Текст книги "Избранные труды. Том 3. Уголовная политология. Сравнительное и международное право"

А. Э. Жалинский
Избранные труды. Том 3. Уголовная политология. Сравнительное и международное право

Альфред Эрнестович Жалинский

(17 октября 1932 – 18 апреля 2012)

Предисловие

В этом томе объединены работы Альфреда Эрнестовича Жалинского, характеризующие два направления его творчества. Первое из них раскрывает эволюцию подхода ученого к исследованию уголовной политики, начало которому положили отдельные статьи 70-х – 80-х годов ХХ столетия. В последние годы своей жизни А. Э. Жалинский, выявив ограниченность и низкую продуктивность широко распространенных взглядов отечественных криминалистов, исследующих понятие, содержание, цели, структуру уголовной политики России, стремился найти более глубокий подход к этим проблемам с помощью новой подотрасли научного знания – уголовной политологии. Он успел опубликовать несколько статей и выступить с докладами.

Второе направление – сравнительное правоведение – представлено в данном томе выдержками из двух фундаментальных книг: «Введение в немецкое право», подготовленной совместно с А. А. Рёрихт, и «Современное немецкое уголовное право», а также отдельными публикациями о немецком и польском уголовном праве, о праве других стран. А. Э. Жалинский постоянно отслеживал новинки изданий, появляющихся в Германии и Польше, был в курсе обсуждаемых учеными этих стран проблем и старался передать полученную и проанализированную им информацию российским пользователям.

Но его работа в области сравнительного правоведения не ограничивалась деятельностью по анализу зарубежного права. Значительное внимание он уделял и представлению достижений российской уголовно-правовой мысли в изданиях, публикуемых в других странах, на конференциях, при работе в рамках международных проектов. Только для примера можно сослаться на его участие в проектах о возмещении вреда в уголовном праве и процессе (руководители проекта – проф. А. Эзер, С. Вальтер / Макс-Планк-Институт иностранного и международного уголовного права, Фрайбург, ФРГ), о транснациональных юридических конфликтах (руководители проекта – проф. А. Зинн, В. Гропп / Университет Оснабрюка, ФРГ), на многолетнее сотрудничество с Политико-правовым университетом в Пекине (проф. Хэ Бин Сун), публикации его работ о профилактике преступлений в Польше, об уголовном праве в Болгарии, об уголовном процессе в Монголии, о причинах экологических преступлений в Италии.

В этом томе, на мой взгляд, целесообразнее было поместить все же работы А. Э. Жалинского о зарубежном праве, чем его труды о праве российском (хотя бы и в сопоставлении с иностранным), несмотря на то что они выполнены оригинально и содержат ряд новаторских соображений.

А. Э. Жалинский не ограничивался, работая в области сравнительного правоведения, написанием собственных трудов. Много времени и сил он отдавал переводам, в первую очередь с немецкого. Часть таких переводов статей наших немецких коллег напечатана в изданных НИУ ВШЭ под его редакцией сборниках «Уголовное право и современность» (выпуски 1–4 за период с 2007 по 2012 г.), часть – в других изданиях, например в вышедшем под его редакцией сборнике «Современное уголовное право и криминология» (М.: ИНИОН РАН, ИГП РАН, ГУ ВШЭ, 2007). АЭ. Жалинский перевел весьма сложные тексты одного из известнейших философов права – Макса Вебера и подготовил к изданию его труды о праве, к сожалению, до сих пор не опубликованные на русском языке, а также работу Х.-Х. Кернера и Э. Даха «Отмывание денег» и др. Альфред Эрнестович всегда считал своей святой обязанностью делиться информацией, доступ к которой российским коллегам по разным причинам был затруднен (незнание иностранных языков, невозможность реального ознакомления с проявлениями юридико-социальной практики и т. п.). А главное – он, как и любой интеллектуал, не мог не уважать высказанных мнений, созданных концепций, обоснованных идей и пытался донести их до отечественных пользователей.

