Текст книги "Обезьяна с гранатой – 2"

– А средства? – спросил канцлер казначейства. – Это же десятки миллиардов! Причем, только на первом этапе.

– Когда станет известно о нашем договоре с Киенной, в вашей приемной, Джордж, будет не протолкнуться. Владельцы крупнейших финансовых империй будут умолять взять у них деньги, – канцлер снова ухмыльнулся. – Я больше не задерживаю вас, леди и джентльмены! Крис, останьтесь!

Члены кабинета встали и вышли из зала заседаний.

– На Гею полетят твои люди! – сказал премьер, когда они с министром обороны остались одни.

– Почему? – спросил тот.

– Военные умеют хранить тайны и выполнять приказы. А миссия, которую я поручу тебе, этого требует. Левашов может отказаться, и тогда придется применить силу.

– Хочешь сказать: убить его?

– Не исключено! – кивнул премьер. – Если не сумеем его привлечь, то следует лишить русских ключевого игрока. Но лучше все же уговорить. Так проще, быстрее и дешевле. В противном случае дело затянется. Левашов – только один из наблюдателей, а на Гее их сто восемьдесят пять. Трудно убедить такое количество быстро.

– Может, послать крейсер? – спросил министр обороны.

– Ни в коем случае! – нахмурился премьер. – Это станет известным, и нас признают агрессорами и захватчиками. Тогда прощай, Гея! На орбитальную станцию полетят обычные кураторы. Англичанин и русский.

– Мы пригласим Россию?

– Нет, конечно, – усмехнулся премьер. – Они не знают, что мы перекупили долю американцев, пусть продолжают оставаться в неведении. Это Левашов должен подумать, что в орбитальном модуле русский. Тогда он ничего не заподозрит и прибудет по вызову. Понятно?

Министр обороны кивнул.

– Нужно найти двух человек. Умных, умеющих договариваться, но в то же время достаточно решительных, чтобы выполнить любой приказ.

– Поищем! – сказал министр обороны.

– Неплохо, если одним из них будет женщина. Мужчинам свойственно не опасаться дам и не ждать от них жестких действий. Распространенная ошибка. Когда найдешь кандидатов, представь их мне. Я сам выберу нужных и снабжу их инструкциями.

– Понял! – сказал министр обороны и, подчиняясь жесту премьера, откланялся.

Глава 7

– Замечательно! – сказал Хорхе Сергею следующим утром. – Особенно хорошо ты придумал с танцами. Теперь все заговорщики уверены: ближайший помощник канцлера – шут гороховый!

Он ухмыльнулся. «И этот туда же!» – с тоской подумал Сергей.

– Меня они считают одряхлевшим львом, у которого выпали зубы, – продолжил Хорхе, – ты стал угодником императорской семьи. Мы для них не противники. Пусть так думают! За работу, Сережа! Дел накопилось…

Сергей угрюмо поплелся к себе. У него болела голова, и мучило раскаяние. Праздник кончился гадко. После фейерверка труппа вернулась за стол, а не разошлась, как предполагал Сергей. Тосты следовали один за другим. Пили за Ромео и Джульетту – то есть принца и Джанет, Кормилицу – Флоранс, Тибальта – Сергея, Меркуцио, Беневолио… Действующих лиц в пьесе хватало, лакеи не забывали подливать в кубки; речь тостующих становилась все неразборчивее, зато сами они – говорливее. Наперебой вспоминали репетиции и спектакль. Каждый считал своим долгом заверить графа Шрусбери, открывшего им свет большого искусства, в своем непреходящем уважении и вечной любви. Фрейлины лезли обниматься. Флоранс, видя это, не стерпела.

– Граф многому научил меня! – объявила громко. – Даже целоваться! Сказал, что Ромео и Джульетте это необходимо.

– Ух, ты! – оживились за столом. – Покажите!

Сергей попробовал отговориться, но вмешался принц.

