Текст книги "5 судьбоносных вопросов. Мифы большого города"

Особый путь

– Андрей, самый идиотский вопрос. Вот смотрите: сейчас вы фактически дали некий рецепт – как скорректировать свои национальные особенности.

– Да, вникнуть в детали!

– Давайте представим, что весь русский народ, так сказать, в едином порыве начнет исправлять свои национальные особенности «по Курпатову». И во что же он превратится без своих «первичных признаков», пусть даже неудобных и мешающих жить лучше?

Наверное, не от хорошей жизни, но у нас еще есть склонность гордиться даже тем, чего другие стыдятся. Не просто «зато у нас песни хорошие», у нас же половина населения будет испытывать гордость от того, что мы, по статистике, обошли Америку, например, по приему алкоголя на душу населения. Но ведь это и есть та самая «загадочная русская душа». Если мы станем более цивилизованными – не потеряем ли мы эту свою «загадочность»?

– Вот об этом, пожалуйста, не волнуйтесь. Мы никогда не потеряем свое национальное лицо – лицо огромного этноса, объединенного единой культурой, едиными дискурсами, историей и общим языком, что очень существенно. Если мы начнем как-то меняться, мы все равно не потеряем своей уникальности, это все равно будет наше.

– Вы выделили две психологические особенности, которые являются в некотором смысле проблемными. А какие, на ваш взгляд, национальные черты являются ресурсными, хорошими, полезными?

– Этот замечательный, не реализованный нами ресурс как раз в этих чертах и состоит! Умение принимать начальника как руководителя, как авторитетную фигуру – это очень хорошее качество. Это потенциально дает нам прекрасную возможность работать в коллективе, в команде, эффективно распределять ответственность и производственные силы. На этом стоит вся восточная культура, и, как мы видим, подобная тактика может быть весьма и весьма эффективной.

Способность быть индивидуалистами, как европейцы, – это уникальная особенность. Она дала возможность развиваться потрясающей европейской культуре, а может помочь и нам, потому что и в нас этот ген индивидуализма сидит. Мы можем быть креативными, яркими, оригинальными, только не надо этого бояться и не надо быть креативным и ярким наперекор всему, даже здравому смыслу, и тогда жизнь наладится. В общем, нам очень важно извлечь плюсы и из того своего качества, и из другого.

Есть поговорка: наши недостатки – продолжение наших достоинств. А нам надо пройти обратный путь: преобразовать в достоинства свои недостатки. Если мы хотим восхищаться кем-то – давайте будем восхищаться, но не слепо. Изучим вопрос, поймем, что тут есть такого восхитительного, и тогда уже – айда восхищаться. Если же мы примемся развивать свой индивидуализм – замечательно, только без противопоставления себя другим – «все дураки, я один умный», и все начнет меняться в лучшую сторону. Пусть каждый стремится сделать что-нибудь выдающееся или просто очень хорошее, чтобы потом стать авторитетным лицом.

– Путь исправления понятен, не ясен пункт назначения. Где стоит притормозить, чтобы не пришлось потом преобразовываться обратно?

– Очень просто – не следует торопиться с выводами. Как говорил мой профессор по судебной медицине, «все гении – тугодумы. Это глупость сказать ничего не стоит, а чтобы что-то умное сообщить – тут надо подумать». А уж судебно-медицинские эксперты, поверьте мне, знают толк в человеческой природе! Так что – думать и не торопиться. А потом уже и «газ», и «тормоз». Мы, вообще-то сказать, если кто не знает, никуда не опаздываем. Так что – размеренность и предметность суждения.

Мне кажется, что нам надо объединяться по делу, а не вокруг абстрактных идей. В одном из испанских городков стоит памятник повару, основателю целой династии поваров. Земляки поставили памятник человеку, чей род на протяжении трехсот лет готовил в этом городе каким-то особенным образом жареного поросенка. Он так и стоит на пьедестале – с ножом, с поросенком, в поварском колпаке. И сегодня в этот ресторанчик тоже можно зайти, а там прапраправнуки этого человека готовят эту волшебную отбивную. По-моему, просто высший класс уважения к чужому труду! Умеют люди готовить свинину и делают ее замечательно и кормят нас этой свининой, и им ставят памятник.

