Текст книги "Забытый замок"

ГЛАВА 45
Про шоковую терапию

Шоу удалось на славу – первое в истории, такого грандиозного еще не случалось. Ведущий захлебывался, сыпя цифрами: сколько миллионов зрителей в прямом эфире следят за выступлением скольких команд, сколько задействовано самолетов, вертолетов, сколько миллиардов у.е. потратили на все это дело, сколько топлива сожгли, сколько гектаров леса потребуется, чтобы усвоить все выхлопные газы и т. д. А оператор едва поспевал ловить в кадр пролетающие на бреющем полете над толпами зрителей истребители и прочую технику. И ничего особенного. На что только столько денег угробили? Сейчас этот вертолет петлю сделает – и выключу, спать пора!

– Уважаемые телезрители, мы завершаем нашу трансляцию… Боже, но что происходит с тем вертолетом?! Похоже, возникли какие-то неполадки. Посмотрите! Он накренился, из кабины валит дым… Боже, он завис над зрителями! Кажется, сейчас произойдет…

Дикий вопль заставил содрогнуться стены. Я не сразу поняла, что случилось. На экране замелькали невнятные дергающиеся кадры: бегущие люди, клубы дыма, пламя, техника, снова люди… До того мирно дремавший Князь опрометью метнулся в спальню хозяина. Я бросилась следом.

На пороге комнаты, из темноты на меня полетело что-то большое. Я машинально закрылась руками… и поймала подушку.

– Не подходи!! Оставь меня в покое!…

– Что случилось? В чем дело?

В полутьме я едва различила его силуэт. Он сидел сгорбившись, обхватив колени, уткнувшись лбом в сцепленные руки. Плечи вздрагивали от глухих рыданий.

Секунду помедлив, я не ушла. Глаза привыкли к темноте. Я видела черные пряди волос, рассыпавшиеся по бледным рукам. В ночном синеватом свете, лившемся из незашторенного окна, они казались шелковыми лентами на призрачном мраморе. На открытой шее и вздрагивающей спине напряженными бугорками выступали позвонки. Боже, до чего же он худой, правильно его бабушки пирогами пичкали…

Я подошла, опустилась на колени перед низкой кроватью. Погладила по руке, но он отдернулся, не поднимая головы.

– Что случилось, Тони? Скажи? Обещаю, я не стану тебя жалеть. Видишь, в моем сердце нет ни капли жалости. Хочешь, принесу воды?

– Я хочу умереть! – хрипло крикнул он, сжав виски ладонями. – Всюду боль! Одна только боль!… И страх. Он сильнее, невыносимей боли… Люди везде… Они испуганы, они все боятся… Их слишком много! Мне некуда деться!…

– Произошла катастрофа, Тони. – Я старалась говорить спокойно и убедительно. – На толпу зрителей упал вертолет. Пострадало всего человек десять, не больше – я в этом уверена абсолютно. Просто много людей видело это в прямом эфире по телевизору. И они испугались. Но потерпи, пожалуйста, через час все пройдет. Обещаю тебе. Всего лишь через час о случившемся никто и не вспомнит…

Но мои слова возымели мало успеха. Он меня не слышал.

– Я устал! Я не хочу все время ощущать чужую боль понимаешь? Мне нет до них дела! Почему я должен?!…

Я не могла ответить на этот вопрос. Отвратительно сознавать свое бессилие. Целый час (но не уверена, что не больше) в таком состоянии – это слишком долго… Может, стоит попробовать? Во всяком случае, хуже не будет.

Я решительно поднялась. Нежно, но уверенно взяла его лицо в ладони, развернула к себе, вытерла мокрые дорожки слез. Отвела волосы, взяла за уши и, притянув к себе, поцеловала. Страстно. В губы.

Поцелуй получился долгий и ошеломительный. Общечеловеческие проблемы отступили в темноту ночи. В комнате больше не осталось места чужим эмоциям.

Энтони был ошарашен. Ни слова не говоря, он проводил меня до двери взглядом, полным недоумения. Думаю, теперь его можно оставить, уже не страшно. Ему есть о чем подумать, кроме мировых бед. А я могу гордиться собой, своей сообразительностью и смелостью. И я отправилась спать с легкой душой и ликующим сердцем.

