Текст книги "Закат Фэнтея"
Автор книги: Антон Леонов
Жанр: Боевое фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
В самой середине наступающей толпы уже обосновалась паника. Уфаги вообще не были приучены к затяжным схваткам, их ярости хватало лишь на первый рывок, а храбрость никогда не переходила в стойкость и мужество. Достаточно было одного решительного удара, чтобы обратить их в бегство. И этот удар был нанесен.
Те, кто бежал впереди, все-таки добрались до баррикады и схватились с ее защитниками. Уфаги лезли по завалу и падали мертвыми, лишь увеличивая его высоту. Грерхек успел даже зарубить какого-то эльфа, принял на щит удар копья, оно застряло в нем, пришлось щит бросить, со всей силы, свалив им сразу двух остроухих. Но тут его самого сшибли, прямо под ноги уфагам. На него наступили, чуть не затоптали, разбили морду, и тогда он рванулся назад, размахивая мечом во все стороны. Его опять уронили, сверху еще кто-то упал, придавил к земле.
Выплескивая последние силы в оглушительном реве, Грерхек вскочил и разметал все вокруг себя. И тогда его сшибли в третий раз. Вал ног прошел по нему. Еще не чувствуя боли, но уже ощущал, как проносится по жилам и взрывается в сердце непобедимый, всепоглощающий ужас, Грерхек вскочил на четвереньки, разбил в кровь костяшки пальцев, что сжимали меч, и кинулся бежать. Вместе со всеми, такими же, как он, сломавшимися, разбитыми, ошеломленными, понявшими, что они остались совсем одни, а задние давно бежали, получив по куску свежатинки со стола Смерти. У церкви в них немного постреляли, просто уже было нечем, но они не обратили никакого внимания. Так и донесли ноги тех, кому повезло, до спасительных дворов, где уфаги укрылись во второй раз…
Под высокой банановой пальмой, прислонившись спиной к стволу, сидел Арлан. Посох покоился на коленях, рядом пристроился имп, сбросивший личину ворона, задумчиво помахивает хвостом. Маг не прогонял его, казалось он вообще не замечает эту мерзость у своих ног. Импа это устраивало, первая победа достигнута, теперь-то уж он от Арлана не отвяжется. Интересно только, о чем тот думает, сидит здесь уже почти час, ни разу не шелохнулся. Имп осторожно нащупал разум мага. И взвизгнул от боли, обхватил голову руками.
– Даже не думай. – Сорвалось с губ Арлана, и он повел плечами, сбрасывая оцепенение. – Ели хочешь служить мне, забудь о подобных штучках.
– Уже забыл. – Пискнул имп.
– Мне нужна будет твоя сила сегодня. – Маг провел ладонью по чехлу на посохе. – Вся до капли.
– Ты уверен? – Имп насторожился, крылья мелко задрожали. – Точно знаешь?
– Теперь да. И хочу предупредить, это единственный шанс для тебя стать моим слугой. Рискнешь?
– Ясно. – Взгляд импа заметался, а пальцы с острыми коготками застучали по стволу дерева, потом он глубоко вздохнул и, пустив слезу, так, на всякий случай, решился. – Согласен, рискну.
Арлан, казалось, уже не слышит его, он снова застыл, скрестив руки на груди, не мигая глядя в темноту. Имп даже обиделся. Вдруг маг поднял руку, указал по дороге на восход.
– Там едет повозка, через три минуты будет здесь. Прими личину.
Имп уже ничему не удивлялся и, покорно превратившись в ворона, взлетел на пальму и устроился на верхушке. Действительно, по дороге быстро катилась крытая повозка, старая кляча, запряженная в нее, старалась изо всех сил. Вскоре она поравнялась с Арланом, с козел, там сидели две крестьянки, его окликнули:
– Милейший, эй, милейший. – Голос приятный, а вид женщины при лунном свете весьма неплох.
Арлан, однако даже головой не двинул, лишь бросил:
– Слушаю.
Ворон склонил голову набок, щелкнул клювом. Странное поведение для вполне сохранившегося мужчины. Чем же эти Высшие заплатили за свою силу?
Разговор меж тем продолжался.
– Ты не знаешь, милейший, в Бермаде уже воюют?
– Да, идет бой.
От повозки донесся взволнованный шепоток.
– А нас туда пропустят, – заговорила вторая женщина, как ты думаешь?
