Автор книги: Андрей Шнитенков
Жанр: Юриспруденция и право, Наука и Образование
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
Таким образом, являясь директором муниципального унитарного предприятия, осуществляя в нем управленческие функции, Э. не являлся должностным лицом. Ссылка суда на то, что Устав принимался в 1993 г., т. е. до принятия ныне действующего гражданского законодательства, неубедительна и не может служить основанием для ответственности Э. по ст. 290 УК РФ.
Получая деньги за подписание договора, Э. сознавал, что, являясь директором муниципального унитарного предприятия, он – директор коммерческой организации. Поэтому у суда не было оснований считать его должностным лицом, указанным в примечании к ст. 285 УК РФ.
Исходя из изложенного, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ переквалифицировала действия Э. с п. «в» ч. 4 ст. 290 УК РФ на п. «в» ч. 4 ст. 204 УК РФ – незаконное получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег за совершение действий в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением путем вымогательства.
* * *
В данном случае ошибка суда заключалась в том, что он рассматривал Парк культуры и отдыха, в котором Э. осуществлял управленческие функции, как учреждение. Если бы такой парк являлся государственным или муниципальным учреждением, то в соответствии с примечанием 1 к ст. 285 УК РФ директор парка мог быть признан должностным лицом. Однако суд не учел, что, исходя из устава парка культуры и отдыха и трудового контракта, заключенного с директором, парк являлся муниципальным унитарным предприятием. В соответствии со ст. 113 ГК РФ такое предприятие относится к числу коммерческих организаций. Следовательно, Э. не являлся должностным лицом и не мог нести ответственность за получение взятки по ст. 290 УК РФ. Таким образом, как лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой организации, Э. мог быть привлечен к ответственности по ст. 204 УК РФ. Важно обратить внимание на то, что при определении вымогательства сначала взятки, а затем при переквалификации коммерческого подкупа, суд руководствовался разъяснением этого признака, данным в п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о взяточничестве или коммерческом подкупе». Э. требовал от потерпевшей передачи ему денег, угрожая причинить вред ее законным интересам.
Подсудимый оправдан по ч. 1 ст. 201 УК РФ, поскольку не является субъектом данного преступления[62]62
Справка по обобщению судебной практики о рассмотрении районными (городскими) судами Архангельской области уголовных дел о должностных преступлениях (ст. 285, 286, 292 УК РФ) в 2004 – I полугодии 2006 г.
[Закрыть]
Пинежским районным судом был оправдан Ц. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Лейтенант Ц. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ. Ц., занимая должность заместителя начальника по организации труда – начальника производственного отдела исправительной колонии № 19 ОУ-1 УИН МЮ РФ по Архангельской области и на основании приказа начальника УИН АО исполняя обязанности директора Государственного унитарного предприятия – государственного учреждения Объединение № 1 УИН МЮ РФ по Архангельской области, т. е. являясь должностным лицом, исполняющим функции представителя власти и организационно-распорядительные функции в государственном предприятии, из корыстной и личной заинтересованности злоупотребил должностными полномочиями. Он с целью сокрытия допущенного лесонарушения, уклонения от возможного штрафа и изъятия лесопродукции, избежания ответственности, получения денег для дачи взятки должностному лицу лесхоза, допустил нарушение финансовой дисциплины, существенно нарушив права граждан на оплату труда (изъял денежные средства из фонда оплаты труда) и интересы общества и государства (причинил ущерб предприятию в размере 20 тыс. руб.).
В ходе судебного заседания государственный обвинитель изменил обвинение Ц., переквалифицировав его действия на ст. 201 ч. 1 УК РФ.
Оправдывая Ц., суд указал, что подсудимый не является субъектом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ. Согласно Уставу данного государственного унитарного предприятия (ГУП) основной целью его деятельности является обеспечение трудовой деятельности осужденных. Статьи 1 и 9 УИК РФ определяют, что основной целью деятельности службы исполнения наказаний является исправление осужденных, а основными средствами исправления: соблюдение установленного порядка исполнения и отбывания наказания (режим), воспитательная работа, общественно полезный труд, получение образования, профессии и общественное воздействие. Таким образом, основной целью деятельности данного ГУП является исполнение наказания, а не коммерческая деятельность, и Ц. не является субъектом преступления, предусмотренного гл. 23 УК РФ.
