Текст книги "Святые апостолы Петр и Павел"

* * *

Видишь… какое великое благо – кротость? Она больше жестокости уязвляет сердца наши и причиняет рану более чувствительную. Как тот, кто наносит удар телам затверделым, производит ощущение не столь сильное, а кто наперед смягчит их и сделает нежными, тот поражает сильнее, так точно и здесь – прежде надобно смягчить и тогда уже поразить. Смягчает же не гнев, и не сильное обвинение, и не порицания, но кротость: гнев еще увеличивает ожесточение, а кротость уничтожает. Итак, если хочешь тронуть кого-либо обидевшего тебя, обращайся к нему с большою кротостью. Вот смотри, и здесь что делает кротость. Петр кротко напомнил иудеям об их преступлениях и ничего более не прибавил; сказал о даре Божием, указал на благодать как на свидетельство о минувших событиях, и еще далее простер слово, иудеи устыдились кротости Петра, потому что он с людьми, распявшими его Владыку и замышлявшими убийство против самих (апостолов), беседовал, как отец и заботливый учитель. Они не просто убедились, но и осудили самих себя, – пришли в сознание того, что сделали. Это потому, что он не дал им увлечься гневом и не допустил их разума до омрачения, но своим смиренномудрием рассеял, как некоторый мрак, их негодование и тогда уже выставил на вид их преступление. Ведь так обыкновенно бывает: когда мы скажем, что нас обидели, обидевшие стараются доказать, что они не обижали; а когда скажем, что нас не обидели, но скорее мы сами обидели, – те поступают напротив. Поэтому, если хочешь привесть обидевшего в затруднение, не обвиняй его, но вступись за него, и он сам будет обвинять себя: род человеческий любит спорить. Так сделал Петр. Он не осудил (иудеев) со всею силою, а напротив, постарался еще с возможною кротостью почти защитить их и потому тронул их душу. Откуда же видно, что они умилились? Из их слов. Что именно говорят они? Что нам делать, мужи братия? Тех, которых называли обманщиками, теперь называют братьями, – не столько для того, чтобы сравнить себя с ними, сколько для того, чтобы расположить их к любви и попечению. А с другой стороны, так как апостолы удостоили их этого названия, то они и говорят: что нам делать? Не сказали тотчас: итак, покаемся – но предали себя на их волю. Как человек, застигнутый кораблекрушением или болезнью, увидя кормчего или врача, все предоставляет ему и во всем слушается его – так и они признались, что находятся в крайнем положении и не имеют даже надежды на спасение. И смотри: не сказали они: как мы спасемся, но: что нам делать? Что же Петр? Здесь опять, хотя спрошены были все (апостолы), отвечает Петр. Покайтесь, говорит он, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа (ст. 38). И еще не говорит: уверуйте, но: да крестится каждый из вас, – потому что веру они получали в крещении. Потом показывает и пользу (крещения): для прощения грехов; и получите дар Святого Духа (ст. 38). Если вы получите дар, если крещением дается «прощение» (грехов), то зачем медлите? Потом, чтобы сделать свое слово убедительным, присовокупил: ибо вам принадлежит обетование (ст. 39). И здесь разумеет то же обетование, о котором говорил и выше. И детям вашим. Значит, более велик дар, когда у них есть и наследники благ. И всем дальним: если дальним, то тем более вам – близким. Кого ни призовет Господь Бог наш (ст. 39)… И другими многими словами он свидетельствовал и увещевал, говоря (ст. 40). Смотри, как везде (писатель) говорит кратко, как далек честолюбия и хвастовства. Свидетельствовал, говорит, и увещевал, говоря. Вот совершенное учение, внушающее и страх и любовь! Спасайтесь, говорит (Петр), от рода сего развращенного (ст. 40). Ничего не говорит о будущем, но – о настоящем, чем люди всего более и руководятся; и показывает, что проповедь освобождает и от настоящих, и от будущих зол. Итак охотно принявшие слово его крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч (ст. 41). Как думаешь, во сколько раз больше знамения это одушевило апостолов? «И они постоянно пребывали в учении апостолов, в общении» (ст. 42)… Был же страх на всякой душе; и много чудес и знамений совершилось через апостолов в Иерусалиме (ст. 43). Это и естественно. Они уже не презирали их, как каких-нибудь простых людей, и внимали уже не тому, что видели, но ум их очистился. А как выше Петр говорил весьма многое, излагал обетования и показывал будущее, то они справедливо поражены были страхом; свидетельством же тому, что говорил он, служили чудеса. Как у Христа – прежде знамения, потом учение, затем чудеса, так и теперь.

