Текст книги "Беременна от нелюбимого"

Глава 23

Дом Крацова великолепен, но, конечно же, я об этом молчу. Хожу из комнаты в комнату, придирчиво оглядываясь вокруг, и виду не подаю, что мне здесь все нравится. Даня же хвостиком следует за мной, спрятав руки в карманах и ожидая моего заключения.

Утром мы проснулись и сделали вид, что ничего не произошло. Правда, никто не перечил друг другу и не огрызался. Нейтралитет – вот как я бы назвала тот хрупкий мир, который установился между нами.

Мы позавтракали, бросая друг на друга изучающие взгляды, не осмеливаясь заговорить о прошлой ночи, а потом погрузились в машину Кравцова и поехали в сторону фотостудии, где остался мой автомобиль.

До дома Дани добирались на двух машинах, и всю дорогу я спрашивала себя, какой черт укусил меня ночью, что я словно с цепи сорвалась. Не смогла отказать ему, не смогла оттолкнуть. Поддалась искушению. И снова я списала все на гормоны. И снова пообещала себе, что больше этого не повторится, игнорируя тот факт, что мне, вообще-то, понравилось. Безумно.

– А это хозяйская спальня, – вырывает меня из раздумий голос Дани. Мужчина открывает передо мной дверь, и я оказываюсь в просторной комнате на втором этаже, с большой кроватью и выходом на балкон.

– Мне нравится. Пожалуй, расположусь здесь, – заключаю я, с улыбкой оглядывая свое новое жилище.

– Эм-м, слово «хозяйская» как бы предполагало, что мы будем спать здесь вдвоем, – поигрывая бровями, произносит Даня, одаривая меня похабной улыбочкой.

– Вот уж нет, Кравцов, мне нужна своя территория. Дом большой, и ты можешь выбрать любую из оставшихся комнат, а эта кровать неприкосновенна.

Я раскидываю руки по сторонам и падаю спиной на мягкий матрас.

– М-м-м, фантастика.

– Ну, может, ты меня иногда будешь пускать сюда? Скажем, раза три в неделю? В остальных комнатах не такая удобная кровать. – Даня возвышается надо мной, умоляюще заглядывает в мои глаза.

– Если заслужишь, может, и пущу, – хищно улыбаюсь я.

– Спасибо, что дала мне надежду, – театрально произносит он и ложится рядом. – Можешь обустроить все на свой вкус, я не против. Выберешь, какая из комнат будет детской, – после небольшой паузы говорит он. Его голос заучит тихо и с легкой хрипотцой. Я понимаю, что он смотрит на меня, но не поворачиваю голову в его сторону. Изучаю взглядом белоснежный потолок, стараясь сделать вид, что меня не волнует близость его тела.

– Да, здесь не хватает женской руки, к тому же хоть чем-то займусь, чтобы не умереть от скуки. Я привыкла, что моя жизнь насыщенна, подъем в пять-шесть, разъезды, съемки, вечеринки, а теперь максимум, что мне светит, – походы к врачу и семейные праздники, – тяжело вздыхаю я.

– Считай, что у тебя длительный, хорошо оплачиваемый отпуск. Кстати, ты не против, если на выходных к нам приедут мои родные на ужин?

– Почему ты спрашиваешь меня? – Все же поворачиваю голову в его сторону и встречаюсь с ним взглядом. – Это ведь твой дом.

– Давай назовем его «наш дом». По крайней мере, на то время, что ты живешь здесь. Так что?

– Только не надейся, что я что-то приготовлю, мои кулинарные способности не распространяются на что-то более сложное, чем салат и апельсиновый фреш.

– Постараюсь запомнить это, – кривится Даниил, а потом я непроизвольно облизываю пересохшие губы и замечаю, как темнеет взгляд мужчины. Он, кажется, задерживает дыхание, проходится по мне взглядом.

Между нами снова натягивается нить, а воздух сгущается. Нужно бежать. Нельзя поддаваться на эти глупые эмоции. Это ведь Даня!

