Текст книги "Жажда доверия. Часть 2. Любовь бессмертного бессмертна"

Глава 10

Ключ повернулся в личинке замка, ручка опустилась, и массивная дверь была открыта. На звук из глубины квартиры мелкими шажками пробежал огромный пушистый кот. Следом за ним в сторону прихожей неслышно скользнула чья-то тень.

– Дарси, привет, – Ника присела и потрепала любимца по большой голове, из-за приплюснутого носа скорее похожей на тыковку, чем на нормальную кошачью морду. Затем она увидела силуэт в полутемной гостиной. Он виднелся, словно солнце во время затмения, темный, на фоне задернутых и все же пронизанных светом штор.

Девушка, заметив его, вздрогнула:

– Фух! Ты меня напугал. Кто тебя впустил?

– Твоя соседка по квартире, Вера. Кто же еще?

– А она…

Алекс ответил, не дав ей закончить:

– Ушла.

Ника негромко притворила за собой дверь и разулась.

– А я думала, мы встречаемся вечером у тебя, как договаривались.

– Я соскучился.

Алекс подошел к ней вплотную и настойчиво сгреб девушку в охапку. Он зарылся лицом в ее волосы и, шумно вдохнув, произнес:

– Ты была у нее, да?

Девушка посмотрела на своего любовника с деланным непониманием:

– У кого?

– У Кристины.

Мужчина отпрянул, словно потеряв интерес. Ника смутилась, но виду не подала. Вместо этого она напустила на себя непринужденный и веселый вид и ответила:

– Ах, у нее! Нет, не была. С чего ты взял это?

Александр снова приблизился к ней и, проведя рукой по волосам, ответил:

– Потому что я чувствую на тебе ее запах.

Бессознательно Ника вдохнула глубже, стараясь уловить те слабые нотки, что могли ее так подвести.

«Должно быть, это ее духи. Только вот разве она была надушена? Странно».

Слабый укол ревности был похож на китайскую иглу, методично воткнутую умелой рукой в одну из рефлекторных точек где-то глубоко внутри. Хрупкая брюнетка взяла кота на руки и прошла в комнату.

– Тебе показалось. И вообще, почему ты вдруг о ней спрашиваешь? Это все из-за Германа, да?

Однако Алекс не дал ей перевести тему. Он мягко забрал у девушки из рук кота и отпустил на диван.

– Не ври мне, – сказал он. – Я не люблю этого и никому не позволяю.

Его сведенные брови и острый взгляд сделали свое дело. Ника шумно выдохнула закатила глаза.

– Ой, ну ладно тебе! Подумаешь, секрет! Да, я виделась с ней. Что в этом такого? Вообще, знаешь, я рада, что ты сам догадался. Это избавило меня от необходимости врать тебе. Так что… так даже лучше.

На улице было жарко. Пока добиралась домой, девушка вся взмокла под палящим летним солнцем. Не стесняясь, она стянула с себя через голову простое трикотажное платье-майку и игриво повела плечами. Она надеялась, что на этом глупые допросы прекратятся.

Алекс понял ее намек и обнял полуобнаженную девушку, жадно прижав к себе. Однако его взгляд оставался все таким же холодным и подозрительным. Прохладный лоб мужчины коснулся лба Ники, и молодые люди оказались смотрящими друг другу глаза в глаза.

– О чем еще ты должна была соврать мне?

Растерянный смешок девушки:

– Не понимаю, о чем ты таком говоришь?

Ника хотела отвести взгляд, но мужчина удержал ее лицо за подбородок. В этом жесте чувствовалась спокойная и пугающая сила, как в волнах океана, набегающих на берег в пасмурную погоду. Он повторил вопрос:

– О чем еще она хотела, чтобы ты не говорила?

Против воли, Ника почувствовала себя неловко и пролепетала:

– Н-ни о чем. Правда! Так что оставь меня в покое.

В ее голосе слышалась паника. Алекс смягчился. Он все также держал свою возлюбленную за подбородок, и к этому жесту прибавил глубокий поцелуй. Ника покорно распахнула губы. Приятная слабость навалилась на нее, когда она почувствовала внутри своего рта горячий и сильный язык Алекса. Затем вдруг боль и соленой привкус.

