Текст книги "Карибская сага"

Глава восемнадцатая
Подземная река – как она есть…

На этот раз под землю спускались впятером: Ник, Лёха Сизый, его жена Айна, карибский пацанёнок Джедди и огромная камышовая кошка по прозвищу Маркиза. Та ещё штучка, надо заметить, оправдывала свою кличку по полной программе: капризна, высокомерна, тщеславна и храбра до полного безумия…

Джедди был включён в состав подразделения потому, что знал, по его собственным уверениям, язык подземного народа и очень хотел подробно пообщаться с пленным гномом.

Хотя, как утверждал мальчишка, гномы были здесь совсем даже и ни при чём, просто, в своё время, некоторые кланы ацтеков предпочли уйти под землю – в качестве альтернативы бесславной смерти и изощрённым унижениям со стороны испанских конкистадоров.

– Нельзя упускать такой редкий случай! – настаивал мальчишка. – Я потом всё тщательно запишу и передам дону Романо лично в руки, а он про Индейское Нагорье напишет умную статью, отошлёт в какой-нибудь толстый-толстый научный журнал, и наш прекрасный городишко Сан-Анхелино прославится – в обязательном порядке – на весь Мир. Туристы поедут нескончаемым потоком, всем же легче станет. Нищие исчезнут навсегда, может быть…

Маркизу тоже Джедди порекомендовал, мол, эта кошка умеет предчувствовать надвигающуюся опасность, и вообще, она – одни сплошные таланты и способности, тщательно скрываемые от грубых посредственностей.

Айна, в свою очередь, поддержала парнишку:

– Давай, дон Андрес, возьмем эту животину с собой. Посмотри, какая она симпатичная и ласковая, я ручаюсь за неё. Гадом буду! Если не доверяете лично мне, уважаемый сеньор, то и мой муж всерьёз подпишется под этими словами. В натуре полной. Со всеми вытекающими. Лёша? Ты где? Лёша, подтверди немедленно…

Банкин же устроил целый концерт – с выходом из-за печки, бесконечным нытьём и нудными причитаниями:

– Почему это я должен оставаться? Нет, ну почему, блин? Почему не Лёха или Айна? Даже беспородную кошку берёте с собой! То есть, она, безусловно, полезная, умеет предчувствовать приближающуюся опасность, а Геннадий Банкин – совсем ни на что путное уже не годится? Как же так, командир? Разве всё это справедливо? Я протестую и требую большего внимания к моей скромной персоне…

Можно было, конечно, просто пошло наорать на него, напомнив про воинскую дисциплину и устав, вот, только настроение у Ника было светлое и благостное – история с жёлтой розой и яркой радугой была тому причиной. Поэтому он проявил совершенно несгибаемое терпение, утешая расстроившегося Гешку.

– Ты же помнишь золотое правило – про куриные яйца и разные корзины? – проникновенно внушал Ник. – Вот, видишь, брат, должен же кто-то из нас остаться на поверхности? А Лёху с Айной нельзя разлучать. Никогда-никогда. Ты же сам знаешь, что вдвоём они – страшная сила, а разлучи их – затоскуют, глупости обязательно начнут творить. Вспомни, чем в Австрии эта фигня закончилась. Будь тогда Лёха рядом, разве стала бы Айна уважаемому господину Аматову глотку резать без приказа? Вот, то-то же! Некого мне, Геша, кроме тебя здесь оставить. Ну, некого! Присмотришь пристально за общей ситуацией, за окружающей местностью и её ближайшими окрестностями, а если мы через неделю не вернёмся, то ты и возглавишь ударную поисковую группу…. Лады? Да ладно, это я просто так, не бери в голову лишнего. Не успеешь даже слегка соскучиться, как мы уже и вернёмся – вместе со всеми бумагами незабвенного товарища Троцкого, Льва Давыдовича, в девичестве – Бронштейна…

В Загадочном зале связанного гнома уже не обнаружили, только обрезки толстых верёвок валялись на каменном полу. Также бесследно исчезли и трупы девяти убитых подземных ацтеков.