– Черт, уже обед, мы с Таней договорились встретиться. Мне нужно бежать. Занеси сюда коробки с моими вещами, я вечером все разберу, – подрываюсь с кровати я и быстрыми шагами направляюсь к выходу. Чувствую, как подрагивает мое тело.

Это чертово влечение между нами никуда не девается. Нужно оградить себя от Кравцова. Он ведет себя слишком мило, притворяется хорошим парнем, но мы то с вами знаем, что он не такой.

Ребенок. Я здесь ради ребёнка. Нужно не забывать об этом.

– Алло, Тань? Как насчёт пообедать вместе где-нибудь в центре? – набираю подругу, как только сажусь в свой автомобиль. Нужно как можно меньше времени находиться наедине с Даней. Полностью игнорировать его и не забывать, что я его, вообще-то, ненавижу. Всей душой.

– М-м-м, давай минут через двадцать в «Карамели», – протягивает подруга.

– Так быстро не получится. Я в частном секторе, сегодня к Дане переехала, до центра час езды, – вздыхаю я и завожу мотор.

– Что? Вы съехались? – эмоционально вскрикивает подруга. – Погоди-погоди, как это случилось? Почему? Когда?

– Эм-м, давай все при встрече. – Ее реакция застаёт меня врасплох, и я понимаю, что лучше пока держать в секрете том, что я оступилась второй раз и поддалась чарам самого дьявола.

– Боже, Мила, я в шоке. Ты сошла с ума. Давай, я тебя жду, – уже более спокойно произносит подруга и отключается, я же обдумываю, что ей рассказать, потому что и сама не поняла, как так получилось, что я теперь живу с Даней под одной крышей.

– И что, ты так просто согласилась переехать к нему? – удивленно вскидывает бровь Таня, кромсая сочный стейк, пока я потягиваю через трубочку апельсиновый фреш и без аппетита ковыряюсь вилкой в салате.

– Ну, для приличия я сопротивлялась, но ты же знаешь Кравцова. Он упертый как осел. В данном случае проще было сдаться, чем потакать ему в осаждении моей крепости. Да и скучно мне, Тань. – Нервно взмахиваю рукой и откидываюсь на мягкую спинку диванчика. Говорить о том, что случилось между нами с Даней ночью, Тане почему-то не спешу. То ли стыдно, то ли не хочу раскрывать перед ней все карты.

А ведь мы всегда были лучшими подругами и делились с ней всеми своими секретами. Но вот сейчас у меня словно блок стоит, не могу произнести вслух о нашей жаркой ночке с Кравцовым.

– А Кравцов что, клоун, чтобы веселить тебя? – хмурится подруга, прищуренно смотря на меня.

– Тань, я не понимаю, что ты сейчас пытаешься мне доказать? Ты ведь понимаешь, что мы с Даней теперь повязаны, хочешь не хочешь, а придется как-то сосуществовать. И если уж быть откровенной, я не хочу, чтобы ребенок жил в напряженной обстановке. Поэтому мне нужно хорошенько изучить Даню, потому что он уже далеко не пятнадцатилетний пацан, с которым я легко справлялась, – завожусь я, потому что встретилась с Таней, чтобы отвлечься и посплетничать, а она только нагнетает своими комментариями.

– А я ведь тебе говорила: избавься от ребенка, – качает головой подруга. – Глядишь, и проблем не было бы.

– Не смей так говорить, – начинаю злиться я и прикладываю ладонь к своему животу, словно в защитном жесте. – Я ошиблась, ясно тебе? Ребенок не виноват, что мы с его отцом оказались столь несдержанными, – произношу сдавленным голосом, саму же в дрожь бросает от мысли, что я могла сделать нечто ужасное и непоправимое в своей жизни.

– Я не понимаю, что с тобой, Мил, – смотрит на меня удивленно Таня. – Ты что, влюбилась в Кравцова? – внезапно озвучивает она, и мои глаза расширяются от ужаса.

– Что? Нет, конечно! С ума сошла такое говорить, господи! – нервно выдаю я, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.

– Ну, Даня стал видным парнем, не зря же ты ушла именно с ним со встречи выпускников, – поигрывает бровями Таня и все так же внимательно смотрит на меня, не отводя взгляда, словно боится пропустить хоть одну эмоцию на моем лице.

