Текст книги "Атрионка. Сердце хамелеона"

Я улыбнулась, вдохнула терпкий аромат ожидания, которым сейчас фонил мой отец, сосредоточилась и….

– Как?.. – потрясенно выдохнул дедушка, невольно отступив на шаг. – Значит, Александр…

Он не договорил, а брат уже трансформировался, превращаясь в атриона.

Дедушка тихо застонал.

– И я тоже хамелеон, Натан Лайрович, – добил его Дмитрий, последовав нашему примеру. – Надеюсь, вы не в обиде за то, что я это скрыл.

– Я идиот… – вместо ответа пробормотал дедушка, приопустив веки. Даже покачнулся, перестав себя контролировать. Однако продлилось это состояние недолго. Глаза распахнулись, мышцы вернули тонус, голос – уверенность. – Гайд Ис-Лаш ВерДер, надеюсь, вы понимаете, что теперь нам точно есть что обсудить.

– Более чем, – тактично подтвердил его оппонент. – Но лишь после того, как Дмитрий освоится в своем новом облике на второй родной планете. Ведь моей дочери вы предоставили такую возможность.

Я теснее прижалась к своему мужу, в эмоциях которого ощущала необходимость такой поддержки. Да, он фонил уверенностью, предвкушением, радостью, но одновременно с этим излучал и нотки растерянности, опасения, словно он на самом деле боялся потерять связь с Землей. И это притом, что мой отец кардинально изменил стиль общения, едва понял, что мой жених – тоже атрион. Никакой натянутости, официальности, всего того, что так неприятно поразило меня в их первую встречу, больше не было, лишь деликатное, мягкое, лояльное отношение. Папа принял Дмитрия как равного себе, но молодого и необученного гайда, в котором природой заложены отличные данные предназначения, но при этом совершенно отсутствует понимание, как этим пользоваться. И теперь опекал его так же, как делал бы, родись Дима на «Дизаре».

– Ну вы даете… – Оксана, спрыгнув с подножки летара, подошла к нам и принялась ходить кругами, изучая. – Не видела бы своими глазами, ни за что бы не поверила! Вот не зря я, Дмитрий, тебе не доверяла. Как чувствовала, – заявила самым что ни на есть серьезным тоном и без малейшего стеснения. – Ладно, хоть обошлось. Поженились, и то замечательно. А тебе, Рианна, надо было платье рациональнее выбирать. Что ж ты так?

Девчушка скептично осмотрела свадебный наряд, который я прижимала руками. Одежда норовила соскользнуть с плеч, ведь в атрионском облике я снова стала стройнее, а эффектные формы земной фигуры были куда менее выраженными. Диме в этом смысле проще, хотя и он перестегнул пряжку ремня, затянув его туже.

Прошептав: «Спасибо, сестричка. Обязательно увидимся», – я обняла кузину, прощаясь. Нас уже звали к ботам – пора улетать. Собралась было пролезть в услужливо приоткрытую Димой складку-вход, когда услышала взволнованный голос:

– Где Ан-Тер? Вы его не видели?

Ул-Тэм, успевший залезть в соседний бот, вывалился обратно и беспокойно осматривался, отыскивая пропажу.

– Вроде был здесь, – откликнулся кто-то из атрионов. Вот только ясности, где именно «здесь», не внес.

Поиски закончились, даже не начавшись. Из-за насыпи появился красноволосый атрион, и все вздохнули, сначала с облегчением, а затем с изумлением. Ведь рядом с ним шла темноволосая молодая женщина, в которой я сразу узнала сбежавшую из дворца Марго.

Все замерли в ожидании, изучая необычную пару: медленно идущий, стеснительно опустивший глаза Ан-Тер в темно-красном комбинезоне и уверенно шагающая несостоявшаяся королева с прямым взглядом. Вместо платья на ней был серый брючный костюм спортивного кроя, удобный и не стесняющий движений, а убранные в высокий хвост волосы развевались под резкими порывами прохладного ветра.

– Гайд Ис-Лаш. – Она первая заговорила, доказывая свою осведомленность. – Поскольку вы сейчас отвечаете за семью «Аграна», я прошу позволить мне лететь с вами.