О. Л. Дубовик

Раздел I. Уголовная политология и уголовная политика

ПОЯСНЕНИЕ К РАЗДЕЛУ I

В этом разделе представлены статьи А. Э. Жалинского об уголовной политике, опубликованные в середине 1980-х годов, когда многие отечественные специалисты стали уделять внимание исследованию данной проблемы, стремясь найти баланс между целями уголовного закона, провозглашаемыми Советским государством, их реализацией, социальными затратами и реальной эффективностью борьбы с преступностью. Эти статьи достаточно полно характеризуют сложившийся в рамках наук уголовного права и криминологии к началу демократических преобразований в нашей стране уровень осознания их обществом, уровень значимости разработок уголовной политики и их состояние.

В последнее десятилетие А. Э. Жалинский, занимаясь разработкой инструментального подхода к уголовному праву, исследуя связи уголовного закона и экономики, отстаивая необходимость либерализации уголовно-правовых запретов, вновь обращается к проблемам уголовной политики, но уже с более широких позиций – формируя новое направление – уголовную политологию. Поэтому в раздел включены как те его статьи, в которых он анализирует состояние, задачи и просчеты современной уголовной политики России, так и несколько работ, посвященных необходимости развития уголовной политологии, целям и содержанию этой научной дисциплины, ее перспективам. Ученый полагал, что только формирование междисциплинарного подхода к решению задач борьбы с преступностью и отход от традиционных, зачастую слишком узких взглядов на цели и средства уголовно-политической деятельности могут в конечном счете принести положительные результаты, в том числе снижение издержек, укрепление безопасности, стабильность, защищенность правовых благ, охраняемых уголовным законом.

В раздел также включены две рецензии, которые ярко характеризуют и позиции А. Э. Жалинского, и два сложившихся в сфере уголовной политики подхода: экономико-социологический и правовой, представленные в трудах известных ученых – профессора В. В. Радаева и академика В. Н. Кудрявцева. Думается, что ознакомление с этими текстами будет способствовать и обращению читателей к рецензируемым книгам, и размышлениям об актуальных задачах уголовной политики.

Уголовная политология: становление и развитие[1]1
  Текст опубликован: Право и политика. 2010. № 5. С. 826–834.


[Закрыть]

Основная идея, раскрываемая ниже, состоит в необходимости преобразования круга знаний об уголовной политике и превращении ее в уголовную политологию – используемую для нужд практики отрасль знаний уголовно-правовой науки. Проводимый подход обосновывается тем, что в современных условиях развития российского общества все острее становится необходимость исследования процессов и результатов взаимодействия политики и уголовного закона как противоречивого инструмента подавления, осуждения и вытеснения наиболее опасных посягательств на интересы страны, их модернизации в самом широком смысле этого понятия.

Уголовная политология должна самостоятельно развиваться как основанная на традициях и современных достижениях российской правовой мысли отрасль знания, включенная в систему уголовно-правовых наук и имеющая своим объектом реальные процессы уголовной политики, определяющие собой механизмы действия уголовного закона.

Как наука об уголовной политике уголовная политология должна быть ориентированной на реальные социальные процессы и реализующую их социальную активность. Она должна разрабатывать оптимальные технологии политико-правовой деятельности, обеспечивая конституционность, справедливость, эффективность и единство процессов борьбы с преступностью.

Исходные положения. В российской правовой литературе накоплен существенный багаж теоретической и эмпирической информации о правовой и в том числе уголовной политике. По техническим соображениям ниже не дается анализ взглядов российских и зарубежных специалистов, но они неявно учитываются в последующем изложении. Особенно это относится к работам А. И. Алексеева, М. М. Бабаева, Л. И. Беляевой, С. С. Босхолова, С. Е. Вицина, Б. Я. Гаврилова, Ю. В. Голика, СМ. Иншакова, П. А. Кабанова, В. Е. Квашиса, А. И. Коробеева, В. Н. Кудрявцева, Г. Ю. Лесникова, НА. Лопашенко, СВ. Максимова, Г. М. Миньковского, B. C. Овчинского, П. Н. Панченко, Э. Ф. Побегайло, В. Ф. Цепелева. Вместе с тем ряд высказанных в литературе положений вызывает возражения.

