Текст книги "Избранные труды. Том 3. Уголовная политология. Сравнительное и международное право"

Уголовная политология: необходимость уголовно-политической разработки концепции адаптационной модернизации (обновления) уголовного права: современные вызовы и борьба за уголовное право[15]15
  Текст опубликован: Сайт Центра правовых и экономических исследований. 2011 г.: <http://lecs-center.hse.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=157:zhalinsky-criminal-politology&catid=39&Itemid=30&lang=en >.


[Закрыть]

В данном материале с учетом результатов работы исследовательской группы Центра правовых и экономических исследований будет дана общая характеристика поставленной проблемы, а затем кратко рассмотрены: потребность обращения к возможностям уголовной политологии и исходные положения этой находящейся на этапе становления отрасли знания; некоторые подходы к ответам на современные вызовы, стоящие перед уголовным правом; содержание политической борьбы за модернизацию уголовного права; некоторые дополнительные (к опубликованным ранее) суждения о содержании модернизации этой важнейшей правовой отрасли. Во всех случаях содержание данного материала рассматривается как некое дополнение к публикациям Центра правовых и экономических исследований, включая настоящее издание, с неявной ориентацией на действие экономического уголовного права в условиях быстрых социальных и правовых перемен.

Она состоит в необходимости продолжить исследовательскую и практическую работу по модернизации (обновлению) уголовного законодательства, а для этого осмыслить некоторые результаты, достигнутые в процессе модернизации уголовного законодательства, и попытаться указать на проблемы, нуждающиеся в дальнейшем исследовании и, естественно, в практическом решении. Общеизвестна необходимость периодического анализа соотношения между сделанным и тем, что предстоит сделать в сфере правового развития.

Оценка сделанного в сфере модернизации уголовного права, проведенных исследований, реализации предложений и их результатов приводит к выводу о том, что на современном этапе должны быть продолжены модернизационные процессы. Но дальнейшая исследовательская и внедренческая работа должна быть адаптирована к происшедшим и происходящим переменам в правовой системе и обществе в целом. При этом именно уголовная политология как наука об уголовной политике, наряду с экономической наукой, должна широко использоваться в нуждах того, что можно несколько неуклюже, но точно назвать адаптационной модернизацией уголовного законодательства и реализации уголовного закона или их оптимизацией на основе согласуемых представлений об общественном благе.

Обосновывается такой вывод как социальными реалиями, что наиболее существенно, так и логикой развития системы наук о действии уголовного закона. Действительно, меняются позиции субъектов социального действия, их требования и ожидания, иной становится активность. Правовая наука развивает современные представления о границах и содержании релевантного к уголовному закону знания, что проявляется в становлении уголовной политологии, развитии криминологии, получении новых результатов уголовной социологией и пр.[16]16
  Дополнительные соображения об этом и обзор литературы см.: Жалинский А. Э. Уголовная политология: становление и развитие // Право и политика. 2010. № 5. С. 826–835.


[Закрыть]

Некоторые соображения о сделанном. В Российской Федерации, как, собственно, и во многих иных странах с развитой правовой системой, проводилась значительная работа в целях реального обновления уголовного права по вектору его адаптации к социальным потребностям. В нашей стране, при всех сложностях решения этой труднейшей задачи, достигнуты определенные успехи. По инициативе высших органов государственной власти в ответ на обращения различных социальных институтов и сил внесены такие изменения в уголовный закон, которые уменьшили население мест лишения свободы, способствовали обеспечению легитимности, справедливости и эффективности законодательных и правоприменительных решений. Одновременно в результате активизации аналитической деятельности получены новые данные о механизме действия уголовного закона, факторах, которые определяют состояние правоохранительной системы и поведение лиц, уполномоченных применять правовой закон, иных обстоятельствах, влияющих на результаты действия уголовного закона.