* * *

Везде являются Петр и Иоанн в великом между собою согласии. Иоанну Петр подает знак (на вечере); вместе идут они ко гробу; об Иоанне (Петр) говорит Христу: а он что? (Ин. 21, 21) Прочие знамения опустил писатель этой книги, а о том, которое произвело великий ужас и всех поразило, говорит. И заметь опять, что (апостолы) шли собственно не для того, чтобы совершить это (чудо), – так они были свободны от честолюбия и подражали своему Учителю. Зачем же они шли в храм? Разве они жили еще по-иудейски? Нет; однако этот поступок их сопровождался пользою. Опять происходит чудо, которое и их утверждает, и остальных привлекает, – чудо, какого они еще не совершали. Болезнь (хромого) происходила от природы и превышала врачебное искусство. Уже более сорока лет он прожил в хромоте, как говорится далее, и во все это время никто не исцелил его… Болезнь была столь ужасная, что (хромой) не мог даже доставать себе необходимую пищу. И он был всем известен как по месту, так и по болезни. А как (совершилось чудо), – слушай. И был человек, сказано, хромой от чрева матери его, которого носили и сажали каждый день при дверях храма, называемых Красными, просить милостыни у входящих в храм (ст. 2). Следовательно, он желал получить милостыню и не знал, кто были – Петр и Иоанн. Он, увидев Петра и Иоанна перед входом в храм, просил у них милостыни. Петр с Иоанном, всмотревшись в него, сказали: взгляни на нас (ст. 3–4). Он слышит это, но и при этом не встает, а все еще продолжает просить. Такова бедность: когда и отказываются дать, она настаивает и понуждает. Устыдимся же мы, так поспешно удаляющиеся при просьбах! Смотри, какую кротость тотчас выказал Петр, сказав: взгляни на нас. Так сам внешний вид их обнаруживал их душевное свойство. И он пристально смотрел на них, надеясь получить от них что-нибудь. Но Петр сказал: серебра и золота нет у меня; а что имею, то даю тебе (ст. 5–6). Не сказал: я дам тебе то, что гораздо лучше сребра; но что? – Во имя Иисуса Христа Назорея встань и ходи. И, взяв его за правую руку, поднял (ст. 6–7). Так поступал и Христос. Часто Он исцелял словом, часто делом, а часто простирал и руку, где были более слабые в вере, – чтобы не подумали, что (чудо) совершалось само собою. И, взяв его за правую руку, поднял. Этим показал воскресение, так как это было образом воскресения. И вдруг укрепились его ступни и колени, и вскочив, стал, и начал ходить (ст. 7–8)…

Но смотри, как Иоанн везде молчит, а Петр отвечает и за него. Серебра, говорит, и золота нет у меня. Не сказал: не имею при себе, как мы говорим; но – совсем не имею. Что же хромой? Ужели (говорит) презираешь мою просьбу? Нет, отвечает (Петр); но из того, что я имею, то и возьми. Видишь ли, как Петр чужд надменности, как он не тщеславится даже пред тем, кто получает от него благодеяние? И вот (его) слово и рука сделали все. Таковы-то были и хромавшие иудеи! В то время как надлежало просить здоровья, – они лежат на земле и лучше просят денег. Для того они и сидели при храме, чтобы собирать деньги. Что же Петр? Он не презрел (хромого); он не стал искать человека богатого и не сказал: если не над таким человеком совершится чудо, то не будет ничего великого; не ожидал от него никакой почести и не в чьем-либо присутствии исцелил его, так как этот человек был при входе, а не внутри храма, где находился народ. Ничего такого Петр не искал и, когда вошел (в храм), не объявил (чуда), но одним только видом своим он расположил хромого к просьбе…