Заявление предсказуемое. Трудно было предположить что-то иное, видя, как сильно стискивает женская рука узкую ладонь атриона. Впрочем, Ан-Тер не был против. В его эмоциях перемешивались смущение, надежда, тревога и… нежность. Та самая, которую я испытывала к Диме. Та, что исходила от моего мужа. Та же, что окутывала Гелию, стоящую в объятиях Ала.

– Боюсь, разрешения вам надо просить не у меня, а у соответствующих инстанций Конфедерации, – мягко ответил папа. – Мы здесь всего лишь гости и не имеем права увозить кого-либо по собственному желанию.

От количества взглядов, которые тут же сконцентрировались на лице дедушки, тот опешил и отступил, в защитном жесте подняв ладони. И все же решение подсказал:

– Опекун нужен.

Опека? Ну да, Марго не гражданка, потому как королева Терры должна быть независимой. Анне ведь разрешили короноваться, только когда она лишилась своего кафе, осталась без дохода, соответственно и без гражданства. Так вот о какой помощи и за кого просила Светлана Марьевна!

– Под мою ответственность, – решительно заявила я, но муж отрицательно покачал головой и пояснил:

– У тебя не хватит средств, любимая. – Вздохнул, почувствовав, насколько сильно я расстроилась, и активировал вильют. Быстро впечатал данные в сформировавшийся бланк и развернул экран к изумленной Маргарите: – Вы согласны?

– Вы же меня не знаете… – выдавила она потрясенно. Посмотрела на Ан-Тера и решилась: – Да.

Дима подтвердил запрос, дедушка пожал плечами, мама переглянулась с папой, а стоящая за нашими спинами Оксана выдохнула: «Офигеть», – и, словно посчитав это недостаточным, воскликнула:

– А за бабушкой кто присматривать будет?! Маме точно не до этого, тетя Марго улетает, я еще маленькая… Дедушка! Представляешь, что может натворить скинувшая бремя власти, одинокая и несчастная женщина без опеки, да еще и в возрасте?

– Представляю, – тоскливо простонал тот, закатив глаза к голубому небу. Впрочем, его мучения были явно наигранными. Он улыбнулся моим родителям, подмигнул нам и направился к летару, прихватив внучку за руку: – Идем спасать твою бабушку от одиночества… Подстрекательница!

В бот мы забирались под звонкий смех моей мамы. У нас настроение тоже было отличным. Не оставляло ощущение, что мы все сделали правильно, переполняла радость за влюбленных, которым теперь, как и нам, предстояла самая важная церемония в жизни любого атриона. Это только люди могут позволить себе бросать тех, кого когда-то любили, для нас подобное неприемлемо. Я надеялась, что Марго это поймет и примет, раз уж решилась на побег. А еще – что чувство благодарности у нее развито в достаточной степени, чтобы рассказать нам, как же она, будущая королева, домом для которой был дворец в Первом, ухитрилась влюбиться в атриона, прилетавшего на другое полушарие Терры.

Но все признания можно оставить на будущее. Сейчас важнее адаптация. Ведь ни Гелия, ни Дима, ни Маргарита ни разу не попадали внутрь бота. Для них здесь все ново, необычно. Складки гигиенического модуля, влажно сомкнувшиеся за нырнувшим в них Ул-Тэмом. Волосы Ал-Рифа, слившиеся с поверхностью кресла, когда тот сосредоточился на своих обязанностях пилота. Стаканы с муссом, которые раздал нам Ан-Тер.

– Твои родители в другой бот сели. Мы полетим на разных кораблях? – с четким ощущением беспокойства спросил Дмитрий, присматриваясь к опалесцирующей бело-фиолетовой массе.

– Пей, это вкусно. Нет, мы все на «Дизар» летим, и свадьба одна на всех будет, – успокоила я мужа, решив не переспрашивать, что именно волнует его сильнее. – Просто на этом боте уже есть гайд, вернее, целых два. Третий точно станет лишним, потому как фидер всего один.

