Текст книги "Карибская сага"

Глава шестнадцатая
Лестница в Морию

Ник как-то сразу решил для себя, что первым делом тщательно осмотрит всё вокруг, а уже потом подумает хорошенько о дальнейших планах и действиях. Конечная цель операции – одно дело, заложники, оставшиеся наверху, – другое, промежуточное звено – третье…

Он видел перед собой большую подземную нишу, или, что вернее, гигантскую комнату, имевшую форму идеального куба – с размером граней по сто метров каждая.

В подземном зале было неожиданно светло и без фонарей: идеально-гладкие, словно отполированные какими-то строителями-гигантами стены этого помещения были беспорядочно усеяны тонкими желтовато-зелёными прослойками неизвестной горной породы, мягко светившимися в темноте.

Возле стен зала можно было с лёгкостью даже газеты читать, если бы таковые имелись в наличии, в центре же помещения царил таинственный полумрак, к которому, впрочем, глаза привыкли достаточно быстро.

Посередине трёх вертикальных граней куба («внутреннего», так сказать, куба), были вырублены широченные ходы квадратного сечения: несколько конных путников, взявшись за руки, могли проехать внутрь без каких-либо проблем.

Над каждым таким коридором – примерно на высоте двадцати метров – был виден штрек уже гораздо более скромный по размерам: шириной метра два, но очень низкий, человек в такой проход смог бы пролезть, только предварительно согнувшись.

Напротив штрека, по которому они пришли из Дежурного зала, около четвёртой вертикальной грани этого гигантского пустотелого куба наблюдалась гора разнокалиберных камней – следовательно, здесь и был совсем недавно вход в четвёртый подземный коридор, ведущий в искомый Тайный зал.

Подошли к заваленному ходу: да, шутками здесь и не пахло – всерьёз завалило, хотя, судя по всему, верхний узкий штрек совсем не пострадал.

Банкин – горный инженер, как-никак, не преминул высказаться:

– Картина для меня совершенно ясная. Эти узкие верхние ходы – явно вентиляционные штреки, идущие строго над основными ходами. Через определённые отрезки в них, очевидно, пробурены вертикальные скважины малого диаметра – для свободной циркуляции свежего воздуха во всей системе. Следовательно, все эти коридоры и штреки должны быть достаточно длинными, иначе с вентиляцией и заморачиваться не стоило бы…. Вообще-то, меня всё это впечатляет: на совесть сработано, вполне даже грамотно. Похоже, что эти древние строители горное дело знали досконально.

– Это что же получается? Если широкий коридор в какой-нибудь подземный зал выходит, то и вентиляционный штрек там же заканчивается? – уточнил Джек Негро.

– Естественно, такой вариант весьма даже вероятен, – важно закивал Гешка.

Интересная информация, было над чем подумать.

Рядом с заваленным подземным коридором обнаружились сложенные в невысокие штабеля каменные плиты, вырезанные из туфа: метр на метр, толщиной сантиметров сорок.

– А ну-ка, взялись! – велел Ник Банкину и сам ухватился за край верхней плиты.

– Килограмм шестьдесят пять, а то и все семьдесят, – отдуваясь, прикинул на глаз Гешка.

– Нормально, кладём на место, – удовлетворённо кивнул Ник, после чего вежливо обратился к Смиту, старательно державшемуся в последнее время у него за спиной: – Вот что, уважаемый Шварценеггер, то есть, Смит. Передайте мистеру Брауну, что мы сложим из этих каменных плит высокую лестницу и дальше уже пойдём вентиляционным штреком. Только пусть господин профессор нас обеспечит прочной верёвочной лестницей, чтобы на выходе из штрека можно было спуститься в Тайный зал…

По случаю окончания первого этапа работ Ник решил устроить выходной: устали все – и физически, и морально.

Нару, отобрав несколько чиго себе в помощники, занялась приготовлением праздничной трапезы, остальные разбрелись по Загадочному залу – кто куда.

