Текст книги "100 знаменитых чудес света"

Эскориал – дворец-монастырь

Недалеко от Мадрида находится всемирно известный Эскориал. Это не просто архитектурный ансамбль, резиденция королей, библиотека, музей и крупнейший национальный архив. Мрачной громадой поднимается он, окруженный массивными, как у крепости, стенами с тяжелыми башнями. Холодный и неприветливый замок Эль Эскориал производит впечатление огромной глыбы серого гранита.

Монастырь и светский дворец – обычно это вещи трудно совместимые. И все же иногда бывает, что светская власть поселяется под одной крышей с духовной: путешествующий монарх пользуется гостеприимством монастырского настоятеля, либо член королевской семьи в заботе о бессмертии своей души платит монахам, чтобы те за него молились.

Испанский король Филипп II – одна из самых неоднозначных фигур европейской истории. Стараниями Шарля де Костера, автора «Легенды о Тиле Уленшпигеле», был создан образ нелюдимого фанатичного католика, патологически жестокого монарха, добровольно заточившего себя в мрачном замке-монастыре неподалеку от Мадрида. Там он, подобно пауку, плел свою паутину, стремясь, ни много ни мало, к мировому господству.

Однако Филипп совсем не был затворником, да и жил в Эскориале не постоянно, хотя действительно был «знаменосцем» католической Контрреформации и полностью посвятил себя стране и развитию религии. Король был женат четыре раза, но всегда шел под венец только по дипломатическим или династическим мотивам. Вся жизнь Филиппа была подчинена монаршему долгу, который сливался в его сознании с долгом религиозным. У него была привычка ежедневно по три-четыре часа молиться, стоя на коленях. Правда, приобрел он от этого только подагру.

История дворца-монастыря началась 10 августа 1557 года, когда в битве при Сент-Квентине во Фландрии испанская армия одержала победу над французами. Дата оказалась знаменательной вдвойне, поскольку это был день Святого Лаврентия, но именно в этот день в ходе битвы была разрушена церковь его имени. Король Испании Филипп II, человек глубоко верующий, поклялся отстроить для святого новую церковь взамен разрушенной. Утверждают, что своими очертаниями Эскориал напоминает решетку, на которой этот святой принял мученическую смерть, а ее изображение многократно повторяется в деталях отделки интерьеров. Бо́льшую часть дворцового комплекса при Филиппе II занимал монастырь ордена святого Иеронима, который частично сохранился до наших дней. В XIX веке здание монастыря было передано августинцам.

Строить новый дворец начали у подножья горы Абантос, в горной цепи Гвадерама. Это незащищенное от ветров место, недалеко от которого находятся Гвадерамские шахты. В пустынных предгорьях закипела работа. Из разных концов империи везли в этот край строительные материалы. Караваны судов доставляли в испанские порты ценнейшие породы деревьев с Вест-Индских островов. Все поглощал Эскориал, который обошелся испанской короне в шесть миллионов дукатов. Казалось, что строительству никогда не будет конца.

Эскориал скорее похож не на дворец, а на крепость. Он раскинулся обширным прямоугольником, размер внешних стен которого 206×161 метр, и его безыскусные, повоенному строгие и симметричные фасады могут показаться однообразными. В основном Эскориал создан двумя архитекторами. В 1559 году Хуан Батиста де Толедо, ученик великого итальянца Микеланджело, выполнил первые чертежи проекта; по некоторым сведениям, он изучал и использовал опыт строителей собора Святого Петра в Риме. Бо́льшую часть своей карьеры Хуан Батист посвятил Риму и Неаполю, где трудился для вице-короля, чьи рекомендации и привлекли внимание к работам Батиста самого короля Испании. В 1559 году он был привлечен к работе над проектом Эскориала, который был выполнен вместе с королем Филиппом. Эскориал называли «Католической короной Испании».

В 1567 году строительство продолжил зодчий Хуан де Эррера, который и определил окончательный архитектурный облик здания. Дворец выстроен из голубовато-серого гранита, его суровые фасады украшены лишь традиционными для испанской архитектуры угловыми башнями (такое же здание находится в Алказаре).

