Текст книги "Путь I. Рука судьбы"

Профессор

(28.06.2011, Москва, 10–00)

Ровно через час члены следственной группы вновь собрались за столом конференц-зала. Генерал вернулся и занял своё привычное место во главе стола. Столь высокая активность Пухова была вполне понята, принимая во внимание, намеченное на завтрашний день совещание с участием высокопоставленного руководства.

Спустя несколько минут в комнату вошёл Мазаев в сопровождении упитанного пожилого мужчины среднего роста с седыми волосами. Представлять незнакомца не имело надобности, поскольку, все члены следственной группы только что просмотрели видеозапись утренней передачи с участием именитого профессора психологии. Сергей, по сложившейся традиции, предложил профессору место возле кофе машины, поодаль от документов по делу. Консультант по своему обыкновению стоял у окна со стаканчиком свежего кофе.

«Спасибо, что нашли время заехать к нам по нашей первой же просьбе» – приветливо произнёс генерал.

«Рад возможности помочь следствию. В конце концов, это мой гражданский долг» – с улыбкой ответил пожилой профессор.

Генерал посмотрел на консультанта в ожидании подключения последнего к диалогу по существу дела.

Консультант, сделав очередной глоток кофе, взглянул на Разумовского и произнёс – «Профессор, насколько я понимаю, майор Мазаев уже ввёл Вас в курс дела. В результате стечения обстоятельств, полагаем, что нам не обойтись без Вашей профессиональной помощи, поэтому мы оперативно пригласили Вас для диалога. Основные вопросы следственной группы озвучит наш уважаемый следователь Велисарова Людмила».

Людмила, не ожидавшая такого подвоха, слегка растерялась, поправила очки и взяла в руки бумаги с набросками основных тем передачи.

«Георгий Федорович, в ходе передачи вы упомянули о том, что последняя фраза открытого письма, а именно «Рациональная месть каждого построит лучшее общество для всех…» взята из какой-то книги» – поинтересовалась Велисарова – «Вы уверены в этом? Не могли бы рассказать об этой книге подробнее и, по возможности, предоставить её в наше распоряжение?».

«В целом, мне кажется да – это была фраза именно из той книги» – размышляя вслух, ответил профессор – «Книга была действительно очень занятная, поэтому отдельные отрывки из неё отложились в памяти, но, понимаете, с тех пор прошло около десяти лет… Да и память уже не та, поэтому, безусловно, я мог что-то и перепутать. Саму книгу у меня взял кто-то из студентов для очередного реферата и с тех пор я её не видел».

«Автор, издательство, город и год издания, тираж?» – быстро перечислил Александр – «Попробуйте вспомнить хотя бы что-нибудь о ней».

«Если не ошибаюсь – 2001 года издания. Одно из издательств в Новосибирске. Тираж был какой-то совсем маленький – то ли пять, то ли десять тысяч экземпляров. Называлась что-то вроде «Этика нового времени» – ответил профессор.

У членов следственной группы загорелись глаза – они жадно конспектировали сказанное. Это была долгожданная ниточка, поскольку, это был всё тот же Новосибирск! И это было десять лет назад – всего на пару лет раньше даты начала подготовки теракта!

«А автор книги?» – напомнил Сергей и поинтересовался – «Случайно, не Девятов ли?».

«Нет, не Девятов» – с улыбкой ответил Разумовский – «Фамилию автора, к сожалению, не припомню. Больше никаких публикаций этого автора я не видел, поэтому, по всей видимости, это был чей-то псевдоним».

«Артём, срочно найди данную книгу, издательство и узнай всё об авторе книги» – быстро дал указания Александр своему подчинённому, подключённому к совещанию по громкой связи.

«Сделаем!» – радостно ответил Артём по громкой связи и немного тише с надеждой добавил – «Шеф, а потом в Москву? Здесь и местные управятся…».

«За дело! А там видно будет…» – буркнул Александр, не обратив особого внимания на неудобства подчинённого связанного с постепенным превращением, казалось бы, простой однодневной поездки во всё более затягивающуюся командировку. Артём отключился.