Как это нередко бывает, однако, первые, еще недостаточные успехи выявили реальные трудности дальнейшего продвижения в избранном направлении, что вполне можно считать успехом.

К слову сказать, эти трудности в значительной степени программируются общей природой уголовного права, и попытки их преодоления предпринимаются во многих, внешне весьма благополучных странах.

Собственно, именно получение информации такого рода и инициировало обращение к вопросам уголовной политологии, а накопленные опыт и знания создали лучшие условия для развития и практического использования этой отрасли науки.

Некоторые исходные положения уголовной политологии. В предельно кратком изложении они таковы.

А. Политические факторы и соответственно достижения общей и уголовной политологии должны широко использоваться в целях адаптационной модернизации уголовного законодательства, равно как и правовой системы в целом. При этом следует учитывать специфику взаимодействия политики и права. Соотношение политической и правовой составляющих в действии уголовного закона должно состоять в том, что политика определяет в существующих конституционных границах цели действия уголовного закона, обеспечивает его возможности, добивается социальной поддержки граждан как источника власти, вовлекая их в выбор решений, имеющих всеобщее значение, а право закрепляет (юридизирует) принятые решения, обеспечивая их легитимность, стабильность, точное исполнение и предсказуемость, либо отказывает в этом. Уголовная политика должна быть правовой, опираясь на конституцию страны, но в определенном смысле она предшествует праву и воздействует на выбор права. Задачи уголовного закона определяются в значительной мере политикой, но, будучи определены, они фиксируются в законе и без изменения закона трансформированы быть не могут.

Б. Нужна особая разработка уголовной политологии в целях модернизации уголовного законодательства по всем необходимым направлениям, а также создания требующихся для этого условий. Обществу должно быть доказано, что та или иная новелла нужна; она способна дать такие-то результаты, соответствует таким-то интересам и в принципе осуществима в наличной ситуации.

В процессе модернизации уголовного законодательства принимаются собственно политические решения о потребности изменения закона, возможностях такого изменения, необходимых инвестициях и пр. Юридические решения в своей основе должны перевести победившие политические решения в форму закона.

Информационные основы и процедуры принятия политических и собственно юридических решений в целях модернизации уголовного законодательства должны быть различны.

Процесс принятия решений, соотносимых с уголовным законом, поэтому принципиально продолжителен и принципиально осуществляется на основе различной информации и различных процедур, что и определяет отличия предмета уголовной политологии от предмета иных уголовно-правовых наук.

Систему максимально осмысленных суждений по этой проблеме можно назвать концепцией, выразить в виде программы, развить как теорию, включаемую в предмет и уголовной политологии, и науки уголовного права. Содержательно такая система суждений, в частности, может основываться на идеях и практических предложениях, разработанных коллективом Центра правовых и экономических исследований под руководством Е. В. Новиковой (Т. Г. Морщакова, В. И. Радченко, А. Г. Федотов и ряд других исследователей, у которых я прошу прощения за то, что этот список не продолжен), а также, разумеется, и иными специалистами в области уголовно-правовых наук, работающими в других научно-исследовательских и образовательных учреждениях и организациях, естественно, на идеях, содержащихся в трудах ряда выдающихся экономистов, и, разумеется, на уже имеющейся эмпирической информации. При этом должны быть рассмотрены вызовы общества и власти, предъявляемые к уголовному праву, возможности и способы достижения согласия о содержании ответа на них, наконец, собственно оптимума этих ответов.

В. Развитие уголовной политологии требует значительных усилий. Достаточно сказать, что здесь необходимо получение существенного объема информации о статике и динамике позиций общества и отдельных социальных групп в сфере действия уголовного закона.

Практика, на которую ориентировано такое понимание, убедительно показала вместе с тем, что осуществить процесс уголовно-правовой модернизации без социальной поддержки невозможно. И этого достаточно для усиления внимания к разработке уголовной политологии и к ее выводам.