Попытки подсчитать точное число окон и дверей почти никогда не дают одинаковых результатов. В основном все сходятся на таких цифрах: около 1250 дверей и 2500 окон. Кроме того, в нем 15 галерей, 16 внутренних двориков (патио), 13 часовен, 300 келий, 86 лестниц, 9 башен, 9 органов и огромная коллекция картин (более 1600). Подсчитано также, что общая протяженность коридоров этого дворца составляет 16 километров, в нем почти сотня лестничных маршей.

Королевские покои были размещены в Эскориале таким образом, чтобы непосредственно из них король мог пройти в церковь. Когда Филипп II был уже стар и немощен, он все равно имел возможность видеть главный алтарь церкви прямо со своего ложа. Королевские покои, примыкающие к восточному приделу церкви, как бы «выпирают» из основной части ансамбля, поэтому их называют «рукоятью» решетки Святого Лаврентия. Наследники Филиппа, предпочитая более пышные и просторные апартаменты и к тому же вовсе не горя желанием всегда видеть перед собою главный алтарь, расширили дворец, сделав пристройки к северной стене церкви. К югу от нее находится двухъярусная галерея крестного хода, окаймляющая внутренний двор – так называемый Дворик евангелистов, украшенный скульптурными изображениями евангелистов.

Холодной строгостью отмечено убранство внутренних апартаментов Эскориала. Наиболее красиво оформлена библиотека, размещенная в длинной галерее у западного входа. Филипп II еще при жизни мог оценить и увидеть ее во всей красе. Плафон библиотеки, которая хранит ценнейшее собрание книг и рукописей, покрыт аллегорическими изображениями наук и искусств. Своей библиотекой Эскориал уступает лишь Ватикану. Здесь хранятся рукописи св. Августина, Альфонсо Мудрого и святой Терезы. Здесь же находится крупнейшее в мире собрание арабских манускриптов, иллюстрированных сборников гимнов и работ по естественной истории и картографии начиная со Средневековья. Это единственная библиотека в мире, где книги ставятся корешками внутрь, чтобы лучше сохранялись древние украшения переплетов.

Во всем облике дворца как бы отразился сдержанный, неприступный нрав короля Филиппа II. Выбрав для архитектурного облика Эскориала стиль ясный и строгий, без декоративных излишеств, Филипп II позаботился о том, чтобы украсить внутренние покои дворца замечательными произведениями изобразительного искусства. Удивительно, но этот деспотичный король прославился огромной любовью к искусству. Именно он был инициатором приобретения картин фламандских мастеров, их во дворце очень много. К примеру, самым любимым его художником был Босх, который отличался пессимистичной и причудливой фантазией. Впервые король приобрел работы Босха именно для Эскориала.

Основное украшение жилых помещений Эскориала – великолепные картины. Он славится, прежде всего, собранием полотен Тициана, но есть здесь и картины Эль Греко, Веронезе, Тинторетто, Иеронима Босха, Веласкеса и Ван Дейка. Во дворце выставлена ценная коллекция настенных ковров, некоторые из которых вытканы по эскизам Рубенса и Гойи. Колонные залы монастыря также украшены картинами и предметами искусства. В Эскориале имеется также музей архитектуры.

Во внутренних двориках Эскориала стоят статуи – превосходные скульптуры греческих мастеров. Кроме этого, немало сокровищ таит в себе Реликарио, где находятся изделия из золота и серебра с вкрапленными в них драгоценными камнями. Здесь же выставлено Евангелие со страницами из чистейшего золота.

Эскориал служил не только дворцом и монастырем, он стал усыпальницей испанского королевского дома. Одна из целей строительства Эскориала – создание мавзолея для отца Филиппа II короля Карла V. Его останки были перенесены сюда в 1586 году. Однако великолепная усыпальница из бронзы, мрамора и яшмы была сооружена в крипте церкви только при Филиппе III в 1617 году. Пантеон королей расположен под главным алтарем церкви и после смерти Филиппа II долго оставался незавершенным. Здесь покоятся останки всех королей Испании, начиная с Карла V.

Напротив мавзолея находится Пантеон принцев, возведенный в XIX веке. Последним здесь был похоронен единственный король, который не занимал престол – Дон Хуан Бурбон, отец нынешнего короля Хуана Карлоса. Он был удостоен такой чести за поддержку демократии при Франко и за отказ от трона в пользу сына ради мирной передачи власти.

