Текст книги "Будет ли новая русско-грузинская война?"

Аджария

Еще одним грузинским регионом, который некоторым традиционно представляется в виде мятежного, является Аджария. Сейчас уже забылось, но еще не так давно в Грузии было 3 подобных территории – Абхазия, Южная Осетия и Аджария, причем долгое время режим Аслана Абашидзе казался даже более сильным, чем его «собратьев» в других частях страны.

Из населенных грузинами земель Аджария вошла в состав России последней – в 1878 году. До этого она в течение нескольких веков находилась в составе Османской империи, что очень сильно повлияло на населявших регион грузин и привело к их почти полному омусульманиванию. После развала Российской империи эта территория опять была занята Турцией, а в 1921 году поделена «по справедливости» между молодой Советской страной и Турцией. В соответствии с Карсским договором значительная часть турецкого Батумского округа отходила Турции теперь уже на постоянной основе, а оставшаяся, с городом и портом Батуми, – к советской Грузии. При этом с целью защиты единоверцев Турция настояла на том, чтобы она вместе с Россией была гарантом того, чтобы уступка суверенитета Грузии осуществлялась «при условии, что население указанной местности будет пользоваться широкой местной автономией в административном отношении, обеспечивающей каждой общине ее культурные и религиозные права». Именно на этом основании Аджария получила статус автономной республики и стала единственной в СССР автономией, основанной не на национальном, а на конфессиональном принципе.

В бурные 1990-е потомственный князь Абашидзе, чьи предки правили этим регионом с XV века, смог установить в нем более привлекательные условия, чем были в других частях страны, – в эпоху всеобщего развала аджарцы жили лучше и богаче, чем другие грузины. Однако достигалось это за счет полного экономического отделения Аджарии и эксплуатации активов, находящихся на ее территории, но созданных всем СССР (или всей Грузией в этом отношении) и принадлежащих тоже всей Грузии. В первую очередь это, конечно, морской порт, являющийся одним из крупнейших на Черном море, а также таможенные платежи, доходы от курортного бизнеса и т. д. В политической и административной областях Абашидзе получил столько же свободы, как и в экономике, – здесь была совершенно независимая судебная система, когда аджарские суды отменяли постановления грузинских судов более высокой инстанции, собственное военное ополчение и военная политика, частью которой иногда становилась российская военная база, дислоцированная в регионе, полная независимость от Тбилиси в делах местного самоуправления и т. д.

Пока грузинская власть была слабой и вела политику залатывания дыр, Тбилиси мирился со всем этим самоуправством. Более того, в каком-то отношении это было ему даже выгодно, т. к. в обмен на свободу собственных действий в Батуми князь Абашидзе, авторитет которого в стране был очень высок, соглашался не лезть в общегосударственную политику и не претендовать на президентское кресло. Но когда это кресло занял молодой, энергичный и сильный политик Михаил Саакашвили, ситуация полностью изменилась, и Тбилиси пошел в атаку на слишком далеко отколовшийся регион. Здесь-то и открылась вся иллюзия силы и влияния «аджарского льва». Оказалось, что народ устал от диктаторских замашек Аслана и выступает против того, что вся власть в автономии оказалась в руках клана Абашидзе. В момент опасности московские друзья Аджарского Льва попросту сдали его, друзья и соратники предали старого хозяина, дешево купившись на обещание Саакашвили не преследовать их, другие представители элиты открыто призывали Саакашвили, надеясь, что после ухода князя, подмявшего под себя все, для них откроются новые перспективы…

С того момента в Аджарии произошли колоссальнейшие изменения – регион в полной мере вернулся под власть Тбилиси – клан Абашидзе оказался смещен и раздавлен, – несмотря на обещание отказа от преследования, Саакашвили устроил на его представителей настоящую охоту, буквально размазав по стенке всех тех, кого смог достать, и тех, кто еще вчера казался всемогущим, и переделил их имущество. В регион пришли новые управленцы, назначенные из Тбилиси, резко активизировалась пропаганда ГПЦ, в Аджарию хлынули многомиллионные инвестиции из Турции, Казахстана и т. д.

