Текст книги "Тайна проклятия"

– Ты далеко пойдешь, – с удовлетворением посмотрел на Харольда Сатана. – Мы создадим вечный ад на Земле и будем править вечно.

– Ты – да! А я? – усомнился Антихрист.

– Я дарую тебе жизнь вечную, как только ты уничтожишь последний христианский храм и сожжешь последнюю христианскую рукопись, – не менее торжественно проскрипел голос Сатаны.

– Достойная мотивация, – загорелись глаза у принца Харольда.

– Что-то мне надоело сидеть в этой чёрной девке, – поднялась с дивана «горничная». – Пойду выведу её в коридор, а то она может устроить истерику, когда придёт в себя. У неё ещё долго всё будет болеть.

Засмеявшись, Сатана в теле женщины вышел из номера, оставив Харольда одного. Найдя свой мобильный телефон, принц набрал номер всё не выходящей из его головы русской журналистки. Номер телефона был недоступен.

– Месяца не пройдет, как я заставлю тебя стонать подо мной, – переполненный злобой, пообещал ей мужчина.

Алёна выключила телефон сразу после того, как села в самолёт. Она покидала Англию с двояким чувством. С радостью оттого, что уезжает с места своего позора, и грустью оттого, что так нелепо рассталась с принцем. Даже не простилась. Словно современная Золушка, сбежавшая из сказки. Она отрывками помнила их страстную ночь, в которой Харольд показал себя нежным и неутомимым любовником. Она гнала мысли в своём непреодолимом желании встретиться с ним ещё раз. Зачем она этого хотела? Уж точно не для того, чтобы выяснять, откуда в её организме возник наркотик. Ей надоели эти журналистские расследования. Она хотела просто заново пережить те чувства и эмоции вместе с ним. Как обыкновенная любящая женщина. С ней рядом в кресло опустился грузный архиепископ Дармидонт. В присутствии священника предаваться такого рода мечтаниям было как-то стыдно, и девушка перенеслась мысленно домой, где её ждал Соболев. А как теперь быть с ним? Наверное, было бы правильно честно сказать Александру о своей любви к принцу Харольду. Странно всё как-то получилось: адвокат предупреждал её об опасности в «логове зверя», а она возвращается оттуда счастливая. Для него это будет вдвойне больней. Алёна вздохнула, понимая, что отплатила Соболеву чёрной неблагодарностью за своё давнее спасение.

– Что вздыхаешь, Алёнушка? – раздался над ухом голос архиепископа – Поделись тяготами, может, я чем помогу?

– Благодарю вас, святой отец, но вы вряд ли мне поможете. – Девушка отвернулась к иллюминатору, показывая всем своим видом, что не хочет поддерживать разговор.

Юродивый не стал настаивать. Он и сам понимал двоякость своего положения. А то и «троякость»…

…Когда Юродивый узнал, что его к себе вызывает Патриарх всея Руси, он поначалу испугался. Но в предваряющей эту встречу беседе с приехавшим на Собор своим духовником старцем Иоаникием он нашёл успокоение. Старец повинился перед ним за раскрытие его сущности, но пояснил, что на это было предзнаменование у преподобного Саввы. Узнав, что сам Серафим Саровский о нём слово молвил, Соболев отбросил все сомнения и с открытым сердцем пошёл к Патриарху. Святейший принял его в своём рабочем кабинете. Долго и с теплотой расспрашивал про родителей.

– А я ведь с твоим отцом одну духовную семинарию заканчивали, – произнёс Патриарх неожиданное признание. – Дружками неразлейвода никогда не были, но относились друг к другу с уважением. Твой отец уже тогда отличался духовным рвением к справедливости, слыл ярым монархистом среди семинаристов. Ты тоже, наверное, по стопам отца глядишь? Хочешь царя в России?

– Хочу, – кивнул Соболев.

– А почему? Что именно тебя в монархии привлекает? – поинтересовался Патриарх.

