Текст книги "Сердце вдребезги"

Эпилог

Вероника

– Ну, ты выходишь? – Рома буравит меня взглядом, сжимая пальцами руль. Сегодня он выглядит великолепно. И не потому, что наконец-то отмыл руки от моторного масла.

– Нет, я передумала. Я толстая.

– Не говори глупостей, малыш. Ты беременная, а не толстая.

Ну да, ему легко говорить. Это не он набрал восемнадцать килограммов и не влезает ни в одно платье.

– У меня щеки обвисли, ноги отекли. Нет, я точно никуда не пойду в таком виде.

– Тогда я пойду один и закрою тебя в машине. Чтобы с тобой и нашим ребенком точно ничего не произошло.

И в подтверждение того, что он не шутит, быстро выпрыгнул из салона. Ненавижу его!

– Я передумала, – открываю дверцу в ожидании, когда Соловьев поможет мне выбраться из машины. Иногда мне казалось, что легкая, как пушинка, девочка, которая грациозно порхала по залу с лентой в руках, мне всего лишь приснилась. Сейчас я чувствовала себя бегемотом, но каждый раз, когда наша маленькая девочка толкалась внутри меня, все это становилось таким неважным.

Под руку мы заходим в небольшой итальянский ресторанчик, и я оглядываюсь по сторонам в поисках дамской комнаты. Мне нужно убедиться, что я выгляжу идеально, насколько это вообще возможно в моем положении, прежде чем встретиться с нашими одноклассниками.

Встреча вышла спонтанной: Смирнов прилетел из Лондона, Калинина из Италии, Илья через две недели переезжает в Канаду, – поэтому кто-то решил, что нам срочно нужно собраться, потому что неизвестно когда такая возможность выпадет в следующий раз. Меня, кстати, никто не приглашал. Не уверена, что обо мне вообще вспоминали. Зато Соловьев был в первых рядах, а я не позволила ему пойти одному туда, где водятся стройные длинноногие красотки. Беременность и гормоны сделали из меня настоящую ревнивицу.

– Я в уборную, а ты иди.

– Уверена? Может, подождать тебя?

– Соловьев, со мной ничего не случится за пять минут. По крайней мере, родить я точно не успею, – улыбаюсь я, смотря на его взволнованное лицо.

Я собираюсь выйти из кабинки, но замираю, когда слышу женские голоса.

– Видела Соловьева? Боже, какой же он красавчик! У меня от одного взгляда на него "встает".

Девушки рассмеялись, а внутри меня вспыхнула злость. Вообще-то это мой муж.

– Видела, – протягивает второй голос, – а еще я видела обручальное кольцо на его безымянном пальце. До сих пор в шоке. Ему ведь только двадцать!

– Ну, кольцо не преграда, если ты понимаешь, о чем я. К тому же статистика гласит, что ранние браки распадаются в первые несколько лет, поэтому к следующей встрече выпускников он снова может быть холост.

Я пытаюсь совладать со своими эмоциями и из последних сил держусь, чтобы не вцепиться кому-то из бывших одноклассниц в волосы. По правде говоря, меня останавливает только большой живот. Я нежно провожу по нему, чувствуя ладошкой, как пинается малыш, и это, как всегда, успокаивает меня. Натягиваю на лицо маску спокойствия и толкаю дверцу кабинки.

В одной из девчонок я с трудом узнаю Алку. Теперь она рыжая, а не блондинка. И грудь у нее намного больше, чем была в девятом классе. А вот вторая явно не училась со мной, но она мне кажется смутно знакомой. А, точно, это же и есть та самая девочка, с которой Рома вышел в обнимку из школы. Ну, в десятом классе, когда я пряталась за деревом, чтобы еще хоть разочек взглянуть на него.

Они замолкают и поправляют макияж. А потом я замечаю на себе взгляд Аллы и понимаю, что меня узнали.

– Привет, – машу рукой, смотря на девушку в отражении зеркала.