А мы только вспоминаем, какой был замечательный раньше зефир, печенье овсяное, какой потрясающий был ржаной хлеб – круглый, с запеченными краями, по двенадцать копеек. И неизвестно даже, кому теперь претензии предъявлять? Было… и нету. Что ни смена строя, то сразу потеря всего, что было прежде. До основанья, а затем! Но овсяное печенье – оно-то в чем виновато? Почему мы каждый раз жизнь словно бы заново начинаем? А потому что у нас не дело впереди, а идея. Вот ударила нам в голову новая идея, и мы давай все рушить в порыве энтузиазма. Но идеи приходят и уходят, а дело – оно должно жить. Как странно смотрятся сейчас памятники Ленину, расставленные по всей стране, а вот в каком-то ресторанчике люди трудятся из поколения в поколение, и за это им ставят памятник – настоящий, бронзовый, без всякой карикатуры. Не за большую идею, а за маленькое, но очень нужное людям дело. Одни трудятся, а другие им за это благодарны.

Когда мы научимся уважать других – тех, кто способен создать что-то ценное, за то, что они делают, – тогда и нас будут уважать за то, что мы делаем. А как результат – мы будем уважать других людей, а другие люди – нас. Человек, который смотрит на картину художника-примитивиста или Пикассо и говорит: «Да так любой нарисует! У меня еще лучше получится! Да за такие деньги я еще не то могу!» – никогда не будет уважаем и никогда не сможет никого уважать по-настоящему. Потому что уважают за дело, а чтобы уважать за дело, нужно понимать, в чем его ценность, и знать цену этому делу – о чем мы начинаем догадываться, когда сами пытаемся сделать что-то, чем мы сможем гордиться и за что нам не будет стыдно. И вот вам тут и индивидуализм, и коллективизм, и загадочная русская душа, если хотите. И авторитет есть, и лоб не разбиваем. И уважение к отдельному человеку, и житие в иерархически организованной группе.

Только тут надо разбираться, в чем ценность, уникальность, важность того или иного труда. Уважение не может быть слепым, если слепое – то это не уважение, уважение может быть только вдумчивое. А как только появится эта вдумчивость, изменится и наше отношение к нашей собственной работе, после чего и у других людей появится возможность уважать нас.

В общем, можно, мне кажется, и авторитет иметь, и не самоуничижаться: уважать себя за свой труд и другого человека за то, что он делает. Пусть это будет нашей особенностью – не индивидуализм Запада, не коллективизм Востока, а наше – отечественное. «Произведено в России!» А то ведь мы привыкли со всеми себя сравнивать и, как результат, – рассуждаем о себе в терминах некой вторичности: «мы – не Запад, потому что…», «мы – не Восток, потому что…» Смешно выглядели бы европейцы, которые говорили бы, что они не китайцы – «потому что…», и китайцы, которые говорили бы – «мы не европейцы, потому что…» Не надо нам сравниваться, у нас есть свои особенные черты, и довольно этого. А если мы с кем-то сравниваемся, то сразу получается, что мы как будто какой-то неудачный сиквел…

Ну вот, снова вопросы и проблемы языка, правильных формулировок. Насколько, оказывается, это важно – то, КАК мы называем одно и то же явление, событие.

– Мы можем быть едиными, потому что у нас есть тяга к чему-то общему – «одна на всех, мы за ценой не постоим». Да, в этом смысле мы на Запад не похожи. Но, с другой стороны, есть в нас и креативное, творческое начало, то есть способность придумать, создать что-то принципиально новое, нестандартное, неординарное. Этим восточные культуры похвастаться не могут, там господствует традиционализм. Как результат, мы способны создавать творческий, интеллектуальный, духовный и какой угодно еще продукт. И мне кажется, что это замечательно! Хотя осталось, конечно, в нас огромное количество доставшихся нам неправильных установок… Но с ними надо бороться. А как еще?.. Например, мы уважаем за статус, а не за то, что человек сделал. А еще мы как-то подсознательно не верим в то, что человек может делать что-то хорошее просто потому, что ему хочется делать хорошее. Во всем ищем подвох, «разводку» и двойной смысл.