– Меня больше отталкивает то, что сейчас есть, – просто признался адвокат. – Хуже не будет.

– И только, – не поверил Святейший.

– Ну нет, конечно, – решился на откровение с предстоятелем Церкви адвокат. – Верю, что православный царь вернёт России её прежний облик духовной чистоты, доброты, милосердия и воинской доблести. Всего того, что мы утратили в настоящем.

– По сердцу мне твои слова, – улыбнулся Патриарх. – А сам не хочешь послужить России в этом?

– Как? – удивился Соболев.

– Каждый из нас на алтарь Господа может принести не больше того, что ему под силу, – внимательно всматриваясь в собеседника, начал Патриарх. – Тебе же, по разным и только Богом видимым причинам, дано очень много. Больше, чем кому-либо из живущих на Земле. Не задавал себе вопрос почему?

– Я не знаю ответа. Наверное, это результат проклятия дьявола, – пожал плечами Соболев.

– Глупо так думать, – по-доброму пожурил его Святейший. – Тем самым ты усомнился в могуществе Бога, которое превосходит дьявольское в несчётное количество раз. Ничего не происходит без ведома Господа нашего. Либо по его согласию, либо при его попустительстве, так как неисповедимы его пути и нам знать всех его планов не дано.

Соболев внимательно внимал словам Патриарха, боясь каким-то неосторожным словом или жестом остановить его мудрые наставления, в которых так нуждалась его душа, давно не получающая отеческого поучения.

– На тебя нам указали святые наши как на воина Христова, который может противостоять власти Антихриста, – перешёл Патриарх к самой важной части их разговора. – Готов ли ты помочь Отечеству и братьям во Христе? Готов ли ты встать на пути дьявольской клики?

– А разве я могу даже помыслить об отказе? – твёрдо произнёс Соболев. – Справлюсь ли? Вот чего страшусь. А если не оправдаю ожидания?

– Будь всегда с Богом, и никогда не раскаешься, – уверил его Патриарх, – Святая Троица да поможет тебе бороться с змеем. Как Георгий Победоносец, будешь ты урезать его бесчисленные головы.

Патриарх перекрестил Александра, благословляя его на святой труд. Первое испытание на новом поприще Соболев должен был пройти, войдя в состав делегации, отправляющейся в Лондон на теледебаты по вопросу об пришествии Антихриста в лице принца Харольда. Услышав об этом, Соболев чуть не подпрыгнул на месте от радости. Он и мечтать не мог оказаться вместе с любимой и помочь ей избежать всех возможных неприятностей.

– Хочу, чтобы ты поехал вместо архиепископа Дармидонта, но под его видом, – впервые коснулся Патриарх темы с оборотом. – Можно ведь так? Мне говорили, что ты можешь принять внешность любого человека.

Было видно, что ему стало немного неуютно, и правая рука стала делать неосознанные движения, словно стремясь осенить себя крестным знамением. Святейший останавливал её в этих попытках, чтобы не обидеть тем самым собеседника.

– Могу, – подтвердил Юродивый.

– Твоя задача на первом испытании просто проследить за всем происходящим. Присмотреться к своему противнику воочию.

– Да я понимаю, это будет чем-то вроде теста, – Соболев угадал для чего ему дают это поручение. – Вам нужно убедиться в моих возможностях?

– Честно говоря, не представляю, как я буду здесь вместе с архиепископом Дармидонтом смотреть прямой эфир с его участием в лондонской студии. – Патриаршая рука, не выдержав напряжения, всё же осенила тело Святейшего крестным знамением…