– Не стесняйтесь, граф! – сказал, икнув. – Здесь все свои! Слуги не в счет. В конце концов, мы обнимались с Джанет перед всем двором. Лукавая Флоранс воспользовалась моментом и взобралась Сергею на колени. Под восторженные вопли публики, она залепила ему поцелуй, причем творчески применив преподанный урок. Она так глубоко всунула язычок Сергею в рот, что тот чуть не задохнулся.

– Я так тоже умею! – заявил принц и потащил на колени Джанет. Их лобзание труппа встретила аплодисментами.

– Граф сказал, что поцелуи бывают разные, – с невинным видом продолжила Флоранс, когда хлопки стихли. Слезть с колен Сергея она и не подумала. – К сожалению, он показал мне только один. Мы поменялись ролями с Эдуардом и Джанет, а Тибальт с Кормилицей не целуются.

– Покажите, граф! – потребовал принц. – Мы желаем посмотреть!

Сергею пришлось прочесть лекцию. Флоранс немедленно взяла на себя роль ассистентки, и под этим предлогом с колен ее удалось ссадить. «Баттерфляй», «эскимо» публика встретила хихиканьем. «Щипок» и посасывание мочки ее заинтересовали.

– Граф прочитал мне стихи! – гордо объявила Флоранс после демонстрации «разговорного» поцелуя. – О любви.

Глаза фрейлин вспыхнули жгучей завистью. Чем они хуже? В спектакле-то играли вместе! Сглаживая произведенный эффект, Сергей устроил аттракцион галантности. Демонстрируя, что в поцелуе рук дамы главное – изящный поклон, а не касание губами, он обошел стол, прикладываясь к запястью каждой из фрейлин. Тем это понравилось, а вот Флоранс – нет.

– Ручки целуют посторонним, – заявила, когда Сергей вернулся. – Настоящие влюбленные делают так!

Она обняла его шею и впилась в губы. За столом одобрительно завопили.

– Бесстыдница! – рассердился Сергей, отрывая ее от себя.

Она засмеялась и показала ему язык.

«Тоже мне ревнительница нравов!» – хотел добавить Сергей, но Флоранс убежала – с весьма довольным видом. Следом поднялся принц, за ним потянулись остальные. Сергей явился домой далеко за полночь. Леа не спала и встретила его встревожено.

– Спектакль всем понравился! – доложил Сергей. – Вот! – Он вынул из кармана перстень и вложил ей в ладошку. – Король подарил. Со своего пальца снял!

– Правда! – ахнула Леа. – Серж, милый! Как я тебя люблю!

Она кинулась его целовать. «Видела бы ты, чем я занимался!» – мысленно вздохнул Сергей, испытывая угрызения совести…

Не успел он наутро переступить порог своего кабинета, как следом скользнул Антуан.

– Разрешите, ваше сиятельство? – спросил, кланяясь.

– Разрешу! – пообещал Сергей. – Но сначала кофе. Голова трещит.

– Может, вина? – сочувственно предложил Антуан.

– От вина я слягу! – буркнул Сергей. – Кофе! Большую чашку и покрепче!

Антуан кликнул служанку. Спустя короткое время Сергей, отхлебывая черную, горячую жидкость – хвала Миссии, догадавшейся завезти на Гею семена кофе! – слушал доклад. «Вырос! – думал, разглядывая некрасивое лицо помощника. – Хорхе прав: давно следовало двигать парня. Ишь, как зажигает!»

– …Дабы оградить руководство от чтения малозначимых бумаг мною усовершенствована работа отдела. Теперь разбором поступивших донесений занимаются четверо опытных канцеляристов, каждый из которых ведет свое направление. Их задача: прочесть и определить важность сведений. Те из них, что требуют немедленного внимания руководства, откладывают в особую папку. В отношении прочих составляется краткое резюме, в котором выделяется основное. Резюме объединяются и подаются руководству после того, как будут просмотрены неотложные бумаги.

– Забота о начальнике – это хорошо, – заворчал Сергей. – А если канцеляристы что-то упустят?

– Я это контролирую! – заверил Антуан.

– Показывай! – велел Сергей.