Было, ей-ей, здесь на что посмотреть! Все стены этого помещения – метров на пять от каменного пола – представляли собой одно сплошное панно, состоящее словно из иллюстраций к роману, написанному в стиле изощрённого фэнтази.

– Как же это они умудрились сделать? – громко удивлялся Банкин, осторожно трогая ладонями абсолютно-гладкую стену. – Создаётся устойчивое впечатление, что все эти милые картинки нарисованы изнутри. Или – снаружи, а потом тщательно покрыты очень толстым слоем прозрачного лака…. Да, умели в старину делать всякое, в смысле – обладали хитрыми технологиями. А техника рисунков какая, мать моя женщина! Современные художники обзавидуются, и от тех завидков – непременно обкакаются жидко, честью клянусь…

Прав был Гешка, искусно всё было изображено на этих стенах, каждая деталь была старательно прописана, даже многие пропорции были тщательно соблюдены, что совсем несвойственно и нехарактерно для наскальной живописи.

Все картинки и рисунки можно было условно и приблизительно разделить на три большие группы.

Первая – разнообразные птицы и животные. Даже знакомые встречались изредка: благородные олени с узорчатыми рогами, чёрно-белые аисты, полосатые тигры, длиннющие ящерицы, коварные змеи…

Вот, явно – мамонт: торопится куда-то по своим делам, а это – саблезубая тигрица с двумя крохотными тигрятами вышла на променад…

Впрочем, большинство картинок представляли собой одну сплошную экзотику: голенастый орёл с двумя сонными головами, пятнистые лошади, только вместо копыт – лапы с длинными острыми когтями, волки с головами очковой кобры, драконы огнедышащие – в немалом ассортименте…

Вторая группа – сплошные воинские баталии.

Высокие люди европейской внешности, в непривычных глазу воинских доспехах, сражались с какими-то плечистыми гномами, с приземистыми кентаврами, с другими людьми, восседавшими верхом на огромных остроухих волках.

Тут и там мелькали вполне узнаваемые для Ника персонажи: хоббиты, орки, тролли, иные всякие…

Но третья группа рисунков, несомненно, была самой интересной и абсолютно неожиданной.

Её основу составляли космические корабли: и классические ракеты, и летающие плоские тарелки, и пирамиды – трёхгранные, с работающими двигателями, закреплёнными под их основаниями.

Правда, попадалась техника и попроще: автомобили различного предназначения, самолёты – большие и маленькие, воздушные шары, даже двух– и трёхколёсные велосипеды.

Нику сразу вспомнилась крылатая фраза: «История человечества развивается по спирали».

Вполне возможно. Хотя, глядя на эти картинки, можно было предположить, что спираль эта является только составной частью петли Мёбиуса. Иначе, как можно было объяснить соседство велосипедов с космическими кораблями?

 
Всё уже было – когда-то, где-то…
Всё ещё будет, даю Вам слово!
Солнце закатится, но на рассвете…
Звёзды потухнут, и вспыхнут снова…
 

Впрочем, загружать уважаемых читателей сложными философскими сентенциями – дело откровенно-сомнительное и неблагодарное.

Короче говоря, насмотрелся Ник досыта на все эти местные странности и достопримечательности, да и спать преспокойно завалился.

Проснувшись, Ник отправил чиго – с Мэлви во главе – перетаскивать необходимые грузы из Дежурного зала в Загадочный, а сам, разжившись у Смита несколькими чистыми листами бумаги и простым карандашом, принялся разрабатывать проект будущей лестницы.

Банкин пыхтел у него за спиной и изредка давал советы: иногда по делу, но чаще – предлагал полную и законченную ерунду. Чтобы остаться в одиночестве и хорошенько поразмышлять обо всём без суеты и спешки, Ник поручил Гешке заняться пересчётом каменных плит. Кто его знает, а вдруг, их не хватит? Что тогда делать?

Через двадцать минут Банкин браво отрапортовал:

– Сосчитал, командир! Ровно девятьсот тридцать плит.

