Текст книги "Флагман футбола"

А за игру его нельзя было упрекнуть. Я его увидел первый раз в матче «Спартака» с «Торпедо», и он поразил меня легкостью и свободой обращения с мячом. Такое дается только природой. Говоря языком театра, он был сценичен и покорял зрителей непринужденностью исполнительского мастерства. Крепкая, типично футбольного склада фигура не отяжеляла и не нарушала пластичности и быстроты его действий, он всегда оказывался там, где нужно, и в нужный момент, хотя, как я знал, его обвиняли в том, что он часто «стоит». Он обладал стремительным рывком и был спортивно смел.

Восторг охватил трибуны, когда центрфорвард «Торпедо» ухитрился выдать ювелирный пас своему партнеру «Кузьме», как называл он Иванова, пяткой. Это был один из тех шедевров футбольного искусства, который демонстрировал Эдуард Стрельцов.

Если добавить к перечисленным его высоким качествам еще одно, тоже редко встречающееся – он был «двуногий», то есть одинаково мастерски обращался с мячом и бил обеими ногами, то будет понятно, какой это был талант.

Он покорял и своей доброй улыбкой на открытом лице, и застенчивостью, и своей манерой держаться. Даже его шаляпинский зачес на голове импонировал публике. В характеристике Стрельцова опять хочу прибегнуть к помощи нашего футбольного статистика Константина Сергеевича Есенина, ведь известно, что цифры иногда красноречивее слов. Он взял 100 дней из спортивной жизни Стрельцова и подсчитал, что за эти дни тот участвовал в 19 матчах, забив 31 гол.

Оставляя в стороне скандальную хронику, скажу лишь, что произошло это несчастье в момент преодоления нашей сборной самого обнадеживающего отрезка пути к высочайшей вершине, перед отъездом на чемпионат мира 1958 года в Стокгольм. Начиналась эпоха становления в международном футболе (да, да, именно в международном) трех «звезд» – Яшина, Нетто, Стрельцова.

Представим себе, что у нас была бы за сборная, если бы в Стокгольме защиту возглавлял Яшин, который, как известно, там был включен специалистами в идеальную сборную мира, полузащиту – Нетто, а нападение – Стрельцов! Я уже не говорю о Борисе Татушине и Михаиле Огонькове, разделившими с Эдуардом приключившуюся беду.

Сознаюсь, что с большим волнением я приступил к исполнению обязанностей начальника сборной команды СССР. Занимающие эту должность люди сидят, я бы сказал, в креслах, подобных космическому тренажеру: надо иметь устойчивый вестибулярный аппарат, чтобы не утратить равновесие, качаясь между игроками, тренерским составом, администрацией, общественным контролем, прессой, болельщицкими массами, в миллионах исчисляемых.

Это не так просто, а в современных условиях почти невозможно: власть тренера в распорядительной деятельности достигла исключительной степени диктата. Будучи по ответственности на равных с тренером, как по административной линии, так и в практической жизни команды, ее начальник в подавляющем большинстве коллективов сведен до положения администратора команды.

Мне посчастливилось в должности начальника сборной команды работать со старшими тренерами – Якушиным, Качалиным и Бесковым. Начинал я с Якушиным.

Якушина Михаила Иосифовича я знал с детских лет, еще когда его клуб, за который он выступал в детской команде по хоккею, назывался «Унион», а стадион располагался в Самарском переулке. Он был моложе меня, а играл в хоккей лучше. Считаю, что ему в русском хоккее вообще равных не было. Позднее, с конца двадцатых до середины тридцатых, мы вместе выступали за сборную Москвы в хоккее, а потом и в футболе до самой войны.

Якушина отличала удивительная игровая сметка. Он все видел, как будто у него и на затылке были глаза, во всяком случае, пасовал ли он вперед или оставлял мяч сзади бегущему партнеру, никогда не ошибался. Технически он был достаточно хорошо оснащен, что позволяло ему исполнять самые тонкие пасы из исаковско-гавриловского разряда.