Уголовная политика представляет собой осознанную и стихийную специфическую деятельность всех сил общества, а не только государства. Уже по преамбуле к Конституции РФ многонациональный народ Российской Федерации утверждает права и свободы человека, гражданский мир и согласие.

Уголовная политология исходно рассматривается как отрасль знаний, отражающая уголовную политику; она понимается как результат преобразования общей политологии и смежных с нею наук в правовую дисциплину развиваемую в нуждах разграничения преступного и непреступного поведений и борьбы с преступностью.

Уголовная политология должна исследовать уголовную политику как процесс, ее формирование, влияние, и как некоторый постоянно меняющийся результат политических процессов, выраженный в тех или иных текстах и укорененный в общественном сознании.

Уголовная политология охватывает систему знаний о целостном действии уголовного закона, включая механизмы его реализации уголовно-процессуальными, уголовно-исполнительными средствами, процессами предупреждения преступности; в этом смысле предмет и границы уголовной политологии определяются (подобно криминологии) практическими потребностями; в методических целях возможно и слияние уголовной политологии с криминологией, и ее разделение на уголовно-политическую, уголовно-процессуальную, пенитенциарную и пр.

Современная социальная ситуация, вызовы, стоящие перед страной, принципиально обостряют потребность в развитии уголовной политологии.

Взаимодействие уголовного права и политики. Оно проявляется как воздействие политики на уголовное право и уголовного права на политику.

Воздействие политики на уголовное право проявляется как минимум по трем направлениям.

Первое. Целостный механизм действия уголовного права, расширяя свои регулятивно-охранительные возможности, все в большей степени оказывается объектом острой политической борьбы, основными чертами которой являются направленность на распределение всегда дефицитной власти в ее различных проявлениях, выбор стратегии (направления, подходов) и ее реализацию (проведение, осуществление).

Второе. Уголовное законодательство адекватно или нет, но неизбежно отражает как сложившееся под влиянием политических средств отношение общества к правопорядку, так и саму институциональную организацию социального мира; политика при этом, представляя социальное развитие, является важнейшим фактором, программирующим содержание уголовного закона.

Третье. Влияющие на механизм уголовного права политические позиции сами являются продуктом политической конкуренции; они вырабатываются в сложных процессах социального взаимодействия на основе сохранившегося опыта, существующих учений или взглядов и могут противоречиво влиять на уголовное законодательство, проявляясь также и в заведомо нежелательных формах, в частности таких, как уголовно-правовые нигилизм и популизм.

Воздействие уголовного закона на политику также весьма существенно и противоречиво. По своей природе уголовный закон представляет собой систему ограничений для политики и вытекающих из этого правил. Он может сделать политику более легитимной, повысить доверие к ней. Но едва ли не чаще с помощью уголовного закона блокируется развитие тех или иных политических идей и направлений.

При анализе этих направлений выявляется содержание взаимодействия уголовного права и политики, что крайне важно для определения стратегии противодействия преступности. Прежде всего, политика и право представляют собой феномены, различные по легимирующему и регулирующему потенциалу. Политика как преимущественно регулирующий, управляющий феномен, как деятельность, реально осуществляемая в различных формах, включая документальное закрепление ее установок, равно как система знаний о политике, по цели приводит к завладению властью и означает регулирование социальных процессов, в чем бы последнее ни состояло. Политика сопровождает развитие права на протяжении всей его истории, вероятно, предшествует ему. Будучи объективно необходимой, она порождает массу подозрений в обществе и острую критику со стороны, всегда образуя процесс конкуренции.

Уголовное право по своей природе – легитимирующий феномен. Оно должно вносить в воздействие на социальные процессы справедливость, свободу, предсказуемость, как нечто более высокое, чем политика, и пользуется при этом большим доверием. Общество стремится формировать право (номос) как нечто от негативных явлений свободное, во всяком случае в идеале.