«Профессор, пожалуй, озвучу общее мнение, активно витающее в воздухе этого конференц-зала с момента упоминания Вами славного города Новосибирска» – начал консультант – «Нашим коллегам очень интересно, нет ли какой-либо связи между автором книги и терактом. Самой книги в отличие от Вас мы пока ещё не видели, поэтому не располагаем данными для собственных суждений. Вместе с тем, не могли бы Вы дать свой предварительный психологический портрет автора книги и соображения относительно возможной причастности автора книги к теракту».

«Ну что же, попробую удовлетворить любопытство Ваших коллег» – с улыбкой начал профессор – «По своей направленности, книга не содержит открытого призыва к совершению теракта и не вовсе призывает к использованию других людей в качестве инструмента мести на что в явном виде указано в открытом письме, хотя со своей стороны она поощряет саму идею мести как таковую. Месть интерпретируется в книге как необходимый инструмент для создания равноправного общества. Автором этой книги вполне мог быть какой-нибудь студент, аспирант или профессор психологического, социологического или политологического факультета с повышенным чувством справедливости. Несмотря на относительную простоту изложения, данная книга весьма неординарна, поэтому вероятнее всего это был аспирант или профессор, активно занимавшийся данной тематикой в рамках своей научной деятельности».

«Я бы ещё добавил в перечень правовые факультеты ВУЗов» – поправил профессора консультант – «Если это был, действительно, студент, аспирант или профессор – нам не составит труда найти действительного автора этой книги вне зависимости от псевдонима. Достаточно проверить книгу по базе плагиата, используемой ведущими ВУЗами, то есть, проверить текст книги на предмет наличия предложений и абзацев из книги в других источниках, в том числе рефератах, диссертациях и других книгах. А что Вы можете сказать о его возможной причастности к теракту?».

«Не знаю» – прямо ответил Разумовский, покачивая головой – «Поймите меня правильно, далеко не каждый, кто пишет про убийство, действительно является убийцей. В противном случае Агату Кристи и прочих авторов приговорили бы к лишению свободы заочно… Скорее наоборот, написание книги – это способ самовыражения для людей, которые ничего не могут изменить в этом мире сами. Ваш террорист явно не такой – он мог и сделал всё сам. Зачем ему было писать какие-то книги? Вместе с тем, не отрицаю, что некоторые идеи сами по себе весьма заразны и в определённом месте и времени даже случайно брошенная идея может натворить дел…».

«То есть автор книги мог выступить идейным вдохновителем теракта?» – переспросил Антон – «Организованная преступная группа?».

Профессор искренне удивился такому выводу.

«Если только в вашем воспалённом сознании, Антон» – быстро отреагировал консультант и добавил – «Речь идёт только о том, что в условиях разброда и шатания умов – например, в условиях общей нестабильности на финансовых рынках, иногда достаточно одного брошенного слова «кризис» из уст высокопоставленного финансового чиновника, чтобы кризис действительно начался. Так, ведь профессор?»

«Да, именно так» – с улыбкой кивнул профессор – «Я склонен, полагать, что исполнитель теракта читал много литературы по теме и, если он сам действительно был из Новосибирска, то в своё время вполне мог случайно встретить книгу по интересующей его тематике в каком-нибудь книжном магазине города…».

«Случайностей в нашем деле, как правило, не бывает» – многозначно подметил Сергей.

«Глубоко сказано, майор!» – язвительно с улыбкой подметил консультант – «Но, к сожалению, случайностей и в нашем деле хватает – биржевые игры, анархисты, взлом банка, перестрелка с новосибирскими террористами. Да чего только в нашем деле ещё не было!».

Сергей потупил взгляд и извиняющимся тоном продолжил – «Ну мы же отработаем данную версию?».

«Да, отработаем и по полной программе, ибо факт цитирования книги в открытом письме действительно имеет место. Соответственно, надо понять, причины и как это может помочь нам в нашем расследовании» – спокойно изложил мысль консультант и, сделав очередной глоток кофе, добавил – «Но в настоящее время меня интересует вовсе не книга и не её автор…».

«А что же?» – полюбопытствовала Людмила.

«Профессор, кем, по Вашему мнению, мог быть исполнитель теракта и как он может быть связан с Девятовым» – обратился консультант к Разумовскому – «Если я правильно понял Ваше объяснение в передаче, то согласно теории, изложенной в книге, месть могла быть осуществлена любым третьим лицом для своего собственного самоудовлетворения. Вы действительно полагаете, что это мог быть абсолютно посторонний для Девятова человек?».

