Текст книги "Королевская охота"

ГЛАВА 24. ДВЕ ПОЧТОВЫЕ КАРЕТЫ

Когда Эктор прибыл на улицу Сент-Оноре, его встретил Кок-Эрон, ожидавший на улице.

– А, вот и вы, маркиз, – буркнул тот. – С каждым разом все позднее?

– На этот раз мог и вовсе не вернуться.

Тут только Кок-Эрон заметил на Экторе чужую шляпу. Да и лошадь явно была не та! Он побледнел.

– Вы, часом, не ранены?

– Нет…Отведи лошадь в конюшню. За ней ещё придут.

После возвращения Кок-Эрона Эктор рассказал ему о событиях ночи во всех подробностях.

– Похоже, этот жулик брат Иоанн – хороший человек, – заметил в конце рассказа Кок-Эрон.

– Если он сам не придет ко мне, – сказал Эктор, – я разыщу его. Ведь из-за меня он не заработал остальных двести пистолей, и нужно их ему отдать.

– Конечно, давайте, я их сам отнесу.

Эктор внимательно посмотрел на Кок-Эрона. Тот с восторженным видом прохаживался по комнате, крутя усы.

– Ты слишком весел, – сказал Эктор, – и твоя физиономия светится, как полная луна.

– Это, сударь, потому, что у нас тоже были маленькие приключения.

– Неужели?

– Точно! Не один же вы имеете на них право.

– Конечно, нет. А что за приключения?

– Одну встречу.

– Уж не с людоедом ли?

– Нет, с привидением.

– Что?!

– Помните мужчину в сером плаще?

– Как же, помню.

– Так вот он, сударь, посетил нас вчера. Слуга Рипарфона указал мне на него, когда он выходил из дома. Я пустился следом. Настиг я его уже на берегу Сены, подошел к нему и спросил, что ему было нужно. Он, конечно, сначала молчал, но я ему помог и как следует. Представьте, я узнал в нем слугу шевалье!

– Странно!

– Я тоже ему так сказал. Но он ответил, что не понимает, о чем я, и чтобы я убирался.

– Да он просто дерзкий негодяй!

– Я тоже это так воспринял. И потому намекнул, что, мол, здесь место глухое…Но он ответил, что ему нечего мне дать. Тогда я сказал, что у меня зато есть что дать ему. «– Что это значит? „– спрашивает он. «Это значит, что вам лучше пройти со мной за вот эту ограду и там со мной побеседовать. Иначе, – говорю, – видите вон тот дозор из четырех солдат? Они сейчас будут здесь, и увидев шпагу в ваших руках…“ Он согласился, и мы отправились за забор. У покойника я забрал только плащ, тот самый, серый. Правда, карманов в нем я так и не осмотрел.

– Да, все хорошо, но сведений у нас по-прежнему мало. Главное, неясно, по чьему приказу он действовал.

– Мы это узнаем достаточно скоро. Если в стае много собак, не замедлят прибежать новые.

Эктор поблагодарил Кок-Эрона за его службу и занялся приготовлениями к свадьбе. Поль и Ги, конечно, пообещали быть свидетелями.

– Итак, – вздохнул Поль, – вы женитесь. А хорошо ли вы поразмыслили?

– Очень хорошо.

– Вы храбрый Роланд. Ничего-то вы не боитесь.

– Когда вы увидите её, то поймете, что моя храбрость происходит от моего счастья.

Фуркево задумался. Затем решительно произнес:

– Нет, не поверю. Будь моя возлюбленная прекрасна, как Киприда, царица всех амуров, она бы показалась чудовищем, если бы надела мне на шею цепь супружества.

И, взяв шляпу в руки, он объявил, что для утешения отправляется к Сидализе.

– Не забудьте ваши пистолеты и шпагу: Марлийский лес населен больше, чем нужно.