– Чего же вы, уважаемые дяденьки и тётеньки, часового не оставили? Как же так? – искренне печалился Джедди. – А ещё опытных вояк пытались строить из себя…. Что, думали, мол, других ацтеков больше нет? Что их всего десять и было? Что за бред бредовый! Ацтеков под землёй очень много, несколько сотен – если не тысяч…

– Ты теперь, наверное, наверх поднимешься – раз пленный всё равно сбежал, и допрашивать некого? – спросил мальчишку Ник.

– Как же, размечтались! – широко улыбнулся Джедди. – Я что же – просто так спускался под землю? В кои-то веки наметилось настоящее приключение, а я должен отойти в сторонку – по первому же свистку? Нет уж, вместе пойдём, до победного конца…

Собирались быстро и слаженно. Правила оснащения мобильной боевой группы Ник ещё два года назад выучил наизусть. Тем более что, по словам опытного Зорго, предстоящий путь по вентиляционному штреку не превышал трёх – трёх с половиной километров. Поэтому продовольствия с собой взяли совсем немного, что называется – на один средний перекус, да ещё НЗ, содержащий суточную норму калорий и жидкости. Зато источников освещения набрали сверх меры: свечи, масляные светильники, карманные фонарики, работающие по принципу ручной динамо-машины, и армейские долгоиграющие факелы, доставшиеся в наследство от покойного Брауна. Оружием и боеприпасами, конечно, запаслись тоже по максимальному варианту. Плюсом – мелочёвка разная: медикаменты, верёвки и шнуры, пару топориков и сапёрных лопаток, местный «примус»…

Отряд Ник разбил на две неравные части: он сам, Джедди и Маркиза двигались впереди, налегке – как разведывательной группе и положено, а Сизый и Айна со стометровым отставанием шествовали следом, нагруженные по самое не могу, изображая из себя несчастных шерпов.

Первым, зажав в ладони правой руки древко ярко-горевшего факела, шел Джедди с верной Маркизой, сидевшей на его левом плече, хотя факел ему был абсолютно без надобности: и он, и Маркиза всё прекрасно видели даже в полной темноте. Впрочем, как и Айна, нынче – сеньора Анна Гонсалес. Её муж, Лёха Сизый, он же – Алекс Гонсалес, нынче щеголял в шахтёрской каске, с вмонтированным в неё фонариком. Удобная вещь, ничего не скажешь…

Вентиляционный штрек был низким до невозможности, а тут ещё сталагмиты и сталактиты постоянно вырастали на пути, только голову успевай убирать. Изредка в сторону отходили боковые ходы – и такого же сечения, что и основной штрек, и совсем уже узенькие и низкие, прямо норы какие-то. Тук-тук, кто в этих узких норах живёт, интересно?

Через полкилометра сам собой прояснился и этот вопрос.

В неровном свете карманного фонарика, метрах в двадцати прямо по курсу, Ник с удивлением обнаружил три странных силуэта: такое впечатление, что впереди на задних лапах преспокойно расхаживали большие крысы – человеку обычному ростом по колено. Вернее, хомяки, потому как очень толстые. Обычные такие хомяки, только с длинными кинжалами в толстых лапах. Вот, так встреча, блин нерусский! Хомяки что-то лопотали по-своему, явно неприветливое и угрожающее…

Здесь чётко просматривались два варианта: первый – покрошить в труху, с применением огнестрельного оружия, данное неожиданное препятствие, и второй – разрешить эту ситуацию менее кардинальными методами.

Ник, являясь в последнее время известным и законченным гуманистом, принял к исполнению, естественно, второй вариант.

Тут же достал из внутреннего кармана походной куртки самодельную пращу, подобрал с пола штрека несколько не крупных камней – чтобы не причинить незнакомцам сильного вреда, – и ловко раскрутил нехитрое оружие…

И тридцати секунд не прошло – побежали хомяки прочь, отчаянно визжа и неуклюже подпрыгивая. Вот, один из них проворно кинулся в боковую нору, второй туда же прошмыгнул, третий…

Всё, свободна дорога.

