Текст книги "Гадский гаджет"

Глава 5
Королевский гамбит[2]2
  Гамбитом в шахматах называется начало партии, в которой одна из сторон в интересах развития событий в свою пользу чем-то жертвует. А почему он «королевский» – вы очень скоро и сами поймете…


[Закрыть]

– Ну, и куда же это мы, интересно, попали? – спросил Кот, оглядывая пустынную местность с чахлыми деревцами.

Но Бартоломео не отвечал, хмуро уставившись в потрескавшуюся землю.

– Мне почему-то кажется, что ответа мы вряд ли дождемся, – усмехнулся Кузьмич. – Не так ли, молодой человек?

И он пристально посмотрел на Бартоломео. Тот густо покраснел и кивнул.

– Как это не дождемся? Почему не дождемся? – вскинулся Кот.

– Да просто потому, что чародей Фаргус, по всей видимости, и сам не знал, куда может вывести его «тайный ход в пространстве». Потому что каждый раз он выводил его в новое место, – пояснил Гоша. – И поэтому чародей Фаргус просто перестал им пользоваться. Отложив его изучение до лучших времен. Которые, к великому сожалению, так и не наступили.

– Так? – повернулся Гоша к Бартоломео.

Тот пораженно уставился на него и с трудом выговорил:

– Но как?.. Откуда?.. Вы что, тоже…

– Нет, я не волшебник, – покачал головой Гоша. – Логика, друг мой, обыкновенная логика.

– Гоша, откуда ты все это знаешь? Когда ты успел? – теперь уже уставилась на него пораженная Катя.

– Сам не понимаю, – смущенно пожал плечами Гоша. – Просто такое ощущение, как будто я это всегда знал. А откуда – не знаю.

– Вот что переход в пространстве животворящий делает, – почти дословно процитировал Тим слова из известного фильма.

– Не знаю, не знаю… – задумчиво покачала головой бабушка Агафья. – Возможно, просто королевство только что обрело своего законного короля.

Нынешний же король, убийца своего старшего брата, Люциус Восьмой сидел и в задумчивости барабанил пальцами по столу. Перед ним на столе лежала очень странная вещь, назначение которой король никак не мог понять. И даже происхождение ее было неизвестно. Люциус повертел ее в руках, пытаясь разгадать, для чего же она все-таки предназначена. Черная, блестящая, сделанная из какого-то неизвестного материала, она никак не хотела раскрывать свои секреты.

– Может, это какое-то магическое черное зеркало? – пробормотал Люциус, смот-ря на свое отражение в черной поверхности. – И, чтобы оно заработало, надо сказать какие-нибудь магические слова? Например: «Черное, черное зеркало, в темной своей глубине ты все видишь и знаешь. Так скажи мне: где скрывается враг мой?..»

Но это мрачное и заунывное, почти что завывание Люциуса было прервано самым неподобающим образом.

– Ну, ты и дурак, – ехидно хихикнул кто-то и, немного подумав, добавил: – Впрочем, всегда таковым был.

– Заткнись! – рявкнул Люциус и мрачно посмотрел на висящее в углу зеркало. – А то разобью.

Правда, зеркалом это Зеркало можно было назвать лишь условно. Так как оно ничего не отражало. Точнее, отражало лишь то, что ему нравилось. А, судя по отражению, не нравилось ему ничего. Люциус, правда, в нем отражался, но как-то не очень, чтобы очень.

– Ой, ой, ой! – фыркнуло Зеркало. – Напугал ежа подушкой. Не разобьешь. Ты ведь не совсем дурак.

– Ты же сказало, что дурак, – усмехнулся Люциус.

– Дурак, конечно. Но не совсем. Вообще-то, все мы дураки в этом мире. Правда, если разобраться, то и сам этот мир весь какой-то дурацкий. Вот, например, опять эта дурацкая муха на меня села. Сколько можно?! – возмутилось Зеркало и попыталось сдуть с себя нагло разгуливавшую по ней муху.

Но успеха это не принесло. Муха слетать с Зеркала упорно не желала, а наоборот принялась чистить свои лапки, словно в предвкушении какой-то очередной гадости.

– Лучше бы муху с меня согнал, чем пялиться в этот дурацкий телефон! – поняв бесплодность своих попыток, пробурчало Зеркало.