Сейчас это уже совсем другая Аджария. Но самым парадоксальным образом отношение к ней России продолжает оставаться тем же самым. России все еще кажется, хочется казаться, что, несмотря на все изменения, эта земля осталась все той же Аджарией 2004 года или даже Батумским округом 1921 года и она вся вот-вот выступит против Саакашвили.

Работая над этой статьей, я просмотрел, что пишет российская печать об Аджарии и о ее протестном либо сепаратистском потенциале. Мнения складываются абсолютно полярные – грузинские политологи говорят об отсутствии протестной базы, в то время как такие же грузины, но «бывшие абашидзевцы» (которые не владеют ситуацией, ни на что не влияют и которых непонятно зачем нужно спрашивать!) утверждают абсолютно обратное и предрекают, что Аджария восстанет первой. И то и другое неверно.

Во-первых, необходимо учитывать то, что в отличие от «мятежных» регионов Грузии население Аджарии является грузинами. Одна их часть является картлами, а это основа, ядро современной грузинской нации, другая – огрузиненные лазы. За последние несколько десятилетий они прошли через большие этнографические изменения. Практически полностью стерся языковой диалект, который аджарцы приобрели во время турецкого владычества. Но самое главное – в Аджарии исчез фактор ислама. В период российского, затем советского, а потом и грузинского правления аджарцы были сначала атеизированы, а затем и христианизированы. Это очень важный фактор, который влияет на самые разные стороны отношений Аджарии как внутри себя, так и с внешним миром.

В настоящий момент мусульман в республике осталось по разным оценкам не больше 15—30%, причем, скорее всего, 30% – это завышенная цифра. В массе своей это старики, живущие в горных сельских районах и не оказывающие никакого влияния на политическую и экономическую ситуацию. В общественном сознании религиозный тренд изменился – теперь в Аджарии стало выгодно и, простите за такое выражение, но оно действительно отражает ситуацию – «модно» быть православным.

Кроме этого, на грузинизацию нынешнего аджарского социума повлияли и переселенческие процессы, перемешивание населения, которые грузинские власти вели еще с 1980-х годов и которые усилились именно при Саакашвили. В соответствии с ними коренных аджарцев переселяли на земли армян – в Джавахетию, а на освободившиеся земли селили мегрел. Тем самым в Аджарии и Мегрелии размывался потенциально протестный или чуждый грузинскости фактор – в одном случае мусульманский, в другом – мегрельский, на новые земли селилось население, которое бо€льшим образом зависело от центра и по этой причине не было склонно к протестным настроениям, а на границе армянских районов появлялись конкурирующие с ними мусульмане.

Во-вторых, полностью поменялась элита общества – старых соратников Абашидзе либо посадили, либо выдавили в Россию или в другие регионы Грузии, и теперь они не только не имеют там никакого влияния, но, как говорят, даже боятся лишний раз звонить своим родственникам, чтобы не навлечь на них репрессии самого демократического в мире режима Саакашвили. Часть оставшейся в Аджарии не политической, а экономической элиты общества не в силах противостоять мощным инвестициям и тоже выводит свои капиталы за рубеж. Представители же новой элиты являются в регионе чужаками, они присланы из Тбилиси, зависят от него и будут исполнять все приказы, которые оттуда получат.

В-третьих, при сохранении формального статуса автономии непосредственно автономные права в регионе безжалостно и полностью уничтожены. Сейчас Тбилиси может делать и делает в Аджарии абсолютно все, что захочет, – отменять любые указы местных властей, назначать и снимать чиновников, раздавать и конфисковывать земли и т. д. Аджарская автономия сжалась до размеров бумаги, на которой написан Карсский договор и не действует в реальной жизни. Это отражает позицию Михаила Саакашвили, чиновники которого и ранее в частных беседах говорили, что этот договор – «не что иное, как анахронизм и фикция, он был написан тогда, в 1921 году, чтобы сохранить лицо Турции, которая возвращала ранее захваченные земли. Саму основу этого договора – исламский фактор – мы вырвали практически с корнем, поэтому в нем нет необходимости, и соблюдать его мы не будем, но форму автономии отменять нельзя, т. к. ее гарантом является Турция, а она – член НАТО и наш важный партнер на пути в этот блок».