Антуан выложил перед ним папки. Сергей ознакомился с резюме, затем перебрал донесения. Хм, а ведь хорошо! Ничего не упущено, резюме краткие и емкие. Антуан – голова! Вроде простая вещь, самому следовало додуматься, но руки не доходили. Мало того, что они с Хорхе освободятся от рутины, так еще в ведомстве появятся люди со знанием положения дел в империи – те самые канцеляристы. Сведущие люди лишними не бывают. Сергей внимательно посмотрел на Антуана. Надо же! Почти мальчик, недавний выпускник Киеннского университета, а как сообразил! Не ожидал…

Антуан, сын землянина и аборигенки, первым встретил Сергея на Гее и в дальнейшем стал его тенью: опекал и охранял. Между делом научил землянина фехтовальному приему, который, по сути, спас Сергею жизнь. Барон де Вержи, первая шпага Киенны, вызвав Сергея на дуэль, рассчитывал без проблем убить неугодного его патронессе графа. В результате сам заработал укол в сердце. Звание первой шпаги перешло к Сергею – абсолютно незаслуженно, между прочим. Тогда, на дуэли, ему просто повезло…

Сергей поймал себя на том, что слишком пристально разглядывает собеседника, от чего тот ежится. Вот ведь!

– Антуан, ты молодец! Умница!

Помощник смутился и покраснел.

– Буду просить канцлера увеличить тебе жалованье!

– Он уже сделал это! – поспешил Антуан.

– Тогда чего желаешь? Проси! Сегодня я добрый.

Помощник смущенно покрутил пуговицу на камзоле.

– Во дворце только и разговоров о вашем вчерашнем представлении и о милости, которой вы удостоились от короля. Говорят, вы подружились с наследником и особенно – с принцессой Флоранс…

– Вроде, – вздохнул Сергей.

– Я хочу попросить… Когда вы вознесетесь высоко…

– Неужели? – хмыкнул Сергей.

– Непременно! – заверил помощник. – Такой человек, как вы, сделает большую карьеру. Вы станете важным лицом – министром или командующим, получите титул маркиза или даже герцога, будете приняты при дворе. Тогда не забудьте меня! Я отслужу!

– Поясни! – не понял Сергей.

– Я ведь даже не шевалье, ваша светлость. Его светлость лорд-канцлер подавал Его Величеству прошение о титуле для меня, но король не подписал. Я сын простолюдинки и ничем, по мнению императора, не заслужил звания дворянина.

«Голодной куме хлеб на уме! – мысленно вздохнул Сергей. – С другой стороны, титул – это пропуск к карьере. Антуан ее достоин. Не беда! После подавления мятежа земель, дающих право на титул, будет как грязи. Только выбирай!»

– Договорились! – кивнул. – Если все, что ты напророчил, сбудется, считай, баронство у тебя в кармане.

– Ваше сиятельство!..

Антуан метнулся к нему с неприкрытым намерением облобызать ручку.

– Стоять! – гаркнул Сергей. – Ишь, чего надумал! Свободен!

Антуан виновато поклонился и вышел. Сергей, отругав себя за несдержанность, придвинул папки. Орать на подчиненного, конечно же, моветон, но и тот… Сколько раз просил! Чуть что – ручку целовать! А еще сын землянина! «Неужели и мой, как вырастет, таким будет?» – подумал Сергей. «Будет! – ядовито подсказал внутренний голос. – Леа научит!» Сергей затряс головой, прогоняя эту мысль, и ощутил, как закололо в висках. Черт бы побрал вчерашнюю пьянку!

После обеда он отпросился домой. Голова ныла и соображала плохо. Если что, позовут. Жил Сергей неподалеку – в особнячке, пожалованном ему Хорхе еще по прибытии на Гею. По местным меркам дом считался скромным – всего о двух этажах, зато располагался вблизи дворца. Удобно. Предвкушая, как он завалится в кровать, Сергей свернул в переулок, как вдруг заметил у дверей своего дома раззолоченную карету. Это что за явление? Он ускорил шаг и, приблизившись, разглядел на дверцах королевский герб. Не фига себе! Кто пожаловал?