Остаток пути преодолели уже без происшествий.

Не ошибся славный капитан Зорго, через пятьдесят минут впереди стало гораздо светлей, штрек расширился многократно, только, вот, по высоте ничего не изменилось, подземный ход остался таким же низким.

Путники осторожно повернули за очередной поворот, стало окончательно ясно, что финиш близок: совсем рядом угадывался глубокий гулкий провал, очевидно, это и был искомый Тайный зал.

Дальше Ник двинулся вперёд уже ползком, сугубо на всякий случай, кто его знает – что там впереди…

Выглянул Ник осторожно из штрека, тщательно осмотрелся.

Достаточно светло было в этом Тайном зале. Так же как и в Загадочном – все стены были густо изрезаны жилами какой-то горной породы, приятно светящейся желто-зелёными полосами. Только в Загадочном зале эти прожилки были совсем тоненькими, а здесь – гораздо шире, именно что – жилы. Поэтому и светлее было в разы.

До противоположной стены подземного помещения, на первый взгляд, насчитывалось метров триста пятьдесят. А что это такое смутно виднеется возле маленького подземного озерка? Ага, это они и есть – два больших заветных сундука. Всё точно, как Зорго и рассказывал…

Что, неужели завершается их долгое и трудное путешествие?

Сзади раздался тихий условный свист, через минуту показался взъерошенный и запыхавшийся Сизый:

– Что, командир?

Ник указал рукой на сундуки.

– Давай, Лёха, спускайтесь осторожно с Айной вниз, посмотрите внимательно, что там и как.

Сизый кивнул и сноровисто уполз обратно, вернулся минут через десять с большим рюкзаком за плечами.

Они достали из рюкзака верёвочную лестницу, на последнюю деревянную планку совместными усилиями навалили тяжёлых камней, лестница, разворачиваясь, с треском улетела вниз.

– Как там? – нетерпеливо спросил Ник.

– Нормально, – заверил Сизый. – Метра полтора всего не хватает, прорвёмся, не впервой…

Лёха уверенно перекинул ногу через обрыв, нащупал поперечную перекладину.

– Ну, командир, я пошёл. Давай, зови Айну.

Джедди и Айна дисциплинированно ждали за последним поворотом с винтовками в руках – бдительно страховали тылы, согласно полученным инструкциям. Маркиза тихонько дремала, свернувшись уютным клубком возле ног Джедди.

– Ваш выход, прекрасная сеньора Гонсалес, – Ник весело подмигнул Айне. – Честь совершить последний финишный рывок, по нашим старинным правилам, предоставляется только самым достойным. Заветные сундуки с несметными сокровищами – уже в прямой видимости. Парадная верёвочная лестница с нескрываемым нетерпением ждёт вас…. Так что, прекрасная донна, смело спускайтесь вниз, где ваш доблестный супруг незамедлительно примет вас в свои горячие и страстные объятия. Вперёд, дорогая, навстречу громкой славе и разлапистым орденам!

Айна не заставила себя просить дважды и, подхватив рюкзак, наполненный непромокаемыми брезентовыми мешками, быстрым шагом направилась к месту выхода штрека в Тайный зал.

Ник последовал за ней, предварительно дав Джедди последние наставления:

– Рядовой Монтелеон! Оставаться на месте до момента поступления отдельного приказа! Неустанно бдить! В случае появления коварных врагов тут же открывать меткий огонь на поражение! Гранатами категорически запрещаю пользоваться! Нам, для полного и окончательного счастья, только очередного приличного обвала сейчас не хватает…

Ник помог Айне перебраться на верёвочную лестницу, напоследок ободряюще улыбнулся. Симпатичное личико верной соратницы тут же скрылось из вида. Теперь оставалось только ждать.