– Ровно девятьсот тридцать?

– Так точно! А почему это у тебя такая удивлённая физиономия?

– Да понимаешь, по моим расчётам получается, что нам для постройки лестницы, как раз, и требуется – девятьсот тридцать плит…. Неужели их для этой цели здесь и заскладировали когда-то? Мистика какая-то…

– Я уже ничему не удивляюсь, – покорно развёл Гешка руки в стороны. – После всех этих наскальных рисунков и картинок я даже в существование самого Господа Бога поверить готов…

Они пообедали от души, выпили всё калифорнийское вино, презентованное Брауном, поспали по-человечески. Проснулись, снова поели.

Всё, пора начинать Великую стройку!

Двенадцать часов потратили только на то, чтобы идеально выровнять площадку, на которой планировали возводить лестницу. Цемента же не было, поэтому прочность этому сооружению можно было обеспечить только максимальной точностью и скрупулёзной аккуратностью.

А потом началась натуральная каторга, всё-таки эти каменные плиты были достаточно тяжёлыми.

Руки, ноги и спину уже даже не ломило, эти части тела просто не ощущались, как будто их и не было вовсе. Жизнь постепенно превратилась в полный кошмар: проснулся, поел, отпахал до полной потери сил, поел через силу, доплёлся до спального места, рухнул и тут же уснул тяжёлым сном – совсем без сновидений. Далее – строго по кругу.

Тогда-то Ник и понял окончательно, что означает словосочетание «круги ада». Именно, что круги…

А ещё появились злобные летучие мыши. Стройка сопровождалась довольно-таки значительным шумом: то каменная плита неожиданно вырвется из ослабевших рук и с грохотом ударится об каменный пол, то большие деревянные молотки застучат размеренно, ровняя уже уложенные плиты.

Не нравилось всё это летучим мышам, вылетали они рассерженными стаями из верхних вентиляционных штреков, где, видимо, и обитали постоянно, пикировали вниз с устрашающим визгом, норовя вцепиться своими острыми зубами-коготками в наглых нарушителей пещерной тишины. Бедняга Мэлви остался без мочки правого уха, а с головы Джека Негро одна особо шустрая мышь умудрилась сдёрнуть его широкополую шляпу и даже отнести её метров на десять в сторону. Тяжеловатой, всё же, оказалась шляпа – досадливо взвизгнув, воровка была вынуждена расстаться со своей добычей…

В самый первый раз, когда появились мыши, «пятнистые» открыли по ним беглый огонь. Но больно уж сильным и оглушающим оказалось эхо в Загадочном зале: у многих барабанные перепонки чуть не лопнули, а у Банкина даже кровь пошла из ушей, минут десять её не могли остановить.

После этого, по приказу Ника, организовали защитную команду, вооружённую самодельными луками и пращами. Кардинально это ситуацию не улучшило, но, всё же, после того, как меткие стрелки подбили с десяток летучих особей, мыши стали более скромно себя вести: не столько нападали, сколько просто пытались напугать непонравившихся им людей, заполошно летая и противно визжа под самым потолком подземного зала.

Летучие мыши – ещё ладно, а вдруг, как кто серьёзный, разбуженный непрекращающимся шумом стройки, полезет из широченных нижних штреков?

Ник вспомнил разных монстров, изображённых на стенках Загадочного зала, и стало ему очень и очень неуютно. Пришлось к каждому из трёх нижних коридоров приставить по одному дежурному – с несколькими горящими факелами и строгим наказом: если кто чужой оттуда полезет в зал, то тут же кричать истошно, в наглую морду «пришельца» бросать горящие факелы и звать на помощь вооружённых «пятнистых».

Не напрасной оказалась и эта предосторожность.

Как всегда – Мэлви повезло. Только началась очередная смена, как от коридора, что располагался справа от заваленного штрека, раздался громкий крик, а вслед за ним донёсся истошный и обиженный визг.