Услыхав это, Фуркево вернулся и попросил Эктора пояснить свои слова. Тот рассказал ему про случившиеся.

– Так вы говорите, пуля попала в голову лошади? Но ведь вам опять повезло. Если бы мне пришлось подставляться под пули, я, пожалуй, тоже подумал бы о свадьбе. Нет, представьте, прощаясь с солнцем на закате, он не знает, увидит ли его на другой день. Вот это жизнь! А у меня? Нет ни преследующих убийц, ни пустынников на дороге, никакая пуля не просвистит над ухом. У моей любовницы полно друзей. Моя лошадь прыгает через ров, не падая в него, пуля в неё не попадает, на дуэли у меня не рана, а царапина…И никаких несчастий! Да разве это жизнь! Спасибо, что предупредили. Я обязательно пойду в Марлийский лес – авось, что и случится.

И он отправился туда, куда собрался. Через некоторое время Эктора покинул и Рипарфон. Оставшись один, Эктор задумался. Снова и снова он вспоминал подробности всей своей жизни. Поль был в какой-то мере прав: у него были трудные и даже опасные моменты, но все перекрывала его любовь к Кристине. Да, Поль прав: он счастлив, но не так, как думал Поль. Ему страшно повезло – ведь он встретил на своем пути Кристину.

Легкий стук в дверь пробудил его от мечтаний. Открыв, он увидел шевалье, державшего в руках письмо.

– Рад вас видеть, – любезно встретил его Эктор.

Шевалье, как обычно, ответил вежливо и холодно:

– Я, кажется, обещал вам возобновить наше знакомство.

– Это верно. Но я боялся, что вы забыли свое обещание.

– Я никогда и ничего не забываю.

Эти слова, а особенно голос и выражение лица кавалера постепенно восстановили прежнюю неприязнь Эктора. И даже мечты о Кристине не помогали, как он смог убедиться. Поскольку шевалье отказался сесть, ему пришлось принимать его стоя.

– Чем могу служить? – Эктор поневоле перенял у шевалье его холодность в обращении.

– Мне ничем, но королю – может быть. – Голос шевалье обрел ещё большую надменность.

– В чем дело?

– Вам, конечно, известно, что маршал Буфлер отправился несколько дней назад, чтобы принять командование нашими войсками. Он теперь в Лилле, где стоит ваш полк, и господин Шамийяр полагает, что вам будет приятно отвезти это письмо Буфлеру. Заодно познакомитесь и с вашим полком, что, конечно, тоже вам будет приятно.

– Это очень лестное поручение. Я его выполню с удовольствием.

– Позвольте, сударь, на военной службе не принимают и не отказывают, а повинуются.

– Это урок?

– Нет, предупреждение.

– За которое я вам сейчас отплачу. Запретите вашим людям, подобно лакею в сером плаще, шататься возле домов порядочных людей. С ними могут случаться несчастья.

– Я вас не понимаю. – Шевалье казался спокойным.

– Тогда я поясню. Мой слуга Кок-Эрон вынужден был убить того, кто был с вами у герцога Мазарини. Он слишком неумело подсматривал.

– По-видимому, ваш лакей был прав, но мне нет дела до всего этого. Ибо тот, кто служил у меня раньше, ушел от меня по приезде в Париж.

– Ничего. Полагаю, мой совет все равно для вас небесполезен.

Шевалье поклонился и остался недвижим.

– Сударь, – с подчеркнутой холодностью произнес Эктор, – вы выполнили ваше поручение, и я вас больше не удерживаю.

– Вы ошибаетесь, сударь. Мне поручено оставить вас не раньше, чем посадив в карету.

Эктор вздрогнул.

– Однако важное дело не позволяет мне ехать немедленно. Я поеду завтра утром.

– Служение королю не терпит отлагательств. Распечатайте письмо, и вы сможете убедиться, что оно срочное.

Эктор вскрыл письмо и прочитал его. В конце министр сообщал, что его ждет карета.

