Текст книги "В паутине под лестницей"

Стены дрожали от чудовищных ударов. Внутрь ломилась по меньшей мере разъяренная армия. Картина с изображением каморки упала с полки рисунком вверх, и Кора заметила, что краски пришли в движение, точно клубок ядовитых змей. Рисунок стал объемным. В центре него образовалась дыра, уходящая глубоко вниз.

Как только это произошло, удары прекратились. Зато раздался треск паутины. Из образовавшегося лаза наружу торопливо лезло нечто. И Кора знала, что это за ней…

Часть 1

1

Перед запущенным зданием общежития стояла невысокая девушка в старомодном платье с оборками. Светлые, почти бесцветные волосы были тщательно завиты, в руках – ажурный зонт от солнца и клочок желтоватой бумаги.

Глядя на ее наряд, можно было предположить, что рядом шла театральная постановка или, на худой конец, бал-маскарад. Но нет, Кора Сонина нигде не выступала. Она собиралась переезжать. За спиной громоздились три разнокалиберных чемодана, преграждая случайным прохожим дорогу.

Вид у нее был самый недовольный. У прохожих – тоже. Но не настолько, чтобы отвлечь девушку от собственных мыслей. В который раз она возвращалась взглядом к вырезке из вчерашней газеты.

Прямо под предложением купить щенков немецкой овчарки шло следующее:

«Предоставим бесплатную комнату по адресу: ул. Костюкова, 22а каждому, кто сошлется на это объявление. Единственные условия – крепкие нервы и умение ладить с окружающими».

С какой стороны ни посмотри, похоже на мошенников. Может, даже торговцев органами. И таким вот хитрым способом они выискивают наивных простачков без инстинкта самосохранения? Н-да…

Не будь у Коры проблем с деньгами, она плюнула бы на все и поехала в единственную гостиницу Чеховска. А все он, этот крохотный городок с населением в пятьдесят тысяч человек. Даже хостелы тут не открывают. Невыгодно.

Кора вздохнула. Хорошо, что Лиза хоть что-то смогла ей выделить. Их сбережения таяли с каждым днем, а жить под ближайшим мостом следующие несколько месяцев – довольно экстремальное решение.

Прикинув, какая из двух напастей вызовет у родной матери больше сочувствия, Кора неохотно втянула свои пожитки на территорию общежития. За невысокой оградой из камня прятался уютный скверик восемь на восемь метров.

Большую его часть занимал лысеющий дуб. Узловатые корни обвивали собой все, до чего можно дотянуться, а блеклая от жары трава проросла даже сквозь ступеньки, ведущие к дверям в тени навеса. Над перилами висела покосившаяся табличка с номером «№ 37».

Само здание было зажато между продовольственным магазином и перекрестком. Высотой в три этажа, из посеревшего от старости кирпича, в стыках которого также росла зелень и темными окнами, напоминавшими глаза слепого. Ни цветов на подоконниках, ни белья.

Где все люди?

– Эй! Мне тут помощь нужна, – крикнула Кора в закрытую дверь.

Никто не вышел, и ей пришлось втаскивать чемоданы по одному. Когда она наконец смогла попасть внутрь, ее одежда пропиталась потом. Все же наряд «готической Лолиты» не самая практичная вещь для переезда.

«Зачем доплачивать таксисту, я и сама справлюсь… Тьфу! – злилась Кора. – Пора завязывать с самодеятельностью»

В глаза ударил свет. Его дарила одинокая голая лампочка, висевшая на проводах в центре коридора. В стеклянной будке напротив сидел консьерж. Кора подумала, что он мог ее слышать, но не пошевелился из принципа. Ну и пускай. Хуже день, когда ее выгнали из дома, уже не будет.

Она раздраженно отбросила зонтик к прочим вещам и постучала в окошко.

– Добрый день. Я по объявлению.

Ее проигнорировали. Мужчина неопределенного возраста, с редкими волосами и рябой кожей сосредоточенно решал кроссворд, повернувшись к посетителям боком. Под таким углом Кора могла рассмотреть каждую пору на желтоватой восковой щеке.