Это точно! Вспоминаю грустную историю. Когда мы устанавливали в парадной домофон, я обходила все квартиры и в одной из них – коммуналке – познакомилась, а потом подружилась с одной удивительной бабушкой. Ей было 83 года, участница войны и больше 50 лет – инвалид II группы по зрению, практически ничего не видит, катаракта глаз. Понятно, что в таком возрасте и других болезней накопилось – явно еще на одну группу хватит. А значит, по закону, – и на отдельную квартиру. Но заниматься этим некому – дочь и внук сами из одной житейской драмы в другую сваливаются. В общем, я решила взять над бабушкой шефство и «выбить» для нее эту квартиру. Но для этого нужно ее возить по всяким учреждениям, документы разные оформлять, в общем – нужно было просто ее желание. А она неожиданно перестала отвечать на звонки, открывать дверь. Сначала я испугалась, что с ней что-то случилось, но потом соседи сказали, что она решила, что я собираюсь у нее отнять комнату. Она не смогла поверить в чужое бескорыстие… Было не обидно, было горько. Ну почему мы думаем, что только в нас самих есть добрые чувства и порывы, а другие люди их лишены начисто, ну вот детали такой не прикручено?

– Андрей, давайте подытожим – что же мы все-таки потеряли, утратили в связи с распадом великой империи CССР?

– У нас есть странное, мифологическое чувство, что мы потеряли какую-то великую страну. Но мы не теряли страны. Это бред какой-то. Она на месте. Вот она, под ногами. Кто не верит – встаньте на землю, пощупайте, поцелуйте. На месте! Родина не потеряна. Потеряна прежняя идеология, но в этом нет ничего страшного, естественный процесс эволюции. Если идеология не подтверждает свою состоятельность в деле улучшения качества жизни людей, рано или поздно, какой бы замечательной эта идеология ни была, она отмирает.

Еще разрушилась социальная структура – система отношений в обществе между различными его слоями, группами и кастами. Да, это случилось. Потеря существенная, но в целом любое общество, переживающее нечто подобное, в конце концов каким-то образом восстанавливает эту систему своих внутренних взаимоотношений, поскольку без нее просто невозможно. Поэтому тут время, время и еще раз время… Мы обожглись на авторитетах, они у нас, так сказать, опростоволосились. И теперь мы никак не можем найти новые авторитеты, всех и вся дискредитируем, подвергаем сомнению любые рецепты и невротично ищем свой собственный путь.

Мы вообще большие любители искания собственного пути, взять хотя бы саму эту концепцию «русской идеи» – чистой воды стремление к индивидуализму. Но при этом нам еще обязательно надо, чтобы эта наша «идея» была Богом осенена, благословлена и желательно еще лично Им и провозглашена. Это уже проявления нашего желания быть коллективистами – объединиться под знаменем чего-то великого и могучего.

В общем, никакой катастрофы со страной не случилось. Идеология, система социальных связей и господствующие авторитеты – это внутренняя структура любого общества, любой культуры. Своего рода лабиринт, по которому мы бегаем – туда-сюда, создавая движение жизни в данном конкретном обществе. А сейчас у нас этот лабиринт (наше светлое советское прошлое) взяли, подняли и убрали насовсем. Осталось чистое пространство… Что делать? Как жить дальше? Одни пытаются бегать по прежним маршрутам. Но путаются, с пути сбиваются, всех клянут… Привыкли: тут коридор, тут поворот, тут закоулок, тут тупик… и вдруг нет ни закоулка, ни тупика, ни выхода. Вот и бегают по открытой площадке как безумные. Другие, ошалев от таких перемен, сели тихо на пятую точку и смотрят по сторонам с изумлением. Таких большинство, кстати сказать. Поэтому и на выборы никто идти не хочет (когда в обществе не сформировано представлений о том, куда нам следует двигаться и зачем, то выборы, конечно, становятся в чистом виде профанацией). Третьи пытаются какой-то новый лабиринт выстроить, но общего плана опять же нет. И потому на первых порах Вавилонская башня получается – одни одно строят (демократию, например), другие – другое (социально ориентированное государство), третьи – третье (номенклатурную бюрократию). Всё вместе не лабиринт, а какая-то каша-мала получается…

В целом картинка, конечно, не слишком оптимистичная. Это я понимаю. Но никто ведь никакой радужной живописи и не обещал. В конце концов, у нас тут давеча революции были… Но при этом страна-то – вот она, никуда не девалась. Земля-то – вот, пожалуйста! Тоже на месте. И мы сами – вот, присутствуем. Все тут. Может, ряды и поредели (кто в СНГ оказался, кто дальше эмигрировал, многие просто умерли), но если учащиеся выбывают, это еще не повод отменять уроки.