– Необычно. – Дмитрий, пригубив напиток, то ли похвалил мастерство Ан-Тера, то ли удивился сложной системе взаимодействий, о которой не так уж много успел узнать. – Рия, расскажи мне о моей маме. Твой отец говорит, она в другом доме живет, и я вряд ли смогу с ней встретиться. Что произошло?

– Ола-Ри… Она экзот, как и я. Только не певица, а тренер. Я твою маму почти не помню. Она покинула «Дизар», когда я еще совсем маленькая была…

«– На занятиях самое важное – повторение. В том же самом виде, в котором я показала, вы проделываете упражнение еще раз. Или большее число раз, если есть необходимость. Кто-нибудь знает, как это называется?

– Я знаю! Я! – Мне удалось опередить остальных. – Это называется «реприза»!

– Нет, малышка, – весело отреагировала тренер. – Это называется «количество подходов»!»

(Из объяснений Олы-Ри на первой тренировке для малышей-атрионов)

– Это воспоминание, пожалуй, единственное, оставшееся в моей памяти. Остальное мне рассказали родители. Когда папа попросил землян предоставить агента для работы, те решили подстраховаться и потребовали, чтобы кто-то из атрионов остался на Земле гарантом безопасности. Заложником, по сути… Первым таким «гарантом» стала папина сестра – Дая-Ли, а когда дядя Ош-Кар потребовал ее возвращения, потому что любил и не мог дольше ждать свадьбы, ее согласилась заменить твоя мама. Она и провела оставшееся время среди землян. Когда истек срок договора с Конфедерацией, вернулась на «Дизар». А потом замуж вышла и сменила семью. Ее избранник был гайдом и оставить дом не мог. Такое нечасто бывает, обычно, наоборот, мужчина уходит в дом своей невесты.

– Сложно… – Муж окатил меня своеобразным переплетением эмоций и пояснил: – Сложно перестроить восприятие, иначе видеть мир, принимать другого себя и рассматривать семейные отношения в новом ракурсе.

– Ты справишься. Все тебе в этом помогут. И я помогу, – провокационно выдохнула ему в губы, пользуясь тем, что кресло, на котором мы сидели, начало менять форму и опускаться, облегчая взаимодействие.

Бот сплющивался, разгоняясь до максимальной скорости.

– Чем именно?

Последнее предложение Дмитрия заинтересовало особо. Его ладони с нажимом скользнули по моим плечам, спустились на талию, притягивая ближе. Я отвечать не стала, просто коснулась замерших в ожидании губ, раздвигая их языком. Мм… Как же это сладко, когда желания совпадают. Когда ты даришь другому все, что чувствуешь. Когда ощущаешь, как меняется его настрой…

– Вы бы потерпели до свадьбы, – облил нас раздражением занявший свое кресло Ул-Тэм. – Осталось всего ничего: прилететь и переодеться.

Я заволновалась. Его поединок с Ми-Ларом я не забыла. И проигрыш молодого гайда майнеру вовсе не означал, что он не предпримет попыток занять более высокое место в семейной иерархии, получив превосходство над кем-то другим. Тем более если этот «другой» – гайд. А Дима ведь не готов к подобному типу выяснения отношений! У него еще нет опыта. Он не знает, как именно направлять эмоции. Не понимает, что делать, чтобы они концентрировались на нужном объекте. Не готов…

– Ул-Тэм, верно? У нас не было возможности познакомиться ближе и поговорить. Вы из другого дома, я знаю. И уважаю вашу заботу о нас с Рианной в той же степени, что и стремление помочь своей семье. Я уверен, мы поладим.

Не дав моим опасениям проявиться в полной мере, Дима очень нежно меня отстранил и сел, чтобы удобнее было разговаривать. Коснулся губ, снимая с них льер, и протянул руку изумленно взирающему на него атриону. Он, несомненно, вспомнил, что я ему рассказывала об этом ритуале, но… Но он забыл, что это не относится к взаимодействию мужчин! Только мужчины и женщины! Или это я ему не сказала?..

Мне снова стало не по себе. Будь я в человеческом облике, меня бы прошиб холодный пот. В атрионском же во рту почувствовала кислый привкус.