Соловецкий монастырь – Северная твердыня

Соловецкий архипелаг расположен в западной части Белого моря недалеко от Полярного круга и состоит из шести крупных и множества небольших островов. Наиболее известен Большой Соловецкий остров, он имеет примерно 25 километров в длину и 16 в ширину (246 км²). Другие острова значительно меньше и расположены по сторонам от него. Подлинную славу архипелагу принес знаменитый Соловецкий монастырь.

Соловецкие острова – заповедник в Белом море, легендарная земля, на которой сохранились памятники культуры нескольких эпох: неолитической, средневековой и нового времени.

Удаленность от материка, суровость климата не помешали заселению и преобразованию этого края. Пустынными эти острова в Белом море оставались до XV века, до той поры, пока иноки Савватий и Герман не поселились на одном из шести островов архипелага – Большом Соловецком острове недалеко от горы Секирной – и не основали там в 1436 году мужской монастырь. При третьем игумене Ионе монастырь получил от новгородского архиепископа грамоту на владение всеми Соловецкими островами. В 1450 году новгородская посадница Марфа Борецкая подарила монахам свои беломорские волости Суму и Кемь. Права соловецких монахов подтвердил и великий князь Всея Руси Иван III. Уже к XVII веку Соловецкий монастырь приобрел огромное влияние как на русском Севере, так и во всем Русском государстве, став одним из крупнейших землевладельцев: монастырские земли простирались по Беломорскому побережью от Архангельска до Кольского полуострова, вдоль течения северных рек – Онеги, Кеми, Сумы и Керети.

Первые постройки в монастыре были деревянными, однако уже к середине XVI века начинается каменное строительство. Оно связано с именем настоятеля Соловецкого монастыря Филиппа (Колычева), впоследствии московского митрополита.

Первое каменное сооружение Соловецкого кремля – трехглавая Успенская церковь с трапезной и келарской палатой была воздвигнута в 1552–1557 годах новгородскими мастерами. Поражают размеры трапезной, ее площадь – 482 м². В центре – только одна опора, которая держит мощные своды. Из трапезной через красивые порталы можно попасть в келарскую палату (кладовая и канцелярия) и Успенскую церковь.

Второе по времени каменное сооружение монастыря – Преображенский собор (Соловецкий, или Зосимо-Савватиевский собор), построенный в 1558–1566 годах. В основании собора располагается церковь Германа, где находились его мощи. Мощи Зосимы и Савватия в серебряных раках хранились в Троицком соборе.

Преображенский собор в Соловецком архитектурном ансамбле играет ведущую роль. Строители старались всеми средствами подчеркнуть устремленность собора ввысь. Собор имеет хорошо заметный со стороны наклон стен внутрь, что придает ему большую устойчивость. Построен храм с большим запасом прочности: толщина стен у основания – 3,5 м. Необычно организовано внутреннее пространство собора. В интерьере только два опорных столба вместо четырех традиционных. Они поддерживают центральный барабан, который опирается также и на восточную стену собора.

Широкую известность монастырь получил при игумене Филиппе Колычеве. В 1537 году он пришел в монастырь послушником, скрывая свое знатное происхождение, и со временем стал игуменом. Он основал здесь железный промысел, проложил между озерами систему каналов, на которых построил мельницы. Монастырское хозяйство оснастили механическими приспособлениями. С востока к стенам подходит памятник инженерного искусства – Святое озеро, звено в гидросистеме Соловков. На озере Филипп поставил водяную мельницу, которая приводила в действие разнообразные машины. В юго-восточной части Большого Заяцкого острова сохранилась филипповская дамба. Игумен Филипп был по настоянию Ивана Грозного сделан русским митрополитом, но возвысил голос против царских несправедливостей и вскоре погиб. Строительные работы в монастыре продолжались и после Филиппа.

С севера и юга к Благовещенской церкви примыкают келейные корпуса. Они были сооружены в середине XVII века и перестроены в XIX веке. Тогда же были построены мельница, Портная и Чоботная палаты и другие здания хозяйственного назначения. К этому времени формирование Соловецкого архитектурного ансамбля было в основном закончено. Более поздние памятники Соловецкого монастыря – колокольня (1777), Филипповская церковь (1798), Никольская церковь (1832) – дополнили архитектурный ансамбль.