«Коллеги, не стоит столь серьёзно воспринимать книгу. Эта книга – не более чем свод идей и теорий, которые могут быть несовместимы с практикой. Вот, к примеру, у нас в отдельно взятой стране пытались построить коммунизм, что из этого вышло, мы уже знаем» – с улыбкой отшутился психолог – «Со своей стороны, скажу, что на практике вряд ли стоит ожидать сколь-нибудь серьёзного самопожертвования со стороны абсолютно посторонних лиц в нормальных условиях. Соответственно, трудно предположить, что посторонний человек потратил годы своей личной жизни, чтобы отомстить за чью-то обиду… Это не свойственно эгоистичной натуре индивидуума».

«Иными словами, по Вашему мнению, это был не чужой для Девятова человек?» – резюмировал консультант.

«Полагаю, что это был кто-то с сильной психологической привязанностью к Девятову старшему или младшему» – рассудительно произнёс Разумовский – «И не какой-нибудь там приятель или собутыльник, а друг детства, близкий родственник, соратник по убеждениям или кто-то в этом ключе».

«Спасибо, профессор, обрадовали!» – весёлым голосом с улыбкой произнёс консультант – «А то после вашей передачи даже дело закрывать хотели… Одно дело искать кого-то вблизи Девятова, а другое дело – подозревать каждого второго россиянина!».

Профессор смутился, его лицо выражало полное недоумение.

«В смысле, это шутка» – уточнил Александр профессору, незнакомому с особенностями ведения дела независимым консультантом.

Профессор понимающе улыбнулся.

«Ну что же, если вопросы закончились, то мы вполне можем отпустить нашего уважаемого профессора» – с улыбкой продолжил Алик – «Профессор, мы ведь можем рассчитывать на Ваше содействие в будущем, если в этом возникнет таковая необходимость?».

«Да. Да, конечно» – поспешно ответил профессор и, пожав всем присутствующим руки, покинул конференц-зал.

Весь оставшийся день следственная группа провела, подробно анализируя связи Девятова и все новые материалы, поступающие из Новосибирска.

Вопреки ожиданиям, Артёму даже несмотря на активное содействие подполковника Лаптева к вечеру так и не удалось достать экземпляр указанной книги в Новосибирске.

В Москве продолжались веерные отключения и включения электроэнергии в домах населения и промышленных потребителях города, не вошедших в перечень стратегических объектов. Телепередачи и ток – шоу с участием журналистов, знаменитостей и специалистов продолжались весь день в различном формате практически на всех основных телеканалах.

Немногочисленная оппозиция со своей стороны, посчитав продолжение негласного моратория на комментарии в отношении теракта более неуместным, активно включилась в обсуждение мотивации исполнителя теракта и деятельности губернатора…

Гамбит

(29.06.2011, Москва, 12–00)

Шёл очередной, уже девятый день расследования, но в отличие от предыдущих дней с традиционными заседаниями группы под руководством генерала, этот день был особым. В действительности, в эту среду было назначено совещание по делу под руководством Владислава Аркадиевич, высокопоставленного чиновника администрации президента.

Генерал Пухов, его руководитель в лице начальника главного следственного управления, а также все основные члены следственной группы, включая Мазаева, Александра, Виталия, Людмилу и Антона сидели вокруг до блеска начищенного стола. Возле каждого сотрудника и руководителя лежали материалы для доклада. Ничего в комнате не напоминало рабочий беспорядок с ворохом документов и бумаг, ещё вчера наполнявший эту резиденцию следственной группы. Консультант сидел поодаль от глаз высоких чиновников на почётном месте профессора Разумовского, с предельно чёткими указаниями генерала – не встревать в разговор без необходимости и не прикасаться к кофе в течение совещания.

В целом само присутствие консультанта на столь важном совещании не могло не действовать на нервы Пухову, слишком хорошо помнившему о его своеобразном нраве. С другой стороны, указание Владислава Аркадиевича было предельно ясно – на собрании должны присутствовать все ключевые члены следственной группы без исключений и нарушать данное требование генерал ни коим образом не собирался.

«Независимый, независимый…» – мысленно повторял умиротворяющую и успокаивающую мантру генерал, вспоминая основы дыхательной гимнастики китайской медицины.

