Текст книги "100 знаменитых чудес света"

Страна майя – «Земля фазана и оленя»

Так в древности называли свою страну индейцы майя. Цивилизация майя зародилась в I тысячелетии до н. э. в лесах Южной Америки. Она просуществовала более тысячи лет и разрослась вширь до Юкатана на севере, где ныне лежит в руинах великий город Чичен-Ица.

Сердцем Чичен-Ицы является девятиступенчатая пирамида Кукулькана. На ее поверхности изображен календарь майя – самый точный календарь Древнего мира. Пирамида состоит из квадратных террас с лестницами с четырех сторон, ведущих к храму на вершине. На каждой лестнице 91 ступень, на четырех лестницах их 364. Последняя, 365-я, на самой вершине пирамиды, перед святилищем. В дни весеннего и осеннего равноденствия при восходе и закате солнца на углы пирамиды падает тень, что создает эффект сползающей змеи, бога Кукулькана, или Кецалькоатля, Пернатого змея. Каждая из четырех стен пирамиды разделена лестницей на две части. Девять уступов дают 18 половин, что соответствует 18 месяцам майяского календаря. Каждую стену святилища украшают 52 каменных рельефа – это число лет, составляющих один солнечный цикл майяского календаря.

Внутри пирамиды содержится еще одна! В центре внутренней пирамиды стоит каменный трон в виде ягуара. Каменное тело могучего зверя покрыто рыжей краской. Семьдесят три нефритовых диска имитируют пятна на его шкуре, из нефрита и его широко раскрытые глаза (майя ценили нефрит, солнечный камень, больше, чем золото и серебро).

Рядом с пирамидой археологи обнаружили впечатляющую 150-метровую площадку для игры в мяч. Это самая большая подобная площадка во всей Центральной Америке. Стены ее 12-метровой высоты, и в центре каждой из них расположены резные кольца из переплетающихся змей. Здесь собиралась местная знать, чтобы понаблюдать за одним из самых жестоких и захватывающих зрелищ в жизни древних майя.

Обычно в древних матчах участвовали две команды по 5 человек, каждая из которых имела своего капитана. По окончании игры наступал самый торжественный для майя и жестокий момент. Лучший игрок команды-победительницы в награду за свою победу прилюдно приносился в жертву богам. Ему отрубали голову прямо на стадионе, в присутствии тысяч зрителей, причем кровь из тела несчастного должна была непременно окропить изображения всех семи каменных змеев, которые безмолвно наблюдали за бессмысленной казнью.

Рядом с площадкой расположены Северный храм, известный как Храм бородатого мужчины; Храм Ягуара, которому до сих пор поклоняются индейцы майя; а также несколько огромных платформ и других сооружений. Вдоль южной стены храма расположена группа «Тысячи Колонн». На территории Чичен-Ицы находится и множество других сооружений. Здесь же расположен один из самых известных колодцев-сенотов – «священный сенот», диаметром 60 метров.

Для регулярного исполнения кровавого обряда человеческих жертвоприношений в «священном колодце» Чичен-Ицы требовались десятки людей. В этот колодец бросали живых людей в жертву богам во время засухи, а также многие другие вещи из дорогих камней и предметы, которые они считали ценными. Засуха для этих мест – явление частое. На полуострове Юкатан, плоской, выжженной солнцем известковой равнине, нет ни рек, ни ручьев, ни озер. Лишь редкие естественные колодцы – глубокие карстовые воронки – постоянно хранят драгоценную живительную влагу. Майя называют эти колодцы сенотами. Там, где были сеноты, еще в глубокой древности возникли и развивались важные центры майяской цивилизации. Место, на котором в VI веке н. э. возник город ЧиченИца, особенно благоприятно в этом отношении. Здесь на желтой равнине есть сразу два огромных естественных колодца, отстоящие на 800 метров друг от друга. Само название Чичен-Ица навсегда увековечило этот феномен природы: «чи» на языке майя означает «устье», «чен» – «колодец», а «ица» – имя племени майя, которое, по преданию, первым появилось здесь. «Устье колодцев ицев» – таков перевод названия города.

Один из этих колодцев был главным источником питьевой воды. Другой и есть знаменитый «колодец жертв».