С XVI века монастырь был не только прибежищем православия, но и важнейшим форпостом Русского государства, твердо державшим оборону на северных подступах. Знаменитая крепостная стена вокруг Соловецкого монастыря поражает своей мощью. За годы она покрылась разноцветными лишайниками, что сделало ее очень живописной. Строительством крепостной стены руководил монах Трифон, уроженец поморского села Ненокса. Возводили крепость 12 лет – с 1582-го по 1594 год.

Стены Соловецкой крепости сложены из громадных необработанных валунов. Ее периметр – более одного километра, в плане она представляет собой пятиугольник неправильной формы. Высота стен доходит до 9 м, башни поднимаются на 13 м, толщина стен у основания – 6 м. Грандиозные стены и башни Соловецкого монастыря стали символом неприступности.

По углам крепости восемь боевых башен: Никольская, Корожная, Успенская, Прядильная, Белая, Архангельская, Поваренная и Квасоваренная. У крепостных стен было два ряда боя – верхний и нижний.

В 1571 году у Соловецких островов появились шведские военные корабли. Для охраны крепости Москва прислала на Соловки воеводу, четырех пушкарей, десять стрельцов, а также пушки, пищали, ядра, порох. Монастырь для охраны своих земель на материке построил Сумский, Кемский и другие остроги. Монастырские стрельцы защищали не только острова, но и поморские земли.

Во время польского нашествия в начале XVII века монастырь оборонял Север уже с другой стороны – от набегов «черкас и литовских людей» со стороны Холмогор. Монастырь помогал государству и деньгами, он давал крупные суммы на сбор войска и вооружение.

В конце XVII столетия начал отстраиваться поселок вокруг стен монастыря, но до наших дней сохранились преимущественно сооружения ХIХ века. На островах издавна строились избы промысловиков, скиты отшельников. К ним ведут живописные дороги, по сторонам которых среди смешанных лесов проглядывают зеркала сверкающих озер. Одна из Соловецких дорог завершается мощной валунной дамбой, соединившей два соседних острова.

Соловецкие острова дважды посещал Петр І. Монастырь вкладывал средства в строительство петровского флота, а монастырские крестьяне принимали участие в его боевых операциях. Именно отсюда, с Соловков, Петр начал свой легендарный поход по «государевой дороге», завершившийся победой русских войск на Неве и выходом к Балтийскому морю. От пребывания Петра остался уникальный для Соловков деревянный памятник – церковь Андрея Первозванного (покровителя военного флота) на Большом Заяцком острове.

Во время Крымской войны в 1854 году к островам подошли английские фрегаты. Девять часов продолжалась бомбардировка кремля. Крепость выстояла под градом прямых попаданий ядер. В 1855 году английские фрегаты снова подошли к Соловкам. Англичане предъявили ряд требований монастырю. Но переговоры с монастырским начальством закончились безрезультатно. Интересный исторический памятник – Переговорный камень с надписью, посвященной этим событиям, лежит на берегу моря, там, где проходили переговоры.

Еще со времен Ивана Грозного на Соловках была особая тюрьма, где содержались как государственные, так и религиозные инакомыслящие. Одним из ее узников был последний кошевой атаман Запорожской Сечи Петр Калнышевский, проживший в заточении 26 лет и помилованный в 1801 году указом императора Александра I. Умер атаман через два года после освобождения в возрасте 113 лет. Закрыта Соловецкая тюрьма была только в 1903 году, просуществовав более трех с половиной столетий.

В XIX веке монастырь стал паломническим центром. Ежегодно он принимал до 12 тысяч человек. Женщины могли оставаться на острове (вне монастырских стен) не более трех дней.

К юго-западу от Большого Соловецкого острова расположены Большой и Малый Заяцкие острова, отделенные от него пятикилометровым проливом. Большой Заяцкий остров лишь незначительно превышает по размерам Малый, его площадь – 1,3 км². Однако, несмотря на небольшие размеры, его можно называть «островом сокровищ». Уникальные памятники первобытной культуры – лабиринты, курганы, дольмены – составляют музей под открытым небом. Затейливые сооружения из камней имеют вид спиралей и разнообразных узоров. Они встречаются по всей Северной Европе и обычно их относят к первому тысячелетию до н. э. На Соловецких островах известно более 30 лабиринтов: на острове Анзер, на Большом Соловецком острове, на Большом Заяцком. Существует несколько гипотез специалистов о назначении этих сооружений в виде сложных каменных спиралей на земле. Их считают памятниками ритуальной магии, святилищами первобытного человека.

