Текст книги "Беременна от нелюбимого"

Глава 32

Я испытывала стыд. Ужасный стыд.

Представьте: вы живете с человеком, просыпаетесь в одной постели, весь день мотаетесь по городу, разговариваете, обедаете, а потом вдруг оказывается, что именно сегодня у него день рождения!

Более неловкую и ужасную ситуацию сложно придумать.

Даня ведет машину, а я же ничего вокруг не замечаю. Чувствую, как гулко бьется мое сердце, а руки почему-то дрожать начинают.

Я не знаю, что делать в такой ситуации. Это так глупо и в то же время неудобно.

– У тебя… у тебя день рождения сегодня? – все же нахожу в себе силы спросить. Напрягаюсь всем телом и не нахожу в себе смелости посмотреть на него. Внезапно вся моя дерзость растворяется. Остается лишь чувство вины, которое непонятно откуда взялось.

– Да, – после непродолжительной паузы подтверждает мои догадки Даня.

Вот почему он так смотрел на меня весь день. Вот что за ожидание я видела в его глазах. Ждал, когда его поздравит жена.

– Я почему-то думала, что он у тебя летом. – Хмурюсь, все же отрываю взгляд от окна и перевожу его на Даню.

На его лице играет грустная улыбка. Я смотрю на его руки, украшенные татуировками, смотрю на красивые длинные пальцы. Замираю на золотом ободке. Он носит обручальное кольцо, не снимая. Я вдруг понимаю, что он ни разу не упрекнул меня за то, что связала его узами брака. Он из тех парней, которые хотят казаться хуже, чем они есть.

– Ну, как видишь, ты ошибалась, я родился весной.

Он пытается казаться равнодушным, но горечь проскальзывает в его голосе. Я же пытаюсь вспомнить, почему так была уверена, что летом.

Мы в школе каждый год скидывались с одноклассниками на подарки именинникам. Подарки не получали лишь те, у кого день рождения совпадал с временем каникул, но… Я чуть не застонала в голос. Вспомнила, что подарки от класса всегда покупала я и ни разу не собирала деньги для Дани. Я ведь ненавидела его. Всем сердцем.

Мне становится вдвойне стыдно. Будучи подростками, мы плохо определяем черту «хорошо» и «плохо». Я была заносчивой, эгоистичной. То, что тогда казалось простой забавой, теперь мне кажется глупым поступком. Отвратительным, я бы даже сказала.

– Останови где-нибудь. Срочно, – мой голос звучит громко и взволнованно. Я пытаюсь понять, как реабилитироваться в этой ситуации. Хоть я и ненавижу всю жизнь Кравцова, но совсем не той ненавистью, которую чувствуешь к врагам и неприятным тебе людям. Скорее, это просто отголоски духа соперничества.

– Тебе плохо? – Даня включает поворотник и ловко паркуется перед каким-то домом.

Он смотрит на меня, выискивая намеки на мое плохое самочувствие, я же быстро отстегиваю ремень безопасности и придвигаюсь к нему, не в силах сдержать свой порыв поцеловать его. Оплетаю руками его шею и прижимаюсь своими губами к его.

В первое мгновение Даня цепенеет и напрягается из-за моих действий, а потом пропускает мой язык в свой рот и обнимает меня в ответ за талию.

Поцелуй мягкий, неторопливый, нежный. Мы скорее ласкаем друг друга, чем изнываем от желания. Его жесткая щетина царапает мой подбородок, я же обхватываю ладонями его лицо, нежно провожу языком по его нижней губе и немножко отстраняюсь, чтобы видеть его глаза с потемневшей радужкой.

– Не знаю, где ты так сильно нагрешил, Кравцов, но тебе досталась самая отвратительная жена в мире, – виновато шепчу я. – С днем рождения, муж мой. – И снова целую его. Коротко и нежно.

– Если мне дадут второй шанс, все равно предпочту согрешить, – усмехается он, не отрывая от меня своих глаз. А потом мы просто сидим в салоне автомобиля, наслаждаясь теплыми объятиями друг друга.