Он почти в неизменном виде сохранился до наших дней – это гигантский провал с желтовато-белыми отвесными стенами, покрытыми зеленью ползучих растений. Око круглой воронки диаметром свыше 60 метров завораживает, притягивает к себе. Изрезанные пласты известняка круто опускаются вниз к темно-зеленой воде. От края колодца до поверхности воды свыше двадцати метров, глубина его более десяти метров. Мрачная красота сенота и его относительная недоступность (высокие, почти отвесные стены) вызывали у древних майя почти суеверный ужас, и, видимо, поэтому они с давних пор избрали это место для жертвоприношений в честь своих богов. Причем жертвами были девственные девушки и юноши в возрасте до 12 лет. Человек, отправлявшийся к богам, считался не страдальцем, а героем, способным отказаться от личного счастья ради общественного блага.

Нигде подобные жестокие ритуалы не достигали такого размаха, как у индейцев Мексики. Первыми свидетелями их кровавых действ стали испанцы-конкистадоры, с ужасом живописавшие местные обычаи. Вслед за ними тему развили авторы приключенческих романов, создавшие образы «кровожадных индейцев», которые в силу присущей им злобности приносили в жертву как соседей, так и невинных белых чужестранцев. Многое из рассказов испанцев подтверждают этнографы, а найденные свидетельства заставляют современного европейца содрогнуться.

Что же стоит за массовыми человеческими жертвоприношениями ацтеков и майя? В древней Мексике люди искренне верили в то, что душа умершего отправлялась к высшим покровителям и, значит, могла передать им просьбы людей. Другими словами, среди древних племен жертвоприношение являлось своего рода посланием, направляемым в «небесную канцелярию».

Посланники могли отправляться не только наверх, но и вниз. Древние астрономы майя представляли созвездие Большой Медведицы в виде богини-старухи, льющей девственную воду из перевернутого кувшина. Две звезды ковша Медведицы указывали на Полярную звезду – то есть на север, а город Чичен-Ица, согласно сакральной географии майя, оказывался в самой северной точке земной проекции Млечного Пути (Небесной Веревки). Так что местные колодцы вполне подходили на роль вместилищ священной воды. Враждующие племена даже заключали договоры о праве прохода к территории колодца для жертвоприношений. Правда, последние находки археологов, спустившихся на дно сенотов, свидетельствуют о том, что в жертву отнюдь не всегда приносились люди: человеческих останков в колодце было найдено немного.

Этот мрачный обряд использовался и для сведения личных счетов с соперниками. Так поступил правитель Майяпана Ах Меш Кук, отправив своего военачальника Хунак Кееля в Чичен-Ицу в качестве посланца к богам, обитавшим в глубинах «священного колодца». Правитель хорошо знал, что эти «посланцы» назад никогда не возвращаются. Но отважный воин, бросившись с большой высоты в колодец, умудрился вынырнуть из глубины. Он объявил, что его избрали боги и он должен стать правителем города Майяпана. Воле богов противиться не мог никто.

Став полноправным хозяином Майяпана, Хунак Кеель решил сполна рассчитаться с заносчивыми правителями Чичен-Ицы. Поводом для войны стало похищение невесты правителя одного из майяских городов Улиля. Обидчиком был младший брат правителя Чичен-Ицы.

Это происшествие и послужило сигналом к войне союза трех городов – Ицмаль, Майяпан и Ушмаль – против могущественной Чичен-Ицы. Объединенные войска после ряда успешных сражений захватили Чичен-Ицу и подвергли ее опустошению. Остатки майя в во главе с правителем Чак Шиб Чаком бежали на юг в непроходимые леса в районе озера Петен-Ица, где создали новое государство, просуществовавшее вплоть до конца XVI века. С тех пор пальма первенства в соперничестве за господство над Юкатаном более чем на два столетия перешло к правителям Майяпана. А Чичен-Ица больше никогда не оправилась от нападения. Правда, паломничество верующих майя к святыням заброшенного города и особенно к «колодцу жертв» продолжалось вплоть до прихода испанских завоевателей в XVI веке.

В 1526 году испанский конкистадор Франсиско де Монтехо высадился с отрядом в 100 человек на полуострове Юкатан, и его сын, захватив город, переименовал его в Королевскую столицу. Надо сказать, что окрестные племена майя оказали тогда испанцам упорное сопротивление. Они несколько дней осаждали стены Чичен-Ицы, и испанцам так и не удалось вырваться из окружения. Они были разгромлены и к 1535 году покинули территорию полуострова.