– Ай! – девушка поднесла к губам руку и затем взглянула на пальцы.

Она отчетливо чувствовала во рту кровь.

– Ты что, нарочно? Я же сказала, это все! Зачем ты так ведешь себя?

– Прости. Это случайно вышло, – его голос звучал бархатисто и нежно. – Я верю тебе и… так хочу тебя. Вечность ждал, пока ты вернешься.

Он снова придвинулся к Нике и начал покрывать неспешными поцелуями ее шею.

– Вечность ждал и еще немного подождешь. Я тоже ждала тебя, но теперь, – борясь с соблазном, томно проворковала девушка, – мне нужно в душ.

Она сделала шаг назад, высвобождаясь из объятий мужчины, которого так безумно желала. Он посмотрел на нее с видом заговорщика и произнес:

– Ты же понимаешь, что одну тебя я не отпущу? Только вместе.

Сердце в груди девушки сладко подпрыгнуло. Ника открыла дверь в ванную и щелкнула выключателем. Мягкий свет отразился от блестящего кафеля.

Алекс был все настойчивее, его губы становились более требовательными, прикосновения – более нетерпеливыми. Он ловко расстегнул на ней бюстгальтер, спустил на пол трусики, мимоходом целуя ее живот, затем, точно ребенка, взял на руки и поставил в ванную.

– Я сейчас.

Он задернул штору и начал раздеваться. Его движения казались нарочито резкими и выдавали крайнюю степень возбуждения. Ворот простой футболки взъерошил черные волосы парня, когда он снимал ее через голову.

Ника тем временем включила душ и настраивала его так, чтобы вода была теплой, но не горячей, летней, идеально подходящей для того, что должно было сейчас произойти.

За ее спиной послышался шорох занавески. Обернувшись, она увидела Алекса. Обнаженный, он стоял прямо перед ней, безжалостный в своей манящей красоте. Атлетичное сухое тело с прорисованными мышцами, смугловатая кожа, с которой отчаянно контрастировали серые, неуместно светлые глаза. На его грудь и живот уже осели мельчайшие водяные брызги, и теперь кожа казалась слегка мерцающей. Глаза Ники скользнули ниже, и по всему телу пробежала волна сладкой дрожи и предвкушения. Он желал ее.

Ника поспешила из скромности отвести взгляд. Алекс же пожирал ее глазами, пока в один момент точно не услышал некий сигнал, от которого сорвался с места и буквально набросился на девушку со всей своей невымещенной страстью. Она же приготовилась к долгим и полным нежности ласкам, однако, Александр лишь вскользь пробежал губами по всем ее изгибам. Так легко, что его прикосновения почти сливались с прикосновениями водяных струй. Затем он запустил пальцы ей между ног. Мягко, но со знанием дела, он идеально точно играл на нервных окончаниях внутри девушки, как на хорошо знакомом ему музыкальном инструменте.

Легкий стон сорвался с ее губ, голова непроизвольно запрокинулась, а тело изогнулось. Капли воды разбивались о лицо, затекали в приоткрытый рот. Затем Александр убрал руку и развернул девушку к себе спиной.

– Но… – только и успела выдохнуть Ника, разгоряченная и точно в один момент брошенная.

– Прости, я слишком сильно хочу тебя. Слишком долго был один… это как голод.

Он взял ее сзади, резко и немного грубо. Ника ощутила наплыв сладкой боли у себя между ног, говорящей, что она не была до конца готова принять его в себя. Алекс же сильными движениями входил и входил в нее, и девушка потеряла бы равновесие, не держи любовник ее так крепко. В порыве страсти она повернула голову через плечо, пытаясь поцеловать своего мужчину, однако он едва заметным движением ушел от поцелуя, а затем, положив одну руку между лопаток девушки, легко наклонил ее.

Тонкие пальцы легли на светлый кафель, по изгибу изящной спины струилась вода. Мужчина сзади ускорял темп и, казалось, силы его не иссякали. Он все яростнее двигал бедрами, так, что Ника готова была закричать. Но его ладонь накрыла ее руку на стене, и девушка сдержалась, выдохнув лишь мелодичный стон.