* * *
С данным решением суда вряд ли можно согласиться. В части 1 ст. 103 УИК РФ указано, что каждый осужденный к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений. Осужденные привлекаются к труду в центрах трудовой адаптации осужденных и производственных (трудовых) мастерских исправительных учреждений, на федеральных государственных унитарных предприятиях уголовно-исполнительной системы и в организациях иных организационно-правовых форм, расположенных на территориях исправительных учреждений и (или) вне их, при условии обеспечения надлежащей охраны и изоляции осужденных. В соответствии со ст. 19 Закона РФ от 21 июля 1993 г. № 5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» (далее – Закон № 5473-1) федеральные государственные унитарные предприятия уголовно-исполнительной системы осуществляют свою деятельность в соответствии с законодательством РФ.
Конечно, цель создания таких предприятий заключается, в частности, в том, чтобы привлекать осужденных к труду, используя это как одно из средств для их исправления. Однако деятельность подобных учреждений направлена и на решение других задач, стоящих перед органами уголовно-исполнительной системы. Так, на основании п. 16 ст. 14 Закона № 5473-1 учреждения, исполняющие наказания, имеют право осуществлять предпринимательскую и иные виды деятельности для обеспечения своей жизнедеятельности и привлечения осужденных к труду. Не случайно в ч. 2 ст. 9 Закона № 5473-1 отмечается, что доходы от производственной деятельности учреждений, исполняющих наказания, и прибыль федеральных государственных унитарных предприятий уголовно-исполнительной системы после уплаты обязательных платежей в соответствующие бюджеты расходуются в соответствии с бюджетным законодательством РФ.
В соответствии с постановлением Правительства РФ от 3 декабря 2004 г. № 739 «О полномочиях федеральных органов исполнительной власти по осуществлению прав собственника имущества федерального государственного унитарного предприятия», Положением о Федеральной службе исполнения наказаний, утв. Указом Президента РФ от 13 октября 2004 г. № 1314, Регламентом Федеральной службы исполнения наказаний, утв. приказом Федеральной службы исполнения наказаний от 19 мая 2006 г. № 245, установлено, что Федеральная служба исполнения наказаний является учредителем предприятий учреждений, исполняющих наказание, а учредительным документом унитарного предприятия является его устав.
На деятельность таких предприятий в полной мере распространяются положения Федерального закона от 14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» и соответствующие нормы ГК РФ.
Таким образом, в приведенном примере директор государственного унитарного предприятия может являться субъектом преступления, предусмотренного в ст. 201 УК РФ.
Действие статей главы 30 Уголовного кодекса Российской Федерации в соответствии с примечанием к ст. 285 УК РФ распространяется только на государственные учреждения и не распространяется на государственные предприятия, действующие как коммерческие организации, независимо от формы собственности[63]63
Определение Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 30 ноября 1999 г. по делу Пановой // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2000. – № 11. – С. 15.
[Закрыть]
Озерским городским судом Челябинской области 2 апреля 1999 г. П. осуждена по ч. 3 ст. 204 УК РФ, а М. – по ч. 1 ст. 204 УК РФ.
М. – директор ТОО «Фортуна» предложила представителю производственного объединения «Маяк» П. заключить договор на поставку объединению в 1998 г. спецодежды, зная о том, что она является должностным лицом – руководителем группы материально-технического снабжения упомянутого объединения. По обоюдному согласию в случае заключения договора М. согласилась передавать П. денежные суммы в размере 5 % от суммы оплаты за поставленную продукцию.
В октябре 1997 г. П., получив калькуляцию расценок на предлагаемую продукцию от ТОО «Фортуна» и проект договора, будучи корыстно заинтересованной в заключении данного договора, представила его начальнику отдела материально-технического снабжения и убедила в целесообразности его подписания. После заключения договора П., используя свое должностное положение, прилагала усилия к ускорению оплаты, убеждала начальника отдела визировать в первую очередь платежные документы на оплату ТОО «Фортуна» поставленной продукции. Кроме того, вопреки договору П. обеспечивала предоплату в адрес этого поставщика. За указанные действия М. передала П. 10 января 1998 г. денежную сумму в размере 6 тыс. руб., 1 февраля 1998 г. – 3250 руб. и 5 апреля 1998 г. – 9250 руб., а всего 18500 руб.
