Текст книги "Общий враг"

В тот же миг он краем глаза заметил какое-то движение в небе. Резко обернувшись, он увидел аппарат, поднимавшийся над опустевшим кратером. Оцепенев от страха и удивления, Одиэй смотрел во все глаза, как эта машинка, подпираемая почти невидимыми газовыми струями, остановилась на высоте примерно двадцати метров, а потом начала смещаться в сторону. Вспомнив про фотокамеру, подвешенную рядом со штурвалом, он протянул руку, чтобы ухватить ее не глядя, но промахнулся. Выругавшись, он буквально вырвал ее из креплений, потеряв на несколько секунд из виду улетающий объект. А когда вновь увидел его, аппарат падал. Едва успев поймать его в объектив, он нажал на кнопку, когда до поверхности тому оставалось три или четыре метра.

Машинка врезалась в реголит и, несколько раз перевернувшись в пыли, замерла. Впрочем, покорежило ее вроде не сильно, да и стояла она в нормальном положении – шестью колесами вниз. Последние были теперь отчетливо видны. Прицелившись, Одиэй включил оптический зум и сделал несколько снимков при десятикратном увеличении.

– Не подходи к ней близко, – сказал Хат. – В ее баках наверняка осталось топливо, которое может взорваться. Мы пошлем сюда специальную экспедицию.

– К тому времени, когда вы ее пошлете, эта штука может исчезнуть, – ответил Одиэй. – Она, кажется, не сильно повреждена. Даже если она не может летать, то ездить может наверняка.

– Почему она тогда стоит?

– Наверное…

Одиэй хотел сказать: “ждет меня”, но не договорил, так как именно в этот момент аппарат пришел в движение. Колеса его закрутились, бросив граненый корпус вперед – прочь от Одиэя. Не долго думая, последний повесил камеру на место и устремился за ним.

Колеса вездехода были в несколько раз больше колес того аппарата, поэтому Одиэй не сомневался, что быстро догонит его. Это оказалось, однако, не так-то просто: беспилотник мчался, словно торпеда, увлекая за собой мощную пылевую волну. И все же расстояние до него сокращалось: ежесекундно рискуя перевернуться, Одиэй прибавлял и прибавлял в скорости. Он не знал, что будет делать, когда ликвидирует отставание, да ему это было и не важно – он еще ни разу в жизни не чувствовал такого азарта. Наверное, подобный азарт испытывали его предки, когда принимали участие в верховой охоте с гончими.

Вершины центрального пика остались где-то в стороне – аппарат уходил от них. Возможно, потому, что местность там была для него слишком труднопроходимая. Но и к базе он тоже не приближался. Судя по отметке на экране навигатора, двигался он в сторону кратера Либл.

Когда вездеход Одиэя оказался метрах в пяти от машины-невидимки, на боковой стороне последней вдруг откинулась вверх квадратная дверца. В темной нише зашевелился, явно пытаясь выдвинуться наружу, какой-то механизм. В одно мгновение поняв смысл происходящего, Одиэй свернул направо, уходя из зоны действия предполагаемого оружия, и врубил максимальную скорость, намереваясь протаранить вражеский аппарат. Устойчивость у него меньше, так что перевернуться от столкновения должен будет именно он…

Вездеход буквально подскочил и ринулся вперед. Одиэй крутанул штурвал, намереваясь ударить левым передним колесом в правый, безоружный борт, но за секунду до столкновения какая-то чудовищная сила разорвала аппарат на куски, которые разлетелись во все стороны. Сбитый с пути этим ураганом огня и обломков, разогнавшийся вездеход потерял управление и, опрокинувшись и пропахав в реголите широкую борозду, остановился.

Несколько секунд лежавший на боку Одиэй с замиранием сердца прислушивался к монотонному гулу, издаваемому системой жизнеобеспечения. То, что скафандр не потерял герметичность, было уже очевидно, однако от страшного толчка могла дать сбой сложнейшая аппаратура в ранце. Лишь убедившись, что этого не случилось, Одиэй, побарахтавшись немного в пыли, перекатился на живот и, оттолкнувшись руками от грунта, встал на ноги. Голова у него кружилась, да и вообще он чувствовал себя так, словно впервые оказался в этом месте. Его мозг как будто перезагрузили. Увидев совсем рядом коническую гору главной вершины, он вздрогнул – такой огромной и зловещей она ему показалась.