Ник со всех ног бросился в ту сторону. Из подземного проёма торчала чёрная тупорылая морда, украшенная белоснежными двадцатисантиметровыми клыками, а Мэлви храбро в эту морду тыкал сразу двумя факелами на длинных рукоятях.

Ник ловко метнул в глаз незваного гостя мачете, подоспевший Банкин принялся метко бросать в клыкастое создание крупные камни, а «пятнистые», естественно, где-то замешкались-задержались. Убралось непонятное существо (животное?), обратно в подземный ход, недовольно вереща и изредка повизгивая.

После этого пришлось удвоить караулы у нижних коридоров: один человек дежурил с горящим факелом, второй – с крепкой самодельной рогатиной на двухметровом древке. Из-за такого постоянного отвлечения рабочей силы строительство лестницы заняло более четырёх суток.

Были уложены две последние ступени, казалось, что уже можно заходить в вентиляционный штрек, но не тут-то было. Ник, как раз, деревянной колотушкой ровнял одну из ступеней, когда сверху раздался непонятный шум.

Ник приподнял голову: прямо ему в глаза, высовываясь наполовину из проёма вентиляционного штрека, злобно смотрел маленький человечек. Конкретный такой человечек: ростом метр двадцать – метр тридцать, но приземистый, что тот дубовый бабушкин комод, широкий очень. Глаза узкие и наглые. Абсолютно гладкое лицо густо покрыто чёрными и красными татуировками. На голове незнакомца красовался чёрный кованый шлем, украшенный цветными каменьями. На плечах блестела светлая кольчуга. А главное, в руках, также испещрённых разноцветными татуировками, этот тип сжимал массивный боевой топор, лезвие которого грозно отливало синевой, и нацелено это лезвие было непосредственно на Ника.

Он даже не успел как-то отреагировать на это нежданное явление, а рядом с первым незнакомцем уже появился второй: такой же грозный и сердитый, с коротким чёрным дротиком в руках.

На что Ника только и хватило – так это громко икнуть от неожиданности.

После чего человечки, словно по команде, истошно завопили, отчаянно потрясая своим оружием:

– Мория! Мория! Мория!

Двое индейцев чиго, находившиеся на лестнице немного ниже, тут же от внезапности произошедшего полетели вниз, неуклюже кувыркаясь на каменных ступенях. Один из них, как потом выяснилось, даже руку себе сломал при падении.

Ник спустился по ступеням, стараясь изо всех сил соблюдать командирское достоинство, но – очень и очень быстро.

А наверху уже с полдесятка лужёных глоток дружно скандировали:

– Мория! Мория! Мория!

На эти крики сбежались все бойцы подземного отряда. Даже те, кто спал после тяжёлой смены, проснулись и присоединились к остальным.

– Ну, и как же это всё прикажете понимать? – неуверенно спросил Банкин.

– Что тут непонятного? Местные жители объявились, гномы, то бишь. Наверное, искренне желают познакомиться с нами, – спокойно ответил ему Ник. – Там, на стенах Загадочного зала, про них много чего нарисовано – интересного и познавательного.

Низкорослые татуированные парнишки оказались на удивление шустрыми: трое мужичков уже перебрались на лестницу и вовсю бесновались там, корча мерзкие рожи и недвусмысленно лязгая оружием.

Белобрысый Смит долго раздумывать не стал, тут же вскинул винчестер и пальнул по наглецам. Одному из гномов пуля попала прямо в его железный шлем, который, слетев с головы хозяина, звонко запрыгал по ступеням лестницы.

И пяти секунд не прошло, как незнакомцы убрались обратно в вентиляционный штрек, прекратили кричать и затаились.

Банкин тут же подобрал скатившийся с лестницы шлем, трофей как-никак. Знатная штуковина: весь из себя иссиня-чёрный, тяжёлый, в кованых узорах, покрытый красными и зелёными крупными каменьями.