Запах Дани окутывает меня, за такое короткое время он стал для меня родным. Этот мужчина хоть и бесит до чертиков, но мне так хорошо с ним. Я внезапно осознаю, сколько много в нем хороших качеств. Он добрый, щедрый, милый, умный, никогда и ни в чем не упрекнул меня, несмотря на мой заносчивый характер.

«Да он идеальный!» – хмыкаю про себя.

Только влюбиться в него не хватает для полного счастья.

– Так, я задолжала тебе подарок. – Я резко отстраняюсь от Дани. План действий медленно начинает вырисовываться в моей голове. – Нам нужно в отель. Давай, – приказываю ему, наконец-то сумев побороть ту сентиментальную хрень, которая внезапно стрельнула в мою голову.

Бровь Кравцова изгибается, в глазах начинают плясать чертята.

– И нет, это не тот подарок, о котором ты подумал, – предупреждаю его со строгим видом.

– А жаль, я бы не отказался.

– У нас грандиозные планы на эту ночь, Кравцов. Обещаю!

В гостиничном номере мы проводим ровно десять минут. За это время я меняю деловой белый костюм на более практичную одежду и пытаюсь найти, чем завязать Дане глаза, чтобы он не смог подсматривать.

– Ни за что! – косится в мою сторону он.

– Черные капроновые колготы – единственное, что у нас есть из подходящего. – Приближаюсь к нему, держа в руках эти самые колготы.

– Решетникова, ты сейчас доиграешься до того, что я привяжу тебя этими колготами к кровати и мы никуда не пойдем. Поверь, такой подарок мне понравится даже больше, – хищно усмехается он.

– Ладно, сейчас что-нибудь придумаю.

Я нахожу в косметичке ножницы, а потом просто отрезаю кусок ткани от своего черного халатика.

– Это сойдет? – выразительно спрашиваю у своего мужа.

Он скептически оглядывает будущую повязку, почесывает затылок, а потом кивает, соглашаясь на мои условия.

Я сажусь за руль, Даня же на переднее пассажирское сиденье.

– Отлично, теперь я завяжу тебе глаза, чтобы ты раньше времени ни о чем не догадался.

Даня тяжело вздыхает, но не сопротивляется. Наш путь занимает около часа. В городе жуткие пробки, мы попали в самый час пик. Всю дорогу Кравцов выглядит напряженным. Еще бы! Женщина же за рулем, а он не может контролировать ситуацию!

Я посмеиваюсь, смотря на его беспомощный вид, а еще очень надеюсь, что Дане и в самом деле понравится то, как мы проведем время. Я не хочу покупать ему какой-то бесполезный подарок, в конце концов у него есть деньги и он сам в состоянии купить себе что угодно, а вот воспоминания, эмоции – их не купишь. Я хочу, чтобы он запомнил этот день, потому что кто знает, где все мы окажемся через год.

– Приехали. Здесь много народа, поэтому я буду вести тебя за руку, – объясняю ему, переплетая наши пальцы.

– Я буду выглядеть посмешищем, – констатирует он.

– С каких пор тебя интересует мнение никому не знакомых людей? – хмыкаю я и утягиваю его за собой.

Перед нами куча огоньков, голосов и музыка. На улице уже почти стемнело, поэтому все вокруг выглядит чарующе. Мы быстрым шагом продвигаемся к нужному месту. Я резко останавливаюсь и приказываю:

– Ты стой здесь. Не двигайся и поклянись, что не станешь подсматривать, иначе испортишь весь сюрприз.

– Как прикажет госпожа, – склоняя голову набок, с улыбкой произносит он.

– М-м-м, а мне нравится такое обращение. Запомни его, повторишь, когда вернемся в номер. – Я игриво шлепаю его по ягодицам, Даня же возмущённо рычит, не ожидая от меня такой подставы. – Все, я убежала на несколько минут, жди.

План был банальным, простым, но и в то же время немножечко волшебства в этом всем было. По крайней мере, для меня. Договориться об аренде колеса обозрения оказывается сложнее, чем я рассчитывала, поэтому я просто скупаю все билеты на ближайшие два часа. Пусть подавятся. Потом возвращаюсь к Дане, но в последний момент сворачиваю к ларьку и покупаю огромное облако сладкой ваты.