– Что с тобой? – крикнул Хат, голос которого, казалось, звучал откуда-то из параллельной Вселенной. – Ты жив?

– Да, я жив, – ответил Одиэй, еле шевеля губами. – И даже как будто здоров. Вот насчет вездехода не уверен.

Он побрел к своей машине, валявшейся вверх колесами, которые все еще вертелись. Одиэй остановил их с помощью пульта дистанционного управления, прикрепленного к рукаву скафандра. Потом, схватившись за край рамы из углепластика, поднатужился и со второй попытки перевернул вездеход и установил его в нормальное положение. Тот был не слишком тяжел, но очень громоздок. Переведя дух и убедившись, что обратно к базе этот слегка покореженный экипаж его довезет, Одиэй снял с крепления фотокамеру и направился к останкам взорвавшегося аппарата.

Да – создатели последнего явно не хотели, чтобы он попал в чужие руки в первозданном, да и вообще в сколько-нибудь узнаваемом виде. В том, что сработала именно система самоликвидации, у Одиэя сомнений не было. Большинство обломков раскидало по огромной территории, но несколько самых крупных фрагментов валялись рядом. Одиэй подошел к одному из них, размером примерно метр на метр. Из него торчали оборванные провода и какие-то трубки. Никаких надписей или опознавательных знаков не просматривалось ни на металле, ни на радиопоглощающем покрытии. Одиэй сфотографировал этот хлам и, поколебавшись немного (возможно, там еще было чему взрываться), перетащил его к вездеходу и погрузил в кузов. Пройдясь по окрестностям и подобрав еще несколько обломков, он сел в кабину и, бросив на место происшествия и на вершину конуса А прощальный взгляд, поехал на базу…

7. Тайный альянс

На большом компьютерном мониторе фотографии сверхвысокого разрешения казались почти трехмерными, так что у Одиэя появилось ощущение, будто он снова вернулся к залитому солнечным светом подножию далекой горы. И удивительный артефакт выглядел как настоящий – вот-вот сорвется с места и поедет прочь, раскидывая пыль и мелкие камни по сторонам.

– Проходимость этой штуки явно оставляет желать лучшего, – сказал Клартег, напряженно вглядываясь в увеличенное изображение аппарата. – Колеса маленькие, дорожный просвет небольшой. Просто удивительно, что она десять раз не застряла где-нибудь, пока ты за ней гнался.

– Ну, застревать там было особо негде – местность ровная, – ответил Одиэй. – А то, что колеса маленькие… Все-таки, я полагаю, ездит она на них редко и в исключительных случаях.

– На летательный аппарат она тоже не очень похожа, – заметил начальник базы Канвел Флюисс. – Большие топливные баки в таком корпусе не разместишь. Думаю, на орбиту она еще выйдет, но обратно сесть не сможет.

Главный инженер достал микрокалькулятор и, быстро что-то подсчитав, объявил:

– Да, без дозаправки она сможет совершить полет “туда и обратно” на дальность примерно сто километров.

– Немного, – усмехнулся Флюисс. – До ближайшей базы вчетверо дальше. Открой-ка карту.

Клартег вывел на экран карту видимого полушария Анемара. Она была густо усеяна значками, обозначавшими искусственные сооружения, лишь примерно треть из которых имели гражданское назначение. Простого человека, впервые увидевшего эту карту, она могла ошеломить, ибо Анемар представал на ней совсем не тем, чем его по привычке считали. Не прекрасным ночным светилом, и даже не объектом изучения сравнительной планетологии, а гигантской доской для игры в бенг, на которой уже много десятилетий происходила незаметная, но упорная борьба. Литуранских и теллемунских баз, обозначенных, соответственно, красными и зелеными значками, имелось примерно поровну. До недавнего времени только эти два цвета и оживляли мертвые материки и безводные моря небесного тела. Но теперь красно-зеленое однообразие нарушал воткнутый в него значок ярко-синего цвета. Будучи единственным, он сразу бросался в глаза и выглядел ярче остальных. Было в нем что-то дерзкое, вызывающее…

Клартег провел курсором от синего значка до ближайшего красного. Между ними протянулась линия с цифрами.