«На скорости веду мяч, на пути к воротам «мешающий» защитник, справа забегающий партнер, замечаю, что защитник широко расставил ноги, соображаю – единственная возможность дать безупречный пас своему партнеру «на выход»; обескураженный защитник не успел ноги сомкнуть, как крайний нападающий вогнал мяч в сетку ворот!» – заливаясь смехом, заканчивает эпизод с незадачливым защитником Якушин.

И в тренерской работе практическое знание футбола служило Якушину прочным фундаментом теоретических обобщений. Будучи форвардом, он «на ногу» знал слабые и сильные стороны оборонительных порядков. Не то чтобы делил тактическую суть футбола на две изначальные концепции – оборонительную или наступательную, но не уставал повторять одну из своих афористических формулировок: хочешь эффективно нападать – не забудь об укреплении тылов.

Эта стратегическая футбольная доктрина не заключает в себе ничего парадоксального, она лишь подтверждает диалектическую сущность игры: единство и противоположность атаки и защиты, их взаимозависимость. Нет футбола только атакующего, как нет его и только оборонительного. Якушин, Бесков, Качалин знали об этом не хуже, чем я, поэтому мне легко было найти с каждым из них общий язык. Тем более что краеугольным камнем создания коллектива все считали человеческий фактор. Эту заповедь сформулировал Качалин так: «Сначала гражданин, потом спортсмен!»

Легко, но не просто. Попытаюсь с наибольшей откровенностью рассказать о пройденном пути в должности начальника сборной команды СССР, заменив на этом посту заслуженного мастера спорта Владимира Мошкаркина. Владимир Васильевич, в прошлом известный футболист, много сделал для сборной, достаточно сказать, что при нем команда стала олимпийским чемпионом в Мельбурне в 1956 году. Стрельцовское «дело» зацепило его «объективной виновностью», и он расстался с должностью. Понимая деликатность создавшегося положения, ведь мы давно знали друг друга, я счел необходимым с ним объясниться.

Разговор получился дружелюбный и снял у меня с души нравственную тяжесть. В дальнейшем мы продолжали вместе работать бесчисленное количество раз триумвиратом – Гранаткин, Старостин, Мошкаркин (он стал ответственным секретарем) – вызываемые «на ковер» в кабинет Николая Николаевича Романова для обсуждения животрепещущих футбольных проблем.

…Вскоре я поехал руководителем делегации и начальником сборной команды в Будапешт на ответную игру со сборной Венгрии в 1/8 финала первенства Европы. Первый матч мы в Москве выиграли с запасом в два гола.

Вспоминаю свои нравственные пытки в пылу игры. Я плохо управлял своими эмоциями в бытность футболистом. Был шумлив на поле чрезмерно, даже для капитана, азартен и требователен к себе и к игрокам, не терпел и секундной инертности. Был такой же, как Болгар, крикун, тоже неистовствовавший во время игры, и, как и он, даже на двусторонних тренировках требовал самоотдачи стопроцентной. «Зачем ты на поле вышел?! – обычно яростно кричал Степанов, уперев руки в боки и согнувшись под прямым углом (типичная его поза), на замешкавшегося одноклубника. – Спать дома будешь!..» Судьи относились к нам снисходительно. По отношению к противнику Болгар вел себя спортивно безукоризненно.

Примерно таким я вижу и себя. Я так изводил себя предстартовым волнением в день игры, что в тоннеле динамовского стадиона перед самым выходом на футбольное поле у меня начинались спазмы в желудке.

Нечто подобное я пережил на будапештском стадионе, впервые неся бремя ответственности за результат сборной команды. Я старался изо всех сил управлять своими эмоциями и внешне сохранял «олимпийское спокойствие», а внутренне полыхал, как в былые времена, будучи футболистом, хотя наши дела пошли гладко. На поле сразу возникла бескомпромиссная борьба за инициативу, обе стороны хотели играть «белыми». Венграм необходимо было отыграть два мяча, наши исходили из обговоренной тактики действовать с первой же минуты по принципу «добей его», то есть постараться забить гол первыми, потому что гол, забитый на поле противника, ставил хозяев в безнадежное положение и предрешал нашу победу в двух встречах.