– Я ушла с ним, потому что была раздавлена, а еще потому, что кое-кому следовало оттащить меня от стойки бара уже через десять минут после прихода. Короче, Семенова, теперь я живу во дворце и не скажу, что не рада этому. Там есть бассейн, и я жду не дождусь теплой погоды, чтобы нежиться на солнышке и рассекать прозрачную воду.

– Твоя квартира находилась в пятнадцати минутах от пляжа, что-то я не замечала раньше у тебя рвения понежиться на солнышке, – бурчит она.

– Не будь занудой, Семенова. Лучше скажи: успела очаровать красавчика Сережу на свадьбе? – подмигиваю ей, потому что просто не могла не заметить, как эта парочка спелась на банкете, ну и потому, что желаю сменить тему разговора.

– Еще чего! – гордо вскидывает подбородок она. – Кодекс подруг гласит: никогда не мути с теми, в кого была влюблена одна из нас. А я, как ты знаешь, хорошая подруга.

– Боже, Таня, это было еще в школе. Поверь, давно все прошло. Даже не ёкнуло ничего при виде Безрукова.

– Я все еще слишком ярко помню, как ты пускала на него слюни и ревела, когда он начал встречаться с Маринкой. Так что он у меня в черном списке.

– Ну, как знаешь, – качаю головой, – но все же не глупи и присмотрись. Судя по всему, он очень даже обеспеченный. И хорош собой. Интересен. А эта улыбочка. Ты будешь жалеть, что не ухватилась за этот шанс, поверь. – Наклоняюсь к ней ближе и хитро улыбаюсь. – И мой последний аргумент: помнишь, как мы в детстве мечтали выйти замуж за братьев? – выдерживаю короткую паузу. – Пусть они и не кровные, но как братья. Будем вместе встречать праздники, ездить отдыхать. А?

– Так говоришь, словно и в самом деле решила построить с Даней крепкую семью, – вздыхает подруга. – Но…

– Но? – усмехаюсь я, чувствуя, как она сдается.

– Но это, черт возьми, отличная идея. И Сережа хорош собой. А вдруг у него кто-то есть? Мил, у тебя задание повышенной важности, – заговорщицки шепчет она, наклоняясь ко мне. – Расспроси Даню про Безрукова, только не говори, что это я спрашиваю. Он же сразу скажет Сереже, и тот поймет, что я заинтересована в нем.

– Отличный план, подруга. Прямо сегодня за ужином и расспрошу, – победно улыбаюсь я, втягиваю в себя остатки сока и чувствую, как настроение стремительно поднимается. – Как насчет того, чтобы пройтись по магазинам? Мне нужно купить кучу всего, а на днях собираюсь заняться обустройством дома. Даня оказался очень щедрым мужем и выделил мне безлимитную карту. В моих планах обанкротить его.

– Горю от нетерпения увидеть твои новые хоромы.

– Думаю, на днях сделаем новоселье. Нужно чем-то занять себя, – победоносно улыбаюсь я и прошу у официанта счёт.

Глава 24

В детском отделе сегодня немноголюдно, и, пока Танька выбирает туфли, я хожу между рядами с крохотной одежкой и горящими глазами рассматриваю все вокруг. Как жаль, что до сих пор не известен пол ребенка, иначе я сегодня не вышла бы отсюда.

Останавливаюсь перед розовым платьицем для малышки и не могу отвести от него взгляд. Мысленно представляю маленькую полугодовалую кроху, и сердце в груди сжимается в тугой узел. Именно в этот момент я впервые чувствую это – любовь к своему ребенку. Желание дать ему лучшее. Страх, что с ним будет что-то не так. Это чувство пригвождает меня к месту. Я хочу, чтобы он был самым любимым и счастливым.

А еще безумно хочу уже нарядить во все эти одежки и сделать множество фотографий для семейного альбома.

Ладно, куплю платьице на всякий случай, вдруг будет девочка? Только его куплю. Больше ни на что даже смотреть не буду. Не поддамся этому соблазну.