– Пропустят. – Решительно оборвала ее первая. – Никуда не денутся. Спасибо тебе, милейший, мы поедем.
Она вскинула вожжи.
– Подожди. – Схватила ее за руку вторая. – А ты, добрый человек, сам не из боя ли? Не ране? А то мы можем помочь, специально для этого и едем в Бермад. Оттуда мы сами.
– Нет.
Повозка покатилась дальше. Арлан знал, что этим женщинам не суждено дожить до утра. Они спешат на помощь своим мужчинам и умрут вместе с ними. Он знал, но не остановил. И от этого стало ужасно мерзко на душе.
Арлан усилием силы воли вернул свой разум в реальность. Хватит. Нужно оставить силы для схватки. Непонятно, чем она закончится, но то, что тропа его судьбы привела на перепутье, где сошлись тысячи других таких же троп, ясно и бесспорно. А перепутье это здесь. Хочется заглянуть хотя бы в ближайший полдень, но нельзя, подобный риск может оказаться смертельным.
Маг встал, поднял голову к небу, спросил у звезд, который час. Они услужливо шепнули – половина второго. Скоро наступит развязка. Он неспеша побрел на полночь. Ворон кружил над головой.
Глава 6. Помощь идет
Рашнар мрачно оглядывал подступы к монастырю. Катапульты, после методичной и такой долгой, о, силы бесстрашного Рандора, стрельбы основательно пробили уже поврежденную стену, несмотря на все усилия противника заделать пролом. Это хорошо. Но таран спасти не удалось, люди подожгли его, и он уже догорал, поднимая к небу черную струю дыма.
Пора начинать, все равно снарядов к катапультам больше нет. Рашнар развернулся. Чуть поодаль стояли подчиненные ему командиры, справа гоборки, слева гоблины. Все замерли, оборвали разговоры, заметив его внимание.
– По отрядам! – Гаркнул Рашнар. – Наступаем прямо сейчас.
Он прошелся перед рядами своих воинов, принял щит, рука уверенно потащила меч из ножен. Откуда не возьмись появилась данноу, гоборк даже вздрогнул и выругался в полголоса.
– Не нужно браниться. – Рокилона обожгла его взглядом, удовлетворенно заметила, что он отступил на шаг и отвернулся. – У тебя еще есть время, вождь. До рассвета. А там, ты сам понимаешь, битва уже закончится.
– Ну и что? – Гоборк собрался с силами.
– Сюда явятся другие. Победители. Может быть твои соплеменники, а может орки. И сделают то, что не сумел сделать ты.
– Что? – Рашнар затрясся от ярости.
– Возьмут решительным приступом этот монастырь. Сами. После твоей многочасовой осады.
Рашнар сумел ответить на ее взгляд, таким же пылающим, страшным, переполненным злобой. Но не сказал ни слова, твердой поступью устремился к монастырю. Гоборки двинулись за ним, ровными шеренгами, прикрываясь щитами. Рокилона еле успела отскочить с их пути.
Лейгал, вместе с Тэмиалем, стоял во дворе. Мимо проносили раненных, в центральную башню, там их принимали монашки, им сегодня тоже хватало работы. В дверях башни возникла Нарконда, она выглядела ужасно уставшей, морщины, раньше почти незаметные, проложили глубокие борозды на ее лице. Настоятельница степенно прошествовала к Лейгалу, воины расступились перед ней, давая дорогу.
– Рад видеть тебя, госпожа. – Тентарид чуть склонил голову. – У тебя какое-то дело ко мне.
– Нет, хочу лишь сообщить. – Голос ее такой же уставший, как и вид. – Очень много раненных, их уже некуда класть.
– Но оставлять их во дворе нельзя. Враг может прорваться.
– Тентарид прав. – Поддержал Лейгала Тэмиаль.
– Я знаю. – Нарконда проводила взглядом проносимых мимо раненых, неподдельная скорбь застыла в ее глазах. – Для этого я и пришла. Все мы дети Светлоокой Праматери. Я решила, пусть заносят в молельню, это единственное еще свободное помещение. Нару милостива и примет любого.
Настоятельница поклонилась и степенно, с тем же достоинством в каждом движении, прошествовала в башню.
– Инру милостива. – Задумчиво произнес Тэмиаль.
Лейгал поскреб небритый подбородок.