Вот когда проявились лучшие качества лидеров сборной Льва Яшина и Игоря Нетто.

О Льве Ивановиче я много писал. Его популярность может быть сопоставлена лишь с популярностью Пеле. Оба они родом из футбольной легенды.

Я горд тем, что был свидетелем триумфа Яшина, когда в Риме на другой день после матча с итальянской «Скуадрой адзуррой» двигавшиеся колонной демонстранты, увидев в окне нашего автобуса Яшина, приостановили шествие и восторженно стали скандировать: «Я-шин, Я-шин, Я-шин!!!» И какая разразилась буря оваций, когда Лева вышел на ступеньки машины и приветственно поднял руки, благодаря за горячие приветствия.

Колонна в знак уважения к нам разомкнулась, и мы пересекли широкую улицу в нужном направлении.

– Вот это да-а!.. – подумалось мне. – Слава-то у Левы шаляпинская! Радостное чувство было у всех сидящих в автобусе, в том числе и у ответственного секретаря Итальянской федерации футбола синьора Барасси, который сопровождал нашу делегацию: он был большим поклонником Яшина. Выражая симпатии нашему земляку, итальянцы отдавали дань и нашему футболу, потому что на пустом месте такие игроки не рождаются.

Прекратив играть, Лев Иванович по-прежнему служит футболу, передавая свои знания и опыт молодежи. Он работает заместителем начальника Управления футбола Госкомспорта СССР по воспитательной работе. Несчастье, с ним происшедшее – ампутация ноги, – его не сломило. За годы работы с Яшиным в сборной мне ни разу не довелось видеть его в беспомощной позиции, в которую легко попасть вратарю. Не оказался он беспомощным и когда судьба послала ему тяжелое испытание. Он выстоял. Выстоял благодаря несгибаемому характеру, воле, оптимизму и, наверное, семье, где он окружен теплом и заботой. Супруга Валентина Николаевна, две замужние дочери Галина и Серафима, третье поколение – внуки составляют его надежный оплот в жизни. О здоровье прославленного вратаря справлялись все поклонники его таланта, звонили люди домой, в редакции, расспрашивали друг друга, присылали телеграммы и письма.

Волнующую телеграмму прислал Яшину прославленный вратарь, герой испанского чемпионата мира, итальянец Дино Зофф: «Стою рядом, как брат…» Полнее свои чувства к человеку не выразишь.

Того же десятка и Игорь Нетто. Не случайно, что рекордные успехи нашей сборной команды – Мельбурн-56 и Париж-60 – связаны с этими именами. «Великим Нетто» назвал Игоря один из обозревателей западной прессы. Не постесняемся и мы вспомнить этот титул, хотя выспренность его может смутить скромного и даже несколько застенчивого в этом плане «владельца». Но в самом деле, я не знаю другого полевого игрока, обладающего такими званиями, как Нетто, завоеванными им с командами, капитаном которых он был: чемпион Олимпийских игр, Советского Союза, обладатель Кубка Европы 1960 года и победитель многих международных встреч высшего международного ранга, сыгравший за сборную страны 57 матчей, в том числе в турнирах мировых чемпионатов 1958 и 1962 годов.

Как и все выдающиеся мастера, он следовал на поле девизу: вышел – играй! И ему не надо было себя к этому понуждать: он любил играть и по сию пору продолжает быть приверженцем этой страсти – выступает за ветеранов.

Не могу забыть перипетий матча мирового чемпионата в Чили на поле Арики, где по жребию нам досталось играть со сборной Югославии. Капитан команды СССР схватился в поединке с Шакуларецом, премьером югославского футбола, в предстартовой характеристике возведенным на уровень сегодняшнего Марадоны и потому размененным Качалиным на нашего лидера – Игоря Нетто.