Понимая, что теперь уже поздно вмешиваться, закрыла глаза. С опаской прислушалась к эмоциональному фону вступивших в общение атрионов и изумилась. Вместо того чтобы подавить чужую агрессию своей, Дмитрий развеял ее доброжелательностью. Вместо попыток внушить чувство страха и заставить паниковать, а следовательно, подчиняться, проявил симпатию и заинтересованность в сотрудничестве. Так никто никогда не делал. Позиция силы всегда являлась доминирующей, приоритетной, лежала в основе желания любого гайда единолично управлять домом и нежелания принимать чужое мнение. А теперь… Теперь она рушилась от одного-единственного ненормального поступка гайда-хамелеона, потому что гайд-атрион растерянно коснулся своими пальцами чужих, принимая льер.

Доверие. Партнерство. Уважение. Совсем иные чувства заполнили бот, заставив Гелию и Марго переглянуться и принюхаться, а Ан-Тера – внести в этот фон нотки изумления. Лишь Ал-Риф не отреагировал, полностью слившись со своим «подопечным».

Оставшееся до стыковки с «Дизаром» время Ул-Тэм охотно делился с Димой информацией о своем доме и семье. Не то чтобы жаловался, скорее описывал обстановку. Иногда и Ан-Тер присоединялся, добавляя что-то от себя, – все же восприятия гайда и фидера различаются. Марго, едва собеседники упоминали о рэде, мрачнела и хмурилась. Ей была неприятна пагубная зависимость агранцев, и меня это радовало – можно было надеяться, что она примет непосредственное участие в том, чтобы помочь им от нее избавиться. А я наконец узнала, что же сейчас происходит на «Агране».

– Ол-Чес под арестом в своей каюте. Его сын тоже, потому что во всем слепо подчиняется отцу и, будучи майнером, может помочь ему избежать наказания. За нашим гайдом оставили ограниченное право контроля, оно касается только жизнеобеспечения и взаимодействия членов семьи. Все остальное временно контролирует гайд Ис-Лаш ВерДер, пока не будет принято решение о дальнейшей судьбе дома и семьи. И я надеюсь, когда «Аграну» вернут независимость, стать старшим гайдом.

В интонациях и фоне вновь появились нотки соперничества, словно Ул-Тэм точно знал, что Дима захочет того же. Однако и тут мой муж повел себя непредсказуемо.

– Если для этого потребуется помощь, можете на меня рассчитывать, – заявил совершенно искренне. – Вряд ли кто-то посторонний сможет управлять домом лучше, чем тот, кто в нем вырос и готов на все, чтобы сделать лучше жизнь своей семьи.

Уж если меня его слова поразили, то что говорить о других атрионах? Ан-Тер едва стакан не выронил, который забирал из рук своей суженой. Зрачки Ул-Тэма расширились, поглощая радужку. Мне кажется, даже до Ал-Рифа дошло, что завязывается самое невероятное для Атриона взаимодействие. Не иерархическая уступка и даже не разделение функций, опять же основанное на доминировании кого-то одного, а равноправие, дружба… Дружба между гайдами?! Нонсенс! Бот неожиданно сильно встряхнуло. Впрочем, возможно, это просто были последствия очередной трансформации перед стыковкой, потому что брат громко предупредил:

– Сгруппироваться!

Я спохватилась, как и остальные атрионы. Да, пол в ангаре «Дизара», со стеной которого сольется бот и вбросит нас внутрь дома, упругий, но травмы все равно случаются, если пассажиры забывают о технике безопасности или не готовы к происходящему.

Через минуту мы со смехом и стонами поднимались с мягкой поверхности, помогая друг другу и шутливо ругая пилота за «мягкую» посадку.

– Посмотрел бы я на вас, если бы бот на скорости в стену влепился, – смешливо фыркнул Ал. Подхватил с пола растерянно озирающуюся Гелию и поставил ее на ноги. – Второй бот… – начал было говорить и не успел.

В нескольких метрах от нас стена ангара вспучилась, качнулась назад отдачей и с треском разорвалась. Разошлась волной, и на пол покатились все те, кто летел следом за нами.

– Ой! – Я бросилась к родителям, не сразу сообразив, что папа правильно рассчитал траекторию и жену удержал.

