Текст книги "Энциклопедия пикапа. Версия 12.0"

Пикап – отношения

Женская логика

Гипотеза о том, что женщина умеет думать, не лишена оснований. Рассказывают, что был такой случай. Пришел однажды один мужик с работы домой и захотел покушать хлебушка. А вместо хлебушка баба его показывает ему какой-то совершенно незнакомый пуфик – гадкий такой, маленький и все время в углу стоит. Дрянь, как и все пуфики. Тут мужик и говорит:

– Очень хочу я хлебушка покушать.

А сам, конечно, уже смотрит на пуфик, и видно, что хочет он его убить. А жена ему отвечает:

– А ведь нет у нас хлебушка.

– А от чего же это хлебушка у нас нет?

– А потому у нас хлебушка нет, что я пуфик купила. Посмотри, какой он у нас маленький. И все время в углу стоит.

– Да на какой же хрен мне нужен твой пуфик, когда я, положим, хлебушка хочу?

– Ну вот, а я думала, что он тебе понравится.

Вот какой это был случай. И на его основании некоторые исследователи делают вывод, что женщины все-таки умеют думать. Может так оно и есть. Но только как же это надо думать, чтобы решить, что мужику может пуфик понравиться? Не знаю я. Лично меня охватывают серьезные сомнения. И исследователей тоже наверняка охватывают, но только они это скрывают (стесняются правду сказать). И от этого у них потеют очки и появляется перхоть. А чтобы очки не потели и не было перхоти, они придумали специальный термин. И теперь то, что у обычных людей называется «думать», у женщин деликатно называют «женской логикой». И мы сейчас с вами начнем эту самую женскую логику изучать. Тщательно и беспристрастно, чтобы понять, что никакой такой логики у женщин на самом деле не существует.

Например, такая дикая ситуация: возьмем мы все тот же пуфик и купим его ей. Просто так, потому что мы думаем, что это ей понравится. И вот вы с пуфиком и улыбкой клинического идиота стоите на пороге. А она вам говорит:

– Ну что, опять нажрался? Совесть-то у тебя есть?

Вы спрашиваете, еще не понимая ошибки, которую совершили:

– Да почему же нажрался?

– Да потому что только с пьяных глаз человек может пуфики покупать, когда дома ни куска хлеба нет.

Впрочем, возможны и другие варианты. Итак, берем пуфик и идем с ним домой. Пришли? Ну теперь слушайте:

– Ну и как ее зовут?

Все еще улыбаясь как идиот, вы скажете:

– Это он, Пуфик. Я его сам купил.

– Да ты мне пуфиком не прикидывайся. Ты лучше на себя посмотри – глаза блудливые, как у дятла весной, и еще улыбается как идиот. Таскается где-то целыми сутками, а дома даже хлеба нет ни куска…

И вы думаете, что это все, на что способна так называемая женская логика? Боже мой, как вы заблуждаетесь! Вот вы попробуйте, например, пуфик купить. Да и пойти с ним домой. И что вы там услышите вместе со своим дурацким пуфиком?

– Я так и знала!

Вот что вы услышите. Еще, возможно, вы услышите сдавленные трагические рыдания:

– Говорила мне мама: он тебя изведет. Все нормальные люди уже три раза были на Кипре и раз семь – в Лондоне. А этот все пуфики покупает, и еще улыбается как идиот. Нет, вы посмотрите – он пуфик купил! Дома хлеба нет ни куска, соседка уже три дня как на Кипре, а он еще улыбается!

Нет, конечно, бывают еще и не такие случаи. Вот вам, например, совершенно неординарная ситуация. Купили вы, предположим, пуфик и принесли его домой. А дома что? Сплошная женская логика:

– Ты меня не любишь!

– Почему же?

– Да потому что ты клялся всю жизнь носить меня на руках, а теперь носишь какие-то пуфики. А дома тем временем хлеба нет ни крошки…

Я понимаю, конечно, что вы в этом месте подумали. Вы, видимо, решили, что знаете, как понять и победить женскую логику. Не делайте этого, прошу вас. Нет на свете никакой женской логики. Слышите? Ни в коем случае не смейте этого делать! Не надо покупать хлеб! Потому что, как только вы решите это сделать, произойдет буквально следующее:

– Слушай, ты вообще видел, как мы живем? Это же казарма, а не квартира. Кругом одни твои носки и тапочки. Ты хоть бы пуфик какой-нибудь купил…

Не верите? Попробуйте, вам понравится. Желаю вам больших научных успехов.