…Всё время до эфира телешоу Юродивый в архиепископской рясе старался держаться поближе к любимой девушке. В аэропорту, затем в самолёте, сидя через проход. Когда расселялись по прилёте в гостинице. Отвлёкся он ненадолго и только непосредственно в прямом эфире, когда объявили о начале ядерной войны. На него произвело сильное впечатление выступление принца, остановившего ответный ядерный удар Индии, и он в порыве общей истерии даже стал аплодировать. Однако он быстро пришёл в себя, вспомнив пророчества святых старцев про чудеса и обольщения, с которыми Антихрист будет вербовать своих последователей, выдавая себя за новое пришествие Христа. А между тем новый грядущий приход Христа будет не иначе как на Страшном суде, описанном в Библии. Так и вышло. В результате теледебатов и чуда в прямом эфире больше половины человечества уверовало в принца Харольда Даньелза-Виндзора как в нового Мессию, который пришёл в мир, чтобы спасти человечество от ядерной катастрофы. Юродивый же продолжал винить себя, что не открылся Алёне раньше. Тогда, возможно, девушка удержалась бы от приглашения Антихриста, и как следствие ему не нужно было бы выходить из тени. А так…

Чтобы защитить свою любимую, он принял безтелесную сущность и невидимым сопровождал девушку от её гостиницы до ресторана, а дальше в апартаменты принца. Растворившись в большом венецианском зеркале, он стал невольным свидетелем их интимного сближения. Юродивый скрипел зубами от злости, видя, как Алёне нравится этот молодой «полубог». Когда Антихрист стал раздевать девушку, стащив с неё платье, Юродивый уже не смог оставаться равнодушным и стал материализоваться, чтобы не допустить продолжения. Принц, оставив девушку в одних трусиках, стал под музыку раздеваться перед зеркалом, демонстрируя девушке своё тело и приводя её в исступление от своего сексуального желания. В этот момент принц глянул в зеркало и увидел вместо своего отражения лицо страшного, обросшего волосами бродяги-нищего. В следующую секунду зеркало треснуло и стало осыпаться на мелкие осколки. Юродивый бросился на Антихриста, рассчитывая на неожиданность, но он просчитался. Сын Сатаны, используя свои боксёрские навыки, провёл серию ударов в челюсть Юродивому, и тот рухнул на пол как подкошенный. На долю секунды он даже потерял сознание. Очнувшись, он увидел наклонённую над своей девушкой ненавистную спину противника. Рядом с ним, прямо под его рукой лежало тяжёлое серебряное ведро со льдом для шампанского. Через секунду он обеспечил ведру и затылку Антихриста короткую встречу.

Пока поверженный противник был без сознания, а опьянённая чем-то девушка спала, Юродивый запустил трансформацию во внешность Антихриста. Только будучи принцем Харольдом, можно было миновать его охрану и вывести девушку с этого места. Когда осколки дорогого зеркала дали знать, что новая внешность освоена, Юродивый вышел в коридор и в поисках веревок зашёл в подсобку горничных. Там он, к своей радости, обнаружил большой запас клейкой ленты, которой он не преминул воспользоваться, спеленав Антихриста, как младенца. Приведя в чувство девушку, которая явно находилась в наркотическом опьянении, он без труда прошёл свою охрану, приказав им оставаться на месте, и поймал такси. Девушка потихоньку стала приходить в себя, но всё ещё оставалась не вполне адекватной. В номере, когда он укладывал девушку в постель, она не захотела отпускать его и попросила остаться на ночь. Его! Юродивый понимал, что перед глазами любимой девушки стоит его соперник. Молодой и красивый принц Харольд Даньелз-Виндзор. Что это его она хочет, его любит. Понимал, но состояние духа было полностью деморализованным тем, что его любимая и желанная девушка была такой близкой и доступной. Под её ослепительной красотой он таял, как снеговик под солнцем, теряя последние силы в борьбе со своим испепеляющим желанием.