– Какой еще те-ле-фо-н? – с трудом выговорил незнакомое слово Люциус.

– Да самый обыкновенный, – раздраженно проговорило Зеркало. Мобильный. «Самсунг». «Гэлэкси». Не вижу отсюда, какой модели.

– Не понял, – помотал головой Люциус. – Точнее, вообще ничего не понял.

– Куда уж тебе, – хмыкнуло Зеркало. – Вот сгонишь с меня эту надоедалу, тогда я тебе что-то добренькое скажу.

– Что?! – вскинулся Люциус. – Что ты мне скажешь?!

– Ой, ну извини, извини, перепутало, – поморщилось Зеркало. – Злобненькое, злобненькое скажу. Я ж все-таки зеркало старой закалки. Сколько лет прошло, а не привыкло еще. И могу иногда вспомнить старое добр… тьфу ты!.. старое злобное время и словечки всякие оттуда… Сгоняй уже давай! А то эта гадина крылатая мне всю грудь истоптала!

Вздохнув, Люциус собрался было согнать муху с Зеркала, но вовремя вспомнил, что Зеркало уже не раз обманывало его. Предлагало что-то сделать в обмен на свой совет, но совет потом либо не давало вовсе, либо давало такой, что пользоваться им было себе дороже. А объясняло это тем, что да, было дело, действительно, обещало дать совет. Но не обещало, что он будет правильным, и уж тем более, что ему стоит следовать.

– Нашла дурака! – воскликнул он, отдергивая руку.

– Угу, – видимо, задумавшись о чем-то своем, буркнуло Зеркало. – Не то слово.

– Что?! – чуть не взвился Люциус. – Да как ты смеешь?! Я все-таки, как-никак, король!

– Пока король, – поправило его Зеркало.

Люциус даже побагровел от возмущения. Он хотел было что-то сказать, но не смог, лишь открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Похоже, нужные гневные слова почему-то не находились или находились, но просто не могли выйти наружу. Видимо, от того же возмущения. Зеркало с интересом посмотрело на него, затем наморщило то место, где по идее у него должен был бы находиться лоб, словно пытаясь вспомнить что-то. И если бы у него была рука, то Зеркало наверняка хлопнуло бы себя ею по лбу. Точнее, по тому месту, где он у него должен был бы находиться, если бы был. Впрочем, мы уже об этом говорили.

– А, ну да!.. Ведь ты же ничего не знаешь! – воскликнуло Зеркало.

– Я, кроме того, что дурак и «пока король», еще и «ничего не знаю», к тому же! Ну, сейчас ты у меня получишь! – злобно прошипел Люциус, замахиваясь на Зеркало.

– Минуточку, гражданин! – строгим голосом оперуполномоченного неожиданно рявкнуло Зеркало. – В вашем деле вскрылись новые обстоятельства, требующие необходимого прояснения.

– Какого еще «дела»? Какие еще «обстоятельства»? – поинтересовался сбитый с толку Люциус.

– Сын убитого вами законного короля вернулся. А это, согласитесь, мессир, создает вам некоторые проблемы, – любезно пояснило Зеркало. – Ведь он, вообще-то, и есть законный король. А, уж извините, отнюдь не вы.

– Сюрприз!!! – неожиданно радостно заорало Зеркало и, вздохнув, грустно добавило: – Вот такая детская неожиданность…

Люциус в растерянности опустил руку, уже занесенную им, чтобы разбить не в меру разговорчивое Зеркало. Конечно, сын убитого им брата в свое время, несмотря на все его усилия, так и не был найден. Но ведь прошло столько времени! И Люциус был абсолютно уверен, что он затерялся где-то в дебрях магических пространств, заброшенный туда незаконченным заклинанием верховного королевского мага Асгопариуса. Давно уже покойного. Впрочем, как и все участники и свидетели всей этой весьма грязной, кровавой и неприглядной истории. Люциус об этом позаботился лично. Поэтому сообщение Зеркала прозвучало для него, как гром среди ясного неба.

– Кстати, – прервало его ошарашенное молчание Зеркало, – о той штуке, которую ты принял за магическое черное зеркало. А ведь на самом деле ты был недалек от истины. В том мире, откуда пришел законный король со своими друзьями, она используется для связи и называется мобильным телефоном. Правда, некоторые отроки именуют его гаджетом. Что, впрочем, сути дела не меняет.

