Текст книги "Забытый замок"

ГЛАВА 63
Ночь кончилась

В синих сумерках рассвета, будто золотистый снег, медленно кружась, падали светящиеся хлопья. Все, что осталось от битвы духов. Не достигая земли, они таяли в воздухе.

Голова Энтони покоилась на коленях Стеллы. Она сидела, низко склонившись, гладила его волосы, осторожно выбирала из рассыпавшихся прядей клочья пепла. От белесой пыли они казались седыми. Плечи ее вздрагивали. Она беззвучно плакала, глотая слезы.

– Прости меня, – шептала она едва слышно. – Ты мне твердил, а я не верила. Ты правда совсем другой, ты не такой, как он… Вернись, пожалуйста. Если хочешь, я останусь с тобой. Только ты возвращайся…

Я старалась на нее не смотреть – и дело не в том, что, побывав в огне, она лишилась бровей и ресниц.

Я опустилась на колени с другой стороны, взяла его руку, пытаясь согреть в ладонях мертвенно холодные пальцы.

– Да перестаньте уже, – проворчал Джеймс – Жив он, жив. Дайте в себя прийти.

Джеймс держался в стороне. Ходил меж руин, раскидывал обломки (разумеется, не руками – хватало усилия мысли), искал что-то в груде камней.

– Прекратите хлюпать. Будто мало ему сегодня досталось… – добавил он. Нагнувшись, выволок из-под развалин пыльную шкуру, некогда бывшую Цербером.

– Найди второго, – кивнул он Вику.

Яркая синева разливалась по небу. Близился новый день.

В голове было до странности пусто – ни страха, ни радости, ни тревоги. Я сидела на влажной от утренней росы траве, держала его за руку и смотрела на растущую поблизости ромашку. Как только она уцелела в такой буре? Цветок покачивался на тонком стебельке, от легких дуновений ветерка раскланивался на все четыре стороны света. «Любит – не любит» – вспомнила я, как не однажды гадала, поддавшись легкомысленному настроению. А еще позавчера утром я сплела из этих маленьких солнышек венок. Как давно это было…

Энтони вскинулся, хватая ртом воздух, глядя перед собой остановившимися, безумными глазами. Сжал мою руку до боли.

Я тихонько погладила его по щеке. Он накрыл мою руку холодной ладонью. Посмотрел на меня – уже нормальным, осмысленным взглядом.

– И какого черта тебя туда понесло? – укоризненно покачал головой Джеймс.

Под его прикосновением ожили собаки. Вскочили на лапы, отряхнулись от пыли – с ушей до хвоста. Весело залаяли, запрыгнули на развалины, принялись исследовать камни, как будто ничего и не случилось.

– Такой план провалили, – проворчал Джеймс, брезгливо отряхивая руки.

– Извини, – сказал Энтони. Он осторожно поднялся. Чтобы не потерять равновесие, пришлось прислониться к оставшейся стоять наполовину обломленной колонне. – Я не знал, как тебе объяснить. Я просто не хотел быть всемогущим.

– Да уж, – усмехнулся Джеймс, – какое тут всемогущество! Поздравляю, теперь ты стал слабее ровно в сорок восемь раз.

– Мне хватит.

Джеймс пожал плечами. Кивнув на прощание, ушел – растворился в синих тенях рассвета.

Стелла больше не могла сдерживаться. Она кинулась к Энтони на шею и неудержимо разрыдалась:

– Прости меня! Я так боялась, что ты… – Конец фразы утонул в слезах.

Энтони обнял ее за талию, что-то успокаивающе зашептал.

Наконец-то они нашли общий язык. Что ж, они прекрасно подходят друг другу. Стелла оправится от пережитого, станет еще красивей. И Энтони поймет, как она его любит. Они одного сорта и достойны друг друга. И оба заслужили счастья.

Я отвернулась.

Что-то мешало. Сзади за пояс было заткнуто что-то узкое, неудобное. Я пошарила рукой, потянула – стилет. Какое счастье, он не понадобился. Хотя, наверно, я бы так и не смогла им воспользоваться. Развернув платок, я разжала ладонь – и кинжал соскользнул с руки. Узким лезвием вертикально вонзился в землю. Первые лучи солнца тенью рукояти начертили маленький крестик.

* * *

Она не обернулась. Не увидела, как, обнимая другую, он не сводил глаз с нее.

ГЛАВА 64, И ПОСЛЕДНЯЯ
Конец замка

Глухой удар. Далекий раскат грома, многократно повторенный эхом. Задрожала земля.

Далеко внизу, в глубине, обвалились своды пещеры. Почва начала проседать прямо под ногами.

– Замок рушится! – воскликнул Вик.

И правда, земля уходила вниз. И вместе с ней проваливался замок. Зазвенели, стали лопаться оконные стекла. Угловые башенки начали раскачиваться, угрожая завалиться, засыпать внутренний дворик, погрести под камнями всех нас.