– А где же карета? – спросил он.

– Вот она. – Шевалье открыл окно.

Эктор выглянул. Под окном действительно, стояла карета.

– Но если я откажусь ехать? – гневно спросил он.

– Все будет очень просто. Эта же карета отвезет вас в Бастилию.

Тысячи вариантов промелькнули в голове Эктора. В них фигурировала и шпага в руках, и скачка по лесу, и прощание с Кристиной. Но благоразумие взяло верх. Ведь он ехал всего лишь на несколько дней. А потом все будет в порядке. Решив так, он обратился к шевалье:

– Я повинуюсь, сударь. Мне нужно только написать письмо.

– Извольте написать, сударь.

– Я ни у кого не спрашиваю позволения, шевалье, а просто ставлю вас в известность.

Шевалье прикусил губу. Тем временем Эктор написал записку Кристине с обещанием вернуться через несколько дней. Затем он позвал Кок-Эрона и поручил ему доставить её Кристине.

– Позвольте, – воскликнул тот, – это что, карета для вас? Вы уезжаете без меня?

– Я вернусь тотчас же. Ты подождешь меня.

Кок-Эрон покосился на кавалера.

– Небось, он и привез вам приказание ехать?

– Да.

– Гм… Каков слуга, таков и барин.

– Приказ министра. Я должен его выполнить. Кстати, расскажи обо Рипарфону и Фуркево.

– Хорошо, хорошо, я все сделаю. Но это будет уже второе путешествие, которое вы совершаете без меня. Первое привело вас к пустыннику. Я чую, что это не будет счастливее.

– Ну, если я скоро не вернусь, ты ко мне приедешь.

– Еще бы!

Эктор обнял Кок-Эрона и побежал садиться в карету. Кок-Эрон проводил её взглядом и пошел говорить со слугой Рипарфона.

– Эй, ты! – обычным тоном обратился он к нему, – доложи своему господину, что я уехал по делу господина Шавайе. То же передай господину Фуркево.

– Ладно, иди своей дорогой, Кок! – Лакей также не нарушил этикета.

Кок-Эрон последовал этому напутствию. Но едва он проехал городскую заставу, как на него набросилась толпа вооруженных солдат.

– В чем дело? – заорал Кок-Эрон. – Я служу у маркиза де Шавайе. Вы, конечно, ошиблись?

– Нет, голубчик, – ответил командир, – ошибся ты, а не мы, у нас приказ короля.

И несмотря на сопротивление Кок-Эрона, его стащили с лошади, связали и втолкнули в карету. Вместе с конвоем она понеслась во весь опор.

ГЛАВА 25. ПОХОДНЫЙ БИВУАК

После описанных нами событий прошло пять лет. Неоднократно битая французская армия ещё сопротивлялась принцу Евгению и герцогу Мальборо, угрожавшим нашествием на страну.

В конце августа 1711 г. почти вся Фландрия представляла собой жалкое зрелище. Всюду, куда проникал взгляд, были видны развалины и груды камней. Сохранившиеся от пожара хижины носили следы грабежей, а житницы – пожаров. Можно было долго идти вдоль опустошенных полей и не встретить земледельца. Везде от границ Брабанта до Пикардии рыскали отряды солдат, превратившихся в разбойников, не щадивших и богоугодные заведения. Сегодня эта земля принадлежала французскому знамени с тремя лилиями, завтра – австрийскому черному двуглавому орлу И пока тянулись нескончаемые переговоры о мире, бомбардировки не прекращались с обеих сторон.

Французские солдаты были достаточно храбры и опытны, но армия страдала из-за отсутствия хороших военачальников. Поэтому принц Евгений и герцог Мальборо вполне успевали наносить чувствительные удары противнику.

Шамийяр уступил место другим министрам, но казна оставалась пустой. Министры скрывали правду от Людовика XIV, опутывая его лестью. Гордый король продолжал эту бесконечную войну, предпринятую им ради сохранения испанского наследства для своего внука.