Судебная коллегия по уголовным делам Челябинского областного суда 3 июня 1999 г. приговор в отношении М. оставила без изменения. П. в кассационном порядке приговор не обжаловала.
Президиум Челябинского областного суда судебные решения отменил, а дело направил на новое судебное рассмотрение, считая квалификацию действий П. и М. неправильной.
Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об отмене постановления президиума областного суда и оставлении без изменения приговора и кассационного определения.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 30 ноября 1999 г. протест удовлетворила, указав следующее.
Отменяя судебные решения, президиум областного суда исходил из того, что П. – руководитель группы материально-технического снабжения государственного унитарного предприятия – производственного объединения «Маяк», т. е. должностное лицо государственного предприятия. Согласно примечанию к гл. 30 УК РФ, которая предусматривает ответственность за преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, должностными лицами в статьях главы, в частности, признаются лица, осуществляющие организационно – распорядительные, административно – хозяйственные функции в государственных учреждениях. Между тем президиум областного суда не учел разницы между государственным учреждением и государственным предприятием, что привело к неправильному выводу о должностном положении М. и П.
Как установлено материалами дела, производственное объединение «Маяк» является государственным унитарным предприятием, находящимся в федеральной собственности.
В соответствии со ст. 113 ГК РФ унитарным предприятием признается коммерческая организация, не наделенная правом собственности на закрепленное за ней имущество. В форме унитарных предприятий могут быть созданы только государственные и муниципальные предприятия.
Действие статей гл. 30 УК РФ, согласно примечанию к ст. 285 УК РФ, распространяется только на государственные учреждения. Государственное учреждение относится к некоммерческим организациям, порядок создания и деятельности которых регламентирован ГК РФ. Производственное же объединение «Маяк» – это государственное предприятие, а не учреждение и действует как коммерческая организация в форме государственного унитарного предприятия. Поэтому действия П. и М. не могут быть квалифицированы по статьям гл. 30 УК РФ.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции дал правильную квалификацию действиям П. и М. по ст. 204 УК РФ, предусматривающей ответственность лиц, выполняющих организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации независимо от формы собственности. Следовательно, постановление президиума Челябинского областного суда не может быть признано законным и подлежит отмене.
* * *
Этот пример в очередной раз показывает, насколько важно выяснять организационно-правовую форму организации, в которой лицо выполняет управленческие функции. Управленцы, работающие в государственных учреждениях, согласно примечанию 1 к ст. 285 УК РФ, являются должностными лицами. Однако в данном случае производственное объединение «Маяк» – государственное унитарное предприятие, т. е. коммерческая организация со всеми вытекающими отсюда юридическим последствиями.
Управляющий отделением Пенсионного фонда Российской Федерации является субъектом должностных преступлений[64]64
Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 26 июня 2002 г. по делу Каменева // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2002. – № 11. – С. 11.
[Закрыть]
Омским областным судом 10 января 2001 г. К. осужден по ст. 148 УК РСФСР к одному году лишения свободы с освобождением от наказания на основании ст. 78 УК РФ и п. 3 ч. 1 и ч. 4 ст. 5 УПК РСФСР за истечением сроков давности, а по п. «б», «в», «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ, ч. 3 ст. 147 и ч. 1 ст. 170 УК РСФСР он оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления.
Этим же приговором осужден К-ов. по п. «б» ч. 3 ст. 160 УК РФ и п. «б» ч. Зет. 165 УК РФ, а по ч. 1 ст. 291, ч. 4, 5 ст. 33 и ч. 2 ст. 291, ч. 1 ст. 312 УК РФ, ч. 3 ст. 147 УК РСФСР, п. «а», «б» ч. 3 ст. 159 УК РФ он оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления.
По делу осуждены также и другие лица, в отношении которых протест не вносился.
К. признан виновным в причинении имущественного ущерба собственнику путем злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения; К-ов – в причинении имущественного ущерба собственнику путем злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения, совершенном группой лиц по предварительному сговору и с причинением крупною ущерба, кроме того, он признан виновным в хищении вверенного ему чужого имущества (растрате), совершенном неоднократно, в крупном размере и с использованием своего служебного положения.
