Текст книги "Полярная авиация России. 1946–2014 гг. Книга вторая"

2.4. После Комплексных – Советские

Во второй половине декабря 1958 года подошла очередь для смены составов экспедиций. 29 декабря 1958 года к «Мирному» подошёл дизель-электроход «Обь», а 22 января 1959 г. – пассажирский теплоход «Михаил Калинин», впервые участвовавший в плавании к берегам Антарктиды. «Обь» привезла более 3300 т различных грузов и 91 чело-века из экспедиции, а «Михаил Калинин» – около 100 т преимущественно продовольствия и оставшуюся часть личного состава. В основном это были геологи, которым предстояло провести первые наблюдения в горах на Земле Королевы Мод.

Следует отметить, что после завершения МГГ антарктические экспедиции в СССР стали называть уже не Комплексными, а Советскими, т. е. САЭ.

Во главе 4‑й САЭ стоял известный полярный исследователь А. Г. Дралкин. Авиаотряду 4‑й САЭ, командиром которого стал опытный полярный лётчик Б. С. Осипов, были переданы семь летательных аппаратов: два Ил-12Д, три Ли-2В, один Ли-2Т и один вертолёт Ми-4. В связи с уменьшением после окончания МГГ объёма исследований, проводившихся Советским Союзом в Южной полярной области, сильно пополнять поредевшую авиагруппу не стали. Новая экспедиция доставила с собой только один Ан-2, а также в единственном экземпляре оборудованный лыжами Ил-12Л[9]9
  Лыжный Ли-2 на трассе от «Мирного» до станции «Восток» не годился, так как 1,5 тыс. км не мог преодолеть без доза-правки. В свою очередь колёсные Ил-12 не могли садиться на снежные аэродромы дальних и временных станций.


[Закрыть] «СССР-04249», который должен был решить проблему снабжения отдаленных выносных станций. Но, к сожалению, жизнь вновь прибывшего Ила оказалась недолгой.

Расположение полярных станций различных стран в Антарктиде в 1960 г.

Самолёт был выгружен с борта «Оби» на припайный лёд и тут же собран. После этого необходимо было перегнать машину на верхний аэродром «Мирного». Б. С. Осипов взлетел с припайного льда и начал заходить на полосу, идущую параллельно барьеру. Погода была хорошая, но надо льдом стояла дымка, в которой терялась линия горизонта[10]10
  В Антарктиде при тонком слое высоких облаков иногда появляется молочное рассеянное освещение, названное поляр-никами «белой мглой». При этом хорошо видны разноудален-ные тёмные предметы, но они кажутся как бы подвешенными в воздухе. Отсутствие видимого горизонта и этот белёсый воз-дух, окутывавший всё вокруг, сильно затрудняют полёт.


[Закрыть]. В результате экипаж неверно оценил высоту полёта, и касание полосы произошло со слишком большой вертикальной скоростью. Удар пришёлся на самое начало полосы, на её нерабочую часть, где были небольшие заструги. Левая стойка сложилась назад, лыжа пробила центроплан. Самолёт упал на брюхо и заскользил по полосе. Вновь, как и прежде, обошлось без раненых и погибших, но у самолёта были деформированы центроплан и левая плоскость. В условиях Антарктиды отремонтировать машину не представлялось возможным, и её оттащили на площадку для списанной авиатехники.

Маршруты полётов экипажа В. М. Перова в Антарктиде во время 3‑й КАЭ

Пришлось заняться «изысканием внутренних резервов». Первым делом на 150 часов продлили ресурс подготовленного к списанию Ил-12Д «H-561»[11]11
  Этот самолёт в 1957 г. был передан в УПА из ВВС с уже некоторым налётом.


[Закрыть] и перешли на снабжение станций горючим исключительно с помощью санно-тракторных поездов. Это стало возможно, так как новая экспедиция привезла с собой три новых тягача-снегохода «Харьковчанка», созданных специально под местные условия по опыту работы первых экспедиций. Эти машины имели двигатели мощностью 995 л.с. (АТ-Т, применявшиеся 3‑й КАЭ, имели мощность 520 л. с.) и были способны тащить за собой санные прицепы массой до 35 тонн. Кроме того, в «Мирный» были доставлены пять саней, полозья которых были подшиты фторопластом, что обеспечивало лёгкое их скольжение по рыхлому снегу, а также портативная буровая установка «УРБ-1».