Из вежливости она решила подождать. Наконец консьерж оторвался от потрепанной книжечки и внимательно на нее посмотрел. Кора поежилась под равнодушным рыбьим взглядом.

– Объявление, – сказала она, вжимая ладонью замусоленный клочок бумаги в стекло. – Давали? Это ваше?

– Угу.

Какое красноречие!

– Так это правда? Я могу заселиться бесплатно?

– Конечно. Но сначала прочти мне то, что там написано, – зачем-то попросил консьерж. Голос у него оказался на удивление приятным. – Слово в слово.

Кора удивилась, но просьбу выполнила. Консьерж удовлетворенно кивнул и снова отвернулся к столу. Это походило на издевку, но как оказалось, он просто искал необходимые бланки. Несколько листков с правилами упали перед девушкой.

– Это договор между общежитием и заселяющимся. Будь внимательна, прежде чем подписывать, – потом его так просто не расторгнуть.

Кора не подала вида. Лишь пробормотала себе под нос:

– Значит, подвох все же есть.

Что тут у нас: убирать за собой, не ссориться с соседями, следить за порядком, не разжигать огонь на кухне после полуночи… Хм, ничего серьезного. Разве что требование прожить здесь минимум месяц отдавало чем-то странным.

– А если мне надо будет съехать раньше? – спросила она, тыча коротким ногтем в нужную строчку. Мужчина что-то недовольно пробурчал себе под нос.

– Что?

– Таковы правила. Не я их придумал. Приходить тоже нужно вовремя, а иначе…

– Иначе буду спать на улице. Не скажу, что это чем-то отличается от условий моего прошлого местожительства, – вздохнула Кора. – Давайте сюда ручку.

Вписав свои паспортные данные и оставив подпись, она почувствовала мрачное удовлетворение. Словно тем самым подписалась на неприятности, из которых теперь не выпутаться.

Глупости, конечно, – но мысль о том, что из-за Лизиных афер она пострадает и будет немым доказательством ее ошибок, грела Коре душу. Она ведь пришла в место с мутной репутацией. Стоит еще в бандитскую группировку вступить для полноты картины, и тогда точно во всех новостях начнут вещать про родительский недосмотр и неблагополучные семьи.

Шорох сбоку прервал ее размышления. Получив ключи от комнаты на втором этаже и дружеское напутствие (если ехидный смешок и фраза: «Будь как дома» могли за него сойти), Кора потащила вещи к лестнице. К ее разочарованию, никаких бандитов на пути не встретилось. Только кашляющий мужчина с сигаретой и несколько лохматых кошек.

Предчувствие не обмануло. Общежитие действительно пустовало. За рядами одинаковых белых дверей было тихо, единственный звук – цокот ее собственных каблуков, разносился по длинному коридору, выкрашенному зеленой краской.

Кора уже не опасалась, что кто-нибудь украдет ее вещи. В несколько заходов она перетащила чемоданы к порогу своей комнаты, повернула ключ в замке и вошла внутрь. Стон облегчения вырвался из груди: тут было чисто и светло.

А еще, она будет жить одна!

В крохотной комнате, выходящей окном на внутренний дворик, стояла односпальная металлическая кровать. Рядом двустворчатый шкаф, зеркало на высокой ножке, пара стульев. И шаткий стол у подоконника.

– И все это взамен ежемесячной уборки и замены лампочек? – поразилась Кора. Такое вообще бывает?

Она с разбегу упала на свежие простыни. Кровать приятно скрипнула под ее весом. Не похоже, что здесь можно подцепить кожную инфекцию или блох. Хотя это могло бы стать хорошей причиной для возвращения домой.

Затем Коре вспомнилась одна жуткая передача. В ней говорилось про паразитов, заводящихся под кожей. На экране мелькали мерзкие детальные изображения, диктор говорил: иногда врачам сложно поставить диагноз, так как паразиты мигрируют. Распространяются внутри. Они могут перейти на разные органы и даже заразить мозг – и тогда человек умирал.