Уже хочу снять платье с вешалки, как взгляд скользит по залу и останавливается на девушке в нескольких метрах от меня.

Я узнаю ее мгновенно. Это она. Мать ребенка Матвея. Женщина, ради которой он разорвал нашу помолвку.

Я все смотрю на нее и не могу сдвинуться с места. Внезапно совершенно четко понимаю, что не чувствую к ней былой ревности. Понимаю, что уже смирилась с разрывом и отпустила Матвея окончательно. В последнее время я почти не думаю о нем, не захожу на его страницу. Боль в груди испарилась, а на замену ей пришли другие чувства.

Я делаю несколько шагов в сторону девушки. Не знаю, о чем собираюсь с ней разговаривать, но мне хочется оценить ее. Хочется знать, что Матвей в хороших руках. Ведь он и в самом деле прекрасный мужчина и заслуживает счастья.

Наверное, он был прав: лучшее, что он мог сделать для нас, – порвать отношения. Не чувствовала я с ним себя живой, не чувствовала, что пылала, не было остроты ощущений. Да, Матвей интересный собеседник, видный мужчина и завидный жених, но мы скорее были друзьями, чем парой, которая пылает страстью. А еще рядом с ним я никогда не задумывалась о детях. Не была такой сентиментальной. И от этого становится грустно. Ведь мы украли друг от друга столько времени.

– Привет. – Я останавливаюсь рядом с девушкой – кажется, ее зовут Яна.

Она переводит на меня взгляд, удивленно вскидывает брови и застывает. В глазах – сожаление и вина. Это совсем не та реакция, что присуща женщине, которую предпочел любимый мужчина. Нет в ее взгляде превосходства, нет желания уязвить. Она, скорее, смущена и не знает, как вести себя со мной.

– Привет. – Она нервно выдавливает из себя улыбку, глазами бегает по сторонам. Возможно, где-то здесь и Матвей с малышкой, но я не хочу встречаться с ними.

– Хотела сказать, что не в обиде на тебя. Если тебе это важно знать, конечно. – Сглатываю подступивший к горлу ком и нервно поправляю волосы. Взгляд девушки задерживается на моей руке. Я знаю, что она видит там. Кольцо. Она кивает. Все еще растерянно смотрит на меня. – Я надеюсь, что вы с Матвеем будете счастливы. Передавай ему привет от меня и скажи, что я не держу на него обиды. Может, даже как-нибудь встретимся и устроим посиделки.

Последнее, конечно, лишнее. Просто из-за волнения я уже не контролирую поток речи. Все же стоило сделать вид, что я ее не заметила. Выставила себя дурой какой-то.

– Ну, пока. – Я резко разворачиваюсь и стараюсь скрыться из виду как можно быстрее. В спину мне долетает недоуменное: «Спасибо». Но я даже не поворачиваюсь. Щеки горят от неловкости, правда это не мешает мне быть довольной собой. Это был правильный поступок. Я видела это в ее глазах. Ей тоже нелегко. И она не такая стерва, как мне хотелось думать раньше. И что поразительно – мне все равно. У меня теперь другая жизнь и заботы.

– Мил, я тебя потеряла, ты где? – слышу из динамика телефона и резко останавливаюсь у выхода из торгового центра. Вот черт, совсем забыла, что сюда пришла не одна.

– Э-э-э, прости, у меня случился внезапный приступ токсикоза, я иду на парковку, – оправдываюсь я. Желание ходить по магазинам дальше пропадает. Единственное, о чем жалею, – что не купила то розовое платье.

– О нет, я теряю подругу, – трагично заключает Таня и смеется в трубку. – Ладно, Решетникова, езжай лучше домой и отлежись. Я еще немного прошвырнусь по парочке магазинчиков и тоже домой.

– До встречи тогда. – Я чувствую себя виноватой перед подругой, что бросаю ее здесь, но настроения и в самом деле нет.

Сначала я по привычке сворачиваю в сторону своего дома, потом прихожу в себя и делаю огромный крюк, возвращаясь, и направляюсь к Кравцову. Чем займусь дальше – понятия не имею. Хоть бери и крестиком вышивай, чтобы время убить.