Еще несколько сильных толчков, и все было кончено. Александр схватил ртом воздух, спазм прокатился по всему его телу. Он уткнулся лицом в шею Ники и не издал ни звука. Затем рукой помог ей дойти. Оргазм девушки миновал, и волна наслаждения отхлынула, оставив ее, точно медузу после шторма, на берегу, бессильную и немощную. Алекс ненадолго прижал ее к себе, все так же стоя позади.

Затем он подставил лицо под струйки воды, ополоснул волосы, загладив их назад рукой, и отпрянул.

– Уже уходишь?

– Да. Кажется, телефон звонил.

– Странно, я ничего не слышала.

Ника обернулась и посмотрела на спину Алекса, его сильные ноги и безупречные ягодицы. Он же отдернул занавеску и вышел из ванной.

– Должно быть, ты слишком сильно была увлечена, чтобы заметить звонок.

Нике шутка не понравилась, и в ее ответе явственно послышалась обида:

– А ты, значит, не был так уж сильно увлечен?

Край шторы возле нее отдернулся. В образовавшемся просвете показалось лицо Алекса, на губах играла мягкая улыбка.

– Что ты такое говоришь, глупенькая? Просто у меня очень тонкий слух. К тому же я жду звонка. И сдается мне, я его пропустил. Кстати, ради тебя.

Он улыбнулся еще шире и отошел, собирая с пола вещи и намереваясь покинуть ванную. Ника наблюдала за ним украдкой. В большом однотонном полотенце, обернутом вокруг бедер, он выглядел неотразимо, точно на нем был самый дорогой деловой костюм.

От Алекса не укрылось это внимание.

– Поправь-ка штору, а то вода льет на пол. Затопишь соседей.

Напоследок он подошел и поцеловал ее мокрое плечо.

– Люблю тебя.

– И я, – тихо отозвалась Ника.

Алекс задернул занавеску и вышел из ванной.

На экране телефона, оставленного им в гостиной, действительно светился пропущенный вызов. Парень быстро оделся и перезвонил.

– Привет. Прости, я не слышал. Был в ванной, вода шумела.

– Ничего, дело не срочное. Расскажи для начала, как там идут дела.

– Все… все хорошо. Да, дела в полном порядке. В принципе, я сам собирался позвонить. Думаю, моя миссия здесь подходит к концу, и я скоро вернусь к тебе.

– Нет. Именно за этим я и звоню. Ты пока останешься там. На время.

– Но зачем? – Алекс недоуменно вскинул брови и присел, приготовившись слушать. Одна его рука держала телефон у уха, другая полотенцем промакивала волосы от влаги.

– Долго рассказывать, зачем. Пока ни зачем конкретно. Просто тут ты мне не нужен.

– Что значит «не нужен»? Герман, я тебя не понимаю.

На том конце послышался знакомый легкий смешок, затем наследник рода ответил:

– По правде, я сам все еще не до конца понял. Мне нужно хорошенько поразмыслить. У меня есть идея, которую вслух пока рано обсуждать.

– Твои идеи! – недовольно отозвался Алекс. – Что бы сказал на это отец? Уверен, если он узнает…

Герман оборвал брата:

– Он знает.

– Так вот оно что… Влад знает, а мне ты не говоришь.

Младший брат плотно сжал челюсти и отложил влажное полотенце в сторону.

– Не говорю потому, что говорить нечего, – отозвался Герман. – Я еще ничего не решил, ничего не придумал. Но то, что я намерен сделать… Словом, я не хочу подвергать опасности нас обоих. Так что будь там и жди моих дальнейших указаний.

– Опасности?! Что ты задумал, черт тебя дери?! Если ты рассчитываешь, что после этих слов я останусь здесь…

Герман вновь не дал ему договорить, отрезав голосом, холодным точно глыба льда:

– Ты останешься. Я говорю тебе, что ты остаешься, и ты останешься. Поцелуй от меня Кристину, если увидишь. Надеюсь, скоро все разрешится. Пока.

Гудки раздались раньше, чем Алекс успел что-либо ответить.

Ника вышла из душа и показалась на входе в гостиную.

– Кто звонил?

Мужчина молчал, сжимая в руках полотенце и глядя прямо перед собой.

– Это Герман, да?