Узнав об этом, Кора чесалась целый вечер. Ей все время казалось, что во внутреннем углу глаза есть что-то. Некий волосок, извивающийся под нижним веком. И никакие уверения матери и закапывание капель не могли помочь.

Кора лежала в кровати так же, как сейчас, и пыталась поймать момент движения.

Вот-вот, сейчас…

Да, сейчас…

Вот он.

Неприятный зуд от соприкосновения с гибким тонким тельцем. Как оно возится, зарываясь глубже в плоть, перебирает невидимыми коготками. Глубже… глубже…

Кора вздрогнула. Машинально протерла глаза, отгоняя фантомное ощущение, возвращающееся из прошлого. Такое бывало и раньше. Не стоит увлекаться.

Она почувствовала, что первоначальный бодрый настрой куда-то исчез. Неизвестно, сколько придется куковать в этом месте. Без денег, в глухой провинции, среди незнакомцев.

И как так вышло? В какой момент их с Лизой жизни свернули в тупик?

2

Коррина Сонина была идеальным ребенком. Конечно, насколько может быть идеален человек, в угоду родительскому тщеславию названный вычурным именем. Она никогда не плакала и ничего не требовала. Ей нравилось радовать окружающих, ездить с отцом на средневековые реконструкции, носить за ним тяжеленный меч, весивший половину ее собственного веса, и питаться у костра.

В ту пору Кора думала, что все будет хорошо. Мир представлял собой стабильную прямую, не менявшую направления и не имевшую конца. А потом отец умер. Что-то с сердцем, не такая уж редкость в наше время. Просто человек перегорел и погас.

Как лампочка.

Вместе с отцом угасло и семейное счастье. Мать Коры – Лиза Сонина – была женщиной красивой, но рассеянной и бестолковой. Она не работала ни дня своей жизни, зато успешно умела тратить то что, заработали другие люди. Не желая изменять себе, Лиза разменяла их квартиру в Питере, а вырученные с продажи деньги вложила в парочку сомнительных проектов, которые быстро прогорели.

Благо к тому времени, как они обнищали, Лиза нашла себе нового мужа. Биржевого брокера. Он задержался в кругу Сониных на год и сбежал, оставив на откуп крупную сумму. Этого оказалось мало, и вскоре на пороге их квартиры появился дядя Толик. Он был шумным и весьма обеспеченным. Кора этого дядю Толика терпеть не могла, но мать просила молчать – и она молчала.

Ей было двенадцать, когда она впервые самостоятельно пошла в парикмахерскую и выбрила виски. Молча. Дядя Толик ушел не из-за них, но Кора надеялась, что это стало не последней причиной.

К тому моменту, когда Лиза вышла замуж в третий раз, девочка стала носить экстравагантные наряды, обязанные напоминать всем о хобби ее отца. Конечно, вслух Кора предпочитала это не произносить. Поступки говорили сами за себя. Она была дочерью Романа Сонина – и никого другого.

Третий брак продлился дольше второго. У бухгалтера Петра Семеновича ушло два месяца, чтобы узнать, что у его новоиспеченной супруги есть дочь, скрывавшаяся по гостям, и еще три года – чтобы понять, что он не тянет аппетиты семьи.

Последовал развод, от которого Лиза Сонина оправилась на удивление быстро. Она даже не плакала, загружая анкету на сайте знакомств. Как известно, опытный охотник всегда держит ружье под рукой.

Безденежье вынудило их уехать в Чеховск, маленький город на границе двух областей. Лето здесь длилось в два раза дольше, чем дома. Из достопримечательностей – скучнейший памятник игле и кинотеатр под открытым небом. Чеховск был идеалом законсервированного сознания, тут ничего не происходило и не менялось с самого дня основания.

Кора смогла смириться. С переездом, с потерей друзей, шансом поступить в хороший институт и найти нормальную работу. Следить за главным ребенком ее жизни – чем не работа?