Все это время я не забываю следить за Даней. Он выглядит немного потерянно. Стоит на том же месте, где я его оставила. На него косятся прохожие, но он выглядит таким милым…

Господи, откуда во мне эти мысли? Сладкие, как эта сахарная вата.

– Можешь снимать повязку, – радостно сообщаю я, останавливаясь напротив него.

– Наконец-то. Чувствую себя идиотом, – ворчит он, срывая с себя повязку. – Твой подарок сахарная вата? – насмешливо спрашивает он, а потом оглядывается по сторонам.

– Ты такой зануда, Кравцов, – качаю головой, а у самой улыбка не сходит с лица. – Бери выше! Сегодня я дарю тебе возможность почувствовать себя богом и взирать на жалких людишек с высоты птичьего полета, – поднимаю вверх указательный палец.

– Если ты решила посадить меня на бомбер, катапультировать и таким образом избавиться от надоедливого мужа, то это плохая идея.

– Нет в тебе романтики, Даниил, – закатываю глаза. – Идем, – хватаю его за руку, – поднимемся на самую вершину!

Глава 33

Мы с Даней устраиваемся друг напротив друга, наши коленки соприкасаются. Мои пальцы все так же сжимают палочку от сахарной ваты и я чувствую как сильно волнуюсь. Словно на первое свидание пришла, а не с мужем вышла прогуляться.

От предвкушения по всему телу проходят электрические заряды. Я не могу дождаться, когда колесо заработает.

– Это только начало, если что, – говорю на всякий случай. – И правило номер один: этим вечером больше никаких телефонов, – я наклоняюсь вперед и конфискую из рук Кравцова его сотовый. Отключаю и прячу в своей сумочке. – Смотри какая красота, сейчас еще выше поднимемся, чтобы верхушки деревьев вид весь не закрывали, – восторженно произношу я, пододвигаясь к краю кабинки.

Даня как-то странно смотрит на меня. Я не могу понять нравится ему моя идея или нет. Возможно, он ожидал чего-то другого. Я ведь совсем не знаю ничего о его вкусах и предпочтения. Но пока что единственный довольный здесь человек определённо я.

Пока нас поднимает вверх мы молча сверлим друг друга взглядами. Даня молчит. Это раздражает. А ещё медленно разрушает мою уверенность в том, что мой подарок ему понравится.

– Нужно было купить «Ролекс», да? – улыбка на моих губах резко меркнет.

Черт, так и знала, что делаю глупость. Мы ведь взрослые люди, а мое внезапное ребячество никак не вписывается в обычное поведение Дани.

– Нет, Мил, дело не в этом, – качает он головой и берет мою руку в свою. Подносит губам и нежно целует мои пальцы. – «Ролекс» мне точно не нужен. Мне все нравится, просто… – он прикрывает глаза и кривится, словно собирается произнести то, в чем и под дулом пистолета не признался бы. – Просто я боюсь высоты, – он отпускает мою руку и тяжело вздыхает.

Мои брови взлетают вверх.

Даня боится высоты? Я не ослышалась?

Мне бы засмеяться но я замечаю как хорошо контролируемая маска безразличия слетает с его лица и в его взгляде я отчетливо проступает паника.

– Прости, черт. Все что я делаю превращается в катастрофу, – бью себя ладонью по лбу.

Эйфорию от предстоящего вечера как рукой сняло. Я чувствую себя подавленно, даже плакать хочется. Впервые в жизни хотела угодить Дане и вот как получилось.

– У меня есть две новости, – наконец-то беру себя в руки и заставляю дрожащие губы растянуться в широкой улыбке. – Первая плохая для тебя: я выкупила билеты на два часа, поэтому предполагаю что следующая остановка не скоро.

После моих слов Даня сильнее вцепился в сидение и, кажется, даже побледнел.

– Решетникова, ты послана мне для того чтобы превращать мою жизнь в мучение, – стонет он.

– Ну и хорошая новость, – стараюсь, чтобы мой голос звучал все так же весело и беззаботно, – это ведь отличная возможность избавиться от страха высоты!