Если признать существование вызовов общества к уголовному праву, а это признание неизбежно, то понятна актуальность проблематики ответа на эти вызовы. Она в кратком изложении включает осознание социальной ситуации и, тем самым, содержания вызовов, предполагает понимание и выбор необходимой реакции на вызовы со стороны субъектов власти в широком смысле этого понятия. Обратимся к этим проблемам.

Понятие вызова, вероятно, скорее метафорическое, но все же информационно емкое. Во всяком случае, оно обозначает объективно или субъективно определенные суммы некоторых ожиданий или надежд, которые на различных социальных уровнях связываются с уголовным законом – в том состоянии, в котором он признается оптимальным на основе взвешивания различных его параметров. Вызовы могут отражать реальные или ложные потребности, переводя их в форму поддерживаемых определенными силами обращений к определенным центрам власти. Анализ вызовов, в отличие от анализа обращений, позволяет выявить возможную социальную поддержку общественных сил и, соответственно, строить уголовную политику. Говоря просто, анализ вызовов дает возможность понять, чего хочет общество, включающее различные социальные группы, что оно будет реально поддерживать и пр. Еще проще говоря, осознание вызовов – это осознание необходимой работы в сфере адаптационной модернизации уголовного закона, разумеется, не только его.

Под вызовами (именно современными) здесь понимаются существующие потребности в обновлении уголовного законодательства, т. е. в его адаптации к изменениям, происходящим в обществе. Основания вызова – это либо неполучение возможных благ, либо причинение или угроза причинения реального ущерба гражданам, обществу, государству.

Ниже, с неявными по техническим причинам отсылками к работам российских специалистов, указывается на обязательность мониторинга современной социальной ситуации, определяющей необходимость обновления уголовного права, т. е. вызовы общества; интеллектуальные предпосылки обновления уголовного права; некоторые направления обновления уголовного права. В основе анализа лежит идея перемен, лапидарно описанная формулой тектонического сдвига, выдвинутой проф. Е. Г. Ясиным, а для состояния собственно права рассматривавшаяся в теории так называемой аномии – умирания старого и слабости нового права.

При этом устанавливается, что все эти вопросы требуют применения инструментально-целевого подхода на основе коллективного обсуждения принимаемых решений. Здесь возникает множество трудностей. Интересы различных социальных групп противоречивы. Реальные потребности в действии уголовного закона неясны. Найти баланс стабильности уголовного закона и процессов его обновления трудно. Представления о справедливости и эффективности уголовного закона и практики его реализации нечетки.

Современная социальная ситуация, в которой формируются вызовы, применительно к задачам исследуемого направления правовой модернизации описана в работах многих исследователей, в том числе опубликованных в настоящем издании.

Применительно к рассматриваемой проблеме здесь выделяются, но не характеризуются две группы истинных и ложных вызовов:

а) соотносимые с уголовным правом социально-экономические;

б) собственно уголовно-правовые, т. е. относящиеся к состоянию уголовного законодательства.

Социально-экономические вызовы. Они противоречивы. Необходима более эффективная охрана жизни и здоровья, общественной безопасности, а в сфере экономики – собственности и контрактов, в целом – свободы предпринимательской деятельности, ограниченной интересами работополучателя, налогоплательщика, условиями добросовестной конкуренции и пр., что связывается обществом с расширением пределов действия уголовного закона и его ужесточением. Вместе с тем остро ощущается потребность в сужении пределов действия уголовного закона и в меньшей интенсивности его действия, т. е. в декриминализации и депенализации.

В качестве методически важных примеров целесообразно воспроизвести уже сказанное о ряде актуальных вызовов в сфере экономики такими авторами, как В. И. Радченко, А. Г. Федотов и др.