Вот, две фигурки внизу синхронно развернулись в разные стороны и осторожно пошли по периметру Тайного зала, чутко поводя стволами винтовок во всех направлениях. Понятное дело, ясен пень, что это была просто небольшая перестраховка: откуда в этом глухом, Богом и людьми забытом подземелье взяться противнику? Но, всё же, как показывала многолетняя практика, именно на завершающих этапах аналогичных операций неожиданные коллизии и пакости имеют устойчивую тенденцию к активному и неконтролируемому размножению…

Вроде – всё чисто. Сизый, повозившись минуту с замком, вскрыл один из сундуков, мельком ознакомился с содержанием верхних бумаг и активно замахал Нику руками – мол, это оно самое и есть. Срочно спускайся!

Ник и Джедди сноровисто перетащили непосредственно к обрыву оставшиеся рюкзаки с вещами, продовольствием и боеприпасами.

– Я сейчас полезу вниз, а ты здесь оставайся, тылы стереги и не зевай, – объявил Ник.

– Может, вместе спустимся? – заканючил расстроенный парнишка. – Всё же тихо вокруг. Кого опасаться? Мне ведь тоже интересно будет – побродить по этому Тайному залу…

– Побродишь ещё вволю, обещаю. В самом обязательном порядке, – заверил его Ник. – Скоро сеньор Алекс тебя сменит. Первую порцию документов поднимет сюда и непременно подежурит вместо тебя, я ему прикажу. Лады?

Ник быстро спустился вниз, ловко спрыгнул на каменный пол и чуть ли не бегом припустил к озеру.

– Всё просто отлично, командир, – буднично заверил его Лёха, сноровисто увязывая документы, до этого момента лежавшие в сундуках навалом, в компактные одноформатные пачки.

Айна же отдельно отбирала фотографии-негативы и складывала их в большие коричневые конверты.

– Гадость-то какая, – проворчала себе под нос девушка, взглянув мельком на одну из фотографий. – Уродство сплошное…

– Отставить – смотреть и читать! – громко, с яростными нотками в голосе приказал Ник. – Офигели совсем? Ведь договаривались же заранее, так вас и растак!

Бумаг, бумажонок и всего прочего оказалось совсем и немало. Около двух часов занимались тщательной сортировкой и укладкой архива в непромокаемые брезентовые мешки…

Вдруг, сзади раздался негромкий шорох и треск. Ник отшвырнул в сторону очередную связку документов, приготовленную к укладке в мешок, схватил в руки винчестер и резко обернулся.

– Не стреляй, командир! – Айна рукой ловко отвела ствол его винтовки в сторону. – Это просто глупый мальчишка не выдержал борьбы с собственным любопытством. Бывает, не он первый, не он последний…

И точно, Джедди с верной кошкой на плече неуклюже перебирал ногами по перекладинам лестницы, производя при этом невообразимый шум: лесенка сильно раскачивалась из стороны в сторону, а её деревянные части беспрестанно и слаженно постукивали о каменную стену.

– Да ладно, ничего страшного ведь не произошло, – высказал своё веское мнение Сизый. – Я всё равно уже наверх собирался – с первой бумажной партией…

Лёха подхватил на плечи тяжёлый рюкзак, в котором было утрамбовано три пухлых брезентовых мешка с документацией, и зашагал в сторону бьющейся в конвульсиях лесенки.

Вот, он принял на руки камышовую кошку, помог Джедди спрыгнуть на пол подземелья, с непреклонным и строгим видом принялся читать пареньку нотации.

– Твою мать, отставить разговоры! – громко, как только мог, заорал Ник. – Лестницу держите, засранцы недоделанные! Держите…

Но было уже поздно: верёвочная лесенка проворно поползла вверх, и двадцати секунд не прошло, как она полностью скрылась в вентиляционном штреке.

Сизый стоял на месте с потерянным видом и громко выражался – на всех известных ему языках и наречиях.

– В сторону прыгайте! В сторону! – истошно закричала Айна.

Лёха послушно обхватил Джедди за плечи и метнулся вправо, умудрившись совершить при это шикарный кульбит.

И вовремя: секунду спустя на то место, где они раньше стояли, приземлились два больших рюкзака со светильниками и продовольствием.