Мама даже не упала и теперь оправляла платье, которое явно пострадало куда больше.

– Не переживай, дочурка, у твоего отца хорошая реакция. И практика! – В зеленых глазах сверкнули смешинки. Родительница погладила животик, осмотрелась, оценивая обстановку, и скомандовала: – Разделяемся. Девочки – со мной, мальчики – с Ис-Лашем! Идем готовиться к свадьбе!

Подготовка… В общем-то совершенно простенький процесс. А что такого сложного в том, чтобы предупредить диспетчера, какой именно наряд тебе нужен, залезть в складку-модуль, наслаждаться сначала ласкающими прикосновениями моющего геля, а затем – прилипающей ткани, после чего наконец выйти готовой к церемонии. Свежей, отдохнувшей, красивой и предвкушающе счастливой.

Это в теории. А на практике в эту самую складку невест нужно еще убедить залезть. Их ведь даже мой личный пример не сразу примирил с необычным способом гигиены. Я, пока внутри сидела, прекрасно слышала голос мамы, доказывающий землянкам, что в этом нет ничего страшного, а когда вылезла, они все еще выясняли, кто пойдет следующей.

Решилась все же Марго. Вот что значит королевская выдержка! Она вошла в модуль с гордо поднятой головой. Вышла… Вышла чуть более растерянная, но довольная. А в модуле, кстати, хихикала, видимо, ее смешило что-то. И эти звуки почему-то неизменно возвращали улыбку губам моей мамы, а взгляду Гелии добавляли любопытства. Наверное, поэтому девушка самостоятельно скользнула во влажную темную глубину. Маргарита же без возражений села рядом с моей мамой, позволяя ей расчесать волосы и сделать прическу. Увы, это только мои атрионские спиральки модуль мог уложить идеально, а волосы землянок были слишком тонкими.

Зато равномерные успокаивающие движения, доброжелательный настрой, да и простенькие наводящие вопросы, которые позволила себе моя родительница, расположили Маргариту к откровенности. Я даже вмешиваться боялась, сидела тихо-тихо, буквально впитывая новую информацию, чтобы потом рассказать все Диме. В конце концов, Марго ведь теперь – его подопечная!

– Десять лет назад мать отправила меня изучить производство шеклака, – прикрыв глаза, вспоминала террианка. – На практике, так сказать. Хотела, чтобы я лично познакомилась с инвестором, которая продолжала поддерживать едва тлеющую жизнь бывшей корпорации «Грезы». Я, как и моя мать, думала, что производство работает на старых запасах шеклака, но все оказалось совсем иначе. Тогда я впервые увидела прилетевших атрионов и познакомилась с Ан-Тером. Мы начали общаться. Потом я улетела домой, но старалась к каждому появлению «Аграна» быть на месте обмена. Тот ведь шел регулярно.

– Ты влюбилась… – мягко констатировала мама.

– Не сразу. По-моему, у Ан-Тера это получилось быстрее. Он первый предложил мне улететь с ним. Я сначала скептически к этому отнеслась, потом хотела, чтобы Ан-Тер остался со мной на Терре, наконец осознала, что это невозможно. Кем он станет? Как будет жить? А если конфедералы узнают о том, кто мой… любовник? Это же межпланетный скандал! Вот я и решила отдать корону Анне, тем более она старшая и больше прав на нее имеет, а самой сбежать с Ан-Тером. И давно бы это сделала, если бы не рэд! То есть Ол-Чес, который никак не желал от него отказываться. Я видела, как менялся Ан-Тер, если ему доставалась большая доза. Он меня переставал узнавать, вел себя как неразумное, но очень послушное существо. Страшно…

– Но ведь это не единственное, что тебя останавливало?

– Да, – вздохнула Марго. – Мама о коронации Ани и слышать не хотела. Даже продажи шеклака через кафе организовала, чтобы был повод объявить ее недостойной преемницей, если та вдруг потребует корону. Мне никак не удавалось и мать нейтрализовать, и Аню при этом не подставить, пока Рианна не появилась. Она все планы изменила. Я действовала спонтанно, все шло очень непредсказуемо, но на удивление результативно. Анну признали пострадавшей, а не виновной, и вообще, как я поняла, конфедералы предпочли не предавать дело о шеклаке огласке. Мать мне удалось разозлить, и пусть формальный, но повод сбежать я себе обеспечила. О прилете атрионов я ничего не знала и когда увидела Ан-Тера на балу, чуть с ума не сошла. А потом он мне все рассказал. Дальше оставалось только подождать, когда вы соберетесь улетать.