Процесс воздействия политики на практику правотворчества, на оценку качества закона, на практику его реализации в силу своей значимости и сложности влияет на правосознание общества, порождает особый слой оценок, гипотез, эмпирических знаний, выводов, которые, собственно, и образуют уголовную политологию. Это не является исключением. Точно так же, влияя на экономику, философию, этику, политика порождает политическую этику, политическую философию, политическую экономию и пр.

Таким образом, содержание политики и уголовного права определяется предназначенностью, природой этих социальных феноменов. В нуждах уголовного права содержание политики может быть охарактеризовано как такое участие в делах общества, которое предопределяет выбор целей развития и путей их достижения, обеспечиваемых максимизацией власти и властного воздействия. Тогда политика – это процессы выбора и процессы реализации выбора. Если субъект социального действия не желает выбора, а стремится лишь к исполнению уже выбранного выбранными уже средствами – политики, предшествующей праву, нет.

Право оказывается одновременно инструментом политики и ее ограничителем. Но при этом право устраняет некоторые свойства политического феномена, наделяя его чертами легитимности, определенности, стабильности. Преобразование политической составляющей правом может осуществляться путем указания на формы выбора, которыми оказываются деятельность объединений различного характера, пропаганда и агитация, избирательный процесс и пр., на субъектов политики, к которым относят иногда избирателей, собственно политиков, бюрократов, на связь с большим кругом людей, что типично для права.

Реально это определяется проникновением политики в социальное развитие и спецификой политической деятельности, процессами, которые должны быть охвачены всеобщей и профессиональной уголовно-правовой мыслью.

Политические позиции при этом могут быть неявными, но все равно они сказываются в сфере права.

Следующая особенность взаимодействия политики и права определяется тем, что правовые решения по форме отличаются от политических. Общество вынуждено передавать профессионалам технико-юридическую разработку уголовного законодательства, предрешив на политическом уровне требования к его легитимности, справедливости и эффективности и распределив компетенции.

При этом приходится учитывать, что науки уголовно-правового цикла по своему потенциалу не могут в необходимой степени оценивать социально-политические реалии, а политические науки не обеспечивают совершенство уголовного закона. Зато и те и другие вполне способны по своим критериям оценивать соотносимую с уголовным правом информацию, собранную иными отраслями общественной науки. Так, уголовное право не располагает возможностями оценивать преимущества и недостатки, например, рынка, но трансформировать экономическую информацию в текст уголовного закона обязано и может.

Следовательно, уголовный закон, механизмы его реализации порождаются социальными процессами, опосредованными политическими явлениями, но воплощаются в тексты, действия и решения профессиональными средствами юриспруденции. Это реально осуществляется законодателем, который, получив соответствующий язык и наборы аргументов, должен с помощью экспертов перевести социальную материю в правовые и затем в юридические решения, определив этим состояние правореализационных видов деятельности.

При отсутствии же необходимого баланса политического и юридического невозможно учесть соответствующие интересы общества и публичной власти в целом и их институтов, разработать механизмы и формы позиций по наиболее общим вопросам применения уголовного закона. Тем самым теряется связь между политико-социальной и уголовно-правовой мыслью, восстанавливать которую в процессе разработки отдельных уголовно-правовых, уголовно-процессуальных, уголовно-исполнительных новелл уже поздно.

Именно поэтому, подчеркнем еще раз, необходимо более глубокое уяснение взаимодействия политики и уголовного права, а на этой основе усиление практической ориентации уголовной политологии – отдельной области знаний об уголовной политике, развивающейся на стыке правовых и иных социально-экономических наук.

Современная социальная ситуация развития уголовной политики и уголовной политологии. Она несет в себе черты прошлого, включает новые явления и должна анализироваться с позиций будущего. Но, так или иначе, предполагается, что современная социальная ситуация, сложившаяся в стране, требует обновления уголовного закона и механизмов его реализации, что вполне обоснованно признается и властью, и обществом. Уголовная политика в контексте социально-экономических процессов определяет уголовную политологию и определяется ею, и их развитие происходит в общих условиях.