Он попытался ей что-то сказать, но её неожиданный поцелуй полностью парализовал его волю, вовлекая его в сладкое падение в этот «любовный подлог». Таким образом он невольно создал такую ситуацию, что теперь не представлял, как сказать девушке о произошедшем между ними. По прилёте в аэропорт «архиепископ» рванул к выходу из самолёта самым первым. Пока девушка получала багаж, он, зайдя в туалетную комнату, включил трансформацию и вернул себе свою внешность. Купив букет цветов, он слился с толпой встречающих их рейс и уже стоял, на прилёте встречая девушку выходящей через зелёный таможенный коридор. Увидев Соболева, Алёна была обрадована и смущена одновременно. Преодолев первую реакцию на неожиданную встречу она стала восторженно и взахлёб рассказывать адвокату о происходящих в прямом эфире студии чудесах, о магнетических свойствах личности принца, о его божественном предназначении. Адвокат с трудом пытался скрыть своё разочарование и накатывающуюся ревность. Девушка, увидев его грустное лицо, догадалась о причинах резкой смены настроения, и ей стало стыдно. Она вспомнила их первый поцелуй и своё обещание научить его целоваться по приезде. Словно прочитав её мысли, адвокат напросился к ней на чай. Они уже подъезжали на такси к её дому, и девушка, захваченная врасплох, не сумела отказать. Как назло, мамы не было дома. Они сидели молча. Для Алёны приглашение его на чай было просто знаком вежливости. Девушка не знала, о чём говорить. Её мысли занимал другой человек. Он это почувствовал, и всё в нём взбунтовалось. Он не хотел мириться с тем, что его любимая отдаляется от него, так и не став ему близким человеком. И он решился.

– Алёна, я предлагаю тебе стать моей женой, – совершенно просто, по-будничному сделал адвокат предложение девушке, как только допил налитый хозяйкой чай.

– Зачем? – несуразно отреагировала опешившая девушка. – В смысле – так сразу. Неожиданно как-то. Мы ведь друг друга толком не знаем.

– У нас с тобой много общего, – потупив взгляд, начал свою «исповедь» Юродивый.

– Тот случай в Куличках, – разочарованно протянула девушка. Было видно, что ничего, кроме чувства обязанности, эти воспоминания у неё не вызывают.

– Не только… – Адвокат подыскивал слова, чтобы рассказать ей об их недавнем сближении.

– Вы мне нравитесь, и я очень благодарна вам за своё спасение. – Она перешла на «вы», для того, чтобы раз и навсегда объясниться с мужчиной. – Но я не могу выйти замуж из чувства благодарности.

– А кроме этого, других чувств вы ко мне не испытываете? – поник духом адвокат Соболев.

– До поездки в Лондон я была уверена, что испытываю, – честно призналась девушка, – но там со мной что-то произошло. Я полюбила другого человека. Только прошу вас – не спрашивайте меня, кто он. Она встретилась с его проницательным взглядом. – Да вы и так уже все поняли, – улыбнулась девушка, – я же всю дорогу болтала только о нём. Но предупреждаю, не смейте о нём плохо говорить. Вы же его совершенно не знаете.

– Алёна, я так же, как и вы, был в Лондоне, – словно громом отдались в голове девушки слова Соболева.

– Что вы хотите этим сказать? Почему же я вас не видела? Кем вы были? – посыпались вопросы.

– Я с вами сидел на обратной дороге в самолёте, – признался он.

– Архиепископ?!

– Да, – кивнул адвокат.

– И только? Больше, надеюсь, вы никем не оборачивались. – Девушка сказала это как-то неуверенно, боясь до смерти услышать не тот ответ.

Соболев промолчал, собираясь с духом и подыскивая слова.

– Что вы молчите? – повысила тон Алёна. – Я, кажется, задала вопрос.

Адвокат продолжал молчать, пряча глаза. Женская интуиция стала всё настойчивей стучаться в сознание девушки, не предвещая в ответе мужчины ничего хорошего.

– Послушай, Алёна, но он же дал тебе наркотик, лишив тебя возможности самостоятельно сделать свой женский выбор, – нашёлся Соболев, вспомнив о заключении лондонских врачей о состоянии девушки.

– А ты этим воспользовался. – Девушка по его словам всё поняла. – Ты воспользовался его внешностью.