На теплоходе «Михаил Калинин» в «Мирный» прибыли восемь польских полярников, которым безвозмездно передавалась станция «Оазис Бангера» со всем оборудованием и снаряжением. 23 января группа польских учёных со всем имуществом, необходимым на период проведения исследований, на самолёте Ли-2 была доставлена из «Мирного» на аэродром на леднике Скотта, а потом ещё 15 км на вертолёте Ми-4 в «Оазис Бангера». Через неделю, после окончания запланированных работ и консервации станции, все находившиеся там люди самолётами Ли-2 и Ан-2 были переправлены в «Мирный», а затем к борту теплохода «Михаил Калинин» и в тот же день на нём отплыли на родину.

Невезучий Ил-12Л

Авиаотряд 3‑й КАЭ официально завершил свою работу и передал дела своим сменщикам 18 января 1959 года. Но пока «Михаил Калинин» ждал прибытия польской группы, экипаж В. М. Перова находился в «Мирном», и ему пришлось выполнить ещё один дальний перелёт с учёными на борту.

На Ил-12 была установлена новая аппаратура для измерения высот земных объектов, и после испытательных полётов в районе «Мирного» для тарировки прибора был намечен полёт по направлению к Земле Виктории. В этом направлении полёты ещё не производились, и купол восточной Антарктиды здесь был совершенно не изучен.

Вследствие неустойчивости погоды полёт удалось осуществить только 29 января. Из «Мирного» самолёт должен был достичь «Пионерской», затем курсом 289° пролететь в глубь материка на расстояние 1650 км, с разворотом на курс 130° спуститься к северу и вернуться в «Мирный». Общая протяженность полёта, рассчитанного примерно на 12 часов, составляла около 3500 км, поэтому самолёт взял максимальный запас горючего.

Едва машина набрала высоту и легла курсом на «Пионерскую», сразу начались измерения высот купола и регистрация отраженной от поверхности солнечной радиации.

Почти до самой «Пионерской» было облачно, и временами поверхность купола не просматривалась. Однако самолёт точно вышел на станцию, которая была законсервирована и покрыта снегом, только мачта с красным флагом была видна с воздуха. После «Пионерской» облака почти совсем исчезли, но слабый туман делал нечёткой линию горизонта. Опытный полярный экипаж безошибочно провёл Ил-12 по намеченному пути, а учёные получили ценную информацию.

По программе Международного геофизического сотрудничества Советский Союз мог продолжить научные работы на Антарктическом континенте в обсерватории «Мирный» и на внутриконтинентальной станции «Восток» у Южного геомагнитного полюса, а также создать новую постоянно действующую станцию на побережье Земли Королевы Мод западнее бельгийской станции «Король Бодуэн» на расстоянии более 400 км от неё. Здесь примерно в 100 км к югу от берега находился большой по протяженности и высокий горный хребет, изучение которого очень важно для выяснения вопроса о нахождении в недрах района полезных ископаемых.

Тягач «Харьковчанка»

Но выбрать подходящее место для этой станции оказалось непросто. Первый её начальник Ю. А. Кручинин вспоминал об этих днях: «30 января 1959 года ледокольный дизель-электроход «Обь» покинул рейд «Мирного», взяв курс к Земле Королевы Мод.

Вечером 10 февраля мы достигли места назначения и стали на якорь у припая. В 14 милях на юге возвышался ледяной берег, а за ним мерцали позолоченные заходящим солнцем пики горного пояса.

Экипаж В. М. Перова на австралийской станции «Моусон»

На следующий день начали разведывательные полёты. На припай спустили окрашенный в хорошо заметный на снегу красный цвет самолёт Ан-6 и вертолёт Ми-4. Самолёт под командованием Леонида Зотова ушёл на запад вдоль барьера, чтобы выяснить ледовую обстановку и наметить место постройки станции. Он пролетел более 200 километров, но нигде не обнаружил выходов коренных пород. Безрезультатно окончился и рейс вертолёта на восток, в глубину шельфового языка.

Утром 12 февраля капитан «Оби» А. И. Дубинин, начальник морского отряда профессор В. X. Буйницкий и я поднялись на Ан-6 в воздух, чтобы ознакомиться с совершенно неизвестной областью, лежащей между массивом Вольтат на востоке и горами Сёр-Роннане на западе. В задачу нашего рейса входила также предварительная разведка трассы трансантарктического похода из «Мирного» на станцию «Лазарев» через географический Южный полюс, намечаемого на весну – лето 1959–1960 годов.