– Это же настоящие рубины и изумруды! Заявляю как опытный геолог, со всей ответственностью! – искренне восхитился Банкин, осматривая экзотический головной убор. – Если эту раритетную вещицу продать с аукциона где-нибудь в Лондоне, то можно выручить многие миллионы долларов. Или фунтов стерлингов даже…

Ник отобрал у Банкина гномий шлем и отдал Смиту – его же добыча.

Блондин и так и эдак повертел перед глазами неожиданный трофей, размышляя, куда бы его положить на сохранение, а потом примерил шлем на собственную голову – как влитой сидит. Следовательно, головастые они – гномы.

Посмеялись все, понятное дело, похохмили от души над Смитом, но недолго, пришло время задуматься о дальнейших действиях.

– Ерунда пустая и несерьёзная! – уверенно заявил Банкин. – Что нам – эти гномы? Видали, какие они трусливые? Всего один выстрел – они и убрались восвояси. Что мыши летучие, что эти гномы – только пугать мастера. Как до дела настоящего доходит, так и разбегаются в разные стороны. Тоже мне – вояки…

Мэлви тут же зачастил, взволнованно размахивая руками, Джек Негро без промедления начал переводить:

– Он от своего отца и от других уже умерших предков много слышал историй об этом народе. Гномы совсем не трусы, наоборот, они бойцы – дай Бог каждому. А ещё они коварны и жестоки – без всякой меры. Надо ждать от них какой-нибудь пакости. Просто так, без серьёзного боя, они не уйдут. Так что, по-видимому, жизнь наша осложняется всерьёз…

Словно подтверждая его слова, весь Загадочный зал наполнился невообразимым гулом и грохотом, вверх взметнулись густые клубы серой пыли. Вокруг ничего не было видно, уши заложило намертво, а главное – было совершенно непонятно, что же, собственно, происходит…

Ник, замотав голову курткой, присел на корточки – решил не пороть горячку и дождаться, когда закончится это непонятное безобразие.

Через некоторое время гул и грохот прекратились, но серая пылевая взвесь «плавала» в Загадочным зале ещё минут двадцать, не давая возможности достоверно разобраться в возникшей ситуации.

Вокруг были слышны глухие стоны и жалобные всхлипы. С помощью Джека Негро провели перекличку, организовали поиск раненых.

Результат оказался нерадостным: Хосе и двое чиго погибли – у них камнями были проломлены черепа, у троих индейцев обнаружились серьёзные переломы рук-ног, остальные отделались шишками и ссадинами.

Первым обо всём догадался Банкин:

– Слава Богу – это не землетрясение, а то я уж подумал, что конец пришёл нам всем. Это просто гномы-засранцы вывалили несколько тачек камней из вентиляционного штрека. Понятно?

Ник посмотрел в сторону лестницы – так оно и есть. Только тачек этих, похоже, было несколько десятков: весь пол – в радиусе пятидесяти метров от основания возведённой лестницы – был завален крупными камнями, а на некоторых ступенях лежали валуны, так и не долетевшие до самого низа.

Всё верно – злобные подземные жители подсуетились…

Не дожидаясь нового убийственного камнепада, они подхватили на руки убитых и раненых, через отремонтированный штрек ретировались в Дежурный зал, а в самом штреке выставили караул во главе с Банкиным. Смит с напарником тоже ушли из Загадочного зала, видимо имели строгие инструкции – не выпускать Ника из вида.

Раненых перевязали, убитых похоронили, наспех выдолбив могилы в каменистом полу подземелья, сверху трупы засыпали-завалили камнями. Дальше что делать?

– Ничего у нас, братцы, не получится, – тяжело вздохнул Джек Негро. – И в верхний штрек гномы не позволят войти, и нижний раскапывать не дадут – большими камнями завалят сверху. Труба – дело. Надо срочно наверх обо всём сообщить, пусть они там и принимают окончательное судьбоносное решение…

А Мэлви, похоже, всё уже решил для себя: его похудевшее лицо было отважным до полной невозможности, а огромные глаза нехорошо так светились – словно у дикого ягуара из джунглей, вышедшего на ночную охоту.