– Ну да, чтобы вывести тебя из его логова и привезти в гостиницу, – честно признался Александр. – Я бы ушёл, но…

– Я попросила тебя остаться, – усмехнулась девушка.

– И поцеловала, – опустил глаза в пол адвокат. – И я просто забылся, что не в своём теле. Прости. Я же люблю тебя. Я – Александр Соболев – прошу твоей руки.

– Зачем? Ты получил, что хотел. Надеюсь, мы с тобой теперь в расчёте и я тебе больше ничего не должна за Кулички. – Слова прозвучали рваным, нервным тоном, что заставило мужчину побледнеть от неожиданности.

Он снова сделал робкую попытку оправдаться, но девушка подняла руку, останавливая его порыв. – Оставь меня одну, – усталым голосом попросила его Алёна. – Я не готова продолжать этот разговор.

– Да, да! – Адвокат поспешно встал и, не говоря больше не единого слова, вышел из квартиры девушки.

Оставшись одна, девушка упала в кровать и дала волю своим чувствам. Она плакала от обиды, чувствуя себя использованной и обманутой. Было вдвойне обидно, что ею воспользовался Соболев, тот, к которому она питала искреннюю симпатию и добрые чувства. Даже какую-то влюбленность.

Её мысли неожиданно прервал звонок по телефону. Звонил Харольд. Девушка поспешно высморкалась и ответила на вызов. Принц начал разговор осторожно, затрагивая малозначимые обстоятельства того вечера, словно проверял её осведомленность о произошедшем инциденте. Алёна включилась в игру, делая вид, что ничего не произошло. Наконец мужчина не выдержал.

– Скажи, а тот человек, который тебя привез в гостиницу… – Он стал обдумывать предложение.

– А разве не ты меня привёз? – схитрила девушка.

– На меня было совершено нападение, и я находился связанным в нашем номере, а тебя увёз, этот, ну как его… – Было видно, что ему важно было знать о её осведомлённости.

– Я ничего не помню. – Алёна почти что сказала правду. – Я думала, что ты привёз меня в гостиницу.

– А дальше что? – задал немаловажный для себя вопрос английский принц. – Я с тобой переспал?

Он засмеялся, хотя по нервозности смеха было видно, что его больше беспокоил ответ.

– Нет, – соврала девушка. – Ты галантно распрощался и ушёл, как настоящий джентльмен.

– Тогда ты не будешь против, если мы с тобой ещё раз встретимся? – Мужчина моментально сменил тон, добавляя оттенки жизнерадостности.

– Да, конечно, – согласилась девушка, поймав себя на том, что не испытала ожидаемой радости.

Даже какой-то дискомфорт. Словно эта история с оборотом отбила всю мужскую притягательность принца. Или, наоборот, те чувства, испытанные Алёной, теперь никак к нему не относились. Она удивилась этой перемене в оценке своих чувств, и ей стало стыдно перед Соболевым, что она выгнала его, так и не дав до конца объясниться. Однако девушка знала, что ей достаточно позвонить, и он примчится через несколько минут, излучая те волшебные чувства, которые Алёна испытала совсем недавно в лондонской гостинице. Понимание этого внесло в её душу полное успокоение, и уставшая от всего пережитого девушка уснула, едва соприкоснувшись головой со своей подушкой.

Глава 4
Точка невозврата

Россия. Москва. Кремль.

… Лето. Вторник.

Время: 10.00.

Президент выслушивал поздравления от Сменщика с особым удовольствием. То, что Даратэя носит его сына, стало утешительным призом перед предстоящей передачей власти. Он не хотел девочку, он мечтал о парне, и теперь он был счастливым человеком. Поэтому, как только он узнал результаты УЗИ, он не удержался, чтобы не поделиться со своим напарником по власти. Внебрачную связь с Даратэей удавалось искусно скрывать благодаря работе своего помощника Григория. Его секретарь-референт координировал деятельность спецслужбы, направленную на сохранение в тайне этой любовной связи.