Однажды среди этого хаоса войны можно было наблюдать, как на холме возле белеющей среди унылых полей дороге прогуливался мужчина в форме кавалериста. В полях там и сям были видны кучки солдат, расположившихся на отдых. Прогуливавшийся воин время от времени поглядывал в сторону дороги. Похоже, что Эктор – конечно, это был он – кого-то ждал.

Наконец на дороге показалось облачко пыли, постепенно увеличивавшееся. То был всадник. Эктор, наблюдавший за ним с вершины холма, узнал Фуркево, быстро спустился вниз и пошел навстречу другу. Поль, спрыгнув с лошади, обнял его.

– Я опоздал? – спросил он.

– Ничего. Что сейчас значит какой-то час. Сидализа бы вас бранила, я благодарю.

– Мне пришлось проводить отряд австрийских гусар. Не отпускать же их без благословения.

– И дело прошло успешно?

– У меня было два лакея. Мы покончили с тремя и ранили четверых. Но надо сказать, лакеи остались там же.

– Вот неумехи!

– Виноваты не они, а Марс, с которым они всегда были не в ладах. Помните, как ваш Кок-Эрон гонял их ещё под Турином? Видно, не судьба им воевать. Одним словом, австрийцы отправились в одну сторону, я – в другую, к вам.

Эктор улыбнулся, вынул свисток из кармана и свистнул. С кучи хвороста поднялся солдат и подбежал к нему. Эктор сказал ему несколько слов по-немецки. Солдат бегом отправился выполнять приказ.

– Этот французский солдат – немец?! – спросил Поль.

– У меня в отряде много иностранцев: фламандцы, испанцы…Вавилон, одним словом.

– То есть, ваши кавалеристы – интернациональный отряд разбойников?

– Ну, у меня дисциплина. Здесь они – герои, в гражданской жизни – негодяи.

– Герои, говорите вы? Может быть, они ещё и бессмертны?

– Нет, конечно, но на одного погибшего приходят двое новых. Ремесло наше опасное, но для солдат – прибыльное: грабят обозы и экипажи, собирают подати с неприятельских офицеров…

– А дисциплина?

– За первую вину я даю выговор, за вторую – пулю.

– Ваше правосудие не мешкает…

– Да, у солдат уже нет времени начинать снова.

Солдат-немец принес завтрак. Поль вспомнил, как Эктор кормил их с Рипарфоном под Турином.

– Теперь не хватает ни молодости, ни веселости, ни аппетита, – сказал он и повел искусную осаду окорока.

Эктор внимательно посмотрел на него.

– Я вас понял, – кивнул Поль, – вы ждете сообщений. Должен разочаровать вас: ничего нового нет. Иначе я вам обо всем сказал бы сразу.

– Ждать, всю жизнь ждать, – вздохнул Эктор, – пожалуй, лучше было пойти в бой и не вернуться.

– Э, я знаю людей, оставленных на поле боя мертвыми, но вернувшихся и танцующих теперь при дворе. Вы молоды, из хорошей семьи. Время вас излечит.

– Взгляните на меня и судите сами.

Да, это был уже не тот молодой капитан, которому король обещал свои милости пять лет назад. Огонь, светившийся в его глазах, сменился мраком, лицо утратило юный запал, появились легкие морщины. Его вид нисколько не уступал внешности предводителя кальвинистов, хватавшихся за шпагу при первом же призыве их адмирала.

Поль вздохнул и протянул ему руку.

– Чокнемся, друг, – произнес он, – и выпьем за будущее счастье.