Органами следствия К. обвинялся по п. «б», «в», «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ в том, что он, будучи управляющим Омским отделением Пенсионного фонда Российской Федерации, являясь должностным лицом, получил 25 октября 1993 г. от заместителя генерального директора СТ «Социальная помощь» К-ова 1 тыс. руб. в качестве взятки за запрещение контрольно-ревизионной службе Омского отделения Пенсионного фонда Российской Федерации проводить проверю! в указанной организации, получавшей через управление социальной защиты населения администрации Омской области от отделения Пенсионного фонда средства на выплату пенсий. Он обвинялся по этой же статье в том, что в период с конца марта по 12 апреля 1995 г., занимая ту же должность, получил от коммерческого директора ТОО «Армейский дом» П. автомобиль «ВАЗ-2121» стоимостью 26 730 руб. в качестве взятки за выдачу этому товариществу Омским соцкомбанком льготных кредитов.
К-ов по эпизоду передачи К. 1 тыс. руб. 25 октября 1993 г. обвинялся по ч. 1 ст. 291 УК РФ (дача взятки должностному лицу), а по эпизоду передачи в марте-апреле 1995 г. П. К. автомобиля «Нива» («ВАЗ-2121») обвинялся по ч. 4, 5 ст. 33 и ч. 2 ст. 291 УК РФ (подстрекательство и пособничество в даче взятки должностному лицу, неоднократно) в том, что он, предварительно договорившись с К., предложил П. дать взятку.
Оправдав К. в получении взяток, а К-ова – в даче взятки и соучастии в даче взятки, суд в приговоре привел следующие основания принятого решения.
Управляющий Омским отделением Пенсионного фонда Российской Федерации К. не являлся представителем власти, так как не осуществлял законодательную, исполнительную или судебную власть и не был работником государственных, надзорных или контролирующих органов, наделенным распорядительными полномочиями в отношении не находящихся от него в служебной зависимости лиц либо наделенным правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами и организациями.
К. выполнял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в некоммерческой организации, не относящейся к органам государственной власти или местного самоуправления, к государственным или муниципальным учреждениям.
Это подтверждается и Положением о Пенсионном фонде РФ (утв. постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. № 2122-1), из содержания п. 1 и 15 которого следует, что Пенсионный фонд РФ – юридическое лицо, самостоятельное финансово-кредитное учреждение, выполняющее отдельные банковские операции. Согласно п. 2 названного Положения денежные средства Пенсионного фонда РФ не входят в состав бюджетов, других фондов и изъятию не подлежат. В силу п. 4 Положения средства Пенсионного фонда РФ формируются за счет страховых взносов и добровольных взносов, что соответствует норме ст. 118 ГК РФ о формировании некоммерческих фондов на основе добровольных взносов. Пенсионный фонд Российской Федерации вправе заниматься предпринимательской деятельностью, что также соответствует ч. 2 ст. 118 ГК РФ, предусматривающей, что некоммерческие фонды вправе заниматься предпринимательской деятельностью, необходимой для достижения общественно полезных целей, ради которых создан фонд.
В данном случае такими целями являются обеспечение и финансирование выплат пенсий и социальных пособий.
Все перечисленные обстоятельства свидетельствуют о том, что отделение Пенсионного фонда – это некоммерческая организация, оно не относится к государственным органам, органам местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждениям.
При таких обстоятельствах, независимо от правоспособности руководителя отделения Пенсионного фонда РФ, он не является должностным лицом применительно к примечанию к ст. 285 УК РФ. Поэтому К. не признан судом субъектом должностных преступлений.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 29 августа 2001 г. приговор в отношении К. оставила без изменения, а в отношении К-ова изменила: исключила указание о выдаче им кредитов ООО «Офис», в части взыскания в пользу Омского социального коммерческого банка 13 516 933 руб. 98 коп. приговор отменила и дело в этой части направила на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства; в части оправдания К-ова по ч. 1 ст. 312 УК РФ приговор отменила и дело в этой части направила на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства.
Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об отмене судебных решений в части осуждения К. по ст. 148 УК РСФСР и оправдания его по п. «б», «в», «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ, а также в части оправдания К-ова по ч. 1 ст. 291 и ч. 4, 5 ст. 33 и ч. 2 ст. 291 УК РФ и направлении дела на новое судебное рассмотрение.