И как исцеленный хромой не отходил от Петра и Иоанна, то весь народ в изумлении сбежался к ним в притвор, называемый Соломонов (ст. 11). По благорасположению и любви к ним (хромой) не разлучался с ними, а может быть, и благодарил и прославлял их. Увидев это, Петр сказал народу (ст. 12). Опять Петр и действует, и проповедует. Прежде возбудило иудеев к слушанию чудо (огненных) языков, а теперь – это. И тогда Петр начал речь с их обвинений, а теперь – с их тайной мысли. Посмотрим же, чем эта проповедь отличается от той и что имеет общего с нею. Та была в доме, когда никто еще не присоединился (к апостолам) и когда они ничего еще не совершили, а эта – когда все удивлялись, когда подле стоял исцеленный, когда никто не сомневался, как в то время, в которое говорили: они напились сладкого вина (Деян. 2, 13). И тогда Петр говорил, находясь вместе со всеми апостолами; а теперь – с одним Иоанном: он уже не боится и говорит сильнее.

* * *

Еще не отдохнули (апостолы) от прежних искушений, а уже тотчас впали в другие. И смотри, как это устрояется. Сначала они были осмеяны все вместе: это – немалое искушение; а потом сами верховные впадают в опасности… Ведь сказано: к ним приступили священники и начальники стражи при храме. И смотри, кто подвергается задержанию: это – верховные из апостолов, которые таким образом и для прочих послужили указанием, чтобы они впредь не искали друг друга и не домогались быть вместе. Многие же из слушавших слово уверовали; и было число таковых людей около пяти тысяч (ст. 4).

Речь Петра глубоко бросила семена и тронула их душу. А те (священники и саддукеи) гневались потому, что нисколько не убоялись их и за ничто считали настоящие бедствия. Если Распятый, говорили они, делает такие (чудеса) и если Он воздвиг хромого, то мы не боимся и их. Итак, и это было делом Промысла Божия.

И, поставив их посреди, спрашивали: какою силою или каким именем вы сделали это? (ст. 7) Но они уж знали (это), потому что досадовали, как сказано, на то, что (апостолы) проповедуют в Иисусе воскресение. Поэтому-то именно они и задержали их. Для чего же спрашивают? Они ожидали, что (апостолы), убоясь множества, отрекутся, и думали, что этим все исправят. И заметь, что они говорят: каким именем вы сделали это?.. Тогда Петр, исполнившись Духа Святого, сказал им (ст. 8). Припомни же теперь слова Христовы и то, как сбылось, что Он говорил: Когда же приведут вас в синагоги, к нахальствам и властям, не заботьтесь, как или что отвечать, или что говорить, ибо Святой Дух научит вас в тот час, что должно говорить (Лк. 12, 11–12; см. Мф. 10, 19). Следовательно, они уже пользовались великим содействием Божиим. Что же именно говорит (Петр), – послушай. Начальники народа и старейшины Израильские! (ст. 8). Заметь любомудрие мужа: будучи исполнен дерзновения, он не произносит ничего оскорбительного, но говорит почтительно: начальники народа и старейшины Израильские! Если от нас сегодня требуют ответа в благодеянии человеку немощному, как он исцелен, то да будет известно всем вам и всему народу Израильскому (ст. 8-10). С великим мужеством напал на них с самого начала и уязвил их; а притом и напомнил им о прежнем, так как они судят их за благодеяние. Он как бы так говорил: за это, конечно, всего более надлежало бы увенчать нас и провозгласить благодетелями, а между тем нас судят за благодеяние человеку немощному, небогатому, немогущественному и неславному. Кто мог бы позавидовать (нам) в этом?…