Новый отряд испанцев прибыл из метрополии к берегам Юкатана через 50 лет и вновь взял приступом индейский город. А вся земля, которая ранее принадлежала местным вождям, была отдана некоему идальго из Кастильи под пастбища для скота.

Впервые о Чичен-Ице в западном мире стало известно в 1843 году из книги археолога Джона Стефенса. В дальнейшем десятки ученых – историков и лингвистов – участвовали в многочисленных экспедициях туда, а в 1894 году консул США на Юкатане Эдвард Томпсон попросту купил весь комплекс Чичен-Ица в личное пользование. Ровно 30 лет продолжались научные работы на месте древнего города. За это время были осушены подземные пещеры, от буйной растительности очищены десятки храмовых сооружений. Все найденные здесь уникальные вещи, относившиеся к эпохе майя, господин Томпсон собирал в большие ящики и бережно переправлял в музей Пибоди при Гарвардском университете в Бостоне.

В 1926 году правительство Мексики обвинило Томпсона в хищении достояния мексиканского народа. Все личные вещи бывшего консула конфисковали, а самому ему запретили возвращаться в эти края. Однако в 1944 году Верховный суд Мексики решил, что на самом деле никаких законов Томпсон не нарушал, и принял решение передать весь комплекс в Чичен-Ице уже сыновьям бывшего американского консула. А сыновья господина Томпсона продали всю территорию комплекса семейству Фернандо Барбачано.

Сегодня весь археологический комплекс Чичен-Ицы является федеральной собственностью, которую патронирует Мексиканский национальный институт антропологии и истории. А вот земля под историческими развалинами принадлежит семье Барбачано и является частной собственностью, которую члены семьи сдают государству в аренду.

Крак де Шевалье – крепость на святой земле

Крак де Шевалье, Калаат аль-Хосн, или просто Замок рыцарей – самый большой рыцарский замок на всем Ближнем Востоке и один из самых больших в мире. Среди почти трех десятков замков, принадлежавших крестоносцам на Святой земле, он всегда занимал особое место. Эта величественная крепость и поныне считается вершиной искусства замкового строительства. Его история неразрывно связана с историей монашеско-рыцарского ордена госпитальеров, хотя своим появлением на свет он обязан вовсе не им.

Вплоть до XI века на одном из горных отрогов Сирии, носящих название Джебель Ансари, стояла небольшая крепость, известная как «крепость на откосе». Она находилась на высоте 750 метров над уровнем моря, тот, кто владел ею, контролировал дорогу на Триполи – один из богатейших и важнейших портов того времени. Поэтому эмир сирийского города Хомс в 1031 году разместил в крепости гарнизон воинов-курдов, обязанных следить за столь важной дорогой. С течением времени местные жители стали называть крепость Хосн аль-Акрад, или Замок курдов.

Впервые Замок курдов крестоносцы захватили во время Первого крестового похода в 1099 году, когда торопились в Иерусалим. Крепость захватили отряды знаменитого Раймунда Сен-Жильского (ок. 1042–1105). Правда, завладев замком, они оставили его без присмотра, а значит, прежний хозяин вскоре вернул его себе. В 1109 году крепость снова была взята крестоносцами. Завладевший ею Танкред Антиохийский подарил ее Триполитанскому графству. Более 30 лет в крепости не производилось никаких работ, поскольку на ремонт и усовершенствование оборонительных сооружений требовались немалые средства, взять которые было неоткуда. Но выход в конечном итоге был найден. В 1142 году Раймунд I передал крепость набиравшему силу ордену госпитальеров.

Возможно, это была награда за помощь, которую рыцари-иоанниты оказали крестоносцам в борьбе за Иерусалим. Согласно преданию, христиане, как и другие жители осажденного города, вынуждены были принимать участие в защите города, оказывая поддержку 40-тысячной армии египетского калифа. Правда, хитроумные иоанниты вместо тяжелых камней предпочитали бросать на головы изголодавшимся рыцарям свежий хлеб. Когда же их ректор Жерар был схвачен мусульманскими властями и обвинен в измене, то на глазах у судей этот хлеб чудесным образом превратился в камень, а Жерар счастливо избежал неминуемой гибели. 15 июля 1099 года измученный осадой Иерусалим наконец пал под яростным натиском крестоносцев.

Так или иначе, орден получил во владение целый замок с прилегающей к нему землей, а графство – дополнительную и очень надежную защиту в лице иоаннитов. Водрузив на крепости стяг с белым восьмиконечным крестом – одним из символов ордена, монахи-рыцари принялись за работу по обустройству приобретенного имущества.