В-четвертых, народные массы аполитичны. Они аполитичны сами по себе, т. к. именно эта черта издавна являлась одной из характерных свойств аджарцев – замкнуться в своей скорлупе и не интересоваться, что творится в столицах. Диктаторские замашки Абашидзе и политические репрессии последних лет привели к тому, что народ замкнулся еще больше. Ему неинтересна политика, и он ее боится. Около 90% аджарцев индифферентно относятся к автономии и к ее фактическому уничтожению. Отношение к России у народа двойственное – с одной стороны, оно традиционно хорошее, даже лучше, чем к Турции, с другой стороны, по отношению к Пятидневной войне аджарцы стоят на стороне Саакашвили и обвиняют не его, а Россию.

В-пятых, нельзя сказать, что все всем довольны, – это далеко не так. Существует несколько тем народного недовольства, которые уже полностью оформились и продолжают углубляться. К ним относятся: а) опасение очень высоким уровнем иностранных инвестиций – местный капитал не смог с этим конкурировать и оказался вытеснен из серьезного бизнеса. Сейчас люди боятся, что турки скупят буквально все и им останется лишь выступать в роли официантов в турецких ресторанах; б) местное население выражает недовольство засильем командных кадров из Тбилиси и оттиранием их самих на роль шестых подползающих; в) люди недовольны переделом собственности со времен Абашидзе, в результате которого многие из них лишились очень лакомых кусочков, причем пострадали от этого практически все слои населения – как местные бизнесмены, потерявшие много чего, так и простые служащие и крестьяне, у которых отобрали подаренные князем 6 соток; г) многие недовольны тем, что Саакашвили не сдержал слова не проводить репрессий против сторонников Абашидзе. Люди говорят, что во многом под влиянием этого обещания они сдали Мише Аслана, и если бы не оно и не то, что в последние годы правления диктатор, что называется, уже «окончательно зажрался» и просто обалдел от сознания собственного всевластия, то Саакашвили никогда не вошел бы в Батуми и т. д.

Да, это, несомненно, явные болевые точки современной Аджарии. Но подобные точки есть у любого государства – у нас в провинции люди тоже жалуются на засилье московского бизнеса, в Москве ропщут на новых начальников, пришедших вместе с президентами из Питера, и все вместе выражают недовольство результатами приватизации. Подобный характер и уровень жалоб не говорит о наличии серьезных автономистских настроений и уж тем более о наличии каких-либо сепаратистских тенденций.

Аджария не может считаться сепаратистским регионом Грузии – здесь нет ни серьезных причин для отделения, ни социально активных народных масс, ни элиты, которая их поведет. С другой стороны, нельзя исключать – даже более того, с огромной степенью вероятности можно утверждать, что в случае появления серьезных заявок на предоставление автономии другим регионам определенная часть аджарской элиты – те, кто немало потерял после ухода Абашидзе, кто не эмигрировал за рубеж и кого назначенцы Саакашвили оттерли от руля, а также интеллигенция, сплотившаяся вокруг Батумского университета, – выступит за возвращение региону фактической автономии.

В этом они в первую очередь будут апеллировать к России и Турции как к гарантам Карсского договора и будут просить принудить Тбилиси к выполнению взятых на себя условий. Во вторую очередь они будут просить помощи в этом вопросе у Армении, которая в огромной степени заинтересована в надежном и дешевом транспортном коридоре не через далекие Поти или Ларс, а через соседнюю Аджарию и близкий Батуми. В условиях автономии региона эти вопросы могут решиться.

Никакие сепаратистские тенденции в регионе невозможны ни по этническим, ни по политическим, ни по любым иным причинам и спекулирование на эту тему говорит как минимум о незнании обстановки в регионе.