Видимо, от внезапного заявления Зеркала Люциус нажал на мобильном телефоне кнопку съемки «селфи». Вспышка ослепила его, и он от неожиданности выронил телефон на пол.

– Гадский гаджет! – с отвращением воскликнул Люциус и на всякий случай пнул его ногой.

Сердито жужжа, телефон на виброзвонке уполз под стол.

Но скоро Люциус осознал значение слов, которые только что произнесло Зеркало.

– Так он еще и не один?! – пришел в ярость Люциус. – Подросший щенок со своей сворой борзых, пришедший чтобы затравить меня?! Не выйдет! Ничего у них не получится!

И он гневно помахал перед Зеркалом пальцем. Как будто это именно оно собиралось «затравить» бедного его.

– Ой, я вас умоляю, ваше злодейшество, – поморщилось Зеркало, пытаясь отстраниться от назойливо качавшегося перед ним туда-сюда пальца. Довольно грязного и нестриженого, кстати. Так что Зеркало очень даже можно понять. Но после бесполезных и неудачных попыток отстраниться (а куда ты отстранишься, если висишь на стене?) от этого надоедливого и малоприятного пальца, Зеркало продолжило:

– Какие «борзые»? Какая «свора»? Я вас умоляю… Малолетние, даже не преступники, а просто мальчик и девочка; крайне малорослая домашняя нечистая сила; весьма преклонных, даже не лет, а столетий призрак и, извиняюсь за выражение, кот неизвестной породы.

– Что, и все?! – выпучил от удивления глаза Люциус.

– Пардон, и еще присоединившийся к ним демон тридцать третьего разряда. Недавно разжалованный в рядовые бесы, – поспешно добавило Зеркало.

– Значит, так? – задумчиво проговорил Люциус, улыбаясь не предвещавшей ничего хорошего улыбкой. – Так-так… Что ж, тогда «добро пожаловать», племянничек! Как говорится, милости просим! Хотя, думаю, что очень скоро милости у меня придется просить тебе. Но ты ее не получишь. А получишь смерть, медленную и мучительную.

Он даже зажмурился от удовольствия, видимо, представляя себе эту медленную и мучительную смерть своего племянника во всех ее подробностях.

– Начальника дворцовой стражи ко мне! Быстро! – крикнул Люциус куда-то в глубь запутанных дворцовых коридоров.

– Ой… – виновато пробормотало Зеркало себе под нос (которого, вообще-то, тоже не было, как, впрочем, и всего остального). – Похоже, что-то я не то ляпнуло. Кто меня за язык тянул? Говорило же я себе: «Молчи, дурак, молчи!..» Постой, постой… Как-то это неправильно. Я же, вроде как, среднего рода. Интересно, а как будет «дурак» среднего рода? Дурило? Дурище? Или как-то еще? Загадка, ребус, кроссворд…

И Зеркало погрузилось в глубокие раздумья.

Тем временем в коридоре раздался тяжелый топот кованых сапог, и в залу, тяжело дыша, вбежал раскрасневшийся и вспотевший начальник дворцовой стражи.

– Начальник, кхе… дворцовой, кхе… стражи, кхе… по вашему приказанию явился! Кхе-кхе-кхе… – отдав честь, бодро закашлялся он.

Что было немудрено, так как годков ему уже было более чем порядочно. И даже бег трусцой давался ему с большим трудом. Правда, на все упреки и насмешки над этим он гордо отвечал, что «никогда труса не праздновал» и потому этот бег трусцой считает занятием позорным и недостойным для столь храброго и отважного воина, как он. Кое-кто из нижестоящих чинов полагал, что этому воинствующему служаке, из которого «песок сыплется», давно уже пора освободить свое место и дать дорогу молодым. Но король почему-то не торопился этого делать. Считали, что он испытывает какую-то непонятную привязанность к этому «осколку империи» и «динозавру истории» и именно поэтому не отправляет его в отставку. И были в корне неправы. Потому что король не испытывал привязанности ни к одному живому существу в своем королевстве. Впрочем, как и ко всему неживому. Просто он вполне справедливо полагал, что более молодой начальник дворцовой стражи вскоре начнет задумываться и мечтать о своем дальнейшем карьерном росте. То есть о месте короля. А старый проверенный кадр был вполне доволен своим теплым, им же насиженным местом. А если и мечтал, то только о маленьком домике с огородиком, на котором он будет выращивать капусту после выхода на заслуженную пенсию. Что очень даже устраивало Люциуса.