Да, Кора любила свою мать. Возможно, потому что, кроме нее, любить ей больше было некого.

Первые недели Лиза не вылезала из ноутбука. Когда очередная цель оказалась на крючке, Кору вежливо попросили съехать. Наличие шестнадцатилетней дочери старило любую женщину, а Лиза хотела добиться определенной легкости в образе.

– Это временно, милая. Он влюбится, и я немедленно расскажу о тебе, – щебетала мама, распихивая ее вещи по чемоданам. – Ты ведь у меня взрослая? Сможешь о себе позаботиться?

– Конечно, – устало соглашалась Кора, до этого момента не жившая самостоятельно ни дня.

Спорить было бесполезно. На другой стороне преимущество – слезы. Не всем женщинам доставался талант плакать по желанию, но Лиза овладела им в совершенстве.

Напоследок она выделила из сбережений небольшую сумму и посоветовала дочери скорее найти работу. И, конечно, купить другую одежду, в которой будет не стыдно представить ее новому ухажеру.

Кора сомневалась, что увидит этого человека раньше, чем они подпишут брачный договор, но ничего не сказала. Когда подошел срок переезда, она увидела на столе местную газету, а в ней колонку объявлений. И одно из них явно выделялось на общем фоне.

3

Теперь Кора могла позволить себе немного расслабиться. Чеховск оказался настолько непопулярен у путешественников, что даже бесплатное жилье здесь не пользовалось спросом. Какая удача!

Кора горько вздохнула. Что ж, прежде чем пойти исследовать общагу, стоило разобрать гардероб. А он у Коры был выдающийся. Из всех известных недостатков ее мать не могла похвастаться разве что жадностью.

Одежда и игрушки покупались в промышленных масштабах. И когда Кора решила отбросить навязанные рамки стиля, Лиза без вопросов выделила крупную сумму на покупку платьев в фирменном магазине для неформалов. Если подумать, даже ее бесчисленные браки и романы являлись своеобразным способом прокормить семью. И единственным ей доступным.

Со вздохом Кора приступила к распаковке. Куча времени ушло, чтобы просто втиснуть все разнообразие цветов, форм и текстур в этот жалкий крохотный шкаф. Он так и остался стоять с приоткрытыми створками, а из образовавшейся щели выглядывали волнистые края юбок, точно язык голодного моллюска.

Из оставшихся чемоданов Кора собрала в углу горку, а над ней повесила фотографию. С нее на девушку смотрел отец. Грузный мужчина, облаченный в латы и вооруженный турнирным копьем. Столько падать с лошади, ломать кости от ударов вражеского меча, чтобы умереть от тромба в сердце. Ужасающая несправедливость.

Кора поцеловала фотографию и вышла в коридор.

Все соседи прятались по комнатам. Было тихо. Наверху шаркали ноги в тапочках, но и только. В конце коридора находились душевые, и девушке сразу захотелось оценить масштаб бедствия. Толкнула дверь с расписанием подачи горячей воды, включила свет и заглянула внутрь.

Сырое помещение. Несколько душевых кабин с занавесками, треснувшие раковины. Однако и тут царила чистота, граничащая со стерильностью.

Кора двинулась дальше. Спустившись вниз, отметила, что консьерж покинул пост. Маленькая кухонька поразила наличием каменной печки, спокойно соседствующей с микроволновкой. Задний двор, больше и просторнее переднего участка, украшала беседка. Симпатичная. Вдоль ограды росли розовые кусты.

Кора села на скамейку. Огляделась. Каменная стена в человеческий рост резко контрастировала с унылым зданием общаги. Она была из другой эпохи, куда более романтичной.

Немного посидев под укрытием покосившейся крыши, девушка вернулась внутрь и почувствовала контраст еще сильнее. Снаружи бурлила жизнь, гудели автомобили, слышались людские голоса – а здесь? Прохладно и тихо, как на дне пересохшего колодца.

Под ногами прошмыгнула рыжая кошка. Единственное живое существо, встретившееся ей за последние полчаса.