– Потрясающе! Это просто… потрясающе! – Изумление в голосе Гелии, которую складки вытолкнули обратно в комнату, было запредельным. Впрочем, когда она продолжила говорить, стало ясно, что причина вовсе не в рассказе Марго. – Я думала, только на Земле такие технологии шикарные, но здесь ничуть не хуже!

– Какие технологии? – напряглась Маргарита.

Она явно не поняла, о чем речь. А вот я догадалась. Потому и пояснила первая, опередив землянку:

– Ухода за телом. Когда я в земном жилом комплексе в салоне побывала, мне тоже процедуры показались невероятно знакомыми. Очень похожи на наши атрионские модули.

– Так-так-так… – заинтересовалась мама. – Значит, кто-то все же использовал информацию. А говорил: «На всякий случай, для страховки». М-да…

Родительница задумалась. Так и замерла с расческой в руках за спиной террианки. Никто тактично не задал вопросов, но у меня возникло вполне обоснованное подозрение, что говорила она о дедушке. Он всегда умело совмещал личное и общественное. Вот уж точно «м-да…».

Едва тоже не погрузилась в размышления, вовремя спохватилась:

– Мама! Время!

– А? Да. – Она пришла в себя и посмотрела на прическу, которая больше не требовала корректив. Темно-каштановые волосы лежали идеально. – Все. Гелия, теперь ты.

Девушки поменялись местами. То есть землянка-то села, а вот террианка… Она лишь попыталась отойти. Пара малюсеньких шажков – это все, что у нее получилось. Платье, плотно облепившее тело и после модуля еще теплое и эластичное, теперь остыло, сжалось и плотно спеленало ноги. «Что такое?» – пробормотала Марго, предпринимая новую попытку. Ткань потянулась, но лишь для того, чтобы еще сильнее сжаться, окончательно лишая обладательницу наряда возможности двигаться.

– Все нормально, – успокоила я невесту, поднимаясь и показывая, что моя одежда ведет себя ничуть не лучше. – Если ты двигаешься медленно, тогда сопротивление ткани меньше. Чем резче, тем туже будет натяжение.

– Зачем? – ошарашенно выдохнула Марго. – Мы же такими темпами до женихов через неделю доползем! – Она неуклюже переступила ступнями, обутыми в узкие длинноносые сапожки, сейчас почти полностью скрытые под плотно сжавшей икры юбкой, и опустилась на ближайшее вспучивание, которое наблюдающий за нами диспетчер услужливо превратил в кресло.

– Это же специальные платья, свадебные. Они силу чувств проверяют. Если ты хочешь быть с тем, кого любишь, то тебе ничто не помешает.

Я в нетерпении шагнула к выходу, прилагая немало усилий, но все же преодолевая нарастающее сопротивление.

Едва слышный стон растягивающегося материала, куда более громкий треск… Свобода!

– Вот видишь! – Я триумфально продемонстрировала образовавшийся разрыв, доходящий почти до бедра.

– Я так не могу. – Маргарита поднялась и попыталась последовать моему примеру, но у нее ничего не вышло.

– Сила мышц человеческих тел значительно уступает атрионским. Хотя внешне кажется, что должно быть наоборот, – пояснила мама, откладывая в сторону расческу.

– И как нам быть? – расстроилась Гелия.

Встав, она поняла, что вообще сдвинуться с места не может. Не упала только потому, что моя родительница вовремя ее поддержала.

– Ну как, как… Идти потихоньку. Рия, помоги Маргарите.

Мама, удобнее обхватив землянку за талию, повела ее… гм… потащила к выходу.