Эктор поднес стакан к стакану Поля. Затем невесело промолвил:

– Странно, ведь поначалу все мне улыбалось: король, возлюбленная, будущее…Теперь король и не подозревает о моем существовании, возлюбленная исчезла, будущее туманно. Проклятое письмо! То, с которым я приехал сюда, помните? Оно, оказывается, содержало приказ не отпускать меня домой. Уже три кампании я торчу здесь, зато другие – не более одной. К тому же как был капитаном, так и остался им – меня специально не повышают.

Он помолчал и вздохнул.

– Я не знаю, где Кристина. Я писал ей письма, но все без ответа. Лишь одно письмо я получил сразу после приезда сюда. В нем было сказано, чтобы я из предосторожности писал по адресу: улица Арбалетчиков, гостиница «Царь Давид», мастеру Симону. Соскучившись, я тайно отправился туда. Спрашиваю мастера Симона. Хозяин вытаращил на меня глаза и сказал, что ничего не понимает. С тех пор ничего не изменилось.

– Ей-Богу, я становлюсь философом, – сказал Поль. – Если бы вокруг меня не говорили по-французски, я бы подумал, что мы попали в страну волшебников и духов. Нет сомнения, мы выпили волшебный напиток. Мадмуазель Блетарен – та же волшебница, что прельщает рыцарей и потом исчезает. Зато Сидализа, не претендовавшая на верность, твердо в ней упорствует. Наша любовь скоро сделается исторической. Это просто какие-то чары!

– Не жалуйтесь, вы счастливы.

– Вы принудите меня застрелиться, чтобы доказать противное.

– Не дай Бог! Ладно, я вам верю на слово.

– Вы ещё не знаете, на что я способен в своих стремлениях. Жизнь действительно ужасно однообразна. Новизна умерла. Я угадываю уже в первом акте, чем закончится любое событие. Попробуйте найти удовольствие с таким состоянием ума! Удовольствие убегает от тебя по мере того, как ты его догоняешь. Женщины, в сущности, все одинаковы: узнал одну, остальные такие же. Боевые сражения начинаются выстрелами и кончаются ими же. Карточная игра – глупость: или выиграл, или проиграл, На охоте убил оленя – завтра в лучшем случае то же или ничего. В путешествиях убеждаешься, что дороги и постоялые дворы везде одинаково отвратительны. И все. Новизна давно кончилась.

Во время этой тирады Эктор всматривался вдаль.

– Да вы меня не слушаете, – заметил Поль. – Пожалуй, вы правы. Моя философия – такая же скука…

– Скажите, вы верите в предсказания? – обратился вдруг к нему Эктор.

– Черт, никогда над этим не задумывался.

– Да, пожалуй, цыганка была права. – Лицо Эктора помрачнело. Это поразило Поля.

– Какая ещё цыганка?

– Та, что когда-то сказала мне:» – Поздно!»

– А, да, та, что встретилась вам в Италии. Ну и что из этого?

– А то, что все, за что бы я ни брался, от меня ускользает.

– Вы с ума сошли!

– Я говорю серьезно.

Поль с комическим видом взглянул на бутылки.

– Ну и вино, однако. Какая сила! Оно вас перенесло во времена Перикла и дельфийского оракула.

Эктор улыбнулся:

– Вы, стало быть, не верите, что у моей цыганки был дар предвидения?

– Ремесло этих бродяг – соединять вместе слова, которым легковерные дают название предсказаний. Что значит «поздно»? Если бы она сказала «рано», она бы также не ошиблась. Вам, друг мой, случалось сотни раз делать что-нибудь слишком поздно или слишком рано и ещё много раз это с вами случится. Я сам могу сделать вам сколько угодно таких предсказаний.

Эктор лишь покачал головой: слова насмешника его не переубедили.

– Вот и Кок-Эрон куда-то пропал, – вспомнил он.

– Скажите, где он пропал, и я найду вам его, – ответил Поль.

Эктор только усмехнулся. Затем он встал и обратился к Полю. Лицо его сразу стало серьезным.

– Брат Иоанн предупредил меня в свое время, что у меня есть враг. Кто бы он ни был, я убью его.