Ответ на этот вопрос он получил почти сразу. Из распахнувшихся дверей выскользнула Флоранс.

– Рада видеть вас, граф! – смутившись, прощебетала она, протягивая руку для поцелуя. – Вы что-то неважно выглядите. Плохо спали?

– Встал рано! – буркнул Сергей, лихорадочно соображая, что могло привести принцессу к нему в дом.

– После вчерашнего не стоило.

– Я на службе Его Императорского Величества! – заметил Сергей, с трудом сдерживая готовое выплеснуться раздражение. – Долг требует!

– И как вы его исполнили сегодня? – с невинным видом поинтересовалась Флоранс. – По вашему лицу заметно, что не слишком усердно. Не лучше ли было поспать? Думаю, канцлер не стал бы пенять.

«А ведь права!» – подумал Сергей, сдуваясь.

– У вас чудная машери, граф! – сказала Флоранс, забираясь в карету. – Такая милая!

Она кивнула и сделала знак кучеру. Тот свистнул и шлепнул вожжами по крупам коней. Карета тронулась и, набирая скорость, понеслась по переулку, распугивая редких прохожих. Сергей рванул в дом. Леа он застал в гостиной. Она сидела в кресле с блаженным выражением лица.

– Зачем она приезжала? – закричал Сергей.

– Любимый! – Леа протянула к нему руки. – Ты не представляешь! Сама принцесса! У нас! Она обласкала меня, наговорила столько приятного. Хвалила тебя. А потом… – Леа всхлипнула. – Она пообещала стать крестной нашему ребенку!

«Абзац! – подумал Сергей. – Дочь императора крестит графского бастарда! У нее что, крыша съехала?»

– Серж! – Леа сползла с кресла и встала на колени. – Тебя мне сам Господь послал! Теперь о будущем нашего малютки можно не волноваться!

«Встань!» – едва не крикнул Сергей, но в последний момент, спохватившись, бросился ее поднимать. Не успел. Леа ойкнула и испуганно посмотрела вниз. Сергей невольно последовал за ее взглядом, и увидел, как подол платья темнеет от влаги.

– Не волнуйся! – крикнул он, подхватывая ее на руки. – Я сейчас! Гильберт!

Слуга, к счастью, оказался на месте. Он помог Сергею отнести Леа в спальню, уложить на кровать, после чего стремительно убежал. Леа схватила Сергея за руку и не отпускала, пока не явилась повитуха. Крепкая, здоровенная баба, она первым делом выставила графа за дверь, после чего принялась распоряжаться. Ей помогала какая-то женщина в сером переднике. Из кухни в спальню потащили чан с теплой водой, затем слуга принес простыни. Сергей потоптался в коридоре и спустился в гостиную. Там уже сидел, щуря подслеповатые глаза, отец Леа, Блез. Видимо, за ним послали.

– Выпьем? – предложил Сергей.

Старик кивнул. Сергей окликнул пробегающего слугу и распорядился. Гильберт притащил вино, кубки и хлеб с сыром – то, что попалось под руку на кухне. Сергей наполнил кубок тестя, плеснул себе, после чего махом осушил.

– Не беспокойтесь, ваше сиятельство! – сказал Блез. – Леа – молодая и здоровая. Она в мать, а та легко рожала.

Сергей вздохнул и налил себе и «тестю». Тот не отказался, с удовольствием смакуя отменный киеннский херес. Они молча пили и жевали, при этом Сергей не чувствовал вкуса. Странное дело: столько времени он ждал этого момента, а когда тот наступил, совершенно не знал, что делать.

Из спальни донеслись стоны и крики. Судя по голосу, кричала повитуха – на Леа. Сергей вскочил, затем, подумав, сел, затем снова вскочил…

– Элоиз родила мне шестерых, – сказал Блез. – Выжили трое – самые крепкие. Ваше дитя родится здоровым, вот увидите!