– Я не отступлю, – объявил через Джека юный индейский вождь. – На штурм надо идти немедленно. Может, их там и немного совсем. Перебьем уродов – и вперёд! Что, трусите, бледнолицые? Мне некуда отступать, наверху остались заложники: женщины, дети, старики…. Всего шесть Маленьких Солнц осталось, чтобы выполнить приказ Белого Хозяина. Если вы откажетесь, то чиго сами пойдут на штурм. Наделаем копий, дротиков, рогатин и пойдём…. Вы – с нами?

– Джек, уговори его подождать, – решил Ник. – Сейчас попробуем с профессором связаться, может, он согласится послать своих вооружённых людей в вентиляционный штрек.

Ник подошёл к Смиту, попросил связаться с мистером Брауном и передать ему просьбу о помощи.

Смит отошёл в дальний угол Дежурного зала, долго что-то говорил в чёрную телефонную трубку с длинной антенной и внимательно выслушивал ответы.

Наконец, завершив разговор, он задвинул в корпус трубки телескопическую антенну, вернулся к ожидавшему его Нику и сообщил:

– Мистер Браун согласился вам помочь. Только надо немного подождать, скоро к нам должно прибыть солидное подкрепление.

– А когда – должно?

– Профессор сказал, что скоро. Надо подождать…

Через два часа со стороны подземного коридора, в котором был выставлен караул, раздались громкие крики. Это Банкин вопил как резанный и призывно махал рукой.

Ник – следом за Гешкой – бросился в Загадочный зал.

Там происходило что-то непонятное: у подножия каменной лестницы лежали два мёртвых гнома, а из вентиляционного штрека медленно и важно выползало облако белого дыма, растекаясь под высоким потолком зала молочной взвесью.

Из чёрной пасти штрека вывалился очередной гном, тряпичной куклой закувыркался по высоким ступеням лестницы, за ним – ещё один, ещё…

Всего девять фигурок неподвижно замерли на каменном полу.

Смит и его напарник тут же навели стволы винтовок на дыру-отверстие вентиляционного штрека и застыли в тревожном ожидании.

– Интересное дело, – задумчиво протянул Банкин. – Похоже, это был слезоточивый газ, причём, очень неслабой концентрации…. Кто же там, в штреке, хулиганит? Враги или друзья?

– Совсем скоро всё и узнаем, – негромко ответил Ник, неожиданно охваченный желанием немного пофилософствовать. – Хотя, откуда здесь взяться добрым друзьям? А если там хорошо-вооружённые враги, то, знать, умирать придётся – в обязательном порядке. От нас уже и не зависит ничего. Тут, уж, Судьбе всё решать…

Через минуту в черноте вентиляционного штрека вспыхнули два ярких огонька, почти синхронно – с полусекундной задержкой – прозвучали два выстрела, и оба «пятнистых», подломившись в коленях, плавно опустились на каменный пол подземелья.

– Какой знакомый почерк, – удивился Банкин, имея в виду аккуратные пулевые отверстия, появившиеся во лбах незадачливых вояк.

Ник не стал тратить время на бесполезный трёп и, чередуя короткие зигзаги и скупые кувырки, припустил к неподвижному телу Смита, намериваясь завладеть вожделенным винчестером.

– Эй, командир! – негромко и слегка насмешливо позвали со стороны лестницы. – Зачем же так торопиться, демонстрируя сложные акробатические этюды? За ружьишком-то уже можно и пешочком прогуляться. Кругом, блин горелый, только свои…

Прав был Банкин – относительно знакомого почерка: на верхней ступени, зажав винтовку между худыми коленями, преспокойно восседал Лёха Сизый.

Вот, и остальные соратники показались из штрека: Айна – чумазая, но улыбающаяся и, как всегда, симпатичная, а также Зорго – рыжей растрёпанной бородищей вперёд.

