укрытая лоскутным одеялом, уютно спала целительница. Рядом с ней, задрав все четыре лапки к потолку, безмятежно почивала Кири. Кстати, тут же стало ясно, что зверушка женского пола. Все прочие также спали. Картина была до того мирной, что сразу же захотелось заорать «Рота, подъем!!!» Разумеется, это желание я подавил. Я же не какой-нибудь людоед-сержант. Впрочем, ни один сержант не станет будить солдат, не имея на то своих причин. Другое дело, что солдаты эти причины не всегда считают уважительными.

Стараясь произвести как можно меньше шума, я встал, оделся, и тут же обнаружил дохлых мышей (2 штуки), аккуратно уложенную у порога. Ай да Кири! Интересно, откуда же она их откопала? И ведь не скажет, злодеечка…

Ладно. Пока помыться бы. Вот кстати, а бани тут есть? Я не видел, но это ничего не доказывает. А если нет? Ох и буду же я тогда прогрессором! А что, собственно, я знаю о банях? Баня – это небольшое помещение, разделенное на две части. Одна – предбанник, там после бани пьют водку, а до бани там ее не пьют. Это я помнил твердо. Другая – парная. В последней должно быть нагревательное устройство. Если это часть печи, то какая-то часть кладки именуется каменкой, но какая – я не знал. Если на каменку плеснуть водой, образуется пар, это точно. Если влажность большая – это баня, если влажность существенно меньше – сауна. А как все это устроить? Вот здесь-то я и плыву, как цветок по Енисею. Если бы знал – то помнил, а я и не знал. Все, лопнуло мое прогрессорство. В нуль обратилось. Придется заняться чем-то из другой области, но помыться бы все равно не помешало.

Какие еще задачи? Позавтракать, святое дело. Потом посмотреть, что там наделал полировальный отдел без меня, больно уж он радостный был. Наверняка напортачил. Заодно проверить, как оно там с расходными материалами. По моим прикидкам, абразив должен быть уже под вопросом – подумать, как его восполнить. То есть задать работу Сарату. И очень мне хочется проверить, как работает зажим на малых кристаллах. Вот чего как раз помощнику поручать не надо, такие дела лучше самому… Обнаружилась и дыра в моих планах: зажимов у меня два, а вот полировальный станок – один. Тренировки расписать по времени придется, это абсолютно точно. Один из нас будет полировать, второй – крутить мечами. Или ушами хлопать. А вот когда пара… нет, лучше тройка кристаллов будет готова – придется ехать в город. Что еще? Ирину переселить. Нечего ей ночевать с тремя мужиками в одном доме – да какое там в доме – в одной комнате. Спросить, чего по хозяйству нужно: она ведь не признается без хорошего нажима.

Что еще? А еще не дает мне покоя неоконченное дельце с местной полицией. Сколько-то времени мы выиграли, но в конце концов им может надоесть ожидание и тогда они заявятся сами. Или группа «быков»? Нет, это вряд ли, с транспортными средствами у них едва ли хорошо. Значит, маги, в максимуме – один магистр и четверо бакалавров. А готов ли я к этому? Нет, конечно. О таком «приятном» визите должно оповещать боевое охранение, а из кого мне его делать? Поставить сигнализацию? В этом что-то есть… Понадобятся сигнальные амулеты, то есть то самое, что я сделать своими руками никак не могу. Вот испортить – это завсегда пожалуйста. Значит, понадобится тот, кто установит. Может быть, Сарат и может это сделать. И уж точно он должен знать теорию.

Пока я предавался этим размышлениям, Кири открыла глазки и от всей зверячьей души зевнула. Потом немного поразмыслила о смысле жизни, еще потом почесала в разных местах. Засим наша домашняя животинка бодро потрусила к мискам и, естественно, не нашла там никакой еды, кроме воды. Такое спускать было нельзя. В результате хозяйка была разбужена путем щекотания ее уха усиками и вскочила как встрепанная. В конечном счете проснулись все.