Современная социальная ситуация характеризуется по меньшей мере взаимодействием двух групп объективных факторов. Это:

а) исторически сложившиеся неявность и противоречивость процесса развития права и правореализации, определяемые борьбой за власть и ее возможности;

б) актуальное, особенное, переходное состояние институтов общества, которое обозначается как аномия, транзитивность, но характеризуется быстротой и непредсказуемостью социального развития, а главное, усилением социальной активности, хотя это иногда отрицается.

Действие объективных факторов в современной социальной ситуации особенно сильно осложняется факторами субъективными. Лишь для примера: это, с одной стороны, инертность правовой и иных социальных наук, ориентирующихся часто на догмы прошлого, а с другой – сохранившиеся индивидуальные комплексы, возможно вполне простительные. Известно, что социальные перемены по многим причинам разрушили установки, которые казались вечными и частично были ими, и обусловили необходимость достижения нового согласия.

Ключевые для уголовной политологии слова, отражающие сложившиеся, актуальные, т. е. подлежащие учету, черты социальной ситуации, это: рынок, дифференциация социальных интересов. Далее, изменение социальных ценностей и поведения, возросшая роль социальной активности, реальное изменение процессов взаимодействия и социальных ожиданий, лоббизм, институты, спрос на стабильность экономики и повышение социальных ожиданий, оптимальное управление. Наконец, в собственно уголовно-правовой сфере это: смена отношения социума к старой и новой преступности, противоречивые позиции субъектов вытеснения преступности и пр.

Современная социальная ситуация, далее, характеризуется изменениями интенсивности и структуры поведения опасного и общественно опасного в смысле ч. 2 ст. 2 «Задачи Уголовного кодекса Российской Федерации» УК РФ. Она усиливает сложность определения поведения полезного и вредного, безопасного и опасного, дозволенного и недозволенного. Экономика, ситуация кризиса, изменение целей и ценностей, переформатирование коммуникаций обесценивают многие сложившиеся направления и методы обеспечения оптимального «социального мира» в обществе средствами уголовного закона.

Под влиянием и на основе политических предпочтений и позиций общество и власть вынуждены делать постоянный выбор оценок общения, разграничивая поступки на дозволенные и недозволенные, определяя виды и поле конфликтов. Процессы оценки не бывают стерильными. Люди, формируя свои потребности и интересы, ошибались и ошибаются, принимая полезное за вредное и наоборот. Различные социальные группы занимают позиции, соответствующие их интересам.

Уголовно-правовая мысль не всегда позволяет объяснить корни острых разногласий профессиональных юристов касательно уголовной репрессии. Юридическая наука лишь постепенно преодолевает конфликты, связанные с оценкой происшедших и происходящих политических перемен. Еще недостаточно механизмов переработки и освоения генезиса отношения к уголовному закону при понимании, что новые процессы в экономике, появление и развитие Интернета, мобильной связи и многих иных явлений делают бессмысленными или недостаточными многие ранее сложившиеся представления о правовой жизни.

Уголовная политика как социальная реальность. Как известно, социальная реальность есть объект изучения множества наук; она может быть отражена в некотором множестве различающихся моделей. Выбор модели в идеале определяется целями ее познания; реально это опосредуется многими факторами субъективного характера. Здесь уголовная политика описывается как осуществляемая людьми и их объединениями деятельность, имеющая специфические черты, преследующая определенные цели, порождающая определенные воспринимаемые последствия. Принимается, что уголовная политика имеет собственное содержание, качественные и количественные параметры, осуществляется во времени и пространстве. Описание уголовной политики как социальной реальности – обязательное условие определения задач, методов, предмета и, разумеется, содержания уголовной политологии.