– Значит, так, – начал он. – Есть сведения, что в наше королевство пробрались вражеские лазутчики, замышляющие убить нашего славного, мудрого и великого короля. То есть меня. Твоя задача опередить их, схватить и доставить во дворец для предания лютой и жуткой смерти. Брать живыми, ибо я лично собираюсь насладиться их долгими страданиями и мучениями. Все понятно?

– Вопрос понял! – браво отрапортовал начальник дворцовой стражи и, почесав шлем, добавил: – Ответ буду думать…

– А чего тут думать?! – взорвался Люциус. – Идти… Нет, бежать надо! Хватать надо! Тащить сюда надо! Казнить надо! Думать он будет! Тоже мне, думатель нашелся! Пшел вон отсюда! И чтобы без них не возвращался! А то ведь палач, если их не дождется, может и за тебя взяться! Да еще как взяться! Чтобы, так сказать, не оставаться без дела и не терять квалификацию.

Лязгнув доспехами (то ли от усердия, то ли от страха), начальник королевской стражи резво бросился выполнять королевский приказ.

– Что ж, партия начинается. Ты уж извини, но придется тобой пожертвовать, дорогой племянничек. Так сказать, в интересах королевства, – криво усмехнулся Люциус и вышел вслед за начальником королевской стражи.

– Хм… Королевский гамбит, говоришь? Типа: «черные» начинают и выигрывают? Не думаю, не думаю. Потому как «белые», похоже, свой первый ход уже сделали, – проговорило Зеркало, задумчиво глядя вслед вышедшим Люциусу и начальнику дворцовой стражи…

Глава 6
Ход конем (часть 1-я)

– Кажется, я знаю, что нам делать! – воскликнул Кузьмич. – Есть один замечательный народный способ. «Ход конем» называется…

Что и говорить, замечательное название! Да и сам способ, наверное, не менее замечательный. Только вот незадача: в той весьма пустынной местности, куда попали наши герои, похоже, с конями было как-то не очень. А точнее, никак. Не было их там. От слова «вообще». Так что, наверное, придется на этом и закончить эту главу, оставив наших героев ни с чем.

Что ж, бывает. Но не стоит расстраиваться. Может, в следующей главе им повезет больше? Поживем – увидим…

Глава 7
Ход конем (часть 2-я)

– Ну ты, Кузьмич, даешь! – в который раз вздохнула бабушка Агафья. – Вот кто тебя просил рот раскрывать и с ентим своим предложением выступать, а?

– Дык, я же как лучше хотел, – попытался оправдаться Кузьмич. – Ведь «ход конем» к настоящему коню никакого отношения не имеет. На самом деле енто… енто… как его…

Тут, похоже, Кузьмич немного «забуксовал».

– На самом деле «ход конем» – это такое крылатое выражение, означающее хитрый ход, неожиданный поворот событий или обходной маневр в каком-либо противостоянии, – решил прийти ему на помощь, а заодно показать свою эрудированность Тим.

– Это вы вон ему объясните! – гневно прервала это объяснение бабушка Агафья.

И указала на Гошу. Тот с увлечением гонял коня по кругу. Конь под ним постоянно взбрыкивал, пытаясь сбросить с себя Гошу, возмущенно ржал и всячески выражал свое негодование и возмущение столь грубыми и недемократическими методами воздействия. Однако Гоша, впервые в жизни увидевший коня, держался на нем, как бывалый и заправский всадник. Более того, как самый настоящий наездник, объездивший и усмиривший далеко не одного ретивого и непокорного коня. В общем, как сейчас любят некоторые выражаться, это была картина маслом.