– Кыса-кыса-кыса, – неуклюже позвала Кора.

Ответом был мявкающий зевок. Рыжая плутовка подбежала к лестнице. Кора последовала за ней, желая узнать, чей это питомец, но остановилась у первых ступеней. Закуток под лестницей скрывал в себе дверь: грубую, деревянную и не очень-то крепкую. От петель и ручки во все стороны расходились нити паутины. Коре показалось, что она слышит внутри некую возню. Что бы это могло быть?

Но на втором этаже раздался скреб когтей, и она отвлеклась. Точно, нужно найти владельца кошек. Им оказалась старушка лет семидесяти. Она уже закрывала дверь своей комнаты, когда Кора вбежала на площадку.

– Стойте, подождите, – запыхавшись, сказала она. – Я ваша соседка.

Старушка удивленно моргнула. Щель проема немного увеличилась, позволяя рассмотреть ее лицо – спокойное, немного дряблое. На серых кудрях лежала пышная шляпка с искусственными цветами.

– Вот как. А я вас раньше тут не видела. Недавно вселились, дорогуша?

– Так и есть. Пару часов назад, и еще не освоилась. Все тут такие тихие, просто жуть!

Кора улыбнулась, пытаясь произвести хорошее впечатление. Друзья говорили, что у нее слишком серьезный и даже высокомерный вид, когда она молчит. Охотно верится. С таким-то острым носом и тяжелым взглядом серых глаз.

– Сюда приходят те, кому тишина по нраву, – мягко сказала старушка. – Вы привыкнете.

– Надеюсь. Впервые живу одна, и это… довольно странно.

– Одиночество само по себе бывает в тягость, особенно нежеланное.

Нет, ну почему она так ее рассматривает? Точно сомневается – реальна Кора или нет.

Между тем коты прибывали. Пять, нет, даже семь цветных спинок с задранными трубой хвостами просочились мимо их ног, и растворились в темноте комнаты. Должно быть, кошатница мучилась мигренями, поняла Кора. Прямо как Лиза. В такие моменты любой луч солнца вызывал у нее острый приступ боли.

– Давно живете в общежитии? Это ведь вроде центра поддержки людей, попавших в трудную ситуацию? – поинтересовалась Кора.

– Можно и так сказать, – вздохнула старушка. – Здесь легче, чем в других местах. Не так пусто и не слишком скучно. Если не мешать остальным, можно надолго задержаться.

– Ну, я всего на пару месяцев. Пока на работу не устроюсь.

– Дело хорошее, вот только вы так молоды… Даже не знаю.

– Хм? Вы о чем?

Она нахмурила куцые бровки, пожевала губы. Сказала чуть удивленно:

– Так ведь духи, милая моя.

– Духи? – машинально повторила Кора.

– Вам не сказали? Их тут полно. А молодость и жизнелюбие для некоторых, как мед для мух. Вот и переживаю за вас, душечка, – как же вы работать-то будете…

Сначала Коре показалось, что соседка-кошатница шутит. Ну, какие еще приведения? Это же не отель с вековой историей, и даже не цирковой аттракцион. Но увидев сочувствие в ее глазах, вдруг поняла – все серьезно. Пожилая женщина верила в сказанное. Более того – боялась за Кору.

– Ох, ясно, – выдавила из себя Кора. – Буду держать в уме.

– И правильно. Только не пугайтесь. Они ничего вам не сделают, просто не злите их.

– Постараюсь.

– И как вы тут одна будете? Ну да ничего, все сложится, – Соседка вздохнула. Пояснять, что должно сложиться, она не собиралась. Дверь закрылась перед Корой с мерзким скрипом, лишь укрепляющим нездоровое впечатление от сказанного.

Вот тебе и первый минус.

Кора еще немного побродила по этажам. Поиски сверстников или хотя бы вменяемых жильцов ничем не увенчались. Попыталась выйти на крышу, но и тут столкнулась с трудностями.

Лестница, ведущая наружу, упиралась в потолок. Даже кованные перильца застряли на полпути, глубоко зарывшись в побелку.