Мы должны понять, что сейчас этап строительства. И не страны, а общества – его внутренних связей и отношений. Если нам, в соответствии с особенностями нашей психической организации, нужны авторитеты – давайте будем их создавать, будем их сознательно делать. Вот приносит человек пользу конкретную стране и обществу, давайте его выдвинем на первый план и будем его ЗА ЭТО уважать. Не просто потому, что он хороший Иван Иванович, а потому, что он вот это и вот это делает.

И такое же отношение к самим себе. Если мы хотим быть индивидуалистами – прекрасно! Давайте делать себя сами – «селф-мейд». Начать надо с простого – взять на себя ответственность за все то, что с тобой происходит. Плохо тебе – ты сам виноват, хорошо – тоже. В общем, тут надо жизненную стратегию поменять – мол, все, больше не жду у моря погоды, ни на кого не рассчитываю, обременения и риски, связанные со свободой, на себя принимаю, то, что потребуются большие усилия и вложения, понимаю и готов соответствовать. Право на индивидуальность, на собственный путь есть у каждого. Пожалуйста, реализуйте. Только аплодисментов не ждите и на государственную премию не рассчитывайте. Поддержки не будет. Сначала – результаты, а потом уже и разговор.

Пора уже, мне кажется, перестать морочить себе голову этим загадочным «третьим путем». Разговоры о нем уже давно превратились в пространство для спекуляций тех, кто ничего не хочет делать. Ну это уже, право, просто глупо. У нас никогда не получится как у японцев – можете поверить… И как у европейцев – тоже никогда не будет. У нас, хотим мы этого или не хотим, будет свое лицо, своя индивидуальность, своя уникальность, свой путь. Он будет! Только давайте перестанем о нем говорить и его искать. Его еще нет, найти его невозможно, его можно только сделать, и тогда уже будет понятно – какой он, этот северный олень.

Невозможно от нашей этнической, психологической, социально-культурной инаковости отказаться – она есть. Но зачем мы вечно декламируем это дело? Ну странно смотрелся бы европеец, который без конца говорил бы: «Я европеец. Посмотрите на меня – я европеец! Я самый настоящий европеец!» Глупо. Это ведь и так понятно. А вот японец говорит: «Я – японец». Ну, по-моему, тоже понятно, зачем бесконечно ходить и повторять: «Нет, а я все-таки японец… Я японец. Японец я!» Ну а кто же еще, господи… Конечно, японец! А мы всё суетимся – то ли мы европейцы, то ли азиаты, то ли русские?.. Мы есть мы, всё! И это уже никто не подвергает сомнению, не волнуйтесь.

Просто мы пока не знаем, кто для нас сейчас авторитет, на кого нам равняться и кем гордиться. Мы не понимаем, что хорошо, что плохо и как одно с другим сочетается. Не верим, что, если мы чего-нибудь добьемся, к нам будут хорошо относиться и не станут закидывать мочеными яблоками. Вот это – проблемы! Давайте ИХ решать. Находить тех, кем можно гордиться, не кидаться в них мочеными яблоками, вникать в суть вопроса. По-моему – хороший вариант! И главное – не требует от нас никаких особых усилий. Только реформирование языка. Есть проблема: надо каким-то образом найти язык для того, чтобы говорить о других людях хорошо, так чтобы не получалось «О-о, ибн Хасан!», ну и чтобы в издевку не превращалось, в злорадную иронию, как у нас теперь любят.

Сколько вешать в граммах?

Да, с языком у меня, например, большие проблемы. И хочу сказать человеку что-то доброе, сделать комплимент, похвалить, а получается сплошной сарказм. Сколько раз уже на меня люди за мой ядовитый язык обижались!

– Интересно, можно ли как-то натренировать доброжелательное отношение к другим людям, научиться находить слова для его выражения? И на ком тренироваться?

– Это тот редкий случай, когда тренироваться можете на ком угодно. А главное правило здесь такое: говорите не о том, какой он – этот человек – хороший, а перечислите то, что хорошего он сделал. Понимаете: не обобщать, а припомнить конкретные поступки. Совет, может, и странный на первый взгляд, но проверьте – получится то, что надо!