Точнее, была бы. Если бы не одно очень странное обстоятельство. Дело в том, что этот конь был не совсем конь. А правильнее сказать, совсем не конь, а лошадь. Даже не лошадь, а лошадка… а еще точнее, детская лошадка-качалка. Правда, неясно было, как, не имея ног, она может скакать рысью, галопом, а иногда даже иноходью, но каким-то непонятным образом у нее это очень даже замечательно получалось. Однако самое странное было даже не в этом (хотя, казалось бы, куда уж страннее). Просто размером эта лошадка-качалка была с породистого рысака. А вот ее внешний вид, весьма напоминавший небезызвестного троянского коня[3]3
  Троянский конь – придумка Одиссея – деревянный конь, с помощью которого после многих лет осады была взята Троя.


[Закрыть], зачем-то раскрашенного яркой хохломской росписью, приводил уже в окончательное недоумение.

– Нет, ты мне скажи, зачем ты это сделал?! – возмущенно спросила Катя виновато потупившегося Мартына.

– Что «это»? – попытался было уйти Мартын от ответа.

Но уйти от ответа, а тем более от ответственности, ему не удалось.

– Вот это!!! – указала Катя на Гошу, гордо гарцующего на лошадке-качалке.

– А что такого-то?! – попробовал перейти Мартын в контратаку. – Просто Гоша очень захотел сделать «ход конем». Ну, я и решил ему помочь.

– Чем?! Вот этим?! – гневно указала Катя на резво галопирующую лошадку-качалку.

– А чем она тебе не угодила? – насупился Мартын. – Гляди, какая красавица! Любо-дорого посмотреть!

– А тебе что, не нравится? – обеспокоенно спросил он.

– Нравится, нравится, – успокоила его Катя. – Только, где ты ее смог достать? Ведь здесь вокруг ничего нет.

– Трудно было. Достали, – туманно объяснил Мартын и почему-то густо покраснел.

– А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее! – заинтересовалась Катя.

Но ее любопытство так и не было удовлетворено. Потому что именно в этот момент лихо гарцевавший до того на своем скакуне Гоша вдруг исчез. Не упал с него и даже не свесился на другой бок, а просто исчез. Совсем. Причем вместе с «лошадью», издавшей перед исчезновением радостное ржание. Все ошеломленно смотрели на то место, где только что был Гоша со своим странным скакуном.

– Вот она была и нету… – растерянно процитировала Катя строки песни, которую любила напевать ее мама.

– Не понял, – задумчиво почесал в затылке Кузьмич.

– А чего тут понимать?! – возмутился Кот и гневно уставился на Бартоломео. – Опять какое-нибудь колдовство?!

– Не знаю, – развел руками Бартоломео. – Я ведь не волшебник – я только учусь. Но откуда здесь взяться колдовству? Здесь даже и не растет почти ничего.

– Колдовство, не колдовство, но куда же все-таки делся Гоша? – подвел итог этой весьма «плодотворной» дискуссии Тим.

– Вы не меня случаем ищете? – неожиданно раздался голос сзади.

Все обернулись и увидели Гошу на своей слегка покачивающейся лошади. Что неудивительно, если вспомнить, что она все-таки изначально была «лошадкой-качалкой». Вокруг них медленно оседало поднятое ими облако пыли.

– Это чего это? Это как это? И вообще, что все это значит? – взволнованно пробормотал Кот.

Остальные ничего не сказали, лишь с удивлением уставились на Гошу, пытаясь осмыслить увиденное.

– Ну, что вы все так на меня смотрите? – смущенно проговорил Гоша. – Я тут не при чем. Это все она.

И он ласково погладил лошадь. Та в ответ благодарно заржала.

– Так, давайте разберемся! – решительно сказал Кузьмич. – То есть ты хочешь сказать, что вот это вот деревянное…

– Лошадь, – поправил его Гоша.

– Ну ладно, пусть будет лошадь, – махнул рукой Кузьмич. – То есть вот эта лошадь вдруг взяла и перенесла тебя вон оттуда вот сюда?

И он показал путь перемещения Гоши с его лошадью.

– Ага, – кивнул Гоша.

– А чего вы удивляетесь? Просто эта лошадь взяла и сделала «ход конем», – хихикнула Катя. – Вы же сами предлагали это сделать.

Кузьмич попытался было что-то возразить, но, видимо, нужных слов для этого у него так и не нашлось.

– Но как именно она это сделала? – въедливо поинтересовался Кот.

– Очень просто, – снова решил проявить свою эрудированность Тим. – Я думаю, что это самая обычная нуль-транспортировка.