Руководитель главка, не подозревавший о том, какие проблемы мог принести подчёркнуто хорошо одетый юноша, скромно сидящий на дальнем конце стола, был склонен, отнеси напряжённость, проявлявшуюся на лице подчинённого ему генерала Пухова, на высокий уровень руководства, под председательством которого предполагалось провести данное заседание. В конце концов, далеко немногим из подчинённых ему генералов представлялась возможность самостоятельно отчитаться о проделанной работе перед столь высокопоставленным руководством. Соответственно, у них не было опыта общения с руководителями данного ранга, и эта нервозность была вполне понятна…

Ровно в назначенное время в конференц-зал вошёл Владислав Аркадиевич в сопровождении двух человек. Они быстро заняли любезно предложенные руководителем главка места с Владиславом Аркадиевичем во главе стола.

Владислав Аркадиевич не стал тратить время на представление сопровождавших его лиц и сразу перешёл к делу. Впрочем, для присутствующих не составило труда догадаться, что одним из них был участник вчерашней передачи – Руслан Игнатьевич Беляев, директор центра стратегических исследований. Второй, по всей видимости, исполнял функции секретаря или помощника высокопоставленного чиновника.

«Коллеги, ситуация сложная, прошло уже девять дней с момента теракта и с нас требуют результат. Поэтому мы бы хотели в сжатой форме без излишних подробностей понять ситуацию с расследованием данного дела» – обозначил рамки диалога Владислав Аркадиевич.

«Майор Мазаев, доложите историю расследования и основные версии по делу» – распорядился Пухов.

Майор без запинки вкратце описал основные версии и события, связанные с расследованием дела, включая последние события, связанные с вызволением Девятова и дачей Станиславом показаний по делу, при этом предусмотрительно опустив все моменты, связанные с задержанием новосибирских террористов. Он говорил убедительно и уверенно, едва поглядывая на разложенные перед ним листы бумаги, что говорило о значительном объёме усилий потраченных Сергеем вчерашним вечером на заучивание этого эффектного выступления…

После майора слово снова взял генерал Пухов, который твёрдым командным голосом отчитался о текущей обстановке по расследованию – «В настоящее время мы проводим мероприятия по выявлению возможных связей Девятова, включая работу со свидетелем с привлечением медицинского персонала и профессиональных психологов. Кроме того, установлено, что одна из формулировок открытого письма представляет собой цитату из некоей книги «Этика нового времени», изданной в Новосибирске в 2001 году. В связи с этим, нами параллельно отрабатывается версия причастности автора данной книги к террористическому акту, и проводятся мероприятия по установлению его личности…».

«В части объёма проделанной работы всё предельно ясно. Молодцы» – отметил заслуги группы Владислав Аркадиевич.

Пухов и руководитель главка расплылись в довольной улыбке.

«Даже с террористами в Новосибирске и то разобрались» – добавил Владислав Аркадиевич, вернув коллег на место – «Вот только где результат? Когда будет задержан исполнитель или исполнители теракта? Дайте сроки».

Начальник главного следственного управления побледнел и растерянно посмотрел на подчинённого. Генерал Пухов был не менее бледен, но в силу должностных обязанностей, как руководителя группы попытался с ходу выдать что-нибудь жизнеутверждающее – «Мы активно прорабатываем связи Девятова и автора книги – до конца недели у нас будет полная картина по данным версиям, далее отработаем по каждому подозрительному контакту индивидуально. В части задержания подозреваемого вопрос более сложный…».

В этот момент из отдалённой части комнаты раздался странный нехарактерный едва различимый при прочих равных, но хорошо заметный в повисшей тишине шум. Присутствующие оглянулись. У генерала начался нервный тик глаза. Оставленный в одиночестве без дополнительного надзора и изрядно уставший от бюрократических проволочек очередного длительного заседания, консультант заканчивал наполнение стаканчика кофе в кофе машине, по случаю стоявшей прямо за спинкой его стула.

«Извините, коллеги, но эта кофе машина в управлении совсем не отличается тихим ходом работы – на лицо явный недостаток финансирования» – с невинной улыбкой ответил присутствующим консультант – «Продолжайте, не обращайте внимания».

Руководитель главка наклонился к Пухову и едва слышно произнёс лишь единственную фразу – «Уволить немедленно!».