В доме воцарилась необыкновенная, абсолютная тишина.

Думала, что после всех треволнений и переживаний дня не смогу уснуть. Но рухнула в объятия Морфея, едва коснувшись головой подушки.

ГЛАВА 46
Про галлюцинации, соседей и сомнения

Легкий ветерок развевал мои невероятно длинные – до щиколотки – золотые кудри. Я пела, танцевала и прыгала по зеленой лужайке. Крутилась, заставляя надуваться колоколом юбку моего изумительно красивого платья, всего в рюшечку, оборочку. Вокруг все прекрасно: голубое небо, легкие облака, изумрудный ковер трав и цветов, высокие деревья, поляна, синяя от спелой черники. Неприступные стены замка незыблемой твердыней подпирали небесные своды…

Рядом был Джеймс. Рыжие завитые локоны струились по мощным плечам, по фиолетовому бархату длинного сюртука. Зеленые глаза поблескивали кошачьим фосфором из тени широкополой шляпы, украшенной ослепительно сверкающей бриллиантовой пряжкой и пышным плюмажем из павлиньих перьев.

Он взял меня за руку и нежно поцеловал в ладонь. Губы его оказались холодными, мокрыми и скользкими. Я оцепенела. Затем он стал облизывать мои пальцы…

Едва удержав крик, я проснулась. Кошмар какой! Вот ведь привидится! Какая гадость!… Теперь на Джеймса не смогу смотреть спокойно, а ведь он не виноват ни в чем…

Впрочем, к психиатру идти мне не пришлось. Видение объяснилось элементарно просто: моя рука во сне свесилась с постели, чем не преминули воспользоваться собаки. Они-то меня и разбудили, дружно истыкав ладонь сопливыми носами и обслюнявив пальцы. Цель, которой они добивались, была предельно ясна – что они и продемонстрировали, усевшись рядышком перед кроватью с поводком и ошейником в зубах.

Вот ведь звери! Абсолютно самостоятельно прыгают по пространствам, а погулять сами по себе они не в состоянии! Без поводка и присмотра им не гуляется. В конце концов, у них хозяин есть – зачем меня-то будить?…

Но когда, почти собравшись, я заглянула к Энтони, то псов простила без разговоров. Гроза прошла. Мой ангел крепко спал, свернувшись клубочком. Так сейчас не похож ни на охотника за душами, ни на сына и наследника дьявола…

Сказав собакам:

– Тсс! – хотя они и так все понимали без слов, постаралась не хлопнуть дверью.

Князь следил за нами, не поднимаясь с диванных подушек. В его сонно прищуренных глазах ясно читалась вся бездна снисходительного самодовольства и кошачьего презрения к собакам, что только могла уместиться в этом пушистом десятикилограммовом теле, от кончиков когтей до кончика хвоста. И это понятно: ему ведь не нужно спрашивать разрешения хозяев, да еще на улицу бежать!

В лифте мы спускались в компании двух соседок, обменивающихся между собой информацией с гипер-скоростью в пять тем на этаж. Одна меня заинтересовала:

– Ой, соседка! Нынешней ночью я чуть со страха не умерла! Представляете, сплю – и вдруг такой грохот!… Вы ничего не слышали? Ваша кухня как раз над моей гостиной.

– Нет, не слышала. Но у меня самой ночь не тихая была…

– Так вот, у меня в гостиной лопнули две китайские вазы! Представьте себе, ни с того ни с сего!

– Боже! Это те большие, которые на полу стояли?

– Да-да, они самые. Такие дорогие! Мне подарили их на свадьбу…

– На прошлую или на предыдущую?

– На предыдущую. Но они мне давно не нравились.

– Какое странное совпадение. Ночью у меня на кухне разбились графин, три стакана, пять чашек, горшок с геранью. И появилась вот такущая трещина на микро-волновке!…

– Какой кошмар! С чего бы это?

Лифт распахнул двери. В холле что-то горячо обсуждали еще три кумушки. Мои «попутчицы» присоединились к общей беседе. А я с псами поспешила на улицу.