Видя смелость Петра и Иоанна и приметив, что они люди некнижные и простые, они удивлялись, между тем узнавали их, что они были с Иисусом (ст. 13). Но каким же, скажешь, образом люди неученые победили красноречием и их, и первосвященников? Это потому, что не они говорили, а чрез них – благодать Духа. Видя же исцеленного человека, стоящего с ними, ничего не могли сказать вопреки (ст. 14). Велика смелость этого человека, как видно из того, что он не оставил апостолов в самом суде. Следовательно, если бы они сказали, что (дело) не так было, он обличил бы их…

Ибо всем, живущим в Иерусалиме, известно, что ими сделано явное чудо, и мы не можем отвергнуть сего; но, чтобы более не разгласилось это в народе, с угрозою запретим им, чтобы не говорили об имени сем никому из людей. И, призвав их, приказали им отнюдь не говорить и не учить о имени Иисуса (ст. 16–18). Заметь и бесстыдство их, и любомудрие апостолов. Но Петр, сказано, и Иоанн сказали им в ответ: судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога? Мы не можем не говорить того, что видели и слышали. Они же, пригрозив, отпустили их, не находя возможности наказать их, по причине народа (ст. 19–21)…

Опять собрание в Иерусалиме и проливается там кровь. Не устыдились и города. (Тут были), сказано, Анна и Каиафа Петр не перенес (некогда) и вопроса служанки Каиафы и отрекся, тогда как другой был задержан; а теперь, явившись среди их, смотри, как говорит: если от нас сегодня требуют ответа в благодеянии человеку немощному, как он исцелен, то да будет известно всем вам и всему народу Израильскому. А они говорят: каким именем вы сделали это? Зачем же не называешь этого (имени), но скрываешь? Каким именем вы сделали это? Но ведь (Петр) говорил: не мы сделали это. Заметь благоразумие. Не сказал тотчас: мы сделали именем Иисуса, но как? Им поставлен он перед вами здрав. Не говорит также: сделался здоров от нас. И опять: если от нас сегодня требуют ответа в благодеянии человеку немощному. Укоряет их как людей, всегда осуждающих за благодеяния, и напоминает о прежнем, именно – что они стремятся к убийствам и не только обнаруживают это, а еще и обвиняют за благодеяния. Видишь ли, как тяжки и слова (Петра)? (Апостолы) уже упражнялись в этом и стали наконец неустрашимы. Здесь (Петр) доказывает им, что они сами против воли проповедуют Христа, что они сами, судя и исследуя, распространяют учение (о Нем). Которого вы распяли. О, какая смелость! Которого Бог воскресил из мертвых. А это – знак еще большего дерзновения. Слова его значат вот что: не подумайте, что мы скрываем (что-нибудь) позорное; нет, мы не только не скрываем, а напротив, говорим с дерзновением.