– Да – четыреста десять, – сказал главный инженер. – Далековато.

Он уменьшил масштаб, после чего кратер Дюссерат сильно приблизился, а границы Анемара ушли за пределы экрана. После этого Клартег наложил на карту, сильно продлив его, последний, самый прямой участок пути Одиэя. Из центра кратера выстрелил тонкий луч, но проходил он довольно далеко от литуранской базы. Клартег вновь увеличил масштаб. Луч, протянувшийся за пределы Анемара, почти коснулся теллемунской базы в кратере Оккл.

– Оккл, – сказал Флюисс, потирая подбородок. – Но до него больше тысячи километров, так что это явно случайность. Скорее всего, эта штука просто удирала в первом попавшемся направлении.

– Не в первом, – ответил Одиэй, покачав головой. – Она ехала к Либлу.

– Но в Либле ничего нет, – сказал Флюисс. – Не говоря уж о том, что стык между Либлом и Дюссератом труднопреодолим – по крайней мере, для такого маленького аппарата.

На экране снова появилась загадочная машинка. Это была видеозапись погони, гораздо худшая по качеству, чем фотоснимки. Когда на подпрыгивающем сером корпусе открылся люк, Клартег нажал на кнопку “Стоп” и спросил:

– Что там было, в этом люке? Здесь ничего толком не видно.

– Понятия не имею, – ответил Одиэй. – Я тоже ничего там не разглядел, так как почти сразу свернул в сторону. Там что-то двигалось, но что именно – не знаю. Если это какое-то оружие, то очень специфическое. Длина люка от силы полметра. Пушка или пулемет туда не поместится.

– А если там лазер? – спросил Клартег. – Мне кажется, это было бы лучше всего: ни дыма, ни отдачи.

– Всё может быть.

Клартег на всякий случай растянул люк почти до размеров экрана, однако размытое изображение так ничего и не показало. Кашлянув, Флюисс медленно проговорил:

– Слушай, Одиэй… У тебя не возникло мысли, что это может быть…

Он замолчал, словно стесняясь произнести нечто совершенно неподобающее, способное вызвать насмешки. Но Одиэй его понял.

– Что это может быть машина с планеты Икс? – спросил он. – Такая мысль у меня возникла. Но мне это кажется почти невероятным. Для инопланетной техники эта штука выглядит слишком несовершенной. К тому же у тех транспорт только летающий. А вообще… Если они за нами следят, то, получается, наша экспедиция теряет всякий смысл.

– Ну, почему же? – спросил Клартег. – Если они за нами следят, то это еще не значит, что они все про нас знают. Как можно узнать о наших намерениях, наблюдая за базой издалека? Может быть, они просто следят вообще за всем, что делают фараллийцы на Анемаре?

– То, что они за нами следят, может говорить о том, что они что-то узнали, – ответил Флюисс. – А узнать они могли как угодно. Даже с помощью агентурной разведки.

– Давайте не будем делать поспешных выводов, – сказал Одиэй. – Обломки у нас – надо их изучить. Хотя думаю, что ничего инопланетного мы там не найдем. И у меня есть одна гипотеза.

Флюисс и Клартег замерли в ожидании, повернувшись к нему. Помолчав, Одиэй продолжил.

– Для целей разведки такие машинки не очень-то подходят. Допустим даже, что их антирадарное покрытие работает как надо. Но радиус обзора будет очень уж невелик, потому что их аппаратура располагается на высоте меньше метра. Чтобы что-то разглядеть, им нужно было бы подъехать к базе буквально вплотную – на километр или полтора. А с такого расстояния их легко можно заметить и без радара. Да и следы вы бы давно обнаружили. А летать они здесь и подавно не решились бы.

Он сделал паузу. Ему было интересно, догадаются они, или нет, куда он клонит. И если догадаются, то кто будет первым. Но главный инженер и начальник базы молчали.