Это стало последней каплей. Кора решила закончить экскурсию. Вернувшись к себе, она до заката просидела в телефоне, досадуя на отсутствие интернета, потом переоделась в просторную белую ночнушку и легла спать.

И то ли новая обстановка, то ли слова старушки так повлияли – но сон никак не шел. Кора проворочалась до трех ночи. Ей все время казалось, что здание прислушивается к ней. К самой шумной из постояльцев.

В какой-то момент на ум пришла жуткая картина. Как люди в соседних комнатах сползаются в ее сторону, жадно вжимаются лицами в стены, пол и даже потолок вокруг ее спального уголка. И ждут, ждут, ждут. Вдруг она шевельнется? А шевельнется – что тогда?

Кора сжалась под тонкой простыней. Закрыла голову руками. Стояло знойное удушливое лето, но оно осталось снаружи. Внутрь тепло не проникало.

Это все нервы.

Нельзя столько времени прожить в одной комнате с беспокойной матерью, а потом переехать жить в пустующее здание общаги и ждать, что все пройдет гладко.

4

Задолго до рассвета Кора проснулась. Она не помнила, как провалилась в сон, но очнувшись, почувствовала сильную жажду. Во рту пересохло. Она решила сходить на кухню, выпить стаканчик воды из графина, но в коридоре царила непроглядная темень, и ей пришлось подсвечивать себе дорогу экраном мобильного. По пути никого не встретила. Лишь где-то вдалеке раздавались легкие постукивания и голоса спорящих.

Вернувшись, Кора направилась к кровати, но тут словно что-то подтолкнуло ее глянуть в окно. Снаружи плескалась абсолютная чернота. Ни тебе света луны, ни даже скромного фонаря за углом. Ни-че-го. Это показалось ей странным.

Кора приблизилась. Оперлась на подоконник, прижала телефон к стеклу.

Тьма не поддалась и на сантиметр, будто целиком состояла из вязкой жидкости. Правда, в какой-то момент девушка все же отметила некое движение в том месте, где должна была стоять беседка.

Она встала на цыпочки, почти касаясь носом холодной поверхности. Что-то белесое скользило на уровне глаз. Да так плавно, почти гипнотически. А потом мимо проплыло несколько пузырьков воздуха. Кора моргнула.

Что происходит?

Никакой потоп не смог бы поднять уровень воды настолько, чтобы затопить здание, находящее на холме, аж до второго этажа. Ей стало неуютно. Жильцы спали, даже не догадываясь о творящихся снаружи странностях. Может стоит позвать кого-нибудь? Но вдруг зрение ее обмануло, и это обычное искажение света? Еще выставит себя в глупом свете.

Белое пятно вдруг увеличилось в размерах. Оно направлялось к Коре, жадно раздвигая черноту. Оно было живым.

Телефон выскользнул из непослушных пальцев. Девушка хотела отшатнуться, но вместо этого крепко зажмурилась, не сумев совладать с телом. Что за безумие здесь творится? Если это дурной сон, пусть немедленно закончится! А если нет… Если сейчас бледное нечто обрушится на стекло – и то хрустнет, сломается, позволяя проникнуть внутрь?

Она съежилась, предчувствуя удар. Пускай, только бы все прекратилось…

В звенящей тишине было слышно, как волны мягко бьются о фасад здания. Долгое время ничего не происходило. Наконец Кора решилась приоткрыть правый глаз. В горле что-то мертвенно скрипнуло.

Рыба.

Чудовищно большая, уродливая, с чешуей, повернутой в обратную сторону, и загноившимся одиноким глазом посреди морды. Она висела прямо перед окном Коры, изучая ее. Мерзкий рот пришел в движение.

И Кора завизжала.

Мир треснул, будто разбитое зеркало, ведь рыба улыбалась ей человеческими губами, толстыми и гнилыми как у мертвеца. Затем окно не выдержало напора воды. В комнату ворвалась липкая тьма, пахнущая тиной и смертью.