«Это наш независимый консультант… Его не уволить…» – виноватым голосом также тихо отчитался Пухов перед своим руководителем и жестом показал консультанту своё негодование, проведя ребром ладони по горлу.

«Хмм…» – задумчиво произнёс Владислав Аркадиевич, поведя бровью, и продолжил – «То есть мы можем быть уверены, что на следующей неделе исполнитель будет, если не задержан, то уж точно идентифицирован?».

Генерал переключился с консультанта к более острой проблеме ответа руководству. Давление поднялось, пульс участился, ладони вспотели, генерал нервно ослабил душивший его галстук… Сказать «да», при этом, зная, что, вполне вероятно, на расследование дела и установление личности уйдёт ещё не один месяц, было чистой воды самоубийством, но судя по давлению чиновников у них не было ни месяца, ни даже двух недель – они хотели предварительного результата в течение максимум одной недели.

В это время консультант, вновь оставшийся без внимания, взял в руки стаканчик с кофе, встал и, пройдя через половину комнаты, спокойно подошёл к окну, понаблюдать за очередными красочными демонстрациями анархистов в поддержку подследственного Кузовлева.

Владислав Аркадиевич, не выдержав наглости очевидно распоясавшегося сотрудника ведомства, жёстко вопросительно посмотрел на руководителя главка.

«Это наш независимый консультант по юридическим вопросам» – быстро отреагировал Пухов, защищая своего руководителя.

«Ну, это многое объясняет…» – протяжно с долей иронии сказал Владислав Аркадиевич и, взглянув в сторону Алика, добавил – «Ну а что же по данному вопросу думает наш независимый консультант или же наш вчерашний внештатный руководитель следственной группы?».

«Думаю, что мы бесцельно тратим время» – мягко с улыбкой ответил консультант и добавил – «Вы задаёте не те вопросы, поэтому не можете получить интересующий Вас ответ…».

«А Вы, конечно, знаете, что конкретно нас интересует?» – с недоверием поинтересовался Владислав Аркадиевич – «Может быть, расскажете?».

Беляев тихо про себя усмехнулся.

«Без проблем. Поправьте меня, если ошибусь» – немедленно отреагировал на вызов консультант и продолжил – «На самом деле Вас вообще не интересуют версии и уже тем более детали данного дела, которые почти битый час излагали наши коллеги. Что Вас действительно интересует – это сроки, а точнее даже не сроки сами по себе, а только одно – в состоянии группа найти преступника в течение недели или максимум двух или нет. И ответ один – нет. В указанный срок группа, вероятнее всего, не сможет найти исполнителя теракта».

«Продолжайте» – с напряжением в голосе ответил Владислав Аркадиевич.

«Сейчас не девятый день после аварии, а третий день после публикации открытого письма, порочащего честь и достоинство губернатора» – спокойно продолжил консультант, сделав очередной глоток кофе – «Проблема в том, что общественность хочет ясности и требует действий. На протяжении последних двух дней Вы активно выясняли отношение общественности к открытому письму, в том числе при содействии центра стратегических исследований во главе с присутствующим здесь господином Беляевым. В течение этих дней никто из официальных чиновников ни подтверждал, ни опровергал подлинность письма, не упоминал о существовании и психическом состоянии Станислава Девятова и, уж тем более, не комментировал факт ДТП с участием губернатора. Всё это говорит о том, что Вы до сих пор не знаете, как реагировать на открытое письмо и не имеете понятия, как поступить с губернатором. Но более откладывать решение судьбы губернатора и судьбы открытого письма нельзя – нужна определённость».

Владислав Аркадиевич одобрительно кивнул в ожидании продолжения.