В это мгновение со стены донесся тревожный звук рога.
– Атакуют. – Лейгал поспешил к лестнице, камни ее ступеней уже дрожали под ногами бегущих солдат. – Давай за мной.
Тэмиаля не пришлось просить дважды.
Лестницы ткнулись в изуродованную кромку стены. Одним рывком вся нечисть бросилась на приступ. Трусость не прощалась, ей не было места. Это понимали все, даже гоблины, что лезли в числе первых, подбадривая себя дикими воплями.
На несколько минут весь этот орущий, ощетинившийся оружием, живой, клокочущий вал остановился под стеной. Он рвался обрушиться в пролом, тонкими ручейками по лестницам бился в стену ласконских щитов. И разбивался, остановленный, почти усмиренный. Почти.
Рашнар метался у самой стены, раздавая тумаки, ревя, срывая голос. Вокруг. Валились мертвые. Сверху падали, вместе с камнями, одинокими стрелами, кусками лестниц, какими-то досками. Все пошло в ход. И гоборк понимал – дальнейшее промедление означает смерть, их просто закидают здесь, под стеной, не дадут на нее взобраться, отбросят прочь. Нужен порыв, сейчас, пока еще можно увлечь большинство из его воинов, пока еще гоблины не припустили наутек, прочь отсюда.
Он осмотрелся, нечего раздумывать, и кинулся к группе гоборков, подтаскивающих очередную лестницу. Долго объяснять не стал, взобрался на ее конец, крепко вцепился в последнюю ступень, сказал только:
– Закиньте меня наверх. Я первый, вы за мной.
Ветер засвистел в ушах. Стена приближается. Ласконские щиты и копья, гоблины, уже без особого энтузиазма бьющиеся о них. Рашнар выставил меч перед собой. Ему повезло, от копья удалось увернуться, и гоборк вбил свой клинок под налобник вражеского шлема. Вырвал и рубанул следующего, сбоку, по шее, отсеченная голова отлетела в сторону. Теперь есть несколько мгновений передышки, он перетянул щит с плеча на руку и, отразив им удар двух копий, ринулся вперед, круша все на своем пути. А за ним уже ползли по лестницам гоборки. Слава наверху, там где вождь, внизу остаются лишь трусы. Даже раненые, кто еще мог двигаться, лезли вместе со всеми.
Внизу осталось больше половины гоблинов. В основном они занимались лишь тем, что пытались уберечься от всякой дряни, падающей сверху, но один отряд, в десятки рук, уже начал растаскивать от ворот остов сгоревшего тарана. Шоппа, лично руководивший им, был непомерно горд. Еще бы, он сам придумал этот план! Гоборки прорываются внутрь и открывают ворота, а тогда уж его гоблины покажут мерзким людишкам, как правильно разбиваются черепа и вспарываются животы. Шоппа был в ярости и с остервенением пинал и колотил по спинам тех, кто по его мнению, был недостаточно расторопен.
А наверху бой не угасал не на секунду. Нечисть рвалась во двор. Заслон у пролома начал пятиться, шаг, еще шаг, еще. Ласконцы гибли один за другим под неистовым напором врага.
– Отанор, – Лейгал схватил ротарида за руку, – строй свою ротарию, оставь интервалы для отступления наших. Как только пропустишь их, мокнешь ряды.
– Понял. – Раскрылись толстые губы стейсина.
– Туго дело? – Тэмиаль как-то по-детски, с надеждой, взглянул на Лейгала. Тот кивнул.
– Нельзя пропустить их к воротам. Если мы победим сейчас, то переломим им хребет.
– А если нет?
– Тогда я не лучший тентарид императора и не командир наристанов. А из тебя такой же защитник Света, как из осла – боевой конь. – Лейгал просто, по-дружески рассмеялся.
– Яркое сравнение. – Тэмиаль улыбнулся в ответ. – Не подумай, что я боюсь, просто…
– Просто хочется жить. – Лейгал хлопнул его по плечу. – Как и всем нам. Только нужно забыть об этом. До утра.
– Я готов сражаться.
– Я знаю. – Тентарид кивнул в сторону рвущейся через пролом нечисти. – Возможностей хоть отбавляй.