Весь день Энтони был задумчив и молчалив. Это заметил даже Вик, явившийся доложить, что господин Дэкстер уже отбыл в загородную резиденцию графа, чего и нам желает.

– Ты чего такой кислый, сыр рыцарь? На тебя смотреть кислее, чем на китайца, слопавшего лимон вместе с кожурой. Не выспался, что ли? Или с богиней нашей античной поругался? Что, угадал? Признавайся, чего с Венеркой не поделили?

Я не подслушивала, ни в коем случае. Я же говорила – после того как у меня развился дар телепатии, мой слух обострился чрезвычайно. Просто мне все было прекрасно слышно из самой дальней комнаты. Честное слово.

– Вик, мне кажется, ей не стоит появляться в замке. Ей надо уехать. И вообще, зря мы ее втянули в эту историю…

– Вообще-то не вы меня втягивали – не вам и решать! – возникла я. Просто не могла смолчать. – Хотите от меня избавиться? Так просто это у вас не выйдет. Что скажешь, Тони? – продолжила я атаку. – Испугался серьезных отношений? Струсил. Если из-за того, что было между нами прошлой ночью, то знай – это был всего лишь эксперимент. И ничего личного.

– А что было ночью? – заинтересовался Вик, переводя взгляд с меня на Энтони и обратно. – О каком таком эксперименте речь?

– Как видишь, всего лишь о научном опыте, – ответил Энтони, не спуская с меня пронзительных глаз.

Мне даже стало как-то неловко. Может, не стоила этого говорить?

– Вик, возьми собак и спускайтесь к машине, – сказал он. – Мы скоро будем.

– Ладненько. Уже лечу. Только сильно не увлекайтесь. Если через часик-другой мальчики проголодаются и закусят мной, моя смерть будет на вашей совести.

В отличие от собак, к котам в путешествиях нужен особый подход. И особые кошачьи сумки-домики. Один такой – из розового плюша – Энтони собирался предложить Князю.

Меж тем я не желала отставать:

– И с какой это радости ты решил отправить меня восвояси? Вроде бы капитально поссориться мы еще не успели.

Мы оба стояли посреди гостиной, на коленях умоляя Князя соизволить войти в домик. Узрев сие розовое чудовищное чудо с окошечком, кот брезгливо отвернул пушистую круглую морду.

– Ты не понимаешь, Венера…

– Ну так объясни!

Сознавая, что от уготованной участи никуда ему на деться, Князь сдался. Добровольно, с видом пленного дворянина прошествовал в узилище, то есть протиснулся в дырку, несколько узковатую для его выдающихся габаритов. Покрутившись внутри, с недовольным видом показал, что вполне готов путешествовать. Как же вытянулась его морда, когда он понял, что ехать придется в компании малыша. Но, будучи истинным аристократом, кот смолчал. Возражать было ниже его достоинства.

– Нет, ты скажи! Почему я не должна ехать в замок?

– Там будет небезопасно.

– Почему же тогда ты туда собираешься?

– Это не обсуждается. Я обязан там быть.

– Обязан кому? Джеймсу? Но, если верить Стелле, он собирается сделать из тебя какого-то зверя апокалипсиса! И вообще, он субъект зловредный и неоткровенный, точнее, откровенно лживый. Хотя чего еще можно ожидать от дьявола.

– Да, я обязан Джеймсу! – (Кажется, мне удалось его серьезно достать.) – И больше, чем ты думаешь. Благодаря ему я стал тем, кто я есть. Он один не отмахнулся от меня, когда мне была нужна помощь. Он не сбежал, как Стелла. Не поспешил отделаться, как мои родители, которые вечно сплавляли меня друг другу. Он научил, как управлять своими способностями, рассказал такое, о чем я не узнал бы ни от кого другого. Если окажется, что Джеймс действительно мой отец, я приму это. Если придется заплатить жизнью за его доверие, выполняя его волю, на это я тоже согласен. И еще одно, – добавил он. – Предстоящее полнолуние – последнее. Четыре года каждый месяц в меня входила сила одной из сорока восьми ведьм, казненных шестьсот лет назад. Осталось всего две ночи. Кто знает, может, наконец-то для меня все закончится. – Он задумчиво потер бриллиантовую змейку на запястье. – Согласись, протерпев четыре года, было бы обидно пропустить финал.