– А ещё всякие не в меру образованные чудики утверждают, что не бывает чудес на Свете, – прокомментировал Банкин. – Напрасно это они, честное слово, так говорят. Потому как случаются иногда настоящие чудеса, лично с ними встречался, причём, неоднократно…

Начался радостный кавардак: дружеские горячие объятия, слёзы радости, негромкий смех, встречные бестолковые вопросы.

Случаются иногда такие светлые моменты в жизни, о которых вспоминаешь потом долгие годы, стихи пишешь, романы толстенные…

Ник вгляделся: судя по всему, не сладко пришлось его друзьям в этом подземном путешествии: Лёха сильно хромал, опираясь на чёрное короткое копьё, у Айны на правой щеке красовался свежий волнистый шрам, а у Зорго голова была тщательно обмотана какой-то бурой грязной тряпкой.

При этом лица у всех были измождённые, похудевшие, густо покрытые сажей и копотью.

– Пока хорошенько не накормите, ничего не будем рассказывать! Эй, Джек, чудак старый, расстарайся для своего старого друга чем-нибудь стоящим! Последние десять суток питались только рыбой и летучими мышами, – вроде бы в шутку заявил Зорго.

Лёха и Айна тоже, вроде бы в шутку, синхронно закивали головами. Но глаза у вновь прибывших были (уже без всяких шуток и приколов), как у тощих облезлых волков, выбравшихся на исходе лютой зимы из сибирской тайги.

Однако долгожданный процесс приёма пищи пришлось отложить на неопределённое время.

Неожиданно заволновались чиго во главе с Мэлви: забегали по Загадочному залу, возбуждённо размахивая самодельными рогатинами и дротиками, и о чём-то взволнованно переговариваясь друг с другом. В их голосах порой звучало отчаяние, временами проскакивали громкие гневные нотки, а на Сизого индейцы посматривали с откровенной неприязнью.

– Что здесь происходит? – недоумевала Айна. – Намечается бунт на корабле?

– Очень похоже на то, – согласился с ней Банкин. – Что такое на них нашло? Ничего не понимаю…

Подошёл Джек Негро, успевший пообщаться с Мэлви, и всё подробно объяснил:

– Чиго считают, что мистер Браун очень скоро узнает о гибели охранников и, в свою очередь, без раздумий убьёт всех заложников.

– Какой ещё мистер Браун? Откуда взялись заложники? – непонимающе замотал головой Лёха.

Пришлось потратить пять-семь минут на первичные объяснения.

– Большой Джим? – недоверчиво переспросила Айна. – Не бывает таких совпадений! Хотя…. Решил с нами посотрудничать и даже пообещал оставить в живых? Чудеса сказочные…

Сизый же явно расстроился, посмурнел и тут же принялся неуклюже оправдываться:

– Мы же ничего не знали про заложников. Действовали в соответствии с инструкциями и положениями, как и учили в своё время: если враг целится в тебя – незамедлительно убей его…. Вот же, чёрт подери! Угораздило, понимаешь, облажаться на старости лет…. Что будем делать, командир? Надо, однако, как-то выпутываться…. А?

Поразмышляв немного, Ник решил продемонстрировать всю мощь своих лёгких:

– А ну, тихо всем! Полная тишина, мать вашу! Негро, к чиго этот приказ тоже относится! Пусть заткнутся сейчас же и перестанут мельтешить перед глазами! Я что, должен два раза повторять?

Минут через пять в Загадочном зале установилась относительная тишина.

– Мне даже неудобно как-то за этих чиго, – принялся нудно ворчать Банкин – он всегда, когда волновался, начинал ворчать и нудить. – В умных книжках написано, что индейцы – совершенно невозмутимые и полностью хладнокровные люди. А эти – нетипичные какие-то, беспокойные…

– Помолчи хоть немного, болтун, – Айна отвесила Гешке лёгкий подзатыльник, а Нару, в пику Айне, демонстративно чмокнула Банкина в щёку.

– Так что, командир, имеется у тебя эффективный план? – очень серьёзно спросил Сизый.