Это – отказ от оценки поведения, приведшего к экономическому кризису. Он порождает недоверие общества к различительному потенциалу уголовного права, вызывает сомнения в защищенности ведущих направлений экономической деятельности (банки, рынок ценных бумаг, работа регуляторов и т. п.). Далее, это трудности выбора между правомерным и противоправным поведением в сфере «новой криминализации», преимущественно распространяющейся на сферу экономики. Наконец, коррупция, порождающая деформацию экономических решений. В итоге возникает сложное сочетание бессилия и избыточной власти уголовного закона.

Уголовно-правовые вызовы. Состояние уголовного законодательства и практики его реализации оценивается обществом крайне противоречиво. Оно признается избыточно репрессивным и подвергается со стороны общества и власти жесткой критике. Распространенным стало утверждение о несоответствии судебной системы потребностям общества.

Вместе с тем, как показано в литературе и очевидно проявляется на практике, приветствуются серьезные меры исправления создавшегося положения. В действующие Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы Российской Федерации только в 2009–2011 годах внесено много изменений, направленных на их гуманизацию. Правоприменительная практика побуждается различными средствами к экономии репрессии по экономическим преступлениям. Но в то же время более настойчивыми стали требования усиления наказания за преступления против жизни и здоровья, половой неприкосновенности несовершеннолетних и половой свободы, семьи и несовершеннолетних. Все больше внимания привлекают экологические преступления. Рациональность и обоснованность этих вызовов еще должны быть оценены, но без внимания не могут быть оставлены.

При всем сделанном, однако, уголовное право, как наиболее жесткий инструмент социального регулирования, став совершеннее, продолжает нуждаться в постоянном контроле и периодической переналадке на основе начал законности, эффективности и справедливости. Требуется, чтобы решения суда были всегда разумно предсказуемыми, основываясь на действующем законе. Они должны одобряться обществом или большинством общества, вести к обеспечению правопорядка при минимально необходимой репрессии.

Наконец, опасно то, что легитимность ряда уголовно-правовых запретов также должным образом в глазах общества не обоснована, даже если она наличествует. Она подвергается сомнениям даже со стороны профессионалов. Отсутствует надлежащее согласие о соотношении уголовной, гражданской и административной ответственности. Эффективность применения уголовного закона обществу неясна, и деятельность критиков, по существу являющихся провокаторами, отпора не получает. Это противоречивая проблема, и она должна обсуждаться в конкретике и спокойно.

Реакция на вызовы всегда и везде, повторим, нуждается в мониторинге, переоценке и совершенствовании. Это в достаточной мере обосновывается уже тем, что и собственно социальные процессы, и преступность, и состояние правовой системы весьма изменчивы и предсказуемы иногда столь же надежно, сколь и цены на нефть.

Рассмотрим с этих позиций некоторые составляющие реакции на вызовы, которая здесь понимается как модернизация или обновление уголовного законодательства в сфере экономики.

А. Интеллектуальные предпосылки обновления уголовного права. В целом их можно определить как обеспечение инструментального подхода к стратегии обновления и отдельным решениям. Нужна такая максимизация информации о действии уголовного закона, которая, по меньшей мере, позволит создавать его проверяемые модели. Интеллектуальными предпосылками, во всяком случае, можно считать: расширение использования социально значимой информации, социальный дискурс, критическую оценку состояния уголовно-правовой мысли, включая уголовно-правовую науку.

Расширение использования информации должно ориентироваться на обновление уголовного законодательства по современным и проверяемым критериям его легитимности, справедливости и эффективности. В современной, быстро меняющейся социальной ситуации необходимы отказ от распространенных мифов и осознание характера экономических интересов, актуальных требований общества и различных социальных групп по отношению к уголовному праву.

Реакция на вызовы, стоящие перед уголовным правом, обязывает постоянно выявлять реальные возможности, оптимальные цели, способы, последствия предполагаемого обновления уголовного законодательства. Это особенно относится к неявным процессам перераспределения реальных возможностей и полномочий использования уголовного права в собственных интересах, к их воздействию на экономическое и иное поведение граждан. Только так можно опровергнуть устойчивые мифы о действии уголовного права и вести рациональную уголовную политику.