Из Интернета стиралась любая информация, даже косвенно намекающая на связь Президента с бывшей Мисс Мира. На сайты, посмевшие идти наперекор, организовывались мощные вирусные атаки подразделением «К» ФСБ РФ. Газеты боялись опубликовать какую-либо информацию под страхом закрытия издания. На официальных мероприятиях Президент со своей пассией даже не пересекались. Встречи происходили в огромных апартаментах, купленных беременной женщине из Президентского фонда. Эта двухуровневая квартира была расположена на последнем этаже сорокаэтажного жилого комплекса, и в неё вёл отдельный лифт, поднимающийся из подземного паркинга со специального огороженного участка для президентской машины. В этих целях в проект тогда ещё строящегося здания были внесены специальные изменения, которые сейчас давали такие приятные результаты. Балкон второго этажа апартаментов выходил на крышу здания, которая была обустроена бассейном, вертолётной площадкой и другими приятными «мелочами».

Президент любил смотреть со смотровой площадки на окна своего кабинета в Кремле, а из Кремля на свою возлюбленную, загорающую совершенно голой около бассейна. Для этого у него и на крыше, и в кабинете стояли подзорные трубы, и они, созвонившись, разговаривали, наблюдая друг за другом через трубу. Даратэя часто подходила к подзорной трубе, расположенной около края крыши, совершенно голой и, стоя у края крыши, соблазняла Президента недвусмысленными позами, сокращая его рабочий день, поскольку мужчина после увиденного больше не мог оставаться в рабочем кабинете и был вынужден убегать с работы, торопясь к искушенной соблазнительнице. Несмотря на сформировавшийся небольшой животик, Даратэя по-прежнему вызывала у мужчины повышенный к ней интерес, и поэтому он старался как можно больше вечеров проводить дома. Он давно бы развёлся со своей женой, с которой отношения были уже безвозвратно испорченными, но ему мешали две причины. Первая – это то, что он не утратил надежды пойти на следующий срок после очередной рокировки, а развод с женой означал бы крах его президентских амбиций. Вторая причина – в позиции церкви. Его духовник наотрез отказал ему в своём благословении на новый брак. Мало того, он призывал его порвать с греховной связью и только узнав о беременности, перестал быть столь категоричным.

Президент со Сменщиком понимали проявляющиеся в обществе тенденции на возвращение к Православию и монархии. Поэтому пытались соответствовать хотя бы образу православных правителей. И груз его первого брака теперь тяжким камнем болтался у него на шее, внося ссоры и разлад и в новые отношения. Но не это больше всего влияло на взаимоотношения Президента с любовницей. Его удручало то, с каким упорством Даратэя стала вмешиваться в его государственные дела. Внутренние дела страны её, правда, совсем не интересовали. Она не осуждала любовника за увеличение пенсионного возраста и налогов. За практически узаконенное платное образование и здравоохранение. В первую очередь она постоянно вторгалась в область внешней политики. Её навязчивость стала переходить все границы. И если Президент отказывался её выслушать и прерывал её речи, то она мстила ему ночью, когда глава государства искал у неё обычной женской ласки. Президент стал замечать, что без этих сказочных ночей он на следующий день становился как овощ и был не в состоянии работать. У него начинал болеть живот и суставы, его рвало. И только после получения очередной порции любви к нему возвращалась работоспособность и хорошее самочувствие.

Однажды, решив не поддаваться на её сексуальный шантаж, Президент решил воспользоваться штатными «релаксаторшами», но секс не только не принёс ему удовольствие, но и не повлиял положительно на его здоровье. На следующий день у него опять начались болезненные симптомы и упала работоспособность. Он ощущал их, но не понимал причину этой зависимости от Даратэи, практически на физическом уровне. От этого ему начинало становиться страшно. Ему казалось, что, если с ней что-то случится, он просто умрет от физической боли и страданий. Она постепенно занимала всё больше и больше места в его голове. Бывало, что на высоком приеме руководителей других стран, прибывших в Россию с официальным визитом, он чувствовал симптомы подступающего дискомфорта, извинялся и, ссылаясь на недомогание, уезжал домой. Дома он требовал от любовницы доступа к её телу, которое он уже воспринимал не иначе как свой жизненный эликсир и панацею от физических недугов. У неё ведь была такая шелковистая кожа. И самое главное – этот непередаваемый, дурманящий запах и вкус её секретного интимного крема, которым она смазывала своё тело и который Президент слизывал с неё, словно маленький новорождённый зверёныш.