Госпитальеры превратили крепость в огромную неприступную цитадель с двойным рядом стен и широким рвом. Для максимально комфортного размещения и проживания рыцарей в крепости были укреплены имеющиеся стены, построены казармы, часовня, кухня с мельницей, трапезная и даже многоместная уборная. Мусульмане неоднократно пытались отвоевать у рыцарей «крепость на холме», но всякий раз безуспешно. За 130 лет владения замком госпитальеры отбили множество атак.

В 1170 году Ближний Восток сильно пострадал от разрушительного землетрясения. Разрушениям подверглись и рыцарские владения, однако нет худа без добра. Урон, нанесенный замкам рыцарских орденов, подвигнул тех на строительство более усовершенствованных укреплений. Замок рыцарей тоже пострадал. Арабский хронист писал, что во время землетрясения не устояла ни одна стена замка. Особенно досталось церкви. Христиане с ужасом смотрели, как рушатся своды храма. Но крепость перестроили и украсили – на смену строгому романскому стилю пришла гораздо более утонченная готика. Вокруг замка были возведена мощная внешняя стена. Между наклонным, западным, контрфорсом крепости и внешними стенами был устроен беркиль – глубокий водоем, служивший не только хранилищем воды, но и дополнительным заграждением от врагов.

Одна из ранних построек замка – возведенная еще в романском стиле часовня – была расписана по византийскому канону, хотя фрески были подписаны на латыни. Ее стены украшали знамена и военные трофеи, оружие погибших рыцарей и даже сбруи их лошадей. В замковых кладовых хранили зерно, оливковое масло, вино и корм для лошадей. У рыцарей были коровы, овцы и козы. И воды было достаточно – родниковая воды поступала в замок из природного источника по системе труб и акведука, а недалеко от кухни был вырыт колодец.

К началу XIII века крепость Крак де Шевалье превратилась в столь крупное и мощное сооружение, что в нем в течение 5 лет могли пережить осаду 2 тысячи человек. О защищенности замка говорит также и тот факт, что в то время, когда на Святой земле уже практически не осталось крестоносцев, крепость пала последней.

Даже знаменитый «победитель крестоносцев» Салахад-Дин (1138–1193) предпочел не штурмовать крепость – он появился под стенами Крака де Шевалье в 1188 году, простоял месяц на соседнем холме, проводя рекогносцировку, но так и не решился перейти к активным действиям. Взять крепость удалось только в 1271 году мамлюкскому султану Бейбарсу (1223–1277). Бейбарс, как и Салах-ад-Дин, отдавал себе отчет в том, что взятие Крака штурмом или измором – дело почти невозможное: мощные стены, благодаря которым его мог оборонять сравнительно небольшой гарнизон, а также громадные запасы продовольствия гарантировали ему беспримерный «запас прочности». Тем не менее, султан решился на штурм восточной части укреплений и, неся немалые потери, 31 марта 1271 года сумел-таки прорваться в пространство между внешними и внутренними стенами. И то только благодаря тому, что вместо четырехтысячного гарнизона, на который была рассчитана крепость, ее охраняли только три сотни человек. На крепостную стену поставили катапульты и установили их для обстрела донжона.

Немногочисленный гарнизон укрылся от нападавших в самом укрепленном месте – южном редуте, где находились запасы провизии. Продуктов у них было еще достаточно, но отбить мамлюков они, конечно, не могли. Возникла патовая ситуация. Для того чтобы выманить защитников из их укрытия, необходима была военная хитрость. Для этого изготовили письмо, посланное якобы Великим магистром ордена – Гуго де Ревелем, содержавшее приказ о сдаче крепости. 8 апреля оно было доставлено в гарнизон, и защитникам ничего не оставалось, как покорно повиноваться воле «второго отца». Христиане вышли из крепости, и мамлюки отпустили их на все четыре стороны.

Сейчас потомки воинов армии султана придерживаются другой версии. По их словам, арабы, переодевшись христианскими священниками, прибыли к стенам замка с мольбами о защите их от преследования воинов-мусульман. А когда доверчивые госпитальеры открыли ворота «собратьям по вере», те выхватили из-под ряс сабли. Крак был взят. Всем уцелевшим рыцарям была дарована жизнь. После взятия замка мусульманами в часовне была устроена мечеть.