– Мория! Мория! Мория! – громко донеслось из вентиляционного штрека.

«Да, прав был Мэлви, когда говорил про коварство и мстительность этого подземного народа», – подумал Ник.

А Айна не стала ни о чём думать, а просто открыла по штреку беглый огонь из своего винчестера.

Судя по долетевшему до них истошному воплю, некоторые из пуль – пусть и рикошетом, но достигли своей цели.

– Что, поступала команда – на открытие огня? – вкрадчиво поинтересовался Ник. – И кто же отдал такую команду? Я, вот, например, молчал.

– А что такого, командир? Они же первыми начали, – Айна тут же состроила классические «невинные глазки».

Ник только недовольно махнул рукой.

– Если ты заметила, то они наши последние два рюкзака благородно сбросили вниз. Да и Джедди знает их язык, могли бы запросто вступить с этими гномами (или там – с ацтеками), в честные переговоры. А теперь, после твоих метких выстрелов, это крайне проблематично будет сделать…

Приблизительно через полчаса в вентиляционном штреке активно и громко застучали.

– Это гномы решили штрек полностью разрушить, – виновато пояснил Джедди. – У них взрывчатки нет, да и не было никогда, зато имеется в избытке хороший железный инструмент: клинья, молотки, кирки. Они упорные. Если что решили, то обязательно это сделают. И всё из-за меня, нет мне прощенья…

– Не расстраивайся так, – утешала его Айна, тоже считавшая себя слегка виноватой. – Их там, наверное, очень много было, ты всех не успел бы застрелить. Хорошо ещё, что сам в живых остался. Иначе как бы мы потом смотрели в глаза сеньоре Саре?

Ник же только хмуро и потерянно молчал. Он-то точно знал, кто во всём виноват. Сам он и виноват. Только он. Как можно было несмышленого и не в меру любопытного мальчишку определить в часовые? Почему он сам не остался на том ключевом посту?

Громкий стук в штреке не затихал ни на секунду, вскоре к нему присоединился и шум обрушаемой горной породы.

Неслышно подошёл Сизый, негромко покашлял за спиной.

– Слышь, Никита Андреевич, хватит заниматься глупым самобичеванием. Сам же учил, что, выходя на серьёзную операцию, все сантименты и переживания надо оставлять на базе, или там – в домашнем гнёздышке. Давай думать, что дальше будем делать.

– Что тут думать? – равнодушно пожал плечами Ник. – Всё и так ясно, как божий день. Завал в нижнем штреке нам самостоятельно и за три месяца не разобрать, да и за четыре – тоже. Вентиляционный штрек сейчас гномы полностью уничтожат. Остаётся только спокойно сидеть и тупо дожидаться помощи. Через неделю Банкин отправится нас искать. Вот, только на него и остаётся надеяться. Опять же, ополченцы ему помогут. Продовольствия у нас совсем мало. Ничего страшного, поголодаем недельку.

– Недельку, говоришь? – искренне изумился Лёха. – А если они завал в нижнем штреке будут месяц разбирать? Не боишься, что мы за это время загнёмся от голода? Или сразу бросим честный жребий – кто конкретно пойдёт на прокорм? Не вижу я что-то других вариантов…

Ник скорчил кислую физиономию и отвернулся.

– Так и будешь сиднем сидеть? – не унимался Лёха. – Ну, сиди, сиди! А мы с Айной пойдём стучать по стенкам этого Тайного зала: вдруг, и здесь обнаружим замурованный когда-то подземный ход? Счастливо тебе посидеть, подумать!

Вскоре к глухим стукам, беспрерывно доносившимся из отверстия вентиляционного штрека, добавились новые – гораздо более звонкие: это Сизый в меру сильно стучал по стенкам зала обухом топора, а рядом с ним Айна старательно прикладывала к каменной поверхности своё ухо – пыталась определить пустоту или наличие более мягкого искусственного материала.

Так прошло без малого три часа.