Я привстаю, чтобы пересесть к нему, но Даня вдруг выставляет ладонь, заставляя меня опуститься обратно.

– Боже, Мила, что ты делаешь! Не двигайся, ты можешь упасть.

– Перестать истерить, Кравцов. Что ты как баба? – строго прикрикиваю я, устраиваюсь рядом с ним и нахожу его ладонь. Наши пальцы переплетаются. У Дани – холодные как ледышки, мои же – горячие, словно огонь. – А теперь посмотри влево. Там открывается прекрасный вид на набережную и мост.

Даня тяжело вздыхает и подчиняется мне.

– И правда красиво, – выдыхает он, обнимает меня за талию и я прижимаюсь к его боку, пытаясь совладать с облаком сладкой ваты в руке. – Спасибо, Мил, мне все нравится, просто немного нервно.

Несколько минут мы молчим, наслаждаясь пейзажем вокруг.

– Загадаем желание? – предлагаю я.

Даня переводит на меня взгляд, а потом серьезно произносит:

– Мои все уже сбылись. Нечего загадывать больше.

– Ну, нет, так не пойдет. Все о чем-то мечтают.

Даня не отвечает, его лицо медленно приближается ко мне, губы застывают в миллиметре от моих. Я чувствую его дыхание, он мое.

– Целуй уже, – шепчу ему и он подчиняется.

Ох, всегда бы таким послушным мальчиком был.

Даня целует меня нежно. Растягивает удовольствие. Проводит языком по нижней губе. У нас два часа впереди, спешить некуда.

Я чувствую как мое сердце ускоренно бьется, а по всему телу расходится приятное тепло. Даня углубляет поцелуй, превращая его в далеко нецеломудренный. Из моего рта срывается стон, когда его ладонь проникает под край моей кофты.

– Дань, – стону ему в губы, желая большего, но Даня резко отстраняется.

– Что это? – с паникой в голосе спрашивает он и оглядывается по сторонам. – Почему мы остановились? Оно сломалось, да?

Я смотрю на него и не могу сдержать улыбку. Такой большой и такой пугливый. И я начинаю смеяться. Громко и заливисто. Даня же все смотрит на меня и я замечаю как его взгляд теплеет, а в глубине глаз появляется то, чего я раньше не замечала.

– Это всего лишь остановка. На минуты три. Ты что, никогда не был на Колесе обозрения?

– Я что на самоубийцу похож? – самодовольно хмыкает он.

– Скорее на трусишку. Но не волнуйся, Кравцов, я сохраню твою тайну, – подмигиваю ему и протягиваю в его сторону сладкую вату. – Хочешь? – предлагаю я и Даня отщипывает кусочек.

Что можно успеть сделать за два часа, находясь на высоте птичьего полёта? Мы с Даней успели многое.

Вспомнить былые времена, перебрать имена девочек и мальчиков для нашего малыша. Поспорить. Обидеться друг на друга. Помириться. Помечтать. Насладиться огнями ночного города. А за три минуты, что каждые пять кругов наша кабинка замирает на высоте, даже сделать то, о чем нельзя знать детям.

Сначала Даня довёл меня до пика. А в следующий раз я его. Мы целовались как обезумевшие, дачками друг друга, вели себя расковано, идя на поводу своих желаний.

Нас словно подменили. И не было тех недомолвок, холодности и раздражения, что всегда присутствовали в наших отношениях. Отгороженные от всего мира мы остались лишь вдвоём.

– С днём рождения, – целую его губы в который раз за вечер, забыв обо всех своих внутренних наставлениях. А Дане, кажется, нравится все это. Он даже наконец-то смог расслабиться и уже не дёргался каждой раз, когда слышал какой-то подозрительный скрип железа.

– Пожалуй, это даже лучше, чем я мог надеяться, – шепчет он.

– Странная штука судьба, правда? – задумчиво спрашиваю я, глядя темное небо. – Раньше я ненавидела тебя, от одной мысли о браке с тобой меня наизнанку выворачивало, а сейчас я бы ни за что не променяла этот момент на что-то другое. И рядом с собой видеть не хотела бы никого кроме тебя.