По стенам поползли трещины, в мановение ока превращаясь в зияющие разломы.

С черного хода выбежали испуганные нимфы. Отовсюду: из окон, из щелей, с балконов – серыми тенями врассыпную бросились кошки.

Левое крыло с гулом осело, сложилось вовнутрь, будто карточный домик.

– Сейчас провалится! – сквозь нарастающий грохот прокричал Энтони. – Вик! Уводи всех! Быстрей!

– А ты куда?

– Меня не ждите. Да не стойте – бегом!

И он кинулся к крыльцу – там на вспучившихся вкривь и вкось ступенях хозяина поджидал Князь. Увидев его, кот перескочил через вздыбившийся порог, только рыжий хвост мелькнул в дверях.

Вик подхватил меня и Стеллу под руки.

Мы взобрались на пригорок и пошли медленней, чтоб перевести дух. Я плелась позади, сопровождаемая псами. Собаки восприняли поспешное бегство как веселую игру.

Ночь полнолуния закончилась.

Солнце поднялось над горизонтом. Яркие лучи теплыми ладонями легли мне на плечи. В изумрудной зелени ветвей проснулись птицы, запели на разные лады, стали выводить звонкие трели. Над морем высокой травы, поблескивающей алмазами росы, застрекотали стрекозы, запорхали бабочки, густо зажужжали шмели.

Я боялась оглянуться назад. Было страшно обернуться – и увидеть развалины на месте замка.

На душе было так скверно, что само собой сложилось стихотворение.

 
На шуршащих крыльях стрекозы
Улечу из солнечного лета
И теперь меня не вспомнишь ты
И не крикнешь в небо – где ты?
Ночь длиною в жизнь прошла
Я тебя не отпустила
С души крылья сорвала
Замок грез – мечты могила
 

Однако излившаяся в рифме скорбь облегчения не принесла. Наоборот, осознать случившееся было слишком больно. Прошедшая ночь кидала меня, как мыло по гладильной доске, то к вершинам радости, то в бездну ужаса. Потому мысли теперь отказались слушаться и покинули мозг, оставив в голове лишь гулкую тишину.

Тропинка вывела на открытое место.

Так и быть. Я остановилась. Крепко зажмурилась. И повернулась назад.

Открою глаза на счет три.

Раз.

Один с половиной…

Солнечный свет брызнул в глаза. Поставив ладонь козырьком, я щурилась на яркое небо, на полосу горизонта.

Замок стоял на месте.

Цел и невредим.

Даже та его часть, что обрушилась едва ли не на нас, была в абсолютной сохранности.

– !!! – У меня не осталось слов. Одни восклицания.

Я хотела бежать назад… Но остановилась. Вдруг это мираж? Вдруг в последний миг все исчезнет, скроется в земном разломе?

«Венера! Возвращайся? Тут такое…»

Я бросилась назад со всех ног. Собаки с лаем понеслись следом.

Я влетела в дом, едва не сорвав двери с петель. Кубарем вкатилась вверх по лестнице. Я точно знала: они там.

У порога моей комнаты сидел Князь. Завидев меня, он поднялся и важно распушил хвост.

– Что? Как? – спросила я, врываясь в комнату. На большее количество слов не хватало дыхания.

– Венер, что делать? – обернулся ко мне Энтони. Вид у него был счастливый, но растерянный.

Ситуация сложилась еще та!

Посреди кровати разлеглась некогда беременная кошка Жозефина. А вокруг нее но черному бархату сутаны ползали шестеро крошечных котят. Энтони, кошачий крестный, осторожнейше пытался вытереть пищащих малышей теплым влажным полотенцем.

Князь, ответственный глава клана, любящий отец и свежеиспеченный дедушка, переживал за дверью, предпочтя остаться снаружи, в коридоре.

– Жозефина впервые котится… окощается… – сбивчиво объяснил Тони. – Как ты думаешь, может, нужно привезти доктора?

Я посмотрела на безмятежную пушистую морду и покачала головой:

– Мамаша кажется вполне здоровой. Разве ты сам этого не чувствуешь?

– Нет, я пока что ничего не чувствую. Странное ощущение, как будто оглох наполовину. Интересно, на время или навсегда?… Но точно не нужен доктор?

– Ей не нужен.

Мои слова немного его успокоили.

– Это у Князя первые внуки! – с гордостью сообщил он.

– Поздравляю! – крикнула я.

Рыжее ухо высунулось из-за двери и снова исчезло.

– А как же замок? – спросила я тихо, присаживаясь в стоявшее рядом кресло. – Он снова цел?

– Раздумал падать. – Энтони пожал плечами, тоже перейдя на шепот. – И, как видишь, восстановился сам собою. Он это умеет.