Сергей присел рядом с Блезом и обнял того за плечи. Старик не отстранился. Своего полузятя он стеснялся, но сейчас, выпив, похоже, осмелел. Вдвоем они молча прислушивались к тому, что творилось наверху, периодически прикладываясь к кубкам. Сергей потерял счет времени. Кувшин опустел. Сергей хотел кликнуть слугу, чтобы принес еще, но в этот момент сверху донесся крик – детский.

– Я же говорил! – удовлетворенно сказал Блез, поднимаясь. – Скоро! Идемте, ваше сиятельство! Мне самому не терпится глянуть.

Вдвоем они поднялись по лестнице и осторожно заглянули в распахнутую дверь спальни. Помощница повитухи хлопотала возле Леа, а сама громогласная баба, стоя к ним спиной, возилась у стола. Почувствовав взгляды, она обернулась.

– Мальчик! – объявила, улыбаясь. – Здоровенький! И такой красивый – весь в отца!

Голос повитухи стал елейным. Сергей, сообразив, достал из кошелька дукат и сунул в подставленную ладонь. Взамен ему вручили сверток. Из него выглядывало нечто красное, сморщенное и орущее.

– Здоровый! – заключил Блез, подойдя. – Ишь, как кричит! Позвольте, ваше сиятельство?

Сергей отдал ему ребенка. Странно, но на руках старика тот сразу умолк. Сергей подошел к Леа. Та выглядела измученной, но довольной. Сергей склонился и поцеловал ее в лоб.

– Тебе он понравился? – шепнула она.

– Да! – соврал Сергей.

– Мне повитуха сказала: у таких родителей, как мы, дети обязательно будут красивыми.

Она смотрела на него, чего-то ожидая, и Сергей сообразил.

– Я сейчас!

Он метнулся в кабинет. Руки тряслись, и он не с первого раза попал в замочную скважину вмурованного в стену сейфа. Его он заказал по собственному рисунку, и кузнец немало помучился, прежде чем справился с изготовлением необычного замка. Зато можно было не волноваться за документы и деньги: ворам империи это устройство не по зубам.

Отсчитав ровно сто дукатов, Сергей ссыпал их в кожаный мешок и завязал тесьмой. Когда он явился в спальню, Блез сидел подле дочери, а Леа баюкала ребенка.

– Вот! – сказал Сергей, протягивая. – Сто дукатов, как и обещал.

Блез, вскочив, потянулся к мешку.

– Это для Леа! – сказал Сергей, отводя руку.

– Отдай папе! – попросила она. – У него будут в сохранности.

Сергей подчинился. Блез сунул мешок за пазуху и, рассыпаясь, в благодарностях, выбежал из спальни. Сергей осторожно присел на кровать.

– Я тебя очень люблю! – сказала Леа, но он почему-то не обрадовался.

* * *

Следующим утром Сергей рассказал Хорхе о визите Флоранс. Тот пожал плечами:

– Принц Эдуард тоже хотел стать крестным твоего сына. Еле отговорил. Представляешь? Наследник трона и его сестра крестят побочного сына графа! Да вся знать взвыла бы! Герцоги о такой чести мечтают. Ладно, Флоранс – она не при делах и вообще вдова – ей можно. Причуда знатной дамы, не более того. Это поймут. Постарался ты! – Хорхе усмехнулся. – Всех очаровал!

– Кого теперь звать в крестные отцы? – развел руками Сергей. – Прежде я планировал Антуана.

– Не годится! – забраковал Хорхе. – Простолюдин.

– Рей подошел бы, – сказал Сергей. – Сгонять флаер?

– Не стоит! – возразил Хорхе. – Зачем везти наместника, когда есть канцлер?

Сергей оторопело посмотрел на шефа.

– Сочту за честь! – подтвердил Хорхе. – Компания почетная.

– Леа обомлеет! – вздохнул Сергей. – Ее и от принцессы трясет.

– От радости не умирают! – успокоил канцлер. – Как она?

– Здорова. Ребенок – тоже.