Я не смотрю ему в глаза. Это признание на самом деле даётся мне тяжело. Но мне казалось правильно произнести это. Сегодня. Сейчас.

– Я тоже, Мила, ничего не хочу менять. Все именно так как должно было быть. Не могу дождаться, когда уже родиться малыш, – его рука касается моего живота, который кстати уже начал расти. Ещё совсем маленький, но без одежды уже заметный.

– Прости меня, Дань.

– За что? – напрягается он.

– За прошлое. За все. И за то что я такая упрямая и… такая какая есть, – развожу руками.

– Ты нравишься мне именно такой, Мил. Упрямой колючкой, которая всегда воротила нос от меня. Так что не вздумай меняться, ну кроме последнего. Меня можешь любить.

– Даже не мечтай. Не-а, – смеюсь я. – Но если серьезно, многое раньше казалось забавным, а сейчас ни капли. Я была заносчивой, хотя почему была? Такой и осталась. Просто теперь осознаю что было правильным, а что нет. Сейчас могу беспристрастно оценить многие свои поступки из прошлого и мне безумно стыдно. Из-за меня ты в школе без подарка оставался. Я ведь занималась организацией этого вопроса. Мне сейчас так жаль маленького Даню, который приходил в школу в свой день рождения и не получал подарок, – вздыхаю я.

– О чем ты, Мил? Мне каждый год дарили подарок.

– Что? – я отстраняюсь от мужчины и смотрю в его глаза.

– Таня собирала деньги и покупала, – снисходительно улыбается он.

– Я в шоке. А меня скидываться никто не просил, – поражено произношу я, пытаясь понять как так подучилось, что Таня за моей спиной все это проворачивала.

– Я даже догадываюсь почему, – весело смеётся Кравцов.

– Но почему Таня? Она же подруга моя и знала как я к тебе отношусь. Почему я ничего не знала? Вот конспираторша! – возмущаюсь я.

– Ну, думаю спустя столько времени Таня не обидеться, если я расскажу тебе правду. Мы с ней вроде как дружили.

– В смысле дружили?? – кажется, сегодня будет вечер открытий. – Вы что встречались? Вы целовались? – мои глаза округляются от вероятности такого развития событий. А ещё в сердце словно иголкой кольнул кто-то. Неприятное чувство ревности начало расходится внутри.

– Остынь, Решетникова. И дыши, а то ты покраснела как помидор. Мы просто дружили. Ходили частенько в школу вместе или после уроков домой. Она же неподалёку от меня жила. Кстати, а на твой подарок я всегда вызывался собирать деньги. И выбирал тоже я.

– Серьезно что ли? – не верю я. В стиле Дани было скорее купить нечто гадкое и вручить его мне, но все два года что мы вместе учились я получала красивые вещицы в милой упаковке. – Шкатулку с балериной ты выбирал? – затаив дыхание спрашиваю я.

– Ага.

– Спасибо. Она очень красивая. И до сих пор хранится у меня.

– А мое послание в ней не нашла? – вдруг спрашивает он и я чувствую как Даня напрягается.

– Какое? – хмурюсь я, не понимая о чем он.

– Значит, не судьба.

– Эй, так не честно. Что за послание?

– Если шкатулка у тебя, то у тебя есть все шансы найти его, – загадочно произносит Даня.

– Ну, скажи, меня же разорвёт от любопытства.

– Не-а, – самодовольно улыбается он и в этот момент заканчивается наше время.

Колесо замедляется и наша кабинка останавливается рядом с парнем, который отворяет дверцу и выпускает нас.

– И? Куда дальше? – оглядываясь по сторонам спрашивает Даня. – Только без экстремальных приключений, пожалуйста. Не забывай что ты беременна.

– В ресторанчик, а потом в отель. И я по прежнему за рулем, – победно заключаю я, предвкушая тот момент, когда мы попадём в номер отеля.

Глава 34

Даня

Кажется, я все же сорвал куш.

Вместо унылого дня рождения, о котором, как оказалось, моя жена даже не подозревала, я попал в рай. Где очень скоро будет безумно жарко.