Я замешкалась, потому что знала иное решение – просто разрезать ткань! Моя родительница так и сделала, когда замуж выходила. Но… Но почему-то сейчас она этого невестам не предложила. Может, забыла? Сомнительно. Значит, есть иная причина? В общем, я растерялась, а потому догнала Марго уже у дверей. Террианка была физически неплохо подготовлена и очень ловко балансировала, переступая на цыпочках, мне оставалось лишь ее страховать.

Мы шли медленно, однако в зале для торжества очутились быстро – комнату для невест мама выбрала самую близкую к нему. Там все было уже совсем просто: мы остановились, а ожидающие нашего появления женихи тут же рванули навстречу, сопровождаемые весьма специфическим звуком рвущейся ткани, не выдерживающей напора. Это девушка может продемонстрировать свое согласие, появившись в свободном платье, а мужчина обязан при всех доказать, как сильно он стремится к своей возлюбленной. Потому у них и свадебная одежда аналогична нашей.

– Рия-Ла… – Мои руки оказались в сильном захвате мужских ладоней, а глаза – в плену текучих серебристых радужек, рассеченных узким вертикальным зрачком. – Я счастлив, что ты готова разделить со мной судьбу и остаться вместе на всю жизнь.

– Я тоже… – запнулась, потому что дальше традиция требовала назвать имя. Можно было бы воспользоваться земным вариантом, но он совершенно не подходил облику стоящего передо мной атриона.

– Ди-Лер ОлиРом, – представился муж. – Это имя гайд Ис-Лаш предложил. Тебе нравится?

– Очень! Ди-Лер… Ди… – повторила, смакуя новое звучание и ощущая растущее в душе ощущение радости и единения.

Какой же папа у меня замечательный, все объяснил, обо всем позаботился! И какой у меня великолепный, понимающий муж!

Услышав треск ткани, невольно оглянулась. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как стоящий на коленях перед Гелией Ал-Риф рвет юбку, позволяя жене обрести свободу. Ан-Тер тоже не стал мешкать, проделывая то же самое с платьем террианки. И в этом не было ничего предосудительного, ведь мужчины показывали, что способны быть поддержкой для своих любимых и могут справиться с любым препятствием.

– Твой брат так об этом мечтал, – склонившись к самому уху, тихо прокомментировал Ди. – Пока мы готовились, все уши прожужжал. И Ан-Тера заразил своим энтузиазмом…

Так вот почему мама не стала невестам помогать! Папа наверняка ее предупредил, попросив не вмешиваться и не портить сыну удовольствие.

– А ты сделать так же не хотел? – поинтересовалась, проверяя, действительно ли муж в курсе традиций или мне показалось.

– Ты же атрионка, а не человек. И мне безумно приятно видеть твое желание быть со мной.

Сильные руки ласкающим движением оплели мою талию, и я прильнула ближе к тому, с кем теперь неразрывно связана. Губы коснулись моих, собирая льер, а потом и поцелуй стал глубже, чтобы заставить меня сильнее и острее чувствовать владеющие мужем счастье и нежность. А еще – вспомнить, что нам сегодня предстоит обмен льером не только друг с другом, но и со всей семьей. Облегченный, разумеется, но… Как его воспримет Ди? Это же весьма специфический процесс, с точки зрения людей, а муж у меня, как ни крути, воспитание и убеждения имеет земные.

Волновалась я совершенно напрасно. Ди совершенно спокойно отнесся к тому, что мой отец, прежде чем нас поздравить, коснулся губами его губ, а затем обернулся к маме, чтобы передать ей его льер. Мало того, мой муж, который, по всей видимости, получил соответствующие инструкции, сделал то же самое, позволяя мне почувствовать благожелательный настрой отца, его единение с нами, со всей семьей.

В общем, я успокоилась и получала удовольствие. Свадьба – самый важный ритуал сплочения и формирования доверительных отношений. А с учетом того, что атрионов на «Дизаре» больше сотни, удовольствие мое длилось долго-долго… Я лишь иногда посматривала на брата, убеждаясь, что и он не пренебрегает своими обязанностями, передавая льер Гелии. Любопытно, но даже Ан-Тер это делал, хотя к нашему дому прямого отношения не имел. Что бы это значило? Он решил сменить семью? Впрочем, как раз его стремление объяснимо: Ди – мой муж, значит, один из атрионов моей семьи, а Марго его опекаемая. Все логично. Но вот почему с той же активностью обменивается льером Ул-Тэм? Он-то ради кого решился?