«Если бы сегодня мы с уверенностью сказали, что завтра или на следующей неделе преступник будет задержан, то можно было бы выйти из сложившейся ситуации с минимумом репутационных потерь, иными словами сохранив лицо. Но этот вариант отпадает, поскольку у нас нет оснований утверждать, что мы в состоянии гарантированно найти исполнителя в столь короткие сроки» – в этот момент консультант сделал небольшую эффектную паузу на очередной глоток кофе и продолжил – «Соответственно у Вас остаётся только два варианта разрешения проблемы. Первый вариант, по всей видимости, находит поддержку в результатах параллельно работающей по делу группы контрразведки и военных. Суть варианта сводится к тому, что взрывы, осуществлены одной из террористических организаций, преследующей военные и политические цели. Соответственно, государство не может и не должно спасовать перед лицом террористической угрозы и должно во всеуслышание заявить об принимаемых адекватных антитеррористических мерах, при этом обязательно отстояв честь и репутацию одного из своих представителей, а именно вышеуказанного губернатора. При этом, безусловно, необходимо выставить в глазах общественности письмо не более чем неудачной шуткой, а хотя бы и того же психически больного Станислава Девятого… Вероятнее всего этот вариант решения проблемы также активно лоббируют и отдельные представители администрации президента, имеющие свои интересы в сохранении поста за действующим губернатором…».

«Поразительно…» – негромко прошептал про себя Беляев, с интересом разглядывая консультанта.

«Судя по тону у Вас есть веские контраргументы против данного варианта, не так ли?» – нетерпеливо поинтересовался Владислав Аркадиевич.

«Конечно» – ответил консультант, проведя очередную дозаправку глотком кофе – «Для достижения этой цели Вам, безусловно, придётся провести активную пиар компанию по противодействию терроризму, по восстановлению чести губернатора, по выставлению Девятова своего рода козлом отпущения… А исполнитель, конечно, же не Девятов… А настоящий исполнитель, как установлено следствием, пять – семь лет шёл к своей цели… Вы полагаете, что этот человек просто поверил в какие-то слухи про какое-то там ДТП с губернатором? Вряд ли… Он был уверен, абсолютно уверен не только в том, что происшествие было, но и в том, что виновником ДТП был именно губернатор. А теперь представьте, к примеру, что у него есть плёнка видеозаписи инцидента из магазина на том злополучном перекрёстке!».

На лицах чиновников отразился настоящий шок.

«А есть вероятность, что у него могут быть подобные видеозаписи?» – с удивлением и трепетом в голосе спросил Владислав Аркадиевич.

«Этот человек семь лет работал не покладая рук – безусловно, есть большая вероятность, что у него имеется веский компромат на губернатора, возможно даже несвязанный с данным инцидентом – так, на всякий пожарный случай. А разве мало грязи вокруг деятельности нашего губернатора?» – с иронией в голосе поинтересовался консультант – «А теперь поставьте себя на его место – его многолетний труд перечёркивают и объявляют ересью в эфире федеральных телеканалов, при этом обеляя честь и достоинство губернатора. Что ему остаётся делать? Безусловно, он выльет в западную прессу и СМИ весь компромат, накопленный за эти годы… Каково будет федеральным властям, к примеру, если общественность узнает, что власти в этой ситуации открыто выгораживали мздоимца и коррумпированного чиновника, аффилированного с местными криминальными структурами и громкими убийствами в регионе?»

Владислав Аркадиевич ослабил галстук.

«Это единственные возможные последствия?» – спросил Беляев, включившись в диалог.

«Конечно же, нет» – с улыбкой ответил консультант – «Вы растопчите мечту этого человека и сделаете крайним Девятова, возможно даже его друга, это ещё не установлено на данный момент – его ответ далеко не ограничится простым сливом компромата на губернатора. Пока на федеральных телеканалах будут рассказывать о том, что взрывы – это дело рук профессиональных террористов, а письмо – психически неуравновешенного Девятова, он может опубликовать новые письма с новыми подробностями – вплоть до видеозаписей монтажа устройства на опорах или собственного признательного интервью. Кроме того, нет гарантий, что в этом случае не будет повторных взрывов где-нибудь в далёком Урюпинске… Страна большая, а сколько взрывчатки было в распоряжении исполнителя нам до сих пор неизвестно…».

Владислав Аркадиевич вздрогнул, его лицо приобрело бледноватый оттенок…

«Так что Вы предлагаете?» – нетерпеливо поинтересовался чиновник.

«Полагаю, что в данной ситуации Вам уместно сыграть гамбит» – медленно ответил консультант и, лишний раз, убедившись в полной неосведомлённости присутствующих в шахматных комбинациях, добавил – «Сейчас Вас загнали в угол. Вам надо пожертвовать пешкой для того, чтобы вернуть себе инициативу. И эта пешка – губернатор Широков. Это цена Вашей инициативы в данной ситуации».