– Да, – прозвучало сквозь зубы. – Черт!

Скомканное полотенце полетело в стенку и с мягким хлопком ударилось об обои.

– Черт-черт-черт!

Негодуя, Александр запустил руки себе в волосы. Холодные глаза смотрели куда-то сквозь окружающие вампира стены, и искорки гнева едва заметно мерцали в них.

– Да что случилось-то? Ты так себя ведешь, будто произошла трагедия, или ты стоишь на пороге какой-то катастрофы.

– Возможно, что так оно и есть. Но это не точно. Все очень неточно. И сделай мне одолжение, не спрашивай меня пока ни о чем, ладно?

– Я просто хотела…

– ЛАДНО?!

– Ладно-ладно, – отступилась девушка.

Александр пронесся мимо нее, точно метеор, в сторону прихожей.

– Ты уходишь?

Ответа не последовало.

– Но куда?

– Хочу прокатиться. Мне нужно подумать.

Неожиданно он предложил:

– Хочешь со мной?

– А я не буду мешать? Ты такой… на взводе.

– Если будешь сидеть молча, то не помешаешь.

– Тогда я хочу.

– Жду в машине. У тебя пять минут на сборы.

Он выскочил за дверь, даже не взглянув на Нику. Она хотела бы осмыслить, правильно ли все происходящее, и стоит ли ей ехать с Александром сейчас, но он не оставил ей на это времени.

Поэтому девушка просто наспех надела первое, что подвернулось ей под руку и, как была, с мокрой головой и смывшейся с лица косметикой, покинула квартиру. Ника бегом спустилась вниз. У подъезда обшарпанной многоэтажки красовалась блестящая черная Ауди. Девушка почувствовала себя странно в светлом обтянутом кожей салоне дорогой иномарки из-за своего простецкого вида. Однако любовник даже не посмотрел на нее и только сухо бросил: «Пристегнись».

Ремень безопасности двумя черными лентами лег на грудь и живот, и машина сорвалась с места с ревом, эхом огласившим двор. Алекс ехал так, что Нике казалось, сейчас он не впишется в поворот узкого, заставленного машинами проезда, и они разобьют чей-нибудь автомобиль. Но, вопреки ее опасениям, бессмертный вел виртуозно. Импульсивные движения, одновременно нервные и точные, острый взгляд и молчаливые, плотно сомкнутые губы.

В тишине они покинули двор и пронеслись через несколько кварталов. Александра, похоже, не заботило нарушение правил, его завораживали скорость и рев мотора. Когда он все же останавливался на красный, то, едва дождавшись своего сигнала, давил на газ, отчего покрышки издавали пронзительный визг. Это и была его музыка.

Девушка рядом с ним молчала и сидела так, точно ее кресло было усыпано битым стеклом. Она сама уже не рада была, что согласилась на эту поездку, и теперь кляла себя за глупую заботу, за это желание побыть с любимым в тяжелый для него момент.

«Пусть бы себе психовал один. Боже, какая я дура! Пишут же везде в журналах и в интернете – давайте своему мужчине личное пространство, давайте побыть одному. Кого я обманываю? Мое присутствие сейчас ему совершенно не нужно. Зато я бы все отдала, чтобы быть в другом, безопасном месте!» – в этот момент черная Ауди пересекла перекресток на красный, и ей в бок со стороны Ники чуть не врезалась другая машина. Раздался визг тормозов и истеричная трель клаксона, а Алекс только в очередной раз прибавил газу.

«Мамочки! – пронеслось у Ники в голове. – Мы разобьемся! Он решил нас убить, а меня взял с собой, чтобы не было скучно погибать в одиночку!»

– Расслабься, – вдруг тихо сказал Алекс, и его рука перекочевала с рычага коробки передач на колено девушки, правда, только на несколько секунд. – Все будет в порядке. Вот, послушай музыку.