Широко распространено мнение о том, что женщина относится к технике как к некой враждебной и непонятной силе. Однако, на мой взгляд, мнение это хотя и распространено широко, но неверно. Техника, конечно, женщине непонятна, но она ей не враждебна! Скорее наоборот, женщина к технике относится ласково – как к домашнему животному. Какую-нибудь кнопку женщина называет «пипочкой», рукоятку – «рогулечкой», колесо – «кругляшечкой», а технический агрегат в целом – «штучкой». То есть женщина изъясняется примерно так: «Все очень просто. Нажимаешь на эту пипочку, потом дергаешь за эту рогулечку, поворачиваешь эту кругляшечку – и эта штучка как за-дырдычит!» Причем подобная инструкция по эксплуатации может относиться в равной степени и к электромясорубке, и к синхрофазотрону. И с той же степенью отваги женщина приступает к работе хоть на синхрофазотроне, хоть на электромясорубке.

Поэтому я убежденно отвергаю и другое, тоже широко распространенное мнение о том, что женщина боится техники. Женщина вообще ничего не боится. Кроме мышей. А технику женщина не боится совершенно. Ну разве что чуть-чуть побаивается. И для поддержания своего имиджа неземного и непрактичного создания женщина вначале обязана немного поойкать: «Ой, что это за штучка? Ой, а как она работает? Ой, я это не смогу!» Не обращайте внимания – еще как сможет. После ритуального ойканья женщина решительно берется за дело: включает, переключает, врубает, разгоняет, останавливает и запускает вновь… Пока эта «штучка» не сгорит к чертовой бабушке!

Вообще-то, у каждой серьезной технической конструкции есть так называемая «защита от дурака». Если какой-нибудь абсолютно технически неграмотный клиент нажмет не на ту кнопку или рванет не ту рукоятку, срабатывает система блокировки, предохраняющая от разрушения всю конструкцию. Но «защита от дурака» не является защитой от женщины. Потому что женщина – не дура. Будьте уверены, женщина найдет и нажмет ту единственную «пипочку», рванет ту единственную «рогулечку», против которой всякая защита бессильна!

Любознательный мужчина как в детстве начал курочить свои игрушки, интересуясь, что внутри, так и во взрослом состоянии старается докопаться: по каким именно принципам техника работает? А женщина (кроме редких садисток) и в детстве не парировала внутренности кукол, и в зрелые годы техникой только пользуется. Но совершенно не понимает и не хочет понимать, как она там внутри функционирует. Например, на вопрос, знает ли она, как работает трансформатор, женщина удивленно отвечает: "Кто же этого не знает? Трансформатор работает так – «у-у-у!» И долго гудит, имитируя гудение трансформатора.

Женщина по натуре своей язычница. И ей свойственно одушевлять и обожествлять могучие загадочные силы природы, таинственные явления и предметы. Женщина может побеседовать с солнцем, умоляя его согреть наконец землю, или поговорить с дождем, призывая его больше эту землю не увлажнять. Точно так же она любит потолковать с различными объектами техники. Я был свидетелем того, как одна женщина внушала электрочайнику: «Давай закипай! Уснул ты, что ли?» Другая уговаривала швейную машинку: «Ну, миленькая, что ты застряла, ну строчи, пожалуйста, строчи!» А третья грозила компьютеру: «Кончай свои глюки! Если выкинешь еще какой-нибудь фокус, я тебя выкину!» И что самое поразительное – после женской беседы чайник закипал, машинка начинала строчить, а напуганный компьютер начинал работать как часы.

Так что, когда ранним утром женщина выгружает хрустящую картошку из фритюрницы, достает пышный омлет из микроволновой печи, снимает румяные сосиски с электрогриля, выхватывает поджаристые ломтики хлеба из тостера, превращает апельсин в апельсиновый сок соковыжималкой (и все это попадает мужчине на завтрак), да еще попутно успевает пройтись по ковру с пылесосом, загрузить белье в стиральную машину, а посуду – в посудомоечную машину, то мужчина начинает задумываться: а может, это вовсе и не важно, что женщина ничего не смыслит в технике и даже ее побаивается? Не беда, пусть себе боится… Глаза боятся, а руки делают!