Преобразование такой информации в интересах обновления уголовного законодательства осложняется переходным характером современной социальной ситуации.

В точках перелома или ускоренного социального развития собирание и оценка социальной информации осуществляются в условиях острого дефицита времени. В обществе возможно сопротивление переменам, становятся более популистскими требования к уголовному праву. Информация о необходимости гуманизации уголовного закона наталкивается на ведомственные интересы. Преодоление этих трудностей в процессе подготовки и принятия уголовного законодательства требует существенных ресурсных затрат.

Наконец, составляющей реакции на вызовы является конкретизация социального дискурса. В существующих условиях особенно важно попытаться достичь профессионального и общественного согласия о целях и путях обновления уголовного права, причем в условиях доступа к информации, ее переработки в нуждах уголовного права и отбора для обсуждения действительно важных проблем.

При этом учитываются по меньшей мере три обстоятельства.

Первое. Оценка уголовного права формируется постепенно и противоречиво. Она дается как материал для обсуждения и лишь на основе общественного согласия о значимости и обоснованности выдвигаемых позиций. Роль уголовно-правовых наук является важной, но переоценивать ее нельзя. В частности, следует отказаться от формулирования суждений по типу: «это так, потому что это мной говорилось много раз и много лет тому назад».

Второе. Все национальные системы уголовного права функционируют принципиально одинаково и страдают одними и теми же болезнями. Различаются их интенсивность и детали их протекания, т. е. в общем – детали. Из этого следует, что информационная база принятия решений должна строиться по вертикали, отражая процессы действия уголовного закона во времени, и по горизонтали, отражая результаты сравнительного правоведения.

Третье. Уголовное право своими сущностными чертами как наличными условиями, своим тезаурусом, содержательными средствами определяет пределы своего обновления. Это значит, что любая уголовно-правовая реформа вынуждена учитывать действие сложившихся институтов уголовного права, в частности соотношения материального и формального понятия преступления, содержания субъективного вменения, пределов усмотрения суда и пр.

Ответы на вызовы и учет современного состояния уголовно-правовой мысли определяют выбор направлений и возможности обновления уголовного права.

Прежде всего необходимо ввести в практический оборот понятие уголовно-правовой мысли и постоянно ее учитывать. Уголовно-правовая мысль охватывает вполне реально, но не всегда достаточно осознанно как науки уголовно-правового цикла, так и различного рода суждения об уголовном праве, выраженные в иных формах общественного сознания: от фольклора до религии. Современная уголовно-правовая мысль сильно влияет на процесс обновления уголовного закона, его содержание и темпы. Собственно говоря, нет никаких оснований утверждать, что пословицы и поговорки меньше влияют на состояние вызовов, обращенных к уголовному праву, чем диссертации на ту или иную тему, хотя и хочется, чтобы это так было.

В структуре уголовно-правовой мысли следует различать несколько составляющих.

Первая — суждения, по которым имеется определенное согласие и нет оснований к их опровержению, во всяком случае актуальными методами проверки.

Вторая — практически важные, но нерешенные проблемы.

Третья — суждения, не имеющие практического смысла, но поддерживающие традиционные представления и взгляды.

Их следует рассмотреть, хотя бы очень кратко. Приведем примеры.

Суждения первой группы, по которым достигнуто определенное согласие. Важнейшее из них – это утверждение о том, что современное уголовное право доказало свою необходимость. Принято считать, что оно выполняет функции легитимации и легализации наиболее острых форм принуждения, необходимого для поддержания социального мира. Общество не может от уголовного права и закона отказаться, но недовольно его состоянием. Мысль о кризисе уголовного права при этом является распространенной.