– В общем, – сказал Одиэй, – эта штука оказалась возле центрального пика не случайно. Возможно, они сидят на одной из вершин и наблюдают оттуда за нами. А вниз спускаются лишь изредка, по какой-то надобности.

– Черт! – воскликнул Клартег, усмехнувшись и мотнув головой. – А ведь похоже на правду. Этот пик – действительно идеальная смотровая площадка. Надо проверить все его вершины.

– И как ты это сделаешь? – спросил Флюисс без всякого энтузиазма.

– Это не проблема – используем “Чемоданчик”. В беспилотном режиме, разумеется.

Глубоко и протяжно вздохнув, Флюисс сказал:

– Давай не будем горячку пороть. Вот дождемся, когда прилетит вождь, и…

– А ты уверен, что он прилетит?

– Прилетит, куда он денется…

– Ну, да – лет через пять. А пики надо проверить как можно быстрее – пока они не смотались оттуда.

– Ты думаешь, они уже не смотались?

– Если они установили там какие-то стационарные устройства, то убрать все это мгновенно у них не получится. Но приезда Трюма они ждать точно не будут, так что надо торопиться.

– Слушай, а зачем нам это нужно? Ну, даже если и следят они за нами… Нам-то что? За нами и без того следят со спутников. Едва ли с этих пиков можно разглядеть что-то новое. Они, конечно, ближе, но телескопов с метровыми зеркалами, как на спутниках, там, скорее всего, нет. Так что вряд ли это дает им какие-то новые возможности.

– Ну, вот и выясним, дает или нет. А если это все-таки планета Икс… Нет, я в это, конечно, не верю, но мало ли… И к тому же Трюм этого так не оставил бы.

– Вот давай и спросим у него.

– По открытому каналу связи? Нет, это исключено. И вообще, – Клартег усмехнулся, – у него сейчас есть дела поважнее, так что лучше его не отвлекать.

Главный инженер щелкнул несколько раз “мышью”, и загадочный беспилотник вновь покатился вперед, чтобы примерно через полминуты раствориться в пламени бесшумного взрыва. Изображение перевернулось вверх тормашками и замерло…

– Везучий ты все-таки, – сказал Клартег. – Тебя даже не задело.

– Ну, немножко задело, – ответил Одиэй, имея в виду два небольших разрыва внешней оболочки скафандра, которые он не сразу и заметил. – Хотя да – могло быть и хуже.

В комнате вновь наступила тишина. Одиэй чувствовал, что от него ждут какого-то высказывания по поводу идеи осмотра вершин.

– А пик осмотреть, конечно, надо, – сказал он. – И обломки собрать все до единого. Но пока помалкивать об этом, чтобы они не начали в отместку ставить нам палки в колеса. Если им нужно – пусть первыми выходят на связь. Попросят вернуть обломки – вернем. В целости и сохранности. Но оставим за собой право в случае чего раструбить об инциденте на весь мир.

– Ну, что ж – это и вправду лучше всего, – сказал Клартег, не скрывая удовлетворения. – И я вот думаю – можно ли это всё как-то использовать, чтобы вытащить Трюма из тюрьмы?

– Ну, это вряд ли, – весело ответил Одиэй. – Энулемия – нейтральное государство…

– По-твоему, нейтральному государству не нужны чужие военные секреты?

– Думаю, что нет. В конце концов, его нейтралитет обеспечивается гарантиями наших двух стран. Если вы даже отдадите эти обломки своему правительству, оно, скорее всего, тут же отдаст их Теллемуну или Литурании – чтобы не ссориться. Да еще и извинения принесет.

– Ну, может быть. А может, и нет…

Клартег вопросительно посмотрел на Флюисса.

– Ладно, уговорили, – нехотя сказал тот. – Надеюсь, Трюм одобрит все это.

– Конечно, одобрит, – торопливо ответил Клартег. – Что я, не знаю его, что ли? Но сначала – облет. Сбор обломков займет много времени, а пики прочесать надо немедленно. Делать же и то, и другое одновременно слишком опасно.