– И хорошо сделаете. – Поль тоже встал. Молодые люди сделали несколько шагов.

– Мне предложили участвовать в атаке на неприятеля, – сказал Поль. – Для этого я отправляюсь в отряд полковника д'Артуа. Если у вас предвидится нечто подобное, дайте мне знать. Я охотно повоюю вместе с вами.

– Хорошо, договорились. Возможно… – Но тут Эктора прервал подбежавший солдат:

– Вас спрашивает какой-то человек.

– Кто он?

– Не знаю. Он примчался в лагерь, минуя часовых. Они стреляли по нему, но он проскочил и ждет вас. Но предварительно пришлось побожиться, что мы из вашего отряда. Иначе он махал шпагой и кричал, что всех переколет.

– А имя-то он хоть назвал?

– Да, чудное, птичье какое-то: Кок-Эрон.

– Черт побери! – воскликнули два друга и помчались в лагерь.

ГЛАВА 26. ГОСТИНИЦА «СЕРЕБРЯНЫЙ КУБОК»

Нечего описывать встречу Эктора с Кок-Эроном. Старый воин, держа Эктора в объятиях, не переставал целовать его, приговаривая:

– Дитя мое, мое бедное дитя! А это кто? Боже, господин Фуркево! Вы его не покинули, какое счастье!

Тот отвернулся, ощутив щекотание в носу. Эктор же, не спуская глаз с верного солдата, вдруг почувствовал, что теперь он найдет и Кристину.

– Так откуда же ты, приятель? Расскажи, – произнес Поль, когда они присели вместе. – С Суматры или Мономотапы?

– Вы и сами не знаете, как близки к истине, – ответил Кок-Эрон. – Я прибыл с Востока, из страны, где женщины ходят в пышном наряде Евы.

– Замечательная страна, – отметил Поль.

– Вы так думаете? Хотел бы я вас там видеть.

– Я тоже.

– Эх вы, молодежь, судите о вещах, ничего о них не зная! Да там комары вмиг покрывают вас язвами, змеи почти так же ядовиты, как женский язык, тигры питаются рагу из солдатского мяса, скорпионы прячутся в ваших волосах, как в роще. Болото там, яд здесь…Чего ещё хотите? Те, кто упрятал меня туда, знали, что делали. Кстати, женщины там желтые.

– Цвет здесь не помеха, – философски заметил все тот же Поль.

– Вы язычник.

– Нет, просто человек без предрассудков.

– Подожди, милый Кок, скажи лучше, как ты туда попал.

– Как попал? Очень просто: меня похитили, отправили в Брест и посадили на фрегат. Мы прибыли в Пондишери, меня записали в солдаты и отправили служить на границу. Проболтавшись там четыре года так и не убитый англичанами, не съеденный тиграми, не отравленный змеями, я решил, что Бог указывает тем самым мне путь: бежать из Индии. Один офицер, которого я как-то спас от тигра, собирался во Францию. Он погрузил меня сначала в ящик, а потом этот ящик со мной переправил на борт судна, где был капитаном его приятель. Нечего и говорить о моем нетерпении увидеться с вами, сударь. Но в доме господина Рипарфона, когда я прибыл в Париж, мне сказали, что вы здесь. Теперь я тоже здесь. Больше мне ничего не нужно.

Рассказывая, Кок-Эрон все время смотрел на Эктора. Помолчав, он добавил:

– Я мечтал увидеть маршала де Шавайе, а вижу простого капитана во главе едва ли не шайки разбойников.

– Видишь ли, милый Кок, чтобы побывать в изгнании, необязательно ехать в Индию. Бывают случаи, когда Лилль так же далек от Версаля, как и Пондишери.

– Что же произошло с вами за это время?

– Все очень просто: я прибыл сюда и остался.

– Тут орудует незримая рука! – воскликнул Кок-Эрон.