Вероятно, единодушным является, во всяком случае среди профессионалов, мнение о том, что уголовное право сложилось на протяжении столетий в чрезвычайно инерционную систему. Действующий уголовный закон основывается на мало изменившихся и, тем не менее, неопределенных понятиях состава преступления, оснований уголовной ответственности, вины, на сохраняющемся понимании наказания и пр. Эти нормы обеспечивают некоторое уважение населения к уголовному закону. Они должны сохраняться в процессе обновления.

Суждения второй группы. Будучи спорными, эти суждения относятся к большинству проблем уголовного права. Это проблемы соблюдения закона, его обратной силы, действия в пространстве и развития международного уголовного права, наказания, освобождения от наказания, его замены иными мерами, а также более специальные проблемы, в частности понятие и содержание причинной связи, вины, природа соучастия и видов соучастников и пр. В процесс обновления они естественно и закономерно входят во время дополнительного обсуждения.

Суждения третьей группы. Они определяют состояние проблем, нерешенность которых по существу не признается. Такие суждения отражают социальные колебания при оценке уголовного права и его использовании как инструмента социального регулирования. Назовем некоторые.

Прежде всего, отсутствие реалистического понимания задач уголовного права. Мифологическое описание предмета уголовного права, его функций и возможностей, а в сущности, и принципов уголовного закона. Далее, непроработанность соотношения источников уголовного права и пределов усмотрения суда, что порождает непрофессиональное, но реальное использование правовых прецедентов.

Последнее значимо здесь, но не в реальности, которая может породить отказ от предметного, инструментального понимания материальной, предметной, социальной оценки преступления.

Понятие общественной опасности (или социальной вредности) в УК РФ не раскрывается. Практиками оно либо игнорируется, либо толкуется произвольно и реальным критерием криминализации и затем уголовной ответственности быть не может. Распределение преступлений по категориям нигде должным образом не обосновано.

Это особенно типичная ситуация, когда устанавливается повышенная уголовная ответственность за деяния, которые юристы не могут должным образом ни описать, ни оценить.

Б. Некоторые виды актуальных для сложившейся ситуации ответов на вызовы к уголовному праву. Обновление или иное изменение уголовного законодательства должно осуществляться системно. Однако и системный подход требует выделения ключевых направлений обновления уголовного законодательства, поскольку каждое из них, в свою очередь, требует особого подхода. Обратимся в порядке постановки вопроса лишь к некоторым направлениям, и именно потому, что они, доказав свою эффективность, нуждаются в последующем усилении.

Дальнейшее обеспечение экономии уголовной репрессии. В последнее время принят ряд законодательных мер, устраняющих это явление (чрезмерную уголовную репресию), однако пока они кажутся недостаточными. Тяжесть и интенсивность воздействия наказания на свободу и имущество граждан нередко расходятся с современными, хотя во многом и традиционными, представлениями о справедливости и эффективности (полезности) мер уголовно-правового характера.

Необходима разработка и достижение соответствующего потребностям страны своеобразного социально-правового договора о некоторых количественно выраженных границах применения различных видов уголовного наказания, связанных и не связанных с лишением свободы. Это не стандартное, но и не новое предложение обсуждалось в средствах массовой информации. Его реализация основывается на учете общественной опасности преступлений, на очевидных различиях между посягательствами на жизнь и здоровье и экономическими, экологическими и иными преступлениями.

При этом, вероятно, нужно исходить из невозможности принципиального изменения природы уголовного права, но опираться на хорошо известное доктрине уголовного права начало экономии репрессии. Законодательно, конечно, нельзя установить, что количество лиц, приговоренных к реальному лишению свободы, не должно превышать, например, 200–300 тысяч. Но, учитывая относительную стабильность преступности, вполне возможно так смоделировать назначение наказания судами, чтобы придерживаться этих границ.