Наконец, Ник стряхнул с себя странное оцепенение, охватившее его с того самого момента, когда коварные подземные ацтеки подло украли верёвочную лестницу. Он нетерпеливо вскочил на ноги и огляделся по сторонам.

Упрямые супруги Гонсалесы продолжали упорно выстукивать стены подземелья, а Джедди шёл рядом с ними, время от времени тоже поднося своё круглое жёлтое ухо, поросшее густой бурой шёрсткой, к камням стен и изредка вежливо высказывал своё мнение.

«Ишь ты, какая у них сложилась дружная команда!» – в сердцах сплюнул Ник себе под ноги. – «А чем это так увлечённо занята Маркиза?».

Камышовая кошка явно на кого-то охотилась: активно скакала вокруг подземного озерца, хищно прижав уши к голове.

Ник осторожно, маленькими шажками, подошёл к водоему, направил карманный фонарик на тёмную воду и резко нажал на коричневую клавишу-педаль…

Две чёрные тени метнулись к каменной вертикальной стене зала и исчезли через мгновение. Рыба, причём, очень даже не мелкая! Откуда она, интересно, взялась в этой маленькой лужице?

– Не может такого быть. Что-то здесь не так, – тихо пробормотал Ник и через секунду подал громкую команду: – Бойцы, все ко мне! Стройся! Кому я сказал? С каких это пор командиру надо дважды повторять команду? Под военный трибунал захотели, сукины дети?

Подчинённые прибыли через минуту, построились перед Ником в шеренгу, недоверчиво косясь на очнувшегося от тяжких дум командира.

– Равняйсь! Смирно! – скомандовал Ник, не обращая внимания на Джедди, до которого смысл этих команд явно так и не дошёл. – Вольно! Разойдись!

После завершения этой процедуры Ник поделился с соратниками своими наблюдениями за обитателями подземного водоёма.

– Нырять надо обязательно! – тут же азартно отреагировал Сизый. – Там, наверняка, имеется подводный туннель, по которому эти рыбины и приплыли сюда…. Разреши, командир, я нырну?

– Отставить! – ехидно усмехнулся Ник. – Я заметил это дело, мне и нырять, ясен пень. И вообще, хочу лично внести решающую лепту, загладить, так сказать, свою командирскую промашку…

Ник и в той своей жизни неплохо плавал, да и в энкавэдэшной школе подучили всякому, так что в предстоящем погружении он не видел особых проблем. «Ласты бы ещё хорошие, маску для подводного плавания, да ладно, вода в озерце достаточно прозрачная, обойдёмся как-нибудь…».

Ник разделся, привязал к запястью непромокаемый мешок с карманным динамо-фонариком, на всякий случай потрогал ногой воду: блеск просто, тёплая – как в августе месяце на черноморском побережье.

Нырнул, и точно, под стеной виден широкий проход – метра полтора в диаметре. Вынырнул, показал Лёхе большой палец, набрал в лёгкие побольше воздуха, снова погрузился, да и поплыл по этому подводному гроту. Секунд через пятьдесят Ник почувствовал спинным мозгом, что выплыл куда-то из туннеля: нет больше сверху каменного потолка, ничего не давит на нервы…

Всплыл на поверхность, кругом темно, хоть глаз выколи, никаких тебе светящихся прожилков волшебной жёлто-зелёной горной породы, лишь вода вокруг шумит без устали и с силой бьётся о камни – только брызги летят во все стороны. Ник быстро развязал мешок, достал фонарик, несколько раз с силой надавил на клавишу-педаль и вдумчиво поводил маломощным лучом из стороны в сторону.

Вскоре он понял, что сидит в заводи какой-то подземной реки, достаточно широкой: до противоположного берега было метров сорок пять, а то и поболе. Заводь, где он оказался, была относительно спокойной, но уже метров через десять-двенадцать угадывалось очень сильное течение, да что там сильное – прямо-таки стремительное, белые буруны чётко просматривались и тут и там…

И самое неприятное: метрах в пятнадцати выше по течению с приличной высоты низвергался самый настоящий водопад.