Субъекты уголовной политики. Уголовная политика реально осуществляется определенными либо меняющимися лицами и структурами, отражающими истинные или ложные, осознанные или неосознанные интересы различных социальных групп, борющихся за влияние и власть, либо представителями этих структур. Этими структурами, о чем писал еще В. И. Ленин, могут быть партии – организации революционеров, газеты «Искра» или «Правда», профсоюзы, объединения и др.

Политика как деятельность. Деятельность в сфере политики и уголовной политики можно представить как осознание некоторого набора постоянных и временных проблем, позиционирование по отношению к ним, их решение в политических целях и специфически политическими способами на основе сложившихся процедур различной авторитетности. Политическая деятельность требует специального осмысления. Но в нашей стране по историческому опыту известно, что эта деятельность имеет качественные и количественные параметры и может состоять в создании и укреплении политических организаций, привлечении сторонников, пропаганде и агитации, почему-то подменяемых так называемым пиаром, выработке взглядов, подходов, концепций, проектов, их реализации, организации мониторинговых процессов и пр. Она, подчеркнем еще раз, включает целеполагание, организацию, создание коллективных организаторов и пропагандистов, которыми стало вместо газет телевидение, ныне вытесняемое Интернетом.

Конкурентный характер политики. Она порождается дефицитностью власти и требует определенного разграничения функций ее субъектов в сфере защиты определенных общих, групповых или индивидуальных интересов. Отсюда необходимость затраты нервных, интеллектуальных и иных усилий в сфере политики, ее издержки, спрос на профессионализм или другие специфические черты личности, функциональность, обоснованность целей. В этом смысле показательно мнение А. И. Соловьева о том, что «… политика предстает как внутренне обратимое, принципиально неравновесное явление, в котором переплетены сознательные и стихийные действия, организация и дезорганизация. Порядок и хаос, баланс и дисбаланс, стабильность и нестабильность, устойчивость и неустойчивость»[2]2
  Соловьев А. И. Политология: Политическая теория, политические технологии. М.: Аспект Пресс, 2000. С. 60.


[Закрыть].

Технологии и нормативность уголовной политики. Политическая деятельность может быть случайной, стихийной, познавательной, мыслительной. Однако она всегда осуществляется по некоторым технологическим образцам (что хорошо известно криминологам), хотя и не обязательно нормативна по провозглашаемым субъектами политики правилам либо сложившимся технологиям, развитость которых определяет степень достижения успеха. Процедуры деятельности могут быть конституционно-правовыми, эффективными, признаваемыми в ходе политической конкуренции или не признаваемыми. Нормативность может быть потенциальной и реализованной.

Целевой характер уголовной политики. Цели уголовной политики всегда декларируются как направленные на достижение определенного круга социальных благ, укрепление правопорядка. Но они могут быть как разумными, так и деформированными. Цели политики в принципе отражают потребности сил, которые ее проводят. В основе целей политики, однако, лежат не только социальные интересы, но и не в меньшей степени – политические идеология, культура и иные формы общественного сознания, сложившаяся на основе традиций меняющаяся активность участников политических процессов. Во всяком случае кажется необходимым и возможным анализ сложившихся явных и неявных целей уголовной политики, их крайне трудное сопоставление с логикой социального развития и перевод в содержание уголовной политологии.

Политические и правовые компоненты уголовной политики. Их различение необходимо, ибо они осуществляются различными субъектами, в разных целях и влекут различные результаты. Это наглядно показала ситуация экономического кризиса, когда прямо выявилась политическая составляющая, предшествующая поиску решения об уголовной ответственности возможных виновников финансового кризиса. Пока решения нет, и политические структуры совершенно обоснованно взяли на себя решение экономических проблем, спасение банков, финансирование предприятий, предупреждение безработицы. Еще более наглядно политические компоненты уголовной политики проявляются в сфере борьбы с преступностью.