– Я заказал ужин, – стоит мне только войти в дом, произносит Даня и проходится по мне изучающим взглядом. – Не знал, что ты любишь, поэтому заказал пасту, утку, салат и морепродукты. Доставка будет минут через сорок.

– Супер. Отлично. Спасибо. – Скидываю с себя верхнюю одежду и спешу уйти в свою комнату.

– У тебя все хорошо, Мил? – доносится в спину растерянный голос Дани. – Ты какая-то бледная.

Я останавливаюсь, медленно поворачиваюсь к нему. Моргаю несколько раз. Оцениваю своего уже мужа. Пытаюсь понять, чего хочу, и не могу. Борюсь между ненавистью к Дане за то, что не дал мне выбора, и тем, чтобы попытаться как-то сгладить острые углы между нами.

– Да, все хорошо, просто немного тошнит. Позовешь меня, когда привезут поесть?

– Хорошо, – кивает он, пряча руки в карманах брюк, но по глазам понимаю, что не поверил. Всегда подмечал мое плохое настроение и до сих пор сохранил в себе эту способность.

– Я пока в комнате своей вещи разложу, – выдавливаю из себя улыбку и впервые понимаю, что язвить мне ему не хочется. Потому что я устала. От всего.

Когда я спускаюсь к ужину, стол уже накрыт, даже графин со свежевыжатым соком имеется. С первого взгляда заметно что Даня пытается мне угодить, и это по меньшей мере странно. Неужели решил заключить перемирие? Не похоже это на него.

– А ты, оказывается, такой заботливый, – хитро улыбаюсь я и сажусь за стол напротив Кравцова, окидываю взглядом блюда, заранее бракуя все, что, по моему мнению, слишком калорийно.

– Не стоит привыкать, с завтрашнего дня я снова буду пропадать на работе, так что тебе придется справляться со всем самой, – возвращает мне улыбку. – Тебе что-нибудь подать?

– Нет, спасибо, сама справлюсь. – Тянусь за салатом, игнорируя его предложение.

– Через фирму подбора персонала можешь нанять домработницу, – накладывая себе на тарелку еду, произносит он. – Честно говоря, совсем не представляю тебя с тряпкой в руках или стоящей у плиты, – ухмыляется Даня и качает головой.

– Так и сделаю, – киваю в ответ и хмурюсь.

Наше общение за столом натянуто. Даня мыслями словно где-то не здесь, я же активно ковыряюсь вилкой в тарелке, делая вид, что ем все, что он заказал. Сама же на самом деле выбираю листья салата и помидорки.

За столом я никогда не говорю, что на диете или не ем что-то, не хочу заострять на этом внимание людей, поэтому за столько времени мастерски научилась делать вид, что голодна словно волк. Наколоть на вилку кусочек стейка, поднести к губам, завести разговор, вернуть на тарелку еду и сделать глоток сока. Вот как это обычно происходит.

– Завтра может Давид заскочить в гости, я брал у него кое-какие инструменты, он заберет их из гаража, – нарушает молчание Даня.

– Хорошо, но я после трех на съёмках, поэтому, если он сможет приехать в первой половине дня, будет отлично.

Я замечаю, как Даня с силой впивается пальцами в стакан, взгляд холодных глаз направлен на меня. Поджимает губы, злится, хочет что-то сказать, но вместо этого просто делает глубокий вдох. Недоволен, понимаю я.

– Не волнуйся, это для рекламной кампании губной помады от «Роше», так что все будет целомудренно, – спешу развеять его дурные мысли и понимаю, как тяжело нам будет сосуществовать вместе. – Кстати, чем займемся на выходных? – меняю тему я. – Ты будешь дома или снова в разъездах?

– В субботу мне придется поработать в офисе, но в воскресенье буду свободен. Есть какие-то предложения? – Его настроение меняется, как у беременной девицы, хотя беременная здесь, вообще-то, я. Лицо озаряет улыбка, взглядом уже не норовит испепелить меня.