Вот грядет славный праздник Новый год! Кружится легкий пушистый снежок. Светятся теплыми огнями окна домов. Мужчины и дети наряжают и украшают елки. Женщины украшают и наряжают себя. Естественно, наряжать и украшать себя женщины принялись не только в Новый год и вообще не в этот год, и не в это столетие, и даже не в это тысячелетие. Все началось гораздо раньше – женщины занимались этим всегда. Я тут как-то вычитал, а потом и выписал размышления древнего римлянина Квинта Септимия Флорента Тертуллиана: «Убранством я называю то, что зовут женской опрятностью, а украшательством – то, что следовало бы назвать женским позором. Первое заключается в уходе за волосами, кожей и открытыми частями тела, второе – в золоте, серебре, драгоценных камнях и нарядах, то есть в настоящем распутстве». Положим, крутой римлянин слегка погорячился (позор, распутство), но некоторые вопросы все-таки не меняются. Ведь женщина – вполне живое и даже мыслящее существо. Как же, растолкуйте мне, как можно на это живое и мыслящее цеплять какие-то железки и стекляшки, словно на неодушевленное дерево? Понимаю, обычай этот уходит в доисторическую глубь веков. Когда-то троглодиты и неандертальцы (как женщины, так и мужчины) отгоняли злых духов амулетами из костей динозавра, пугали врагов боевой раскраской тел и ожерельями из клыков мамонта, а любимых завлекали немыслимой красотой колец в носу и перьев в заду.

Но однажды, увидев свое отражение в ровной глади озера, мужчина шарахнулся: «Е-мое! Чой-то у меня в ноздре? Какая гадость!» А женщина увидела в зеркале озера совсем иное: «Ой, что за колечко в моем носике? Какая прелесть!» И дальше все пошло по-разному. Мужчина сорвал с себя все цацки и двинул по пути цивилизации. Женщина, напротив, добавила побрякушек и двинулась параллельным путем. С тех пор мужчина не перестает изумляться: «Зачем на очаровательные нежные женские ушки цеплять килограммовые серьги, оттягивая мочки к бедрам! А на волшебную чудесную женскую шейку вешать полпуда каменных ожерелий, склоняя ее к коленям! Зачем утыкивать прекрасные тонкие женские пальчики кольцами и перстнями, превращая их в растопыренный веер!» Немало еще прелестных частей женской анатомии подвергаются мучительному украшательству.

Тут следует отметить еще одно обстоятельство: для женщины важна не только красота украшения, но и его стоимость. Однако я убежден, что корыстный момент – не главное. Детская радость современной женщины, играющей бриллиантами чистой воды, абсолютно идентична наивному восторгу первобытной дамы при виде бусиков из чистого стекла. А сколько было, мягко говоря, неприятностей по поводу этих цацек! Вспомните хотя бы подвески английской королевы, из-за которых пришлось попотеть Д'Артаньяну и компании. Не говоря уже о том, что из-за какого-то браслета ревнивец Арбенин подсунул на маскараде невинной Нине смертельный яд, пусть и подслащенный мороженым.

Между прочим, всеми этими проблемами маялись не только вышеупомянутые древние римляне, но даже еще более древние греки. К примеру, философ-материалист Фалес из Милета сморозил такое: «Не наружность надо украшать, а быть красивыми в духовных начинаниях!» Само собой, он остался вопиющим в пустыне, этот идеалист, ибо женщины-то все поголовно – материалистки. И потому в эти новогодние (и в реальные) дни мне видится фантасмагорическая картина: сияют огнями, сверкают игрушками праздничные елки, а вокруг них сияют, сверкают подлинными драгоценностями или искусственной бижутерией живые елочки – женщины, девушки, бабушки… А вообще-то, одна моя знакомая поведала мне, что лучший ее наряд – это клипсы и сапоги. Я тупо уточнил: «Клипсы, сапоги и… что?» Она засмеялась: «И все!» К сожалению, этот самый наряд мне увидеть не довелось. Но я всегда верю женщине на слово.