– Точно, – подтвердил Поль, – но ты же сам сказал, она невидима…

– Будем искать, сударь, и как следует!

– А пока рискнем собой. – И с этими словами Поль поднялся. – Кок-Эрон кончил свою Одиссею, а я начиная свою Илиаду.

Поль вскочил на подведенного коня и, насвистывая, двинулся в путь.

– Сколько бы он ни старался казаться печальным, но против желания, остается веселым, – произнес Эктор, провожая друга глазами.

Отдав распоряжения по отряду, Эктор с Кок-Эроном отправились в гостиницу, труся в ночи на лошадях по дороге, с трудом различимой в темноте.

– Слушай, ты не заметил среди тех солдат, что тебя задержали, чье-нибудь знакомое лицо? – спросил Эктор Кок-Эрона.

– Нет, но их начальник носил имя Коклико.

– Коклико, Коклико…Что-то вспоминаю…Да, вспомнил: он из шайки брата Иоанна. Они были вместе в Марлийском лесу. Точно, это он!

– Негодяи!

– Нет, подожди, брат Иоанн – не негодяй. Я его хорошо знаю. Раз уж он пощадил капитана, то не нападет на слугу.

– Тогда, значит, он действовал только для себя, или…

– Или для шевалье.

– Ну, попадись он мне, я его задушу!

Вскоре они подъехали к гостинице «Серебряный кубок», убогому заведению, в окнах которого светились два-три огонька. У двери суетилась служанка с фонарем в руках.

Открылась дверь, и вышел мужчина, закутанный в плащ. Служанка посторонилась, чтобы дать дорогу. Свет её фонаря упал на лицо мужчины. Эктор схватил Кок-Эрона за руку.

– Видел? – прошептал он.

– Нет, он исчез, как привидение.

– По-моему, это был шевалье…

– Он здесь? Сейчас проверим, – ответил Кок-Эрон, поворачивая лошадь.

– Нет, нет, не нужно. Если это он, пусть думает, что мы его не узнали.

На зов служанки вышел хозяин. Гостям он сообщил, что комнат в гостинице нет, но кружку пива и охапку соломы он им предоставит.

– Последнюю комнату нанял купец из Брюгге для своего товарища из Бетюна.

– Не он ли вышел сейчас в плаще? – осведомился Эктор.

– Он самый. Комната нужна им для переговоров на всю ночь.

– Что же делать? Мне нужно отдохнуть, и я заплачу.

– Ну, есть ещё комнатка, смежная с той, которую нанял купец. Но за неё он тоже уплатил, чтобы не занимали.

– Сколько уплатил?

– Пять гульденов.

– Вот десять, и я её снимаю.

– Но там должна быть полная тишина.

– Я буду спать, как сова в дупле.

Хозяин пошел распорядиться. Кок-Эрон сообщил, что идет на конюшню.

– Если вестовой спросит егеря Пти-Пьера, доложи сразу. Это ко мне.

– Черт возьми! Уж не будет ли драки?

– Может быть.

– Тогда я задам коням двойную порцию овса. Вот это счастье, сударь! Вечером я нашел вас, а уже ночью буду драться. Лучше не придумаешь!

Он ушел, и Эктор отправился в свою комнату. Ее окно выходило на дорогу и огород с кучей навоза. Через некоторое время он услыхал шаги и, выглянув в окно, увидел двух мужчин. Их встретил трактирщик и так как один из гостей был верхом, хозяин взял лошадь под уздцы.

– Отведи на конюшню, привяжи вместе с моей и дай овса, – сказал один из прибывших. – Да смотри, чтобы никто не знал о нашем посещении, а то отрублю тебе уши.

Все говорили по-фламандски. Этот язык уже стал знакомым Эктору.

– Очень гордые купцы! Тут что-то не так, – заметил про себя Эктор.

Минуту спустя он услыхал, как незнакомцы вошли к себе в комнату.