Президиум Верховного Суда РФ 26 июня 2002 г. протест удовлетворил, указав следующее.
Вывод суда о том, что управляющий Омским отделением Пенсионного фонда РФ К. не являлся должностным лицом и, следовательно, субъектом должностных преступлений, сделан без исследования и оценки правового положения и статуса указанного юридического лица и полномочий управляющего его отделением.
Согласно Положению о Пенсионном фонде РФ он по своему юридическому статусу и организационно-правовой форме является государственным учреждением со специальной правоспособностью, установленной Верховным Советом РФ.
Учредителем Пенсионного фонда РФ и его собственником является Российская Федерация. Как уполномоченный орган государства Верховный Совет РФ в качестве учредительного документа утвердил Положение о Пенсионном фонде РФ, в п. 1 которого указал статус фонда – самостоятельное финансово-кредитное учреждение.
Пенсионный фонд РФ как учреждение был создан государством – Российской Федерацией, которое определило его правовое положение и специальную правоспособность (ст. 49 ГК РФ), а сам фонд и его денежные средства находятся в государственной собственности Российской Федерации (п. 2 Положения), поэтому Пенсионный фонд является государственным учреждением. Председатель этого фонда назначается на должность органом государственной власти (п. 10 Положения). Средства фонда формируются в основном за счет страховых взносов, которые являются обязательными.
Отношения Пенсионного фонда Российской Федерации с работодателями и индивидуальными предпринимателями, обеспечивающие целевой сбор и аккумуляцию страховых взносов, направляемых на пенсионное обслуживание, носят административно-властный характер и являются для указанных лиц обязательными.
Как видно из показаний К. на предварительном следствии и в судебном заседании, страховые платежи в Пенсионный фонд производятся юридическими и физическими лицами в обязательном порядке. Возглавляемое им отделение имело право проводить проверки юридических и физических лиц по вопросу правильности начисления и уплаты страховых взносов, а также направлять инкассовые распоряжения, обязательные для исполнения банком, независимо от воли юридического или физического лица – владельца счета.
Отделение Пенсионного фонда РФ, а соответственно, и К., как его руководитель, вправе осуществлять распорядительные и властные действия в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.
Согласно п. 2 указанного Положения денежные средства Пенсионного фонда не входят в состав бюджетов, других фондов и изъятию не подлежат.
В силу ст. 13 Бюджетного кодекса РФ (БК РФ) государственный внебюджетный фонд – фонд денежных средств, образуемый вне федерального бюджета и бюджетов субъектов Российской Федерации и предназначенный для реализации конституционных прав граждан, в том числе и на пенсионное обеспечение.
В соответствии со ст. 144 БК РФ Пенсионный фонд РФ является государственным внебюджетным фондом Российской Федерации.
Согласно постановлению Конституционного Суда РФ от 25 июня 2001 г. № 9-П по делу о проверке конституционности Указа Президента Российской Федерации от 27 сентября 2000 г. № 1709 «О мерах по совершенствованию управления государственным пенсионным обеспечением в Российской Федерации» в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы образование и деятельность единых региональных пенсионных служб и Пенсионного фонда РФ в целом в качестве организационной системы единой пенсионной службы Российской Федерации легитимированы как на уровне субъектов Российской Федерации, принявших соответствующие нормативные акты о создании таких служб, так и на федеральном уровне.
Следовательно, Пенсионный фонд РФ наделен публично-властными полномочиями по обеспечению конституционного права на государственную пенсию, в том числе полномочием по назначению указанных пенсий именно законом. Такие полномочия по смыслу ч. 2 ст. 7, ст. 10, ч. 1 ст. 11, ч. 2 ст. 15, ст. 39, ч. 1 ст. 45, п. «в», «ж» ст. 71, п. «ж» ч. 1 ст. 72, ч. 1 ст. 78, ст. 11, п. «в», «г», «е» ч. 1 ст. 114 и ст. 115 Конституции РФ относятся к сфере функционирования исполнительной власти и ее органов.
Изложенные обстоятельства и требования закона не учтены судом при рассмотрении дела, что могло повлиять на правильность юридической оценки действий К. и К-ова.