В Грузии существует еще одна этническая группа, о которой, ради порядка, стоит написать – это получеченцы – полугрузины кистины. Они компактно проживают в Панкисском ущелье, ведут довольно закрытый образ жизни и традиционно принимают небольшое участие в политической жизни Грузии. Грузинские власти горячо отвечают им тем же и предпочитают лишний раз кистин не трогать по причине их неконтролируемого, агрессивного характера и потому, что в последнее время они от кистин и так настрадались больше, чем надо. Одной из причин «страданий» была поддержка кистинами чеченских боевиков, от которой могла пострадать вся Грузия, другой же – торговля героином, случайным образом буйно расцветшая именно в Панкисском ущелье. Так или иначе, в последние несколько лет обе эти проблемы власти Тбилиси решили и больше ничего от кистин не требуют.

Вот такая характеристика национальных регионов Грузии. Что это все нам дает с учетом теоретической части об империях и вариантах развития ситуации?

Выводы

– Грузия является региональной мини-империей и традиционно, на протяжении нескольких веков, демонстрирует очень высокую имперскую пассионарность этнического ядра грузинского народа – потомков картлов. Степень этой пассионарности выше, чем у многих имперских народов, включая современный русский народ.

– В настоящий момент Грузия находится в фазе развития, которая характеризуется прекращением территориальной экспансии и удержанием полученных территорий путем приведения в соответствие области проживания грузинского этноса и границ грузинского государства, с использованием открытой насильственной ассимиляции либо искусственно созданной политики выдавливания местного населения.

– Это очень неустойчивая и уязвимая точка. До Грузии ее не могли пройти многие государства, которые в этом моменте своего развития теряли ранее захваченные территории или распадались вообще. Именно в этой точке начала разваливаться Великая Римская империя.

– Процесс распада грузинского государства начат, но далеко не закончен. В последнее время активно накапливается критическая масса предпосылок отпадения либо автономизации целого ряда территорий. Существует вероятность того, что в 2010 году ситуация в регионе кардинально изменится и центробежные процессы в грузинском государстве значительно ускорятся.

– На данном этапе Грузия вошла в остро пограничное состояние, при котором в условиях отсутствия реакции внешних сил на грузинскую политику и отсутствия поддержки ими ассимилируемых народов Грузия имеет возможность уже в среднем периоде добиться своих целей и либо полностью стереть национальную идентичность как минимум мингрелов и армян, либо выдавить их с их земель. В то же время поддержка ассимилируемых народов со стороны их «материнских» территорий и мирового сообщества будет абсолютно однозначно и неминуемо иметь успех и в том же среднем периоде приведет как минимум к автономизации территорий этих этносов в составе Грузии и к ее федерализации.

– В этом случае крайне вероятно как минимум серьезное изменение внешнеполитического курса Грузии.

Далее.

– Нынешний политический курс грузинского государства, а также этнические амбиции ядра грузинского этноса однозначно позиционируют Грузию как враждебное России государство.

– Те народы или их часть, против которых Грузия применяет антигуманные меры ассимиляции и вытеснения, являются союзниками России. У России существуют обязанность защитить своих союзников и право принимать ответные действия по отношению к враждебному себе и своим друзьям государству. Россия, как говорит Дмитрий Медведев, «несет ответственность за судьбу народов Кавказа» и если мы хотим быть великой державой, то эту ответственность надо реализовывать. 8 августа 2008 года Россия сделала правильный шаг, послав войска на защиту своих миротворцев, своих граждан и своих союзников. Своих надо защищать. После этого мы в нерешительности остановились на полдороге, и это дало возможность Грузии перегруппироваться и продолжить свою политику дестабилизации Кавказа, антироссийских нападок и угнетения иных народов.

– Нам необходимо осознать, что никакие полумеры не могут служить средством достижения результата, особенно на Кавказе. Кавказ любит решительных и не приемлет полумер. Прекращение наступления российских войск в тот момент, когда грузинская армия была разгромлена, унижена и убегала, побросав подаренное Западом оружие, а Михаил Саакашвили ел галстуки, не стало ни для кого актом великодушия. Наоборот, Грузию выставили жертвой и попытались оправдать, а Россию все равно обвинили в превышении силы и в агрессии.

– Пока будет существовать сам предмет споров, нас будут обвинять всегда, неважно, делали мы это или не делали. Нам давно пора поставить перед самими собой вопрос: «Что важнее – быть или слыть?» При этом «слыть» мы будем всегда и при любых условиях, а «быть» – это единственный вариант достижения цели и защиты себя и своих союзников. Россия должна перейти к политике под названием «Быть!».