– Вероника? Вероника Ромашкина? Да ладно! – удивленно выкрикивает она, пялясь на мой огромный живот. А потом я замечаю, как она переводит взгляд на безымянный палец моей правой руки. И, конечно же, кольца там нет. Оно не налезает. Ведь у меня даже пальцы потолстели.

Ее глаза расширяются от удивления, и между нами зависает неловкая пауза.

– А это Катя, – отмирает она. – Ты ее не помнишь, потому что она перевелась к нам после девятого класса. А как ты узнала о встрече? Мы даже не знали, как с тобой связаться. Ты удалилась из всех социальных сетей.

– Ну, я все еще держу связь с некоторыми из наших, – говорю уклончиво, подставляя руки под теплый воздух.

Я так и не восстановила свои страницы в сецсетях после того инцидента. Хотя вру, я создала фэйковую страницу и слежу за тем, кого "лайкает" мой муж. Пока что никого. Он почти не появляется там, но Ночному Волку все еще написывают всякие девицы.

Мы вместе выходим из уборной и идем к зарезервированному столику. Нас человек двадцать, и мой взгляд безошибочно находит темную макушку моего мужа.

– Кстати, Соловьев здесь тоже есть, надеюсь, вы не пуститесь во все тяжкие, вспоминая былые времена, – хрюкает Алла, а на моем лице расцветает улыбка. Черт, я бы с удовольствием повторила все заново.

– Не волнуйся, мы переросли тот возраст, – хмыкаю я и подхожу к Роме.

– О, а вот и моя жена, Вероника Соловьева, – довольно скалится он, наблюдая за реакцией одноклассников. Все взгляды в один миг были направлены на меня. И на мой живот. Да, я беременна. Да, это случилось неожиданно. И нет, мы нисколько не жалеем об этом.

– Так это же Ромашкина, – выкрикивает кто-то.

– Соловьева, теперь она Со-ло-вье-ва! – Рома обнимает меня, притягивая себе, и впивается в губы поцелуем.

– Не могу поверить.

– А я знала, что они на самом деле были влюблены друг в друга.

– Братан, мне надо выпить. Все это очень странно.

– Соловьев забабахал Ромашкиной бэйбика. Теперь я точно уверен, что путь к примирению лежит через… Ау, больно!

Все голоса вокруг словно исчезают. Есть только я и он. Мой самый лучший муж. Я смотрю в глаза Роме и понимаю, что я счастлива. Как никогда прежде. Вот он – моя тихая гавань, мое вознаграждение за пережитый ужас, моя жизнь и мои будущие убитые нервные клетки.

Рома еще не знает, что сегодня ночью у меня начнутся схватки и утром мы будем держать на руках нашу кроху-дочь.

Не знает, что через пять месяцев я побью его веником и выставлю из квартиры. Потому что окажется, что я вновь беременна. А через четыре часа после этого с маленьким ребенком на руках помчусь в отделение полиции, потому что его повяжут доблестные стражи порядка, когда он попытается залезть в окно нашей квартиры. В одних трусах. Согласитесь, это выглядело подозрительно.

Он не знает, что Денис выкупил его байк на следующий день после того ужина и припрятал до лучших времен. Вернее, пока оболтус не станет серьезным мужиком.

Зато он точно знает, как сильно я его люблю. С первого взгляда, с первой тетради, залитой чернилами, с первого синяка на моем запястье и попытки выставить меня идиоткой на школьной линейке. И всегда буду любить. Как бы ни изменилась наша жизнь. Что бы ни произошло. Потому что мое сердце навсегда принадлежит ему.

Рома

– Это нереально круто. Это нереально круто. Это нереально круто-круто-круто-круто…

Мы с Никой тихонько подпеваем песне, на улице темно, на часах около полуночи, а я веду машину со скоростью не больше сорока километров в час, потому что на заднем сиденье в детском кресле засыпает наша дочь. Это наш ежедневный ночной ритуал, потому что малышку можно убаюкать только так. Я чувствую, что в ее крови течет та же любовь к железкам, что и у меня. В будущем я точно научу ее гонять на байке и вытворять всякие финты.