Насколько меня умилял вид заснувшего ребенка, настолько раздражал облик погрузившегося в дремоту супруга. Этот его ритуальный сон перед телевизором с газетой на животе, эта привычка отпадать в объятия Морфея где угодно: в машине под звон комаров, в гостях у тещи под крики играющих в преферанс гостей! И до полной бессонницы меня злила его невероятная способность дрыхнуть как медведь в овсах, когда я глаз сомкнуть не могу – то собака на улице воет, то соседи чем-то об стену бьются, то на кухне что-то брякает…

Я вообще не понимаю – как можно спать, когда кругом такое творится? Во-первых, ремонт не сделан; во-вторых, сын, придя из садика, сообщил, что «у девчонок впереди тоже попа», и родители несчастной малышки того и гляди придут с разборками; в-третьих, Сюзанна, она же Грейс, вышла замуж за Бруно, а беременна от Отавио; в-четвертых… Короче, куча причин для беспокойного бдения. Поэтому я мужа всегда будила – вставай, времени много; нечего дрыхнуть, времени мало; хватит валяться, времени совсем нет; просыпайся, Сюзанна родила двойню: девочку от Бруно и мальчика от Отавио!

Вот и вчера, как обычно, хотела вечером растолкать милого, прикорнувшего на кухонном диванчике, а он вдруг губами зачмокал, забормотал… Я прислушалась: «М-м, какая крошка… красавица… как я тебя хочу!» Мама родная! Да он мымру постороннюю во сне видит! Ишь ты, он ее хочет – и это при живой жене! Растрясла я изменника: «Кого это ты так нагло домогался? Что тебе снилось?» Он потянулся, спросонок на меня мечтательно посмотрел и говорит: «Представляешь, я в автосалоне был, покупал новую машину, уже деньги приготовил. А тут ты…» И опять глаза закрыл.

С меня тут же весь сон слетел. Господи, ну зачем я его постоянно бужу? Ведь от спящего мужчины вреда гораздо меньше, чем от бодрствующего: пиво не пьет, под ногами не путается, перед телевизором не отсвечивает и сериалы не критикует, даже компьютер не занимает… Сопит себе и есть не просит. Я мужу подушку под голову подсунула, пледом укрыла и тихонько спела про рыбок, уснувших в пруду. Спи, моя радость, пусть тебе приснится податливая крошка, быстрая элегантная красавица. Полноприводная, с автоматической коробкой передач.

Знаете ли вы, как можно смертельно обидеть женщину? – Сказать ей: «Ты – дура!» Да, обидно, но все же большинство женщин довольно спокойно переживают недооценку своих умственных способностей. Тогда, может, сказать: «Ты – уродина!» Да, это конечно, покруче. Недооценка внешних достоинств воспринимается женщинами гораздо болезненней, чем недооценка способностей умственных. И все-таки нет.

Чтобы обидеть женщину по-настоящему, надо сказать ей совсем другое – всего лишь фразу «Ты – как все женщины!» И все. И достаточно. И женщина туг же взовьется под потолок. «Не смей сравнивать меня со всеми! Меня не интересуют эти твои все! Они – это они, а я – это только я!» И поехало, и понеслось…

О женщинах я писал немало. И надеюсь, с пониманием предмета. Но на этот раз я не уверен, что толком понимаю проблему. Даже наоборот, я не понимаю совершенно, почему каждая женщина так упорно, так фанатично, я бы сказал, так безумно желает быть единственной. И практически неповторимой. Почему? Ну почему?

Как, например, отвечает мужчина на излюбленный женский тезис «Все мужчины – подлецы»? Он недоумевает, он возражает: «Чего это я подлец? Ничего я не подлец. Разве я сделал то-то? Нет, я совсем не делал того-то…» То есть мужчина не пускается в абстрактные рассуждения, а пытается ответить на конкретное обвинение. Но попробуйте сказать женщине самое невинное, ну к примеру: «Все женщины – кокетки». Думаете, она станет доказывать, что лично она вовсе не кокетка, то есть постарается опровергнуть конкретное утверждение в отношении конкретно себя? Ничего подобного. Она просто издаст абстрактный вопль: «Не смей меня путать со всеми женщинами!»

Обратимся к фольклору, концентрированной народной мудрости. В популярной сказке женщина задает волшебному зеркалу не естественный вопрос: «Как я выгляжу? Хороша ли я собой?», а интересуется: «Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?» Зеркальце пробует ее урезонить: «Ты прекрасна, спору нет!» Но женщине этого мало. Она таки добивается от зеркальца информации о еще более хорошенькой сопернице, и начинается криминал с отравленным яблочком, ну, в общем, дальше все известно.