«У хорошего командира всегда найдётся – в загашнике – красивый план», – усмехнулся про себя Ник, а вслух уверенно произнёс:

– Существует единственный дельный вариант. Поэтому прошу всех только внимательно слушать, а с вопросами и прочими глупостями не приставать: демократия на сегодняшний день полностью отменяется. Вы, Джек, и чиго так переведите, да пожёстче, с командирскими нотками в голосе…. Итак, прошу общего внимания! Сейчас на поверхности уже глухая ночь, и все спят. Поэтому Браун в ближайшее время на связь со своими выходить не будет. Через три часа, уже на рассвете, в Дежурный зал должна спуститься очередная парочка «пятнистых» – на смену покойному Смиту и его напарнику. Обычно эта процедура проходит без дополнительных согласований. На всякий случай этот хитрый американский телефон будет находиться у герра Вагнера. – Ник весело подмигнул Банкину. – Если что, он найдёт, что ответить наверх…. Следующий этап. Я и мистер Гонсалес переодеваемся в одежду погибших охранников и спокойно встречаем клеть. Убиваем смену, желательно – бесшумно. Поднимаемся наверх, убиваем тех, кто находится около лебёдки. Опускаем клеть, поднимаем наверх ещё нескольких бойцов. Оружия у нас теперь в достатке, даже гранаты имеются, думаю, что справимся с профессором и его подчинёнными без особых хлопот. Вот, такой план.

– И я с вами поднимусь, – упрямо заявила Айна. – Я очень лёгкая, наверху ни за что не поймут, что в клети три человека находятся вместо двух…

Предчувствуя, что может разгореться нешуточный спор, могущий подорвать его командирский авторитет в глазах и без того обеспокоенных индейцев, Ник решился на военную хитрость и после секундного раздумья отчеканил:

– Дельное предложение, полностью обоснованное. Принимается.

Сизый торопливо спрятал лицо в ладонях, чтобы скрыть от окружающих широкую ехидную улыбку.

«Ладно же, товарищи чекисты, всё вам потом припомню!», – решил про себя Ник. – «Как доберёмся до Союза – всем выдам по первое число! Гауптвахту-то пока никто не отменял…».

На этот раз и Мэлви решился на вопрос.

– А кто поднимется наверх во второй клети? – перевёл Негро.

– Старшим назначается герр Вагнер, остальные бойцы – на усмотрение вождя Мэлви, – дипломатично ответил Ник.

Тут и Сизый окончательно настроился на серьёзный лад, более того, даже сделал важное сообщение:

– Командир…, то есть, сеньор Буэнвентура. Я ведь и забыл совсем: мы же пленного гнома с собой приволокли. Там, в вентиляционном штреке лежит, связанный на совесть. Может, Джек или кто из индейцев говорит по-ихнему? Давай-ка попробуем?

Сизый и Банкин торопливо поднялись по лестнице в вентиляционный штрек и уже через десять минут спустились назад, в Загадочный зал, ведя под связанные за спиной руки не менее загадочного пленника.

Такой же гном, как и остальные, лежащие возле основания лестницы: в светлой кольчуге, с чёрным металлическим шлемом на голове, только живой, чумазый и худой.

Пленник что-то громко говорил на своём тягучем языке и беспрестанно строил уморительные гримасы – явно был готов пойти на контакт.

Мэлви несколько минут постоял рядом с гномом, внимательно вслушиваясь в его лепет, но только головой отрицательно помотал.

– И я ровным счётом ничего не понимаю, – недовольно скривился Джек Негро. – Совершенно незнакомый мне язык. Никогда не доводилось слышать ничего подобного…

– Похоже, что он, просто-напросто, есть очень сильно хочет, – невесело усмехнулась Айна.

Словно соглашаясь с молодой женщиной, гном, резко оттолкнувшись связанными ногами от каменного пола, прыгнул вперёд и истово вцепился зубами в ногу карибскому охотнику…