В результате такой «войны» женщина стала одерживать одну победу за другой. Первой уступкой стало подписание Президентом Международной конвенции «О продовольственной ответственности перед человечеством». Теперь Россия обязана была предоставлять в аренду необрабатываемые свободные земли, чтобы голодающие страны могли заниматься сельским хозяйством на её территории. Приоритет предоставлялся соседним государствам и странам, подвергшимся гуманитарным катастрофам в результате засухи и неурожая. Решение о том, кому брать в аренду те или иные земельные участки, решал единолично президент Фонда «Новый порядок», поскольку Фонд был одобрен странами-участниками в качестве независимого кризисного управляющего. Так, его решением земли Дальнего Востока, предоставленные Россией для сельскохозяйственного освоения, были взяты в аренду Китайской продовольственной корпорацией. Это был первый большой участок, который правительство России в рамках Конвенции предоставило в качестве своего вклада в мировую продовольственную безопасность. Китай, в котором засухи и наводнения, землетрясения и оползни, чередуясь, поставили под угрозу продовольственную безопасность страны, с усердием бросился осваивать предоставленные земли, вкачивая в почву последние достижения химической промышленности и генной инженерии.

Следом, исходя из условий конвенции, в Россию стали наезжать ревизионные комитеты Фонда, проводящие инвентаризацию земель и водных ресурсов для подачи последующих заявок к России на аренду неосвоенных природных ценностей. Президент нажил себе из-за этого много неприятностей: росло недовольство большинства политических сил страны и граждан, общественные движения которых всколыхнули Россию, и под лозунгом «Не дадим продать Россию» по всей стране прошла масса забастовок, митингов и демонстраций. Мировая война, развязанная ядерным конфликтом между Пакистаном и Индией, подобно дрожжевой массе разрасталась по всем континентам, вовлекая всё новых и новых участников с Ближнего и Дальнего Востока, где Китай начал военные действия за свои «исконные» территории.

Климат резко изменился в сторону потепления, и, самое главное, по планете поползла засуха, высушивая дельты рек, озера. Запасы пресной воды подверглись глобальной переоценке. Естественная вода из чистых источников бутилировалась, наподобие вина, и продавалась очень дорого. Простые люди, которые не могли себе позволить пить из чистых природных источников, потребляли опреснённую воду, или воду вторичной очистки, которую теперь на любом производстве после производственного цикла очищали и продавали как отдельный продукт. Россия была одна из немногих стран, где проблема дешёвой питьевой воды не стояла. Однако первые симптомы грядущей засухи уже дали о себе знать и на её территории. Цены на воду уверенно ползли вверх, быстро обогнав бензин. Президент, выслушав поздравления от Сменщика, напомнил ему про открытое письмо учёных-гидрологов и мелиораторов, напечатанное миллионным тиражом в «Молодёжной правде».

– Пришла пора экспортировать воду, – соглашаясь, покачал головой экс-президент. – Уже сейчас три десятка стран просят проложить трубопровод для поставки питьевой воды. Особенно сильно озабочен Китай. Готов хорошо платить за байкальскую воду.

– Подземные водоносные слои истончились, вода и так осталась только глубокого расположения, колодцы пересыхают, на шести сотках урожаи гибнут, народ недоволен. – Слова Президента прозвучали как предупредительный выстрел. – Если начнём импортировать воду, может начаться бунт.