Присмотрелась внимательнее и все же заметила, как скромно отводит глаза Ноя-Ти, когда встречается взглядом со светлокожим темноволосым гайдом. И как резко при этом колеблется эмоциональный фон, несмотря на то, что до меня доходят лишь отголоски. Так-так-так… Похоже, очень скоро придется организовывать еще одну свадьбу!

За это время мы успели переместиться в столовую, поужинать, потом снова вернуться в зал. Музыка, которая заполняла помещение, стала громче, а на сцену выпорхнула Ита-Ял. В каждом движении моей бывшей наставницы чувствовалась радость, легкость, уверенность в счастливом будущем для всех: новых пар, всей семьи, атрионов и людей. Танец… Зажигательный, яркий, искренний. Сливаясь с ним, немногие могли усидеть на месте. Моя мама уже давно утащила папу куда-то в центр зала и, обняв, вальсировала – мне подобное не раз приходилось наблюдать в ресторанах на Земле. Я тоже хотела было увлечь Ди, но он меня удержал.

– Мы кое о чем забыли, – таинственно сообщил, усаживая обратно.

Вытащил из кармана ту самую узкую коробочку, которую нам подарил его брат, и раскрыл.

C любопытством в нее заглянув и увидев два серебристых колечка, я ахнула:

– Это колечки связи?

– Не думаю. – В эмоциях Ди проявилось сомнение, но расстроенным он не казался. – Просто украшения, которые будут нам напоминать о дне свадьбы. Раньше их надевали во время церемонии, но потом перестали.

– Почему? – Я ощутила невероятную нежность, когда муж поцеловал мою правую руку, а тонкий ободок скользнул на безымянный палец.

– Это все же подарок. Если муж и жена граждане, то, разумеется, проблем никаких. Равноценный обмен. А если иждивенец вручает колечко гражданину? Откуда у него собственные средства? Вот и отменили ритуал, чтобы никому не было обидно, – пояснил, передавая мне коробочку. – Теперь ты.

– Как же на Земле много условностей… – Полюбовавшись на игру света, отражающегося от гладкой поверхности, я неторопливо надела кольцо на палец мужу. Серебряное на сине-зеленом. Изумительно!

– Их везде много, любимая. Просто мы о них не думаем, потому что живем с ними постоянно, и они становятся естественными… Ты будешь петь сегодня?

– А ты хочешь?

– Очень. Я ни разу не воспринимал твой голос в этом облике, и мне не терпится сравнить.

Его желание удачно совпало с моим, ведь на сцене появился Ти-Ярк, начав ту самую композицию, которую мы разучивали на двоих. Он словно намекал, что мне пора проявить себя, вспомнить о своем предназначении, выполнять его…

Подхватив мелодию, я неторопливо поднялась по ступеням, окунаясь в ласковые потоки звука и света. Сплела кружево высоких тонов и медленно опустила звук.

В глазах мужа разлилось восхищение. Сейчас он испытывал иное, вовсе не то, что заставляло его грезить и видеть Атрион. И все же наверняка было что-то сходное. Память предков, зов родной планеты – это нельзя ни с чем спутать, от этого нельзя просто отмахнуться. Они проявят себя, даже если ты ничего не знаешь.

Раскачала звук, вобрав невероятно мощную эмоциональность зрителей – неровную, рваную, сумбурную. Такая всегда возникает при столь сложном взаимодействии семьи. Сейчас чувства в душе каждого атриона похожи на осколки разноцветных стекол: красивые, но опасные. И это моя задача – помочь всем обрести психологическое равновесие!

Выравнивая фон, соединила фрагменты, сплавляя их в единую композицию. Добавила мягких тонов, шлифуя и доводя результат до совершенства. И пусть в будущем нас ждет немало потрясений, которые вновь нарушат ту гармонию, что мне удалось создать, но сейчас… Сейчас были только приятные переливы оттенков. Гладкие поверхности восприятия. Потоки удовлетворения и… Предвкушение! Мы возвращаемся домой!