А я вдруг понимаю, что слишком уж легко и быстро мы вжились в роль дружной семьи, вот уже и совместные выходные планируем.

– Думала устроить барбекю на заднем дворе у бассейна, на улице уже потеплело. Пригласим Сережу. Кстати, все хотела тебя спросить: он с кем-нибудь встречается? – невинно интересуюсь я и тянусь к вазе с фруктами, чтобы выудить оттуда банан.

– С чего тебя вдруг начала интересовать личная жизнь Сережи? – как-то подозрительно спрашивает он, сощурив глаза.

– А это запрещенная тема? – выгибаю бровь, показывая удивление.

– Нет. Сама у него спросишь, когда он приедет к нам на барбекю. – Даня резко поднимается со стула, бросает на стол белую салфетку и, больше не говоря ни слова, выходит из кухни. Я же не могу сдвинуться с места. И что это сейчас было? Какая муха его укусила?

До самой ночи мне не по себе. Даня закрылся у себя в комнате и не пытается заговорить со мной. Подколоть. Накричать. Заставить что-то сделать. В доме подозрительно тихо, словно здесь никто не живет.

Я не нахожу себе места. Принимаю душ, выбираю мягкую пижамку, потом долго верчусь в постели. Мерзну.

За окном начинается гроза. Молнии рассекают небо и освещают комнату. Раскаты грома один за другим разрезают тишину. Стекла на окнах дрожат. Как и я.

Я медленно выскальзываю из-под одеяла и крадусь по комнате. Пытаюсь вспомнить, какая из дверей ведет в спальню Дани. Ничего ведь такого нет в том, что я посреди ночи заберусь к нему в постель? В конце концов, я его жена, испуганная жена, прошу заметить, и его прямая обязанность – успокоить меня.

Я останавливаюсь перед дверью, никак не решаясь открыть ее. Злюсь на Даню до безумия. Игнорировать он меня решил! Сам к себе привез, оторвал меня от привычной жизни, а теперь еще и характер свой вздумал показать мне.

Всего за несколько минут я успеваю так на него разозлиться, что уже без зазрения совести и без сомнений толкаю дверь и, не заботясь о том, что мой муж может проснуться, громко топаю к его кровати. В конце концов, за окном гроза и я уж точно не намного шумней ее.

Очередная вспышка молнии озаряет на мгновенье комнату, но этого мига мне достаточно, чтобы увидеть распластавшегося на кровати Даню. Гордость пересыхает от воспоминаний прошлой ночи, а пульс учащается.

Нет, этого больше не повторится. Ни за что. То была мимолетная слабость, а сейчас я сильна как никогда. А ещё зла.

На ощупь я прохожу вперед и присаживаюсь на кровать. Откидываю край одеяла и пытаюсь занять удобную позу. Не получается. Чувствую себя бревном, выброшенным на берег. Слишком напряжена. Слишком взвинчена. Слишком мало места и по-прежнему холодно.

Дыхание Дани совсем рядом. Его тело пылает жаром. Я касаюсь его ноги своей холодной ступней, проверяя территорию.

Спит.

Тогда я становлюсь смелее и устраиваю обе ноги на нем, чувствуя, как блаженное тепло переходит ко мне. Прикрываю веки и пытаюсь успокоить безумно бьющееся в груди сердце. Здесь все пропитано запахом Дани. В голове появляются неприличные мысли, и отогнать от себя их не получается.

Не знаю, сколько лежу так, но в следующее мгновенье Даня вдруг поворачивается ко мне лицом, а его руки обвивают мое тело. Он притягивает меня ближе к себе. Практически вдавливает в себя, целует в висок и зарывается носом в мои волосы. И все это молча. Не говоря ни одного слова. Скорее всего, даже не понял, что это не сон, а реальность.

Я прислушиваюсь к его мирному дыханию и чувствую небывалое спокойствие и удовлетворение. В его объятиях слишком хорошо. Слишком уютно. Словно этого я и ждала всю жизнь. Но кошки на душе скребутся из-за того, что он игнорировал меня весь вечер. Что не пришёл сам. Мог ведь догадаться, что я боюсь грозы?