Чрезвычайно упрощенно можно сказать, что в качестве реально проявляющих себя компонентов политики понимаются:

а) позиции общественного сознания;

б) позиции центров политического влияния или власти;

в) распространенность и последствия действий (бездействия), которыми они реализуются;

г) предправовые, содержательно регулятивные решения, в сфере юридической преображаемые в нормативно-правовую форму.

Эти компоненты могут фиксироваться на уровнях индивидуального, группового и общесоциального именно по признаку их связи с уголовным законом и процессами его реализации, т. е. оцениваться как исходные, программирующие либо включенные в правотворческий процесс предписания. При этом возникают трудности различения собственно политических и правовых компонентов в действиях законодателя.

Здесь нужно еще раз подчеркнуть, что собственно криминализация и декриминализация не являются содержанием политики и уголовной политики, но представляют собой инструменты ее осуществления. Необходимо различать политическую составляющую и процесс ее юридической реализации. Хотя в политологической литературе проблематика политической составляющей решается, следует признать, что в общем ее можно проиллюстрировать ключевыми словами, такими как: власть, понятие власти, структуры власти, компетенции, сильные конституционно и реально институты, конкуренция как преодоление дефицита власти, ликвидация препятствий, воля, дискурс и согласие, обеспечение, придание импульсов, постановка сверхбарьерных задач и др.

Границы уголовной политики. Это один из самых обсуждаемых вопросов уголовной политики. По глубинным практическим соображениям, независимо от лингвистических изысков и структуры программ юридического образования, при принятии уголовно-правового решения, как известно, необходимо обеспечить достаточность уголовно-процессуальных процедур, возможностей уголовно-исполнительной практики, расширение либо изменение или отмену мер криминологического характера.

Несомненно, что уголовная политика есть часть социальной политики, проводимой в контексте социальных процессов различного уровня. При столь общем подходе, однако, нужно понять, как реально осуществляются уголовно-политические процессы и в чем они состоят.

Уголовная политика, как бы она ни определялась юристами, обязательно имеет как общие черты, присущие политике как социальной реальности и разрабатываемые в политологии и смежных дисциплинах, так и специфические черты, отражающие собственно ее природу и назначение. Практически это означает, что уголовно-политические решения принимаются и должны приниматься в системе иных политических решений, в структуре социальной политики. Это крайне важно для подавления ведомственного эгоизма и профессиональной агрессивности юристов, чаще всего, правда, выражающейся в риторике.

Нет особых причин, препятствующих выделению различных видов или подсистем политики борьбы с преступностью или противодействия ей. Важно только учитывать два обстоятельства: материальное уголовно-правовое решение является исходным, без него не нужны иные виды деятельности, уголовная политика должна обеспечивать принимаемые решения, в том числе средствами профилактики.

Результаты или состояние уголовной политики – это те решения и осуществленные меры, которые так или иначе признаны легитимными и реально отражаются на использовании собственно уголовно-правовых средств в соответствии с поставленными задачами. Такая характеристика уголовной политики могла бы отражать ее бесконфликтное осуществление.

Противоречивость уголовной политики. Она не может быть единой, поскольку различные проблемы решаются в различных интересах. Так, ощущаются и фиксируются несомненные различия в уголовной политике в сфере коррупции и в сфере насильственной преступности.

Разделение властей и задач ветвей власти должно с точки зрения действующего закона влечь разные подходы к политике, что особенно наглядно проявляется в состязательном уголовном процессе, а во многих случаях излишне жестко – в виде ведомственных конфликтов. Наконец, в современном обществе формируются юридически признаваемая уголовная политика и уголовная политика, отражающая групповые интересы.

Задачи, предмет и система уголовной политологии. Задачи уголовной политологии должны определяться потребностями практики. Крайне упрощенно говоря, в частности, стремлением узнать, что граждане хотят от уголовного закона, почему они хотят тех или иных результатов, что готовы платить за их достижение, какое отношение к уголовному закону можно считать разумным, как бы об этом договориться всем вместе. Ответы на эти вопросы должны предшествовать собственно законодательным процессам и применению уголовного закона либо сопровождать их.