Рашнар прорвал людской заслон в проломе. Враг побежал. Его били в спину, сметали с дороги. Все новые и новые воины лезли по лестницам, уже не гоборки, гоблины. Вождь остановился, сбросил с руки разбитый щит, ему подали новый. Отдышался, прислонившись спиной к куче трупов, лежат вперемешку люди, гоборки. Мысли в раненной еще при первом штурме голове рождались тяжело. Там, во дворе, выстроился противник. По всем правилам, фалангой в восемь рядов, с фланга не обойти, двор слишком мал. Значит, придется ударить в лоб. Погано, но делать нечего. Его воинов, вместе с поднявшимися гоблинами, конечно, больше чем людей, но в такой тесноте подобное преимущество роли не сыграет. К тому же люди не дадут гоборкам спокойно спуститься и тем более построиться для атаки. Придется нападать толпой.
Вождь в сердцах махнул мечом, тяжелый клинок отрубил чью-то руку, торчащую из кучи трупов.
– Что встали?! – Его рев разнесся по душам воинов. – Еще один удар! Откроем ворота и впустим гоблинов! Вперед! Порвем их!
Нечисть сокрушительной волной налетела на строй ласконцев. Первые четыре шеренги фалангитов приняли врага на копья, сдержали. Стоять, ни шагу назад! Отбросили.
Но нет передышки. Рашнар, пластины доспеха промяты, правый наплечник сорван, снова гонит своих воинов в бой. Кто не идет за вождем, тот трус, позор ему и смерть от своих же. Идут все, только некоторые гоблины бегут к спасительным лестницам. Их убивают, без пощады, те, кто рядом, походя, группируясь для нового рывка.
– Передать ротаридам. – Приказывает адъютантам Лейгал, мало их осталось. – Путь будут готовы к встречной атаке. По сигналу.
Он понимает, шансов у противника нет, никогда еще неорганизованная толпа не могла прорвать монолит фаланги, к тому же фаланги наристанов. Однако потом, на подъеме к провалу, строй неминуемо разорвется, станет труднее сражаться, но солдаты выдержат, на то они и наристаны. Лейгал верил в них, в каждого.
И когда нечисть снова ринулась в атаку, протрубил рог, и Карандог, поднятый твердой рукой тентарида пронзил своим сиянием небесную тьму. Фаланга двинулась вперед, с шага переходя на бег. Удар! Две силы сшиблись, брызнули во все стороны мертвыми телами, схватились.
Всего минута противоборства. Минута, превратившаяся в вечность, крик смерти, сорвавшийся на пронзительный, разрывающий мозг визг; нервы, растянувшиеся в тончайшие струны, рвущиеся с коротким вскриком; души, покидающие сплетенные в последней агонии тела. Минута. И наступит перелом.
Рашнара, с промятым умбоном и куском доски на руке – все, что осталось от щита, истекающего кровью, раненного в грудь и в плечо, вытащили из сечи, понесли к пролому. Он еще что-то хрипел, пытался вырваться, но сильные руки его воинов держали крепко. Когда его осторожно спускали по лестнице, а лестницы уже сбрасывали со стены еще огрызающиеся изуродованные осколки темного воинства, вождь потерял сознание.
Рокилона стояла рядом с катапультой, скрестив руки на груди. Она хорошо видела в темноте, видела все. Ласконцы снова отбились. Гоблины, и даже гоборки, бегут, почти все, только небольшой отряд, сотни две отступает четко и слаженно, прикрывшись щитами. А в центре строя кого-то несут. Данноу разомкнула руки, подалась вперед. Рашнар.
Нет! Рокилона на мгновение утратила самообладание. Если вождь мертв, бой проигран окончательно. Никто, кроме него, не сможет успокоить эту пораженную паникой свору грязных тварей. Если сейчас люди решатся на вылазку, все пропало. И она поспешила навстречу отступающему отряду, поднялась в воздух и раскинула руки, словно птица – крылья. Лишь бы он был жив, тогда она сможет помочь.
Валкерк с видом ледяной статуи выслушал двух вестников, орка и уфага. Никаких эмоций, ничего. Селение не взято, ашарды в воду не идут, четыре уже утонуло. Уфаги не могут справиться с горсткой гаденышей, засевших за баррикадой. Говорят, правда, что их там очень много, но врут конечно, защитников селения не больше тысячи. Просят подкрепления.
– Нет. – Тон Валкерка заставил вестника-уфага задрожать, мелко застучали зубы. – Подкрепления не будет. Иди и скажи своему командиру, что если он не возьмет селения за час, может сам себе брюхо вспороть, в этом случае умрет быстро и без мучений. Ашардов отправить в центр, к холму. Ясно?