Мы приникли к иллюминаторам, приготовили фотоаппараты, полевые книжки. Промелькнули под крыльями айсберги, и вот потянулась бесконечная, совершенно ровная поверхность шельфового ледника.

Вдруг впереди замечаем тёмное пятно. Отчетливо вырисовывается нунатак – вершина скрытой под толщей льда горы, затем вершины пошли уже целыми группами. Мы переходим от борта к борту, поспешно делаем зарисовки, щёлкаем затворами аппаратов: ведь этих гор нет ещё ни на одной карте, их не видел ни один человек.

Воздушная разведка показала, что удобного места для строительства станции на протяжении 600 километров от побережья нет. Поэтому приняли решение строить станцию на шельфовом языке – недалеко от стоянки корабля. Здесь, возле барьера, образовались снежные надувы, по которым тракторы могли подниматься на шельф.

14 февраля, пользуясь светлой ночью, приступили к выгрузке тракторов, вездеходов, двух балков – небольших деревянных домиков, установленных на санях (в одном из них находилась электростанция, в другом – жилое помещение и радиостанция). Умеренный ветер, дувший всю ночь, достиг днём силы урагана.

Лёд припая стал откалываться – надо было срочно спасать тракторы и грузы, отвозить их как можно дальше от разрушающегося припая. В двух шагах ничего не было видно, ветер сбивал с ног, люди катились по гладкому льду, пока не удавалось зацепиться за сугроб. Дышать было трудно, на лице образовывалась ледяная маска. С большими усилиями отвели сани на юг на 400–500 метров и вернулись к кораблю, ориентируясь только по направлению ветра. Вокруг корабля обломало почти весь лёд, он держался только на носовых тросах. Подниматься на борт пришлось по штормтрапу.

Скоро вернулась группа из 17 человек, отвозившая и закреплявшая вертолёт. А через 10 минут после их возвращения последнюю льдину возле борта оторвало и унесло. Дизель-электроход, оказавшийся в чистой воде, с трудом развернулся против ветра и подошёл к барьеру, уткнувшись носом в снежный козырёк. Корпус его сотрясался, все дизели работали полным ходом, чтобы удержать корабль на месте».

Станция была создана почти в том же районе, где 140 лет назад русские мореплаватели впервые увидели берег Антарктиды, и в честь одного из них её назвали «Лазарев»[12]12
  Но так как построена она была на шельфовом леднике, находящемся на плаву, то в дальнейшем её перенесли на 80 км в район оазиса Ширмахера. Под названием «Новолазаревской» она стала основной базой для проведения исследований на Земле Королевы Мод.


[Закрыть]. Официальное открытие станции состоялось 10 марта 1959 г.

Лётчик Б. С. Осипов в гражданской авиации с 1939 г. Во время войны перегонял самолёты на фронт, после был командиром корабля, командиром 254‑го авиаотряда Полярной авиации. Участник ряда арктических и антарктических экспедиций. Герой Социалистического Труда (1962 г.) С 1970 г. заместитель командира 64‑го лётного отряда Ан-12 на международных авиалиниях. Заслуженный пилот СССР

От «Мирного» до «Лазарева» около 3000 км. Между ними находились бельгийская станция «Король Бодуэн», австралийские «Дейвис» и «Моусон», а также японская «Сёва». После спасения бельгийских полярников экипажем В. М. Перова существенно улучшились отношения между советскими и зарубежными полярниками. Оживилась радиосвязь с ними, по которой они сообщали, что всегда готовы принять советские самолёты и оказать любую возможную помощь. Но помощь пришлось снова оказывать советским лётчикам – на этот раз сотрудникам австралийской станции «Уилкс», расположенной на расстоянии свыше 800 км восточнее от «Мирного».

В начале мая 1959 г. от её начальника Дингла была получена радиограмма о том, что на станции тяжело заболел человек, но вернуть его в Австралию раньше начала 1960 г. у них нет возможности. Поэтому он просил о прилёте советского врача на станцию «Уилкс». В случае положительного решения, он сообщал, что у них имеется хорошая площадка для посадки и в достатке авиационный бензин.

3 мая 1959 г. самолёт Ли-2В Б. С. Осипова на лыжах вылетел из «Мирного» на станцию «Уилкс». Одновременно был подготовлен и второй самолёт, готовый при необходимости вылететь в любой момент. Через 4,5 часа полёта Ли-2 благополучно приземлился возле станции «Уилкс». Австралийцы их уже встречали на гусеничном вездеходе.