Это означало только одно: если переплыть на противоположный берег (а по его берегу пешеходного пути не было – вертикальные высокие скалы окружали крохотный заливчик с двух сторон), то потом назад в заводь, а значит – и в Тайный зал, было ни за что не вернуться. Дорога в один конец получалась. Только вперёд, ни шагу назад!

К своим товарищам Ник вернулся тем же путём, рассказал всё, ничего не утаивая. Стали активно обсуждать сложившуюся действительность.

Ждать прихода спасительной помощи из внешнего мира? Или же попытаться самостоятельно преодолеть все коварные преграды?

Вывод сам собой напрашивался: конечно, самостоятельно, они боевики крутые – или где? Крутые, понятное дело, ясен пень!

Только, вот, Ник странность одну зафиксировал: Айна всегда принимала самое активное участие в обсуждении подобных предстоящих штук, а тут молчит, куксится, глаза постоянно отводит в сторону…

Пришлось поинтересоваться напрямую, мол, что такое случилось с вами, прекрасная госпожа Анна Гонсалес?

Айна на этот вопрос отреагировала неожиданно бурно: расплакалась и убежала в самый тёмный угол Тайного зала – дальше рыдать.

– Ну и? – лениво поинтересовался Ник у Сизого, впервые за долгое время перейдя на русский язык. – В чём дело, товарищ старший лейтенант? Разъясните мне, пожалуйста, возникшую ситуацию.

Лёха тоже совершенно смешался, стал заикаться и целенаправленно наводить тень на плетень.

– Извольте отвечать по существу заданного вам вопроса! – по-настоящему разозлился Ник. – Вы чекист или клоун из затрапезного карибского цирка?

Сизый тяжело вздохнул и покаялся во всём:

– Командир, ты же знаешь, что Айна ничего не боится: ни Бога, ни чёрта, ни крови. Только с одним ей никак не справиться: воды она боится до полной потери памяти. Не умеет она плавать. Совсем не умеет. Сколько ни учил – всё бесполезно. Как глубина становится выше груди, так она тут же теряет над собой контроль, начинает руками бестолково махать, через минуту сознание теряет. Я это дело проверял раз двадцать пять. Бесполезно, командир, два верхних клыка даю. Мало? Да и все остальные зубы в придачу! Ну, не дано ей плавать, командир!

– Стоп, старлей! – дальнейший разговор Ник продолжал уже без всякой надежды на позитивный исход, просто из принципиальных соображений и врождённой любви к дисциплине и субординации. – Во время составления годовой комплексной программы подготовки сотрудников от вас поступило заявление на имя комиссара второго ранга Бессонова, согласно которому вы просили освободить вашу жену – Анну Афанасьевну Сизых – от занятий по полномасштабной водной подготовке в общей группе. Так? В том же заявлении вы обещали, что лично возьмёте на себя функцию её тренера и учителя. По весне именно вы вывели в учётных табелях напротив фамилии своей жены наивысшие оценки по всем видам плавания, включая его подводные разновидности…. Я всё правильно пока излагаю, пока ещё старший лейтенант?

– Готов полностью ответить за данную провинность! – хмуро оттарабанил Сизый. – Готов смыть кровью и всё такое! Пойми, командир, люблю я её…. Ну, не мог я поступить по-другому! Не мог! Скрыл, виноват. Сам я её через подземную реку переправлю, у меня сил и на двоих хватит…

– А на троих?

– В смысле – на троих? – не понял Лёха.

Ник терпеливо пояснил:

– Я на себе попру весь архив, все двенадцать непромокаемых мешков, связанных в единую цепочку. Кошку эту, помещённую в отдельной мешок, подвешу на бок, рюкзак со светильниками взвалю на плечи. Всё остальное – только твоя забота. Жена, Джедди, который тоже плавает на уровне топора, рюкзак с продовольствием и медикаментами. Справимся, брат? Само собой разумеется, что как только окажемся на Родине, я и тебя, и Айну на месяц-другой помещу на гауптвахту. Не ухмыляйся, дружок, на разные гауптвахты. Даже – в разных городах…

Первым делом Ник переправил и расставил на скалах заводи три масляных светильника. Потом, уже вместе с Сизым, доставили туда же и все двенадцать брезентовых непромокаемых мешков, в которые был полностью упакован архив господина Бронштейна.