Я перевожу взгляд на Веронику, и волна трепета заполняет меня изнутри. Все так же прекрасна и желанна. А еще беременна. Снова. Да будут навеки прокляты женские паблики, где говорилось, что после родов еще месяцев пять вероятность забеременеть очень низкая. А мне так хотелось почувствовать ее всю. Без преград в виде долбаного латекса. Ну и теперь нас будет четверо.

Рядом с моими девочками жизнь наполняется смыслом. Я целый день пропадаю в автомастерской, а вечером спешу домой. Чтобы поцеловать жену, подержать на руках дочь. Теперь я понимаю Дениса. Арина и Соня вертят им в разные стороны, но сопротивляться этим чарам невозможно.

Кстати, я все-таки пошел работать к нему в офис. Но через две недели он уволил меня.

– Я вижу, что тебе все это не по душе, – выдохнул он, поджав губы, – помню, ты хотел открыть автомастерскую. Я дам тебе денег…

– Мне не нужны твои деньги, я уж взрослый, и мне самому нужно учиться и принимать решения. Ты и так слишком много сделал для меня, – возразил я.

– Я и не говорил, что дам их просто так. Я войду в долю, прибыль будем делить восемьдесят на двадцать, так как работать там будешь ты, а не я.

– А восемьдесят мне или тебе? – оживился я. В голове уже вертелись сотни идей насчет собственной мастерской.

– Хах, это все, что тебя интересует? – рассмеялся Денис, и с того дня я пахал как ненормальный, чтобы дело приносило доход и Ника с ребенком ни в чем не нуждались.

Я рад, что судьба дала нам второй шанс, свела вместе в том чертовом клубе. Все получили по заслугам. Даже Оля. Я как-то влез в окно ее комнаты и опубликовал в "Хранителе" от ее имени разоблачающую запись. Что-то вроде: каждый раз, читая новый пост в "Хранителе", я смеюсь над вами, тупые неудачники. Потому что это мой паблик, это я решаю, кому жить, а кому гореть в аду… Ну и все в таком роде. Это был фурор. Олю возненавидели. Ей пришлось посреди учебного года забрать из университета документы и исчезнуть.

Ника взяла академотпуск, а я перевелся на заочку. С Женей с того вечера в баре я не общаюсь. Просто игнорю и прохожу мимо, если встречаю его в универе. Нам с ним не о чем больше разговаривать. Хотя руки все еще чешутся набить ему морду.

– Кажется, Алиска уснула, – в мои мысли врывается голос Ники, и я перевожу на нее взгляд. Сердце пропускает удар, словно я вижу ее впервые.

– Тогда быстро домой. Еще один день на сухом пайке я не выдержу.

С появлением ребенка о личной жизни можно забыть. Но я не теряю возможности затащить Нику в постель и делать с ней непристойные вещи всю ночь.

– Я даже разрешаю тебе превысить скорость, – смеется она, переплетая наши пальцы.

Она еще не знает, что у нас родится сын и меня заберут менты за хулиганство, когда я буду выводить белой краской перед роддомом "Я люблю тебя".

Она еще не знает, что через пять лет ее пригласят тренировать группу маленьких девочек, как правильно махать ленточкой.

Она еще не знает, что забеременеет в третий раз. Она будет злиться, ведь у нашей дочери на носу важные соревнования, а она не сможет присутствовать на них, но виноват не я, а пользователь "Пусичка", которая писала на форуме, что заниматься незащищенным сексом можно уже после двух дней приема противозачаточных таблеток.

Она еще не знает, что мы с Соней продумали коварный план. Поженить наших детей. Все-таки мы не кровные родственники. И мне понравился этот план. Я смогу принимать непосредственное участие в воспитании будущего мужа дочери.

Она еще не знает, что очень скоро я куплю для нас большой дом. Тот самый, в котором раньше жила Ника со своей семьей.

Но она точно знает, что мое сердце навеки ее. Она украла его еще в первый день нашего знакомства. Когда я был идиотом с задней парты, а она высокомерной заучкой с двумя косичками, которые раздражали меня до чертиков.

Конец