Нет, такой укор в печальных глазах, глубоких, как озера, стерпеть было невозможно. Бедный Князь! Нянчиться с котятами не мужское занятие.

– Ладно, поехали, – поднявшись, потрепала Тони за плечо. – Не знаю, что там случится через две ночи. Но одно могу сказать точно – выходные проведем на свежем воздухе. Кстати, ты ничего не забыл?

– Нет, вроде бы.

Энтони оглянулся: коты в домике, ключи в руке, сумка на плече.

– А как же Книга? Вот! Так раритеты и пропадают!

Часть третья
НАСЛЕДНИК

ГЛАВА 47
Возвращение в Замок

Еще издалека я заметила, что замок странно изменился. Весь целиком. Если раньше он идеально подходил для съемок мистической страшилки, то теперь выглядел как декорация к романтической любовной мелодраме со счастливым концом. Весь такой новенький, миленький, чистенький, аккуратненький – от ворот до шпилей башенок. Клумбы разбиты, сорняки выдраны, дорожки расчищены, деревья подстрижены.

И внутренний двор тоже не остался без модификаций: часовенка оказалась гораздо ближе и совсем с другой стороны, чем месяц назад. Чудеса? Или это грибные дождики виноваты в том, что часовни тут растут где хотят?

Подъехав к парадному крыльцу (машину снова вела я – из любви к ближнему и ради всеобщей безопасности), я увидела, что в дверях замка возник и поспешил нам навстречу любопытного вида персонаж. (Вик даже роя открыл от изумления.) Субъект этот был одет в цветастую рубашку с короткими рукавами, белые шорты, сандалии и кепку-бейсболку с грандиозным козырьком. Незастегнутый ворот открывал мускулистую волосатую грудь на носу красовались зеркальные очки, а длинные рыжие кудри были стянуты на затылке в пышный хвост. Неужели это господин Дэкстер?

– Добрый день, дети мои! – воскликнул Джеймс – Отличная стоит погода – грех не воспользоваться. Давайте, устраивайтесь поскорей и бегите загорать. Надеюсь, мадемуазель, вы захватили бикини?

– Господин Дэкстер, что случилось с замком? Его едва можно узнать! И как получилось, что часовня теперь стоит там? Раньше она была совсем в другом месте! – поинтересовалась я.

– Все элементарно просто, мадемуазель. Я переставил ее поближе, так будет удобней. Понимаете, барышня, сделать это совсем несложно, если учитывать законы трехмерности. Стоит только в нужное место подставить четвертое измерение – и ваш мир можно изогнуть как душе угодно!

И, козырнув, он отправился греть на солнышке старые косточки.

А мы вошли в замок.

Внутри тоже многое изменилось. Можно было подумать, будто мы попали в чужую усадьбу! Грифоны у парадной лестницы сидели гордые и сверкающие начищенной бронзой. Полы отмыты до зеркального блеска, гобелены постираны, люстры блистают, высокие окна сияют в лучах яркого солнца цветными стеклами витражей. И даже старый граф на портрете смотрелся уже не таким грозным и хмурым.

(А на подоконнике, возле горшка с цветущей геранью, щурилась на солнце толстая, довольная и тщательно расчесанная черная кошка. Князь, едва покинув плюшевый домик, сразу весь распушился, приосанился. И сделал вид, что к показавшемуся следом котенку не имеет никакого отношения.)

– Давно надо было Марту прикончить, – пробормотал Энтони.

– Приветствую вас, дорогие гости! Добро пожаловать! – раздался откуда-то сверху тоненький голосок.

Я запрокинула голову – неужели, любуясь люстрами я не заметила кого-то, пристроившегося на потолочных балках?

– И тебе привет, Никто! – откликнулся Вик, даже не делая попыток увидеть собеседника. – Ты совсем очумел. Какие мы тебе гости? Хозяина не признал?

– Так я не к хозяину обращался! – парировал голосок. – А к вам, многоуважаемый господин Ронан. Так что, добро пожаловать, гости дорогие!