– «Нуль» чего? – переспросил Кот.

– Нуль-транспортировка, – терпеливо повторил Тим. – Это мгновенное перемещение предмета из одного места в другое. Ее еще братья Стругацкие в своих книгах придумали. Я знаю, я читал. В фантастике эта нуль-транспортировка вообще на каждом шагу встречается. Там героев квасом не пои, дай куда-нибудь переместиться.

– Но у нас ведь здесь не фантастика какая-то! – возмутился Кот. – И мы не в книге.

– А колдовство – это разве не фантастика? – огорошила его Катя. – Мы, например, до встречи с Гошей тоже думали, что колдовство только в книгах бывает. А потом такое началось!..

– Ну-у… – неуверенно протянул Кот. – Это же совсем разные вещи.

– Ладно, – решил прервать затянувшийся спор Кузьмич и повернулся к Коту. – На самом деле Катя с Тимом, возможно, правы. Совсем необязательно, чтобы то, чего ты никогда не видел, не могло бы существовать.

– И ты, Кузьмич! – обиженно насупился Кот. – Да, вы все просто сговорились.

– Смотрите! Смотрите! – вдруг подал голос молчавший до того Бартоломео.

– Ну что там еще?! – раздраженно буркнул Кот, поворачиваясь в ту сторону, куда показывал Бартоломео.

И осекся. И молча сел в песок, открыв пасть от увиденного. И было от чего. Недалеко от них прямо из песка появились шпили и крыши городских зданий. Они величественно поднимались, а песок с шорохом ссыпался с них вниз. И скоро перед изумленными глазами наших героев предстал целый древний город, прекрасно сохранившийся, несмотря на свое пребывание в песке. Тут же внезапно ниоткуда налетел ураганный ветер и, словно, очищая город, выдул из него весь песок. Все смотрели на город, а он, в свою очередь, мрачно смотрел на них своими пустыми глазницами окон.

– Я меня побери! – выдохнул Мартын, поднимая взгляд на возвышающийся над ними город.

– Не чертыхайся! – строго погрозила ему пальцем бабушка Агафья. – Чай не в аду находисся.

– Я бы не делал таких скоропалительных заявлений, – задумчиво протянул Кот, не сводя глаз с загадочного города.

– Чой-то вдруг?! – возмущенно заколыхалась в воздухе бабушка Агафья.

– Еще неизвестно, что ждет нас внутри, – кивнул на город Кот. – Может, самый настоящий ад.

– А нам обязательно идти внутрь? – дрогнувшим голосом поинтересовалась Катя.

– Совсем необязательно, – успокоил ее Бартоломео. – Тем более, что мы все равно туда не попадем. Даже если очень захотим. Туда никто никогда попасть не мог. Многие пробовали, но никто их больше никогда не видел.

– А ты тогда откуда это знаешь? – удивился Кузьмич.

– Земля слухами полнится, – пожал плечами Бартоломео. – На самом деле все думали, что это просто легенда такая. Но оказывается, что нет. Не легенда. Совсем даже не легенда.

И Бартоломео чуть ли не с восхищением посмотрел на застывший перед ними, словно в ожидании чего-то, немой и мрачный город:

– Он на самом деле существует. Так вот ты какой: Потерянный Город…

– Почему Потерянный Город? – удивился Тим. – Кто это, интересно, его потерял? И когда?

– Ну, это длинная и очень грустная история, – замялся Бартоломео.

– А мы никуда не торопимся, милок, – ласково покивала ему бабушка Агафья.

– Ладно, – вздохнул Бартоломео. – Рассказывают, что было это давным-давно. Никто уже даже и не помнит когда. В то время правил король Ниптолеум Первый. Как гласит легенда, это был очень мудрый и справедливый король. При нем королевство расцвело, а все его подданные были довольны и счастливы…

– Ерунда! Так не бывает, чтобы все были довольны и счастливы! – прервал его Тим. – Это просто сказки какие-то!

– Тим, тебе же сказали, что это легенда, – одернула его Катя. – А, как известно, чем меньше свидетелей, тем живучей легенда.

– Кто это сказал? – подозрительно спросил Тим.

– Один умный человек. Отстань! – отмахнулась от него Катя. – И вообще, дай послушать. Продолжай, Бартоломео.