Соловецкий монастырь был закрыт по решению советской власти, а в 1923 году превращен в Соловецкий лагерь особого назначения – СЛОН, преобразованный с 1937 года в Соловецкую тюрьму особого назначения – СТОН (расформирована в 1939 году). На Соловки ссылали в первую очередь иерархов Русской православной церкви, монахов и священников, участников «белого движения» – офицеров и солдат. Новая власть отправляла сюда своих политических противников, неугодных ей представителей творческой интеллигенции. С начала 30-х годов на острова начинают доставлять раскулаченных крестьян из России, Белоруссии, Украины. Максимального количества «население» Соловецких лагерей достигло в первой половине 1931 года – 71800 человек.

Среди заключенных Соловецкого лагеря – выдающийся философ, богослов, математик, химик, инженер Павел Флоренский; историки Никольский, Анциферов, Гордон; крупнейший исследователь древнерусской литературы Дмитрий Лихачёв. Среди тех, кто погиб на Соловках, много узников-украинцев – Марко Вороный, Сергей Грушевский, Григорий Эпик, Николай Зеров, Николай Кулиш, Лесь Курбас, Антон Крушельницкий, его сыновья Богдан и Остап, Мирослав Ирчан-Бабьюк, Михаил Лозинский, Валерьян Пидмогильный, Валерьян Полищук, Степан Рудницкий, Олекса Слисаренко, Павел Филипович, Владимир Чехивский, Матвей Яворский, Михаил Яловый. И еще тысячи безымянных жертв.

В 1939 году лагерь был расформирован. В годы Великой Отечественной на Соловецких островах была основана знаменитая Школа юнг Военно-морского флота, давшая стране до 1945 года 4000 выпускников.

В 1967 году на островах был организован музей-заповедник, начаты реставрационные работы. В 1991 году монастырь возвращен Русской православной церкви.

Несвиж – замок Радзивиллов

Несвиж – это небольшой белорусский городок в 100 км от Минска. Город стоит в живописном месте, на слиянии двух рек – Уши и Немана. Точная дата его основания не установлена.

Несвиж, согласно летописям, известен с XIII века. Один из его князей – Юрий Несвижский – в 1223 году принимал участие в битве с татарами на Калке. После включения земель Белоруссии в состав Великого княжества Литовского несвижские князья владели своим уделом с XIII по XV век на условиях несения военной службы. В 1492 году великий князь Александр передал город князьям Кишкам, а в 1513-м княжна Анна из этого рода вышла замуж за Яна Радзивилла (Бородатого), к которому и перешел Несвиж.

Точно неизвестно, какие причины заставили князя Николая Христофора Радзивилла (Сиротку) в мае 1583 года начать на месте старого деревянного замка (возведенного ради получения его родом княжеского титула) строительство крепости. Вполне вероятно, что причиной послужил неожиданный пожар. Однако не исключено, что на князя оказала влияние европейская фортификационная практика. Зиму 1580/81 года Радзивилл провел в Италии, где мог собственными глазами видеть и должным образом оценить тогдашние достижения итальянского военного зодчества. Строительством и особенно укреплением замка занимался сам хозяин, получивший прекрасное образование в Германии, Италии, Австрии и Франции. Не случайно новый замок было поручено построить итальянскому архитектору Джиованни Бернардони. Неизвестно, сооружал ли он крепости раньше, тем не менее вера в его способности и талант были настолько велики, что Николай Радзивилл даже уехал в паломничество в Палестину, разрешив вести строительные работы без него.

Замок-дворец строился в первую очередь как оборонительное сооружение, способное выдерживать долговременную осаду. Согласно проекту того времени, замок представлял собой прямоугольник, вокруг нового каменного замка выросла современная система укреплений: старые каменные стены были заменены высокими земляными валами с выступающими вперед бастионами, на которых были установлены артиллерийские орудия. Несвижский замок возвели на полуострове, на правом берегу реки Уши, подпертой плотиной, которая образовала два пруда – Паненский и Пионерский. Вокруг замка был вырыт широкий и глубокий ров, вода в который поступала из окружающих замок прудов. Уровень воды во рве регулировался. В течение нескольких лет проводились работы по расширению речки Уши, выкапывались искусственные озера, и получилось, что замок стоит на своеобразном рукотворном острове, являясь неприступной крепостью. Попасть в замок из города можно было только по длинному деревянному мосту, который шел через озеро и в случае опасности легко разбирался. Этот мост доходил до оборонительного рва с переброшенным через него подъемным мостом.