Он включил магнитолу, и колонки авто разразились ревом мощного мужского вокала, электрогитар и бешеными ударными. Первым желанием было во что бы то ни стало убавить звук, но девушка не двинулась с места, боясь рассердить своего спутника. Басы отдавались прямо в легких, от громкой музыки негде было укрыться, она проникала внутрь через кожу, сквозь тонкую летнюю одежду. И внезапно она захватила Нику. Полный боли голос солиста точно вырвал сердце из ее груди и, подняв его высоко над головой, повел девушку вслед за собой, по волнам своих слез и ярости. Желание сопротивляться исчезло, громкий звук перестал казаться чем-то раздражающим. Нику словно подхватило бурным течением огромной реки, и теперь ей хотелось, чтобы это странное чувство продолжалось, не покидало ее как можно дольше.

Черная Ауди вылетела на Дворцовую площадь, как шальная пуля. Вечерние сумерки уже смыли отсюда туристические автобусы и толпы приезжих. Дворцы, казалось, собирались отходить ко сну, погружаясь в свои мрачные тайны, сгущая краски в изящных колоннадах. Алекс выбрал место посвободнее и, резко вывернув руль, отправил машину в занос. Затем зашел на круг, дымя резиной, описывая лихое кольцо снова и снова. Площадь словно танцевала с Никой, кружась за окном в вальсе. Девушка смотрела на нее, завороженная, будто видела ее впервые в жизни.

Их появление не осталось незамеченным. Группа молодых людей, проходивших неподалеку, замерла, любуясь причудливым танцем авто. Кто-то достал телефон, чтобы заснять их на видео. Ника заметила это и ощутила себя частью чего-то необыкновенного, значимого. Она улыбалась. Алекс же бросил в сторону нежданных зрителей всего один короткий взгляд.

На другой стороне в одном из проездов блеснула огнями полицейская машина, но прежде, чем она успела приблизиться, парень вновь крутанул руль, и его Ауди скрылась в старых кварталах, оставив после себя лишь черные следы от шин на асфальте.

Все так же молча Алекс отвез Нику домой. Теперь он вел спокойнее, убавив звук магнитолы до разумного. Уже выходя из машины, девушка решилась спросить:

– Не боишься, что тебя лишат прав?

Мужчина пожал плечами:

– Для этого меня нужно поймать.

– Так везде же камеры.

Алекс улыбнулся и тоже покинул салон. Он подошел к автомобилю сзади, открыл багажник и подозвал Нику подойти, указывая рукой внутрь. Она приблизилась. На резиновом полике перед девушкой лежали скрученные автомобильные номера и отвертка.

– Ясно, – усмехнулась растрепанная брюнетка. – Ты зря времени не терял, пока ждал меня внизу.

– Тебе хоть понравилось?

– Да, – ответила Ника, почти не соврав.

Александр кивнул и, взяв таблички, стал прикручивать их на место. Девушка развернулась и направилась домой, не говоря больше ни слова.

Глава 11

– Ты просил дать тебе работу, – напомнил Владислав, когда сын, услышав его поручение, недовольно нахмурился.

Спустя сутки Герман сидел в машине на обочине оживленной трассы. Вдалеке мерцал огнями ночной город, а здесь стояла кромешная темнота. Только фары автомобилей, проносящихся мимо, разрезали ее, но она вновь смыкалась позади них, как черничное желе.

Мимо успели пролететь несколько фур, и вскоре показалась нужная. Она сбавила скорость и тоже встала на широкой обочине, уехав немного вперед. Наследник рода вышел из своей машины и направился к ней. Из кабины показались двое, соскочили на землю и пошли к нему навстречу. Когда они приблизились, то, не сговариваясь, разом припали каждый на одно колено и склонили головы. По дороге мимо проехал на большой скорости автомобиль, выхватив фарами из темноты причудливую картину.

– Встаньте оба, пока кто-нибудь не решил, что я взял вас в заложники, и не вызвал полицию.

– Наше почтение наследнику рода Дракона, – отозвался старший из двоих, поднимаясь.

Когда оба фурщика были на ногах, Герман поочередно подал каждому руку для рукопожатия.

– Григор, Марко, рад встрече. Давненько не видел вас.

– Странно встретить тебя лично, притом в таком месте. Ожидали Алекса или кого-то еще, помельче.

– У Алекса дела, а вопрос важный, так что… – отозвался Герман, окидывая взглядом фуру. – Открывайте.

Один из мужчин покорно открыл фургон. Как только он распахнул створки, наружу пахнул белый ледяной туман. Герман сладостно потянул носом воздух и запрыгнул внутрь.