Мы поднялись наверх, а голосок все не отставал. Казалось, он пищит высоким фальцетом где-то над самым ухом:

– И заметьте, гости далеко не всегда бывают дорогими! Они бывают незваными, неждаными, нежеланными, надоедливыми…

– И хуже татарина, – добавила я.

– Вы абсолютно правы, сударыня. А что это значит?

– Это ты выяснишь в библиотеке. Там есть пара книжек про историю славян, – подсказал Тони. (Надо же! Я не могла скрыть своего удивления. Все, на извечный вопрос: «Ты меня уважаешь?» – отныне я готова дать Энтони однозначный ответ!)

– Интересно… – сказал голосок.

– Эй, постой! Успеешь еще почитать. Скажи, как тебе удалось так быстро привести замок в порядок?

– Ох, хозяин, вы не поверите! Я работал буквально круглые сутки! Порой просто хвост отваливался от усталости!…

– Да ладно! – не поверил Вик. – Врешь, наверное?

– Не вру, а немножко преувеличиваю! Я же не сказал, что трудился тут в одиночестве. Господин Дэкстер прислал мне прекрасных помощниц. Умницы, красавицы и такие покладистые – что ни скажи, тут же сделают! Так что я теперь, можно сказать, повышен в должности. Был сторожем – стал дворецким. Как хорошо, что Марта наконец-то уехала! Скажите, а она точно не вернется?

– Обещаю. И где же твои красавицы?

– Да их, бедняжек, эта ведьма при себе держит, все никак не отпустит. Зачем только ее господин Дэкстер привез! Сразу хозяйничать начала, указания раздает, как будто жить тут собралась, а у нас с девочками своего ума ноту. А кричит она как громко! Орет так, извините, аж стекла звенят. У меня даже голова разболелась от нее

– Не может болеть то, чего нет, – хмыкнул Вик. – Ты ж невидимка, Никто, откуда у тебя голова?

– Здравствуйте, господин Вик! Вы меня просто удивляете! Как будто в жизни никогда домовых не видали! Подумайте логически: раз я с вами разговариваю, значит, у меня есть рот. А рот обычно где помещается? В голове!

– Нет у тебя головы! – громовым голосом отрезала Стелла. Она появилась на верхней площадке лестницы в сопровождении трех миловидных девушек в аккуратнейших передничках. Кажется, где-то раньше я их видела. – Только безголовый мог устроить бассейн на чердаке!

– Ну все, опять орет! – жалобно пискнул невидимка. – Пойду-ка лучше почитаю.

– И тебе добрый день. Стелла, – сказал Энтони. – Не правда ли, бассейн – удачная идея? Еще я собирался разобрать там крышу и заменить на стеклянную.

– Отлично! – возмутилась Стелла. – Давай уж совсем замок разнесем по камушку!

– Ты думаешь? Хорошо. Когда начнем?

Стелла замолчала. В тоне, каким это было сказано, не чувствовалось и тени шутки.

Отступление № 12, природо-любовательское с эзотерическим уклоном

Вечернее солнце окрасило стены замка в розовый цвет! Цветы на клумбах складывали на ночь лепестки. Синими полосами тени деревьев перечерчивали зеленые лужайки. В траве на разные лады пели цикады. Лишь их хор нарушал вечернюю тишину. Ветерок мягким дыханием разносил над землей благоуханный аромат цветов и разнотравья.

В сопровождении гордо шествующего впереди Князя я отправилась на поиски местного пляжа.

Проводник из кота вышел плохой. Зато охранник первоклассный. То и дело убегал с тропинки и, не забывая свое королевское достоинство, сосредоточенно, с упоением гонялся за кузнечиками, посмевшими без предупреждения выскочить из травы.

«Пляжем» оказалась тоненькая полоска песка. Но при богатом воображении берег пруда вполне мог бы сойти за морской курорт. Впрочем, солнца и тут было предостаточно, а что еще нужно для хорошего отдыха, кроме солнца, воды и тепла? И размер не имеет значения.