Флюисс, кажется, хотел что-то сказать, но промолчал…

“Чемоданчиком” на местном жаргоне назывался легкий летательный аппарат в виде платформы с двумя креслами. Отсутствие герметичной кабины позволило его сильно упростить и предельно облегчить. Хотя, разумеется, летать на нем могли только люди, у которых начисто атрофирован страх высоты. Без экипажа и с полной заправкой он мог, достигнув вершин центрального пика, провисеть рядом с ними примерно полчаса, что, конечно, было крайне мало. Оставалось надеяться либо на везение, либо на то, что кропотливое изучение видеозаписей, сделанных бортовыми камерами, даст какие-то результаты.

Вначале Одиэй собирался выйти на поверхность, чтобы увидеть запуск аппарата воочию, но потом передумал. Сказалась усталость после той поездки, да и не было в старте крошечного кораблика ничего особенно интересного. Поэтому за проведением операции он наблюдал, сидя в диспетчерской рядом с пилотом Плюнксом. Клартег и Флюисс тоже находились рядом.

Глядя на экран монитора и пошевеливая рукояткой управления, Плюнкс быстро, буквально за несколько минут, подвел аппарат к вершине конуса А и начал ее облет. Одиэй до боли в глазах всмотрелся в изображение, пытаясь увидеть маленький, на пределе различимости, искусственный объект.

– Здесь ничего нет, – сказал Клартег. – По крайней мере, не видно. Плеро, можешь подвести его ближе и сделать еще один облет?

– Тогда может не хватить топлива на обратный путь, – быстро ответил Плюнкс.

– Посадишь его рядом с пиком – потом отвезем обратно.

Кивнув, Плюнкс подобрался к вершине горы буквально вплотную и принялся летать над ней туда-сюда. Высота была так мала, что газовой струей из двигателя с поверхности сдувало пыль.

– Даже следов никаких нет, – сказал Флюисс.

– Конус А – самый высокий, но не самый удобный, – ответил Одиэй. – Вершина у него слишком острая. Конус Б подходит больше.

Все же для очистки совести осмотр с близкого расстояния главной вершины был доведен до конца, после чего Плюнкс полетел к конусу Б. Собственно, на конус эта двухкилометровая, расплывчатых очертаний гора походила очень мало. На ее как будто продавленной вершине “Чемоданчик”, пожалуй, мог бы сесть – хотя и с риском опрокинуться. И как-то не верилось, что здесь могли побывать аппараты подобные тому, что совсем недавно ездил по дну кратера, а теперь усеивал его своими обломками. Внешний вид этой приземистой, плоской машинки совершенно не вязался с горными пейзажами. Одиэя все больше охватывало чувство неловкости за свою дурацкую идею о засевших на вершинах центрального пика наблюдателях. Как такой бред вообще мог прийти ему в голову? Хотя, с другой стороны, Клартегу и Флюиссу эта идея не показалась бредовой…

– Лучше, наверное, было бы слетать туда ночью, – пробормотал Клартег. – Аппаратура должна выделять тепло, ее было бы видно в инфракрасном свете.

– Я думаю, они позаботились о теплоизоляции, – ответил Флюисс.

– А если там изотопный источник энергии?

– Это вряд ли.

– Почему?

– Потому что у них должно быть предусмотрено абсолютно всё. В том числе и ночной полет “Чемоданчика”.

– Время кончается, – предупредил Плюнкс.

– Ну, лети к пику В, – ответил после глубокого вздоха Клартег. – Хотя уж там-то наверняка ничего нет.

Если смотреть со стороны базы, вершина третьего пика была почти не видна – ее заслонял пик А. Но, возможно, именно по этой причине наблюдательный форпост установили именно там – в месте, где это меньше всего ожидалось.

С отчаянной надеждой Одиэй смотрел на экран, однако показываемая крупным планом вершина выглядела девственно-чистой – ее явно никто не посещал, по крайней мере, в последние несколько миллионов лет.

Плюнкс барражировал над ним примерно пять минут, после чего направил “Чемоданчик” обратно и посадил его, не дотянув до базы четыре километра.