На следующий день погода резко ухудшилась, началась пурга. Вечером наш экипаж отправился к месту стоянки самолёта на вездеходе «Снежный кот», чтобы проверить его крепления. Вскоре ветер усилился до 50 м/с, в результате чего Ли-2 сдернуло с места и потащило на слабину якорного троса, который вскоре натянуло как струну. Появилась угроза его обрыва, а если бы это произошло, самолёт могло порывом ветра выбросить в океан. Пришлось дополнительно закрепить самолёт тросами прямо к австралийскому вездеходу. Когда погода наладилась, наш самолёт, дозаправившись, вылетел в «Мирный».

Через несколько дней в «Мирный» на имя А. Г. Дралкина была получена радиограмма от руководителя антарктических работ Австралии Ф. Лоу: «Мы очень благодарны за Ваш быстрый отклик и согласие на нашу просьбу оказать помощь в лечении больного на нашей станции «Уилкс». Мы понимаем, что это риск для людей и самолёта, вовлечённых в такие дальние полёты. Благодарю Вас и людей, совершивших этот поступок, который демонстрирует прекрасный дух международного сотрудничества, типичный для работы в Антарктике. С сердечным приветом и лучшими пожеланиями всем участникам Вашей экспедиции». Позже австралийцы прислали в «Мирный» радиограмму, в которой сообщили, что состояние больного хорошее.

Ан‑6 возле станции «Новолазаревская»

Но не всегда всё заканчивалось так благополучно, и не всегда авиация могла вовремя прийти на помощь. Трагическое событие произошло на станции «Комсомольская», куда 5 февраля 1959 г. из «Мирного» самолётом была доставлена небольшая группа гляциологов. Позже к ним должен был прибыть санно-тракторный поезд, чтобы создать промежуточную базу горючего для планируемого похода на Южный полюс. Почти сразу по прибытии на «Комсомольскую» всем новичкам стало не по себе. Надо было пройти акклиматизацию – привыкнуть к недостатку кислорода, разреженности и сухости воздуха. После высадки учёных самолёт улетел в «Мирный». На следующий день в «Мирном» началась пурга с ветром до 30 м/с. А 7 февраля с «Комсомольской» сообщили, что у гляциолога Валерия Судакова температура под 40° и он находится без сознания. Надо его срочно эвакуировать, а снежный шторм не позволял вылететь. Самолёт обледеневал ещё на земле. Несмотря на это, командир лётчиков Б. С. Осипов был готов подняться в воздух, но разрешения не получил. После связи с американской станцией Мак-Мёрдо выяснилось, что она тоже накрыта циклоном и взлёт оттуда невозможен. В ночь с 8 на 9 февраля Валерий Судаков скончался. А утром десятого не было ни следа пурги – солнце светило на голубом небе. Ли-2 сразу вылетел на «Комсомольскую», чуть не разбившись при взлёте на сугробах и застругах после пурги, и к вечеру вернулся с телом полярника.

12 октября 1959 г. Ил-12 под командованием Б. С. Осипова с группой учёных вылетел из «Мирного» на новую станцию «Лазарев». Пролетев над станцией «Дейвис», первую посадку осуществили на австралийской станции «Моусон». Но при пробеге по жёсткому материковому льду фторопласт, которым были покрыты нижние поверхности лыж самолёта, был сильно поврежден, и продолжать полёт на этом самолёте было нельзя. Б. С. Осипов возвратился в «Мирный», а 16 октября он вернулся в «Моусон» уже на самолёте Ли-2, на котором и был продолжен полёт к станции «Лазарев».

После короткой посадки для дозаправки на станции «Король Бодуэн» Ли-2 благополучно приземлился у Берега Принцессы Астрид, где располагалась станция «Лазарев». Во время пребывания на станции экипаж Б. С. Осипова выполнил два полёта на запад вдоль гор Королевы Мод и на восток в районе между горными массивами Вольтат и Сёр-Роннане, а также обследовал район озер Ширмахера. Через 10 дней экипаж по знакомому маршруту полетел обратно. Спешить уже не нужно было, поэтому по пути авиаторы провели две ночёвки на станциях «Король Бодуэн» и «Сёва». Затем была дозаправка на гостеприимном «Моусоне» и посещение станции «Дейвис», при подлёте к которой самолёт попал в сплошные облака и сильный встречный ветер. Ли-2 заметно сносило в сторону моря, путевая скорость не превышала 150 км/ч, приходилось часто включать антиобледенительную систему, поэтому полёт продлился более чем на час по сравнению с расчётным временем.