Из четырех шезлонгов три были заняты. Вик, нахлобучив кепку задом наперед, был всецело поглощен чтением журнала – одного из тех легкомысленных изданий, что каждый год отправляются на поиски Лох-Несского чудовища. В соседнем шезлонге дремал Джеймс, тоже накрывшись книгой. Из-под трепещущих страниц доносилось мирное похрапывание. На корешке книжки поблескивали тисненные золотом буквы: «Holy Bible». Третье место занимала рыжеватая откровенно беременная кошка, спавшая, блаженно растянувшись во всю длину-и свою, и сиденья.

– Венера, ты только послушай, что они тут пишут! – воскликнул Вик, ничуть не стесняясь нарушить покой своего шефа. – Вот смотри: в одном доме завелся шумный дух. Полтергейст то есть. Хулиганил, бушевал, стучал и поджигал всякие шмотки. А еще в том доме проживала семья с сыном-подростком. Когда пригласили ученых разобраться с барабашкой, эти умники все на мальчишку и свалили. В общем, стали его таскать по психушкам. Не помогло: барабашка стал бушевать еще круче. В конце концов пригласили церковников. Те попытались изгнать из мальчишки бесов – и ни черта у них, конечно, не выгорело. Тогда несчастного тинейджера отправили в монастырскую школу на полный пансион, за решетку то есть, а семейство укатило на ПМЖ в другой город. Слушай дальше. Потом в доме поселился священник. И кто, как ты думаешь, его там поджидал?

– Барабашка.

– Именно! Все разъехались, а он остался. Зря только ребенку психику изуродовали, – заключил Вик. И с ехидством добавил: – А священник тот вскоре пропал, вместе с барабашкой. Нет теперь от них ни слуху ни духу.

– Мораль: нечего с нашим братом связываться, – веско подытожил Джеймс, снимая с сонной физиономии книжку и щурясь на золотистые косые лучи. – А вот мальчишку надо бы проведать, из таких получаются неплохие охотники.

– Интересно, а отчего там вообще полтергейст завелся? – подумала я вслух.

– Ну банальная история, – пояснил Вик, – наверняка в семье была напряженная эмоциональная атмосфера – самая плодотворная почва для резких слов и необдуманных пожеланий. Барабашку позвали. Кто-нибудь кого-нибудь послал к черту – и он сам пришел, зачем же людей утруждать.

– Мы без приглашения не приходим, – вставил Джеймс.

– Может, даже, это мальчишка и был, – продолжая Вик. – Неосознанно, конечно. Наверно, просто хотел, чтоб ему помог кто-то сильный.

– Но ведь экзорцизм не сработал? – заметила я.

– Какие громкие слова мы знаем! – восхитился Джеймс – Ну понятия не имею, как считают священники, но, на мой взгляд, в данном случае эти господа думали не головой, а совсем другим местом. Даже если б они провели обряд качественно и как полагается, помочь он не мог по определению. Экзорцизм – штука специфическая, так сказать, узкой направленности, изобретена специально для таких случаев, как с нашим графом, например. Здесь же совсем другое дело. Но если очень хочется попробовать и раз уж дух завелся в доме, то и изгонять его надо было бы тоже из дома, не правда ли? Иначе как-то нелогично получается. Да и вообще, должен сказать, – добавил Джеймс печально, с непонятной ностальгической ноткой в голосе, – воевать с нами церковь совсем разучилась. Что уж говорить про изгнание – мессу по-человечески отслужить не умеют. Настоящих священников по пальцам пересчитать могу. Представь, Ронан, вчера я в собор зашел. Как же у них хор фальшивил!…

– И куда только мир катится! – согласно вздохнул Вик.

Я смотрела на спокойную водную гладь, на танцующих по слепящей мозаике солнечных бликов длинноногих жуков-водомерок. Чему, интересно, они так огорчаются? Наоборот, вроде бы радоваться должны – с церковью у них никогда особо теплых отношений не было. Странно. Но углубляться в подробности не стала. В такой приятный вечер не хочется заводить разговоры на сложные темы. Лучше возьму пример с рыжей кошки и понежусь в ласковом тепле, в пряных ароматах трав и нежном ветерке.

– Вообще-то меня нимфы прислали, просили передать, что через час будет готов ужин, – вспомнила я причину своего здесь появления.

– И как это они узнают? – хихикнул Вик. – Часы-то в замке не ходят!