После нашествия монголов крепость пришла в упадок, а в период османского господства была вообще заброшена. Там, как и в других забытых за ненадобностью крепостях, расположилось небольшое поселение.

В 1927 году, во время действия на территории Сирии французского мандата, в замке начались восстановительные работы, и сегодня Замок рыцарей предстает перед посетителями практически во всем прежнем великолепии.

Реймсский собор – готический Парфенон

На Рождество @@@ года святитель Реми обратил в христианство короля Хлодвига. После победы над алеманнами в битве под Толбьяком (ныне Цюльпих, около Кельна) король уверовал в Иисуса и святой Реми крестил его в Реймсе, который расположен на северо-востоке Франции, на правом берегу реки Вель, приблизительно в 160 км от Парижа. Кроме короля крестились еще пять тысяч воинов, что послужило началом обращения в истинную веру салических франков. По легенде, во время крещения святой Реми получил от голубя (в христианстве это телесное воплощение Святого Духа) святое мирро, которое впоследствии тщательно хранили в Святом сосуде.

С тех пор святой Реми считается апостолом франков, а Реймс стал местом коронации двадцати пяти французских королей.

Город славится своим собором, который считается классическим образцом зрелой французской готики. Собор, в котором на головы французских королей возлагались короны, был третьим по счету.

Конечно, Хлодвиг крестился не в соборе, а в небольшой базилике. Затем ее начали перестраивать сразу после коронации Людовика Пиё, и новая церковь была освящена в 862 году.

Вторым королем, принявшим власть в Реймсе, стал Людовик Пиё, сын Карла Великого. В 816 году он, новый Хлодвиг (Ludovicus от Clodovecus), повторил обряд, ставший с тех пор традиционным.

14 мая 1051 года в День Святой Троицы одна из дочерей великого князя Киевского Ярослава, Анна, здесь венчалась с Генрихом I, став французской королевой. К сожалению, эта церковь сгорела в результате сильного пожара, который начался 6 мая 1210 года. В огне погиб не только этот храм, но и многие жилые постройки города. Новый храм – Нотр-Дам де Реймс – на месте пепелища стали строить по решению архиепископа Реймса Обри де Умбера. План постройки был составлен Жаном д’Орбе. Строительство шло медленно. Только на возведение хора и трансепта потребовалось около 30 лет. Д’Орбе сменили его последователи: Жан Лелу, Готье де Реймс, Бернар де Суассон, Робер де Куси. Работы над главным нефом и западным фасадом закончились лишь в начале XIV века. На стройке трудилась целая плеяда зодчих и ремесленников. На мозаичном полу собора можно прочесть имена архитекторов и этапы возведения грандиозного сооружения. Все три постройки объединяет алтарная часть, не менявшаяся в течение 16 веков.

17 июля 1429 года судьба Франции снова решалась в Реймсе – короновался Карл VII. В этот день под сводами собора за спиной короля стояла светловолосая девушка в рыцарских латах с королевским знаменем в руках. Это она, Жанна д’Арк, привела дофина в Реймс, чтобы он стал королем.

11 июля 1775 года в Реймсском соборе короновали Людовика ХVI. Мальчик по фамилии Дантон сбежал с уроков, чтобы посмотреть, «как делают королей». А спустя два десятка лет с не меньшим любопытством он будет наблюдать за тем, как на плахе король будет обезглавлен.

Последняя коронация состоялась 29 мая 1825 года. В этот день колокола Реймса звонили в честь последнего представителя старшей линии Бурбонов – Карла X. Все короли венчались на царство тем самым святым мирром, что принес белый голубь. Хранился Святой сосуд в аббатстве Святого Реми, которое так же, как и собор, является одной из достопримечательностей Реймса. Позже, во время революции, сосуд был разбит.

Собор в Реймсе стал самым высоким собором Франции. Семь его башен должны были венчать высокие шатры со шпилями. Возвести удалось лишь две из них; они поднялись на высоту 80 м. Интерьер собора производит сильное впечатление. Перспектива колоннады разделяет пространство нефов. В высоте тают стрельчатые своды, откуда через высоко расположенные окна льются потоки света. Свет проникает в собор и через главные окна центрального нефа, окна боковых нефов и окна хора. Внутреннее пространство храма отличают ясная структура, благородство и стройность пропорций как целого, так и отдельных частей, естественность и пластичность их переходов, высокое совершенство обработки камня, тщательность отделки каждой детали, свобода и продуманность архитектурного рисунка.