«Но мы же не можем открыто пойти на поводу исполнителя данного теракта и показать слабость власти…» – констатировал обстановку Владислав Аркадиевич – «Сколько таких Девятовых появится – дурной пример заразителен».

«Всё не так уж плохо. Признавать ошибки – это удел сильных, а не слабых» – произнёс Алик и, сделав очередной глоток спасительной для его мозга жидкости, добавил – «Вам вовсе не нужно признавать правоту исполнителя – наоборот, жёстко объявите, что он будет найден и сурово наказан по действующим законам. При этом покажите весь негатив, связанный с отключением электроэнергии в Москве – больницы, школы, детские сады, дома ветеранов и прочие болезненные для общества точки. Это позволит не делать из него героя в глазах общественности. После этого открыто заявите о том, что любая информация о деятельности органов государственной власти и чиновников была и будет расследована в установленном порядке, вне зависимости от источника. Соответственно, зачем было обесточивать мегаполис, если было достаточно написать открытое письмо, например президенту? Это сразу выставит исполнителя в невыгодном свете… и обратит гнев народных масс не на действующую власть, а на недальновидность этого человека… Но всё это слова, и чтобы в них поверили – нужны конкретные действия. Губернатора необходимо немедленно отстранить от должности на время расследования. Далее, по сложившейся традиции, он сам увольняется с должности по состоянию здоровья, а следствие через пару месяцев устанавливает вину и по результатам открытого судебного слушания ему дают несколько лет чисто условно… Ваши действия в глазах народа – это поддержание стабильности и успешная борьба с высокопоставленными коррумпированными чиновниками с уголовным прошлым. Действия исполнителя – не более чем, расточительность ресурсов и сил. Далее, после поимки исполнителя – открытый суд и срок, а также мероприятия для снижения его рейтинга среди правдолюбов, например, демонстрацией нелицеприятных моментов его собственной биографии… В общем, всё что обычно так часто советуют нам именитые политтехнологи…».

«А вариант вполне жизнеспособный!» – с улыбкой подтвердил Беляев – «А реакция исполнителя?».

«С этим просто. Девятов, о судьбе которого беспокоился исполнитель, на свободе и полностью оправдан. Губернатор отстранён и находится под следствием. Авторство исполнителя по взрывам, письму и целям в письме никто не отрицает. Таким образом, у него нет оснований для дальнейших шагов. Да, в конце концов, если появится новый компромат на губернатора – это будет только на руку следствию по делу губернатора» – рассудительно отметил консультант.

«Что ж коллеги, сегодня от Вашей группы мы получили даже больше, чем рассчитывали. Благодарю за плодотворную работу!» – с удовлетворением резюмировал Владислав Аркадиевич и, собрав материалы, со своими сопровождающими направился к двери. В дверях он остановился и, обернувшись, добавил – «Легасов, я слышал много необычных слухов о Вас и Вашей работе… И всё же, признаться, глубоко поражён личным знакомством. Приятно удивили». С этими словами вся делегация удалилась.

Руководитель главка и генерал проводили делегацию, не проронив ни слова в адрес строптивого консультанта, несмотря на все предыдущие красноречивые жесты… В конце концов, победителей не судят… Да и не только – своим экстравагантным выступлением независимый консультант полностью удовлетворил любопытство высокого руководства, что стоило дорогого, принимая во внимание крайнюю щекотливость ситуации и возможные неприятные последствия для звёздочек на погонах…

Проводив взглядом высокое руководство, Виталий налил себе стаканчик кофе, подошёл к консультанту, всё ещё стоявшему у окна, и, весело подмигнув, с лёгкой долей грусти и зависти в голосе добавил – «Это было нечто! Ваша манера общения с руководством периодически просто потрясает! Вот что значит независимость – уволить не могут, премии не лишат, выговор не влепят и даже не пожурят!».

«И ведь, что, Виталий, удивительно…» – поддержал разговор, незаметно присоединившийся к ним Александр – «Что это была вовсе не пустая бравада, а исключительно продуманный и детально просчитанный диалог – ничего лишнего, никакого риска, чётко контролируемая психологическая реакция собеседников, никаких эмоций и только нужный результат… Блестящая шахматная партия… Это, действительно, потрясает…».