В специальном охлаждающем прицепе в несколько рядов на крюках висели свиные туши. Покрытые инеем, они имели сероватый оттенок, а заледеневшая кровь казалась черной в темноте. Вампир прошел мимо них до самого конца и уперся в стену. Справа внизу, у самого пола, виднелась небольшая заглушка. За такими обычно бывают разные технологические отверстия или пучки проводов, электроавтоматы. Герман чуть надавил на нее, и она отщелкнулась, открываясь. Внутри находились клавиши с цифрами. Бессмертный набрал код, замок сработал, и стена отъехала в сторону, собирая свои металлические панели в валик сбоку.

В потайном отделении на полках-ячейках лежали серебристые контейнеры. Вампир взял первый попавшийся и открыл. Внутри, чуть колышась, лежали пакеты, наполненные кровью.

Двое снаружи стояли притихшие, не шевелясь. Герман обернулся на них, затем достал из заднего кармана маленький перочинный ножичек. Раскрыв его, он пару мгновений смотрел на вещицу, после чего едва заметно улыбнулся. Маленькое острое лезвие прокололо один из пакетов. Вампир припал к образовавшемуся отверстия и сделал несколько медленных глотков. Слабый стон был подавлен им, но его отголосок все же достиг ушей мужчин, оставшихся снаружи.

– Все в порядке?

Из фургона послышались шаги, затем на пороге показался Герман. Он спрыгнул на землю и подал продырявленный пакет одному из фурщиков.

– Ты мне скажи.

Секундное замешательство прервал твердый голос наследника рода.

– Пей, Григор.

Вампир сделал глоток. Его лицо из испуганного стало растерянным.

– Прости меня, наследник, но я ничего не чувствую. Кровь, как кровь.

Герман кивнул.

– Так и есть. Поступила информация, что на рынке появился разбавленный товар. Жидкая кровь, смешанная не пойми с чем. А мы же понимаем, что кровь – это не вода, ее нельзя ни с чем смешивать. Она должна быть чистой.

Фурщики молчали и не сводили глаз с Германа. Но он только кивнул им в знак прощания и коротко сказал:

– Езжайте.

– А с этим что делать? – Григор кивнул на вскрытый пакет.

– Допейте. Не выливать же.

Наследник рода уже сделал пару шагов к своей машине, как вдруг остановился.

– Кстати, хотел спросить. Марко, почему ты? Я думал, здесь будет Михай, твой брат.

Младший из двоих мужчин потупился.

– Никто не заметил кроме тебя.

– Ну, я-то всегда умел вас различать, хоть вы и похожи. Так почему ты? Зачем обман?

– Ничего такого, Герман. Никакого обмана. Нужно было выезжать, а он на звонки не отвечал. Я решил прикрыть его, чтобы… ну, не попало потом. Никто не заметил, что это я, а не он. Только ты. Это же не страшно? И документы на меня не пришлось переделывать, время сэкономили.

Герман задумался, затем медленно произнес:

– Да, не страшно. А куда он вдруг подевался?

– Не знаю. Может, загулял, может, еще что. У него бывает иногда, он не думает наперед.

Наследник рода снова только кивнул в ответ, затем добавил:

– Счастливого пути.

Теперь он, уже не останавливаясь, пошел к своей машине.

– Знаете, госпожа Елагина, – с кривой усмешкой сказала преподавательница, невысокая полноватая женщина лет сорока с тонкими, всегда плотно сжатыми губами, – я уже настроилась увидеть вас на пересдаче в сентябре.

Рыжеволосая студентка-бюджетница, которая, по мнению всего деканата, накануне сессии пустилась в загул и потому совершенно забросила занятия, стояла напротив педагога в пустынном коридоре у двери в аудиторию.

– Я тоже настроилась. А потом расстроилась. Примите у меня послезавтра, пожалуйста. Не надо меня на осень.

Преподавательница шутку не оценила, но, поразмыслив, согласно кивнула.

– Но учтите, что мне это очень неудобно. И времени свободного сейчас у меня практически нет. Так что…

– Я хорошо подготовлюсь и быстро все отвечу. Много времени это не займет.