27 сентября 1592 года с согласия мещан магистрат принял специальную «Ухвалу места Несвижского», где были провозглашены основные обязанности жителей по обороне города. Согласно «Ухвале», горожане освобождались от обязанности выполнять «валовую работу», если давали магистрату ежегодно по 30 грошей литовских с каждого «пляца». За эти деньги нанимали специальных землекопов, каменщиков и других рабочих, которые постоянно следили за состоянием укреплений. Только в случае крайней необходимости, когда нужно было перенести «паркан» на новое место, все жители должны были явиться «як на гвалт». При сборе налога беднякам и больным делали скидку: они могли выплачивать свой взнос в рассрочку.

Каждый владелец дома был обязан иметь ружье, порох, пули и явиться на пункт сбора ополчения по сигналу городского «бубна». Того, кто не смог приобрести оружие, вначале штрафовали, затем решали вопрос о его пребывании в городе. Опоздавший на сбор ополчения платил магистрату штраф в размере 12 грошей.

Все городские жители несли сторожевую и оборонную повинности, участвовали в военных смотрах (полисах) и тренировках (муштрах). Ежегодно взрослое мужское население принимало участие в соревнованиях стрелков на приз «короля курка», которые проводились в торжественной обстановке в «шихаузе» за монастырем бенедиктинок. В первой стрелявшей четверке были, как правило, князь Радзивилл и его жена, которые могли передать право первого выстрела любому лицу, а также губернатор Несвижского замка и войт. Затем стреляли члены магистрата и все жители города, пришедшие со своим оружием. Того, чья пуля попадала в середину мишени, провозглашали «королем курка». В торжественной обстановке в городской ратуше ему вручали бархатный пояс с серебряными пластинками. Имя победителя заносилось в магистратскую книгу. Этого человека освобождали от ряда налогов, ему разрешалось свободно «выкуривать» определенное количество пива и браги. «Король» назначался на год смотрителем «шихауза». Он приобретал за свой счет серебряную табличку весом 11 грамм и гравировал на ней свое имя. Если победителем становились князь, его жена или губернатор, они уступали титул «короля» любому жителю Несвижа.

Во время Русско-польской войны 1654–1667 годов Несвиж дважды, в 1654-м и 1659 годах, был взят штурмом, а его укрепления повреждены. Однако удержать город русским воеводам не удалось. Также безуспешными были осады замка. В 1660 году воевода Хованский доносил царю Алексею Михайловичу, что вынужден снова посылать к Несвижу воеводу Змеева. Хованский писал, что вылазки из города ратных людей – конных и пеших – наносят его людям большую «шкоту», особенно фуражирам, приезжавшим из-под Ляхович на поиски «хлебных запасов и конских кормов». Судя по всему, взять Несвиж в 1660 году не удалось.

Грамота короля Михаила Вишневецкого от 29 октября 1669 года упоминает о восстановлении укреплений города, которые сооружались заново от самого фундамента. Однако дела шли плохо. Тогда князь Михаил Радзивилл, желая привести свое родовое гнездо в надлежащее состояние, начал сам «немалым коштом фортификовать Несвиж».

Однако восстановить полностью свои укрепления город до начала Северной войны не смог. Это заставило магистрат и все «поспольство», не надеявшееся на городскую фортификацию, просить Радзивилла, чтобы он разрешил им в случае острой нужды укрыться за стенами замка. Судя по тому, что в марте 1706 года шведский подполковник Таутфэттэр взял Несвиж штурмом, Радзивилл просьбу жителей не удовлетворил. В мае того же года шведские войска после длительной осады все же овладели и замком, разрушив его и взорвав бастионы. Однако при осаде города шведы так и не смогли сломить сопротивление защитников, засевших в стенах иезуитского коллегиума и в соседних каменных постройках.