И Бартоломео продолжил свой рассказ:

– Но однажды все изменилось. Точнее, изменился сам король. Никто не мог объяснить, как и почему это произошло. Хотя, нет. Мой учитель, чародей Фаргус, нашел в одной древней летописи описание того, как королю Ниптолеуму был преподнесен в дар единственный в мире Черный Алмаз необыкновенной красоты. Самый крупный алмаз на свете. Король глаз не мог оторвать от этого сокровища. Но чем больше он на него смотрел, тем светлее становился алмаз и чернее мысли короля. А также его сны. Во снах ему стал являться он сам. Но совершенно не тот, кем он был в жизни. Король во снах был очень недобрым, завистливым и озлобленным на весь мир. Каждую ночь король из снов убеждал настоящего короля, что тот неправильно управляет своим королевством. На самом деле королевством должен править страх. И подданные должны бояться своего господина и ходить в вечном страхе перед его немилостью. Именно это и есть основа правильного королевства, а не довольные и счастливые подданные. Однако король не соглашался со своим «вторым я» из снов и каждый раз, просыпаясь, отгонял от себя черные мысли, которые пытались овладеть им.

Но однажды, когда он спал, король из снов пригласил его на пир, устроенный его подданными в честь короля из реального мира. Ничего не подозревая, король согласился. Но коварный король из снов подлил в его вино сонного зелья, и король заснул мертвым сном. А когда проснулся, то оказалось, что во время его сна король из снов сумел сотворить заклинание, перенесшее его в реальный мир, а реального короля оставить во сне. Именно поэтому и произошло то, чего никто потом объяснить не мог – король изменился. Ведь никто не знал, что на самом деле король не менялся. Его просто подменили. С тех пор все в королевстве изменилось, и им стал править страх. А подданные стали бояться короля и ненавидеть его. Настоящий же король пытался вырваться из сна, в который его заточил коварный король из снов. Но даже его магия (а король был в этом очень силен) не могла одолеть магию сна. И тогда в отчаянии король смог сделать то, чего никак не ожидал его соперник: вместо того, чтобы вырваться из плена сна, он забрал в сон свой замок со всем его окружавшим городом. Оставшиеся посреди пустого поля пораженные горожане никак не могли понять, куда же делся целый город, исчезнувший в мгновение ока. С тех пор его много раз видели в разных частях королевства. Он внезапно появлялся и так же внезапно исчезал. Его прозвали Потерянным Городом. Рассказывали, что там живут сны и сновидения всех жителей королевства. И что там можно увидеть все события, которые происходили в стенах королевского замка и во всем королевстве. Но так только говорили. Потому что никто ни подтвердить, ни опровергнуть этого не мог. Ведь никто так и не смог попасть в этот Потерянный Город…

– Так мне об этом рассказывал мой учитель, Фаргус, – закончил свой рассказ Бартоломео.

– Мы обязательно должны попасть в этот город! – воскликнул Гоша. – Я думаю, что только там мы сможем узнать, что же на самом деле произошло с моими отцом и матерью. И что на самом деле происходит здесь.

– Но ведь Бартоломео сказал, что попасть туда невозможно! – возразил ему Кузьмич.

– Даже я чувствую, что вход мне туда закрыт, – вздохнула бабушка Агафья. – Хотя до сих пор не было такого места, куда я не могла бы проникнуть. Но на этот город наложено слишком сильное заклятье.

– Ничего, – улыбнулся Гоша. – Думаю, мы с Игогошей сможем преодолеть его.

– С кем, с кем?! – дружно вырвалось у всех.

– С моим верным скакуном Игогошей, – потрепал Гоша по загривку покачивавшуюся под ним лошадь-качалку. – Я его так назвал.

В ответ Игогоша признательно заржал, словно подтверждая правильность своего нового имени.

– Но как?.. – начала было Катя, но ее вопрос повис в воздухе.

Потому что Гоши с его скакуном уже не было. Они просто исчезли. Как будто растворились в воздухе. Через несколько мгновений после их исчезновения из-за городской стены раздался приглушенный колокольный звон, а крепостные ворота медленно и со скрипом открылись.

– Классно, Гоша! – радостно показал большой палец Тим.

Но как оказалось, показывать его было некому. Потому что за открытыми городскими воротами никого не было…