Уфаг кивнул.
– Поспеши.
Вестника как ветром сдуло. Убегая, он поблагодарил богов за сохраненную жизнь.
Валкерк сам на мгновение удивился своему спокойствию. Но удивление тут же прошло. К чему тратить эмоции зря, да еще на этих мерзких, тупых тварей низшего сорта. Эмоции ведь вообще признак слабости, а он не слаб. Велик. И он победит, еще до рассвета, неважно, возьмут уфаги селение или нет, на том фланге все равно решающего удара не будет. А вот на другом.… Или в центре?
– Ашпах.
Вождь гоборков, стоящий неподалеку, подошел, за спиной колыхался ярко-желтым пятном плащ.
– Твое время пришло. Возьмешь треть своего отряда, пять тысяч, и поведешь их на вражеские укрепления, там, где орки и гоблины Чумпы. Вручаю тебе командование. Баллисты свои заберешь, пригодятся. Укрепления должны быть взяты. Понял?
Ашпах склонил голову.
Хочу сказать. – Его глаза смотрели прямо перед собой, он не поднял их, но голос тверд. – Баллисты ни к чему, пока мы их туда дотащим, много времени пройдет. Лучше оставить их здесь.
– Ладно. – Валкерка всегда бесил независимый вид этого гоборка, но сейчас он сдержался, лишь крепче сжал посох. – Что еще?
– Драконы. Они нас поддержат?
– Позже. Мне нужно наказать дахвану. И ашардов отправь в центр.
О бегстве Белихора уже знал весь штаб. Ашпах презирал беглецов, но на месте Валкерка не стал бы их преследовать, тем самым лишая свою армию ощутимой поддержки в виде драконов. Вождь вырос на войне, в пять лет взял меч в руки, он жил войной и разбирался в ее искусстве не понаслышке, но спорить не стал, не был безумцем.
– Тогда все. – Он повернулся и пошел к своим войскам.
Сильнейшим усилием воли, тело затрясло от напряжения, сердце вспыхнуло нестерпимой болью, Валкерк сдержался, не убил его, не раздавил, словно букашку, пощадил наглеца. Пока. Не время сейчас. А посох жег ладонь, и не было сил разжать пальцы. Нужно найти дахвану, убить их всех, без пощады. Тогда станет легче. Да и драконам, особенно Шквалу, необходима разрядка, застоялись. И он призвал их к себе. Четыре призрачные тени, на фоне луны, послушно спланировали к подножию холма.
Сидя на пурпурной чешуе Шквала, уносящегося на полночь, Повелитель Тьмы окинул поле битвы. Отряд Ашпаха уже спешит на соединение с гоблинами и орками, мерной поступью гоборки выбивают пыль из земли. В центре затишье. Орки Схожага, огромное войско, ждут сигнала, сидят и стоят в высокой траве, в полном вооружении, не нарушая строя. Чуть поодаль огры устроили ужин. И сейчас рвут на части, жуют трупы, оставшиеся после недавнего боя, каждый из них, отступая, прихватил по одному, а то и по два тела.
Селения не видно, только темное пятно, рядом с блестящей гладью реки, но Валкерку и не интересно, что там творится. Если уфаги прорвутся – хорошо, а нет, – тоже ничего плохого. Решающий удар будет нанесен не там. В голове его созрел план. Да, Ашпах сделает все, этот наглец умеет сражаться, и он возьмет укрепления врага, чего бы это ни стоило. Но и здесь не будет главного удара. Пусть противник стянет все свои силы на левый фланг, все резервы, вот тогда-то он, Повелитель Тьмы, и закончит битву одной атакой, сокрушительной атакой в центре. Всеми силами, орками, гоблинами, гоборками, уфагами, гальтерцами и ашардами, как раз от селения подойдут. Всеми, кто сейчас расположился у его штаба, кто ждет сигнала перед холмом, занятым противником. И сигнал будет, и будет победа. Все нужно решить за два часа, до рассвета, до появления Фобиуса с драконами.
Великая мощь его посоха сметает любую преграду, он использует ее, скоро, очень скоро. А пока нужно найти дахвану. И уничтожить. Драконам нужен бой, а предателей отпускать нельзя. Никто и никогда не сможет сказать, что сумел избежать гнева Повелителя Тьмы.