В соответствии с этим России необходимо незамедлительно предпринять следующие шаги:

1. Начать широкую информационную кампанию по информированию мировой общественности о происходящей в Грузии гуманитарной катастрофе в отношении целого ряда народов.

При этом следует требовать от международных организаций принудить Грузию исполнять взятые на себя международные обязательства, международное законодательство в области защиты прав и национальной идентичности малых народов, а также ратифицировать и безусловно соблюдать ЕХРЯЯМ либо в случае отказа исключить Грузию из Совета Европы, т. к. именно ратификация этой хартии являлась условием ее вступления туда, и обеспечить условия для нормального, безопасного проживания негрузинских народов на территории Грузии.

Отдельным и обязательным требованием должно стать рассмотрение Грузией требования малых народов о самой широкой автономии в составе Грузии, в том числе по причине существующей государственной политики страны по их ассимиляции и вытеснению. Необходимо довести до Тбилиси, что в случае отказа от предоставления им автономий Москва оставляет за собой право признать права этих территорий на самоопределение.

Еще одним направлением деятельности по интернационализации конфликта должен стать выход на уровень народной дипломатии. Помимо правительственных и дипломатических организаций необходимо заняться информированием народных масс, чтобы люди, по крайней мере в ряде ключевых государств, знали, что их правительства по политическим мотивам поддерживают страну, которая в XXI веке проводит открытую ассимиляционную политику или вытесняет целые народы. Практика показывает, что в наше время народная дипломатия приводит к очень хорошим результатам.

2. Никакое улучшение отношений с Грузией не может быть возможно и, более того, просто противоестественно принципам гуманизма до прекращения ассимиляции и вытеснения ею других народов.

3. Необходимо начать поддерживать мингрелов, выделив их из общекартвельского этноса, изменив с ними визовой режим и приложив усилия по развитию мингрельской культуры и языка. Необходимо проработать с абхазскими коллегами вопрос по предоставлению абхазским мингрелам статуса культурной автономии с возможным принятием к исполнению проекта «Двух Мингрелий».

4. Российский МИД должен приложить усилия по активизации позиции Армении и Азербайджана в отстаивании прав их национальных меньшинств на территории Грузии и предотвращении гуманитарной катастрофы. При этом российским властям необходимо выработать совместную политику по этому вопросу и объединить усилия трех стран.

5. Россия должна приложить максимум усилий для разрешения вопроса Нагорного Карабаха. С одной стороны, как Баку, так и Ереван должны понять, что в последнее время произошла интернационализация значения конфликта и сейчас эта тема уже не является исключительно вопросом Армении и Азербайджана, но затрагивает и другие страны, с другой стороны, решение вопроса возможно только на основе компромисса обеих сторон, желательно, с переносом вопроса о статусе НК на необозримое будущее.

6. Россия должна поставить перед Турцией вопрос о грубейшем несоблюдении Грузией условий Карсского договора 1921 года в части фактической автономии Аджарии, а также о несоблюдении Турцией и самой Россией своих обязанностей гарантов и о принуждении Грузии выполнять взятые на себя международные обязательства.

Я глубоко уверен, что в случае если подобные меры будут предприняты, они просто обречены на успех, причем, скорее всего, результат может быть достигнут довольно скоро и в случае грамотной, активной и многосторонней раскрутки вопроса без особого риска. Но сам по себе этот вариант не дает представления о всей картине, которая имеется в Закавказье.

Совершенно не исключено и даже, более того, очень вероятно, что мы с вами находимся накануне колоссальных изменений в политической обстановке на Юге Кавказа. Эти перемены еще не однозначны, не до конца понятны и не конечны. Они еще только оформились. Но уже сейчас они имеют настолько серьезный структурный характер, что даже в начальной стадии приводят к изменениям и к результатам, которые были раньше просто невозможны, – например, достижение договоренности об открытии в марте 2010 года КПП «Верхний Ларс», к которому стороны не могли прийти годами.