– Я думаю, замок решил тебя принять, – сказала я. – Теперь ты не просто наследник. Ты стал его хозяином. Правильно я говорю, Никто?

В углу за камином послышалось шебуршание.

– Ну да, – посопев, откликнулся домовой. – Только мы собирались объявить эту новость чуток попозже, в торжественной обстановке, за праздничным ужином.

– Ой, я до ужина не доживу! – пискнула я, разом поняв, что от всех переживаний ужасно проголодалась.

– Правильно, Венера. Никто, слушай мой приказ! – объявил Энтони. – Как полновластный хозяин повелеваю тебе немедленно заняться приготовлением торжественного праздничного завтрака.

– Только торжественностью не увлекайся, не то мы с голоду помрем! – пригрозила я.

– Слушаюсь и повинуюсь!

– Постой, еще вот что, – остановил воодушевившегося духа Энтони, – как-нибудь подай знак остальным, чтоб возвращались.

– Будет исполнено! – заверил Никто и поспешил на задание, о чем свидетельствовал шустрый цокот копытцев.

– Пожалуй, – улыбнулся Тони, когда домовой ушел, – раз уж меня приняли, от этого наследства я отказываться не стану.

Он вздрогнул – скользнув мимо меня, взгляд его упал на отражение в зеркале трюмо.

– У меня волосы поседели?

– Нет, – рассмеялась я. – Это всего лишь пепел. Он смоется, и ты снова станешь молодым брюнетом!… Ой, смотри! Кажется, сейчас седьмой внук родится. Мамочки, как только в нее столько убралось?…

Седьмой сын Жозефины, внук Князя, появился на свет под бравые залпы боевых орудий. Пушки, стоявшие под крышей самой главной сторожевой башни замка, пять раз изрыгнули дым и грохот – и не услышать их было невозможно.

ЭПИЛОГ

– Ну что, Князь? – спросил Джеймс, поглаживая кота. – Нравится тебе это или нет, отныне ты стал дедушкой.

В ответ кот лишь мурлыкал, ластился и подныривал под руку головой.

Неожиданная пальба заставила обоих вздрогнуть. Князь даже присел, прижав уши.

– Тьфу ты, черт! Фейерверк…

Вдруг в коридоре резко запахло серой. Джеймс вскочил и вытянулся «по стойке смирно».

Посреди коридора воздух лопнул с сухим треском. В пустоте между полом и потолком расползлась черная дыра – щель в потусторонний мир. Оттуда, как из раскаленной печки, повеяло сухим жаром.

– Губернатор Северо-Западного округа на связи! – по-военному четко отрапортовал Джеймс.

– Вольно, сын мой, – разрешил донесшийся из дыры хриплый бас.

Однако Джеймс остался стоять навытяжку.

– До нас дошли слухи, – сообщил голос, лениво растягивая слова, – что ты затеваешь какую-то каверзу…

– Никак нет, ваше инфернальное величество! – перебил Джеймс.

– Молчать! – рявкнул голос – Мы слышали, будто ты завел себе сына. Вырастил его, обучил не предназначенным для смертных наукам. И теперь готовишь для битвы с нами. Ты хочешь сразиться с нами и занять наш трон?

– Никак нет, ваша инфернальность! – отрапортовал Джеймс-Данные сплетни есть сущая ложь и несправедливый поклеп! Эти грязные слухи распустили мои враги и недоброжелатели, дабы унизить и очернить меня в ваших глазах, ваше величество! Я всегда честно и верно служил и буду служить вам, ваша инфернальность. И буду стоять на страже только и исключительно ваших интересов – столько, сколько вы сами того пожелаете. Ибо ваши интересы – суть наши всеобщие…

– Довольно! – оборвал его голос – На сей раз поверим. Когда разузнаешь, кто распускает сплетни, – доложи.

– Уже догадываюсь, ваше…

– Тогда пиши рапорт. Те, кто осмеливаются мне лгать, должны понести жестокое наказание. Кстати, где ты сейчас?

– На даче. Отдыхаем, так сказать, в тесном семейном кругу. Не желаете присоединиться? Свежий воздух, птички поют…

– Какие птички?! Совсем сдурел! – проворчал голос – Отбой!

И дыра защелкнулась, оставив после себя густой серный запах.

Джеймс разом поник. Но с большим облегчением перевел дух. Достав из кармашка платок, промокнул пот со лба.

– Пронесло, слава те господи, надо же… – вздохнул он.

Р.5. Я долго не могла объяснить родителям, в каких отношениях между собой состоят члены семейства, с которым я собиралась их познакомить. Они отказывались понять, зачем одному парню по два экземпляра отца и матери. Однако рождественские каникулы все вместе мы провели очень даже весело. Правда, фамильный замок за городом, по самые башенки укутанный искрящимся снегом, остался тайной, известной пока лишь двоим.

Август 2002 – сентябрь 2005