Ашпах быстро довел отряд до места расположения союзников. Прошло каких-то двадцать минут, а он уже собрал для короткого совета главных командиров орков и гоблинов.
– Теперь я здесь главный. – Жестко произнес он, опуская руку на эфес меча. – Будете слушать меня, и вас ждет слава.
Он обвел испытывающим взглядом присутствующих. Орки жмурились, бурчали что-то под нос. Кшартаг недовольно рыкнул, но так ничего и не сказал. Гоблины тоже молчали, опустив глаза, шмыгая носами. Им и так уже досталось, совсем недавно, от орков, еще одной жестокой взбучки никто не хотел.
– Так. – Ашпах ткнул рукой в сторону кронбов. – Там враг. Мой план таков. – Он был краток, никаких премудростей. – Нужно просто прийти и захватить укрепления, но при этом использовать возможность маневра.
Ашпах не знал теории, но как это делается на практике, ему было известно. Совет закончился быстро, командиры разошлись.
– А полукровку не баран заделал. – Бросил один из орков за спиной Кшартага.
Тот резко развернулся, пальцы сомкнулись на шее незадачливого болтуна, широкое лезвие кинжала уперлось в ребра.
– Рано его хвалишь. – Прошипел Кшартаг. – Посмотрим в деле этого умника.
Войска Тьмы двинулись на приступ. Кронбы безмолвствовали, ждали.
– Идут. – Виркор пару раз дернул себя за бороду, дабы умерить нетерпение. – К нам опять орки.
– Побереги волосья, скоро совсем выщиплешь. – Подошел усмехающийся Рогонд, старик заметно хромал, на свежей повязке на бедре уже выступила кровь. – Так, так. – Он внимательно вгляделся в приближающиеся орочьи клинья. – Снова три, только теперь численностью поменьше, значительно меньше.
Подошел Гинард, за спиной несколько адъютантов и оруженосец, держит щит и копье тентарида.
– Я решил вывести тентарию. – Гинард провел рукой по седеющим, липким от пота волосам. – Здесь слишком мало места.
Рогонд понимающе кивнул.
– Оставь нам сотен пять.
– Хорошо. Контаросов. Фалангу построю между кронбами. – Он ткнул рукой влево.
– Поторопись. Они уже идут.
– Успеем.
Ласконцы, вслед за своим командиром покинули укрепления. Четко и быстро, словно отлаженная, испытанная машина, построилась фаланга, выровняла ряды. Гинард был доволен, позиция отличная, фланги защищены кронбами, а в лоб расколотить фалангу еще никому не удавалось. Сильные, мозолистые руки обхватили шлем, глубже надвинули его на голову, потом приняли от оруженосца щит и копье. Пришло время, теперь не до экономии сил, нужно выложиться полностью. Гинард верил в себя, верил в своих солдат, они выстоят.
План Ашпаха был прост. Орки занимают укрепление гномов и их часть, вместе с частью гоблинов, сковывает постоянным давлением фалангу. Еще одна часть гоблинской орды врывается во второе укрепление, а гоборки и тысяч десять оставшихся гоблинов обходят его и атакуют врага во фланг и тыл. Имелось одно препятствие – человеческая конница, однако Ашпах надеялся смять ее числом своих воинов. Вот так, все просто и понятно, осталось лишь выполнить план, решительно и быстро, молниеносно как всегда.
Ашпах раздал последние указания, на ходу, за спиной маршируют качающимися рядами гоборки. Перекрывая шум вокруг громовым басом и усиленно жестикулируя, наконец-то сумел объяснить погонщикам ашардов, чтобы уходили к холму, к центру вражеских позиций. Без жалости расстался с этими живыми бастионами, они хороши в обороне, но для стремительного наступления непригодны из-за своей медлительности. А то, что наступление будет стремительным, Ашпах не сомневался, у врага не должно быть ни минуты на выработку ответного хода, ни мгновения.
Гоборк и часть гоблинов приотстали, отклоняясь вправо по ходу, обходя кронб агабешо с фланга. Ашпах подошел к Чумпе, навис над ним всем своим огромным ростом. Гоблин бросил на него испуганный взгляд.