– Уж я надеюсь.

– Спасибо, Жанна Николаевна! Большое спасибо.

Позже Жанна Николаевна позвонила Кристине и перенесла прием экзамена на день вперед. Эта дата совпадала с последним экзаменом, сдаваемым всей группой, где училась девушка. Теперь ей предстояло сдать два предмета разом за один день.

Кристина сидела взаперти в своей огромной квартире и корпела одновременно над двумя различными конспектами.

Списки вопросов уже были изучены, конспекты методично разобраны на темы и расчерчены цветными текстовыделителями, однако картинка упорно не желала складываться. Мозги точно очерствели от безделья и успокоительных. Девушка снова и снова читала абзац, но стоило отвести взгляд от тетради, чтобы повторить прочитанное про себя, смысл его тут же выветривался из головы.

Она злилась, читала снова про себя, затем стала читать вслух, затем нараспев, затем громко, но все было напрасно. В бесплодных попытках повторить и упорядочить знания, полученные за прошедший учебный год, пролетел целый день. Кристина продвинулась едва ли на треть и уже начинала терять самообладание. Ее лицо делалось все мрачнее, подступала паника.

Горе-студентка уже было задумалась, что в пересдаче осенью нет ничего плохого, но потом вспомнила, что лишится бюджетного места и снова раскрыла конспект.

Чтение пробуждало аппетит, и Кристина через какое-то время отправилась к холодильнику, чтобы заесть свою печаль. И так как тело ее уверенно не прибавляло теперь в весе, сохраняя подтянутую форму, на стол отправились йогурт, остатки овощного салата, недоеденная банка шпрот в масле и черный хлеб.

В морозилке по-прежнему лежал застывший кусок превосходного мяса, купленного накануне. Поразмыслив, Кристина достала его и взвесила в руке. Пальцы неприятно липли к покрытой инеем поверхности.

«Я все сдам. А из этого завтра приготовлю себе праздничный обед. Как раз успеет разморозиться за ночь».

Положив мясо в тарелку у мойки, она приступила к трапезе, а затем вновь села за учебу. Но дело так и не шло. От плотного перекуса то клонило в сон, то хотелось пить. Ничего не оставалось, как поставить чайник. Проходя мимо мойки, Кристина мельком взглянула в тарелку с разморозкой. Иней понемногу сходил с застывшей плоти.

Девушка попила чая и вернулась к своему прежнему занятию. Крестиками она зачеркивала выученные вопросы, и пока они были в меньшинстве. И это только по одному предмету!

Вместо того, чтобы запоминать, мозг лихорадочно считал часы до первого экзамена. Впереди, конечно, была вся ночь, но Кристина не питала иллюзий, что это ее спасет.

Вечерело, в окна с улицы начали вливаться прозрачные летние сумерки. Однако в квартире по-прежнему было жарко. Пульт от кондиционера, установленного на первом этаже, куда-то запропастился. Девушка прошлась по квартире, открывая окна, чтобы впустить в дом легкую вечернюю прохладу. Заглянула она и на кухню, открыла одну из створок стеклопакета настежь и прошлепала босыми ногами к раковине, чтобы умыть поблескивающее от пота лицо. Мясо, стоящее возле, уже оттаяло сверху и начало истекать соком. Кристина лишь мельком взглянула на него и включила воду. Струя была не слишком освежающей – вода в трубах нагрелась за день. Девушка решила немного подождать, пока пойдет холодная.

Секунды шли, Кристина нависала над мойкой, опершись руками о края и испытующе глядя перед собой. Вдруг ей почудился незнакомый запах. Свежий, слабый, чуть солоноватый. Крылья носа вспорхнули, глубже втягивая аромат, пытаясь узнать его. Глаза обежали окружающие предметы.

«Мясо. Это пахнет кусок свинины. Странно, раньше я никогда не замечала этого запаха. Приятный».

Подумав так, девушка отодвинула подальше тарелку с начавшим оттаивать свиным филе и потрогала воду. То, что надо. Она набрала полные пригоршни и окунула туда лицо. Когда упоительная влага стекла по коже, девушка с наслаждением выдохнула. Повторив это несколько раз, Кристина вытерлась кухонным полотенцем и вернулась к учебе. Поудобнее устроившись на диване в большой гостиной, она снова вперила взгляд в тетрадь с конспектом и прочла:

«Внутренними силами называют силы взаимодействия между точками (телами) данной системы.