Видимо, из тех же соображений выставить противнику равноценного игрока исходил и тренер югославов. Югославскому тренеру не надо было знакомиться с паспортом Нетто: имя нашего капитана к тому времени было уже всемирно известно в футболе.

О, что это была за дуэль! Казалось, высекались искры при каждом их столкновении. Со стойкостью гладиатора вел борьбу Игорь Нетто и, по единодушному заключению присутствующих, одержал победу над противником, предопределив этим и победу всей команды.

Только обладая высшим техническим мастерством, тактической зрелостью, можно было одержать верх в таком бескомпромиссном поединке. Весь арсенал футбольного вооружения был в наличии и у его соперника, но у нашего игрока оказался сильнее характер. Игорь упорный, настойчивый и в жизни, и в спорте.

Убежденность в правоте своего мнения у него соседствует с духом противоречия. Про него в шутку говорят, что, здороваясь, он сначала произносит «нет», а уж после этого «здравствуй».

Авторитет Игоря Нетто как капитана команды был незыблем и безоговорочно поддерживался всем коллективом сборной. Он умело строил свои отношения со всеми: солидно представлял интересы команды перед ее руководством и сохранял дружественное расположение игроков.

Игорь был истинным, а не формальным, как иной раз считают капитана, лидером команды. Его трудолюбие, дисциплинированность, самоотдача в игре служили примером для футболистов. И ему нетрудно было увлечь товарищей в атаку.

Нетто как капитан – борец за чистоту футбола. Его нельзя представить себе в попытке сплутовать даже в самой сложной игровой ситуации. Подобной, скажем, той, в какой оказался Марадона, забивший мяч рукой англичанам и не нашедший в себе смелости признаться в этом судье. Наоборот, когда судья из ФРГ Душ неправомерно засчитал гол в пользу нашей команды в игре финального турнира Чилийского чемпионата с командой Уругвая, то возникший конфликт погасил не кто иной, как Игорь Нетто, твердо сказавший арбитру: «Вы ошиблись, мяч влетел в ворота через боковую сетку!»… Проверив состояние ворот, Душ убедился, что сетка у стойки соскочила с крючка, и вероятное стало очевидным – мяч от сильнейшего удара Численко пролетел в ворота сбоку через образовавшееся отверстие. Арбитр свое решение отменил.

Так выдающийся мастер поддерживал свою репутацию рыцаря футбола.

Вернемся на стадион в Будапешт, где идет ожесточенная борьба, решается труднейшая тактическая задача – первым забить гол в ворота противника.

Мне не составляет труда закрыть глаза, чтобы у меня перед глазами возникла видеозапись. Вот я сижу на трибуне и с напряжением слежу за моими героями – Яшиным и Нетто. Оба в действии, внимание обоих приковано к форварду Тихи, который стремительно продвигается с мячом к нашим воротам от центрального круга: Нетто – в попытке догнать, Яшин – в присяде ожидает удара. Аховая ситуация.

На этот раз победителем оказался вратарь, бросившийся в ноги форварду и преградивший мячу дорогу в сетку своих ворот.

А в начале второго тайма Яшин – Нетто – Иванов – Бубукин – Войнов продемонстрировали зрителям скоростную футбольную эстафету с препятствиями в лице знаменитых Иржи Божика и Дьюлы Грошича. Переведу на футбольный язык: Яшин поймал мяч, быстро рукой послал его Нетто. Находившийся у центра поля Игорь переадресовал его к бровке Валентину Иванову. Тот тем же манером отправил «эстафетную палочку» на другой фланг – Бубукину, который немедля выкатил мяч Войнову, и тот разорвал «ленточку», точным ударом в нижний угол ворот, защищаемых Дьюлой Грошичем, забил гол. Грошич был бессилен: бил-то Войнов!