Мила сидит напротив меня со стаканом апельсинового фреша и рассказывает забавные истории из своей модельной практики, я же не могу оторвать взгляд от ее губ. Наверное, это плохо – не слушать, о чем говорит тебе любимая женщина, но мои мысли и фантазии сейчас трудно остановить.

Мила рядом со мной. Так близко. Чтобы поцеловать ее, нужно всего лишь немного наклониться вперед. Ее губы красные и опухшие после двухчасового приключения на колесе обозрения. Я уже не могу дождаться, когда мы окажемся в номере. Вдвоем. И я наконец-то смогу сделать то, о чем весь день мечтаю.

– Даня, прием. – Решетникова машет ладонью перед моими глазами, и я возвращаюсь в реальность. – Ты меня вообще слушаешь? – раздраженно спрашивает она.

– Конечно, – вру я. – Может, закажем еще что-нибудь? – перевожу взгляд на ее тарелку с салатом.

Признаться честно, меня волнует, что она почти ничего не ест. Одну только траву. И, скорее всего, она думает, что я не замечаю этого. С ее стороны это глупо. Малышу нужны витамины, а ее организму хорошее полноценное питание.

– О нет, я уже наелась. Может, потанцуем? – Она склоняет набок голову, и ее глаза хищно сверкают. Я предвкушаю, как прижму ее тело к своему в танце. О, это будет незабываемо.

– Идем, детка, покажем, как двигаются профи, – поддерживаю ее порыв несмотря на то, что хочется перекинуть ее через плечо и унести в укромное местечко.

Мы находимся в ресторане прямо посреди сосновой рощи, на правом берегу реки. Оказывается, раньше Мила часто жила в столице. Съемки в основном проходили здесь, и уже позже она вновь вернулась в родной город. Поэтому таких вот мест она знает множество. Где немноголюдно и уютно.

Между деревьями светят фонарики, на столиках зажжены свечи, недалеко от беседок танцпол с живой музыкой. Мы останавливаемся и поворачиваемся друг к другу лицом. Мила кладет ладони на мои плечи, я же обвиваю ее талию своими руками и от такой близости громко выдыхаю.

Меня уже ведёт от неё. Я словно под кайфом.

Мы молча двигаемся в медленном танце. Ее аромат проникает в мои ноздри, наполняет легкие. Я закрываю глаза и, словно мальчишка, наслаждаюсь каждым мгновеньем. Разве можно так любить человека? Чтобы до боли. Даже когда она рядом, сердце все равно на части разрывается. Я болен ею, и лечения, как оказалось, нет. Даже годы, что не видел ее, не стёрли моих чувств к ней.

Пройдет ли когда-нибудь это чертово наваждение? Так и в психушке оказаться можно.

– Почему ты решил поехать со мной? Наверняка ведь мог устроить с друзьями мальчишник, – внезапно спрашивает Мила.

Решетникова высокая. Почти одного со мной роста. Поэтому шепчет мне прямо на ухо, от чего гребаные мурашки оккупируют все мое тело, а в штанах уже давно все затвердело.

– Зачем мне быть там, где я не хочу? Теперь ты моя семья, Мила. Ты и малыш.

– Иногда ты говоришь слишком милые вещи. – Она отстраняется от меня немного, так, чтобы мы могли смотреть друг другу в глаза. Я тону в ней. Серьезно. Даже воздуха не хватает. – Вообще, это все странно, – кривит свой красивый носик. – Ты и я, словно сладкая парочка.

– Ты в курсе, что портишь весь момент? – спрашиваю я, но не злюсь. Наоборот. У меня отличное настроение. Сегодня все идеально. Даже тот факт, что я чуть не помер от страха, когда мы на высоте оказались, не омрачает этот вечер.

– Да, но…

– Никаких но, Мила. Не сегодня. – Прикасаюсь пальцами к ее губам и нежно поглаживаю.

Мила прикрывает веки. Наслаждается этой мимолетной лаской, как и я. Размыкает губы, и кончик ее горячего языка дотрагивается до моего пальца.