* * *

Петр сказал: Анания! Для чего ты допустил сатане вложить в сердце твое мысль солгать Духу Святому и утаить из цены земли? (Деян. 5, 3) Смотри – и теперь совершилось великое знамение, и притом гораздо большее того прежнего. Чем ты владел, не твое ли было, и приобретенное продажею не в твоей ли власти находилось? (ст. 4) То есть, разве была какая-либо необходимость и принуждение? Разве мы привлекаем вас невольно? Для чего ты положил это в сердце твоем? Ты солгал не человекам, а Богу. Услышав сии слова, Анания пал бездыханен (ст. 4–5). Видишь ли, чем это знамение больше (прежнего)? Тем, что (Анания) лишается жизни, и что (Петр) узнает сокровенное в мыслях и совершенное втайне. И великий страх объял всех, слышавших это. И встав, юноши приготовили его к погребению и, вынеся, похоронили. Часа через три после сего пришла и жена его, не зная о случившемся. Петр же спросил ее: скажи мне, за столько ли продали вы землю? (ст. 5–8) Он хотел спасти ее, так как муж был виновником греха, – и потому, может быть, дает ей время к оправданию и возможность к покаянно. Поэтому и говорит: скажи мне, за столько ли продали вы землю? Она сказала: да, за столько (ст. 8). Но Петр сказал ей: что это согласились вы искусить Духа Господня? вот, входят в двери погребавшие мужа твоего; и тебя вынесут. Вдруг она упала у ног его и испустила дух. И юноши, войдя, нашли ее мертвою и, вынеся, похоронили подле мужа ее. И великий страх объял всю церковь и всех слышавших это (ст. 9-11). После этого страшного чуда (апостолы) совершали много знамений, а что именно, послушай. Руками же апостолов совершались в народе многие знамения и чудеса; и все единодушно пребывали в притворе Соломоновом. Из посторонних же никто не смел пристать к ним, а народ прославлял их (ст. 12–13). Справедливо. Ведь Петр уже внушал страх, наказывая и обличая сокровенное в мыслях. К нему больше и прилеплялись как по причине чуда, так и по причине первой, второй и третьей проповеди – потому что он совершил и первое чудо, и второе, и настоящее, которое мне кажется не просто одним только, но сугубым: первое – то, что он изобличил сокровенное в мыслях, а второе – то, что повелением лишил жизни. Верующих же более и более присоединялось к Господу, множество мужчин и женщин, так что выносили больных на улицы и полагали на постелях и кроватях, дабы хотя тень проходящего Петра осенила кого из них (ст. 14–15). При Христе этого не происходило, откуда и можно видеть, что теперь на деле исполнилось сказанное Им. Что же именно? Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит (Ин. 14, 12). Сходились также в Иерусалим многие из окрестных городов, неся больных и нечистыми духами одержимых, которые и исцелялись все (ст. 16)…

И все, говорит, единодушно пребывали в притворе Соломоновом. Отсюда видно, что они пребывали не в доме, а в храме; также – что они уже не остерегались прикасаться к нечистым, но просто прикасались к мертвым. И смотри как к своим они были строги, а в отношении к чужим не употребляли этой власти. Верующих же, – говорит, – более и более присоединялось к Господу, множество мужчин и женщин, так что выносили больных на улицы и полагали на постелях и кроватях, дабы хотя тень проходящего Петра осенила кого из них (ст. 14–15).

Велика вера приходивших, даже больше, чем при Христе! Отчего же это произошло? Оттого, что Христос предвозвестил, сказав: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит (Ин. 14, 12). Они оставались там и не обходили (городов и весей), а между тем все приносили к ним больных своих на постелях и одрах, и всюду они являли чудеса: на уверовавших, на исцеленных, на наказанном, в дерзновении пред теми (иудеями), в самой добродетели серьезно уверовавших, – все это происходило не от знамений только одних. Хотя они, по смирению, приписывают все не себе, говоря, что они делают это именем Христовым, но и жизнь, и добродетель их производили это. И смотри: (писатель) не говорит здесь о числе уверовавших, предоставляя судить о нем самому слушателю; так верующие возросли до бесчисленного множества. С тем вместе и воскресение (Христово) возвещалось более. Из посторонних же никто не смел пристать к ним, а народ прославлял их (ст. 13). Говорит это, выражая, что они уже не были презираемы, как прежде, и что в короткое время и в одно мгновение совершено столь многое рыбарем и простым человеком.

Итак, земля была уже небом, по (их) жизни, по дерзновению, по чудесам и по всему; и они, как ангелы, были предметом удивления, потому что нисколько не взирали ни на насмешки, ни на угрозы, ни на опасности. И не поэтому только, но и потому, что, как весьма человеколюбивые и попечительные, они помогали одним деньгами, а другим – врачеванием тел.