Четкая, как по нотам разыгранная комбинация. Нечасто такую красоту увидишь на футбольном поле. Надо отдать должное венгерским зрителям, объективно оценившим исполнительское мастерство гостей, – дружные аплодисменты были наградой советским футболистам за этот гол, по существу предопределивший выход нашей сборной команды в следующий этап первенства Европы.

Так был сделан первый удачный шаг на крутом пути восхождения коллектива к вершине европейского футбола – миновали 1/8 финала. Впереди маячили очередные этапы – матчи с командами Испании, Чехословакии, Югославии. Считаю, что мне повезло: футбол преуспевал. Еще сохранилась инерция мельбурнского успеха. К героям олимпийского триумфа – Яшину, Нетто, Иванову – примкнули талантливые представители следующего поколения – Слава Метревели, Михаил Месхи, Гиви Чохели, Виктор Понедельник, Юрий Войнов, Валентин Бубукин, Анатолий Масленкин, Анатолий Крутиков, укрепив боевой дух сборной.

Я перечислил тех, кто принимал участие в финальном матче с югославской сборной в Париже, но считаю нужным к перечисленным выше фамилиям добавить имена футболистов, содействовавших успеху сборной команды на данном этапе ее существования – от Мельбурна до Парижа. Это Никита Симонян, Сергей Сальников, Эдуард Стрельцов, Анатолий Ильин, Алексей Парамонов, Виктор Царев, Константин Крижевский, Борис Кузнецов, Борис Татушин, Александр Иванов, Анатолий Исаев, Анатолий Башашкин.

Бесспорно, список можно приумножить. Но он и так достаточно убедителен и свидетельствует о том, что футбольный небосклон был усыпан «звездами» яркого сияния. Казалось, выбирай любого – не ошибешься. Но это только со стороны. Сборная – чрезвычайно сложный инструмент, требующий от тренера при отборе игроков абсолютного футбольного слуха, чтобы его ансамбль в игре не фальшивил.

Якушину удалось создать такой ансамбль. В Будапеште играли слаженно, и тон был задан правильный. Сработали опыт и знание дела: тренерский план предусматривал не оборонительный вариант игры на удержание преимущества в голе, а наступательный. Решающий гол был забит атакующим полузащитником Ю. Войновым, поставленным вместо тяготеющего к защите В. Царева. Я был яростный сторонник тактики быстрого развертывания и потому считал себя соучастником победы, правда, оппонентов у меня было не так уже много.

Футбол шел в ногу со всем процветающим спортом нашей страны. Гимнасты, борцы, лыжники, легкоатлеты, хоккеисты, конькобежцы, представители всех других видов спорта успешно выступали на международной арене, завоевывая звания чемпионов Европы, мира, Олимпийских игр. Мир открыл для себя таких выдающихся спортсменов, как Владимир Куц, Борис Шахлин, Лариса Латынина, Юрий Власов. И не последняя роль в достижениях советского спорта принадлежала футболу.

Я, будучи пожизненным пленником футбола, все в жизни рассматривающий через футбольные очки, вернулся из Венгрии полный убежденности, что мы на правильном пути. Мой спортивный оптимизм получил дополнительную дозу нравственного допинга.

6.

Сборная страны усиленно готовилась к встрече 1/4 финала Кубка Европы 1960 года со сборной Испании. Тогда это была одна из сильнейших команд Европы, признанный специалистами фаворит турнира. В составе ее находились такие «звезды» международного класса, как Ди-Стефано, Хенто, Суарес, Сегарра, Амансио и другие, не менее знаменитые их партнеры.

Я продолжал работать в должности начальника команды и лишний раз убедился, что самообладание пусть не главное, но ценнейшее качество руководителя футболом при выслушивании негативной информации. Оно ничего общего не имеет с безразличием, наоборот, свидетельствует о знании дела и любви к нему.