– Бунтов бояться – во власть не ходить, – усмехнулся бывший. – Полиции зачем зарплату подняли в разы? Пусть отрабатывают.

– С другой стороны, если не продавать воду, то возможен мировой заговор, – задумчиво произнёс Президент.

– Ты чего? – усмехнулся бывший. – Против нас он давно уже есть.

– Я имею в виду совместное выступление мирового сообщества, вплоть до вооружённого вторжения, – уточнил говоривший. – Россия с её жизненными ресурсами уже давно у них бельмо на глазу.

– Этого нельзя исключить, – нахмурился Сменщик. – Ливию тоже не из-за Каддафи бомбили, а из-за их ресурсов, и в первую очередь это даже не нефть. Нефть – это только для поверхностного наблюдателя. Главное богатство в Ливии – это построенная Каддафи система доставки питьевой воды из подземных источников и возможности её экспорта по Ближнему Востоку. Кто на Востоке контролирует воду, тот контролирует жизнь. Теперь же весь Ближний Восток сидит на американско-израильских опреснительных установках, а вся питьевая вода Ливии идёт на экспорт в Европу. Ливийцы довольствуются опреснённой технической водой. Каддафи был угрозой «Новому порядку», их питьевой монополии, да к тому же у него были глобальные планы по сельскохозяйственному производству. Он собирался вдоль всей сети подземных трубопроводов создать оазисы благоденствия, как по берегам Нила в Египте. Кто же потерпит такого правителя? Независимого от «Нового порядка» и его претензий на мировое господство! Богатая и независимая Ливия могла бы сейчас сплотить вокруг себя весь арабский мир. А теперь «Новый порядок» полностью контролирует регион, держа руку на «кране» с питьевой водой.

– «Новый порядок»… – задумчиво потянул Президент, чувствуя ревность, просыпающуюся к принцу Харольду. – А ведь скоро его президент планирует выпустить Меморандум к нациям. Интересно, что он туда хочет включить?

– От своих друзей в Европе я знаю, что он собирается объявить себя Мессией и Царём мира.

– Так твои же друзья-масоны его на трон и посадят в храме Соломона! – не смог удержаться от иронии Президент.

– Да, – задумался Сменщик. – После разрушения мечети Омара строительство Храма царя Соломона идёт такими темпами, что к Рождеству евреи точно закончат.

– Вот и будет подарок имениннику! – недобро усмехнулся Президент.

– Я последнее время стал задумываться о конституционной монархии в России, – с совершенно серьёзным видом поведал бывший президент. – Не могу не учитывать настроения в обществе, мировую ситуацию.

– А чего, мне идея нравится! – засмеялся Президент. – Тебя мы и выберем на царство, а я Премьером стану, по типу Столыпина.

– Хватит ржать! – зло зыркнул на него Сменщик, недовольный тем, что его напарник несерьёзно отнёсся к сказанному. – Или забыл чем, закончил Столыпин?

– Ты как с Президентом разговариваешь? – продолжал шутливо ёрничать действующий глава государства.

– Недолго тебе осталось президентствовать! – ни смог или не захотел перестроиться на предложенный лад Сменщик. – Смотри, отошлю тебя куда-нибудь подальше. Например, на Сахалин, губернатором.

Сказав это, Сменщик наконец расслабился и засмеялся негромким шмыгающим смешком.

– У тебя, однако, больше шансов занять это кресло, пока я Президент, – нахмурился в свою очередь действующий руководитель страны, «показав зубы».

Сменщик сделал над собой усилие, прогоняя лёгкую тень, набежавшую ему на лицо, и примирительно улыбнулся.

– Позови Григория, пусть принесёт коньячку граммов сто пятьдесят, – о былых «уколов» не осталось и следа. – Не время нам сейчас ссориться. Не та историческая ситуация.

– Да этот незаконнорождённый Виндзор будет рад, если в России начнётся разлад, – согласился Президент, отдавая распоряжение своему помощнику.