Я, конечно же, имею в виду стронувшийся с мертвой точки процесс урегулирования армяно-турецких и в более отдаленной перспективе армяно-азербайджанских отношений. Понятно, что это еще дело будущего, но тем не менее нам всем нужно понять, что перспективы, которые это урегулирование несет, самым коренным образом изменят структуру политических и экономических отношений Закавказья, всего Кавказа в целом и в определенном смысле Европы. Решение карабахского вопроса вызовет к жизни абсолютно новую геополитическую реальность Закавказья, где самые смелые прогнозы, о которых раньше никто не мог и мечтать, получат все шансы превратиться в реальность.

Влияние урегулирования этого вопроса на разные страны будет абсолютно различным. Уже сейчас можно говорить о том, что практически все страны региона (и не только) от разрешения вопроса Карабаха только выиграют, в то время как одна страна – Грузия – однозначно очень сильно проиграет.

Дело в том, что вся геополитика Грузии в постсоветское время во многом построена именно на преимуществах, которые ей давали враждебные отношения между Азербайджаном, Турцией и Арменией и блокаде Армении. В огромной степени именно карабахский вопрос построил современную Грузию. Грузины охотно говорят, что их страна имеет уникальное геополитическое и транспортное положение, являясь единственной по-настоящему транзитной страной в регионе, ключом Кавказа, без которого невозможно обойтись. И до последнего времени это было так – именно география была самым конкурентоспособным грузинским товаром. Расположение Грузии таково, что если ее восточные и южные соседи замыкаются в собственном противостоянии и выходят из игры, то любая страна, которая хочет просто существовать в регионе или прийти и укрепиться в нем, просто обязана иметь хорошие отношения с Грузией, что выливалось в поддержку Грузии, ее финансирование, строительство ее армии, решение ее проблем и т. д.

Более того, сама Грузия получала колоссальные преимущества в общении со своими друзьями и недругами – так, Россия оказывалась связана со своим стратегическим партнером в регионе – Арменией – и со своей военной базой только через Грузию, Армения становилась в полной мере заложником милости грузин в вопросе открытия или закрытия транзитных переходов и была вынуждена платить «братскую» тройную монопольную цену за провоз своих товаров по грузинской территории, альтернативой чего была только полная блокада, Азербайджан и Турция не находились в блокаде, но все равно были вынуждены общаться друг с другом через голову Тбилиси и т. д.

В полной мере это относится к ситуации вокруг Джавахка и Борчалы, когда и Армения, и Азербайджан, и Турция оказывались связаны по рукам и ногам своими отношениями с Тбилиси и не могли позволить себе риск помочь дискриминируемым, ассимилируемым и изгоняемым соотечественникам. Они целенаправленно, осознанно и широко закрывали глаза на все призывы о помощи, которые шли и идут из этих регионов, и шли на поводу у Тбилиси, чтобы не обострять отношения и не ставить под угрозу интересы всей нации. Помните – «Потерпи, родная, скоро тебе станет легче»? Это плохо, это неприятно, но это можно понять.

Все это самым диаметральным образом поменяется, как только карабахский конфликт окажется урегулированным, а турецко-армянская и армяно-азербайджанская границы открытыми. В этом случае моментально окажется, что нефте– и газопроводы из Азербайджана и Туркмении в Турцию и далее в Европу короче и дешевле строить не через Грузию, а через Армению. Тогда весь армянский и в значительной степени азербайджанский товарооборот пойдет не через Поти и Батуми и даже не через Черное море, а через Средиземное и далее по железной дороге. Это элементарно короче – не надо проходить через проливы, пересекать все Черное море, что само по себе дешевле, а если еще учесть грабительские тарифы… На Москву теперь «перекрыванием кислорода» будет надавить невозможно. На Ереван тоже, у него развязываются руки в отношении помощи армянам Джавахка, Азербайджану теперь выгоднее общаться с Турцией через Армению, для других стран, приходящих в регион, ключевая роль Грузии становится совершенно неявной – Тбилиси перестает давать то, чего не могут дать другие страны, соответственно интерес к нему неминуемо упадет и т. д. и т. д.