В ходе подготовки сборная проводила тренировочный матч с дублем московского «Спартака» на поле загородной базы «Локомотива», в Баковке. Победу одержал «Спартак» со счетом 1:0. Сказать, что это не нарушило моего душевного покоя, значит, сказать неправду. И умолчать о вспышке в автобусе тоже не могу, такая псевдопедагогика никогда мне присуща не была. Я увидел беззаботно улыбающихся «виновников торжества» – Маслаченко, Понедельника, Масленкина… и вспылил, расценив их настроение как равнодушие. На самом деле это была неуместная маскировка взбаламученной души.

Я до сих пор краснею, вспоминая свой педагогический ляпсус (однако ляпсус ли?!), когда я резко бросил им: «Как вам не стыдно!!!» И вижу затихший автобус и недоуменно переглядывающихся футболистов.

Они как бы спрашивали меня: в чем дело, Андрей Петрович?

На другой день я был вызван «наверх», к Николаю Николаевичу Романову. Он встретил меня вопросом:

– Ну, что там у вас творится?..

Было ясно, что он спрашивает о вчерашнем поражении и настроении в коллективе. Я спокойно ответил, что все идет по плану и микроклимат в команде самый благоприятный.

Николай Николаевич не без иронии бросил:

– И значит, поражение от дубля было запланировано?

Зная, что главный руководитель знаком с гримасами тренировочных игр и реагирует на них правильно, я рассказал о плане подготовки, в котором для данной игры поражение, конечно, не предусматривалось, но и победа не являлась ее целью, задача заключалась в отработке фланговых действий в лице Месхи и Метревели.

– Ну, ладно, – спокойно заключил Романов, – продолжайте работать, отчитываться будете после Испании, а то мне доложили, что в команде какой-то разлад наметился, потому я тебя и вызвал.

Все свершившееся есть лучшее. Так гласит восточная пословица. Не могу утверждать, что всегда это верно, но применительно к первенству Европы на данном этапе такой взгляд себя оправдал.

Через два-три дня сборная СССР нанесла разгромное поражение сборной команде Польши 7:1!

Матч был товарищеский, но весьма значимый. Для нас это была генеральная репетиция перед встречей с Испанией, для польских футболистов мог стать реваншем за Лейпциг, где они нам недавно проиграли.

Три восклицательных знака при оценке должно поставить за зрелищную сторону игры, показанную нашими футболистами в матче с поляками. На поле действовала команда-«звезда». Ни одного слабого места. Весь ансамбль играл в стиле, импонирующем самому искушенному эстету футбола.

Не постесняюсь сказать, что вдохновенная игра советских футболистов не позволила испанскому тренеру Элении Эррера, приехавшему на просмотр матча, дать категоричный прогноз результата предстоящей встречи в четвертьфинале Кубка Европы между командами СССР и Испании. Резонанс зарубежной прессы был столь оглушителен, что, докатившись до ушей фашистского диктатора Франко, испугал его, и тот в последний момент наложил запрет на вылет сборной команды Испании в Москву.

Как бы мы сыграли с испанцами, не берусь утверждать. Но не могу не сознаться, что и меня и моих коллег – старшего тренера Качалина Гавриила Дмитриевича и тренера Гуляева Николая Алексеевича известие об отмене встречи расстроило, мы верили в свой коллектив и в победу над высококлассной командой Испании.

Поколение игроков того периода стояло на твердой основе верности принципам воспитания в своем доме. Не надо думать, что я футбольный славянофил и ничего западного не приемлю. Но я за то, чтобы перенимать лишь лучшее и прививать это лучшее к нашему корню. Скажем, если вопрос зайдет о тактике, то почему бы и не играть по-английски, «дубль-ве», или по-бразильски «1+4 + 2 + 4». Нам это вполне доступно, но не теряя природой дарованных нам преимуществ.

Победа над командой Польши с высоким результатом вскружила нам головы. Мы уверились в процветании советского футбола.