Вот представьте, что вам надо высказать свое отношение к близкому родственнику. Не подыскивайте ему определения, скажите, что хорошего он сделал… Например, вспомните, как он первый раз в жизни отвел вас в цирк или на аттракционы и как вы были рады. Как он вас поддержал, когда вы получили двойку по математике в третьем классе. Как он замечательно рассказывает истории про людей… Как он кошку спас из пожара, а на заводе грамоту получил, по ходатайству трудового коллектива. Ну, какие-то очень простые вещи.

И вот сказали вы это хорошее, перечислили заслуги этого человека, составили, так сказать, реестр его побед и свершений – поздравляю! Вы высказались о человеке, но обошлись без оценки: «такой-сякой» и «пятое-десятое». Вы смогли передать свое хорошее отношение к человеку, не впадая при этом в истерическую ажитацию. А главное, вы и сами теперь понимаете, почему этот человек хороший! Мы же обычно хвалим не по внутреннему почину, а по требованию, под давлением обстоятельств. Хвалим, сами не разобравшись в том – кого, почему и зачем?

В общем, нехитрая процедура, но с большим может быть эффектом… Проведите ее, например, на своих сотрудниках. Подумайте о каждом, что хорошего он сделал. И вы удивитесь, насколько сами станете лучше к ним относиться, и главное – как эффективность труда увеличится, потому как после такого осмысления реальности каждый получит именно то задание, с которым у него больше всех шансов и способностей справиться. Тут уже сама психика нам начинает подсказывать: если он хорош в том-то, то понятно, что с определенными делами и заданиями он справится, а с другими – нет. Ну вы и дадите ему то задание, которое лучше всего подходит его способностям и личностным качествам. Это я по собственному опыту говорю! Работает! И уважение, и интенсификация производственного процесса!

– В нашей культуре, конечно, есть какие-то традиционные форматы говорения хорошего о человеке. К сожалению, я вспомнила всего два: тосты и поминки. А больше, кажется, и нет ничего.

– Совершенно верно! Особенно – поминки. Ведь «плохо» – нельзя… И понеслось! Все постепенно в такой восторг приходят, что потом уже и не поймешь – то ли свадьба, то ли похороны.

– А какие могут быть новые жанры, традиции, ситуации, в рамках которых будет принято по существу, предметно говорить хорошо о людях, об их конкретных делах?

В этом году у меня был, наверное, самый трепетный День святого Валентина. Мучительно долго придумывала презент супругу, рассматривала в канцелярском магазине «фабричные» сердечки-валентинки, какие-то пошлые и одинаковые. Скучно. Но что тогда? И тут мой взгляд упал на стену с образцами разных почетных грамот, дипломов и свидетельств, сколько же их сейчас выпускают разных – с российским «триколором», двуглавыми орлами, водяными знаками и прочими орнаментами – глаза разбегаются. И тут же в голове вспыхнула идея подарка. Я выбрала бланк самого загадочного назначения – похвальный лист. На этом листе было пятнадцать незаполненных строк. Дома я села его заполнять и каждую строчку начинала обращением к мужу: «Хвалю тебя за то, что…»

Скажу вам честно: я просидела над этим листком два часа, покрылась испариной, выкурила полпачки сигарет и устала так, как будто всю ночь разгружала вагоны! Оказалось, это такой труд – сформулировать и написать то хорошее, что я могу сказать предметно о своем собственном муже! И это при том, что я могу сказать о нем только хорошее, это вообще самый удивительный человек в моей жизни, он состоит из одних достоинств!

Зато мне воздалось сторицей. И дело даже не в том, что супруг был искренне тронут таким подарком. Самый большой подарок я в результате сделала себе. У меня что-то изменилось, потеплело внутри, я по-другому взглянула на наши отношения, прочувствовала их, и их ценность для меня сразу увеличилась неимоверно. Я стала ими гораздо больше дорожить, стала больше следить за собой – не задену ли его нечаянно какими-то своими словами и поступками, я чаще вспоминаю о том, чтобы купить ему какие-то приятные мелочи…

Но День святого Валентина бывает только раз в году. А как быть в будние дни?