При таких данных приговор суда и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ в части осуждения К. по ст. 148 УК РСФСР и оправдания его по п. «б», «в», «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ, а также в части оправдания К-ова по ч. 1 ст. 291 и ч. 4, 5 ст. 33 и ч. 2 ст. 291 УК РФ отменены и дело передано на новое судебное рассмотрение.
* * *
Решение Президиума Верховного Суда РФ о том, что К. может быть признан должностным лицом, является правильным. С точки зрения действующего гражданского законодательства, между фондом и учреждением, как двумя разновидностями некоммерческих организаций, имеются различия. Например, в соответствии с ч. 1 ст. 7 Федерального закона «О некоммерческих организациях» имущество, переданное фонду его учредителями, является собственностью фонда. Учреждение же распоряжается имуществом на праве оперативного управления (ст. 296 ГК РФ). В пункте 2 Положения о пенсионном фонде РФ (ПФР) закрепляется, что ПФР и его денежные средства находятся в государственной собственности России[65]65
Утверждено постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. № 2122-1 «Вопросы Пенсионного фонда Российской Федерации» // Ведомости СНД и ВС РСФСР. – 1992. – № 5. – Ст. 180; № 24. – Ст. 1287; 1993. – № 8. – Ст. 293; СЗ РФ. – 1997. – № 19. – Ст. 2188; 2000. – № 32. – Ст. 3341.
[Закрыть]. Кроме того, Президиуму Верховного Суда РФ следовало сослаться на ст. 5 Федерального закона от 15 декабря 2001 г. № 167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в РФ», в которой прямо говорится о том, что ПФР – это государственное учреждение[66]66
Российская газета. – 2001. – 20 декабря.
[Закрыть]. Таким образом, необходимо учитывать, что название некоммерческой организации не всегда четко отражает ее организационно-правовую форму.
Для возбуждения уголовного дела о преступлении, предусмотренном ст. 160 УК РФ, не требуется получения заявления либо согласия руководителя коммерческой организации[67]67
Обзор судебной практики за первый квартал 2005 г. Определение № 6-Д04-12 по делу Мысина // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2005. – № 10. – С. 21.
[Закрыть]
Постановлением следователя возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 160 УК РФ, в отношении начальника ГКС «Павелецкая» М. и начальника участка филиала «Липецкая ПМК-7» Л.
Постановлением судьи городского суда данное постановление следователя отменено.
Областной суд оставил постановление судьи без изменения, указав в определении, что как по форме, так и по существу уголовное дело было возбуждено с явным нарушением норм уголовно-процессуального и уголовного законов. Кроме того, согласно ст. 405 УПК РФ данное судебное решение, как влекущее за собой ухудшение положения обвиняемых, не может быть предметом надзорного пересмотра.
Заместитель Генерального прокурора РФ в надзорном представлении поставил вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных решений. По мнению автора представления, вывод судьи о причинении вреда исключительно интересам коммерческой организации является небесспорным. В представлении также оспаривались выводы судей, отказавших в возбуждении надзорного производства, о том, что постановление судьи городского суда в силу ст. 405 УПК РФ не может быть отменено в порядке надзора, так как это ухудшает положение обвиняемых. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ удовлетворила надзорное представление по следующим основаниям. Признавая постановление о возбуждении уголовного дела незаконным и необоснованным, суд первой инстанции указал на то, что оно не могло быть возбуждено без заявления и согласия руководителя коммерческой организации, которой причинен вред.
Однако при этом не принято во внимание, что такой порядок возбуждения уголовного дела определяется ст. 23 УПК РФ лишь в том случае, если деяние, предусмотренное гл. 23 УК РФ, причинило вред интересам исключительно коммерческой или иной организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, и не причинило вреда интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства.
Таким образом, по заявлению или с согласия руководителя коммерческой организации возбуждаются уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 201–204 УК РФ, которыми не причинен вред интересам граждан, общества и государства.
Данное уголовное дело было возбуждено по п. «в» ч. 2 ст. 160 УК РФ. По делам этой категории не требуется получения заявления либо согласия руководителя коммерческой организации, которой причинен вред, так как все формы собственности сохраняются законом от хищения в равной степени. Вывод суда о причинении вреда исключительно интересам коммерческой организации также является небесспорным, так как ГКС «Павелецкая» является структурным подразделением ООО «Мострансгаз», входящего в состав ООО «Газпром», около 40 процентов акций которого принадлежит государству. В случае причинения вреда организации, в которой имеется доля акций государства, безусловно, будут затронуты и интересы государства.