Завтрак мужчины прикончили с внушающей уважение скоростью. Впрочем, сама повариха ненамного отстала. По окончании трапезы я огласил план:

– Так вот, ребята, у нас есть основания ожидать визита магов с недружественными намерениями. Когда – неизвестно. Количество – неизвестно. В максимуме – один магистр с четырьмя бакалаврами, но это вряд ли, скорее с двумя. Мы сейчас еще не готовы защитить себя. Значит, нужно готовиться. Чтобы заранее узнать о незваных гостях, нужно установить сигнализацию. Сарат, из чего лучше сделать амулеты для этой цели?

– Лучше наших кристаллов ничего нет. Я бы предпочел аметист, но розовый кварц тоже годится, – с неприкрытой гордостью.

– С какого расстояния он будет ловить появление чужака?

– За пятьдесят ярдов ручаюсь, сто… под вопросом.

– Хорошо, значит, пятьдесят. К нему нужен кристалл-ретранслятор. Обычный подойдет?

– Да, но не более пяти миль.

– Если у тебя будут готовые амулеты – ты их можешь установить и наладить?

– Установить любой может – кроме тебя, конечно. А вот наладить…

– Этот вопрос решаем, как только у нас будет три наших кристалла. Но на это мы не можем потратить более пяти дней. Далее, Ирина-ма…

Я нарочно назвал нашу младшую полным именем, впрочем, девчонка и так слушала со всем вниманием.

– …если никого из нас дома не будет, а сигнал тревоги прозвучит – бери готовые наши кристаллы, Кири и бегом в лес. Кстати о Кири… – Сарат?

– Да?

– Маги могут считать память Кири?

– Сумасшедшая работа. Нам доктор Лерат-эн говаривал так: «А вот если еще раз такое сделаете, то виновный получит от меня лабораторную работу – считать память крысы». И врагу бы не пожелал, но в принципе такое возможно.

– Тем меньше причин оставлять Кири магам. Пока что сигнализации нет, но если кто из нас будет дома и прикажет тебе бежать – исполняй немедля. Ни ты, ни кристаллы, ни Кири не должны попасть к магам.

– Если вы мне дадите нож и молоток, мы и кристаллы не попадем к магам. У меня и настойка нужная есть. Только сперва объясните, которые из кристаллов наши?

Ну да, у Иры свой счетец к магам, судя по всему – немаленький. А девчонка молодец, не размазня. Только вот подставлять ее не хочу.

– Крайние средства – лишь в крайней ситуации, запомни это. Ты нам живой нужна. Я намерен выпить доброго вина на твоей свадьбе.

Ну вот, и опять я дураком выгляжу. Вогнал бедную девку в краску, в который раз уже.

– Что до кристаллов: вы, Тарек и Ира, увидите НАШ кристалл завтра или даже сегодня. Будьте уверены, увидев его раз, вы узнаете его в любой момент. Затем: если ты, Сарат, поймешь, что приближаются маги – дай Ире уйти, потом убегай сам. Против них ты не потянешь, но постарайся увести их подальше. Здешние лесные тропы – не для лошадей, у тебя будет шанс. В отношении тебя, Тарек – то же самое. С дальней дистанции ты им стрелами ничего не сделаешь, а с близкой дистанции одного ты убьешь, но остальные прикончат тебя – а ты нам тоже нужен живым. Как уводить погоню – ну, тебя этому учить не надо.

Оба кивнули.

– А вот если я буду дома…

При этих словах у обоих моих соратников появились нехорошие улыбочки.

– …тогда у нас есть шанс. Тарек, ты хватаешь арбалет и стараешься прикончить самого дальнего. Сигнал – я снимаю шапку. А дальше – ближний бой. Но имейте в виду: оборона должна совершенствоваться постоянно! Так сказано в одной умной книге, и вот этому правилу мы и будем следовать. Но для того, чтобы совершенствоваться, нам понадобится обзавестись хорошими кристаллами. Посему: Сарат, ты поступаешь в распоряжение нашего нового инструктора по боевой подготовке. Ира, на тебе хозяйство – ну, ты знаешь. Я сам буду делать то, что умею делать.