– Прекрасный пример! А поводы и искать не нужно. Надо сделать такое отношение к людям, которые тебя окружают, нормой жизни. Видеть в них хорошее не абстрактно и в общем, а конкретно и в частностях. Предметность – самое важное дело. Из нее, как это ни странно, все и рождается, а из общих фраз – ничего…

И при этом еще очень важно, чтобы мы не только называли это хорошее, но и «взвешивали» его. То есть соизмеряли ценность поступка человека с его возможностями. Это легче понять на примере: когда маленький ребенок рисует дом, этот дом, конечно, не Моне и не Шемякина, но мы же и не ждем от ребенка шедевра. Дом, нарисованный ребенком, тоже шедевр, но для ребенка. В общем, нужно не только отмечать хорошее, но и видеть его ценность в связи с возможностями конкретного человека. Да, мы, конечно, можем сказать: «Он делает то-то, то-то и то-то». Но если не «взвесить» – все пустое… Здесь, знаете, даже не столько перечисление важно, сколько понимание того – а что нужно, чтобы все это совершить. Каким должен быть человек, чтобы этот поступок стал реальностью?

Вот что нужно для того, чтобы получить «золото» на Олимпиаде? Я вам честно скажу: когда я смотрю спортивные соревнования, то думаю только об этом – что нужно для того, чтобы пробежать самым первым во всем мире? И я понимаю, что даже тот, кто прибежал пятым и даже двадцать седьмым, – он герой из героев. Сколько у нас миллиардов людей живет на планете? Шесть. А он бегает быстрее, чем шесть миллиардов!

Очень важно научиться «взвешивать», и это касается всего. Например, материнский труд – сколько он «весит»? Мы же его совершенно не умеем «взвешивать»! А он огромный. У нас нет ни Дня матери, ни достойного отношения к материнскому труду. Но если мы его «взвесим», то сразу поймем: не сделать Дня матери, при том что у нас есть День дипломатического работника и День работника авиапочтовой службы, – это просто безумие. Но это можно понять только тогда, когда мы начнем взвешивать.

Поэтому мне кажется, что, составляя свой «хвалебный лист», мы должны четко понимать, что в каждом конкретном случае требовалось от человека – какой талант, какое усилие.

– А мне кажется, что одно – следствие другого. Не умеем хвалить, потому что не умеем ценить.

– В общем, да, только я боюсь этого слова – «ценить», поэтому и говорю «взвешивать». Может быть, это нестандартное употребление слова, но нужно, мне кажется, не оценивать, а именно взвешивать, сколько вложено труда, усилий и всего остального. Почему hand made – вещи, изготовленные своими руками, – ценятся выше, чем фабричные? Потому что в них вложен «осязаемый», реальный труд, он физически ощущается в предмете.

В юности я совсем не понимал, в чем прелесть Ван Гога. Ну рисует человек странным образом, и что дальше? Никаких исключительных художественных талантов у меня не обнаруживается, и проникнуться прелестью изобразительного образа мне сложно. Но потом мне вдруг случайно попались в руки дневники и письма Ван Гога. Начал читать… Как Ван Гог рассказывает о цветах и красках, как он описывает перспективу, значение изображения! Это же просто волшебство настоящее! И потом смотришь на эту картину и думаешь: «Елки-палки, действительно!» Но мне надо было вникнуть, мне должны были объяснить, потому что я соответствующим художественным восприятием не обладаю. Но понять-то я могу, могу разобраться. И это надо делать, причем прежде, чем высказывать суждение. И многое сразу же начинает «весить» иначе. О-о-очень весомо весит! А мы – нет, разбираться не хотим, вникать не хотим. «Ван Гог?.. Кого он там нарисовал? А-а-а, мазня! У меня сын лучше рисует». Высказались, прости господи…

Так что вешаем! В граммах!

* * *

«Перестать беспокоиться и начать жить» – так, кажется, называется одна из книг американского гуру от психологии Дейла Карнеги, универсальный совет всех времен и народов.

Да, после общения с психотерапевтом становится особенно очевидным, что все проблемы имеют «прописку» в голове. Оказывается, уже очень давно, со времен фильма «Мимино», для всего остального человечества «все эти русские на одно лицо». А мы этому до сих пор не можем до конца поверить. И никак не можем «перестать».

Перестать противопоставлять, принижая достоинства других. И это не только к другим нациям и странам относится.

Перестать гадать на кофейной гуще – мы Евразия или Азиопа. Все равно от этих рассуждений наш материк никуда не передрейфует – ни на восток, ни на запад.

Перестать искать собственное величие и ограничиться просто хорошими делами. Тогда и другие нас будут за них уважать и «величать».

И научиться наконец говорить и думать о других хорошо. Понимать и взвешивать то, что хорошего они делают.