Теперь нам предстояла поездка во Францию для участия в финальном турнире Кубка Европы, оспаривать обладание которым вместе с нами будут сборные команды хозяев поля, а также югославские и чехословацкие футболисты. Жребий определил нам в противники в полуфинале сборную команду Чехословакии. Авторитет предстоящего соперника подкрепляла безапелляционная победа в 1/4 финала этого же соревнования над сборной командой Румынии, со счетом 2:0 и 3:0. Мы же по милости фашистского диктатора остались без четвертьфинальной встречи.

С помощью «штаба» Г. Д. Качалин пересмотрел план подготовки, внес необходимую корректировку в связи с «пропажей» двух матчей с Испанией.

Нельзя не сказать, что Качалин и Гуляев приняли руководство командой, что называется, на ходу. Когда она находилась на тренировочном сборе в Венгрии, я ждал приезда М. И. Якушина и совершенно неожиданно в самый последний момент узнал, что он выехать не смог. Тогда В. А. Гранаткин с единодушного одобрения Федерации футбола командировал двух тренеров для ответственного и деликатного задания – помочь сборной команде подготовиться к выступлению в Кубке Европы.

Гавриил Дмитриевич предупредительно, со свойственной ему благовоспитанностью вручил мне, руководителю делегации, свои «верительные грамоты» с инспекторскими полномочиями. Номинально старшим тренером команды оставался Г. Ф. Глазков, работавший вместе с Якушиным.

В состав делегации входила и комплексно-научная группа во главе с кандидатом педагогических наук С. А. Савиным, которая оказывала практическую помощь в подготовке сборной команды. Медико-биологическое обеспечение осуществляли представительницы спортивной медицины Нина Даниловна Граевская и Мария Ивановна Кузьмина. Группа была большая, в работе принимали участие М. Гагаева, Н. Фролочкина, Л. Данилова. Как видите, имена все женские, это лишний раз подтверждает огромную роль женщин в развитии нашей науки. Они проводили углубленное медицинское обследование игроков, сопоставляли данные до и после занятий, помогая тренерам определять нагрузки в тренировочных занятиях, сравнивать получаемую от них информацию со своими наблюдениями и накопленным за долгие годы опытом, и вносили соответствующие коррективы.

В коллективе сборной царил дух дружелюбной требовательности. Его исповедовал и утверждал приехавший Качалин и поддерживал весь коллектив, начиная от доктора Н. Н. Алексеева и кончая массажистом А. А. Морозовым. Даже норовистый Г. Ф. Глазков снизил амбициозность своего должностного приоритета перед тактичностью Гавриила Дмитриевича и принимал его рекомендации.

Что касается меня, то я нашел в нем единомышленника. Мы были знакомы с довоенных лет, он играл в «Динамо», я в «Спартаке», в деле же я соприкоснулся с Гавриилом Дмитриевичем впервые. Подкупала его манера общения с людьми, ровная, уважительная, без тени приниженности или превосходства, дружелюбие без амикошонства и требовательность без грубости в работе с ними же.

Качалин имел свой взгляд на футбол и был тверд в защите своих концепций. Он верно следовал принципу комплектования футбольного коллектива сборной: сначала личность – потом футболист. Его тактические воззрения всегда склонялись в сторону наступательного, комбинационного, осмысленного, зрелищно интересного футбола.

Без особых приключений сборная СССР, сыграв несколько товарищеских игр в Люксембурге и Голландии, предусмотренных планом, возвратилась домой. Вскоре Г. Д. Качалин был официально утвержден старшим тренером первой сборной команды, а М. И. Якушин вошел в состав триумвирата вкупе с Б. А. Аркадьевым и А. С. Пономаревым, которому было поручено скомплектовать олимпийскую сборную команду, поскольку ФИФА лишила футболистов, участвовавших в чемпионате мира, олимпийского статуса.