Возьмем два варианта любовных треугольников. Первый – он, она и ее муж. Второй – она, он и его жена. В первом случае мужчину мало волнует наличие мужа у его любовницы. Муж им воспринимается просто как досадный факт, как неудобное препятствие для свиданий с дамой сердца. А в остальном – ну муж и муж – объелся груш. Но во втором случае наличие жены у любовника волнует женщину чрезвычайно. Причем гораздо меньше как препятствие для свиданий, это как раз для женщины дело второе. А первое дело то, что, раз есть жена, значит, она (любовница) уже для мужчины не единственная. И это женщину точит, мучит, корежит.

Другая ситуация: мужчина и женщина в театре. Мужчина смотрит на сцену. Женщина косит глазом в зал. И если мужчина не только не обратит особого внимания, но даже не заметит вокруг других мужчин в практически одинаковых двубортных костюмах, то женщина, обнаружив в зале еще один какой-нибудь бантик или рюшечку, схожие с бантиком или рюшечкой на ее платье, впадет в такой транс и стресс, который не преодолеет вся лучшая мировая драматургия.

Нынче модно составлять «горячие десятки» песенных хитов сезона. И если попытаться определить рейтинг песен, которые по сердцу женщинам во все времена и сезоны, то не знаю, как распределились бы места шлягеров «Ты самая красивая», «Три года ты мне снилась», «Ты любовь моя последняя», «Ты моя летняя зима, мое зимнее лето» и даже «Ты моя банька, я твой тазик», но я точно знаю, что самое первое место в такой «горячей десятке» заняла бы простенькая бардовская песенка «Ты у меня одна, словно в ночи луна».

Это только неразумный мужчина мог додуматься до песенного текста «Мне тебя сравнить бы надо с первою красавицей…» Какие могут быть сравнения! Хоть с первой красавицей, хоть с двадцать первой! Даже если это сравнение окажется в ее пользу, все равно сама мысль о возможности сравнения – уже оскорбление! Если вы хотите сделать женщине приятное, принесите ей цветы. И женщине будет приятно. Если вы хотите женщину порадовать, подарите ей духи. И женщина обрадуется. Но если вы хотите женщину осчастливить, скажите ей: «Ты – моя единственная». И женщина будет счастлива! Просто бред какой-то.

Впрочем, все это, возможно, относится только к женщинам западноевропейского менталитета, а у южно-восточных женщин все иначе. Там женщины изначально нацелены на более скромное и даже коллективное понимание своей роли в жизни мужчины. Незабвенная Гюльчатай определяла это просто: «Одна жена обед готовит, другая жена детей моет, третья жена мужа любит…» И все, и никаких проблем. Хотя, возможно, это только кино, художественный вымысел. А на самом деле у них в гареме, может быть, не все так идеально, и когда по утрам евнух командует: «Все на зарядку!», какая-нибудь младшая любимая жена поднимает дикий визг: «Не смей меня ставить в один ряд со всеми!» Не знаю, не знаю…

Когда-то друг моей юности, навстречавшись со многими женщинами, упорно желавшими быть единственными и неповторимыми, тоскливо признался мне, что мечтает встретить такую, которая хоть однажды согласилась бы с тем, что она, в общем-то, такая же, как и все женщины. «И вот она-то, – восклицал мой друг, – та, которая скажет, что она такая же, как все, и будет единственной и неповторимой!» Я спросил: «Предположим, ты встретишь такую. И что?» Он ответил: «Как что? На ней я и женюсь!» Другу моей юности скоро на пенсию. Но он до сих пор холост…

Для каждой женщины сама она – «женщина», а все остальные – «бабы». То есть о себе они говорят, к примеру: «Научись обращаться с женщиной!» или «Вам не стыдно сидеть, когда женщина стоит?» А вот про других – «Вчера видела Тюлькина с новой бабой» или «Вася, тебе звонит какая-то баба!»

Спектр женщин, окружающих женщину, весьма разнообразен: соученицы и сослуживицы, соседки, приятельницы, родственницы и вовсе незнакомки. Самые близкие называются подруги. С ними делятся радостями и печалями, сердечными и служебными тайнами, они выслушивают, спасают, однако … женская мудрость гласит: «Не родись красивой, а имей страшненькую подругу!»