Кроме того, связывая правильность квалификации с тем, что ГКС «Павелецкая» является негосударственной организацией, суд не принял во внимание, что квалификация преступления как хищения либо как злоупотребления полномочиями зависит не от формы собственности организации, а от характера совершенных в отношении ее действий, умысла и цели виновного.
При возбуждении уголовного дела следствие располагало лишь данными о хищении средств ГКС «Павелецкая», а не о злоупотреблениях полномочиями ее руководителей, поэтому дело и было возбуждено по ст. 160 УК РФ, а не по одной из статей гл. 23 УК РФ.
Что касается вопроса о недопустимости поворота к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора, то в соответствии со ст. 405 УПК РФ при пересмотре в порядке надзора не допускается ухудшения положения осужденного, оправданного либо лица, дело в отношении которого судом прекращено. В данном случае М. и Л. ни осужденными, ни оправданными не являлись и уголовное дело в отношении них судом не прекращалось.
Суд не рассматривал уголовное дело по существу, не исследовал доказательства, собранные по уголовному делу органами предварительного расследования, не давал им своей оценки и не имел права этого делать, поскольку в досудебной стадии он должен проверять только законность процедур возбуждения уголовного дела.
Исходя из этого, вывод о невозможности пересмотра в порядке надзора судебных постановлений о признании незаконным постановления о возбуждении уголовного дела, в связи с ухудшением положения обвиняемых, нельзя признать обоснованным.
Постановление судьи и определение областного суда отменены. Материалы направлены на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.
* * *
Решение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ представляет интерес по нескольким основаниям. Во-первых, в нем сформулирована позиция о том, что если часть акций коммерческой организации принадлежит государству, то при причинении вреда такой организации будут затронуты интересы государства. Следовательно, в этом случае уголовное дело должно возбуждаться на общих основаниях, а не с учетом примечания 2 к ст. 201 УК РФ. Во-вторых, правильно подчеркивается, что особый порядок уголовного преследования, закрепленный в примечаниях 2 и З к ст. 201 УКРФ, распространяется только на преступления, предусмотренные в гл. 23 УК РФ. В приведенном примере уголовное дело было возбуждено по ст. 160 УК РФ, устанавливающей ответственность за хищение чужого имущества, совершенное путем присвоения или растраты. Даже если такое хищение было совершено в коммерческой или некоммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, порядок уголовного преследования не должен ограничиваться особыми положениями, закрепленными в примечаниях 2 и З к ст. 201 УК РФ ист. 23 УПК РФ. Хотя в этом случае может возникнуть вопрос о правомерности и логичности подобного подхода законодателя. В самом деле, почему, например, за злоупотребление полномочиями, причинившее вред интересам коммерческой организации, уголовное преследование осуществляется по заявлению такой организации или с ее согласия, а за хищение в аналогичной ситуации – на общих основаниях. Ссылка на то, что Конституцией РФ предусмотрена равная охрана всех форм собственности, вряд ли является достаточным и убедительным аргументом. В-третьих, ест. 405 УПК РФ указывается: «Пересмотр в порядке надзора обвинительного приговора, а также определения и постановления суда в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, а также пересмотр оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела не допускаются». Конституционный Суд РФ своим Постановлением от 11 мая 2005 г. № 5-П признал ст. 405 УПК РФ в той мере, в какой она в системе действующего уголовно-процессуального регулирования пересмотра вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда, не допуская поворот к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора по жалобе потерпевшего (его представителя) или по представлению прокурора, не позволяет тем самым устранить допущенные в предшествующем разбирательстве существенные (фундаментальные) нарушения, повлиявшие на исход дела, не соответствующей Конституции Российской Федерации, ее ст. 15 (ч. 4), 17 (ч. 1), 18, 19, 21, 46 (ч. 1), 52, 55(ч. 3) и 123 (ч. 3), во взаимосвязи со ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и п. 2 ст. 4 Протокола № 7 к ней (в ред. Протокола № II)[68]68
СЗРФ. – 2005, – № 22. – Ст. 2194.
[Закрыть].
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.