Почти на сутки непогода задержала полярников на станции «Дейвис». 1 ноября Б. С. Осипов посадил самолёт на припайный лёд против «Мирного». За 20 дней экипаж пролетел почти четверть периметра Антарктиды и побывал на четырёх иностранных антарктических станциях.

А в это время в Вашингтоне уже проходила, открывшаяся 15 октября 1959 г. конференция по Антарктике в которой приняли участие представители 12 государств, включая СССР, работавших по антарктической программе МГГ. Конференция завершилась 1 декабря подписанием Международного договора об Антарктике, гарантировавшего свободу научных исследований всех стран-участниц договора с обязательством использовать антарктическую зону к югу от шестидесятой параллели исключительно в мирных целях. На неопределенный срок замораживались все территориальные претензии. Договор запрещал на территории южнее 60‑й параллели южной широты «любые мероприятия военного характера, такие, как создание военных баз и укреплений, проведение военных манёвров, а также испытания любых видов оружия». Отдельная статья запрещала «любые ядерные взрывы в Антарктике и захоронение в этом районе радиоактивных материалов». Договор вступил в силу 23 июня 1961 г., когда 12 государств (Австралия, Аргентина, Бельгия, Новая Зеландия, Норвегия, Великобритания, Советский Союз, Соединённые Штаты Америки, Франция, Чили, Южно-Африканская Республика и Япония), участников Вашингтонской конференции, ратифицировали его. Договор был открыт для присоединения к нему любого государства, являющегося членом Организации Объединенных Наций. Позже к нему присоединилось ещё 21 государство.

Участники договора также обязались информировать друг друга о всех экспедициях в Антарктику, о планах исследований, обмениваться научным персоналом, предоставлять результаты проведённых исследований и обеспечивать к ним свободный доступ. Был введён статус наблюдателей, которые имели «полную свободу доступа в любое время и в любой или все районы Антарктики». Наблюдатели обладали правом инспектировать действующие станции, оборудование и установки, морские и воздушные суда и грузы, прибывающие в Антарктику или отбывающие из неё. Все решения по Антарктике до сих пор принимаются консенсусом «консультативных сторон» – стран, в которых разработаны национальные научные программы и имеются действующие станции.

Договор об Антарктике предупредил возможный очередной передел мира, сохранив Антарктику в качестве последнего ресурсного резерва для всего человечества.

Завершилась 4‑я САЭ рядом успешных дальних перелётов и санно-тракторных переходов.

На аэродроме «Мирного». 1957 г.

8 декабря 1959 г. Ил-12 экипажа Б. С. Осипова впервые совершил посадку возле внутриконтинентальной станции «Восток», доставив для неё 800 кг груза. Затем было выполнено ещё несколько подобных рейсов, после чего полёты пришлось временно прекратить – у лётчиков остался только неприкосновенный запас авиационного бензина на случай «санитарного рейса» на «Восток».

Земля Королевы Мод, хребет академика Бардина.

Во время этих перелётов флаг-штурман авиационного отряда 4‑й САЭ Р. В. Робинсон при визуальном исследовании ледникового покрова первым обнаружил довольно большие участки ровной поверхности, резко отличавшиеся от остальных и условно названные «озёрами». Они встречались всегда в одних и тех же местах, поэтому стали использоваться лётчиками для навигации. На краю одного из больших таких «озёр» и сейчас располагается единственная российская внутриконтинентальная станция «Восток».

Также в декабре участники 4‑й САЭ на гусеничных вездеходах «Харьковчанка» совершили внутриконтинентальный поход от «Мирного» к Южному полюсу, где располагалась научная станция США «Амундсен-Скотт». Общая протяженность похода поставила около четырёх тысяч километров.

Во время другого похода, проходившего по маршруту «Мирный» – «Комсомольская», протяженность которого составила 870 км, осуществлялись гравиметрические и геодезические измерения, в частности, определялась высота поверхности ледникового покрова. Также к югу от Берега Принцессы Астрид, были открыты неизвестные ранее горы, получившие название Русские.