Способы обновления уголовного законодательства при этом, как показали исследования упоминавшихся авторов и их коллег, могут быть различными. Вероятно, ими, например, могут быть сужение пределов ответственности за счет более широкого использования признаков, отражающих общественную опасность основных составов преступления, описанных в уголовном законе, совершенствования механизмов воздействия на наказание некоторых квалифицирующих признаков, в частности размера деяния и причиненного вреда, множественности, в особенности рецидива, организованной группы и пр. Этот способ широко применяется в последнее время и, как можно полагать, доказал свою эффективность.

Разумеется, оставаясь в рамках законности, можно воздействовать на судебную практику, не затрагивая независимости судей, с тем чтобы инициировать избрание наказаний, не связанных с лишением свободы. Для этого, надо признать, сейчас налицо более широкие возможности.

Серьезным и эффективным ответом является оптимизация содержания и объектов уголовно-правовых запретов. Следует прореагировать на то, что многие явления, сильно нарушающие интересы индивидов, общества и государства, остаются без реакции. Это требует особого обсуждения, но халатность при использовании источников повышенной опасности превышает всякие мыслимые границы.

Модернизация поэтому также должна состоять в адаптации круга охраняемых уголовным законом правовых благ к новым, быстро меняющимся социально-экономическим условиям. Выдвигаются различные предложения о декриминализации ряда поведенческих актов, прежде всего в экономической сфере. Однако более эффективный ответ требует не ограничиваться декриминализацией и криминализацией, т. е. заменой одних запретов на другие, но поставить более амбициозную задачу адаптационно-инструментальной оптимизации целого ряда запретов, в том числе традиционных.

В частности, нуждается в оптимизации даже уголовно-правовой запрет кражи. В нем следовало бы выделить семейные кражи, совершаемые несовершеннолетними, кражи, совершаемые под влиянием сложившихся неблагоприятных условий, и некоторые другие. Разумеется, все предложения такого рода нужно тщательно обсуждать, но простой здравый смысл показывает, что содержание уголовно-правовых запретов не может совершенствоваться линейно, путем расширения границ ответственности при сохранении признаков основного состава преступления.

Ответом на вызовы следует считать также меры обеспечения определенности уголовного закона и предсказуемости правоприменительной квалификации деяний. Практика применения уголовного закона в настоящее время не является единообразной. Значительное количество уголовно-правовых ошибок допускается на досудебных стадиях. Показателем такого состояния правоприменения является слишком значительный разрыв между количеством возбужденных уголовных дел и дел, направленных в суд. Такая ситуация сейчас подвергается суровой критике, причем со стороны власти. При этом такое реагирование должно распространяться на уголовный закон в целом. Статья 126 УК РФ «Похищение человека» как будто бы нейтральна к экономике. Но многим памятно ее неудачное применение, принесшее убытки и бюджету РФ. А оно во многом было связано с неопределенностью запрета, в котором понятие похищения не конкретизировалось ни одним признаком.

Обновление уголовного закона должно позволить давать правильную уголовно-правовую оценку деяния уже на досудебной стадии. Эта задача поставлена, но пока еще не решена, несмотря на свою неотложность. Требуются совместные усилия законодателя и науки.

В особенности это относится к необходимости разграничения уголовно-правовой, административно-правовой и гражданско-правовой ответственности. Необходимо вводить в статьи Особенной части УК РФ, особенно применительно к так называемым новым преступлениям, признаки общественной опасности того или иного деяния. Например, ст. 255 УК РФ «Нарушение правил охраны и использования недр» содержит всего один признак, указывающий на общественную опасность деяния, – значительный ущерб. Естественно, здесь трудно обеспечить предсказуемость квалификации деяния, поскольку отнесение его к преступлениям, а не к административным проступкам основывается на одном и к тому же оценочном признаке.

Это направление обновления уголовного закона решает и задачу воспрепятствования злоупотреблениям уголовным законом из коррупционных или иных соображений, противоречащих интересам службы, отдельных граждан и страны в целом, в частности как это понимается в ст. 285 УК РФ.