Любопытно, что в разные периоды жизни женщины успевают побывать в диаметрально противоположных ипостасях: дочь и мать, любовница и жена, невестка и свекровь… Еще любопытнее, что взгляды одной и той же женщины, окажись она в той или иной ипостаси, тоже меняются на диаметрально противоположные. Возьмем тандем «жена – любовница». Женщина-жена глубоко верит в священность уз Гименея, любовницу мужа именует унизительными именами существительными с непременной приставкой «эта»: эта дрянь, эта тварь… и далее по мере фантазии и воспитания. И та же женщина, оказавшись в роли любовницы, убеждена, что узы Гименея – всего лишь ржавые кандалы, а жену любовника тоже именует исключительно с приставочкой «эта»: эта мегера, эта клуша… и опять далее по вкусу и воспитанию.

Конечно, случается в жизни и по-иному, а славная певица Алена Апина вообще излагает телефонный диалог жены с любовницей в идиллических тонах: «Не молчи, не молчи, моя соперница, и давай по-бабьи поболтаем…» Но тут уж, как говорится, разрешите позволить вам не поверить!

Естественно, женщины знают о других женщинах все. И с удовольствием делятся этими знаниями с мужчинами. Доверчивым наивным мужчинам, восхищающимся чьим-то натуральным солнечным загаром и нежной кожей, всезнающие женщины не преминут сообщить про ультрафиолетовую лампу и следы трех подтяжек на шее. Попробуйте поставить эксперимент – скажите женщине про другую женщину что-нибудь вроде:

– О, какая блондинка!

Женщина усмехнется:

– Крашеная!

– А какая улыбка!

– Тридцать два куска пластмассы!

– Но какой прикид – все от Диора!

Женщина уточнит:

– С барахолки в Коньково!

Впрочем, этот эксперимент не совсем чист, так как в нем болтается мужчина. Гораздо чище и нагляднее он выглядит, когда женщины встречаются один на один, в смысле одна на одну.

– Сколько лет, милочка, сколько зим! О-о, у тебя седина? Прелестно! Что за краска?

– Это мои собственные.

– Твои?! Но, милочка, тогда надо срочно покраситься!

Совершенно особое и практически неописуемое явление – взгляд одной женщины на другую. Но так как я тысячекратно наблюдал это, рискну попытаться описать. Итак, женщина идет по улице, а навстречу ей идет другая. За несколько шагов до сближения взгляд женщины напрягается, четко фокусируясь на встречной. Затем ее глаза производят мгновенное объемное фотографирование, не упуская ни единой детали фигуры и одежды. Потом в ее глазах начинается экспресс-анализ увиденного. И вот в них запечатляется результат анализа: явная зависть, торжествующее превосходство или (гораздо реже) спокойное равнодушие.

Надо ли уточнять, что эта глазоскопия производится не только на улице, но и в театре, в магазине, в транспорте – где угодно. И уж вовсе не надо уточнять, что описанную процедуру совершает не только взгляд рассматриваемой нами женщины, но и взгляд встречной по отношению к рассматриваемой.

И, наконец, сколько ни тяни, а придется сказать о главном. До сих пор я иллюстрировал единичный случай – женщина и другая женщина. Но неизбежно приходит пора рассмотреть и случай множественный – женщина и другие женщины. А это уже женский коллектив, это уже просто беда, это катастрофа, описать которую я даже не берусь, потому что мое скромное дарование пасует там, где бессилен даже могучий талант. Скажу лишь одно: если бы Лев Толстой попал в женский коллектив, то он бы превратился в Салтыкова-Щедрина.

И все, я умолкаю. Потому, что невольно задеваю честь и достоинство женского коллектива редакции Cosmopolitan, где (в порядке исключения) царят мир, согласие и взаимопонимание. А во-вторых, я умолкаю потому, что не понимаю, чего вообще я привязался к женщинам – этим милым, невинным и практически беззащитным созданиям? Смотрят они не так, говорят не то, делают не это… Чем кумушек считать трудиться, не лучше ль на себя, как говорится, оборотиться? А оборотившись на себя, мы, мужчины, возможно, увидим такое, в сравнении с чем все женщины мира – братья! Вернее, конечно, сестры.