* * *

Когда услышали эти слова [что апостолов нет в темнице – А. М.] первосвященник, начальник стражи и прочие первосвященники недоумевали, что бы это значило. Пришел же некто и донес им, говоря: вот, мужи, которых вы заключили в темницу, стоят в храме и учат народ. Тогда начальник стражи пошел со служителями и привел их без принуждения, потому что боялись народа, чтобы не побили их камнями (ст. 24–26)… Надлежало бояться Бога, Который постоянно исторгает из рук их апостолов, как птенцов; а они более боятся народа. Приведя же их, поставили в синедрионе; и спросил их первосвященник, говоря: не запретили ли мы вам накрепко учить о имени сем? и вот, вы наполнили Иерусалим учением вашим и хотите навести на нас кровь Того Человека (ст. 27–28). Что же апостолы? Они опять беседуют с теми кротко, хотя могли бы сказать: «Кто вы, повелевающие вопреки Богу?» Но они что? Опять в виде увещания и совета и весьма скромно отвечают: Петр же и апостолы в ответ сказали: должно повиноваться больше Богу, нежели человекам (ст. 29). Великое любомудрие (в словах их) и такое, что отсюда обнаруживается и вражда тех против Бога. Бог отцов наших воскресил Иисуса, Которого вы умертвили, повесив на древе. Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя, дабы дать Израилю покаяние и прощение грехов (ст. 30–31). Которого вы умертвили, говорит, Бог отцов наших воскресил. И смотри, как они опять все относят к Отцу, чтобы Сын не считался чуждым Отцу.

Вот и еще приобретение, еще учение, высказанное в виде защиты! Свидетели Ему в сем мы. Какое великое дерзновение! Затем для большей достоверности слов своих (Петр) прибавил: и Дух Святой, Которого Бог дал повинующимся Ему (ст. 32). Видишь, как апостолы представляют в свидетели не себя только, но и Духа? Они не сказали: Его дал нам, но: «повинующимся», и свое являя смирение, и показывая величие Духа, и выражая, что и тем (иудеям) можно получить Его… Бог для того и попустил вести апостолов на суд, чтобы и те получили назидание, если бы захотели научиться, и апостолы явили дерзновение.

* * *

Посмотри и в самом начале, как был попечителен Петр, как он бодрствовал и заботился, как верующие оставляли имения, ничего не имели собственного, пребывали в молитве, проявляли единомыслие, постились. Скажи мне: это было действием какой благодати?.. Заметь также здесь кротость апостолов, как они не противоречат, – и притворство первосвященника. А Петр посмотри, что говорит: Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя, дабы дать Израилю покаяние и прощение грехов (ст. 31). Он здесь умалчивает о язычниках, чтобы не подать повода (к умерщвлению). И умышляли, говорит (писатель), умертвить их (ст. 33). Заметь: они опять в недоумении и в печали, а те (апостолы) спокойны, благодушествуют и радуются.

* * *

Удивительно, то самое, что, кажется, причиняет неприятности, было (для апостолов) источником всякой радости и веселия. Скажи мне: о чем им было печалиться, о чем скорбеть? Хочешь, представим кого-нибудь для сравнения. Пусть кто-нибудь из вельмож обладает большим богатством, живет в столице, никаких не имеет хлопот, только веселится, только в этом проводит время и находится на высшей степени богатства, чести и могущества. Противопоставим ему Петра в узах – и, если угодно, среди бесчисленных бедствий, и тогда мы найдем, что (Петр) имеет больше радости, потому что если от избытка радости он и в узах радуется, то представь, как велика радость! Как облеченные великою властью не чувствуют бедствий, сколько бы их ни случилось, но продолжают радоваться – так и апостолы по причине самих бедствий еще более радовались. Нельзя, поистине нельзя выразить словом того удовольствия, какое случается испытывать страждущим за Христа. Они радуются более среди бедствий, нежели во время благоденствия. Если кто возлюбил Христа – тот понимает, что я говорю.