После Северной войны укрепления замка и города все же восстановили. Радзивиллы и короли Речи Посполитой хорошо понимали стратегическую важность и значение Несвижа для Верхнего Понеманья и центра Белоруссии. Однако замок приобрел менее воинственный и более утонченный внешний вид, теперь это был скорее дворец. Архитекторы, отстраивавшие замок заново, придали ему черты стиля барокко. Свой окончательный вид Несвижский дворец приобрел лишь во второй половине XVIII века. С севера и запада на подступах к городу возвели дополнительные бастионные укрепления, правым краем упиравшиеся в искусственный пруд. В Несвиже по-прежнему было много огнестрельного оружия. В 1765 году здесь еще было 36 пушек, главным образом местной отливки, сотни мушкетов, карабинов, «янычарок», пистолетов и другого оружия. Здесь также располагалась пятнадцатитысячная частная армия князей Радзивиллов – некоронованных королей Великого княжества Литовского.

Замок интересен не только своими наземными сооружениями, но и многочисленными подвалами, подземельями и склепами. В вале, который его окружал, были сделаны многочисленные помещения для прислуги и хозяйственные склады, здесь же размещались конюшни. Куртины и бастионы Несвижского замка были укреплены камнем, по верху вала шла защищенная бруствером дорога.

На протяжении многих веков в Несвижском замке собирались огромные художественные и исторические ценности. Кроме фамильного золота и серебра, старинного фарфора и живописных полотен старых мастеров здесь имелась богатейшая библиотека из 20 тысяч томов. В архиве хранились практически все акты Великого княжества Литовского, начиная со времен Ягайло (великого князя Литовского и короля польского, конец XIV века). В библиотеке были собраны редкие рукописные и старопечатные издания, исторические документы и грамоты, письма многих монархов. В замке хранилась богатая коллекция европейского, арабского, японского и китайского оружия, знаменитые слуцкие пояса, кореличские и несвижские шпалеры, огромная коллекция монет и медалей, роскошная мебель и другие ценные предметы.

Рассказы об этих богатствах легли в основу легенды о «сокровищнице Радзивиллов». Считается, что несметные богатства Радзивиллов, хранившееся в фамильной сокровищнице, должны были всегда находиться в замке, их нельзя было вывозить оттуда даже в годы военных нашествий. Поэтому создавались тайники, о которых знали только сам князь и его самый доверенный слуга. Во время Отечественной войны 1812 года последний князь несвижской линии Радзивиллов перешел на сторону Наполеона. При поспешном отступлении французов Доминик Радзивилл не успел забрать с собой все свои богатства. В Несвиж вступили русские войска, и все княжеское добро было отправлено в Россию. Но знаменитая сокровищница найдена не была, и с тех пор нет покоя любителям забытых кладов. Жертвой их трудов пал прекрасный парк Альба, окружавший замок.

Много усилий в поисках клада приложили немцы и в Первую мировую войну, и во Вторую. В 1941–1944 годах на его поиски была направлена даже специальная саперная рота. Но все усилия были тщетны.

После войны здесь обосновался санаторий. Великолепные залы разгораживали, чтобы сделать кабинеты, лечебные палаты. И только в начале нового, XXI столетия в замке начались реставрационные работы.

Дворец Радзивиллов в Несвиже – это не только резиденция князей. Это и одно из самых загадочных мест в Беларуси. Известно, что в замке обитает привидение. Призрак – это дух Барбары Радзивилл, супруги польского короля Сигизмунда II Августа. Согласно легенде, Барбара вышла замуж за Сигизмунда в тайне от польского королевского двора. В скором времени после этой женитьбы скончался отец Сигизмунда – польский король – и королевский престол перешел к Сигизмунду.

По существовавшим в те времена правилам Сигизмунд должен был укрепить государство удачным браком. Двор не знал о женитьбе молодого короля, поэтому придворные незамедлительно стали искать невесту. Возглавила поиски мать Сигизмунда – Бона Сфорца. Новость о том, что у короля уже есть жена, была ей неприятна, однако свергнуть невестку законно у Сфорцы не было возможности. Бона поступила как настоящая итальянка. Со всем двором она уехала в Италию, но оставила лекаря, который приготовил для Барбары яд – Барбару отравили.

Однако Сигизмунд, очень любивший Барбару, не желал смиряться с ее смертью. Король решил с помощью алхимиков и магов вызвать душу покойной супруги. По правилам во время спиритического сеанса король не должен был касаться призрака Барбары. Когда все необходимые ритуальные действия были закончены и в комнате появился дух Барбары, король не удержался, кинулся к своей возлюбленной и дотронулся до нее. В тот же момент в комнате что-то взорвалось, пошел трупный запах…