25 декабря 1959 г. теплоход «Кооперация» с участниками следующей, пятой по счёту, САЭ стал у кромки льда в 20 км от «Мирного» в ожидании «Оби», которая должна была сделать для неё канал в припайном льду до рейда «Мирного». До этого часть людей, почту и некоторые грузы на станцию доставляли авиацией. Одновременно началась передача дел.

Новую экспедицию, целиком скомплектованную в Ленинграде, в ААНИИ, возглавил участник первой зимовки в Антарктиде Е. С. Короткевич. Работами морского отряда руководил И. В. Максимов.

«Кооперация» и прибывшая в январе «Обь» доставили 2,8 тыс. т грузов. В том числе были привезены новый двухмоторный самолёт Ил-14 (впервые в Антарктиде), два Ли-2, один Ан-2 и вертолёты Ми-4.

Е. С. Короткевич решил опробовать Ил-14 в Антарктиде, когда «Обь» была только возле станции «Лазарев». 10 января 1960 г. Ил-14 (пилоты А. Н. Пименов и Ю. М. Зотов) с начальником 5‑й САЭ совершил первый беспосадочный перелёт через внутриконтинентальные районы от станции «Лазарев» к «Мирному», преодолев за 11,5 часов 3 тыс. км.

Вскоре к начальнику 5‑й САЭ обратились бельгийцы с просьбой провести ледовую разведку у станции «Король Бодуэн», к которой через льды пробивалось судно «Эрика Дан».

Е. С. Короткевич поручил выполнить просьбу бельгийцев командиру самолёта Ли-2 А. Г. Барабанову, обеспечившему снабжение полевых баз геологов со станции «Лазарев». Одновременно экипажу самолёта было поручено завезти на бельгийскую станцию авиабензин, необходимый при перелетах из «Мирного» в «Лазарев» и обратно.

22 января 1960 г. ледовая разведка была выполнена, после чего самолёт сел у бельгийской станции. Советские полярники вручили бельгийцам карту состояния льда на подходах к бухте. Используя её, «Эрика Дан» подошла к ле-дяному барьеру самостоятельно.

Следует отметить, что в 1960 году, после окончания МГГ и МГС, масштабы советских исследований на Антарктическом материке заметно уменьшились: одни станции были законсервированы, другие производили только сезонные наблюдения над явлениями природы. Пятая Советская антарктическая экспедиция вела исследования только на станциях «Мирный», «Восток» и «Лазарев», а в летнее время и на станции «Комсомольская».

Зимовать на станциях осталось 129 человек. За время зимовки лётчики совершили сотни полётов в глубь материка и вдоль его побережья. Впервые с помощью авиации были созданы три временные выносные аэрометеорологические станции: «Дружба» (на шельфовом леднике Западном), «Мир» (на о. Дригальского) и «Победа» (на одноимённом ледяном острове в море Моусона). Анализ результатов наблюдений, проводившихся на этих станциях в течение трёх месяцев, позволил выявить особенности атмосферных процессов в прибрежной зоне Восточной Антарктиды в зимнее время. В августе 1960 г. на станции «Восток» отметили морозный рекорд – минус 88,3°С. Такой низкой температуры у поверхности Земли раньше на земном шаре метеостанции не измеряли. До этого полюсом холода считался сибирский район Оймякона.

Повторными аэрофотосъёмочными работами удалось определить скорость движения ледника Лазарева. Геолого-географические исследования производились на Земле Эндерби и на Земле Королевы Мод, где были обнаружены некоторые полезные ископаемые и открыты ранее неизвестные горные хребты и отдельные горы.

Авиационными и наземными маршрутами была охвачена обширная территория между 4° з. д. и 108° в. д. от побережья Восточной Антарктиды до 75–78° ю. ш. В отличие от предыдущих экспедиций, полевые отряды и партии 5‑й САЭ осуществляли работы одновременно с двух прибрежных баз «Мирного» (на востоке) и станции «Лазарев» (на западе), расстояние между которыми составляло более трёх тысяч километров.

Морской отряд 5‑й САЭ выполнил с борта «Оби» комплексные океанографические исследования по меридиану до 20' в. д., а также вокруг почти всего Антарктического материка (от 13° в. д. в Атлантическом секторе Южного океана до 65° з. д. в проливе Дрейка).