– Предлагаю расплатиться за ужин и, пока я не затащил тебя в этот прекрасный лесок, что вокруг нас, подальше от людей, быстро добраться до отеля.

– Угу, – нетерпеливо трется об меня Мила своим телом, окончательно срывая мне башню.

Всего несколько минут, и мы уже в машине. Я не разрешаю Решетниковой сесть за руль. Она будет ехать как черепаха. А медлить я не собираюсь.

Мы начинаем прямо в салоне, пока я сосредоточенно веду по ночным дорогам. Не могу ни на чем сосредоточиться, поэтому убираю от себя руки Милы и делаю несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя.

– Подожди немного, почти доехали, – мой голос меня не слушается. Ситуация напряженная. Вокруг нас искрит в буквальном смысле.

От нетерпения разрывает на части. Я нарушаю правила, превышая дозволенную скорость, зато через двадцать минут мы уже в фойе отеля.

Целоваться начинаем прямо в лифте. Я бы и раздел ее прямо там, но потом вспоминаю о камере в потолке.

– Дань, Дань, – жалобно стонет Мила, когда мы переступаем порог нашего номера и я прижимаю ее к стене. Впечатываю всем телом. Последние крупицы самоконтроля испаряются, превращая меня в пацана, которому срывает башню.

– Сладкая, какая же ты у меня сладкая. – Целую ее губы, шею, ключицы. Забираюсь ладонями под ее кофту, желая почувствовать ее кожу.

– Не так быстро, Дань, – игриво произносит она и отталкивает меня от себя. Щелкает выключателем, приглушает свет. А потом на пол летит ее одежда.

Она не отрывает от меня свой взгляд. Темный. Полон желания. Облизывает губы. Она в одном кружеве передо мной, и я не могу произнести ни слова.

Она идеальна.

Длинные ноги, тонкая талия, небольшая упругая грудь, которая увеличилась из-за беременности. Худоба совсем не портит ее. Наоборот. Делает хрупкой, а оттого еще более желанной. Девочки с такой внешностью, как у нее, сопровождают богатых мужиков на приемах. Купаются в роскоши и бриллиантах. Я уверен, у Милы было не одно предложение стать чьей-то любовницей.

Но она здесь.

И я до сих пор в это не верю.

Моя идеальная девочка. С колким отвратительным характером, за который я ее люблю. Я бы не менял в ней ничего. Потому что полюбил именно такой. Любовь с первого взгляда, что б тебя! Впервые влюбился, будучи мальчишкой, и на всю жизнь.

Мила падает на кровать спиной. Привстает на локтях. Призывно смотрит на меня. Ее животик уже видно. Совсем маленький, едва заметный. Я в который раз напоминаю себе, что она беременна и что я должен быть с ней осторожным. Держать себя в руках. Не сорваться. Не превратиться в дикого зверя.

И я стараюсь.

Клянусь.

Сдерживаю себя, не жалея для неё ласки и поцелуев.

Мне всегда будет мало ее. Никогда не смогу насытиться.

Ее стоны – музыка для меня.

Ее губы – лучшая сладость в мире.

Ее взгляд, полный желания, – лучшее, что я мог видеть.

Я боюсь проснуться. Боюсь, что это лишь сон. Игра моего воображения. Но нет. Это реальность.

Я больше не могу контролировать себя. Как и Мила. Наверное, нас выселят раньше времени из-за жалоб соседей. Возможно, даже придётся доплатить за сломанную кровать.

Я сжимаю кисти рук Милы и завожу ей за голову. Смотрю ей прямо в глаза. Ускоряю движения. Глухой крик вырывается из ее горла. Она застывает. Дрожит. Последний рывок, и я за ней. В глазах чёрные пятна. В ушах звон. Сердце бьется словно сумасшедшее.

Я падаю на Милу, перенося свой вес на локти. Целую ее и чуть не признаюсь в любви. В последнюю секунду останавливаю себя.

Рано. Пока что рано.

– С днём рождения, Дань, – шепчет дрожащим голосом Мила и обнимает меня за шею.

Она такая красивая.

Такая любимая.

Моя.

Если я попаду в рай, то пусть он будет таким, как этот день.