Это конец двадцатилетней геополитической модели развития. Как это скажется на ситуации в регионе?

Она развернется на 180 градусов. Теперь уже Грузия будет экономически зависеть от внутри– и межрегиональных товаропотоков, которые можно будет легко направить по другому пути – если раньше она назначала за них тройную цену, то теперь она за них будет биться в конкурентной борьбе с теми же Арменией и Турцией и будет в этом от них зависеть. Теперь уже Грузия должна будет волноваться за спокойствие в национальных регионах, по которым проходят нефте– и газопроводы, ведь если ситуация в них напряжется, то нитки (довольно короткие по современным меркам) можно будет легко перенести либо просто вообще отодвинуть Тбилиси от контроля за ними. Кроме этого, конечно же, у Азербайджана и Армении исчезнут сильнейшие сдерживающие факторы по отношению к безобразиям, творимым с их соотечественниками в Джавахетии и Квемо-Картли, и с огромной степенью вероятности можно утверждать, что у самих грузинских армян и азербайджанцев проснутся сепаратистские настроения, которые сейчас дремлют ввиду их бесперспективности.

Начиная с этого момента и особенно при проявлении принципиальной позиции Армении, Азербайджана, России и, возможно, Турции, Грузия будет рада дать мятежным регионам такую автономию, которую они сами захотят, иначе, по примеру Абхазии и Южной Осетии, дело имеет все шансы закончиться суверенитетом этих территорий де-факто, тем более что практически у всех стран, вовлеченных в ситуацию, уже есть опыт создания и долговременной поддержки и легализации оторванных от «mainland» территорий – им даже не надо ничего выдумывать, все технологии уже наработаны и существуют десятилетиями. Подобный российский опыт в регионе вообще восходит к 1783 году!

С исторической и цивилизационной точек зрения получение этими районами автономии будет означать, что Грузии и на сей раз не хватило исторического времени гарантированно получить в свой состав эти земли, приведя границы страны в соответствие с ареалом проживания грузинского этноса, и она переходит к длинному этапу окартвеливания этих народов либо по американскому, либо по швейцарскому варианту. С учетом исторической специфики Кавказа перспектива и того, и другого в долгом периоде решительно не просматривается.

В случае урегулирования карабахского вопроса первой обострится обстановка либо среди грузинских азербайджанцев, либо среди армян. Это неминуемо приведет к тому, что с таким же требованием выступит и соседняя национальная территория. Практика показывает, что грузинские армяне и азербайджанцы не координируют свои действия, а по факту иногда выступают и против аналогичных действий соседей, но ревностно следят друг за другом и всегда, всегда требуют себе как минимум такого же положения, тем более что некоторые азербайджанские лидеры уже высказались за совместные действия с армянами по федерализации или конфедерализации Грузии. На этом фоне Россия и Турция безвариантно и юридически железобетонно поднимут вопрос восстановления автономии Аджарии и соблюдения Грузией международных договоров.

Тройственная конфигурация автономий – Квемо-Картли – Джавахетия – Аджария – крайне важна заинтересованным сторонам, включающим не только Армению и Азербайджан, но и Турцию, и Россию. Именно при таком позиционировании она может работать в полную силу, ибо только так она закрывает вопрос проходящих через Грузию трубопроводов и обеспечивает их безопасное функционирование. Дело в том, что нефтепровод Баку – Джейхан и газопровод Баку – Эрзрум проходят по территории Грузии именно по этим регионам. Во время Пятидневной войны и после нее Азербайджан и Турция уже выражали озабоченность тем, что своей политикой Михаил Саакашвили привел регион к ситуации, когда Тбилиси не только не может гарантировать бесперебойную работу трубопроводов, но сделал доставку углеводородов заложником своих политических амбиций и теперь другие страны региона должны постоянно контролировать ситуацию, чтобы быть уверенными в бесперебойной прокачке. Надо ли говорить, что возможность национальных волнений в регионах с дискриминируемым и вытесняемым населением, особенно при неуступчивости Тбилиси и продолжении своей политики, также представляет огромную опасность для работы трубопроводов. И было бы огромным заблуждением считать, что это дело только Грузии!