Обломков было собрано так много, что на столе в мастерской поместилась лишь часть их – но часть наиболее важная.

– Это все, что осталось от главного компьютера, – сказал Клартег, достав из пластмассового ящика покореженные печатные платы. – Процессор “Вамп-1500”. Сделано в Теллемунской империи.

– Ну, что ж – это приятно, – ответил Одиэй, разглядывая припаянный к плате квадратик диаметром примерно пять на пять сантиметров. – Хотя, конечно, это могла быть хитрость его создателей – чтобы свалить все на врагов.

– Ты шутишь? – недоуменно спросил Клартег. – Это специальный радиационно-стойкий процессор, применяемый в космической технике. Я думаю, из Теллемуна его даже контрабандой не вывезти.

– Шучу, разумеется, – ответил Одиэй, отдав плату. Его охватило эйфорическое веселье. Разумеется, шансы на то, что стелс-беспилотник окажется роботом инопланетян, и без того стремились к нулю, но все же хорошо, что теперь их и вовсе нет. А главное – не нужно терзаться чувством вины перед своей страной.

Помолчав, задумчиво глядя на расставленные по столу предметы, Клартег сказал:

– Ну, что еще… Топливо однокомпонентное – гидразин. Источник энергии – графен-полимерный аккумулятор. Но есть и небольшая развертываемая солнечная батарея. Связь – оптическая. Ну, а вот это самое интересное…

Он взял помятый металлический цилиндр длиной сантиметров двадцать.

– Это ствол гранатомета. К счастью, выдвижной механизм заклинило, и выстрелить по тебе он так и не смог.

Одиэй задумчиво подержал в руках этот предмет, едва не оборвавший его жизнь, и спросил:

– Интересно, почему они до сих пор не являются за своим добром? И почему не помешали нам все это собрать?

– Не знаю. Но, может, еще и явятся. Будем ждать.

Да, только ждать – ничего другого им не оставалось. Ждать, когда имперцы предъявят права на свой аппарат, а самое главное – ждать, чем закончится история со сбитыми пешеходами. Стартовое окно должно было вот-вот открыться, и отсутствие начальника экспедиции действовало на экипаж и на персонал базы все более угнетающе. Даже не горевшего желанием лететь Одиэя злила возникшая неопределенность. Уж поскорей бы все это закончилось – хоть так, хоть эдак. Да и письма из дома не радовали. Ханта жаловалась на одиночество и проклинала энулемского миллиардера. Что ж – хорошо, по крайней мере, что она не демонстрировала показной бодрости. Одиэй как мог утешал ее, хоть и противно ему было при мысли, что все его нежные послания прочитывает служба доставки.

В свободное время (а свободного времени у него было хоть отбавляй) Одиэй часами просиживал перед компьютерным монитором, разглядывая записи, сделанные камерой “Чемоданчика”. В конце концов, у него появилось стойкое ощущение, что он своими ногами исходил вершины всех трех пиков – до такой степени знаком ему стал каждый валявшийся там камень. Некоторые из них имели подозрительную форму, и Одиэй изучал их особо тщательно, применяя программы для обработки изображений. Но результаты все равно получались неоднозначные. Может быть, один из этих камней и был фальшивым, но окончательно доказать это мог бы только еще один полет “Чемоданчика”. А вообще, Одиэй стал напоминать себе тех энтузиастов с поехавшей крышей, которые “находили” на снимках, переданных с поверхности Фальпара, черепа инопланетян и древние статуэтки.

Да, теллемунцы могли бы установить разведывательную аппаратуру на центральном пике. Могли бы. Но, похоже, не установили. Возможно, им даже и мысль такая в голову не пришла. Но, в любом случае, лучше перестраховаться…

В один из таких скучных вечеров к нему в дверь постучали.

– Да, да – входите! – сказал Одиэй.

В комнату вошел, неловко оглядываясь, Клартег, державший в руке аккуратно зашнурованную картонную папку.

– Располагайся, – сказал Одиэй, указав на второе кресло.

Кивнув, Клартег сел.

– Все ищешь? – спросил он, глядя на монитор.