– Если победишь, все трофеи, что найдете, – твои. – Прорычал Ашпах и со значением опустил громадную ладонь на эфес меча. – А если твои снапсы5858
Снапс – Маленький, пугливый лесной зверек, похожий на большую крысу буро-серой окраски.
[Закрыть] снова побегут, я лично тебе яйца отрежу.
Чумпа молчал, угрюмо сопел.
– И заставлю сожрать. Ясно? – Ашпах угрожающе придвинулся к нему.
Чумпа кивнул и шмыгнул носом. Гоборк удовлетворенно оскалился и пошел прочь широкими шагами, к своему сводному отряду.
Пока этот отряд обходил укрепления агабешо, а Чумпа еще только вел на них своих гоблинов, орки достигли кронба грилонов.
– Пришло время намотать их кишки на наши мечи! – Проревел Кшартаг. – Кто отступит, тот гномье дерьмо!
Орки врезались в частокол, и он вздрогнул, и снова хлынула горячая, дымящаяся кровь на пальмовые столбы.
– Держаться! – Виркор вскинул над головой топор, и звезды озарили сияющее лезвие. – Баллистам! Стрельба!
Огромные стрелы вспороли орочьи клинья, расшвыряв в стороны десятки наступающих, нанизав словно на вертела тех, кому не повезло. Но орки лезли на частокол. По трупам, корчившимся в агонии телам собратьев. Их принимали наверху на копья, топоры и секиры, проламывали безобразные черепа, исторгая из глоток последний хрип или вой. Но они лезли. Снова и снова.
Ласконские контаросы, оставленные Гинардом, уже раскидали свои дротики и схватились за мечи. И нет пощады, когда Свет и Тьма сошлись в безжалостной битве. И рвутся сердца, и души захлестывает кровью. Сейчас, здесь, на этом крошечном пятачке, каждый из этих нескольких тысяч, каждый обладатель маленькой, но такой дорогой, ему самому, жизни, сражается с другими такими же, не думая уже ни о Свете, ни о Тьме, а лишь об этой маленькой жизни внутри себя, которую так легко потерять. И никто не бежит, не спасает свою жизнь, но пытается отнять ее у другого. Врага. И победить.
Смерть смеялась, ликовала, и ее балахон мрачным саваном застилал свет звезд. Они убивали друг друга, мечами и копьями, а когда те ломались – кулаками и зубами. Вгрызались в горло врага, изрубленные, погибающие, последним усилием стараясь прокусить жилу жизни. И холодеющие мертвые челюсти еще успевали почувствовать жар хлынувшей крови.
Они умирали. За что?
– Орки прорвались. – К Рогонду пробился один из дормов, указывая окровавленным топором влево.
– Виркор! – Рогонд схватил своего ученика за плечо. – Пришло время. Выбей их прочь!
– Да. – Виркор лих раскрутил топор над головой – За мной! Дай нам силы, Трур!
Помоги, Вейлина5959
Трур и Вейлина – Одни из Ушедших (истинных) Богов. Трур – Бог камня, гор, вулканов и недр земных. Особо почитался у грилонов. Вейлина – Богиня справедливой войны.
[Закрыть]!
Сотня грилонов с Виркором во главе врезалась в толпу орков, рассекла ее надвое, словно нож – краюху хлеба. Развернулась и двинулась обратно. По команде, в одно мгновение, распалась на четыре части и остановилась. Гномы методично и слаженно принялись рубить по сторонам наседающих орков.
– Словно лес рубят. – Сорвалось с губ одного из изумленных контаросов.
Он замер, не сводя глаз с этого зрелища. И тут же рухнул на колени, схватившись за вспоротый живот. Широкий кривой клинок в грязной волосатой руке вторым ударом снес ему голову.
Орки уже лезли по всему фронту. Частокол трещал, скользкий от крови помост провалился в двух местах. Живые лезли по умирающим, раненые пытались отползти, но некуда. Их затаптывали, без жалости, не замечая.
Кшартаг наконец-то перемахнул через частокол. Сверху, в прыжке, рубанул человека и, приземлившись за его падающим телом, двумя ударами уложил еще одного. Какой-то гном выскочил снизу с занесенной секирой. Кшартаг увернулся от удара и, перехватив за топорище второй удар, рывком поднял коротышку в воздух. И дико заорал прямо в округлившиеся от ужаса глаза, обдав гнома смрадом и слюной. Клинок вспорол кожаный панцирь, затрещали ребра, густую бороду разорвал крик. Кшартаг отбросил дергающееся тело в сторону.