Всё, отступать было некуда, пришло время для осуществления самого опасного этапа в этой коренной передислокации.

Ник нырнул ещё разок, зажёг фонари, расставленные на скалах по границе заводи, сориентировал их так, чтобы будущий путь был чётко освещён, вернулся. Тщательно закрепил на поясе брезентовый мешок с посаженной в него камышовой кошкой. Что же – с Богом!

Маркиза первые тридцать-сорок секунд вела себя достаточно спокойно, будто бы всё понимала, но потом, когда Ник нырнул, забилась, собака бешеная, – только держись.

Вынырнул он в тихой заводи, отдышался с минуту, прицепил к карабину, закреплённому чуть выше копчика, небольшой поездной состав, сформированный из двенадцати брезентовых мешков, соединённых между собой короткими поводками, да и погрёб дальше – что было сил.

Чуть Ник не утонул по-настоящему, переплывая через эту подземную реку: бешеное течение волокло куда-то, двенадцать архивных единиц старательно и планомерно тянули на дно, а тут ещё кошка вертелась в мешке – как тот хорёк декоративный в специальном колесе…

На пологий безопасный берег Ник выбрался уже метрах в двухстах ниже по течению реки. Однозначно повезло: далее, метрах в пятидесяти, уже вовсю гремели серьёзные пороги, густо усеянные острыми скалами.

Он сразу достал из заплечного мешка три армейских факела (столько же осталось – на будущее), зажёг их по очереди, грамотно расставил и сориентировал – чтобы остальным, которые следом за ним должны были стартовать через десять минут, всё было видно.

А камышовая кошка в мешке всё как-то неловко дёргалась и истошно орала.

«Может, задыхается?», – забеспокоился Ник. – «Если помрёт, то Джедди мне этого вовек не простит…».

Взял, да и развязал узел на мешке.

Напрасно Ник это сделал: испуганная Маркиза вместо элементарной благодарности взяла да и вцепилась в него всеми четырьмя лапами.

Обе руки Ника за пять секунд были располосованы в полную итальянскую лапшу, а внезапно взбесившаяся кошка удрала куда-то в местные скалы, мирно дремавшие в темноте, недоступной слабому свету горящих факелов.

Ник тупо стоял, обливаясь кровью, а ведь в самом скором времени именно ему, как заранее и договорились, предстояло помогать всем остальным. Именно на его помощь надеялись товарищи…

Он наспех перетянул самые глубокие раны на руках лоскутьями, сотворёнными из собственной же рубашки. Внимательно всмотрелся в подземные воды, скупо освещённые огненными языками факелов: вот, и остальные показались. Вернее, сперва мимо него по волнам пронёсся большой рюкзак, следом за ним быстро проплыло ещё какое-то второстепенное барахлишко, а уже потом, собственно, показались и доблестные пловцы.

Как бедный Лёха, впрочем – весьма заслуженный бродяга этого Мира, но загруженный по самую ватерлинию сухопутным балластом, умудрился не потонуть, к такой-то матери?

Для обычных людей – одна такая сплошная и необратимая непонятка.

А для много чего знающих и битых долго и тщательно этой жизнью индивидуумов – где-то совсем даже рядовое и насквозь штатное мероприятие.

Нёс неотвратимо бушующий подземный поток бесправных бедолаг: то одна голова торчала из воды, то три, то вместо всех вместе взятых голов только шесть ног бултыхались над крутыми волнами…

Та ещё картинка, однако: во сне приснится – утром запросто уже седым можно проснуться.

Пронесло наших страдальцев с бешеной скоростью мимо безопасной косы да в ближайший огромный валун и впечатало – со страшной силой…