– Да, – ответил Одиэй с кислой улыбкой. – Но уже так – без энтузиазма. Ничего там, скорее всего, нет.

– Я пришел к тому же выводу. Но отрицательный результат – тоже результат. К тому же мы раскопали кое-что поинтереснее.

Одиэй перевел взгляд на его папку. Кивнув, Клартег расшнуровал ее и собрался было открыть, но вместо этого неожиданно взял ее с двух сторон, словно игровой пульт, и рывком отодвинул от себя на вытянутых руках. Голова его чуть запрокинулась.

– Черт! – воскликнул он. – Это просто невероятно! Все мои представления о мире развеялись в прах. Всё не так, как казалось…

– Что же там такое? – спросил Одиэй, стараясь не выдать волнения.

– Вот!

Клартег открыл папку и достал оттуда тонкую пачку листов. Самый верхний представлял собой фрагмент карты Анемара – там был изображен кратер Дюссерат и его ближайшие окрестности. Кроме них Одиэй увидел знакомую линию, представлявшую собой продолженную трассу его вездехода, гнавшегося за теллемунским беспилотником. Правда, здесь эта линия имела совершенно четкое окончание, отмеченное крестиком.

– Мы как-то говорили о том, был ли какой-то смысл в его движении к Либлу, – сказал Клартег. – Так вот, оказалось, что был. Он двигался не абы куда, а к тому месту, где его поджидал большой вездеход. Стоял он вот здесь, где крестик – за Либлом.

– Как вы об этом узнали? – удивленно спросил Одиэй.

– По сути, случайно. Нет, конечно, можно было предположить, что беспилотник привезли на вездеходе. И если бы вместо того, чтобы обыскивать пики, мы направили “Чемоданчик” сразу туда, то, возможно, еще застали бы его. Но, к сожалению, я тогда стормозил…

– Как и все мы, – ответил Одиэй, вздохнув.

– Да, идея была слишком красивой, и она меня захватила. Но ничего – ошибка оказалась поправимой. В Сети я наткнулся на сообщение одного наблюдателя за Анемаром. У него есть здоровенная антенна-интерферометр, с помощью которой он отслеживает все источники радиосигналов – причем с большой точностью.

– Это случайно не Фиукс?

– Он самый.

– Я с ним знаком. Встречались лет десять назад на каком-то форуме независимых наблюдателей за космическим пространством. У него и телескоп есть. Поменьше, конечно, чем у Трюма, но все равно внушительный.

Кивнув, Клартег продолжил:

– Как раз примерно в то время, когда всё это происходило, он зафиксировал в этом месте, – Клартег указал на крест, – радиосигналы от передатчиков скафандров.

– От скафандров? – удивленно переспросил Одиэй.

– Да. Разобрать, конечно, ничего не удалось, так как все сообщения были зашифрованы. Но, тем не менее, эти люди были именно здесь. Конечно, литуранцы ехали туда в режиме радиомолчания, но, видимо, что-то случилось, и им потребовалось выйти на поверхность.

– Литуранцы? Ты хотел сказать – теллемунцы?

– Нет, именно литуранцы. Вездеход был литуранский.

Одиэй долго молчал, осмысливая это.

– Странно, – сказал он, наконец. – Может, они оказались там случайно?

– Я бы тоже так подумал, но тут открылись новые обстоятельства. Среди обломков беспилотника были найдены компоненты теллемунского производства.

Клартег протянул Одиэй сделанные со всех сторон фотографии этих компонентов. Их оказалось не так уж и мало.

– Что же получается – это совместная разработка? – в замешательстве спросил Одиэй.

– Получается, так, – ответил Клартег. – Ничем другим это объяснить невозможно, хоть они и пытаются.

Одиэй пристально посмотрел на него. Чуть усмехнувшись, главный инженер сказал:

– Правительство Тартаюмской Федеративной Республики официально потребовало у нашего правительства вернуть все, что осталось от аппарата, который якобы принадлежит им. Ну, мы, конечно, согласились. Примерно через два часа теллемунский вездеход с представителем ТФР прибудет сюда. Обломки сейчас упаковывают.