– Руби их! – И он рванулся вперед, а за ним остальные.
Чумпа довел своих гоблинов до укрепления, где засели агабешо. Волна стрел и дротиков, прямо в морды, встретила их.
– Бегом, вонючки! – Завопил Чумпа. – А-а-а-а-а!
И он сам первым помчался к частоколу, закрыв глаза от страха, не переставая орать.
Агабешо ждали. Все нарастающий крик. Бушующее, ревущее море. Вал смерти. Безобразный, ужасный. Гханар поднял палицу. Агабешо готовы погибнуть с честью. Прародитель Шантала не познает горечь стыда за своих детей. Пришло время.
Гоблины накатились на частокол, захлестнули его, одним неудержимым рывком перемахнули. И налетели, наткнулись на лес копий, повисли на них, визжа и размахивая руками, разинув пасти и плюясь кровью, разбрызгивая последние капли жизни.
– Стоять! – Гханар знал, что это лишь начало.
Новая волна, сметая мертвецов, расшвыривая куски умирающего мяса, накатилась на агабешо. И захлестнула их, поглотила. На мгновение. Варвары вырвались, разметали нечисть по сторонам. Но гоблины тут же набросились вновь. И закипела сеча. Без правил и без пощады. Рубили тех, кто ближе, во тьме и невыносимой давке, различая лишь силуэты. Рвали, колотили о бревна частокола. Кто падал, тот уже не мог встать, даже если и был жив. Рубились, пока хватало сил, но усталость не успевала прийти. Ее опережала смерть.
Ашпах видел, что штурм укреплений уже начался. Теперь дело за его отрядом. Пять тысяч гоборков, лучших, проверенных воинов, и десять тысяч гоблинского мяса – немалая сила. Однако он не спешил. Впереди чернел кавалерийский отряд противника. Достаточно многочисленный, и это серьезно. Ашпах реально оценивал силы и не сомневался в победе, но этих ласконцев нельзя сбрасывать со счетов. Необходимо их разгромить сейчас, вынудить сойтись, чтоб потом, во время обхода укрепления, они не ударили в спину.
Он не спешил. Строил воинов по всем правилам. Гоборков в фалангу, гоблинов на фланги и впереди. Главное, чтобы ласконцы атаковали его отряд. Иначе задержка, потеря времени, а этого допустить нельзя.
– Вперед! Быстрый шаг! – Выдохнул Ашпах, принимая щит и копье.
Только бы они решились на атаку.
Вторая кавалерийская тентария Его Императорского Величества ждала сигнала к атаке. Воины замерли в седлах, копья проткнули небесную тьму, бряцают сбруей лошади. Никто, кроме группы офицеров, не слышит как кричит тентарид.
– Нужно атаковать! Они идут в обход варваров! Ты что, предлагаешь стоять и смотреть?!
– Мы не сможем прорвать их строй. – Спокойный голос старика-тентарха. – Следует выждать и ударить во фланг или тыл.
– Чего ждать?! Пока эти твари навалятся на Гинарда?!
– Нельзя отправлять тентарию в самоубийственную атаку…
– Кто здесь тентарид?! – Сардил в сердцах рванул поводья. – Я принял решение, мы атакуем врага. И если придется, умрем! Эй, офицеры, вы готовы исполнить свой долг?!
– Да, тентарид, приказывай. – Раздалось несколько голосов.
– По подразделениям. Мы атакуем!
Тентарх, тяжело вздохнув, опустил личину шлема. Он был стар, прожил жизнь. Пара десятков походов и дюжина больших сражений за еще крепкими плечами. Теперь пришла пора умереть. Он готов. Тронув пятками бока коня, он поехал вслед за своим тентаридом.
Ласконцы выровняли ряды. Цель ясна. Фаланга приближается мерной поступью, и толпы, бесчисленные, о, Кариан, на ее флангах и по фронту. Сардилу стало страшно. Не за свою жизнь, нет, он не боялся умереть, слабо представляя себе, что такое смерть. Но он вдруг отчетливо понял. Что тентарх был прав. Фаланга врага огромна, а прикрытие еще больше. Он поймал взгляд старика, спокойный, не выражающий ничего. Сардил колебался.
– Тентарид, воины построены. Ждут сигнала. – Вот и доклад. Нужно решать.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.