Внешними силами называются силы, действующие на материальные точки (тела) данной системы со стороны материальных точек (тел), не принадлежащих этой системе. Внешние силы (нагрузка) – это активные силы и реакции связи».

Кристина закрыла конспект и попробовала повторить это вслух:

– Внутренними силами называют силы, которые… Что? Черт! – она снова раскрыла исписанную тетрадь. – Так. Силы взаимодействия между точками данной системы, – она снова закрыла тетрадку и повторила: – …взаимодействия между точками. Так. А внешними силами называют те силы, которые действуют на… действуют на…

И снова она почувствовала тот же странный запах, который до того уловила на кухне.. Сквозняк из открытого окна нес его бережно, словно тончайшую вуаль, обволакивал им голову и плечи девушки. Кристина взяла телефон и, включив экран, посмотрела на время.

– Без двадцати одиннадцать. Великолепно. Совсем скоро мой мозг прекратит запоминать, голова превратится в тыкву, и тогда пиши пропало. Сдавать мне осенью эту чертову техническую механику! О господи! Ну за что?!

Она без сил повалилась на диванные подушки, ослабевшей рукой уронив рядом злосчастный конспект. Провалявшись минут пять преисполненная отчаянья, Кристина поднялась с намерением снова сделать себе чай, чтобы хоть как-то удержаться в состоянии бодрствования и концентрации.

Щелкнул включенный чайник, а девушка тем временем бросила косой взгляд на размораживающееся сырое мясо. Влажный кусок плоти уже почти полностью оттаял из-за летней жары.

Вскоре голубая подсветка чайника затрепетала от поднимающихся с раскаленного дна пузырьков. Вода закипела, и прибор автоматически отключился, выводя Кристину из раздумий. Покидая кухню с парящей кружкой в руке, девушка почувствовала, что снова проголодалась. Она прихватила вазочку с печеньем в гостиную, решив, что этого должно хватить.

Снова конспект. Перелистнув несколько страниц, девушка начала читать:

«Сопромат – наука о прочности.

Сопротивление материалов – раздел технической механики, в котором изучаются экспериментальные и теоретические основы и методы расчета наиболее распространенных элементов различных конструкций, находящихся…» снова этот запах, – Кристина непроизвольно втянула его полной грудью, смакуя и впадая в странную эйфорию, затем тряхнула головой, возвращаясь в действительность. – Так, не отвлекаться. Конструкций… где это? Ах, вот. Конструкций, находящихся под воздействием внешних нагрузок, на прочность, жесткость и устойчивость.

Живот предательски заурчал. Кристина сунула в рот печенье и отхлебнула из кружки горячий зеленый чай, проговаривая:

– Шопрочивление мачериалов это раждел чехничехкой механики…

Получалось плохо и вяло. Мысли в голове путались. Девушка практически ничего не могла повторить, не глядя в тетрадь. Весь год она с легкостью прилежной ученицы осваивала учебный материал любой сложности, но сейчас почему-то напрочь утратила все свои способности. Чувство голода нарастало, как и ее раздражение. Зеленый чай явственно отдавал рыбой, печенье казалось залежалым, по вкусу напоминающим смесь ваты и песка.

Вдруг рассердившись не понятно на что, Кристина отставила кружку с чаем так, что тот расплескался на стеклянную поверхность журнального столика. Девушка смотрела на разлившееся пятно и сквозь него. Сквозь лист стекла на металлический каркас стола и причудливый узор пола под ним. Деревянные волокна дорогого паркета вдруг сложились в причудливый и прекрасный узор, вся картинка обрела неожиданную глубину и поплыла, точно калейдоскоп, завораживая своим медленным танцем.

«Что со мной…? Неужели это от голода? Или от нервного переутомления и таблеток? Надо поесть. А потом лечь спать. Я сдам это осенью, как и говорила Жанна Николаевна. Да, место на бюджете уплывет от меня, но это же просто невозможно. Кажется, я схожу с ума. Опять».