* * *

Церкви же по всей Иудее, Галилее и Самарии были в покое, назидаясь и ходя в страхе Господнем; и, при утешении от Святого Духа, умножались (ст. 31). (Писатель) намеревается говорить о Петре и о путешествии его ко святым. Поэтому, чтобы кто не подумал, будто это (сделал Петр) по страху, сначала он повествует о том, в каком состоянии находились церкви, и показывает, что, когда было гонение, то (Петр) находился в Иерусалиме, а когда повсюду Церковь находилась в безопасности, тогда уже он и оставляет Иерусалим. Так он был ревностен и тверд! Он не думал, что, если был мир, то и не нужно его прибытия.

И тогда, как был мир, дела (их) не были безуспешны, но этот мир был такой, что и (во время его) нужно было утешение. Случилось, что Петр, обходя всех, пришел и к святым, живущим в Лиде (ст. 32). Он обходил, как бы некоторый военачальник, ряды, наблюдая, какая часть сомкнута, какая во всем вооружении и какая имеет нужду в его присутствии. Посмотри, как он везде успевает быть и является первым. Когда надлежало избрать апостола, он – первый; когда беседовать с иудеями о том, что (апостолы) не были упоены вином, когда исцелить хромого, когда говорить к народу, он – прежде остальных; когда (было дело) с начальниками, когда – с Ананиею, когда совершались исцеления от тени, был он. Где была опасность и где (требовалась) распорядительность, там он; а где все было в мире, там все они вместе, – так он не искал себе большей чести. Опять, когда надлежало творить чудеса, он является прежде других, и здесь также он сам подъемлет труд и совершает путешествие. Там нашел он одного человека, именем Энея, который восемь уже лет лежал в постели в расслаблении. Петр сказал ему: Эней! исцеляет тебя Иисус Христос; встань с постели твоей. И он тотчас встал (ст. 33–34). Почему он не ожидал веры этого человека и даже не спросил, желает ли он быть исцеленным? Особенно потому, что чудо было совершено и для утешения многих. Послушай, какая (отсюда произошла) польза. И видели его все, продолжает (писатель), живущие в Лидде и в Сароне, которые и обратились к Господу (ст. 35).

* * *

Одни из знамений совершались для обращения неверовавших, а другие для утешения верующих. В Иоппии находилась одна ученица, именем Тавифа, что значит: «серна»; она была исполнена добрых дел и творила много милостынь. Случилось в те дни, что она занемогла и умерла. Ее омыли и положили в горнице. А. как Лидда была близ Иоппии, то ученики, услышав, что Петр находится там, послали к нему двух человек просить, чтобы он не замедлил прийти к ним (ст. 36–38). Почему они ждали, пока она умрет? Почему не утруждали Петра и прежде этого? По любомудрию они считали недостойным утруждать учеников ради таких дел и отвлекать от проповеди; поэтому (писатель) и говорит, что (Петр) находился недалеко, чтобы показать, что они просили об этом как бы случайно, – а Тавифа была ученица, – но не нарочито. Петр, встав, пошел с ними; и когда он прибыл, ввели его в горницу (ст. 39). Не просят, но предоставляют ему, чтобы он по собственному побуждению даровал ей жизнь… И все вдовицы со слезами предстали перед ним, показывая рубашки и платья, какие делала Серна, живя с ними (ст. 39). Приводят Петра туда, где лежала умершая, может быть думая представить ему (случай) к какому-либо назиданию.

Петр выслал всех вон и, преклонив колени, помолился, и, обратившись к телу, сказал: Тавифа! встань. И она открыла глаза свои и, увидев Петра, села (ст. 40). Для чего он всех высылает вон? Для того чтобы не смутиться слезами и не потерять спокойствия. И, преклонив колени, помолился. Это – знак напряженной молитвы. Подав, говорит, ей руку. Раздельно показывает здесь, как возвращаема была жизнь и потом сила, – та чрез слово, а эта чрез руку. Он, подав ей руку, поднял ее, и, призвав святых и вдовиц, поставил ее перед ними живою (ст. 41), одним в утешение, так как они снова получили сестру и увидели чудо, а другим в помощь. Это сделалось известным по всей Иоппии, и многие уверовали в Господа. И довольно дней пробыл он в Иоппии у некоторого Симона кожевника (ст. 42–43).