– Очень интересно, – пробормотал Одиэй, начав машинально потирать правый висок. – Так может, эту штуку и вправду сделали они?

– Сильно сомневаюсь, – ответил Клартег.

– Почему? Тартаюм – государство не самое отсталое в техническом отношении.

– Ну, тут всё, мне кажется, совершенно очевидно. Нужно как-то объяснить наличие в беспилотнике деталей, произведенных и в Королевстве, и в Империи. Раз уж так получилось, что привезли его сюда литуранцы, подходящую страну надо было найти среди их союзников. Но союзников не самых близких – потому что таким теллемунцы не продали бы свой компьютер и всё остальное. Поэтому Геринлот или Плаулис не подошли бы. А ТФР – в самый раз. Она хоть и входит в сферу вашего влияния, но членом Континентальной Лиги не является, и вообще ведет себя так, что многие у вас говорят: лучше иметь такого врага, чем такого друга. Есть даже подозрения, что тартаюмцы передают Теллемуну образцы новейшего оружия, которое вы им поставляете.

– Ну, новейшее мы им уже давно не поставляем. Хотя да – засранцы они те еще.

– Согласен, – кивнул Клартег. – А тут как раз на вашей базе гостил представитель этой страны – первый космонавт Тартаюма. Появилась возможность выдать его за специалиста, сопровождавшего беспилотник. Он, правда, по образованию химик, и отбор прошел по результатам открытого конкурса – ну да черт с этим…

– А почему ты все-таки не допускаешь, что беспилотник сделали именно тартаюмцы?

– Ты думаешь, теллемунцы продали бы им свою аппаратуру, зная, что те повезут ее сюда, на теллемунскую базу, на теллемунском корабле? Абсурд!

– Ну, почему абсурд? – медленно спросил Одиэй. – Если этот беспилотник – лишь побочный эффект некоего тайного сотрудничества сверхдержав… Разве в это сотрудничество не могут быть вовлечены их союзники?

– Да, могут. Но эта задержка в несколько дней… Они, похоже, думали, как выйти из положения. Ну, и специалист у них все-таки не того профиля.

Одиэй кивнул, поневоле соглашаясь. Потом еще раз просмотрел фотографии, сделанные в мастерской, и спросил, лукаво прищурившись:

– Что-то инопланетное среди обломков найти не пытались в подтверждение теории Трюма?

– Нет, – ответил Клартег после секундной задержки и слегка раздраженно. – Специально не пытались. Теория Трюма – это его теория. Принимать ее во внимание, конечно, нужно, но строить на ней всю нашу стратегию – это, на мой взгляд, ошибка.

– Ну, какая-то рабочая гипотеза всё равно нужна, и та, что предлагает Трюм, выглядит не лучше и не хуже других. В свете открывшихся новых обстоятельств ее можно даже немного развить. Что, если к сотрудничеству Королевство и Империю принудили именно пришельцы? И это есть первый шаг на пути к их объединению в единое государство. Если уж этим негодяям нужна наша планета, то им было бы проще иметь дело с одним местным центром власти, а не с двумя. Вот только непонятно, зачем эти военные эксперименты, – Одиэй указал на фотографии. – Достойного противника для супертандема на Анемаре всё равно нет. Ну, не считать же таковым Трюма с его игрушечной базой. Зачем эта невидимость для радаров? Зачем система самоликвидации?

– В том-то и дело, что незачем, – ответил Клартег, вздохнув. – Но тут могут быть два объяснения. Во-первых, инерция мышления. Да, врагов у них нет, но они по привычке все равно готовятся к войне с кем-то. Во-вторых, обмен секретными военными технологиями – это лучший способ продемонстрировать друг другу полное доверие и открытость.

– Да, пожалуй, – согласился Одиэй.

– У меня есть и еще одно объяснение, – сказал после паузы Клартег. – Общий враг у них все-таки может быть – причем враг могущественный и опасный. Это сами пришельцы. Да, Трюм считает, что они полностью спелись, но что, если Литурания и Теллемун только делают вид, будто стали их союзниками, а на самом деле что-то втихомолку против них затевают?