У меня уже сложилось твердое убеждение, что в лице поколения, которое возглавляли Яшин и Нетто, мы имели лучшее представительство из элитного отбора всех времен. Такое мнение не противоречит моему же высказыванию, что каждое поколение играет лучше предыдущего: можно играть сильнее, но потенциально быть слабее по отношению к тому же противнику – сильнейшим профессионалам Запада. Превосходство советских футболистов в скоростной выносливости продолжало быть нашей прерогативой. Ни одна из зарубежных команд не выдержала изнурительного темпа ведения борьбы, какой могли предложить сопернику наши ребята. Я верил в прочность этого фундамента мастерства, Качалин не меньше меня. Единомышленниками мы были и в представлении о моральном кодексе футболиста.

Я был полон оптимизма. Возврат в гущу футбольных событий окрылял меня. Футбол прорастал вширь и вглубь, уходя корнями в трудовые массы народа. Жизнь требовала прочного сцепления с духом времени. Начальник сборной команды популярнейшего вида спорта всегда должен быть во всеоружии знаний политических, экономических, культурных, текущего момента, и я был преисполнен желания объять необъятное.

Возникла требовательная необходимость упрочения и расширения контактов с людьми творческих цехов. Дело в том, что именно в те годы развитие спорта достигло необычайно высокого уровня в исполнительском мастерстве – в гимнастике, в хоккее, в тяжелой и легкой атлетике и других, – и все чаще и чаще в прессе появлялись статьи о сближении спорта с искусством. Футбол тоже не остался в стороне. Появились статьи, помнится, о прямом сопоставлении футбола вообще, то есть прагматического, достигающего голой цели – очкового перевеса и «театрализованного», заботящегося одновременно и об эстетической стороне дела, преследующего цели зрелищного показа, несшего как бы дополнительную социальную функцию культурно-воспитательного значения.

В какой-то мере эта сторона футбольного дела совпадала с моими взглядами, хотя полной аналогии футбола с театром я не считал возможным проводить ни в какие времена. Однако в полной мере предавать забвению зрелищное выражение матча (читай, спектакля) тоже не должно быть свойственно, несмотря на то что из красоты без победы, как говорится, шубы не сошьешь!

В Центральном Доме литераторов им. А. А. Фадеева футбольная тема постоянно дискутировалась в творческих кругах. Драматурги Исидор Владимирович Шток, Алексей Николаевич Арбузов, поэты Константин Яковлевич Ваншенкин, Николай Константинович Доризо и другие почитатели футбольной игры высказывали мнение о все большей утилитарности и унификации игрового действия на поле. После мирового первенства 1958 года арифметический уклон в прессе и впрямь бросался в глаза. Каждый отчет об очередном матче пестрел цифровыми обозначениями и критикой, если входившая в моду бразильская система явно не просматривалась в тактической расстановке команд.

Качалин разделял взгляды на определенные достоинства бразильской системы и важность тактики в общем комплексе боеспособности команды, но как опытный стратег не торопился с реорганизацией: требовалось время и переподготовка исполнителей.

Кроме того, было известно, что участники финального турнира – сборные Франции, Чехословакии и Югославии – на новую тактическую схему тоже пока не перешли, и мы считали неразумным «менять сани зимой». Поэтому двинулись в Париж в привычном тактическом экипаже: «три защитника» – по нашей лексике, «дубль-ве» – по английской.

Нам предстояло встретиться в полуфинальном матче со сборной Чехословакии. Время унесло поколение игроков, которое я наблюдал на стадионе «Славии», во главе с Планичкой, Пучем, Соботкой, Женишеком, прославивших чехословацкий футбол на чемпионате мира 1934 года. Но и сейчас в составе чехословацкой команды насчитывалось не меньше светил мирового футбольного небосклона – Шройф, Масопуст, Новак, Поплухар, Квашняк, Буберник…

План подготовки, разработанный Качалиным и Гуляевым, предусматривал прежде всего обеспечить к старту соревнования высшую физическую подготовку, которая позволяла бы команде сохранить ее традиционное преимущество перед противником – темповое выражение, скоростную выносливость, в должной степени подкрепленную техническим мастерством.