Посмотри на смирение и кротость Петра: он имеет пребывание не у ней (Тавифы) и не у кого-либо другого из знатных, но у кожевника, всеми (действиями своими) внушая смиренномудрие и не попуская ни бедным стыдиться, ни великим превозноситься;он потому и решил обойти (церкви), что веровавшие имели нужду в его наставлении.

* * *

Церкви же по всей Иудее, Галилее и Самарии были в покое, назидаясь и ходя в страхе Господнем, т. е. умножились и имели между собою мир, мир истинный. И хорошо, потому что внешняя брань причинила им много зла. И, при утешении от Святого Духа, умножались. Дух утешал (всех) их и чудесами, и делами, а также, сверх того, и каждого порознь. Случилось, что Петр, обходя всех, пришел и к святым, живущим в Лидде. Там нашел он одного человека, именем Энея, который восемь уже лет лежал в постели в расслаблении. Петр сказал ему: Эней! исцеляет тебя Иисус Христос. Это слово не тщеславия, но убеждения, что так будет. И мне кажется несомненным, что больной поверил этому слову и (потому) стал здоровым. А что (Петр) был чужд гордости, видно и из последующего. Он не сказал: во имя Иисуса; но как бы повествует (только) о самом знамении… Видел ли ты, как повсюду совершались знамения? Не вдруг умерла Тавифа, но после болезни; а они не приглашали Петра дотоле, пока она не умерла. А как Лидда была близ Иоппии, то ученики, услышав, что Петр находится там, послали к нему двух человек просить, чтобы он не замедлил прийти к ним. Заметь, чрез других посланных приглашают; но он повинуется и приходит, не считая такое приглашение обидой. Столь великое благо – скорбь; она соединяет наши души. Там (не было) никакого плача, никакого рыдания. Ее омыли и положили в горнице, т. е. сделали все, что (делается) над мертвым. Петр, встав, пошел с ними; и когда он прибыл, ввели его в горницу, преклонив колени, помолился, и, обратившись к телу, сказал: Тавифа! Встань. Не все знамения Бог попускает совершать с одинаковою легкостью. Это было полезно для самих (апостолов). Он промышлял не только о спасении других, но и их самих. Потому-то исцелявший многих (одною) тенью теперь употребляет такое (усилие) для воскрешения. Впрочем, иногда содействовала и вера приступающих. Таким образом, ее первую (Петр) воскрешает из мертвых, называя по имени. Она, как бы пробудившись от сна, сначала открыла глаза; потом, тотчас увидевши Петра, села, и, наконец, прикосновением руки была укреплена. Заметь опять, прошу, какая (отсюда) польза, и как плоды (этого) служили не к (удовлетворению) тщеславия. Поэтому он и высылает всех вон, подражая и в этом Учителю.

* * *

Он [Корнилий из кесарии, сотник из Италийского полка – А. М.] в видении ясно видел около девятого часа дня Ангела Божия, который вошел к нему и сказал ему: Корнилий! (ст. 3). Для чего он видит ангела? Это – для удостоверения Петра, или лучше – не его, но остальных слабейших… Видение произвело (в нем) страх, но страх умеренный, чтобы только сделать его внимательным. Потом слова (ангела) рассеяли этот страх, или лучше – заключающаяся в них похвала смягчила неприятное (чувство) страха. Послушай же и сами слова. Молитвы твои и милостыни твои пришли на память пред Богом. Итак, пошли людей в Иоппию и призови Симона, называемого Петром (ст. 4–5). Чтобы они не пришли к другому, для того указывает не только прозвание, но и местопребывание этого мужа. Он гостит у некоего Симона кожевника, которого дом находится при море (ст. 6). Видел ли, как апостолы, любя уединение и тишину, искали отдаленных мест в городах? Но что,