Завершая экспедиционные работы, участники 5‑й САЭ обследовали оазис Ширмахера на Земле Королевы Мод и выбрали место для новых научных станций – «Новолазаревской» и «Молодёжной». С помощью авиации была проложена трасса через зону трещин для переброски наземным транспортом сотен тонн грузов от кромки шельфового ледника к оазису Ширмахера, где в феврале 1961 г. была построена новая станция. Тогда же в районе «Новолазаревской» впервые в истории изучения Антарктики были выполнены глубинные сейсмические зондирования.

В 1960 году в «Мирном» случилось трагедия – во время пожара погибла вся группа аэрологов пятой экспедиции. Их небольшой дом стоял чуть в стороне от остальных, а когда несколько дней мела пурга, то его заносило снегом почти до самой крыши. К несчастью, внутри долгое время находилась бочка с бензином. Пары горючего из-за отсутствия вентиляции, видимо, и вызвали пожар. Спастись в этих условиях было невозможно. Поэтому когда ураган стих, никого в живых уже не было.

Работы 5‑й Советской антарктической экспедиции в 1961 г. продолжила 6‑я САЭ, которую возглавил опытный полярник, бывший начальник станции «СП-6» В. М. Дриацкий. С ним на зимовку оставались 115 человек. Полярники привезли с собой самолёт Ил-12 на лыжах, два Ан-6, четыре гусеничных тягача, два трактора, два вездехода ГАЗ-47, бульдозер и 17 саней. Всего же было доставлено 3,3 тыс. т различных грузов. На станцию «Восток» они перевозились самолётами и санно-тракторным поездом. В период зимовки авиационный отряд (командир Б. А. Миньков) совершил туда 42 полёта, доставив около 52 т груза.

Шестая материковая экспедиция выполнила значительные геодезические работы по определению высот ледникового плато, на котором расположены станции «Комсомольская» и «Восток», а также стационарные и маршрутные исследования ледника Лазарева. Исследования показали, что край шельфа, на котором расположена научная станция «Лазарев», находится на плаву. Это грозило большой опасностью находящимся на станции исследователям. Станцию пришлось закрыть, а для продолжения наблюдений в этом районе Антарктического материка недалеко от станции «Лазарев», в 80 км от побережья, в январе 1961 г. была создана новая станция, получившая название «Новолазаревская». Построенная в удобном месте, на скалах оазиса Ширмахера, эта станция стала самой удобной для производства различных стационарных геофизических исследований восточной части Антарктического материка.

Знак «Участник Антарктической экспедиции СССР»

С помощью авиации было также выполнено обследование Земли Эндерби с целью отыскания на ней участков, пригодных для посадки новых тяжёлых самолётов и строи-тельства новой научной станции. В 10 и 20 км от станции «Новолазаревской» на поверхности ледника оборудовали две взлётно-посадочные полосы для самолётов на лыжах и колёсах.

Тогда же начальником аэрометеорологического отряда В. И. Шляховым была сконструирована и с помощью работников механической мастерской установлена на самолёте Ил-14 обсерватория, позволявшая с высокой точностью производить в полёте регистрацию аэрологических и актинометрических элементов.

Выполняя решение Научного комитета по исследованию Антарктики, радиоцентр «Мирного» начал передавать синоптические сводки, поступающие со всех станций Восточной Антарктиды, на американскую станцию «Мак-Мёрдо», откуда они шли в Международный центр анализа погоды в австралийском Мельбурне.

Из полевых маршрутных работ 6‑й САЭ особый интерес представляли комплексные геодезические и геофизические исследования, проводившиеся во время санно-гусеничного похода по маршруту «Комсомольская» – «Советская» – «Восток» – «Комсомольская». В частности, в результате нивелирования удалось с большой точностью определить высоты поверхности ледникового покрова в центральном районе Восточной Антарктиды.

6 ноября 1961 г. с аэродрома «Мак-Мёрдо» по маршруту полёта Ил-12 В. М. Перова, осуществлённого в октябре 1958 г., на станцию «Мирный» перелетел американский самолёт «Нептун». На этом нём прибыл биолог Мэдисон Праер, который остался работать в «Мирном».

Советские полярники тепло встретили американских лётчиков, снабдили самолёт необходимым количеством бензина. 8 ноября «Нептун» улетел на австралийскую станцию «Уилкс», а на следующий день было получено радиосообщение, что самолёт при взлёте со станции «Уилкс» упал и сгорел. Во время этой катастрофы погибло пять человек, остальные четверо получили тяжёлые ожоги.