С наружной стороны Нотр-Дам де Реймс окружен многочисленными контрфорсами. На крыше собора находятся скульптуры химер. Этим причудливым декором собор в Реймсе напоминает собор Парижской Богоматери на острове Сите. Фигуры мифологических животных расположены также на окружающей апсиду галерее собора в Реймсе.

Одно из главных украшений собора – многочисленные витражи. Наиболее древние из них датируются 1235 годом.

Свет, проходящий через них, наполняет интерьер храма воистину божественным сиянием. Конечно, многие стеклянные картины погибли в течение долгой жизни собора, но и в новейшее время художники почитают за честь творить для великого сооружения. В 1974 году собор получил в подарок витраж работы Марка Шагала для украшения осевой часовни галереи, окружающей хоры. Витраж изображает Древо жизни и сцены смерти и воскресения Иисуса Христа.

Несмотря на колоссальные размеры, собор не кажется слишком массивным. Гениальные технические решения, применение стрельчатых арок, острых шпилей, треугольных фронтонов делают громадное здание легким, устремленным вверх.

По-настоящему прекрасен западный фасад Нотр-Дам де Реймс. Как мы уже говорили, работы над ним были завершены к началу XIV века – в 1311 году. Его длина составила 136 м. Высота центрального нефа – 38 м. Фасад украшают два окна-розы.

Три глубоко утопленных портала со стрельчатыми арками поднимаются к огромному круглому окну, над которым проходит изящная галерея, названная галереей Королей. Стрельчатые арки порталов украшены изображением сцен из жизни Иисуса Христа. Над центральной аркой находится фигура Богоматери, которой посвящен собор. Два других портала посвящены Святому Сиксту и теме Страшного суда.

Снаружи внимание привлекает великолепный скульптурный фриз главного фасада. Он был выполнен во второй половине XIII века под руководством Бернара де Суассона, однако имя автора наиболее выразительных скульптур нам не известно. Среди них особо выделяется расположенная справа от центрального входа скульптурная группа «Встреча Марии с Елизаветой». Согласно евангельскому сказанию, юная Мария узнала от ангела, что родит Спасителя. А ее родственница, пожилая Елизавета, родит того, кто будет его предвестником, то есть Иоанна Предтечу, или Крестителя. Они встретились и беседовали о важности ожидаемых событий. Именно важность предреченного передана в статуях этих двух женщин на западном фасаде собора. Статуи Марии и Елизаветы стоят на разных консолях, но находятся в вечном общении друг с другом. Мария стройна, исполнена достоинства, но в то же время женственна, нарядно одета, даже с небольшой брошью, как, вероятно, было принято у тогдашних модниц. Елизавета спокойна, излучает женскую мудрость. Повороты их голов, жесты рук, складки одеяний гармоничны и торжественны. За спокойную возвышенность и уверенную простоту историки искусства называют эту скульптурную группу «греческим мгновением готической скульптуры».

Любопытна и скульптурная группа, изображающая целую процессию высокопоставленных особ, которых черти тащат на цепи к кипящему котлу. В апсиде собора находится фигура атланта. Его лицо искажено гримасой, которая, согласно легенде, подтолкнула Виктора Гюго на создание образа Квазимодо в романе «Собор Парижской Богоматери». Резьбой и скульптурами богато украшены также боковые фасады и стены собора. В высоких вытянутых башенках-пинаклях, которыми украшены контрфорсы, между колонн стоят статуи ангелов. Изображений крылатых посланцев Господа на всей постройке так много, что порой ее называют «собором ангелов». Считается, что ангелы оберегают собор от дьявольских сил.

Над северным порталом улыбается самый живой и подвижный ангел Реймсского собора. Его улыбку иногда называют «Реймсской улыбкой». Она робкая, чуть смущенная, слегка лукавая, но пленительная, зовущая. Недаром кто-то из великих сравнивал готику с утренней зарей, предвестием дня.

Судьба не щадила собор. На его стенах оставили следы многочисленные события неспокойной истории Франции. В XVI веке его громили французские кальвинисты-гугеноты, в конце XVIII века он пострадал от Великой буржуазной революции. Первая мировая война чуть было не уничтожила его совсем: в сентябре 1914 года после бомбардировки случился пожар, восстановительные работы начались только после войны.

Но не только в королевской хронике оставил свой след собор, посвященный Богородице. 7 мая 1945 года в Реймсе был подписан документ о прекращении военных действий между Францией и Германией.