– Тогда готовьтесь! – сказал канцлер…

Крещение состоялось в соборе Святого Духа, расположенном вблизи дворца. Королевская стража оттеснила с площади зевак, сбежавшихся поглазеть на лорда-канцлера, принцессу и наследника. Принц, хоть и не в роли крестного, но церемонию почтил. Ясен пень, явились и пажи с фрейлинами – двор Флоранс, они же труппа, сыгравшая «Ромео и Джульетту». От такого обилия титулованных лиц Леа затрясло, и Сергею пришлось ее поддерживать физически и морально. К счастью, роль родителей в этом спектакле была минимальной. Они даже не вошли в храм, оставшись на площади. Флоранс забрала у Леа мальчика, завернутого в роскошные атласные пелены, и в сопровождении канцлера, брата и придворных вошла в собор. Леа почувствовала дурноту, Сергей отвел ее в карету. Там они и ждали. Прислонившись к плечу любимого, Леа тихонько вздыхала и нервно теребила подол нового бархатного платья, подаренного ей к торжеству. Пошили его королевские портные, любезно присланные Флоранс. Это только добавило Леа восторгов. Сергей даже всерьез опасался, что от волнения у нее пропадет молоко. За неделю он потихоньку освоился в роли отца и уже смело брал новорожденного на руки и даже нашел его сморщенное личико красивым. Про Леа и говорить было нечего. Она убила бы любого, кто посмел бы сказать о ребенке плохо. Над сыном она просто тряслась, пугая Сергея своей материнской исступленностью.

«Хоть бы Фло не уронила мальчика! – думал Сергей. – А то еще упустит в купель…» Умом он осознавал, что страхи напрасны: Хорхе обо всем позаботился. Во время обряда принцесса с братом будут сидеть в мягких креслах. Новорожденного отдадут в руки опытной няни, которая присмотрит за младенцем, в случае надобности сменит пеленки. Священника Хорхе выбрал опытного, крестившего сотни детей, так что малыша он не упустит и не переусердствует. Но на сердце Сергея было неспокойно. Поэтому он облегченно вздохнул, завидев выходящую из храма процессию.

– Вот! – сказала Флоранс, когда они с Леа приблизились. – Его теперь зовут Тибальт.

Она с улыбкой глянула на спящего в ее руках мальчика. Сергей не успел удивиться столь прихотливо выбранному имени, как вмешался принц.

– Тибальт Эдуард Флоранс, барон де Шанси, – добавил важно. – Император наградил вас, граф, но мы с сестрой вам обязаны. Отец подписал жалованную грамоту. Шанси хоть и небольшое баронство, но богатое, и расположено неподалеку от Киенны. Вы сможете там часто бывать. Поздравляю!

Леа покачнулась, но Сергей успел подхватить ее под локоть.

– А мой подарок ждет вас у дома, – вмешался Хорхе. – Новая дорожная карета, запряженная парой лошадей. В ней удобно ездить в поместье. Маленькому барону полезно дышать свежим воздухом.

Канцлер подмигнул Сергею. Придворные, окружив родителей, наперебой их поздравляли. Сергей едва успевал кланяться и благодарить. Леа, оцепенев, стояла ни живая, ни мертвая. Наконец, принц и Флоранс с компанией погрузились в кареты и отправились во дворец. Следом укатил Хорхе. Праздничный обед во дворце запланировали без участия родителей. Леа, как простолюдинке, сидеть за одним столом с наследником и его сестрой было невозможно, а Сергей отказался из солидарности. Уговаривать его не стали.

С ребенком в руках – доверить Леа сына в ее состоянии Сергей не решился – он забрался в карету. Леа последовала за ним. Карета тронулись.

– Это правда? – спросила Леа, выходя из оцепенения.

– Разумеется, – успокоил он. – Принц не шутил.

– Я мать барона?

– Да.

– Дай! – попросила она.

Сергей передал ей Тибальта. Леа склонилась над мальчиком и принялась целовать его личико. Сын проснулся и захныкал.

– Ну что вы, господин барон? – заворковала Леа. – Не нужно плакать. Дома я накормлю вас и сменю пеленки. Вам будет хорошо и покойно, ваша милость…

Сергей слушал ее, хмурясь. Происшедшее ему не нравилось. Он не понимал, почему, и из-за этого злился.